Глава 18
– Иду-иду! – прокричал Отто, спеша к двери, в которую громко стучали уже продолжительное время.
– Ну что, засранец, спишь?! – с угрозой ввалился в лавку Манфред. – Мы тут стучим, а ты почивать изволил!
– Да я уже собрался идти открывать, и вы подошли, – старался оправдаться полусонный мальчишка, но получилось неубедительно.
– Я тебя научу открывать быстрее, – приказчик начал снимать верхнюю одежду, чтобы она не сковывала движения. – Так пройдусь ремнём по твоей заднице, и целую седмицу сидеть не сможешь.
– Сейчас должна прийти девушка узнать о возможности работать в лавке, – скороговоркой чуть ли не прокричал Отто, дабы отвлечь разъярённого детину от мыслей о расправе.
– Девушка?! – изумился Вилли. – Подожди, Манфред, отстань от мальчишки. Пусть он всё расскажет.
– Приходила вчера девушка и спрашивала, могут ли её взять на работу, – стал повторять парнишка. – Я ответил, чтобы она пришла завтра… сегодня, то есть, и спросила у тех, кто может решить этот вопрос.
– Вот как, – Манфред ещё не отошёл от мысли растянуть мальчишку на лавке, но изначальный пыл стал понемногу испаряться. – Она симпатичная? Сколько ей лет?
– Красивая. О возрасте же я не спрашивал, но думаю, лет около двадцати.
– Ну если соврал, – здоровенный кулак с половину головы Отто был сунут ему под нос, – получишь сполна за всё. – А сейчас давай… пол подмети…
Пока ждали девушку, пришёл мужчина и минут двадцать обсуждал стоимость продажи своих зеркал. Переговоры вёл Вилли, а Манфред всё это время прихорашивался и приглаживал свои волосы. Когда же появилась Оттилия, то он павлином вышел в торговый зал и, разговаривая с молодой женщиной, ощупывал её своими глазами. В конце концов, главный приказчик был удовлетворён увиденным и услышанным, и перешёл к объяснению обязанностей новому продавцу, из которого Отто узнал много нового. Когда та ушла, Манфред ещё долго смотрел вслед и громко сглатывал слюну.
Оставшийся день прошёл для мальчишки спокойно, поскольку приказчики сидели в дальней комнате, пили пиво и обсуждали свои дела. Мальчишка вёл себя как можно тише, дабы никто из них не вспомнил о серебряной монете и не вынудил отдать её.
– Ну вот что, сопляк, – Манфред вышел в торговый зал, когда его покинул последний покупатель. – Раз теперь у нас аж два продавца, то тебе я назначаю два выходных в седмицу. Можешь делать в эти дни что угодно, но твоей ноги не должно быть в лавке. Понятно! – с грозным видом спросил приказчик.
– Понятно, – ответил Отто, не веря своему счастью.
– То-то! И не говори после этого, что тебя, сироту, мы обижаем почём зря.
Когда парнишка остался один, то ещё долго смотрел на закрытую входную дверь, и в его голове снова и снова звучали слова Манфреда. Целых два выходных дня! Мальчишка даже не знал, чем он будет заниматься в эти дни, но счастливая улыбка не сходила с его лица. Его даже не смущало, где и чем он будет питаться, раз ему запрещено даже заходить в лавку. Ну и, конечно же, он не задумывался над истинной причиной подобной щедрости.
Последующие три дня он был занят тем, что стоял за прилавком, в то время как Манфред и Вилли ходили с Оттилией по всем закуткам и показывали всё, что ей следовало знать. Наступил пятый день седмицы, и мальчишка впервые ранним утром вышел за пределы лавки, чтобы бездельничать до самого вечера, когда ему надо будет прийти и оставаться сторожить помещения, чем он и занимался все последние годы.
Раннее утро выдалось слегка дождливым, но в душе парнишки пели птицы, так он был рад своему новому состоянию. Кусок хлеба и луковица были завёрнуты в тряпицу и положены за пазуху, чтобы перекусить после полудня. Город уже проснулся, и улицы постепенно заполнялись прохожими. Несколько часов Отто наслаждался тем, что над ним никто не стоит и не указывает. Свобода! Его прямо так и распирало закричать о своём счастье, но он благоразумно сдержался.
Когда шляться по улицам мальчишка немного устал, он уселся в тени какого-то храма и достал нехитрую провизию, с тем, чтобы съесть половину. От долгой ходьбы он порядком натёр ноги с непривычки и теперь просто пялился на проходящих людей. Отто, как ни странно, знал город не очень хорошо, поскольку выходил в него лишь тогда, когда надо было помочь покупателю донести купленный товар или добежать до поставщика с каким-нибудь посланием.
Солнце стало припекать значительно сильнее и парнишку разморило настолько, что он устроился поудобнее и вздремнул пару часиков. Доев оставшийся кусок хлеба, Отто встал и уже не спеша поплёлся куда глаза глядят. Глаза глядели в сторону базара, и он бродил вдоль торговых рядов, которые почти опустели, поскольку время шло к вечеру. Разглядывая проходящих людей, мальчишка пришёл к выводу, что вместо того, чтобы просто сидеть и бездельничать, он может попробовать заработать несколько медяков. Ведь об этом ни Манфред, ни Вилли не узнают, и таким образом у него станет больше монет.
Отто стал распрашивать всех, кого увидит, о работе, но его просто гнали, – никому не хотелось иметь дело с неизвестным щуплым мальчишкой. Лишь однажды ему повезло, и в грязи у какой-то таверны он нашёл медяк. Старательно оттерев монету, паренёк полюбовался результатом и запрятал за пояс. Время неумолимо приближалось к восьми часам вечера и стоило поторопиться, чтобы прийти незадолго до закрытия лавки.
Успел. Манфред и Вилли встретили его довольными улыбками, а Оттилия выглядела уставшей и немного нервной, но мальчишка был занят своими мыслями, чтобы на подобное обращать своё внимание, и, закрыв входную дверь, стал искать себе провизию на ужин. Найдя остатки обеда, он поел и завалился спать, довольный тем, как прошёл его первый в жизни выходной.
Второй свободный день Отто начал уже более осознанно, – он опять отправился на базар и стал предлагать свои услуги. От него отмахивались, на него покрикивали, но пару раз наняли на разгрузку товара и вместо монет расплатились продуктами. Тоже неплохо! Мальчишка сразу всё съел, чтобы не таскать с собой, и довольно скоро опять привалился к какому-то зданию, переваривая пищу.
Ну а город продолжал жить своей жизнью. Все куда-то спешили, и почти никто не стоял на месте. Отто разглядывал прохожих и его внимание быстро привлекла группа подростков-школьников, которые закончив учёбу, громко обсуждали планы на остаток дня и завтрашний выходной.
– Ну что, парни, кто и чем будет заниматься? – спросил высокий брюнет лет пятнадцати с волнистыми волосами, выглядывающими из-под головного убора.
– Мне надо заняться пропущенными из-за болезни уроками, – грустно ответил один. – Последние задачи по геометрии я не смог решить, да и по теории магии далеко не всё понятно.
– Ну да, Гуго, – согласился брюнет. – Учитель Пантакл был очень недоволен тем, как ты ответил на вопрос в каких случаях лучше использовать силу молний.
– Да и потуги определения площади треугольника по трём его сторонам тоже не задались, – засмеялся вертлявый парень с очками на носу.
– Я не виноват, что болел, когда вам объясняли применение формулы Герона Александрийского, – обиделся Гуго.
– Не виноват, – согласился очкарик. – Но на вопрос по магии уж мог бы и сообразить, что ответить. В конце концов, мы же будущие маги, а не математики.
– Зато у меня огненные сферы получаются лучше, чем у тебя, Ливио.
Школяры зубоскалили ещё четверть часа о том, кто что знает хуже других, и стали расходиться по своим домам. Гуго же уселся на скамью и стал грустно смотреть вслед своим приятелям, беззаботно радующимся наступившим выходным, а потом достал какую-то книгу и уткнулся в неё.
Отто сидел ни жив ни мёртв. Он внимательно прислушивался к разговору и понял, что перед ним ученики из магической школы. Рразговоры о ней иногда вели покупатели, сетующие друг другу на высокие расходы, которые приходится терпеть, дабы оплачивать всё необходимое для учёбы их детей. Паренёк встал, подошёл к скамье, уселся рядом с Гуго и постарался незаметно посмотреть, что же он так внимательно читает.
– Ты чего? – будущий маг недовольно посмотрел на мальчишку.
– Ничего, – отпрянул тот. – Просто впервые вижу такую необычную книгу.
– Можно подумать, ты их много видел, – с сомнением произнёс школяр.
– Я в лавке работаю, так у нас постоянно с десяток книг продаётся, – гордо ответил Отто. – И я их иногда почитываю.
– Да ну, – с высокомерием заметил Гуго, – Ты и читать-то, наверное, не умеешь?
– Умею, – гордо ответил Отто. – Я три месяца назад научился.
– Три месяца назад? – засмеялся парень. – Да, великим учёным будешь! Ха-ха… Ладно, отвали. Мне ещё две страницы надо выучить, а ты мне мешаешь.
Школяр снова уткнулся в книгу, а Отто сидел и молча завидовал. Он видел учебник в первый раз и очень хотел хотя бы подержать книгу в руках, не говоря уже о том, чтобы прочитать.
– Меня Отто зовут, – представился мальчишка, когда его сосед захлопнул книгу. – А тебя Гуго?
Школяр взглянул с сомнением и лишь кивнул в ответ.
– А тебя взаправду магии учат?
Повторным кивком Отто был награждён спустя более продолжительное время.
– Здорово! – изумился мальчишка. – А я вот школу не посещал, к сожалению.
– Что так? – из вежливости спросил Гуго.
– Родители думали, что смогут уехать в другое место, а потом, когда отец пропал, у матери уже не было столько денег, чтобы можно было послать меня учиться.
– А сейчас чем занимаешься?
– Я работаю в лавке дяди-купца. Сегодня же у меня выходной и я исследую Пенту, поскольку плохо её знаю.
– Хм… плохо знаешь город, – задумался школяр. – А это идея! Слушай, у тебя деньги есть?
– Есть немного, – с осторожностью ответил сирота. – Я сумел заработать несколько медных монет.
– Медные монеты, – скривился Гуго, но потом его лицо разгладилось. – Хорошо, сойдёт. Хочешь сделать так, чтобы этих монет у тебя стало больше?
– Насколько больше? – Отто не раз слышал о жуликах, которые под каким-нибудь внешне благовидным предлогом обирают простаков.
– Так сколько у тебя медяков? – не замечая явного скепсиса спросил будущий маг.
– Двадцать крейцеров, – неохотно ответил паренёк, которому не хотелось расставаться как с деньгами, так и с новоприобретённым приятелем.
– Мало… – опять скривился Гуго. – Ну да ладно, если ты будешь делать всё так, как я тебя научу, то к вечеру у тебя будет… будет… аж один талер.
– Ого! – вся осторожность Отто слетела как стая голубей с площади, по которой промчался всадник. – И что для этого надо.
– Сейчас расскажу, но есть одно условие – всё, что ты получишь свыше девяносто крейцеров, отдаёшь мне.
– Согласен. А делать-то что надо? Тяжести таскать? Я худой, но жилистый, смогу.
– Эх ты, лавочник, – высокомерно отозвался школяр. – Тяжёлым трудом много денег не заработаешь, иначе бы все землепашцы были богачами. Много денег можно заработать лишь головой. Умной головой, как у меня.
Далее Гуго поведал о способе быстрого обогащения, предварительно не только взяв клятву о молчании, но и пообещав наслать порчу, если его новый знакомый растреплет секрет. В текущем году будущий маг пристрастился к игре в шары на точность попадания, но в последнее время на него стали коситься, поскольку Гуго стал подозрительно часто выигрывать. Вот ему и пришла в голову взять себе компаньона, который будет бросать окованные железом шары.
– Я плохо знаю эту игру, – признался Отто. – Да и попадаю редко.
– Ерунда, – отмахнулся его новый знакомый. – Тебе надо будет лишь более или менее точно кидать шар, а всё остальное сделаю я.
До поля для игры они добрались через двадцать минут и ещё минут десять смотрели на игру. Потом Отто вытащил свои медяки и поставил их на кон. Ждать пришлось недолго, поскольку ставка была небольшая. Парень здорово трусил, поскольку впервые играл на деньги, и опасался, что его новый приятель окажется обманщиком.
Суть игры заключалась в том, чтобы сбить катящимся шаром как можно больше деревянных кеглей. Всего даётся пять попыток и кто в итоге наберёт максимальное число очков, тот и забирает все деньги. Соперниками оказались дети каких-то поселян, приехавших в город продать свой товар и поразвлечься. Бросали они свои шары не очень умело, но и Отто тоже не мог назвать тебя метким. Он, конечно, удивился, когда игра закончилась его победой, но новичкам везёт, как известно.
– Молодец! – улыбался Гуго. – Теперь ставь все шестьдесят крейцеров.
– Может, половину? – засомневался Отто. – Вдруг, проиграю.
– Не боись! Ты только бросаешь, а попадаю-то я, – заверил будущий маг.
– Что-то я этого не заметил.
– Я тебе потом это докажу, – стал сердиться Гуго. – Иди и ставь все деньги!
Пришлось послушаться. Противниками были те же молодые люди, которые громко заявляли о своём желании отыграться. Они открыто демонстрировали свои мускулистые руки и утверждали, что в их предыдущем проигрыше виноват ветер. Действительно, попадать в кегли селяне стали значительно точнее, но удача опять была на стороне Отто, в кошеле которого теперь звенели аж сто восемьдесят крейцеров.
– У меня два талера! – радости Отто не было предела.
– Не у тебя, а у нас, – обломал радостное настроение школяр. – Из них тебе положен лишь один.
– Ну ведь я же победил, а ты просто стоял в стороне, – упрямился Отто.
– У тебя со мной договор, – жёстко сказал Гуго, – и отказываться от него нельзя. Ты же прислуживаешь в лавке и знаешь, что данное слово нарушать нельзя.
– Нельзя, – хмуро согласился мальчишка. – Но ты-то ничего не сделал для выигрыша.
– Хорошо, – кивнул новый знакомый. – Ты можешь поставить свои деньги на кон, а я помогать тебе не буду и мы посмотрим, какой ты меткий. Но учти, проигрыш будет вычитаться из твоей доли.
– Вот увидишь, – заносчиво ответил Отто, – я выиграю. И тогда все деньги будут моими.
Лишь странная улыбка его приятеля была ему ответом. Отто благоразумно поставил лишь шестьдесят крейцеров и… проигрался вчистую. Один из его соперников, который сбил больше всего кеглей, открыто насмехался, а второй поселянин, хоть и не выиграл, но получил моральное удовлетворение от вида понурого мальчишки.
– Ну как, мастер игры в шары, много монет выиграл? – открыто глумился Гуго. – Может, поставишь все оставшиеся деньги? Или, всё-таки, признаешь, что главным в нашей компании являюсь я?
– Ставить не буду.
– Правильно, – кивнул школяр. – Да не хмурься так. Мы ещё выиграем. К тому же твой проигрыш сослужит хорошую службу, поскольку люди увидели, что ты и промахиваться умеешь.
Следующие два часа прошли в череде побед, в которых на кон ставились все деньги, и проигрышей, когда ставки были значительно меньшими. Наступил восьмой час и надо было возвращаться в лавку.
– Вот твои тридцать крейцеров, – Гуго отсчитал монеты и с любопытством посмотрел на вновь понурившегося парня. – Ладно, буду считать, урок пошёл впрок, и ты больше не будешь хорохориться и заявлять, что являешься метким игроком в этой игре. Вот тебе талер и помни, договор надо соблюдать даже тогда, когда он тебе невыгоден.
Договорившись о встрече через неделю у той же скамейки, Отто, взбодрённый позвякиванием множества монет, побежал как можно быстрее к своей лавке. «Всё-таки, этот Гуго отказался хорошим парнем», – решил парень. – «Надо будет обязательно подружиться с ним, тем более, что это выгодно нам обоим. Вот только жаль, что я так и не узнал его секрет».
Часы в лавке уже пробили восемь, когда в неё зашёл Отто. Не обращая внимания на выходящих приказчиков, он уселся грызть затвердевший кусок сыра, мечтая о том дне, когда разбогатеет настолько, что сможет заказать себе полноценный обед в таверне.
Глава 19
– Здравствуй, Отто! Наконец-то, мы будем работать вместе, – девушка старалась выглядеть безмятежной.
– Здравствуй! Я тоже этому рад.
Если мальчишка был бы более опытным, то он не купился бы на радостный вид Оттилии, но он вдобавок ещё витал в воспоминаниях о прошедших выходных и ничего не заметил. Приказчики обещались прийти после полудня, и у работников лавки было часа четыре безнадзорного времени.
Молодая женщина была одета очень привлекательно, и паренёк любовался ею и немного краснел, когда его взгляд скользил вниз от симпатичного лица. Впрочем, когда его напарница поворачивалась спиной для того, чтобы покопаться в каком-нибудь сундуке, то Отто краснел ещё больше.
– Как ты провёл выходные? – спросила девушка. – Чем занимался, куда ходил? Покупатели вряд ли придут так рано, так что рассказывай во всех подробностях.
– Бродил по городу, – неопределённо ответил мальчишка, поскольку не привык, чтобы кто-то не только спрашивал о его делах, но и искренне ими интересовался.
– И всё? – Оттилия была явно разочарована ответом. – Бродил по городу?
– Я редко бываю за пределами лавки, если только не ухожу по приказу купца или его помощников. Раньше у меня вообще не было выходных поэтому мне всё интересно.
– Вот как… – взгляд молодой женщины потеплел, поскольку до неё стало доходить, что некоторые живут совсем не так, как она или знакомые ей люди. – Жаль, у нас не будет общих выходных, я бы показала тебе интересные места, хотя я сама здесь недавно.
– Да, жаль, – паренёк не мог взять в толк, какие общие интересы могут быть у него и у его напарницы за пределами лавки. – Я ещё познакомился с одним школяром, моим ровесником, и мы ходили играть в шары.
– Правильно, в твоём возрасте обязательно надо обзаводиться знакомыми, иначе потом тебе будет трудно жить. Я помню, как обещала рассказать тебе что-нибудь из школьного курса. Так что…
В этот момент дверь открылась и в лавку зашла покупательница, которой приспичило купить отрез ткани на одежду. Конечно же, женщина обратилась к Оттилии и они примерно час раскатывали рулоны хиндского шёлка, любовались стойкими красками и обсуждали последние модные тенденции. Мальчишке вскоре стало тошно от этих разговоров, и он пошёл в заднюю комнату в надежде найти что-нибудь съестного, но кроме луковиц и почти засохшего хлеба там ничего не было. Когда он перекусил и вернулся в торговый зал, то с удовлетворением увидел, что покупательница ушла.
– Ты ел лук? – поморщилась его напарница.
– Да, а что? – не понял причину вопроса парень. – Я всегда ем лук, когда не нахожу никакой еды. Вообще-то, мне больше нравится печёный лук, но часто нет времени его приготовить.
– Понятно. Я и не думала, что всё так плохо, – и, увидев немой вопрос, пояснила. – Лук, как и чеснок, сильно пахнет. Я понимаю, Манфред, Вилли и ты редко обращаете внимание на то, что думают о вас другие люди, но… Я думаю, вместо рассказов о школьных уроках будет правильно рассказать тебе о хороших манерах.
– Зачем они мне? Я не патриций и никогда не буду на балах и великосветских приёмах.
– Глупыш, – молодая женщина ласково потрепала Отто по его русым вихрам. – Ты всего через несколько лет станешь совершеннолетним и сможешь покинуть эту… – женщина оглядела взглядом стены с полками, забитыми всяким мелким товаром, – это невероятное сборище хлама и более или менее полезного товара. Поверь, мир намного больше, не только Пенты и ближайших земель, но и всех Срединных провинций вместе взятых…
Мальчишка смотрел на разрушившееся от этой тирады лицо Оттилии, и в очередной раз залюбовался им. «Какая же она красивая!» – подумал паренёк и не сразу разобрал, что ему продолжали говорить.
– Ты понял?
– Что?
– О чём ты думал сейчас, раз не слышал мои слова?
Отто покраснел, и Оттилия женским чутьём всё поняла, и ещё больший румянец окрасил её щёки.
– Дурачок! – только и смогла выдохнуть она перед тем, как появился новый покупатель.
Вошедший мужчина не очень долго рассматривал прилавки, и собрался было обратиться к продавцам, как обратил внимание на лицо молодой женщины и вопрос умер раньше, чем он произнёс хотя бы слово. Покупатель так и стоял ещё минуты три, а Оттилия не знала, куда скрыться от его взгляда. Наконец, она пошла вглубь лавки и мужчина, потеряв её из виду, наконец-то обрёл дар речи. Купив масло для светильника, он вышел, обернувшись на пороге в надежде увидеть прелестную продавщицу, но его желанию не суждено было сбыться.
Когда Манфред и Вилли появились в лавке, в кассе лежало десятка три талеров. Не очень много, но и не так мало, как иногда бывало. С их приходом всё пришло в движение, особенно Отто, и почти до обеденного часа он с напарницей не присел ни на минуту. А затем паренька отправили к поставщику, до которого надо было шагать почти час времени, с запиской. Оттилия с грустью посмотрела ему вслед, поскольку сразу поняла, зачем приказчики хотят остаться с ней наедине…
Мальчишка шёл по улицам, грыз очередную луковицу и радовался жизни, – его напарница была не только симпатичной, но и доброй, общаясь с ним как с равным и вызвавшись научить его чему-то полезному. Отто нисколько не расстроился внезапно данному поручению, поскольку все дни для него были одинаковыми, за которыми идут такие же одинаковые будни. Хотя, нет… теперь у него было два законных выходных! И в один из них он будет зарабатывать деньги, пусть и не очень большие.
Отто надеялся, что и Гуго будет немного нуждаться в нём, и, рано или поздно, они подружатся по-настоящему. Мальчишка почти сразу согласился с тем, что его новый знакомый не только старше, но имеет более высокий статус и по праву присвоил себе роль заводилы всех проказ. Конечно, пареньку было неприятно, что школяр вот так сразу стал распоряжаться его деньгами, но Отто осознавал, что не будь подобного странного наставничества, он наверняка расстался бы со всеми своими монетами.
Как бы там ни было, но у паренька теперь аж четыре талера, – вдвое больше, чем четыре дня назад. Первые свои две серебряные монеты мальчишка накопил более чем за год, и теперь он пребывал в недоумении, что удвоение капитала произошло настолько быстро.
Вот и склад поставщика его лавки… точнее, лавки купца, на которой Отто работал. Мальчишку подвели к представительному мужчине, с небольшим животом и с двойным подбородком. Он взял записку, внимательно прочитал и лишь процедил сквозь зубы: «Подожди часок». Паренёк не знал, как ему убить время, поскольку отходить от склада было бы неправильно. Поскольку никто не запретил ходить по складу, Отто медленно шагал вдоль стеллажей, под завязку наполненных тканями, посудой, обувью, ремнями и прочими непродовольственными товарами. Пару раз Отто чуть не наступал прямо на крыс, шныряющими по полу, но не обращал на них никакого внимания, поскольку они считались чуть ли не домашними животными, – так их было много в городе.
Вскоре мальчишку подозвали, и вручили целую стопку небольших матерчатых кусочков, – образов тканей, которые оптовые продавцы распространяют среди своих постоянных перекупщиков. Отто двинулся обратно, в надежде успеть до закрытия и неосмотрительно решил сократить путь, прошмыгнув по переулку.
Что это была плохая идея, он понял, когда открылась задняя дверь одного из домов. Ударившись об неё, Парень упал, лоскуты разлетелись по земле, и тут же его окатили помоями из ведра. Грубый мужской голос произнёс: «так тебе и надо, не будешь тут ходить!» Раздались быстрые шаги и властный голос спросил: «Что тут происходит?», и получив ответ «Шастают тут всякие нищеброды, вот и пришлось одного из них проучить», похвалил слугу.
Вонючая вода стекала по лицу и одежде мальчишки, но не это его беспокоило, а то, что образцы тканей были испорчены. Собрав их все, он поковырял к лавке, сопровождаемый неодобрительными взглядами и возгласами прохожих. Оттилия, увидев входящего Отто, невольно вскрикнула и зажала рот рукой. На возглас в торговый зал тут же выбежали Манфред и Вилли, и уставились неодобрительными взглядами на горе-работника. Когда Манфред увидел, что пострадал не только мальчишка, но и образцы, то занёс над ним свой кулак.
– Не бей его! – крикнула Оттилия. – Я всё аккуратно постираю, и грязи не будет видно.
– Как скажешь, – процедил приказчик, подозрительно быстро сменив гнев на милость. – Он и так уже получил свою награду, – и пальцем ткнул в синяк на лице Отто.
– Иди, помойся, – обратилась к пареньку молодая женщина, когда Манфред и Вилли покинули лавку, – а я застираю твою одежду и завтра принесу её уже сухой.
Пришлось идти во внутренний двор обливаться чуть нагретой водой из бочки, стоявшей под навесом и, одевшись в какую-то дырявую хламиду, передать Оттилии свою мокрое и вонючее тряпьё.
Утром девушка, как она и сказала, принесла сухую и чистую одежду и, смотря на одевающегося Отто, произнесла:
– Тебе бы одеться получше, парень. То, в чём ты ходишь, скоро начнёт рваться не только по швам.
– У меня нет другой одежды. Из той, что мне как-то дал дядя, я вырос, и нашлась лишь такая.
– Неужели твой дядя-купец настолько жаден? Мог бы и дать своему племяннику если не приличную, то, хотя бы крепкую одёжку.
– Он не жаден, а скуп. Просто в последнее время часто отлучается в поездки, проверяя работу своих лавок в других городах, а приказчикам и дела нет, в чём я хожу.
– Так же нельзя! – Оттилия была не на шутку возмущена. – Допустим, им безразличен твой внешний вид, но ты же продаёшь товар покупателям, которым, наверняка, неприятно смотреть на то, как их обслуживает продавец в обносках.
Пареньку нечего было ответить на эти справедливые слова, и он просто уткнулся носом в пол. Молодая женщина ещё какое-то время ругалась на тех оболдуев, которым купец доверил вести дела в лавке. Потом она успокоилась и устало опустилась в потёртое кресло, где так любил сидеть Отто.
– Надеюсь, ты не собираешься идти сейчас есть лук?
– Собираюсь. Я же голоден.
Оттилия грустно вздохнула и махнула рукой.
– Иди, делай что хочешь. Я уже начинаю жалеть, что поступила сюда работать. Хотя… – девушка опять грустно вздохнула, – выбора у меня не было.
– Почему? – мальчишка не тронулся с места. – Твои же родители, с которыми ты живёшь, не бедствуют же.
– Не бедствуют, – тихо согласилась Оттилия и внезапно стала выглядеть значительно старше. – Но рано или поздно это случится. Мы поэтому и переехали в Пенту, поскольку надеялись, что я смогу найти работу в хорошем доме и получать приличное жалование. К сожалению, оказалось, что я слишком стара для подобного.
– Ты не стара! – с жаром произнёс Отто и покраснел.
– Какой же ты милый, – улыбнулась молодая женщина. – Мне несколько раз отказывали лишь потому, что хотели бы видеть среди своих служанок лишь молоденьких девушек, которые согласятся на меньшее жалование. А я же могу и по рукам дать… – неожиданно Оттилия замолчала, поняв, что чуть не сказала больше, чем следовало.
– У меня есть деньги, – неожиданно сказал парень, – целых четыре талера. Я их могу тебе подарить.
– Какой же ты милый и наивный! – женская рука погладила щёку мальчишки. – Сейчас даже пятьдесят талеров являются не такой уж большой суммой. Четырёх талеров хватит только на то, чтобы снять комнату на сутки в недорогой гостинице, ну или почти сносно поесть в течении двух-трёх дней.
Отто опечалился, полностью осознав, что его богатство оказалось настолько незначительным. Нет, он и раньше понимал цену деньгам, но сколько стоит проживание в гостинице ему никто никогда не говорил, а закупкой продуктов занимались другие люди. А вот поглаживание женской рукой было очень приятным. Парень с надеждой ожидал, что Оттилия прикоснётся ещё раз, но этого не случилось – пришли покупатели, и пришлось заняться своими обязанностями.
Поговорить по душам они смогли в последующие дни, когда молодая женщина рассказала почему, не стоит есть лук и чеснок, если предстоит общаться с женским полом или богатыми людьми. Закончив эту лекцию, Оттилия стала пересказывать историю Империи в которой они жили и мальчишка выпал из реальности. Но всё хорошее заканчивается и в четвёртый день недели он проработал в одиночестве, поскольку напарнице дали выходной.
К выходному дню синяк под глазом почти прошёл, и лишь присматриваясь можно было его заметить. Отто совершенно не стеснялся подобного украшения, поскольку его и раньше неоднократно, и значительно беспощаднее поколачивали, особенно Манфред. Если бы не Оттилия, то у него было бы две награды, да ещё и, возможно, более серьёзные повреждения.
Не особенно надеясь, что ему удастся встретиться с Гуго, паренёк с самого утра отправился к тем же людям, которые седмицу назад уже нанимали его. Этот расчёт оказался правильным и работу ему дали на более длительное время и, главное, заплатили деньгами. К сожалению, при расчёте Отто в очередной раз удостоверился, что физическим трудом много монет не заработаешь. Остаток дня мальчишка отвёл на знакомство с теми частями агломерации, где он ещё ни разу не был. Пента ещё лет сто назад представляла пять больших торговых городов Срединных провинций Ромейской империи, которые на протяжении многих столетий выживали каждый как мог. Но в один из прекрасных дней кому-то пришла в голову идея об объединении, поскольку выживают, как известно, не только сильнейшие, но и лучше приспособившиеся к изменяющимся жизненным ситуациям.
То, что произошло, – не только формальное, но и реальное объединение ранее независимых городов, – потрясло многих в Империи. Магистраты, которые ранее управляли городами, остались, но теперь избранные чиновники раз в две седмицы собирались на общее обсуждение глобальных вопросов: от найма вооружённых отрядов для охраны загородных земель от разбойничьих банд, до тайного ценового сговора с купцами из других городов или торговых санкций. Каждый из пяти магистратов выделяли определённый процент от своих бюджетов на подобное и вскоре все поняли, что объединёнными усилиями легче стало решать множество ранее трудных вопросов.
Сельская территория, ранее поделённая между городами, постепенно застраивалась виллами для богатых горожан, которые могли позволить выкупить довольно большие земельные участки, где их никак не могли достать зловонные запахи с узких улиц, где дома не имели канализацию. Дороги, ведущие к этим районам элитных построек, перегораживали посты частной охраны, зорко следящей за тем, чтобы не только оборванцы, но и обычные люди, не ходили там, где живут сливки общества.
Отто, конечно, и не стремился попасть туда, поскольку территория Пенты была велика, и требовалось не менее трёх-четырёх дней, чтобы обойти её по периметру внешних стен. Наиболее востребованными профессиями в агломерации стали стражники, строители и торговцы, что справедливо, впрочем, и для почти всех городов. В уборщики уличных нечистот брали подневольных людей: несостоятельных финансовых должников и рабов. Впрочем, последних было мало, а вот первые, как ни странно, и выполняли самые грязные обязанности в назидание тем, кто слишком бездумно брали кредиты, подрывая финансовую стабильность банков…