Чернокнижник

Глава 25. Операция

Нармера перенесли в лабораторию виллы и положили на стол, а само помещение перегородили расписными китайскими ширмами, за которыми скрыли тела убитых Гримальди и Леони.

Ратка помог снять одежду с верховного жреца. Ксанф и Симон осмотрели главу экстрасенсов.

– Грудная клетка помята, ребра сломаны, осколки костей повредили легкие, – сказал Ксаверий. – Предстоит серьезная операция.

Нармер бы в сознании, он пытался что-то сказать, но не мог.

– Мистер Нармер, вам сейчас нельзя разговаривать, – сказал Ксанф. – Мы все сделаем. Ни о чем не волнуйтесь.

– Благодарю, – губами прошептал Нармер.

Ксанф обратился к Симону:

– Поскольку у нас очень необычный пациент и ситуация нестандартная, то остается применить не наркоз, а гипноз.

– Да, так будет лучше всего, – согласился Симон.

Симон осторожно взял за руку своего наставника.

– Мистер Нармер, мы с вами, все будет хорошо, – тихо проговорил Симон.

– Спасибо, друзья мои, – прошептал Нармер, глава жрецов закрыл глаза, через несколько минут он уже глубоко спал.

– Поддержите его энергетически, – сказал Ксанф, – пока я приготовлю все необходимое. Я вижу, здесь все есть, хирургические инструменты всегда со мной.

На все подготовительные мероприятия ушло минут пятнадцать, всё это время Симон и Ратка держали главу иерофантов за руку. Но верховный жрец не просыпался.

– Ратка, знаешь названия инструментов? – спросил Ксанф.

– Да, монсеньор, – ответил юноша.

– Хорошо, тогда будешь моим ассистентом.

– Благодарю, монсеньор, – поклонился Славич.

– «Монсеньор», – проворчал Ксанф. – Парни, помолимся, кто, как умеет, и приступим к делу.

Экстрасенсы замерли, каждый произнося свое заклинание.

– А теперь, начали! – выдохнул Ксаверий. – Да поможет нам Вселенная!

Врач сделал разрез на груди главы жрецов.

Ксанф пинцетом извлекал обломки костей, смазывал разломы своим удивительным изумрудным лекарством, потом ставил восстановленную кость на место и осторожно протирал снадобьем. Это было похоже на тончайшую работу ювелира или реставратора. Поврежденные кости, ребра, ткани сначала покрывались тонкой пленочкой, потом прямо на глазах срастались.

– Надо вытащить из тела все куски костей, – тихо проговорил Ксанф, – ни крошки не должно здесь остаться.

Во время этой удивительной операции Симон держал наставника за руку, передавая ему силы и блокируя боль. Ратка с одного взгляда понимал, что требуется врачу и проворно подавал все необходимое.

– Ты толковый мальчишка, молодец, – похвалил Ксанф Славича. – И обучили тебя хорошо.

Ратка приосанился и еще усерднее принялся за работу. Ксанф миллиметр за миллиметром восстанавливал раздавленные и поврежденные органы. Нармер неподвижно лежал на столе лаборатории. Через несколько часов все было закончено. Ксанф совместил края вскрытой грудной клетки и несколько раз протер их «Изидой». На груди верховного иерофанта остался еле заметный шрам.

– Через некоторое время и этот след уйдет, – сказал Ксанф, – надо будет смазывать рану этим лекарством.

Ратка вытер пот со лба врача.

– Спасибо, мальчик. Мы все славно поработали.

– Ксанф, ты – воистину бог медицины! – сказал Симон, с восхищением глядя на работу Ксаверия.

– Да какой еще бог, – проворчал Ксаверий. – Обычно все. В Африке мне приходилось иметь дело с подобными травмами, а там условия были куда хуже: отсутствие воды, палатка, жара градусов под шестьдесят и «Изиды» у меня тогда еще не было. Но ничего, тоже справлялись. Теперь главное – хороший уход и мистер Нармер будет в порядке. Надо его унести отсюда, здесь трупы. Тут поблизости есть какая-нибудь подходящая комната? Не стоит сейчас таскать пациента по лестницам.

– К лаборатории примыкает комнатка, очень уютная. Я использую ее, когда здесь работаю, но не хочу надолго прерывать занятия. Там даже есть постель.

– Отлично, туда и перенесем мистера Нармера. Когда он выйдет из гипнотического состояния, надо будет дать ему выпить «Изды». Три капли на стакан теплой воды. Мистер Нармер после операции, ему нужна чуть большая доза, чем тебе, Сим.

– Ксанф, я все сделаю, а тебе надо отдохнуть, – сказал Симон.

– Всем надо отдохнуть, но времени нет. У меня еще вскрытие трупов. Вы тут с Раткой договоритесь, кто будет с Нармером. А потом я подойду на смену.

– Ратка, ты отдохни, а я побуду с наставником, – сказал Симон, – затем ты сменишь меня.

– Да, учитель, – поклонился Ратка.

Экстрасенсы перенесли Нармера в соседнюю комнату и положили на постель. Симон отпустил ученика. Ратка шустро скрылся в коридорах виллы. Ксанф вернулся в лабораторию. Симон сел возле наставника в мощное кожаное кресло.

Глава 26. Телепатия

Ратка направился к себе, на лестнице он встретил мистера Шельдмана.

– Вы уже все завершили? – спросил миллиардер.

– Да, мистер Шельдман, – смиренно проговорил Славич.

– Как прошла операция?

– Учитель все сделал очень хорошо, сэр! Мистер Нармер сейчас спит. Учитель отпустил меня отдохнуть.

– Замечательно, иди, Ратка.

Славич хотел уйти, но Шельдман задержал его.

– Кстати, там был еще Синклер. Что он делал?

Ратка замялся и потупил взор.

– Но, в общем-то, ничего, сэр. Операцию проводил мистер Меровинг, а я помогал. Мистер Синклер стоял рядом, потом он вообще ушел.

– Я так и думал. Не буду тебя больше задерживать. Ступай.

Ратка стремительно взлетел по лестнице и скрылся в своей комнате.

Ксанф закончил вскрытие и пришел к Симону. Врач был весь перепачкан кровью. Его смуглое лицо от усталости и напряжения стало серым. Нармер еще спал.

– Как здесь? – спросил Ксанф.

– Все отлично, – прошептал Симон, – мистер Нармер спокоен, давление и пульс в норме. Спасибо, Ксанф.

– Да не за что, – отмахнулся Синклер.

Он склонился над Нармером, но иерофант безмятежно спал.

– Пойду умоюсь, потом подменю тебя, – сказал врач.

– Нет, я буду с наставником, тебе нужен отдых. Ты еле на ногах стоишь.

– Пустяки. Я привык сутками работать. На войне было хуже, а, впрочем, здесь тоже война. Таких травм не бывает в мирное время.

В это время Нармер зашевелился и открыл глаза.

– Симон, Ксанф, – сказал верховный иерофант, его голос был слаб, но, как всегда, тверд и решителен, – спасибо, друзья мои.

– Как самочувствие? – спросил Ксанф.

– Все плывет перед глазами, но главное – я жив. Из небытия вытащили, еще раз спасибо.

Симон нагрел воды, потом чуть охладил ее. Ксанф капнул в нее три густых капли изумрудного лекарства. Симон и Ксанф подали его наставнику. Нармер выпил.

– Хорошо, – сказал глава жрецов. – Однако я не знаю этого эликсира. В нем ощущается что-то древнее. Неужели «Изида»?

– Почти, – сказал Ксанф. – Но не разговаривайте пока, мистер Нармер, и двигайтесь как можно меньше, еще внутри все очень хрупко. Пусть заживет.

Нармер улыбнулся, и Ксаверий ясно услышал то ли в голове, то ли где-то вне голос верховного жреца:

– Спасибо, брат Ксанф.

Ксаверий удивленно посмотрел по сторонам, потом взглянул на иерофанта.

Нармер улыбался.

– Вы тоже умеете говорить телепатически, – взглядом проговорил верховный жрец. – Согласитесь, это очень удобно и безопасно.

– Да, – мысленно сказал Ксаверий.

Нармер смотрел на Ксанфа и улыбался.

– И все же, – вслух произнес Ксаверий, – обычным или еще каким способом, вам сейчас не стоит разговаривать, мистер Нармер. Все эти экстрасенсорные трюки тоже не способствуют здоровью.

– Согласен, – телепатически ответил Нармер.

Жрец закрыл глаза и снова погрузился в сон.

– Ух, – тряхнул головой Ксаверий. – Таких пациентов у меня еще не было! Пойду, приведу себя в порядок. Если мистер Нармер проснется, погрузи его снова в гипноз. Я минут через пятнадцать вернусь.

Глава 27. Хитрость Ратки

Ксанф, как и обещал, вернулся через пятнадцать минут. Он был в чистой одежде.

– Сим, иди поешь, попей чайку, а я здесь, с Нармером. Пока ситуация тяжелая, сами будем крутиться, а когда полегчает, подключим твоего Ратку. Он шустрый малец.

– Ратка Славич очень талантливый и исполнительный. Я хочу ввести его в Братство.

– Ну, я бы не торопился с этим, хотя, впрочем, тебе виднее. Иди же, Сим.

Симон вышел из комнаты и сразу же увидел мистера Шельдмана, миллиардер направлялся к ним.

– Симоша, – обрадовался Шельдман, – мне Ратка сказал, что вы уже закончили операцию. Как Нармер? Я могу его навестить?

– Не сейчас, мистер Шельдман. Мистеру Нармеру нужен покой. С ним Ксанф, я немного передохну и отпущу Ксанфа. Мы решили дежурить по очереди.

– Ты доверяешь этому человеку?

– Мистер Шельдман, что за вопрос! – возмутился Симон. – Конечно же, доверяю, как себе самому! Вы бы видели, как Ксанф проводил операцию! Это было не просто мастерство, это было что-то божественное!

– Сим, не будем об этом человеке, – строго проговорил Шельдман. – Я уже сказал, ты волен иметь свое мнение, а я – свое. Я понимаю, он твой соотечественник, одинокий, бедный, побывавший в плену. Милосердие – это неотъемлемое качество каждого цивилизованного человека, я уважаю твои взгляды.

– Мистер Шельдман, да причем здесь милосердие! Ксанф действительно – уникальный врач!

– Симоша, оставим спор. Тебе надо поесть, ты ведь сегодня даже еще не завтракал, час уже поздний, сейчас я распоряжусь, чтобы накрыли на стол.

Симон наскоро поел и вновь вернулся в комнату, где лежал Нармер.

Шельдман задумчиво сидел в кабинете, ни работа, ни чтение, ни просмотр телепередач не занимали его внимание. Ральфсон зашел к шефу, чтобы получить распоряжения на будущий день.

– Ральфсон, это ужасно, нам придется делить кров с этим деревенским пугалом, этим Синклером! – воскликнул Шельдман. – Я бы с удовольствием вышвырнул бы этого дикаря вон, но это окончательно поссорит меня с Симоном. Это безумие какое-то! Я не хозяин в собственном доме!

– Мистер Шельдман, но мистер Меровинг говорит, что мистер Синклер – выдающийся врач, – сказал Ральфсон.

– Симон – экстрасенс, художественная ранимая натура. Он излишне сентиментален. А этот аферист Ксаверий ловко использует Сима. Наш Симон блестяще, как, впрочем, он все делает, провел операцию мистеру Нармеру, но, из скромности и по доброте душевной, весь успех приписывает Синклеру. Но я-то знаю правду! Я знаю, что лечение мистера Нармера осуществляли Симон и Ратка. Они – настоящие экстрасенсы, а не этот наглец!

– Ратка, мистер Шельдман? – удивился секретарь. – Но причем здесь этот юноша, сэр?

– Ратка был там, он помогал Симону. Синклер же стоял в сторонке, а потом и вовсе покинул поле боя. Симон и этот ребенок проводили тяжелейшую операцию, а Синклер, который выдает себя за потомственного врача, да еще и колдуна, трусливо сбежал! Я готов убить Синклера!

– Вам рассказал об этом Ратка, сэр? – осторожно спросил Ральфсон.

– Да, этот македонский юноша предан моему Симу. Он тоже переживает за своего наставника. Ральфсон, я заметил ваши дружеские беседы с Синклером. Я не могу пока выставить Синклера из своего дома. Сим почему-то привязался к этому типу. Я дорожу дружбой с Симоном, я вырастил его, он мне как сын, поэтому я вынужден терпеть общество этого гнусного Синклера. Однако, если я согласился принимать Синклера, это не означает, что я буду относиться к нему с уважением. Он получит от меня только презрение! Ральфсон, я требую, чтобы вы сократили все ваши контакты с Синклером до минимума! Вы меня поняли, мистер Ральфсон?

– Да, сэр, как вам угодно, сэр.

– Отлично. Тогда до завтра. Пока других распоряжений у меня нет для вас. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сэр.

Ральфсон, опечаленный, вышел из кабинета шефа.

Глава 28. Любовь

Элла постучала к Ратке.

– Входи, Элла, – ответил юноша.

Девочка вошла в комнату ученика Симона. Здесь было роскошно, как и везде на виллах и в домах миллиардера Шельдмана.

– Ратка, я слышала, что на Нармера совершено нападение, и Симон, Ксанф и ты проводили операцию. Как мистер Нармер?

– Теперь все хорошо. А как может быть иначе? Ведь лечением мистера Нармера занимались твой брат и я.

Ратка кончиками пальцев коснулся руки Эллы. Девочка не отдернула руку.

– А Ксанф, разве он не лечил Нармера? – спросила Элла.

– Нет. Ксанф так не умеет. Это несчастный калека, очень бедный деревенский житель. Учитель оказывает ему покровительство, но мне кажется, Ксанф не заслуживает доброты мистера Меровинга. Смотри, как я могу.

На столе лежали засушенные травы, с которыми Ратка проводил опыты. Славич взял высохший бутон, и вдруг увядший цветок стал медленно окрашиваться живыми красками, превращаясь в головку только что срезанной розы.

– Вот это да! – ахнула Элла.

– Ксанф так не умеет. Нармер умер, но мы с мистером Меровингом вдохнули в него новую жизнь, и мистер Нармер воскрес.

– Ратка, ты такой замечательный! – Элла обняла юношу.

Ратка тоже обнял Эллу и крепко прижал девушку к себе.

– Элла, ты создана для меня! Я тебя люблю!

– И я тебя люблю, Ратка, – прошептал девочка, она смутилась, покраснела и выбежала из комнаты.

Славич усмехнулся и положил на стол розу, которая вновь стала прежним увядшим цветком.

Глава 29. Шельдман хочет выгнать Ксанфа

Симон и Ксанф не отходили от Нармера, Ратка старательно помогал экстрасенсам, правда, когда он сталкивался взглядом с Синклером, то поспешно отводил глаза. На третий день Нармера перенесли уже в одну из лучших комнат виллы. Из окна виднелись заснеженные вершины Альп, создавая приятную атмосферу в помещении.

– Юноши, благодарю вас за все, – сказал верховный жрец, – дела мои с каждым днем все лучше и лучше.

– Здесь врач – Ксанф, – сказал Симон, – я лишь – подмастерье.

– Великий Сенкер снова с нами! Спасибо, – Нармер пожал руку Ксанфу.

– Это все не важно, кто я, – проворчал Ксаверий, он положил на разгоряченный лоб экстрасенса компресс, пропитанный лечебным бальзамом. – Вы много разговариваете, мистер Нармер.

– Не буду, – прошептал Нармер, закрывая глаз. – Одну фразу еще добавлю. Сегодня похороны Гримальди и Леони?

– Да, мистер Нармер, – ответил Симон. – И я, и Ратка – мы пойдем почтить память погибших друзей. Ксанф останется с вами.

– Мы решили, что так будет лучше. – сказал Ксаверий. – Я почти их не знал. Виделись всего два раза: на обряде моего посвящения и потом – в замке. Они были славными парнями и погибли, как герои. Симон и Ратка проводят их достойно в последний путь. Не беспокойтесь об этом. Волнения вам сейчас вредны.

Нармер облегченно вздохнул и вновь погрузился в сон.

– Иди, Сим, – сказал Ксаверий. – Тут все будет в порядке.

– С таким врачом, как ты, иначе и быть не может, – сказал экстрасенс. – Сама Судьба послала нам тебя.

– Ладно, ладно, все славословия потом, иди, а то опоздаешь. Передай от меня поклон нашим собратьям, и мертвым, и живым.

– Обязательно, Ксанф.

Симон вышел из комнаты, у дверей уже крутился Ратка.

– Учитель, Ральфсон сообщил, что все готово к церемонии погребения, – сообщил юноша.

– Спасибо, сейчас зайдем за мистером Шельдманом, возможно, он захочет поехать с нами.

Симон постучал в дверь кабинета покровителя.

– Сим, если это ты, входи, – отозвался Роберт Шельдман.

– Я, мистер Шельдман, – Симон вошел. – Мистер Шельдман, мы с Раткой отлучимся на несколько часов. Сегодня похороны Леони и Артура. Вы поедете с нами?

– Нет, Сим, эти люди не входили в число моих друзей. Я помню предательство Леони, как он работал против тебя, против нас, чтобы угодить своему отцу. А Гримальди и вовсе собирался тебя убить.

– Они были тогда под властью преступника Амсета и уже не один раз искупили свою вину. А когда появился Себаис, вступили в борьбу с ним. Они погибли, с честью исполнив свой долг служителей Вселенной.

– Да, все это так. Я сочувствую, скорблю, но не настолько, чтобы присутствовать на их погребении. У меня на сегодня много дел и я не любитель подобных мероприятий. А вы с Раткой, конечно же, идите. Леони и Артур, какими бы они ни были, – ваши собратья, жрецы Вселенной. Я разделяю твое горе, Сим. Ральфсон отвезет вас.

– Спасибо, сэр.

На старинном кладбище, окруженном резной кованой оградой, нашли вечный покой два человека, два экстрасенса, два служителя мира, служителя Вселенной. Тишина стояла средь облетевших осенних деревьев, словно в древнем священном ритуале они простирали к небу колючие ветви-руки. Симон, Ральфсон и Ратка были в первым ряду, позади замерли члены Братства. Симон плакал, Ральфсон тихо вздыхал, даже замкнутый, всегда настороженный, Ратка еле сдерживал слезы. Самый великий и уникальный дар не защищает от ударов Судьбы. Нет ничего и никого в подлунном и надлунном мире, свободного от неизбежного Предначертания. Сейчас здесь, среди безмолвия и вечности, это особенно ощущал каждый из присутствующих на похоронах.

Нармер спал, Ксаверий сидел возле постели главы иерофантов. Шельдман осторожно вошел в комнату.

– Мистер Шельдман, вам нельзя сюда, – тихо проговорил Ксанф, вставая и направляясь к миллиардеру.

– Я на минуточку, лишь проведаю моего друга. – Шельмдан склонился над постелью больного. Нармер не шевелился, но дыхание его было ровным и спокойным. – Мне надо сказать вам пару слов, мистер Синклер. – Шельдман отвел врача в угол комнаты. – Я уже говорил вам, что ваше присутствие здесь нежелательно.

– Я не брошу моего пациента, моих пациентов, – отрицательно покачал головой Ксанф.

– Мы найдем другого врача.

– Меня нанял мистер Меровинг и только ему решать, стоит ли мне продолжать его лечение и лечение мистера Нармера, или нет.

– Я заплачу вам, чтобы вы покинули мой дом. Сколько платит вам Симон?

– Я уже сказал, мистер Шельдман, что не брошу моих подопечных, я являюсь личным врачом мистера Меровинга, а теперь я еще отвечаю за выздоровление мистера Нармера.

В это время Нармер застонал, его лицо сделалось красным, а тело странно выгнулось. Ксанф быстро подошел к жрецу и вытащил из-под кровати судно.

– Мистер Шельдман, покиньте помещение, и впредь, прошу вас, не мешать мне исполнять мои профессиональные обязанности.

– Хорошо, я разрешаю вам проживать в моем доме, но, до тех пор, пока мистер Нармер нуждается в вашем уходе.

Шельдман направился к выходу, у самых дверей он обернулся, Ксаверий подавал судно находящемуся почти в беспамятстве экстрасенсу. Шельдман невольно отметил, с какой заботой и вниманием несет свою нелегкую службу этот, по сути, еще совсем мальчик, немногим моложе его Симона, чуть старше Славича. Грозный властитель мира ощутил что-то вроде упрека совести. Шельдман поспешил покинуть комнату.

Глава 30. Симон успокаивает Ксанфа

Вернувшись с похорон, Симон отпустил Ратку, а сам сразу же пошел к Ксаверию. В комнате, где находился глава иерофантов, было тихо и спокойно. Нармер был в прострации или сне, Ксанф, готовый каждый миг оказать помощь, сидел возле ложа верховного жреца.

– Как здесь? – спросил экстрасенс.

– Ничего особенного, вполне стандартное течение болезни.

Симон внимательно посмотрел на друга.

– Ты чем-то опечален. Что случилось?

– В какой-то момент у мистера Нармера подскочило давление, были проблемы с желудком, но я купировал приступ. Теперь все в порядке.

– Я не о том, Ксанф. Сюда приходил Шельдман и наговорил тебе всяких гадостей.

– Это пустяки, Сим. Я солдат и не жду хвалебных стихов в свой адрес.

Симон взял Ксанфа за руку.

– Ксава, знай, что, кто бы и что бы тебе ни говорил, ты – мой друг и брат по служению Вселенной.

– Спасибо, Сим, ты – отличный парень. – Ксанф отвернулся, подавляя слезы. – Ладно, расчувствовались мы тут с тобой, – Ксаверий стал прежним ворчуном, – а нам скоро кормить мистера Нармера. Попроси Ратку принести сюда бульончик.

– Я сам принесу, я отпустил Ратку, пусть отдохнет после церемонии погребения. Такие зрелища тяжелы для детей.

– Ох, Сим, балуешь ты его, но, впрочем, ты прав, пусть малец побездельничает. Заслужил!

Симон принес чашку с куриным бульоном, Нармер уже проснулся. Экстрасенсы помогли приподняться наставнику. Симон поддерживал учителя, а Ксанф, с ложечки, кормил Нармера золотистым ароматным бульоном. После еды Ксаверий сделал главе жрецов пару инъекций еще одного своего удивительного снадобья.

– Древнеегипетское средство необычайно ускоряет заживление и восстановление, – сказал Ксанф, – но и создает некоторую нагрузку на организм. Эти уколы не замедлят процесс, но мистеру Нармеру будет легче переносить действие «Изды».

– Как же мне хорошо, молодежь, – блаженно пробормотал Нармер, закрывая глаза. – Я так счастлив.

Верховный жрец погрузился в спокойный приятный сон.

Глава 31. Предложение Нармера

К концу недели Нармер уже мог вставать. Все это время Шельдман старался не встречаться с Ксаверием, более того, миллиардер теперь ел только в собственном кабинете, избегая даже общения с Симоном.

Глава иерофантов, закутанный в лохматый пестрый халат, сидел на мягком диване и с наслаждением пил ягодный чай, приготовленный по рецепту Ксанфа. Экстрасенсы сидели рядом в креслах.

– Друзья мои, с каждым днем я все дальше и дальше от бездн Дуата, – сказал Нармер. – Если бы не вы, то сейчас гонялся бы за мной по полям асфоделей ужасный демон Себаис, тот самый, чье имя присвоил себе наш приятель.

– Дуат-ад и демоны – не для вас, наставник, – сказал Симон. – Золотой свет Иару, египетского рая, – вот, что ждет честных людей.

– Будем надеяться, что я все же – честный человек, – засмеялся Нармер

– Мистер Нармер, – строго сказал Ксанф, – вы опять много разговариваете. Вам еще это вредно.

– Сейчас умолкну, только еще чуть-чуть поболтаю, – улыбнулся верховный жрец. – Брат Ксанф, я знаю, к вам приходил мистер Шельдман и излагал свои воззрения на жизнь. Вы не сердитесь на него, мистер Шельдман не так плох, как пытается казаться.

– Мистер Нармер, я врач, и не мое дело разбирать людей на хороших и плохих. – пробурчал Ксанф. – Мои критерии – здоров человек или болен. А остальное – это все на совести каждого. Мистер Шельдман ведет себя так, как считает нужным. Это его право.

– Вы замечательный врач, брат Ксанф. Выдающийся. Уникальный, – серьезно проговорил Нармер.

Ксанф смутился, его смуглая кожа стала темной.

– Не скромничайте, брат Ксанф, вы действительно – великий целитель, каким был ваш предок, верховный жрец Сенкер, – сказал Нармер. – И у меня будет к вам особое предложение. Мы уже обсуждали это с Симоном, но поговорить с вами на эту тему не успели. Себаис чуть не помешал всем нашим планам. Брат Ксанф, к сожалению, бывают такие случаи, когда жрец теряет свой дар. Это довольно редкое явление, но все же оно случается. Потеряв экстрасенсорные способности, несчастный или несчастная умирает мучительной смертью. Но есть способы вернуть утраченные таланты. Один из них – принять очень сильный яд. Братство тщательно хранит его секрет. Второй способ – пройти через особо серьезный и опасный обряд. Тот, кто выдержит яд или обряд, вернет экстрасенсорный дар. Кроме того, как утверждают древнейшие тексты, прошедший испытание, может обрести невероятные способности и даже стать богом. Нам нужен жрец, который согласится проводить эти ритуалы. Здесь нужны огромные знания, твердая рука и отзывчивое благородное сердце. Всеми этими качествами, бесспорно, обладаете вы, Ксанф. Если вы согласитесь, мы посвятим вас в эти священные таинства. Я, и все члены Братства, очень бы хотели, чтобы таким почетным жрецом стали именно вы, брат Ксанф.

Ксаверий слушал иерофанта, его глаза внимательно и остро смотрели из-под монашеского капюшона.

– Мы допустим вас до самых секретных архивов, – продолжал Нармер, – вы познаете магию, ровесницу Вселенной. Перед вами откроются потрясающие знания и перспективы. Вы еще больше усовершенствуете свой дар, и, значит, сможете найти или изготовить лекарство, которое исцелит нашего уважаемого собрата Симона Меровинга. Только вам подвластны такие задачи. Ну как, вы принимаете наше предложение, брат Ксанф?

Ксаверий размышлял.

– Да, принимаю, – сказал врач. – Но я соглашаюсь на все это не ради каких-то там перспектив, а потому, что я хочу исцелить Симона, хочу помогать моим соратникам по служению Вселенной, хочу познать, до самых глубин, это удивительное явление, которое называется «магия».

– Спасибо, Ксанф! – воскликнул Симон. – Ты даже не представляешь, как всех нас выручаешь!

– Добро пожаловать в Совет самых избранных и таинственных из нашего Братства, иерофант Ксанф, сын колдуна Варфоломея! – глава жрецов протянул руку Ксаверию.

Рука Нармера была сухой и горячей.

– Так, мистер Нармер, – строго проговорил Ксанф, – на сегодня разговоров и передвижений хватит. Мы все обсудили, обо всем договорились. Как врач и жрец Братства, отвечающий за ваше здоровье, я требую, чтобы вы немедленно легли в постель и приняли лекарство.

– Не буду спорить с вами, мой уважаемый собрат, – серьезно проговорил Нармер. – Вашими устами глаголет сам великий Сенкер, Имхотеп, Асклепий!

– Ну вот и хорошо, если они все выступают от моего имени, – проворчал Ксаверий. – Значит, не будете нарушать мои предписания. И если я позволил вам покидать кровать, то это не значит, что вы уже готовы к длительному бодрствованию и беседам.

Ксанф и Симон уложили счастливого улыбающегося Нармера в постель. Ксаверий дал иерофанту лекарство, сделал легкий массаж. Вскоре верховный жрец уже безмятежно спал.