Кон рассказал нам, что является потомком древнего окойсанского племени. Его дед обучал его отца таинству, а тот обучал сына, но отцу не посчастливилось встретить таких людей, как мы, и муж Нины уже давно решил, что тоже постиг этой участи и никогда не сможет исполнить своего предназначения и выполнить обряд закрепления души.

– Закрепления души? – переспросила я, вскинув брови.

Кон опять что-то заговорил, но уже шёпотом. Нина заслушалась его, затянув с паузой, а мы с Миром, не сговариваясь, взялись за руки под столом и переглянулись многозначительными взглядами.

– В общем так, – женщина как-то тяжело вздохнула. – Простите, ребят, если вас это напугает, но он уверен, что у людей с одной душой на двоих нет шансов не встретиться. А ещё, душу всегда сначала несёт один, как воздушный шар над головой. Он, или она, живёт в поиске своей второй половины и оба в это время словно без души, пустые. И чем дольше они так ходят, тем сильнее заполняются тьмой. Задача шамана находить таких людей и зажигать в них свет. – Нина зажмурилась, видимо, в ожидании того, что мы сейчас встанем, покрутим у висков пальцами и уйдем. Но ни я, ни Мир не шевельнулись.

– Не спугнул он вас? – улыбнулась она.

Мы помотали головами, широко улыбаясь.

– А что за обряд? – с любопытством спросил мой парень.

Нина быстро перевела, Кон широко улыбнулся Миру и что-то ответил, а его жена громко рассмеялась.

– Что он сказал? – уточнила я.

– Ну как вам объяснить. – она прикусила губу и на зубах остался след от коралловой помады. – В европейских странах есть официальная регистрация брака, а есть венчание в церкви. Вот венчание – это тоже как бы обряд. – Нина громко хохотнула и указала на мою правую руку на столе. – Мой муж склоняет твоего парня тебя окольцевать. Его обряд не похож на венчание в церкви. Это, скорее, шаманская молитва на языке, который нам – русским – кажется цоканием или клацанием.

– Я подумал, мне показалось, что некоторые слова на суахили он произносит будто со щелчками. – отозвался Мир.

– Когда мы познакомились в восьмидесятых, я думала, что у него нет пары зубов, а это, оказалось, просто деревенский акцент! – задорно рассмеялась Нина.

Мир повернулся, посмотреть на мою реакцию. У меня уже горели глаза в представлении шаманского обряда закрепления душ. В них светили факелы вокруг ночной поляны, танцевали аборигены и из темноты виднелась белая улыбка Кона, издающая цокающие и клацающие звуки.

Вот, почему я никак не могла уложить в голове традиционную свадьбу, когда ранее поднимался этот вопрос. Вот почему, я не могла представить праздник с криками “Горько!”, тяжёлым платьем с корсетом, тесным костюмом на женихе, большим застольем, пьяным свидетелем, дурацкой музыкой. Вот почему даже версии с роллердромом или пейнтболом мне всё равно не заходили.

Потому что, кажется, я хотела шаманский обряд!

Кон снова что-то стал говорить своей жене, а Мир наклонился к моему уху.

– Я действительно был пустой, пока не встретил тебя, Мира. – тихо и хрипло произнес он. – И мне о многом хотелось бы тебе рассказать, просто мне кажется, что времени для этого у нас нет.

– Мир… – начала я, но он меня перебил.

– Понимаю, что ты и астрологию считаешь глупостью и не представляю даже, что думаешь сейчас о том, что рассказали Нина и Кон, но я в этом с самого детства, и мне кажется, что это всё реальные вещи, не выдумки. – искренне признался парень с самыми красивыми глазами на свете.

– Мир! – снова вступила я. – Я вроде как не против. – пожав плечами, наконец-то вставила свой ответ я. – Даже “за”!

У моего парня округлились на секунду в ярком удивлении глаза, а потом просияли, незнакомым мне до этого, буквально горящим восхищением. Могу поспорить, внутри маленьких ярких планет тоже танцевали огоньки шаманского обряда.

Он крепко обнял меня, практически до хруста, так сильно, что я на несколько секунд перестала дышать.

– Я сейчас вернусь. – сказал он и взлетел вверх по лестнице к нашему номеру.

– Парню не понравился план? – обречённо вздохнула Нина.

– Нет, мы согласны! – обрадовала я её. – Тем более, как я поняла, это надо не только нам, но и вашему мужу.

– Ты будто слушала наш разговор сейчас. – явно поразилась она и широко мне улыбнулась. – Он просит вам объяснить, что это предназначение, дающееся при рождении. Его отец умер в страдании, потому что не использовал свой дар.

Я улыбнулась Нине, но она распознала мою улыбку по-другому.

– Тебе, наверное, думается, что мы со всеми туристами такое проворачиваем. Тем более, муж со своей очаровательной улыбкой смотрится натуральным мошенником. Но мы не будем просить оплату за обряд и он действительно ни разу не пристал ни к одной паре с таким предложением все годы, что мы знакомы, я удивлена не меньше вас. – призналась она. – Я вообще давно предлагаю переехать в дом его родителей в деревню, но он хотел жить в городе, и до сегодняшнего дня даже не объяснял мне зачем.

Мой парень так же легко спустился по ступеням, как недавно по ним взлетел и вернулся к нашему столику, но не сел на стул, а встал на одно колено рядом, открыв маленькую сиреневую коробочку перед моим лицом.

– Я хотел отвезти тебя завтра на исчезающий остров Накупенда и сделать это в более торжественной обстановке, но с тех пор, как ты врезалась в меня на набережной, у меня не получается строить планы и я просто иду по неизвестному плану Вселенной, целиком ей доверяя.

У меня загорелись щёки и резко подскочила температура, так сильно, что всё тело, будто в секунду наполнилось кипятком. Нина очень громко и задорно охнула, а Кон радостно захлопал в ладоши, точно без слов понимая, что сейчас произошло.

– Станешь моей женой? – спросил Мир и широко мне улыбнулся.

– Да! – не раздумывая отозвалась я.

Вокруг зашумела толпа отдыхающих гостей, все начали аплодировать, а я не видела ничего, кроме двух голубых глаз, так похожих на нашу планету из космоса и мне снова казалось, будто на меня сейчас смотрит целый мир.

Когда Сеня сделал мне предложение, я просто молча уставилась на него и не могла сказать и слова. Его родители за столом широко и неестественно заулыбались, моя мама схватилась за сердце, а отец молчал и только тихо хмыкнул, когда я, после продолжительной паузы, наконец-то сказала “да”.

Даже не помню, что было в моей голове в тот момент. Наверное, что-то типа “о, чёрт!” или моё любимое “чегооо?”.

Я не сильно люблю торжественные предложения руки и сердца. Никогда не видела в них ничего романтичного или красивого. Олег делал Сежке предложение со сцены в клубе, заставив её выйти и встать перед толпой незнакомых зевак. Кажется, я тогда единственная не визжала, хотя была пьянее их однокурсников. Просто внимательно вглядывалась в лицо подруги, на крайний случай, ибо если она сейчас сложит недовольно свои красивые губы, то я метнусь к ноуту у диджея, вырублю им аппаратуру и угрозами заставлю выключить освещение. А вот Вадик с Алисой просто прислали мне в позапрошлом году приглашение в мессенджер, красивую картинку о том, что у них состоится свадьба. Алиса сказала, что он сделал ей предложение на кухне и мне показалось это невероятно трогательным и очень романтичным.

Я снова попала в ловушку прилюдного проявления чувств, но ощущения внутри сейчас совершенно иные. Я не оглядываюсь по сторонам с целью разглядеть лица зевак, рядом нет друзей и близких, к звукам реакции которых я могла бы прислушаться, или ярких софитов, как в ситуации Сежки.

В моей голове было только “Да! Да! Да!”. Со мной рядом самый родной человек с теплой улыбкой, которому я готова отдать руку, сердце и даже почку, если того потребует страховая.

Наклонилась и поцеловала Мира в губы, выпустив невероятные водопады слёз счастья, которое меня переполнило в секунду. Не помню, чтобы вообще когда-то так сильно плакала от счастья. Всегда захлёбывалась только горькими слезами от рефлексии, во время ПМС по дурацким поводам или, например, на фильме “Хатико”.

Я никак не могла остановить поток слёз, Мир крепко меня обнял, снова прижимая к себе как можно теснее и стал шептать на ухо признания в любви, надевая кольцо, которое идеально подошло на мой палец.

– Сильно расстроюсь, если обряд не проведут прямо сейчас. – всхлипнула я, разглядывая небольшое колечко без раздутого камня, а украшенное мелкой переливающейся яркой россыпью, словно пыль. – У меня такой настрой, что я даже готова отдать руку на отрез.

– Надо провести с тобой разъяснительную беседу на тему посмертно рабочих конечностей. – отозвался он.

Я прыснула от неожиданного дежавю и громко расхохоталась.

– За бокалом вина? – вдохновилась я.

– Несомненно! – ответил Мир.

Васифа принесла нам за стол бокалы и пухлый глиняный графин с домашним вином. А потом очень тепло нас обняла, будто мы – самые любимые и долгожданные её гости.

– Вы, ребята, и правда какие-то особенные. У меня нет таланта, как у мужа, но с высоты опыта лет, я бы тоже обязательно вас благословила. – улыбнулась Нина и у меня опять поползла слеза из уголка глаза.

Кон что-то сказал жене с цокающими звуками, среди переплетённых мягких, и она громко расхохоталась.

– Мы забыли спросить как вас зовут! – пояснила она.

– Мира. – отозвалась я.

– Мир. – улыбнулся мой теперь жених.

– Прелестно! – широко заулыбалась Нина и налила себе вина. – За вас, ребят! – подняла она бокал. – Миру Мир!

Кон, и впрямь, решил не терять и минуты. Шаман не выпил и глотка и даже не дал Миру оплатить трансфер, когда мы договорились переместиться с ним к ним домой.

Город замелькал улочками и тенями туристов вечереющего города через открытое стекло старенького автомобиля, сидения в котором были покрыты пледом с витиеватыми узорами. А ближе к окраине города, где почти не горели фонари освещения улиц, я разглядела полосу океана и яркую луну, подсвечивающую редкие полупрозрачные облака.

Мы, наконец, вышли из машины и стали вглядываться в темноту.

Нина и Кон завели нас в частный небольшой дом с уютной кухней и усадили на диван за столом, напротив каменного кухонного острова с настоящей печью и разношёрстной глиняной посудой на ней. Все выглядело очень аутентично, если бы не старая китайская люстра по центру потолка из гнутого радужного пластика, в форме летящего платка с ручкой под ним для того, чтобы регулировать свет по высоте.

Нина выставила на стол пиалы, две металлические коробки с чаем в пакетиках, большую тарелку с фруктами из холодильника и поменьше с цукатами и сушеными финиками.

Кон что-то говорил ей, пока грелся чайник на открытом огне, и она очень много ему кивала, почти не вставляя ответов.

– Всё это так захватывающе! – прошептал Мир. Его глаза буквально светились, пока он оглядывал помещение, в котором мы сидим, будто старается запомнить каждый момент, каждую деталь, которую подметил.

Покрепче сжала его руку, чтобы подкрепить эмоции. Мне почему-то совсем не было неловко или неуютно, потому что от гостеприимных хозяев веяло каким-то теплом, будто мы сидим на кухне у мамы. А в голове словно засело стойкое ощущение, что я тут уже была.

– Нина? А можно немного пофотографировать? – спросила я.

– Конечно! Чувствуй себя как дома. – тут же отозвалась она.

Я встала и сделала несколько кадров на смартфон. Ловила пухлые графины в свете тусклой лампы, край деревянной оконной рамы с видом на океан, подсвеченный лунной дорожкой вдалеке. Сделала несколько кадров морщинистых рук Кона, который размешивал какие-то специи в медной красивой миске.

Мир пофотографировал Нину и показал на смартфоне один из удачных кадров.

– О! Да я прямо красотка твоими глазами! Отправишь мне кадр? Поделюсь с сестрой! – вдохновилась она.

– А сестра живёт в России? – с любопытством спросил Мир.

– Да, во Владивостоке. Мы там родились.

– И я! – тут же отозвался он.

– А ты в каком районе там живёшь?

– Я жил в Городе. – отозвался мой жених, когда я подсела к нему.

– А мы на Чуркина. – ответила она и вдохновлённо заулыбалась. – Надо же!

Они обменялись воспоминаниями о городе, который я никогда не видела, а потом Кон выставил на стол миску с плавающими в ней нитями, окрашенными в землистые цвета и Нина поспешно стала сдвигать всё со стола, освобождая пространство напротив нас.

– Тут всё очень просто. – пояснила она нам. – Он будет читать мантру, а вы можете расслабиться и просто слушать, главное не разговаривать и его не перебивать.

– И никаких факелов и танцев с бубнами? – спросила я и мой парень сотрясся, зажав смешок в кулаке.

– Нет, это для туристов! – засмеялась Нина и отсела от нас на стул у стенки в другом конце комнаты, сложив руки на коленях.

Кон зажёг небольшую свечу по центру медной миски с резными бортиками и стал потихоньку мычать, выдавая поочередно то громкие, то тихие ноты, которые сопровождались щёлканьем, дающим слегка вибрацию на барабанные перепонки. Через прорези миски по массивному деревянному столу поползли блики от яркого огня свечи. С дыханием шамана, они будто плясали хоровод, танцуя и веселясь под его руководством.

А я повернулась к Миру и стала любоваться его восхищённым лицом от происходящего на тесной кухне.

Мужественные скулы подсвечивались низким светом свечи со стола, густые ресницы отбрасывали тени на веки и брови, глаза стали серого, чуть песочного оттенка и практически не моргали, внимательно разглядывая свечу и руки шамана.

Парень словно почувствовал, что я его разглядываю и повернул взгляд ко мне.

Как ничтожно всё это в масштабах огромной вселенной и как важна каждая деталь и каждый штрих моей картины жизни сейчас. Я не отрывала взгляд от него, рисуя в голове паутину путей своей жизни, мои первые шаги в раскрытые объятия родителей, школьные слезы на переменке, улыбка Мая, первые чертежи и уравнения, гордость за высокие оценки в универе, колготки в уборной московского клуба, заметки в архитектурных журналах, первая большая премия на работе, танцы до упаду с близнецами на квартирнике, ремонт в съёмной квартире, походы по врачам и смертельный диагноз на справках в моих руках, миллионы прочитанных статей по онкологии, чемодан Сени у лифта, кольцо с пухлым камнем, которое я закладываю в нагрудный карман его рубашки и, вдруг, неожиданная лёгкость на набережной в то утро… Всё это привело меня на незнакомую тесную кухню, к этому проницательному, заботливому, самому родному взгляду человека, с которым у нас, кажется, и правда одна душа на двоих.

Свеча на столе догорела и нити, лежащие в миске резко вспыхнули, когда Кон громко хлопнул в ладоши над столом и кухня погрузилась в темноту.

Он что-то сказал, Нина щёлкнула выключателем на стене и кухня снова окрасилась в тёплые уютные оттенки китайского радужного плафона.

– Мира! – встревоженно произнес Мир.

– Что?

– У тебя кровь! – он взял моё лицо в ладони и наклонил слегка мне голову, проведя большим пальцем под носом.

Нина тут же засуетилась, намочила холодной водой кухонное полотенце и подала моему парню.

– Только не запрокидывай голову, хорошо? – он прислонил прохладное полотенце с ароматом специй к моему лицу и снова смотрел на меня тем скорбным взглядом, как перед ужином. Мы забыли на пару часов о реальности, погрузившись в крайне необычные обстоятельства, но боль от действительности, кажется, накрыла его сейчас ещё сильнее.

– Это от большой твоей любви… – пробубнила я, решив разбавить горестные мысли.

Он непонимающе посмотрел на меня.

– Ну зрачки скакали от сладости поцелуя. А кровь пошла от большой любви.

Мир улыбнулся одним уголком губ, но всё равно выглядел печальным. Нина смотрела на меня с тревогой. И только Кон устало мне улыбнулся, оголив белые зубы.

– Маути кинаондока! – произнес он, щёлкнув последний звук, словно копытом по брусчатке.

– Что? Что это значит? – заволновалась я, услышав снова эту фразу.

– Смерть ходит. – с ужасом во взгляде перевела Нина.

Глава 20

– История, достойная романа или фильма. – отозвалась Нина, утирая большие градины слёз, когда мы рассказали ей, почему не ужаснулись фразе её мужа, который почти сразу ушел в комнату восстанавливать силы, тепло с нами попрощавшись и поблагодарив так, будто мы спасли ему жизнь.

Нина теперь тоже крепко обнимала нас обоих, когда приехало такси, словно мы её давние и близкие друзья или родственники.

– Спасибо, что согласились приехать! Это было очень важно для моего мужа. – пустила очередную слезу женщина с низким голосом.

– Обязательно передай от нас миллион объятий Кону. – попросила я.

– Это было так… – впервые вижу, что Мир не может подобрать слово.

– Мистически, невероятно, захватывающе, атмосферно! – подхватила я.

– В общем, странно! – отмахнулась Нина. – Но я искренне верю в способности мужа. Его двоюродный брат был лекарем и вылечил мне ногу обрядом, похожим на ваш. Мы так и познакомились с Коном. Я танцевала и подавала надежды, пока не случилась болезнь. Мы перепробовали множество вариантов, но ногу надо было ампутировать. Тогда-то мой художественный руководитель и привез меня сюда. Ногу спасли, но назад я уже не вернулась.

– Тоже история достойная фильма. – отозвалась я и обняла Нину ещё раз.

– Спасибо большое за гостеприимство! – отозвался мой жених. – И спокойной ночи.

– Вам спасибо, ребят. – улыбнулась она. – Спокойной ночи.

Такси въехало в город через двадцать минут, улицы снова осветились яркими фонарями и мы вдвоем словно очнулись от ступора.

– Я будто побывала в кино. – восхитилась я.

– А я будто спал. Мне показалось, обряд шел так долго. – тут же приятным хриплым голосом ответил Мир. – У меня перед глазами словно целая жизнь пронеслась. Я видел Владивосток, деда ещё молодым и крепким на набережной, старый телевизор с китайскими боевиками, лицо мамы, когда я сказал, что бросаю институт, отца в наш последний разговор, зал, где веду занятия, твои сиреневые глаза, когда я принес кофе к арке…

Такси высадило нас на набережной, возле гостевого дома и машина тут же отправилась куда-то дальше. А мы остались на улице совершенно одни. За спиной возвышалась каменная стена с надстроенными резными деревянными балконами дома Васифы, а впереди, через зелёный пролесок виднелась полоса океана с белоснежным песком.

В воздухе пахло влагой, какими-то цветами и специями. Очень не хотелось шевелиться. Хотелось стоять вот так вечность и глубоко дышать. Словно в кредит насытиться этим потрясающим вечером и всеми событиями невероятного дня.

– Спасибо, что согласилась, Мира. – разорвал тишину пустой улицы Мир.

– Стать твоей женой? – уточнила улыбнувшись я.

– Ты моя родственная душа! – отозвался он и обнял меня. – Жена – это формальность.

– Формальность? – кажется, мои брови сейчас взлетят на балкон.

– Ну да. Это только на случай, если надо будет положить тебя в дурку. – хохотнул хрипло парень.

Я хихикнула.

– Только попроси мне в соседи Ворчуна, пожалуйста. – я умоляюще сложила ладони.

– Точно не Русалку? – хитро спросил он.

– Сто процентов! – хохотнула я.

– Спасибо, что удивительно легко вписываешься со мной в любые развлечения. Поцеловаться в эфире, участвовать в блоге, заниматься гимнастикой на прямой трансляции… Я каждый раз ловлю себя на мысли, что ну вот это уже точно тебе окажется не по нраву, но ты снова меня удивила и добровольно поехала венчаться к незнакомому шаману на кухню. – он попытался хитро улыбнуться, но я видела его взгляд сейчас.

Как у мальчишки, которому вручили самый заветный подарок. Глаза ребёнка, который верит в чудеса, в баланс энергий и в астрологию. Сегодня вечером он словно получил даже больше того, о чём мечтал, и внутри этого парня случился какой-то невероятный взрыв, заставивший его даже потерять слова, а радость выскочила за пределы показательной шкалы.

И я приложила к этому руку.

Приятно просто даже думать об этом.

Утром, за завтраком, к нам подошли несколько гостей и очень тепло поздравили с помолвкой и неожиданным окойсанским венчанием, о котором Васифа, кажется, рассказала всем. Мы оба смущались, но принимали комплименты с теплотой. Наши соседи поделились видео, потому что догадались включить камеры смартфонов, когда заметили у Мира коробочку в руке.

Я пересматривала видео и снова заплакала. Сколько в его словах наивной романтики и искренности во взгляде.

Ну точно диснеевский принц!

– Какая у нас программа? – спросила я Мира.

– Мы можем съездить на исчезающий остров. – он покрутил кольцо на моём пальце. – Я могу и всю задуманную культурную программу выполнить. Сделать тебе ещё раз предложение и исправиться за свой спонтанный порыв.

– Мне всё понравилось. – искренне призналась я. – Не надо ничего исправлять.

Мир широко улыбнулся и придвинулся со стулом ко мне поближе, чтобы обнять.

– А много пунктов в твоей программе? – решила уточнить я.

– У тебя интонация сейчас, как однажды в прихожей. – Мир стрельнул мечтательным взглядом в направлении нашего номера.

– Потому что в моей единорожьей голове созрела хорошая мысль! – восторженно произнесла я.

– И какая же? – прищурился он.

– Рынок! – незамедлительно выдала я.

– Рынок? – расстроенно отозвался мой ненасытный жених.

– Да! Если хочешь познакомиться поближе с чужой культурой, нужно непременно зайти на рынок, а не в топовое место для туристов, типа исчезающего острова.

Он театрально выпятил губу, но я придвинулась к нему, нежно обхватила её губами и слегка потянула, вызвав у него улыбку и довольное мычание.

– Но в номер можно заглянуть напоследок… – соблазнительно шепнула я.

Мир крепко держал меня за руку, пока мы шли по каменным улочкам Стоун Тауна, решив пройти до рынка Дараджани знатную часть города пешком от гостевого дома Васифы – теперь важной детали моей картины жизни – который я непременно буду вспоминать с улыбкой и теплотой.

Гостевой дом, где прохладный камень стен встречается с водой фонтана во внутреннем дворе и кованными винтовыми лестницами, ведущими на второй этаж, где в уютном номере так заботливо подобраны шторы к текстилю на кровати и темным лакированным дверцам шкафа. Дом, где так замечательно было стоять обнявшись перед отъездом на деревянном балконе с красивой резьбой, ловя солнечные блики на кожу и слушать шум океана. Любоваться, как переливается пыль мелких камней на искусно подобранном для меня кольце и наслаждаться тёплыми объятиями Мира. Дом, где я, вроде как обрела душу, потому что, по одной невероятно романтичной версии, ходила до этого везде без неё.

– У меня в голове сложилась неплохая теория! – заговорила я, пока мы не спеша поднимались вверх по одной из узких улочек с развешенным бельём между балконами домов, стоящих друг напротив друга.

– Поделишься? – с любопытством поинтересовался мой жених.

– Она ещё немного сырая. Но, мне кажется, ты поймёшь. – улыбнулась я.

– Я весь во внимании. – отозвался Мир.

– Если верить Кону, и мы ходили без души, пока не встретились, а у одного из нас на верёвочке, как шарик, болталась наша общая душа, то, получается, другой конец этой верёвочки наладил, вроде как, нам связь. – я указала пальцем на бельевые веревки между балконами. – Цепь замкнулась, как в физике.

– Так…

– Тогда становится понятно, почему я меняю привычки. Почему стала так легко просыпаться рано. Почему реагирую на ситуации не так, как обычно. Почему запросто во всё вписываюсь. Почему иду сейчас уже час и даже не жалуюсь, что в организм не попала ещё доза кофеина.

– Может, и окрошку на кефире полюбишь?

– Фу! Нет! Не настолько! – отмахнулась я.

Мир громко хохотнул и его звонкий смех полетел вверх по узкой улочке с неровной каменной дорожкой.

– Только моя теория не подкреплена ещё обратной стороной этой верёвочки. У тебя, вроде, не сильно что-то поменялось в поведении. Не вижу, чтобы ты ворчал по утрам без кофе или делал поспешные выводы, как я. – хихикнула я и заметила, как Мир поменялся во взгляде.

Улыбка с лица парня на секунду стёрлась и взгляд стал мрачным, хмурым и каким-то неродным. Стало не по себе, но он снова блеснул своим ясным голубым взглядом и обнял меня для поцелуя.

– Могу поворчать, чтобы твоя теория оставалась рабочей. – улыбнулся мне парень.

– Миру Мир! – закричали две темные фигуры в конце улицы, стоящие против солнечного света и мы с Миром даже вздрогнули, потому что голоса эхом пронеслись по стенам мимо нас.

Решила, что возглас был в контексте разговора между людьми, но они стали активно махать нам руками и зазывать поскорее преодолеть узкую улицу.

Мы с парнем обменялись ничего не понимающими взглядами и смело зашагали вверх, к свету и радостному шуму.

Лица парней озарились восторженными улыбками, когда мы подошли, будто они встретили рок-звезд, а не нас.

– Привет, ребят! – радостно поприветствовал тот, что покрупнее, и протянул руку моему парню. – Я – Макс.

– Вот это совпадение! – взял меня за руку другой и накрыл ладонью мягкое свое рукопожатие.

Проверила на всякий случай, на месте ли кольцо, когда парень убрал руку, как-то чересчур мягко и медленно он скользнул по ней.

– Я Вова. – тут же отозвался второй и снова широко улыбнулся.

– Мирон. – представился Мир и посмотрел на меня, собираясь представить.

– Да мы знаем! – махнул рукой тот, что представился первым. – Привет, красотка Мира!

– Пока мы тут отдыхаем, наша популярность дошла до Занзибара? – хихикнула я и у Мира пополз вверх один уголок рта.

– Почти так! – хохотнул Макс. – Мне сестра скинула ваши истории на днях, сказала, что тут отдыхают её любимые блогеры. Мы с Вовой ещё подумали, что классно было бы с вами пересечься. И вселенная нас услышала!

Мир, кажется, был не так воодушевлён, как ребята. Он смотрел на них с подозрением и немного нахмурился, оценивая, видимо, ситуацию.

– Включай камеру! Давай передадим сестре привет! – решила я предложить. – Вот она обалдеет!

Макс незамедлительно залез в огромный рюкзак и достал внушительного вида штатив с мягкой рукояткой и стабилизатором, к которому тут же прикрепил телефон. Он ловко понажимал в мобильном какие-то настройки и выставил руку вперёд, чтобы мы зашли в кадр все вчетвером.

Камера смешно удлинила всем ноги и увеличила лица, словно выгнутая линза.

Я громко хихикнула со своего мультяшного вида и заметила, что Мир с улыбкой посмотрел на меня, кажется, немного расслабившись.

Сжала его руку покрепче и мы весело вчетвером пошумели на камеру, передавая привет сестре Макса.

– Вы, ребят, простите нам это нападение. Не часто так случайно совпадают мысли с реальностью. – отозвался Вова, пока Макс с теплой улыбкой отправлял видео сестре, совершенно про нас забыв.

– Было даже прикольно. – ответила я, чтобы он не чувствовал неловкости.

Вова стеснительно улыбнулся и повернулся к Миру.

– В Москве такое, наверное, не редкость. Но мы из небольшого городка, где такая случайность только в его рамках может произойти, и там не гуляют блогеры.

– Ко мне и в Москве так не подходили, если честно. – Мир почесал затылок, улыбнулся ему, но продолжал хмуриться.

– Надо будет и там до центрального рынка дойти! – хихикнула я.

– О! Вы тоже на рынок? – озарился улыбкой Макс, нарисовавшись прямо за моим плечом и я от неожиданности вздрогнула. – Пойдем вместе? Мы там уже, считай, местные!

Ребята двинулись вдоль улицы, на которую нас вывели и смело зашагали вперёд, что-то громко обсуждая, а я потеснее прижалась к своему жениху.

– Тебе от этого не очень комфортно, да? – поинтересовалась я.

– Немного. Я не ожидал никогда такого и в Москве, что уж думать про остров в тысячах километров от дома. – ответил Мир и широко мне улыбнулся. – И я же обещал тебе поворчать.

– А мне понравилось! – шепнула я.

– Как я хмурюсь? – хитро подметил он.

– Нет же! – хохотнула я. – Ребята показались мне радушными.

Макс был точно на голову выше нас троих и шёл впереди, практически вприпрыжку, отчего скакал его густой светлый хвост собранных волос, с вплетёнными красными дредами на голове, открывая вид на татуированные крылья на широкой спине, переходящие на загорелые плечи под белой майкой с единой лямкой. Вова старался не отставать от друга, но то и дело поворачивался к нам. Я ловила его заинтересованный и немного смущённый взгляд темных карих глаз, которые на солнце словно светлели и становились чайного оттенка.

Улица постепенно стала окутывать нас ароматами специй, крепкого чая и фруктов, запахами готовящейся еды и с каждым шагом шум самого крупного рынка столицы становился всё громче.

Мы, кажется, зашли не с центрального входа, потому что ряды постепенно увеличивались и плотность столов начинала поражать не сразу.

– С этой стороны самые выгодные цены на сувениры. – пояснил Макс.

– А чуть дальше, направо, – самый вкусный стрит-фуд. – подхватил его слова Вова, доставая из рюкзака свой телефон, который тоже оказался со сложной стойкой стабилизации и закреплённым к нему микрофоном.

– Вы будто репортаж собираетесь снимать. – засмотрелась я на их технику.

– Почти. – улыбнулся мне Макс. – Мы увлекаемся клипами. Снимаем, всё что видим под разными углами и потом пилим ролики под музыку.

– Ух-ты! – восторженно вылетело из меня. – А где вас можно посмотреть?

Вова очень шустро открыл на телефоне qr-код и Мир перескочил в соцсеть через него.

На экране его страницы посыпались оповещения об уйме реакций и сообщений в директ, прежде, чем он попал на страницу ребят и открыл сразу же первый клип.

Я застыла, рассматривая картинки своей несбывшейся мечты – побывать в саванне. Ребята профессионалы, кадры ловко сменялись ракурсами и красивыми углами обзора. Видно, что снимали не только на смартфоны, в видео мелькнули профессиональные камеры на штативах и даже кадры с дрона.

– Вау! – выдохнул Мир, окунувшись вместе со мной в атмосферу заката в саванне и крупными кадрами диких животных. – Это очень круто!

– Давайте и вас поснимаем? – озарился Макс. – Я бы не отказался от пары упоминаний в твоём блоге.

– Вы нас и не заметите. Просто продолжайте гулять. Это не постановочная съёмка. Мы любим именно живые кадры. – подключился Вова и показал уже сделанные пару кадров нас с Миром, где мы завороженно смотрели в телефоне их клип.

Кадр и правда получился настолько живой, что я даже пискнула от восторга, какие мы на нём воодушевленные. Глаза распахнуты и профили даже немного схожи. Занятно видеть себя со стороны глазами людей, которые видят мир особенно внимательным взглядом.

Мир, кажется, перестал хмуриться и пожал руку ребятам в знак согласия. А я, наконец-то, смогу сейчас окунуться в чужую культуру в головой.