Гипноз

ГЛАВА III

Отверженность

Прошло три месяца, как мы познакомились с Костей. Первые две недели , он старался придать романтичность нашим встречам, но вскоре, перестал приносить цветы на свидания, а общение стало немногословным, сопровождаясь короткими фразами. Я настолько доверилась своим порывам, возникшим вследствие долгого одиночества, что почти сразу пригласила Костю домой, чего обычно никогда не делала с другими мужчинами.

 Всё чаще он предпочитал сидеть в моём присутствии в  телефоне, занимаясь, с его слов,  «важными делами».

На второй месяц я заметила в своей ванной его зубную щётку. В тот момент я испытала смятение, почувствовав себя парнем, к которому внезапно переехала девушка.

Мысленно я всё чаще возвращалась к той ночи на крыше, к эмоциям, которые я тогда испытала.  Они были  крючком, на котором я безнадёжно повисла, как рыба на удочке.

Каждый день я искала намёк на нежность Кости, которой он одарил меня в ночь нашего знакомства. Но его поведение было холодным, даже немного высокомерным, и мне всё чаще казалось, что я  в чём-то его не устраиваю. Так , помимо Кости в моей квартире, поселилось и чувство вины  за то, что я, видимо, не соответствую его требованиям.

Я всё больше  боялась его потерять, не смотря его на отстранённость и потребительское отношение ко мне.

Странный сон

Я проснулась ночью от громкого гудка машины из-за приоткрытого окна. Не скрывая своего раздражения, я пробормотала несколько ругательств в адрес шумного района с невыносимыми соседями, а затем повернулась  на спину. Рядом лежал и чуть похрапывал Костя. Его широкая грудь опускалась и поднималась в такт его дыханию, а я смотрела на него, и во мне росло чувство страха за его возможное решение уйти от меня.

У меня и раньше были мужчины, но в отношениях с ними я не испытывала страха, что меня бросят, и вела себя свободней. Меня не терзали мысли о том, что я что-то делаю не так, и я не стремилась быть угодливой. Костя был полностью отличным от моих предыдущих партнёров. Он был независимым и казался мне сильным и спокойным. Однако я  находилась в постоянной необъяснимой тревоге, ощущая беспомощность.

Желая  вернуть эмоции первого вечера, в котором нам было легко и весело, я всячески пыталась угодить Косте, но это только отталкивало его. В моменты моей злости за его равнодушие и бездействие в отношениях со мной, он почему-то отдалялся ещё больше.

Тогда во мне зрел животный страх того, что я вот-вот останусь без этих, губительных для меня, отношений.

Я продолжала размышлять обо всём, что происходило со мной, и пыталась понять своё необычное состояние, в поисках каких-либо намёков на ответы.

Так, я лежала и размышляла, пока мои глаза не сомкнулись, и я не окунулась в очень реалистичный сон, сотканный больше из моих воспоминаний, чем из сюжетов разных дней, как это обычно бывает во снах.

 Одета в голубое платье, я шла по безлюдной дороге в сторону реки, месту, где я проводила своё детство. Ощущение одиночества не покидало меня – где все люди? Где Костя? Внезапно я заметила его силуэт, который появился из-за холма. Он медленно приближался ко мне безмятежной походкой.

–"Ты одна здесь?" – поинтересовался Костя, когда мы оказались рядом друг с другом.

–"Я ищу тебя" – ответила я, и мои слова разнеслись вокруг, отражаясь эхом.

–"Я  твоё отражение, ищи внутри себя" – усмехнулся он.

Странный ответ… «Что происходит?»-спросила я.

–"Ты стараешься не любить меня, а я пытаюсь полюбить тебя" – продолжил он. И после этих слов  исчез, а я- очутилась в своём родном доме, где провела детство.

Антресоль, два кресла с покрывалами, чтобы сохранить обивку, старый кнопочный телевизор… Всё это казалось огромным, и я почувствовала себя как Алиса в стране чудес. Подбежав к зеркалу в прихожей, я увидела своё отражение в лице  девочки, лет пяти.

"Какая я маленькая…" – удивлённо подумала я. Внезапно раздался голос моей матери:

"Вера, ты здесь?"

Я медленно прошла на кухню, откуда меня звала мама. На столе стояли варённый картофель, солёные огурцы, а на плите в сковороде шипели котлеты. Всё это было настолько реалистичным, что я почувствовала запах пищи. Внезапно раздался стук входной двери на веранде, и я замерла. Мама тоже напряглась, и я видела тревогу в её глазах.

Страх начал набирать силу внутри меня, подобно футболисту, готовому забить пенальти.  Я чувствовала пульсацию, которая наполняла меня, после чего  увидела, как открылась входная дверь, и в дом зашёл  отец, который снова оказался пьян.

Я резко проснулась, моё дыхание было тяжёлым, а сердцебиение учащённым.

Постепенно ко мне приходило осознание,   что это  был лишь странный и жуткий сон.

Фрагменты прошлого

Отец был почти на двадцать лет старше мамы, и предложил ей выйти за него замуж, когда она была студенткой в Томском училище. После того как они поженились,  на свет появилась я.

Мама всегда много работала , а отец  любил выпить и часто устраивал скандалы из-за своей необоснованной ревности. Во время его запоев мы уходили к маминым подругам и могли жить у них по несколько дней ,пока отец не протрезвеет.

Но даже в  состоянии свежего ума, он психологически мстил маме за свои фантазии:  на праздники ничего не дарил, был глух к её усталости, тем самым уничтожая в ней всё женское, обесценивая её трепетную и ранимую природу. Мама сильно огорчалась и сердилась, она не хотела  мириться с этим отношением.  Но опасаясь осуждения общества, боялась что-то изменить.  В нашем маленьком посёлке придерживались принципов, которые внушались ей с детства – что семейные проблемы не выносятся на публику, а развод – это позор.

 Мне было около пяти лет, когда моя тревожность достигла таких масштабов, что я стала видеть кошмары по ночам, а наяву пугалась любого шороха. Но несмотря на всё, я  любила отца. Как и любой маленький ребёнок, у меня было чистое сердце и я не осуждала окружающий мир. Я нуждалась в защите и заверениях, что я самая прекрасная девочка на свете. Но получала  только тревогу за маму. Когда он кричал и впадал в пьяные истерики,  я пряталась за креслом, закрывала уши и по-детски молилась, чтобы не слышать этого.

Всё закончилось, когда отец поднял руку на маму и с такой силой ударил её, что упав, она больно ударилась  головой о дверной косяк. Это произошло настолько неожиданно, что я не успела убежать и видела всё. После этого у меня началась истерика, и для мамы это стало последней каплей. Она арендовала дом в другой части нашего большого посёлка, собрала  вещи в два маленьких чемодана, и мы ушли.

Первые ласточки

Эти воспоминания оживали в моей голове и превращались в цветные картинки, будто всё это было вчера. Я сильно зажмурилась и открыла глаза несколько раз, пытаясь разогнать остатки сна и наполнить свою голову мыслями о предстоящем дне.

Кости рядом уже не было. Он встал рано, чтобы поработать на кухне за ноутбуком. В последнее время у него было мало заказов. В стране начался экономический кризис, рестораны перестали быть популярными, а свадьбы стали скромными или вовсе откладывались.

В условиях некоторого застоя Костя решил попробовать себя в роли предпринимателя и занялся торговлей японской музыкальной аппаратурой на иностранных онлайн-аукционах. Благодаря старым связям, он нашёл "своих" клиентов в разных городах, которые увлекались коллекционированием редких и раритетных музыкальных колонок и проигрывателей, и готовы были потратить любые деньги на увлечения. Костя этим активно пользовался и «прятал» в  фиксированную для клиентов, стоимость, большие проценты, которые после сделки, оставлял себе.

У него был знакомый  в Японии – Виктор, который занимался доставкой аппаратуры до морского порта.

Из-за разницы во времени Костя созванивался с Виктором для выбора очередной колонки на аукционе и торгов, когда на улице была глубокая ночь или раннее утро.

Я в это время ещё спала и просыпалась ближе к семи часам, чтобы собраться и поехать на работу.

Две недели назад я устроилась в строительную  компанию, и новая деятельность  вызвала во мне интерес, хотя я никогда раньше не занималась чем-то подобным. Проезжая мимо их офиса на своей старенькой Хонде, я увидела объявление, припарковалась и зашла, чтобы узнать о вакансии.

Меня пригласили на собеседование, которое я, не имея опыта в данной сфере, прошла единственной из двадцати трёх человек. На второй день я уже начала стажировку. На прежнем месте я написала заявление и, поговорив с руководителем, ушла без двухнедельной отработки.

Мне было тяжело расставаться со старой компанией, особенно потому что я  нашла друзей среди коллег.  Но денег, получаемых там, мне стало катастрофически не хватать. Мы жили на съёмной квартире, у меня был кредит, и нужно было покупать продукты, а также другие необходимые вещи. Не говоря уже о новой одежде, обуви под сезон и еде.

У меня никогда не было серьёзных отношений, и я не знала, как правильно жить с мужчиной, чтобы быть счастливой. Первое время Костя платил за нас двоих в кафе и кино, и я не спешила доставать свою карточку или купюру, думая, что это совершенно нормально – ухаживать за  девушкой и не давать ей тратить свои деньги. Впрочем, его расходы на меня были совсем незначительными.

Примерно на третьей неделе наших встреч, мы пошли на просмотр нового фильма в кинотеатр. Когда стояли возле кассы, я ожидала, что Костя купит билеты. Но он достал кошелёк, тяжело вздохнул и прошептал: "Снова я плачу, да…". Я быстро переспросила: "Что?" и Костя ответил, что всё в порядке.

В  тот момент во мне зародилось странное чувство, похожее на неприятное ощущение от укола еловой иголки, когда на неё наступаешь голой стопой. Я попыталась отогнать от себя чувство того, что я у него в долгу. После этого мы пошли в кино, а когда вышли-перекинулись короткими фразами  и  поехали домой в полном молчании.

На тот момент я решила забыть о данном инциденте и сделать вид, что всё в порядке. Но с этих пор я старалась чаще доставать свою карту, оплачивая походы в кафе или другие места. Теперь я хотела показаться независимой и самодостаточной перед Костей, надеясь, что он оценит меня. Но не осознавала, что в такие моменты выгляжу жалко.

Из-за перерыва в работе у меня возникли финансовые трудности. Мне выплатили только официальную часть зарплаты на старом месте, а на новом я ещё ничего не получила.  Я сидела и считала деньги, чтобы оплатить аренду квартиры, при этом оставить себе часть до зарплаты.

– "Что делаешь?", Костя подошёл ко мне и положил руку на плечо. Голос у него был весёлым, а настроение приподнятым.

–«А ты что радостный ?»-улыбнулась я , ответив  вопросом.  Костя выглядел таким лёгким, что несмотря на своё,  подавленное настроение из-за образовавшейся денежной проблемы, мне захотелось быть с ним на одной волне.

–«Да, я только что заработал почти полмиллиона. Представляешь? Сергей Петрович  взял три колонки, а мы с Виктором купили их на аукционе в пять раз дешевле».

– «Так он же цену может посмотреть в интернете, не вернёт потом их?», спросила я.

–«Ты что!» – усмехнулся Костя. – «Он увидит по розничной цене, а мы купили на закрытом аукционе, когда стоимость была на самом спаде. В жизни он не узнает, сколько они нам обошлись! Вот смотри!», Костя открыл на своём телефоне приложение и показал баланс карты, на которую только что поступили значительные средства.

Сергей Петрович был главным клиентом Кости. Он уже делал пятый или шестой заказ за последние два месяца и не собирался останавливаться. Деньги у него были, он  являлся заядлым меломаном, ценящим настоящую музыку  на высококачественной аппаратуре. Вся  покупаемая им техника,  размещалась на втором этаже его огромного коттеджа, и, периодически к нему съезжались такие же платёжеспособные меломаны из других городов. У него было что-то вроде своей  клубной "штаб-квартиры".

Во мне боролись смешанные чувства. С одной стороны, я была рада за Костю – у него получалось зарабатывать, и он больше не проводил ночи в ресторанах, играя на саксофоне. С другой стороны, я не могла разделить с ним радость полностью, потому что чувствовала себя уязвимой. Я размышляла, стоит ли просить его оплатить квартиру за этот месяц. Ведь мы живём вместе, я его девушка, и мне тяжело быть с ним на равных. Почему я переживаю так сильно? Мои подруги легко обсуждают финансы со своими партнёрами, а у меня какой-то странный ступор, словно я попрошайка, бегущая за уезжающей машиной, с протянутой рукой.

Во мне происходила внутренняя борьба, я сопротивлялась самой себе. Непонятное волнение не давало мне покоя с тех пор, как я познакомилась с Костей. Он, не замечая этого, разоблачал во мне невидимые ранее черты характера, заставляя  искать глубинные причины этой бури внутри себя. Я не могла просто так бросить отношения с ним. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что я напоминаю  бабочку , которая готовится родиться  из куколки. Странные метаморфозы, приносившие душевные страдания были нужны мне. Этот человек тоже изменится, и мы будем вспоминать, насколько трудно нам было в начале. Так, я мотивировала себя, чтобы не сойти с ума.

Я стала настолько мнительной, что эти мысли преследовали меня повсюду: на работе, в очереди за продуктами, на встречах с подругой, даже в ванной. Они словно слились в страшного зверя, который непрестанно пожирал меня. Я старалась быть удобной, не приносить ему неприятностей, делить финансовые заботы, иногда даже брала на себя большую часть ответственности. Я старалась нравиться его друзьям, не причинять неудобства своими разговорами, готовила, убирала дом в свободное от работы время.  Я старалась быть непринуждённой и улыбчивой, показывая, что мне нравится то, что интересует его –  акустика,  музыка. Когда Костя что-то рассказывал , я внимательно слушала, и он радовался этому. В такие моменты он  будто оживал и я чувствовала себя нужной.

Сделав глубокий вдох, я решила подойти и попросить Костю об оплате аренды за один период.

–«Милый…» – начала я с трудом. – «Можешь ли ты в этом месяце, оплатить аренду? У меня сейчас… небольшие финансовые трудности».

Костя поднял брови и повернулся ко мне. Я увидела, как дёрнулся уголок его губ –  очевидно ,что ему стало  неприятно от моей просьбы.

–"Вера", его голос был мягким. "У тебя оклад есть,  так? И у меня тоже. Ты ведь знаешь, что Сергей Петрович платит мне такую же сумму  за то, что я торгую для него. Чем же мы отличаемся друг от друга?"

–"Но ведь ты мне полчаса назад сказал, что…" – мой голос  задрожал, и я почувствовала лёгкую тошноту. Зря я подошла с просьбой, надо было просто занять у мамы.

–"Да, я сказал, но эти деньги я распланировал. Мы с другом хотим вложить их в дело, сделать свои колонки и продать. Если я сейчас начну тратить, на одно и на другое, то что у меня останется?"

Комок подкатил к моему горлу, я чувствовала себя униженной.

–"Я займу свою половину у мамы. Извини."

Я услышала себя словно издалека, в моих ушах пульсировала кровь. Сердце сильно стучало, и всё больше начинало тошнить.

–"Ладно, Вера," – вздохнул Костя. "Не надо занимать у мамы, я дам тебе деньги сейчас… Займу…"

"Займу…" –  слово эхом отозвалось в моей голове. К обиде присоединилась злость.

Я почувствовала привкус отвращения к самой себе.  Что мешало мне разорвать  отношения прямо сейчас? Этим вопросом я  буду задаваться ещё много времени, но  тогда у меня не было на него ответа. Напротив, возникали все новые вопросы. Интуитивно я понимала, что дело во мне. Иначе, что меня удерживало около пагубного, для меня, отношения. Я знала, что я должна обратиться к себе, чтобы найти ответы и разорвать этот капкан психологического насилия, в котором я оставалась вполне осознанно.

Костя оплатил аренду квартиры, в которой мы оба жили, а я же-ещё больше стала чувствовать себя в долгу перед ним.

Прошёл ещё месяц, и, на удивление,  новая работа мне очень нравилась. Я не окончила установленные дни  стажировки, за результаты на первой неделе мне предложили официальное трудоустройство в главном центральном офисе.

Мы с  напарницей работали по шесть дней в неделю, спрос на ремонты был активным, и дел было очень много. В первый месяц я получила зарплату, которая превышала оплату моего труда в прошлой компании в два раза.

Меня настолько это вдохновило, что стремление отдавать себя делу и получать за это достойную оплату замотивировало меня. Я начала  самостоятельно  изучать нюансы в сфере ремонта, их было очень много. Конечно, моей зарплаты не хватало на большие покупки, я по-прежнему не могла позволить себе многое ,но я была спокойна,  что мне есть чем оплатить старый кредит и аренду квартиры.

Со своей стройной фигурой, тонкой талией, длинными ногами, волнистыми каштановым волосом и голубыми глазами я быстро нашла общий язык с коллегами-мужчинами. Мы флиртовали и шутили вместе, но я никогда не позволяла себе переступить эту границу. Весь коллектив знал, что у меня есть мужчина, ради которого я готова на всё. Женская половина и  разделилась на два лагеря: одни обсуждали мои успехи в продажах за спиной, объясняя это тем, что я "охмурила" технолога или инженера на работе, и он отдавал мне все заказы. Другие девушки, замужние и целеустремлённые, ценили мой альтруизм и трудолюбие.

С Костей мы по-прежнему жили как два студента, решивших съехаться для  удобства, только я называла это "отношения". Ночами он сидел в "торгах", а под утро- ложился спать и просыпался только тогда, когда я приходила  поздно вечером. Затем он снова садился за компьютер или собирался в спортивный зал.

Примерно два раза в неделю он приходил ко мне, чтобы «сбросить напряжение».  В эти моменты я не чувствовала страсти и редко получала удовольствие, его механические движения ,направленные на то, чтобы лишь удовлетворить себя, не вызывали у меня желания. Скорее это напоминало животное спаривание, где нет чувственности, эмоционального взрыва, а есть лишь  физическая потребность «опустошиться».

Но и за это я была ему благодарна. Мы стали редко разговаривать, а когда находились вместе дома,  я всё равно видела лишь его спину.  Костя не горел желанием проводить со мной время, предпочитая отдавать его работе в ноутбуке.

Как-то раз, я его спросила: «Кто тебе важнее, я или твои колонки?"

«Ты всегда будешь на втором месте»-невозмутимо ответил Костя.

Вместо того чтобы дать ему пощёчину, я молча проглотила очередную обиду. Откровенно обесценивая меня, Костя совершенно не скрывал этого. Парадоксально, но он был  честен.  Не прятал истинное лицо за масками и деланной улыбки и не пытался угодить, своим поведением открыто заявляя мне-«ты мало значишь для меня».

Фрагменты прошлого

Когда моя мать ушла отца, забрав меня с собой, мы некоторое  время жили в арендованном доме на другом конце деревни. Мама подала на развод и отец, не став препятствовать её решению, согласился. Они вели переговоры через общих знакомых, потому что отец всячески очернял мать , называя потаскухой, отчего-то полагая, что она ушла к любовнику. Мама вдруг стала очень решительной  и резкой, чувство обиды и ненависти на отца за его клевету настолько переполняло её, что она даже хотела добиться ограничения его общения со мной, но, вовремя одумавшись, всё же предоставила этот выбор мне, когда я стану более взрослой.

Отец оставил нам дом, забрав только свои вещи и старенький автомобиль. Сам же, выкупив землю в пятнадцати минутах ходьбы от нас, построил себе новый, небольшой дом, где ему хватало места.

Мы с мамой переехали назад и я, испытывая потребность в отце, часто бегала к нему в гости. Он казался мне самодостаточным и великодушным, когда оставил нам целый дом и все воспоминания о пьяных выходках постепенно отошли на второй план  и стали забываться.

Он предупреждал меня заранее, когда его не нужно посещать, говорил, что «три или четыре дня будет отдыхать».

Мама много работала, приходила вечерами  и занималась огородом и другими  домашними делами. Я   помогала ей, в шесть лет уже умела окучить грядки с картошкой, прополоть траву или собрать ягоды. Субботняя уборка дома  была полностью на моих плечах, мама в это время занималась более тяжёлой работой на огороде или заготовками на зиму.

Я ходила в школу, а  после уроков  у меня был список дел, который необходимо было выполнить к возвращению мамы. Однажды мы классом собрались в поход на речку, которая  была примерно в двадцати минутах ходьбы от моего дома.

В то время не было сотовых телефонов  и, набрав на стационарный номер работы моей матери, я спросила, можно ли мне уйти с ребятами до вечера.

–«Какая речка, Вера? Нет, я не разрешаю тебе !"

–"Ну мам, все идут, ну я тоже очень хочу!" – прошептала я, чувствуя, как в горле у меня скапливается комок из несправедливости и непонимания.

–"Все пойдут с крыши прыгать, и ты пойдёшь? Нет!" – резко ответила мама

–"Почему…?" – глотая слёзы, выдавила я.

–"Потому что я не знаю, что там с тобой может случиться, и где мне потом искать тебя! Дома дел полно, уроки ещё! Приду вечером, проверю!" – сказала мама, положив трубку.

Я не смогла сдержать слёзы. Я не могла понять, почему двенадцать моих одноклассников идут на речку, где  купались взрослые и  всегда много людей. А я должна была собирать ненавистную клубнику и готовить суп на ужин.

****

"Костя, ты ведь сегодня на тренировку вечером?" – спросила я.

Всё чаще мне приходила в голову мысль, что я не соответствую внутренней планке Кости, из-за чего он не ценит меня и не видит во мне настоящую личность, женщину, которую хочется радовать. Мне казалось, что если бы я была другой, более амбициозной и энергичной, он бы относился ко мне совсем иначе. Эти мысли подавляли меня и вызывали бурю эмоций, в которой главное место занимал леденящий страх – остаться одной.

Я решила начать ходить в спортзал, чтобы ещё больше понравиться Косте. Мне хотелось, чтобы он уделял мне  внимания, подсказывал на тренировках и давал советы, как опытные посетители зала  помогают  своим половинам. Я хотела вызвать в нём ощущение,  что он мне нужен.

-"Да, иду"-ответил Костя

-"Можно мне с тобой"? – спросила я.

-"С чего это вдруг"? – он был удивлён.

-"Я просто решила посещать в зал иногда, немного накачать свои мышцы", – сказала я, стараясь выглядеть непринуждённо, хотя внутри меня всё был напряжено. В зале был круг его друзей, которых я ещё не знала, но с которыми он постоянно занимался.

Костя пожал плечами, и я расценила этот жест как согласие. Своей неприступностью, он ещё больше разжигал во мне желание добиться его расположения. Как-то раз я поймала себя на мысли, что мне никто не нужен, кроме него, и внимание других мужчин я стала воспринимать агрессивно.

Однажды, когда из-за поломки своей машины, я отправилась на работу, воспользовавшись автобусом, за мной неожиданно поспешил  мужчина в возрасте около пятидесяти лет. Он был хорошо одет и благоухал дорогим парфюмом.

–«Девушка, давайте познакомимся. Вы мне очень понравились… Я никогда не ездил в автобусах, но, увидев вас на остановке…  решил рискнуть. Давайте обменяемся номерами…" – сказал он, смотря на меня с растерянным, но выражающим надежду, взглядом. Женщины рядом со мной, с интересом и завистью следили за происходящим.

–«Я ценю ваш поступок. Но у меня есть муж, и мы любим друг друга. Извините", – отрезала я, удивляясь строгости и резкости своего голоса. Мужчины, которые значительно старше меня или, наоборот, моложе, никогда не привлекали меня. Однако  этот человек заслуживал более мягкой реакции.

–"Извините…", – вздохнул мужчина  и вышел на первой же остановке. Через заднее стекло я видела, как он возвращается к чёрному джипу, припаркованному возле обочины.

"Ой, дура…", пробормотала  женщина, сидевшая рядом. "Так и  будешь всю жизнь на перекладных ездить со своей любовью, без родины и флага. А мужчина-то какой… благородный. Ну,  старше, и что? Зато верный,  не изменит". Я не знала, что ответить. В любом случае я всегда была против номинальных отношений.

"Какой муж… любовь…" – размышляла я о своём ответе  до конца пути. Моя реакция была бессознательным желанием быть любимой независимо от обстоятельств. Этот эпизод впервые посеял сомнение в адекватности моего восприятия и тому, чему я позволяла происходить.