Японцы звали её Зина-сан. Они любили и уважали маму Люды. Соединяя ладони перед своим лицом, кланялись ей, когда здоровались или благодарили. Не привыкшая к таким почестям, Зина смущалась и говорила им:

– Не надо, что я, барыня?

Театр оперы и балета построен по проекту московского архитектора, но само здание, интерьеры – дело искусных рук узбекских зодчих и ремесленников.

Девушки посмотрели балет и оперу. В больших, красных, бархатных креслах они каждый раз с замиранием сердца ожидали начала представления как волшебства. Огромная люстра, занимавшая почти половину потолка над партером, гасла постепенно. И пока она гасла, Айше любовалась узбекскими народными орнаментами, украшающими стены и потолок театра. Потом открывался тяжёлый занавес и начиналось волшебство ….

В жару приятно было посидеть в парке у фонтанов, в тени деревьев. В центральной части города зеленел сквер Революции, заложенный ещё в конце XIX века на месте бывшей Константиновской площади. Здесь под вековыми, неохватными и раскидистыми платанами на скамейках сидели пары, играли в шахматы пенсионеры, по аллеям прогуливались матери с детьми. По вечерам горожане приходили сюда отдохнуть. Играл духовой оркестр, стояли лотки с мороженым и фруктовыми соками.

Айше впервые побывала на восточном базаре Чор-су. Пёстрый и шумный, он уже с утра наполнялся тысячами голосов продавцов, покупателей и зазывал. Ещё в средние века этот базар появился здесь на Великом шёлковом пути. Повсюду виднелись ряды свежих и сушёных фруктов, овощей, бахчевых, приправ, орехов, сухофруктов, лепёшек. Лежали отрезы из шелка, хлопка, шерсти, платки, тюбетейки, национальные украшения. Манили к себе восточные сладости: нават, халва, шербет, нишолда. Яркими и сочными красками радовали глаз ковры, паласы, курпачи, национальные халаты – чапаны. Ждали детей самодельные игрушки – шарики на резинках, свистульки, тряпичные куклы, деревянные машинки, ружья и пистолеты. Предлагались молочные продукты: кумыс, айран, сут (молоко), сюзьма (кисломолочный продукт), катык (кефир), каймак. Напитки: шербет (сок), урюк-шарбати (напиток из сушёного урюка). Много зевак стояли у столиков с поделками восточных мастеров. Здесь можно было увидеть фигурки животных и людей из глины, чеканки, кинжалы, ножи, глиняная посуда и многое другое. Громкими криками зазывали на своё представление дарвоз – канатоходцы, циркачи, трюкачи. Слышались шутки масхарабозов – острословов, клоунов, шутников.

Под звуки карнаев (духовой музыкальный инструмент длиной до трёх метров) народ собирался на представление канатоходцев. По базару разливался запах свежих лепёшек, горячей самсы и шашлыка. Люди приходили сюда не только для того, чтобы что-нибудь купить, а просто поглазеть на товары, увидеться со знакомыми, входя в азарт, поторговаться с продавцом, даже если этот товар не нужен. После базара мужчины обычно шли в чайхану. И там, сидя на топчане, застеленном курпачами, скрестив ноги или полулёжа, облокотившись о болиш (цилиндрическая твёрдая подушка), за продолжительными чайными ритуалами и непринуждённой беседой они смаковали последние новости. Чайхана обычно располагается около арыка или речки. Рядом стоит древнее оросительное сооружение с ковшиками-черпалками – чигирь, вращаемый течением воды. Тень от чинар, навесов, опутанных виноградными лозами или вьюном, дарит прохладу. Нежное журчание воды мягко окутывает и успокаивает посетителя. Ласковый тёплый ветерок обдувает потные от горячего чая лица. Наступает умиротворение и спокойствие, отчего людей клонит к полуденному сну.

Атмосфера восточной сказки, изобилие базара захватывает человека целиком, завораживает настолько, что он становится одним из действующих лиц этого сказочного представления. У Айше рябило в глазах от яркой суеты торговой площади, отчего на время забывались трудности, испытания и лишения.

По городу вдоль тротуаров тянулись арыки с водой для полива деревьев. Во дворах находились маленькие водоёмы – хаузы. Город утопал в зелени вековых чинар, осин, каштанов, дубов. А по обеим сторонам дорог стройными рядами высились пирамидальные серебристые тополя. Ветки тополя украшены плотными листочками, имеющими белую бархатную обратную сторону листа и изумрудную глянцевую сторону, обращённую к солнцу. Весело и громко трепещут они на ветру, как будто хлопают в свои маленькие зелёные ладошки, приветствуя всех пешеходов и проезжающий транспорт. Блестящая сторона листьев, играя с ветром, ярко и переливчато сверкает на солнце и слепит глаза.

Рано утром во дворах молочницы разносили молоко. Они громко призывали людей купить их домашнюю молочную продукцию: «Кисло, присно молоко! Кому надо?» И им неважно, что они разбудят людей, так как повсеместно принято вставать рано, открывать ворота настежь и начинать уборку в домах и дворах, разжигать печи и тандыры. А днём с такими же громкими призывами с улицы доносился голос арбакеша (старьёвщика): «Шара-баррааа!» Он проезжал по улице на арбе, запряжённой ишаком. Старьёвщик собирал старые вещи и предлагал купить у него разные поделки: самодельные деревянные игрушки, глиняные свистульки, шарики на резинках, лянги, трещётки, вертушки на палочке, сакич (жвачка), курт и «петушки». Все эти детские радости продавались в обмен на пустые бутылки, которые старьёвщик сдавал в ближайшем приёмном пункте стеклотары. Дети сбегались с пустыми бутылками, со всех сторон обступая старьёвщика, выискивая глазами в его волшебном чемодане, оклеенном цветными картинками, желанную для них игрушку.

Уличная торговля с доставкой товаров ко двору привычная для жителей столицы и других городов Узбекистана. Под окнами то и дело раздаются громкие голоса, извещающие горожан о прибытии товара или предложении тех или иных услуг. Почти ежедневно на улицах появлялся керосинщик с большой железной бочкой керосина, установленной на телеге, запряжённой лошадью. Воронка для разлива керосина служила ему рупором, по которому он громко оповещал: «Ке-рро-син!», продавцы мётел и веников нередко перекрикивали даже керосинщика.

По утрам по асфальтированным дорогам проезжают поливочные машины («поливалки»), и город начинает сиять чистотой, сверкать под утренним солнцем мокрым зеркальным блеском. Запах прибитой пыли, утренней свежести, зелени, яркие лучи солнца, трель первого утреннего трамвая Ташкента будят горожан. Выходя на улицы, люди здороваются друг с другом, прижимая правую руку к груди. Так от всего сердца они приветствуют каждого встречного, произнося слова: «Ассалом-алейкум (мир вашему дому)!». Им отвечают: «Ва-алейкум-ассалом (и вам мир)!». При обращении со знакомыми и незнакомыми узбеки говорят: ака (брат) и опа (сестра), детей своих и чужих называют: кызым (дочка) или углым (сынок), пожилых людей – ата (отец) или она (мать).

Тепло, улыбки, благодушие людей возродили Айше. Она загорела от прогулок по Ташкенту, глаза ожили и заискрились. Можно сказать, что первое знакомство с Востоком состоялось, и она очень благодарна Анвар-аке за то, что он пожалел её и не отправил на тяжёлые сельхозработы, помог получить профессию, тем самым дал путёвку в жизнь. Как бывший южный житель, Айше почувствовала в Средней Азии дыхание родины и приняла её всей душой.

В Узбекистане в годы войны нашли приют более миллиона эвакуированных граждан СССР. Бо́льшая часть из них осталась жить здесь уже навсегда. И после войны в Среднюю Азию со всех концов Советского Союза продолжали съезжаться молодые люди в поисках работы, специалисты по распределению от институтов и техникумов, чтобы строить города, работать на фабриках, заводах и шахтах. Когда-то далёкий и загадочный Восток с присущим ему гостеприимством принял всех в жаркие объятья, в свою большую семью, назвав их сёстрами и братьями, сыновьями и дочерями, накормил и обогрел, разделил с ними все тяготы войны и послевоенного времени, стал для них навсегда близким и родным.

Свобода, хотя и относительная, смена климата и обстановки изменили Айше. Получив свидетельство об окончании курсов, она вернулась к тёте Медине совсем другая, чаще смеялась и шутила. И только по вечерам грустила о сыне. Ночью ей снился Володенька. Она была с ним! Играла, носила на руках, потом теряла, искала и просыпалась со слезами на глазах. Письма от дяди Османа приходили с хорошими новостями: «Володя привык к ним, пошёл в садик, он хорошо кушает, быстро растёт».

Айше продолжала работать в ларьке. В комнате, которую она снимала, была только курпача и свободный сундук для вещей. Что ещё надо одинокой девушке.

Глава 17

Аман

У одиночества в плену

Так долго я была.

В цветущем от любви саду

С тобою ожила.

Осенью Айше предложили перейти на работу в ресторан, находившийся напротив ларька. Девушка согласилась, ей было скучно находиться в таком тесном помещении, как ларёк, ставшем для неё клеткой, где она, как маленькая птичка, сидела в одиночестве.

Ресторанный мир, в который вошла Айше, окружил её комфортом и красотой. Первые дни она не могла налюбоваться его интерьером. Просторный зал с плавно переходящими оттенками теплых и мягких тонов, дорогие портьеры, накрахмаленные скатерти и обшивка мебели гармонично сочетались друг с другом. Стены покрашены приятным золотисто-бежевым цветом. На них располагались декоративные панно из дерева и маленькие светильники. Деревянная мебель и другие детали интерьера выполнены на заказ городскими мастерами. Высокий потолок и мерцающие от света зеркальные колонны придавали величие и торжественность окружающей обстановке. На столах посуда из фарфора и хрусталя, настольные лампы под белым абажуром и всегда свежие цветы. Большая красивая люстра свисала с потолка и ярко освещала весь зал. В её хрустальных подвесках играл свет от множества маленьких лампочек. А от светильников, висевших на стенах и колоннах, струился тихий вечерний свет. Ковры, покрывающие весь пол, смягчали шум и улучшали качество звучащей музыки, делая её восприятие уютным и приятным. Девушки официантки в белых кофточках, в тёмных юбочках с белыми кружевными фартуками разносили подносы с едой. По вечерам здесь звучала живая музыка. Музыканты и солисты вокально-инструментального ансамбля каждый вечер приезжали сюда за семьдесят километров из города Самарканда, чтобы радовать гостей ресторана своим творчеством. К концу вечера, в разгар веселья, посетители заказывали свою любимую мелодию, отдавая музыкантам немалые деньги.

Айше приняли на работу помощником повара. Иногда она заглядывала в зал как в другой мир, где красиво одетые женщины и мужчины рассаживались по местам, весело и непринуждённо смеялись, оживлённо разговаривали. Она быстро научилась поварскому искусству, ведь ей часто приходилось бывать у Марии в столовой в Судаке, где та тоже работала поваром. Порой она очень уставала от тяжёлого физического труда на кухне и шума, доносящегося из зала. Но каждый день, приходя на работу, живо включалась в процесс приготовления пищи, чтобы вечером люди могли красиво отдохнуть и покушать. Через некоторое время Айше уже знала всех завсегдатаев ресторана и часто видела одну компанию молодых людей, которые приходили сюда ужинать. Один из них, высокий черноволосый парень, весёлый и общительный, иногда заглядывал к ним на кухню. Здоровался со всеми и шутил:

– Девушки, чем будете сегодня кормить усталого странника? – обычно спрашивал он.

Аман, так звали этого парня, сразу приметил новенькую девушку. И вскоре стал поджидать её около ресторана после работы. Когда Айше с другими работницами вышли из дверей, официантка Катя сказала:

– Смотрите, Аман стоит. Интересно, кого он ждёт? Не тебя ли? – спросила она Зою, молодую повариху.

– Не меня. Ты что не видишь, он с Ани глаз не сводит.

– Аня, смотри не упусти, парень что надо, при деньгах и красавчик.

Айше молчала. Они пошли домой, а за ними следовал Аман, сохраняя дистанцию. Потом девушки стали расставаться. Посмотрев в сторону Амана, они улыбнулись, переглянулись друг с другом и разошлись по домам.

– Аня, – позвал девушку молодой человек, когда подруги скрылись за поворотом.

Айше обернулась и вопросительно взглянула на самоуверенного парня.

– Разрешите с вами познакомиться. Меня зовут Аман, а вас?

– Так вы уже знаете моё имя.

– Но хотелось бы услышать от вас, может, я ошибаюсь.

– Ошибаетесь, – опустив глаза, смущённо сказала Айше и вошла в калитку забора, прикрыв её за собой перед самоуверенным кавалером.

На следующий день Аман опять зашёл в ресторан. Прошёл на кухню к раздаточному столику и на поднос перед Айше положил большое красное яблоко. Не сказав ни слова, удалился. Так продолжалось некоторое время. Он оставлял на подносе то яблоко, то персик, то цветок. Когда она проходила мимо, пытался вручить ей цветы, но она не брала. Каждый день он упрямо продолжал попытки познакомиться с девушкой. Однажды Аман пропал, прошёл месяц, а его всё не было. Айше вдруг поняла, что его отсутствие волнует её. Было заметно, что Аман добился внимания девушки.

На Новый год Айше уже работала поваром. Работы было много, проходили праздничные вечера. Ей приходилось возвращаться домой в полночь. В один из таких вечеров на тёмной улице их спокойного городка, она услышала за собой шаги. Вдруг кто-то дёрнул её за сумочку. Айше испуганно оглянулась и увидела Амана. Он, весело улыбаясь, держал перед собой розы.

– Аня, это тебе.

Девушка взяла цветы и улыбнулась. Но сказала строгим голосом:

– Больше так не делайте. Вы испугали меня.

– Извини! Можно, я провожу тебя?

– Можно, – согласилась Айше.

Они шли и молчали. Аман не знал, что ей сказать, чтобы не спугнуть девушку, которая, наконец, уступила его просьбам.

– Аня, давай встретимся в выходной день.

– Вы только один раз проводили и уже на свидание?

– Тогда я завтра приду проводить тебя!

– Проводите, – согласилась она.

Около калитки, пожелав друг другу спокойной ночи, они расстались. Счастливый Аман скрылся в тёмном переулке. А Айше долго не могла уснуть. Она поняла, что парень нравится ей. «Но ведь я разведённая, с ребёнком, да ещё и ссыльная, что из этого выйдет? Ничего хорошего!» – с этими мыслями и уснула. Снились ей цветы на полянке, а среди них, словно пламя, алел большой красный цветок. Она сорвала его и прижала к себе…

Аман стал встречать её с работы и провожать, но иногда исчезал. И Айше решила узнать, куда он всё-таки пропадает, где работает?

При встрече она спросила его:

– Аман, а где вы работаете, чем занимаетесь?

Аман обрадовался, что им наконец заинтересовались, и начал выкладывать о себе всё:

– Работаю на заводе рабочим. Живу в городе в своём доме. Отец с сестрёнкой в кишлаке. Когда я начал работать, то каждый вечер пешком возвращался в кишлак в темноте. Шёл по бездорожью через поля и пригорки. А дома меня допоздна ждала сестрёнка с ужином, чтобы накормить уставшего брата. Потом я решил: построю в Каттакургане свой дом. Отец помог. Моя старшая сестра живёт в другом кишлаке с родителями мужа, погибшего на фронте.

Мама умерла рано, и нас вырастил отец. В нашем роду все образованные. Отец – заведующий фермой, его братья, мои дяди, – председатели колхозов, а я вот неуч. Не хотел учиться. Думал: «Денег зарабатываю достаточно, не меньше директоров, учёба не нужна, хватит с меня школы». Я ведь вожу сухофрукты в Белоруссию на продажу. Я там служил. В городе Бобруйске у меня остались друзья-сослуживцы. Вот и договорился с отцом друга, чтобы он продавал мои сухофрукты. Отпрашиваюсь на работе и самолётом туда и обратно. Когда приезжаю, останавливаюсь у друзей. Они все уже женаты, но всё равно всегда мне рады. В Белоруссии мне нравится. Люди открытые, гостеприимные.

– А-а, вот где вы пропадаете!

– Аня, меня волнует один вопрос, – с волнением в голосе спросил Аман, – не занято ли твоё сердце?

Немного помолчав, Айше сказала:

– Нет пока. Так вы до сих пор не женаты?

– Я в разводе. Меня ещё до армии женили. Невесту только на свадьбе увидел. Это была дочка друга отца. Вот они и сговорились. Но я её не любил, не лежала душа, а после армии вернулся и развёлся. Почему я должен без любви жить? Не те времена!

– А дети есть?

– Нет, да мы с ней толком и не были вместе. Сразу после свадьбы я в армию ушёл, а вернулся – не стал с ней жить ни одного дня. Недавно она вышла замуж. – А ты о себе расскажешь? – спросил Аман.

– В следующий раз, – уклонилась от ответа Айше.

Она не знала, как ей рассказать о себе. Вдруг он в ней разочаруется. Поэтому торопиться с признаниями не стала.

В один из январских вечеров Аман провожал Айше домой. У калитки они увидели идущую навстречу женщину с ребёнком.

– Айше, здравствуй!

– Медине-абла! Садие! Здравствуйте! Как поживаете?

Они обнялись, поцеловались. Айше обратилась к Аману:

– Познакомься, Аман, это моя родная тётя Медине, а это двоюродная сестрёнка Садие.

– Очень приятно, Аман, – представился он.

– Здравствуйте, Аман! Вы крымский татарин?

– Нет, я узбек.

– А как похож! Айше, он похож на твоего отца, только Асан был кудрявым.

– Очень приятно было познакомиться. Ну, я пошёл, Аня-Айше! Мне пора. Пока!

Аман ушёл, а Айше подумала: «Теперь он знает, что я никакая не Аня», и ей стало неловко. И почему она раньше про себя не рассказала? На минуту она забыла о гостях, потом опомнилась и пригласила их в свою комнату.

– Айше, что за парень? Он твой жених? – улыбнувшись, спросила Медине.

– Нет, друг.

– А жаль, что не жених, симпатичный, приятный молодой человек. Плохо, что не татарин, хотя так похож! Ну, так что же, у нас много смешанных браков, будет и узбекская кровь.

– Какой он мне жених! Узнает, что у меня есть сын, сбежит, только я его и видела.

– Как знаешь, смотри сама, – сказала Медине, – а мы с Садие приехали в город по магазинам.

На следующий день Аман не пришёл встречать Айше. И она подумала, что он решил с ней больше не встречаться. Но что-то защемило сердце, и волнение обдало её неприятной волной. «Что это? – подумала Айше. – Мне же всё равно, почему я волнуюсь? Надо забыть про него и жить дальше», – решила она и легла спать. Но ей не спалось, глаза увлажнились, и крупные капли слёз, как стеклянные бусинки, выкатились из её больших красивых глаз. Немного поплакав в подушку, она вскоре уснула. Прошла неделя. Вечером в окно кто-то тихо постучал.

– Аня, это я, – почти шёпотом сказал Аман.

Быстро одевшись, она выскочила на улицу. Сердце её бешено колотилось, готовое выпрыгнуть прямо в объятья Аману.

– Аня, извини, я не успел тебя предупредить, что уехал. У меня умерла тётя, папина сестра. Мне пришлось срочно уехать на похороны, потом были поминки.

– Мои соболезнования, Аман.

– Спасибо!

– Аман, мне надо вам всё рассказать, – решительно заявила Айше.

– Что рассказать? Я знаю, ты не русская, а крымская татарка. Я понял ещё тогда, когда приехала твоя тётя. Ну, что из этого? Ты знаешь, это же хорошо! Мы с тобой одной веры! А я думал, что ты русская и отец будет против

нашего брака. Тогда мне пришлось бы туго, но я бы не сдался.

– Какого брака, Аман?! Ты ещё не всё про меня знаешь. Я разведена, и у меня есть сын. Ему исполнилось недавно три года. Его зовут Володя, – на одном дыхании произнесла Айше.

– Сын? Ну да… конечно… ты же была замужем, что же я удивляюсь.

Он немного помолчал, а потом спросил:

– А где он сейчас? Почему не с тобой?

– Он в Азербайджане, у дяди. Я его отдала им на время, пока у меня нет жилья.

– Да, да… у дяди… – тихо и задумчиво произнёс Аман.

Видно было, что он растерян или размышляет, что ему делать дальше, какое решение принять.

– Ну, вот что, – подумав, уверенно сказал молодой человек, – сына мы заберём. У нас будут ещё дети. Выходи за меня замуж, – уверенно заявил Аман, который видимо уже принял решение.

От этих слов у Айше учащённо забилось сердце. Она понимала, что Аман её любит и она его тоже. Да ещё берёт с ребёнком, зная, что несвободна и носит клеймо предателя. С таким человеком можно быть уверенной в завтрашнем дне. И как хорошо, что он принимает её такой, какая есть! Не веря своему счастью, Айше спросила его:

– А вы уверены в своём решении?

– Конечно, Аня! Ты разве не видишь, как я к тебе отношусь?

Получив утвердительный ответ, Айше с радостью приняла его предложение:

– Да, Аман. Я согласна!

Они были счастливы. И с этого дня улыбки не сходили с их влюбленных глаз уже никогда! В ту ночь никто из них не уснул. Айше ворочалась в постели до утра. Аман у себя дома долго смотрел на небо, выискивая звёздочку, которую хотел бы подарить любимой, и думал, что скоро у него будет жена и уже готовый сын и главное – этот брак будет удачным. Он чувствовал это всем сердцем и душой.

Вскоре Аман рассказал отцу о своём выборе. Отец был несколько удручён такой новостью. Ведь он привёл когда-то сыну невесту, от которой тот отказался. Невеста была под стать Аману из обеспеченной семьи, узбечка. А он берёт в жёны приезжую, чужую женщину, крымскую татарку. Хотя ему больше не хотелось указывать сыну, с кем ему лучше жить, но переживания за него только усиливались: «Что за татарку он приведёт в дом? Она ещё и с ребёнком!» – сокрушался отец.

С детства Аман рос озорным и непослушным мальчиком. Себя в обиду не давал, был сильным, среди друзей лидер. Вокруг него собирались мальчишки и брали с него пример. А когда окончил школу, то дальше учиться не захотел. Отец возил его в Самарканд устраивать в институт. В институт Амана зачислили, но как только отец уехал, сын сбежал домой. После двух безнадёжных попыток вернуть беглеца к учёбе, отец решил его женить, чтобы тот остепенился и взялся, наконец, за ум. Женил, отправил в армию, а сын вернулся и развёлся с женой. Поселился в Каттакургане, построил дом, пошёл работать на завод и стал держаться подальше от отца, чтобы тот не мешал ему жить весёлой холостяцкой жизнью. В городе он попадал в истории: друзья, драки, потасовки, стал первым парнем на районе, ровесники его уважали и боялись. Неизвестно чем бы закончилась его холостяцкая жизнь, если бы не Айше. Поэтому отец с надеждой в сердце согласился на его союз с чужеземкой, и к тому же никогда прежде он не видел своего сына таким счастливым.

После получения в спецкомендатуре разрешения молодые зарегистрировали свой брак и отметили своё бракосочетание с друзьями в ресторане, где работала невеста.

После свадьбы они поехали к отцу Амана. Айше впервые увидела кишлак, где родился муж. Её взору открылись огромные просторы красивой сельской местности. Вокруг простирались поля, пашни, виднелись колхозные сады и большая животноводческая ферма, где работал отец Амана. Вдалеке высокой и длинной грядой расстянулись горы. Через кишлак протекает река. Большой, глиняный, с айваном (навесом) дом отца расположился прямо у реки. Дувалов (заборов) между соседями нет. За домами у всех посажены сады. Соседи свободно посещают друг друга, двери их жилищ всегда открыты. На улице находится общий водоём – хауз. В него по небольшому каналу из реки попадает вода.

Они зашли во двор дома. Двор чисто выметен, в центре стоит супа́, на ней топчан, над топчаном нависают сухие ветки раскидистой чинары. В углу двора кухня – тандыр и печь. За домом зимний сад, загон для коз и баранов, в стойле мычат коровы и телята. «Летом здесь очень хорошо и зелено», – подумалось Айше. Навстречу молодым вышел отец – крупный пятидесятичетырёхлетний мужчина среднего роста. Его круглое розовощёкое лицо излучало доброту. Тонкие губы придавали строгость, он ведь руководитель большой фермы. Из распахнутого на груди чапана виднелась белая полотняная рубашка подвязанная кушаком, на голове тюбетейка, на ногах плотные кожаные махссы (сапоги), вдетые в галоши. Звали его Бахтиёр-ака, что значит «счастливый». Но счастье Бахтиёра было недолгим. Рано умерла любимая жена. Но он так и не привёл в дом другую женщину. Сам растил трёх детей. Не всё ладилось с сыном, но сейчас отец надеялся, что Аман будет счастлив.

Следом за отцом появилась сестрёнка Амана, белолицая девушка лет семнадцати по имени Хикмат. Её стройную фигуру облегал приталенный зелёный чапан, голову украшала расшитая тюбетейка, и несколько тонких чёрных косичек рассыпались по юным плечам. Она была так легка, что казалось: девушка не вышла из дома, а выпорхнула из него. Её весёлые лукавые глаза с любопытством стали разглядывать Айше.

Отец обнял сына и поздоровался с невесткой. Следуя обычаям, в отчий дом мужа Айше принесла свежеиспечённые лепёшки. Вежливо приложив правую руку к сердцу и поклонившись отцу мужа, она прошла в дом в сопровождении сестры Амана. Всей семьёй они пообедали, поговорили, а вечером молодожёны уехали.

Аман рассказал жене, что с друзьями он частенько приезжает к отцу на охоту в здешние места, богатые дичью и пушными зверьками. Обычно они уходят в близлежащие горы и предгорья за зайцами, кекликами, лисами и кабанами.

Молодые решили приехать в кишлак весной, чтобы Айше смогла увидеть всю красоту этого края, лучше узнать местность и её окрестности.

Так Айше приняли в семью. Теперь она не одинокая женщина, у неё есть муж, семья мужа и семья тёти Медине. Постепенно она обрастала близкими людьми. И муж Аман оказался именно тем человеком, с которым она по-настоящему счастлива. Они дополняли друг друга и не могли друг без друга дышать. Аман перестал ездить в Белоруссию. Семейная и трудовая жизнь пошла своим чередом. Любовь молодых крепла день ото дня. А вскоре Айше поняла, что ждёт ребёнка. И они принялись благоустраивать дом к появлению третьего члена семьи.