Глава 4
Домин поставил машину не у самого казино, а чуть дальше, чтобы хорошо был виден вход, и ждал. Дверь открылась, на пороге показалась немногочисленная компания. Молодежь смеялась, жестикулировала и оживленно переговаривалась между собой.
Пятачок перед «Роялем» был хорошо освещен, и Максим мог разглядеть лицо каждого, однако Дины среди них не было. В следующей компании он заметил двух девушек, но Дину он и здесь не увидел.
Уехал на такси Алексей, ушли бармен и официантки, а Диана Ареева, похоже, улетела на метле через вентиляционную систему. Домин мысленно усмехнулся, хотя, если бы ему пришлось делать ставки, он без колебания поставил бы на Дину.
Подогнав машину ближе, Макс позвонил в дверь.
– Максим Георгиевич! – молодой охранник, кажется Юра, испуганно хлопнул глазами и поспешил посторониться, пропуская Домина. – А уже никого нет.
«Точно улетела».
– Как никого, разве все ушли?
Запоздало сообразил, а может что-то произошло, и ее среди ночи отправили домой? Но тогда Алексей обязательно сообщил бы, а если не сообщил, то Домин его…
– Юра, что здесь было ночью? – он едва удержался, чтобы не схватить парня за грудки.
– Я не Юра, я Валера.
Наверное, выражение лица Макса сделалось совсем неприветливым, потому что парень поменялся в цвете и сбивчиво заговорил:
– Каре один чудик поймал, четыре дамы, а у нее каре королей, прикиньте, Максим Георгиевич, он так матерился, чуть об стенку головой…
– Кто она? – терпение Макса таяло на глазах и испарялось с космической скоростью.
– Да светленькая эта, новенькая, ну с глазами такими… Ноги у нее длиннющие еще.
– Ареева? Дина?
– А кто ж ее знает, я не знакомился, а он ее как только не называл, чудик этот…
– Валера, – Домин хорошенько встряхнул парня, – когда она ушла?
– Так она и не ушла, Максим Георгиевич, вон в стафф-руме спит, ей Алексей Юрьевич разрешил.
– Что же ты говоришь, что никого нет, – он отодвинул охранника в сторону и пошел в игровой зал.
– Так я думал, вам кто-то из руководства нужен, – Валера продолжал оправдываться, но Домин его уже не слышал.
«И где Тимур таких дебилов находит?»
Быстро пересек зал, прошел через бар и подошел к стафф-руму.
В комнате персонала горел свет, наверное, девушка боится проспать. Макс раньше тоже засыпал с включенным светом, когда готовился к экзаменам. Это было давно, в той жизни, незачем о ней вспоминать.
Дина спала, свернувшись клубком, как кошка, и подсунув под щеку ладонь. Или она просто лежит с закрытыми глазами, так же совсем уснуть невозможно?
Макс оперся рукой об косяк и смотрел. Красивая девочка. Не нужно ей здесь работать, или это придурь какая? Или же он чего-то не знает?
Тут Макс увидел, что она смотрит на него, значит все-таки не спит. Только взгляд какой-то странный, словно не на него смотрит, а сквозь него.
– Ты почему здесь?
Наверное, все же спала, потому что стоило ему заговорить, ее взгляд сфокусировался. Она удивленно моргнула и тут же вскочила, схватившись за волосы, рассыпавшиеся по плечам, и попыталась их то ли пригладить, то ли собрать в хвост.
«Снова резинки свои растеряла?»
Он едва сдержался, чтобы не подойти и не удержать ее за руки.
«Оставь в покое свои волосы, дай на тебя посмотреть».
Завести руки назад, поцеловать приоткрытые со сна губы… Но не подошел, так и торчал у порога, продолжая разговор.
Она отказалась ехать домой, отказалась от его помощи, а он тут сопли розовые развел. Все идиотские мысли разом как вымело из головы.
«Хорошо, что отказалась, умница».
Он злился на себя за то, что приехал сюда, словно навязывался этой пигалице. Лучше бы к Лане поехал, с большей пользой бы провел время, а вместо этого должен был слушать о лекциях и студенческих проблемах.
«Начинай снова курить, Максим Домин. Не вовремя ты решил бросить, это странным образом отражается на твоей психике».
– Как знаешь, – бросил напоследок и ушел, прикрыв дверь.
«Все. Теперь точно спать».
А днем выспавшийся Макс с недоумением рассматривал себя в зеркале, пытаясь понять, за каким демоном ему приснился сон, достойный самого перезрелого подростка, если ему вообще сны последние лет десять не снились. И понесло же его среди ночи в «Рояль».
Во сне Макс тоже приехал в «Рояль», вот только Дину он нашел несколько в другом виде и никуда не уезжал, пока не проснулся.
Пришлось звонить Лане. По дороге заскочил в «Асторию» и взял бутылку «Бейлиса». Назвать это сладкое пойло алкоголем у Домина язык не поворачивался, но все знакомые девушки от него были без ума, и Лане он тоже нравился. Деньги деньгами, пускай будет еще и «Бейлис».
А дальше Макса ждало еще одно поразительное открытие. Пока Лана умело отрабатывала свои деньги, он с изумлением созерцал кадры из недавнего сна вперемешку с наиболее яркими фрагментами вчерашнего вечера и сегодняшнего утра, которые ему упорно подсовывало чертово сознание.
Распущенные волосы, приоткрытые губы, стройные длинные ноги. И с этим срочно что-то надо делать. Взрослый мужчина, а повелся, как малолетка!
От Ланы Домин впервые вышел с легким флером неудовлетворенности, при том, что она сегодня была хороша. Когда собрался уходить, Лана явно расстроилась, видимо рассчитывала на вечерний выход в ресторан, а там и на ночь в его компании.
Но Макс так торопился уйти, что не глядя добавил ей на годовой абонемент в спортзал или на что-то там еще, даже не стал вникать. Чмокнул в лоб, как покойницу, и ушел.
Позвонил Алексею и назначил встречу. Следовало выяснить, что там за история с двумя каре. Затем с Тимуром и остальными бойцами поехал в тренажерный зал, потом еще было несколько встреч.
То, что рассказал Алексей, не очень понравилось Домину. Точнее, очень не понравилось. Неужели девчонки все-таки рискнули? Он позвал Тимура, Плоского и Ворона, те выставили из стафф-рума всех крупье кроме Дины и ее напарницы Юли. Они впятером вместе с Алексеем расселись за столом, а девчонки встали перед ними, как на допросе.
Макс внимательно рассматривал Дину. Страха в ее глазах, как ни странно, не было, это та, вторая, тряслась будто мышь под веником.
Дина стояла, скрестив ступня к ступне свои длинные ноги и спрятав руки за спину. Стояла спокойно и немного отстраненно, под глазами наметились легкие тени.
«Что, милая, не выспалась? Знала бы ты, чем мы с тобой сегодня полдня занимались, не смотрела бы так безмятежно».
Эта мысль вдруг так его развеселила, что он изо всех сил старался не ухмыляться.
– Вы знаете, о чем мы хотим спросить? – начал Тимур, положив на стол руки. Макс доверил допрос ему, у самого не было вдохновения. – Лучше признайтесь сами, вы заряжали на покере?
* * *
Динка знала, зачем их позвали. Будут сейчас трясти, выяснять, каре сами пришли или это они постарались. Конечно, ушлые специалисты из опытных давным-давно все рассказали и показали, как подтасовать нужную комбинацию и что сделать, чтобы она пришла себе любимому.
Алексей в свою очередь сразу же рассказал, что конкретно он сделает с тем, кого заподозрит в подтасовке. И это было еще по-божески. Попадись кто во время игры, разбираться с ним станет служба безопасности, а милосердие этих парней вписывалось в историю города преимущественно красными тонами.
Ни один нормальный пит-босс не приветствовал такую практику, а Леша как раз был нормальным. Он посвятил своей проповеди целое занятие.
– Для того мы регулярно и готовим новичков, чтобы старые не наглели. Репутация заведения дороже, и поймите, вы уже потом никуда устроиться не сможете. Так что, если хотите работать дальше, думайте бошками.
Динка, конечно, пробовала ради интереса поиграться с колодой и позаряжать разные комбинации, но для того, чтобы делать это быстро и незаметно, нужно было часами тренироваться. И главное, риск неверно срезать колоду был слишком велик, стоило ошибиться на одну карту, и комбинация уходила игроку. А это уже можно приравнять к сговору с клиентом и тогда, Боже, храни королеву!
В общем, их достаточно серьезно предупредили, чтобы у кого бы-то ни было отпала охота даже пытаться играть в эти опасные игры. Поэтому Динка не думала, что Горец со своей службой безопасности на самом деле устроит им допрос с пристрастием.
Юлька испугалась ужасно. Динка и сама бы испугалась, но ее так вымотал ночной поединок с рыжим плюс Домин с утра приперся в казино неизвестно зачем. Она так и не смогла потом уснуть, а дома между лекциями и следующей сменой удалось поспать от силы часа три.
Так что сейчас она сама удивлялась своему безразличию. Впрочем, можно попробовать протащить это под видом ледяного спокойствия и железной выдержки.
Плоский хищно скалился, Алексей смотрел в пол – он выгораживал их, это точно, но его тоже подозревали в соучастии минимум как идейного вдохновителя. Черноглазый незнакомец изображал прокурора, Домин сидел как засватанный.
Ага, главным сделали Тимурчика, вот он уже сурово свел брови на переносице, горд и счастлив, что именно ему выпала почетная миссия их расколоть.
– Лучше признайтесь сами, вы заряжали на покере?
Оба «нет» прозвучали хоть и нестройно, но дружно и уверенно.
– Может вас попросили? Или заставили? – Тимур говорил вкрадчиво и доверительно. – Не бойтесь, вам ничего не будет.
Хотят, чтобы они на Лешку все свалили? То-то на нем лица нет.
– Алексей Юрьевич в самом начале нас предупредил, что, если кого поймает, сразу на вылет, – наконец-то очнулась Юлька и перестала трястись. Дина на всякий случай кивнула в знак поддержки.
– Девочки, еще раз, – Тимур сцепил руки перед собой, – такие игры сами по себе не ходят. Два каре за одну игру, вы хоть представляете себе, какие шансы сдать их по-честному?
– Три каре, – уточнил черноглазый «прокурор». Ну зачем они так стригутся, может ей кто-то объяснить? – Третье было у нее.
– Три, – поправился Тимур и прибавил облику строгости. – Чего молчим?
Интересно, они правда верят, что за два месяца подготовки на курсах можно стать профессиональными шулерами? Быть такого не может. Наверняка перед ними разыгрывается Великая Акция Устрашения.
Динка даже догадывалась, в чью небритую голову пришла эта оригинальная идея, не зря Тимур солирует. Сам же сидит, статую мраморную изображает.
С Тимура, конечно, устрашитель никакой. Он хоть и светит бритым черепом, но, если напрячь воображение и представить его с прической, то выйдет хороший мальчик из приличной семьи.
Черноглазый обвинитель с нормальной стрижкой тянул максимум на рядового дворового хулигана, а вот Плоский, на Динкин взгляд, и с волосами был страшнее атомной войны. Так что по всему выходило, из их компании для Акции Устрашения годился один Плоский.
– Дина, Юля? Вы не ответили.
– Четыре тысячи сто шестьдесят пять к одному, – скучным тоном сказала Динка и перенесла вес на другую ногу.
Четыре пары глаз лучились непониманием, один Лешка понял.
– Вероятность выпадения каре четыре тысячи сто шестьдесят пять к одному, – пояснила Динка и добавила, – одного каре.
– Кукла, ты что, в уме посчитала? – не поверил Плоский. Динка не удостоила его объяснениями, но конечно же нет.
– Если вы еще не поняли, мы здесь не шутим, – у «прокурора» глаза сделались узкими как щелки.
– Тимур Александрович, – она снова сменила ногу, – скажите пожалуйста, человек, с которым мы вчера играли, опытный игрок или случайно в казино зашел?
Динка чувствовала себя гораздо смелее. Все же, она не ошиблась. Взгляды, которые вчера бросал на нее Тимур однозначно не были равнодушными, сегодня же их с уверенностью можно было назвать заинтересованными. Парень явно испытывает к ней симпатию, не то, что эта непробиваемая каменная долбешка Домин.
– Опытный, – ответил за Тимура Алексей, продолжая изучать пол.
– Вы считаете, если бы мы заряжали, он бы не заметил? Или вы подозреваете сговор? – продолжила Динка.
Парни молча переглянулись, видимо, мнения за столом разделились. Тимур снова принялся вкрадчиво их уговаривать:
– Вы поймите, мы не обвиняем вас в сговоре, наоборот, вы принесли кассе хороший кэш.
Ну да, бедолага рыжий вчера проиграл семь тысяч долларов, если Динка правильно подслушала. Неудивительно, что он так матерился, она на него даже не обижалась.
– Но лучше скажите правду. Вы испугались, переволновались, захотели вернуть выигрыш за каре…
– Тимур Александрович, – Динка уже начала уставать от пустого, бесполезного сотрясания воздуха, – это наш первый выход в смену, не считая стажировок. И два месяца курсов. Вы правда думаете, что за это время можно так научиться заряжать колоды, что никто ничего не заметит?
Она еще раз поменяла ногу, подняла подбородок и добавила:
– Вы делаете нам честь, господа.
Господа хранили гробовое молчание и снова переглядывались. И тут вновь ожила Юлька:
– Тимур Александрович, его охрана все время рядом была, прямо нависали надо мной, я даже просила их от стола отойти. И Алексей Юрьевич просил. Даже если бы я умела заряжать, не стала бы этого делать у них на глазах.
В стане врага наметилось смятение.
– С ним была охрана? – встрепенулся «прокурор».
– Сначала не было, а потом он кому-то позвонил и двое-с-ларца, то есть да, охранники, ему деньги привезли, – подтвердила Динка, – и остались в зале.
Мраморное изваяние расширило глаза и поджало губы.
– Точно? Они точно были в зале, Алексей? – повернулся Тимур к Лешке.
Немудрено, что тот не вспомнил об охранниках рыжего, бегал всю ночь между рулеткой и картами, да и Динка о них не подумала. Хорошо, что Юля не утратила способность соображать.
Тимур, Плоский и черноглазый начали ругаться, кому-то угрожать и нервно стучать по столу, каменноликий подпирал подбородок кулаком. Выходит, ночной рыжий гад пустил слух, что его в «Рояле» обыграли нечестно?
– Нужно ехать, Тимур, – говорил Плоский.
– Да, надо объяснить человеку, так не делается, – с другой стороны в ухо Тимуру гудел черноглазый.
Тимур выжидающе смотрел на Домина. Черноглазый толкнул короткую речь о репутации заведения и их собственной репутации. Динке стало совсем не интересно и она с тоской уставилась в потолок.
– Кукла, что ты все время топчешься? – вдруг спросил Плоский. – Тебе что, в туалет приспичило?
Все разом замолчали и посмотрели на Динку. Та смерила его холодным взглядом и с достоинством ответила:
– Да. Вы меня с полдороги завернули.
И это была чистая правда.
Домин то ли хмыкнул, то ли хрюкнул и уронил лицо на сложенные в локтях руки. Он что там, ржет? Динке, например, смеяться не хотелось. Хотелось снять туфлю и лупить его каблуком по нестриженной голове. А каблуки ниже пятнадцати сантиметров Динка вообще каблуками не считала.
– Идите отсюда, – махнул Горец девчонкам, вытирая уголки глаз. Точно, ржет. Динка смотрела на него чуть ли не с ненавистью. Он же не поверил рыжему, зачем тогда устроил это представление? – Алексей, если ты за них отвечаешь, пусть работают. Экспериментировать не советую, – а это уже им двоим.
– Мы еще поговорим с каждой по-отдельности, – пытаясь сохранить остатки величия, проговорил Тимур.
Домин закрывал лицо руками, Плоский развалился на диване и внаглую пялился на Динку. Боже, храни королеву… Юлька схватила ее за рукав и потащила в зал.
– Дурдом, – сказал за их спинами Домин.
* * *
То, что девчонки говорят правду, Максим понял сразу после их уверенного «нет». Была у него такая способность, он нутром чуял ложь. Сам не мог объяснить, просто понимал, когда ему врали, словно предупредительные надписи загорались внутри. И Макс успокоился, ему очень не хотелось, чтобы Дина оказалась замешанной в этой гнилой истории.
Конечно, он не верил, что она умышленно подыгрывала Шахматисту, в конце концов тот проигрался до нитки. Но по молодости и по глупости девчонки могли попытаться подтасовать карты. Безусловно, с Шахматистом и его охраной Домин пообщается отдельно.
Он не стал мешать Тимуру, пусть говорит, лишний раз припугнуть молодежь только на пользу. Ему понравилось, как стойко повели себя девочки, молодцы, держались достойно. Та вторая, Юля, когда успокоилась, тоже начала неплохо соображать.
А Дина как Дина, жаль только, что она назначила его в этой истории главным злодеем. В какой-то момент ему казалось, что она кинется на него с кулаками. Надо теперь думать, как с ней помириться.
Максим остановился у зеркала в стафф-руме и уставился на свое отражение. Он вполне серьезно раздумывает, как помириться с девушкой, которую знает ровно сутки? Которая, к тому же, у него работает. И которая перед этим самым зеркалом расчесывала длинные волнистые волосы… Кстати, раньше ему никогда не приходило в голову, что у слов «волнистый» и «волнующий» один корень.
«Домин, слушай, иди курить».
В зале посетителей не было, рано еще, подтянутся ближе к одиннадцати. Крупье толпились за столами, ну да, они же устроили из стафф-рума зал заседаний. А навстречу по проходу шла та самая Диана Ареева, которая клином засела в голове, как двадцать пятый кадр. Разве прошли всего сутки? Максим готов был поклясться, что она изводит его уже минимум месяц.
Увидев Домина, она круто развернулась и поспешила обратно. Времени на игры в прятки у него не было, и Макс в несколько шагов догнал девушку.
– Дина! – она еще пыталась куда-то бежать, но он уже крепко держал ее за локоть. – Подожди. Идем поговорим.
И потянул ее к выходу.
Глава 5
– Ну у тебя и язык, Ареева, помело помелом, договоришься ты когда-нибудь, – привычно проворчал Алексей, но проходя мимо, быстро сжал ей пальцы и шепнул: – Спасибо!
А Юльку ту вообще по голове погладил. Он был им благодарен, хотя за что? Может, за ледяное спокойствие и железную выдержку? Так не было их, Леш, ничего не было, кроме обиды и злости за разыгранный Доминым спектакль. Мало ли какие слухи распускал рыжий, она поняла, что Максим не поверил…
Максим? Класс, теперь он для нее Максим. А завтра как она его назовет? Мой принц? Похоже, злиться следовало исключительно на саму себя, никто не виноват, что она в последнее время не в состоянии контролировать ни свои мысли, ни свои эмоции, ни свой длинный и, как верно подметил Леша, проблемный язык.
Минуточку, а теперь крохотный нюанс: последнее время – это всего лишь последние сутки. Неужели? А она была уверена, что это длится не меньше месяца. И как ее угораздило-то?
Динка осторожно, чтобы не потекла тушь с ресниц, смочила холодной водой пылающие щеки, вцепилась в волосы и с тоской уставилась на себя в зеркало. Она специально задержалась в дамской комнате и вслушивалась через дверь в низкие, раздраженные голоса Тимура и Плоского, доносящиеся из холла. Не хотелось видеть никого из этой четверки.
И в чем был неправ Алексей? «Сегодня Горец за тебя заступился, завтра неизвестно что ему в голову стукнет».
Смотри ж ты, как в воду глядел.
Динка расширенными от изумления глазами снова всмотрелась в зеркало. Так вот оно что. Она не ожидала, что Горец устроит им с Юлькой этот унизительный прилюдный допрос?
«Чего же ты ждала? Что подойдет, обхватит сильными руками ладонь, заглянет в лицо, отведет со лба упавшую прядь… И спросит нежно и грустно, не ты ли, милая, хитрила и дурачила хорошего честного парня?»
Пришлось снова остужать лицо холодной водой. Пора понять, что она попала совсем в другой мир. Незнакомый. Опасный. Звериный. Здесь не работают никакие законы и правила из ее привычного, родного мира, здесь все по-другому. И люди здесь другие, с ними нельзя так, как она привыкла.
Нужно либо принять их правила, либо бежать без оглядки. Или же окружить себя прозрачной оболочкой, щитом, не пропускающим ненужные звуки. Не поддаваться чувствам, а просто идти напролом. Не слышать и, главное, не слушать. Тогда у нее есть шанс.
Остаться собой, не дать разодрать свой внутренний мир по частям, распыляясь и расточаясь понапрасну. Два года, просто продержаться каких-то два несчастных года.
Шаги отдалились, хлопнула входная дверь. Убрались, наконец-то, теперь можно выходить.
Динка промокнула лицо бумажным полотенцем и выскользнула в холл. Она как раз шла по проходу, когда увидела выходящего из-за бара Домина.
«Что ж тебя нелегкая никак не приберет?»
Динка метнулась назад, лелея слабую надежду, что тот ее не заметил. Скорее бы проскочить в холл, тогда можно будет благополучно переждать в туалете, пока Домин не исчезнет. Но надежда не оправдалась.
– Дина! – окликнул Домин коротко и резко, сразу видно, привык командовать. И она от неожиданности остановилась, так непривычно прозвучало ее имя из его уст. Локоть зажали металлические тиски, теперь голос Домина зазвенел у самого виска: – Подожди. Пойдем, поговорим.
Он не дождался ответа и потянул ее в холл, все так же крепко сжимая локоть.
– Отпусти… Те, – Динка попыталась высвободить руку, но тиски держали крепко и надежно. – Мне больно.
– Извини, – Домин разжал пальцы и тут же вернул их назад, уже не сжимая, а просто касаясь ладонью ее руки. От этого легкого касания от локтя до кончиков пальцев мгновенно побежал холодок.
– Дина, – он наклонился к ней, почти упираясь подбородком в ее макушку, – я должен был выяснить.
Она подняла глаза и заставила себя взглянуть на Домина. Тот смотрел безо всякого намека на недавнее веселье, очень серьезно и, будь Динка восторженной романтичной барышней, она бы поклялась, что даже несколько виновато.
– Что бы Шахматист не говорил, мне все равно. Но я должен знать правду для твоей же безопасности.
У виска ощущалось его сбившееся дыхание, и сердце натужно застучало, глухо отдаваясь в затылке. Динка продолжала вглядываться в его лицо.
Она уже знала, как выглядит Домин Насмешливый, Домин Бесцеремонный, Домин Молчаливый. И со всеми этими мужчинами она успела познакомиться за последние сутки? Мало того, научиться сходу их различать и даже пытаться им противостоять? Но Домин Оправдывающийся – это чересчур.
Все чувства вдруг разом схлынули, руки предательски задрожали, и Динка с ужасом поняла, что еще чуть-чуть, и она разревется прямо перед не сводящим с нее глаз Горцем. Заморгала часто-часто, чтобы не дать слезам выплеснуться наружу.
– Дина, ты меня слышишь?
– Да, – сказала отрывисто, опустив голову, чтобы он ничего не заметил.
Кажется, все же заметил, замолчал, по-прежнему едва касаясь ее руки в районе локтя. Голос зазвучал тише.
– Хочешь, возьми выходной? Я скажу Алексею. Поехали, я тебя отвезу.
– Нет, – она даже головой замотала.
– Дина, посмотри на меня.
– Нет, – отпрянула и почувствовала, как локоть снова зажимает в тиски. Нужно срочно разозлиться, Динка попыталась изо всех сил, но злиться не хотелось. Хотелось обхватить ладонями сногсшибательно пахнущую шею, спрятать лицо на мощной, обтянутой черной водолазкой грудной клетке и рыдать до скончания века. Как, как можно было всего лишь за сутки так катастрофически поглупеть?
– Дина, ты не должна на меня обижаться, так было нужно. Я отвечаю за всех вас и должен быть уверен в каждом.
Хуже Домина Оправдывающегося мог быть только Домин Справедливый. Воображаемый прозрачный щит вспыхнул и заискрился вокруг нее, повторяя очертания тела и надежно отгораживая ее от Горца. Динка сделала вдох, слезы высохли, она осторожно забрала руку.
– Извините, Максим Георгиевич, мне нужно идти.
* * *
Динка проснулась и сразу посмотрела на часы. Времени еще полно, можно полежать с закрытыми глазами. Но, окинув взглядом стафф-рум, испуганно вскочила и вжалась в мягкий угол. На противоположной стороне диванного уголка, сложив руки на груди, а ноги на пододвинутый стул, безмятежно спал Домин.
Он был без куртки, в тонком бежевом свитере, значит, успел съездить домой переодеться. Динка, открыв рот, смотрела на спящего Домина, а сама лихорадочно пыталась нащупать ногой туфли. Домин зашевелился, заерзал и тоже открыл глаза.
– Доброе утро, – он поднял руки, потянулся и сел, морщась и держась за спину, – как же тут неудобно…
– Максим Георгиевич? – Динка потрясенно таращила глаза. – Что вы здесь делаете?
– Сплю, не видишь разве? – буркнул тот, распрямляя ноги и при этом кряхтя так, словно ему лет сто. Поморщился и повернулся к Динке. – Слушай, ты специально? Я что, такой старый? Хватит доставать меня этим Георгиевичем!
– Почему вы спите здесь? Вы что, бездомный?
Домин встал и еще раз потянулся.
– Мы с тобой вчера не договорили, я решил подождать, пока ты проснешься. Сейчас мы выпьем кофе, ты позавтракаешь, и я отвезу тебя в университет.
– Но в баре никого нет.
– Не беспокойся, я пока еще в состоянии сварить кофе без помощи бармена.
– А разве вам можно…
– Это мое казино, если ты не знала, – чуть наклонился вперед Домин, – и мой бар. Здесь мне можно все.
Динка продолжала таращить глаза.
– Слушай, не делай так, ты и правда похожа на куклу, – сказал Домин и вышел из стафф-рума.
Динка вскочила и подбежала к зеркалу. Ну ничего так, слегка взлохмаченная, но в принципе, могло быть и хуже. Достала расческу и косметичку, и принялась спешно придавать себе божеский вид.
Когда Дина вышла в бар, Домин доваривал вторую чашку кофе. Он указал ей на крайний столик в зале:
– Садись, сейчас все будет готово.
Через пару минут перед ней стояла дымящаяся чашка, нарезанные сыр и ветчина. Наверняка Домин стянул их из холодильника в баре. Ну не с собой же привез, в самом деле! Сам он уселся напротив, вытянул ноги и отхлебнул из чашки.
– Почему ты не ешь?
– Я не привыкла завтракать.
– Это плохо. Нужно завтракать, ты испортишь себе желудок, – он подцепил кусок ветчины и отправил в рот.
– Мое отчество Владимировна, – сделав глоток, сообщила Динка.
– И? – Домин жестом призвал ее продолжать. – Мне следует тебя так называть?
– Нет. Именно Владимировна, а не Максимовна. Вы не мой папа, чтобы так обо мне печься, Максим Георгиевич. С чего вдруг вы озаботились моим здоровьем?
– Ты со всеми так разговариваешь, или это я такой везучий? – Домин откинулся на спинку стула и с интересом разглядывал Динку.
– В основном, когда чего-то не понимаю, – она сидела прямо и пытливо смотрела на Домина. – То вы грозный цербер, то вы отец родной, вы меня совсем с толку сбиваете, Максим Георгиевич…
– Так, – Домин поднялся и направился к ней с чашкой в руке, – вижу, ты меня не слышишь. Значит, сейчас пьем кофе на брудершафт, и ты начинаешь говорить мне «ты».
– Сдаюсь, я уже говорю тебе «ты», – быстро сказала Динка, подняв ладонь. Домин плюхнулся обратно.
– Прекрасно. Ты быстро схватываешь. И все же рекомендую тебе поесть.
– Можно вопрос, Максим… Максим.
Домин благосклонно кивнул.
– У тебя месячник добрых дел?
Домин засмеялся, и Динка ошалело заморгала. Он совсем другой, когда смеется, словно треснула невидимая гипсовая маска, стягивающая лицо.
– Нет, – он отрицательно мотнул головой и с прищуром посмотрел на Динку. – Где ты видишь добрые дела? Мы просто пьем кофе и завтракаем.
– Ты мог выпить кофе и позавтракать дома.
– Мог, – теперь прищур изменился, Домин больше не улыбался, – только у меня дома нет тебя. И об этом я хотел поговорить.
«Так, – Динка внутренне напряглась и сцепила руки над столом, – вот и подобрались к главному».
– Можно быстрее, я могу опоздать.
– Я же сказал, что отвезу.
– Максим, – Дина оборвала его и склонила голову набок, – ты собираешься меня каждый день возить в университет? Если нет, то я предпочла бы не выбиваться из графика. Кофе и завтрак в казино не входят в мое ежедневное расписание.
– В таком случае мы можем завтракать у меня дома.
Что? Динка подумала, что ослышалась. Она сцепила пальцы так, что они побелели.
– Ты услышала меня, Дина, не притворяйся, – Домин достал сигарету, но потом посмотрел на отключенную вытяжку и с сожалением спрятал ее обратно. – Ты мне нравишься, я много думаю о тебе, и это доставляет мне определенные неудобства. У меня нет времени на ухаживания, я не собираюсь водить тебя в кино, вздыхать под луной и играть тебе на гитаре. Я предлагаю со мной встречаться. У меня есть определенные условия, которые ты должна будешь выполнять. Я сам решаю, когда мы встречаемся, иногда ты будешь задерживаться у меня на несколько дней, когда мне будет удобно. Ты уйдешь из казино. Ты не будешь лезть в мою жизнь и устраивать мне сцен. Взамен я обещаю тебе хорошую денежную поддержку, я достаточно щедр, можешь не сомневаться.
«Вот и все».
Динка цеплялась за собственные пальцы, будто собиралась оторвать их к чертовой бабушке. Ощущения были такие, словно ее с головой окунули в помойную яму.
«Дура, идиотка набитая. А чего ты ждала? Признаний в любви?»
Нет, конечно, но уж точно не такого холодного и циничного предложения. Сидевший напротив Домин внимательно изучал ее лицо, и Динка изо всех сил старалась, чтобы он не угадал ее мысли. «Ставки сделаны, господа. Теперь моя очередь вскрываться».
– Рекомендательные письма, поручительства, отзывы твоих любовниц, где они? – она очень старалась, чтобы это прозвучало естественно и с выверенной долей сарказма. – Ты плохо подготовился, Домин, так ты себя не продашь.
Мужчина напротив пугающе высоко выгнул брови, хотя правильнее было сказать, что у него глаза полезли на лоб.
– Ты ничего не путаешь, девочка? Вообще-то, все как раз наоборот.
– Да? – в свою очередь удивилась Дина. – А я решила, ты себя рекламируешь. Обо мне как раз не было сказано ни слова. Ты в основном расхваливал себя, как ты мил и щедр, разве что забыл похвастать, какой ты в постели…
Она прикусила язык, но было уже поздно.
«Ну не умеешь ты вовремя заткнуться, Ареева…»
Домин наклонился вперед, не сводя с нее изучающего взгляда, и довольно жестко произнес:
– Тебя устроит. Хочешь, можешь убедиться прямо сейчас.
– Не хочу, – Динка облизала пересохшие от страха губы и, отпрянув назад от потемневшего взгляда Домина, сказала тверже и увереннее, – вообще не хочу.
Она поднялась из-за стола и очень старалась, чтобы у нее не дрожали ноги.
– За кофе я рассчитаюсь с баром сама, на следующей смене. Или, – она вопросительно взглянула на Домина, – это было не предложение, а условие? Я здесь еще работаю?
– Это было предложение, – Домин казался расслабленным, но Динка явно видела рвущееся наружу напряжение, – и оно пока в силе. Не советую принимать поспешных решений, Дина, подумай, я тебя не тороплю.
– Я подумала, Максим. Мне оно не подходит, – Динка хотела обойти Домина, но он схватил ее за руку, встал и дернул на себя. Она с размаху влетела ему в грудь и уперлась локтями.
– Почему? Тебя же тянет ко мне, я вижу. К чему эти условности? Ты боишься меня, Дина?
Себя. Она себя боится. Динка с горечью осознавала, как сильно она ошиблась в этом мужчине и какой десятой дорогой ей теперь следует его обходить. Предпочтительнее, конечно, было бы улететь на Луну. А лучше на Марс.
– Тебе показалось, Максим.
– Твой Влад был лучше? Со мной у тебя будет совсем другая жизнь, а если в ней не будет слюней и вздохов, разве это плохо?
– Тебя моя личная жизнь не касается. – «Пошел ты, Домин, со своим предложением куда подальше». – Я сама разберусь, что мне нужно, слюни или вздохи, – она вырвалась из его удушающих объятий и одернула блузку. – Максим, мне нужно переодеться. Или мне закрыться в туалете?