Кому в лицее жить хорошо

Ребята старались приходить вовремя на встречи, не пропускать дедлайны, но иногда у них не получалось, и я очень сильно злилась. При это я чувствовала себя бессердечной тварью, которая отнимает личную жизнь у своих «подчиненных», но ничего не могла с этим сделать. Я все равно писала разные строгие фразы в ответ на сообщения типа «Привет, прости, что просрочила дедлайн на 5 дней».

Однажды одна девочка, которая была ведущий на шоу, сказала, что не придет на съемки в запланированный день. Она объяснила это тем, что у нее встреча с парнем. У нее не получалось нормально погулять с ним уже очень давно из-за тех же съемок, уроков и дополнительных занятий. И тут ей выпадал единственный шанс это сделать. Она попросила меня перенести дату съемок или позвать другого ведущего.

Я разозлилась на нее. Во-первых, я не могла пригласить еще одного человека, потому что он, зная, что ему не нужно сниматься в ближайшем выпуске, был в отъезде. Во-вторых, мы обговаривали все даты заранее. Мне была не полностью ясна причина, по которой девочка не смогла в самом начале попросить меня назначить нужный ей день съемок. Насколько я поняла, встреча у нее наметилась внезапно и неожиданно. Но я уже со всеми договорилась и не могла ничего изменить. Нам не доставили бы оборудование в другой день. Но и девочка не погуляла бы в другой день с парнем.

Мне оставалось либо объяснить девочке, что она совершенно не права, либо отменить всё и поставить тем самым выпуск серии под угрозу.

У меня тогда не было парня, и поэтому я вообще никак не могла понять, как можно наше общее дело променять на личные отношения, еще и в такой грубой форме. Девочка же могла мне заранее сообщить о своей встрече. Я уже и все свои дела под этот график подстроила, и других напрягла. Я начала паниковать. Боялась, что сорвется выпуск серии. Поэтому я выбрала вариант: «объяснить девочке, что она совершенно не права». И на эмоциях я наехала на нее.

Пытаясь донести эту идею, я разругалась с ней, хотя до этого мы отлично общались и ссор у нас вообще не было. Она в итоге согласилась прийти на съемки, так как на самом деле ей очень нравилась работа над шоу. Но видимо, отпечаток этого конфликта все-таки остался на наших с ней отношениях.

Чуть позже я начала встречаться с парнем и попала в похожую ситуацию, где мне надо было выбрать между работой над проектом и встречей с любимым. Тогда я вспомнила историю с этой девочкой и поняла, что никогда в жизни бы не выбрала проект, когда я могу только один раз за месяц встретиться с парнем. И я осознала, на какую огромную жертву пошла девочка, чтобы мы все-таки сняли ролик. Я смогла представить те чувства, которые она испытывала, и они были ужасными. Теперь я ей безумно благодарна.

Но такие ситуации, в которых я заставляю ребят работать, несмотря ни на что, происходили часто. Я просто не могла себя остановить. Я старалась логически рассуждать и каждый раз приходила к выводу, что все делаю правильно. Но, очевидно, ребята от такого отношения были не в восторге.

Я пилила их, потому что сама была «лютым перфекционистом». Особенно в монтаже.

Когда мы только начинали работать над шоу, я занималась им сама. Сидела по несколько часов ночью, продумывала картинку, переделывала снова и снова. Хотела сделать самое красивое и аккуратное сведение. Пыталась довести видео до совершенства.

Я очень часто по несколько раз начинала монтировать сначала. И, как итог, сильно стрессовала по этому поводу. Мне каждый раз что-то не нравилось, я во всем видела недостатки. Не знаю, насколько это хорошо. Наверно, с таким подходом продукт получается качественнее. Но мне кажется, что я неоправданно много тратила на это времени.

Я не могла встать со стула, пока все не доделаю. Даже если ко мне подошли бы с пистолетом, я бы не смогла заставить себя заняться чем-то другим и бросить монтаж. Я сидела по несколько часов, которые длились и длились, уставившись в экран ноутбука. Потом кое-как, загруженная, уставшая, онемевшая от долгого сидения, засыпала. И на следующий день опять монтировала, как только выдавалась свободная минутка. И так каждый раз.

Учитывая мой перфекционизм, можно представить, насколько болезненные были для меня следующие ситуации. Очень часто случалось так, что я забывала сохранить изменения в приложении для монтажа или нечаянно выходила, не сделав предварительно ничего, что бы обезопасило меня и мое видео.

Когда я осознавала, что одна случайно тыкнутая кнопка убила часов пять непрерывной работы, я начинала сходить с ума.

Сразу минус миллион нервных клеток.

Такие приступы страха сильно изменяли мое внутреннее ощущение. Ходила как будто обглоданная изнутри. И каждый раз, садясь за монтаж, сильно боялась, что такое случится снова.

Если вдруг это все-таки происходило, у меня начиналась такая сильна паника… И обидно было очень, разумеется. Поэтому монтаж был самой нервной частью моей жизни. Однако, я не могла расслабиться, потому что понимала, что надо выпускать серии в сроки, иначе активность аудитории сильно упадет.

Собственно, почему я монтировала сама? Ведь у меня и так было много проектов, включая руководство над всем пабликом. Дело было в том, что я долго не могла доверить кому-то постороннему делать монтаж.

У меня были монтажеры, но они первое время работали под моим тщательным присмотром. Мне всегда казалось, что только я вижу и знаю, какой должна быть итоговая картинка. Поэтому я старалась, как могла, избегать делегирования обязанностей. Из-за этого я очень часто слишком сильно утомлялась, выполняя сто дел одновременно. В конце концов, я всё-таки пришла к тому, что нужно как-то грамотнее распределять полномочия в команде, чтобы я и другие все успевали.

Мне всегда везде хотелось и хочется до сих пор быть главной. Это врожденное чувство. Я первая начинаю делать что-то, нахожу изначальную идею. Только потом вокруг меня ополчается коллектив, ко мне притягиваются люди. Поэтому я ощущала себя главной автоматически.

Я могу пафосно назвать себя прирожденным лидером. Однако, я способна без проблем при необходимости занимать и другие позиции. Но в серьезных, длительных проектах я не могла быть кем-то, кроме «главного».

Несмотря на то, что я вроде бы уже давно научилась быть лидером (поняла, как нужно себя вести с другими и так далее), иногда мне кажется, что я становлюсь слишком заносчивой и высокомерной. Из-за этого, наверно, я потеряла доверие многих людей.

Также за весь свой не маленький период общественной деятельности я столкнулась с проблемой отсутствия у меня эмпатии в определённых ситуациях. Хотя для меня это оказалось открытием, так как я всегда считала, что у меня все прекрасно с общением и пониманием других людей.

Я не понимала, лицемерят ребята или говорят искренне.

Я не считывала их эмоции, которые они перекрывали внешними действиями.

То есть, человек, может, и улыбается мне, но на самом деле презирает или даже ненавидит меня. И очень часто за толстым слоем шуток знакомого я не могла разобрать его настоящее отношение ко мне.

Например, у меня в жизни однажды произошел следующий случай. В команде, работающей над шоу, были два монтажера, которые добровольно вступили в нее. Они всегда хорошо со мной общались, и когда я просила дать мне обратную связь по моим действиям, отзывались и них очень лестно.

Но однажды я узнала от друзей, что эти двое ненавидят мою организацию работы, им не нравятся мои идеи. Они не любят планерки и «командные слеты», которые я регулярно проводила, чтобы наметить дальнейшие планы, разобрать ошибки и неудачи, порадоваться успехам.

Эти ребята высмеивали всё, что я когда-либо где-либо говорила. То есть при мне они молчали, иногда шутили, но в основном абсолютно адекватно и положительно обо всем отзывались, а потом, выходя на улицу после собрания, рассказывали своим друзьям, какая я плохая.

Они считали, что я их заставляю работать над шоу и делать разные неприятные для них вещи. Обо мне, как я узнала от моих хороших приятелей, они отзывались неожиданно плохо, и поэтому мне было это особенно обидно. В их глазах я была кем-то вроде тирана, злого, глупого, высокомерного. Но они почему-то не уходили из команды шоу, а оставались, работали со мной и в глаза говорили мне, что все супер.

После этого случая я долго чувствовала себя ужасно. Я на какое-то время всерьез разочаровалась в людях и из-за этого отгородилась от людей. Мне казалось, что я уже никому не могу верить. И таких ситуаций, к сожалению, было очень много. После того случая я стала гораздо внимательнее сделать за поведением людей, но все равно самыми подлыми оказывались те, кому я доверяла больше всех. Мне, наверно, просто не повезло в жизни. Но за три года активной деятельности я работала и пересекалась со многими.

Мне надо было привыкать к конкретности и зависти. Но самое плохое, что я очень часто не могла понять, друг мне человек или втайне хочет подсидеть. И это очень портило мне жизнь.

Но в одиннадцатом классе эта проблема ушла на второй план, потому что и без нее трудностей хватало. Новый год сулил новые приключения. Перейдя в одиннадцатый класс, я не стала что-то менять по отношению к учебе и проектам, где я всегда выбирала второе. Конечно, я уже понимала, что мне нужно поступать в какой-то университет. Все вокруг об этом говорили, трудно было пропустить такие взволнованные беседы мимо ушей.

Где-то в конце сентября я осознала: нужно что-то делать, как-то готовиться. И то, это откровение снизошло на меня не сразу. Был период, когда я очень пренебрежительно относилась ко всем упоминаниям экзаменов.

Вначале года, когда все активно говорили про итоговое сочинение и ЕГЭ, я думала: «Будь оно как будет, начну готовиться потом». Но, на всякий случай, я купила онлайн курсы по всем предметам в школе по подготовке к ЕГЭ. Я прозанималась с ними весь сентябрь и поняла, что не успеваю совместить домашку, проекты и подготовку к экзаменам. Поэтому я забила ЕГЭ, решив, что когда смогу заниматься им, тогда буду.

В голове у меня были примерно такие мысли: «Вот доделаю серию, и сяду заниматься ЕГЭ». В итоге я садилась за необходимую для школы домашку и ничего не успевала сделать для экзамена.

Затем у меня была стадия, когда я еще не начала осознавать всю угрозу моего халатного отношения к ЕГЭ и его важности, но я уже стала задумываться в целом над темой университета.

Родители, еще когда я была в десятом классе, предлагали мне идти на лингвистику, переводчика или на учителя русского и литературы. Они были уверены, что это лучшие варианты для меня. Они говорили, что университет не самое важное в жизни, что он вообще никакой роли в ней не играет и ничего существенного не дает. Поэтому надо идти туда, где будет «хорошая компания» и где я смогу «переждать время». А это нужно сделать для того, чтобы нормально провести несколько лет, пока не вырасту и не поумнею. И когда я стану более осознанной, я уже пойму, чем хочу заниматься в жизни.

Я сначала придерживалась точки зрения родителей и спокойно в своей голове держала, что я поступаю куда-то на лингвистику, переводчика или в пед. Но примерно в октябре я в первый раз серьезно задумалась о своем будущем.

И в голове у меня сразу встала страшная картина. Куда я собираюсь поступать? В какой пед? Я что, рехнулась? Где я там найду применение своим способностям? А переводческий? Кому нужны переводчики? Зачем мне учиться синхронному или письменному переводу? Что мне это вообще даст для жизни? Как это соответствует моим потребностям, желаниям, способностям?

Я поняла, что никогда в жизни не смогу заниматься какой-то лингвистикой четыре года подряд. Я просто-напросто умру, засыпая на каждой паре. Я буду мучить себя домашними заданиями и излишне научным и систематичным погружением в язык. Лингвистика была немного мне интересна, но при этом совершенно не была мне близка. Я совсем не хотела уходить в абсолютно академическую сферу. Я хотела поступить куда-то туда, где я бы нашла применение своим талантам. Правда, я была уже не уверена, что они у меня вообще были.

Я совершенно не хотела следовать советам моих родителей по поводу лингвистики и тому подобных факультетов. Я не хотела делать то, что мне не нравится. И не могла поверить, что необходимо поступать на направление, к которому у меня не лежит душа.

Меня иногда в детстве заставляли есть противную манную кашу. Я всегда ее жутко не любила. Помню, няня сидела передо мной и говорила что-то про самолетик. Это была популярная присказка для не очень послушных детей: «Открывай ротик, в него летит самолетик». Мне так не хотелось его открывать, когда я была маленькой! Все внутри меня протестовало против этого. Я хотела шоколадку и только шоколадку.

«Почему я должна есть эту кашу?» – спрашивала я. «Потому что каша – это полезно» – отвечала мне няня. «А почему я не могу съесть сразу шоколад?» – раздавался мой маленький голос. «Потому что он не полезный» – снова ответ няни. «А почему я должна есть то, что полезно, а не то, что мне нравится?» – о, детская наивность»! «Потому что не всегда то, что нравится, полезно».

С самого детства нас преследует истина, которая заключается в том, что надо делать не то, что хочется, а что, что полезно. И я постоянно задумывалась, когда мне голову приходили мысли о сфере, которой я хочу посвятить последующие четыре года своей жизни.

«Почему я не могу сейчас, в данный момент, делать то, что я хочу? Почему я не могу тем, что мне нравится, сотворить себе успешное будущее? Или все-таки могу? Почему же тогда все равно приходится делать то, что делать совершенно не хочется? Может быть, стоит просто подчиниться своим желаниям? Порывам? Может быть, стоит развивать свои таланты и наплевать на все остальное?».

На фоне таких мыслей у меня начались истерики, связанные с тем, что я не могу выбрать факультет, на который буду поступать. Все возможные направления, о которых я думала, казались мне глупыми по разным причинам.

Я не могла найти, что мне ближе всего, что я хочу изучать. Я любила организовывать что-то, это факт. У меня был опыт в ведении паблика, в снятии видео роликов и выпуске подкастов. Но и что из этого? Куда мне было идти с моими увлечениями?

Я рассматривала медиакоммуникации как возможный вариант. Но родители отрицали его, утверждая, что там я ничему не научусь (хотя они сами говорили, что я не должна чему-то научиться в университете). Однако, разобравшись подобней в деталях, связанных с обучением на этом факультете, я поняла, что родители по большей части правы. Программу четырех лет можно было заменить месячными онлайн курсами, которых сейчас полным-полно в интернете, по каждой из дисциплин. Поэтому конкуренция на этот факультет была неоправданно высокой. На выходе я почти ничего не получала, поэтому поступление туда казалось мне бесполезной затеей.

При этом мне было страшно ориентироваться на ВГИК, ВГИТИС или Щукинский институт. Казалось, что я никогда туда не поступлю, сколько бы проектов у меня не было за плечами.

От знакомых я знала, что там блат, который я считала чем-то ужасным, играет огромную роль. Один мой друг поступил туда благодаря тому, что его отец сидел в комиссии. А у меня не было близких знакомых (были только косвенные), которые бы замолвили за меня словечко. К тому же, поразмышляв над этим, я пришла к выводу, что никогда в жизни не захочу учиться в университете, куда я поступила по блату. Это низко, глупо и, в конце концов, совершенно не интересно. У меня был моральный блок на это. Я не могла попросить людей помочь мне с поступлением. Как только я представляла наш с ними разговор об этом, мне становилось дурно и гадко.

Я думала о других факультетах, даже о филфаке. Но в конце концов поняла, что я не хочу уходить в науку. Это просто будут потраченные зря годы. И, осознавая это, я очень сильно волновалась.

Я часто, когда ехала в метро или в троллейбусе из школы, резко начинала рыдать.

Я не знала, что мне делать, куда лучше всего поступать. Родители говорили не париться об этом и поступать просто куда-то (но обязательно в хороший университет).

В какой-то момент, после срыва на родителей, когда я разрыдалась перед ними и обвинила их в том, что они не дают мне возможности выбирать то направление, которое мне ближе всего, я прекратила рыдать и истерить. По крайней мере, так много. Я проанализировала свои чувства и желания, а также всю свою жизнь. И поняла, куда мне лучше всего двигаться: журфак.

Раньше я отбрасывала этот факультет по каким-то странным для меня причинам. То я говорила, что не хочу всю свою жизнь быть журналистом. То я утверждала, что мне не нравится программа журфака ни в одном из университетов. Но потом, пытаясь отыскать на сайте полезную информацию, я поняла, что журналистика – лучший вариант для меня.

На мое решение повлияло очень много факторов, но если коротко, то меня осенило: то, что я делаю, это и есть по большей своей части журналистика.

У меня в голове появилась мысль, что если я захочу более широко применить свои способности, то смогу уйти в продюсирование. Поэтому я стала более спокойна.

Но меня по-прежнему пугала неизвестность. Что будет, если я не поступлю в те университеты, в которые я хочу? Я метила в самые лучшие в стране: МГУ, МГИМО, МГЛУ. Во ВШЭ я не очень хотела идти, так как мне не нравились дисциплины. Была очень большая вероятность, что я что-то завалю, ЕГЭ или творческий конкурс, и никуда не пройду в итоге.

Мои родители между тем сильно давили на меня. Они сначала поворчали, когда я сказала им, что буду ориентироваться на журфак, но потом согласились. Но они все равно продвигали свою идею: я должна поступить в самый лучший университет. То, что я поступлю в средний или, что еще хуже, самый плохой, у них вообще в голове не укладывалось. Они считали, что их дочка, может, и не поступит в МГУ, но в МГЛУ она точно должна пройти. Но у меня не было уверенности в этом.

Собственно, а почему? Потому что, когда я наметила, что буду поступать на журфак и расписала все, что мне надо выучить, я была в некотором шоке.

Я абсолютно ничего не успевала. У меня было огромное количество материала, которое надо было повторить или вообще пройти с нуля к экзамену. Так было, например, с литературой. Нам в школе по ней задавали всегда много, но мы проходили не все произведения и не очень хорошо знали материал. Поэтому я снова купила курсы в онлайн школе.

Теперь, ничего не успевая, я уже не могла выбрать проекты, нанеся тем самым ущерб учебе. Близился Новый год. До экзаменов семь месяцев. У меня паника, стресс. Но я понимаю, что выбора нет.

Я уже говорила в начале, что у меня всегда была наркотическая потребность что-то организовывать. И в одиннадцатом классе эта настойчивая потребность никуда не ушла. Мне, привыкшей заниматься проектами и всегда предпочитать их учебе, вдруг надо было выбрать второе, а не первое.

Также не стоит забывать, что мой паблик, мое детище развивался в это время. Студенческий совет проводил разные мероприятия и встречи. Администрации часто нужна была помощь моего волонтерского проекта. В моей команде было очень много ребят, и они вместе со мной работали над многими идеями. И мне вдруг стало нужно от всего этого отказаться. Просто взять и сказать: «Все, друзья, пока, закрываемся». Очевидно, я не могла этого сделать.

Я очень долго мучилась с этим. Для меня не было очевидным, что нужно просто полностью делегировать свои полномочия кому-то.

Сама мысль о том, что я больше не буду являться главой моих проектов, безумно пугала меня. Как так? Что же тогда будет с ними? Они же такие успешные на фоне многих других!

И даже когда я представляла, что мой проект будет процветать с кем-то другим во главе, мне становилось дурно. Такой исход событий никак не мог уложиться в моей голове.

Я всегда мотивировала ребят заниматься проектами со мной. Вдохновляла их. Я взрастила мой паблик и многие другие штуки, которые стали традиционными для нашей школы. И мне было безумно страшно потерять над ними контроль. Обида тоже была, конечно же. Паблик будет процветать без меня? Это же мои идеи! Моя инициатива! Другие получат славу вместо меня?

Я начала заниматься ЕГЭ, потому что понимала, что делать мне больше нечего. Я отказалась от всех руководящих постов, передала полномочия тем людям, которые казались мне наиболее подходящими. И я недели две безудержно рыдала. Весь мой привычный уклад жизни порушился. И мне было очень плохо из-за этого.

Отойдя от стресса и некоторого шокового состояния, я забила все свои желания пойти погулять, встретиться с ребятами, узнать подробно о жизни проектов и готовящихся мероприятия, и стала заваливать себя учебой.

Я готовилась к четырем предметам, не включая базовую математику. И у меня было очень много дел. Мне надо было пройти некоторые предметы почти что с нуля. Родители наняли мне двух репетиторов. Я училась, училась, училась. Стала даже иногда пропускать школу. А в более или менее свободное время заваливала себя каким-то дополнительным материалом. Например, прочесть еще одну книжку не из основного кодификатора.

В особенности этот способ помогал, когда мне было безумно грустно в реальной жизни. Я не делала того, чем жила все последние годы. Поэтому я чувствовала себя покинутой, одинокой, обездоленной. Мне хотелось написать ребятам и спросить у них, как идут дела с проектами, не нужна ли им помощь. Мне хотелось бежать принимать участие в разных мероприятиях, которые проводились в школе. Но я приходила домой и садилась за подготовку к экзаменам. И когда мне становилось совсем невыносимо, я брала художественную книгу и полностью погружалась в нее. Так я подавляла все свои желания. Они успокаивались. Я погружалась в мир книги и мне становилось немного легче. Потом, уже с забитыми чувствами, я садилась и продолжала заниматься.

Стоило ли все это того? Не знаю. В современном мире за такие проекты, как те, которые я делала в школе, платят большие деньги. Такие опыт и навыки, как у меня, очень ценятся. И поступление в университет было не самым необходимым шагом.

Но, тем не менее, я успешно подготовилась к экзаменам и сдала их. Нервы были ни к черту. Ну еще бы! Самое сложное было потом возобновить свою активную деятельность.

Я пришла в университет слегка запуганной и пришибленной. Во мне не было того бешеного запала, той уверенности в себе. А ведь идеи приходят только тогда, когда ты в себе уверен (ну или в крутости того, что ты делаешь).

Я поняла, что мой главный заключался именно в том образе жизни, стремление к которому я активно подавляла во время подготовки к экзаменам. И в итоге я прохожу путь заново.

В моей голове стерлись почти все воспоминания, связанные с девятым, десятым, одиннадцатым классами. Что я делала тогда? Только благодаря этому интервью я покопалась в себе и вспомнила, что со мной было, как я думала, что хотела.

Поэтому мне хотелось бы сказать одну мысль читателям. Если вдруг вы подростки и думаете о своем дальнейшем пути, знайте: важнее всего найти то, в чем вы лучше других. Пусть не всех, но лучше. Это должен быть ваш талант. То, что у вас получается. Это совсем не обязательно что-то академическое. Вы, приходя в магазин одежды и не находя для себя подходящих пальто, придумываете в голове, с каким дизайном вы хотели их купить? Вы любите краситься? Вы умеете хорошо острить? Вы болтливый? Все эти качества прекрасным образом можно применить в жизни. И у вас обязательно все получится.