Улица Гуйсян

Поскольку виновником инцидента был управляющий отдела закупок, а не само предприятие «Ляньцзи», на котором лежали лишь регулирующие функции, власти не требовали закрыть компанию, а лишь издали приказ о приостановке нн деятельности на две недели для урегулирования ситуации. Несмотря на это, президент Ма принял решение уйти и вынес себе самое суровое наказание. Так мыслят все иностранцы: никаких углов, только прямые линии.

Президент Ма всегда говорил, что компания стремится к прибыли и всячески охраняет свое доброе имя. Если репутации нанесен непоправимый урон, компания потеряет доход. Даже если речь идет о потере репутации и денег, это не значит, что нужно сходить с ума наравне со всем миром.

Но все буквально свихнулись.

И президент Ма тоже.

Никто из руководства «Ляньцзи» не понимал безумного решения президента Ма. На компанию обрушилась очередная волна недовольств. Можно сказать, что все яростные противники проклинали ее, потому что решение президента Ма оставляло без работы многих и многих людей. И правительство, и белые воротнички, и рабочие, и служащие, и магазины, задействованные в цепи поставок, их сотрудники и руководители боялись подобного исхода. Все словно обезумели.

Теории заговора, что распространяются в обществе, не имеют никакого значения, равно как и дурная слава, что тянется через весь интернет. Недовольство ограничивается несколькими ругательными словами, безумие сменяется успокоением. Главное – отсутствие санкций со стороны правительства и обнародование правдивых фактов, остальное не столь важно. Люди поговорят и забудут. Спустя несколько дней появился бы очередной повод для недовольств, но компания «Ляньцзи» осталась бы на рынке.

Все известные продовольственные компании попадают в подобные ситуации. Сегодня кто-то выпустит мармелад из обувной кожи, завтра – ветчинную колбасу с добавлением рактопамина¹⁷, послезавтра – лапшу быстрого приготовления с маслом, сделанным из канализационных отходов, и так далее и тому подобное. Далеко не все из-за подобного позора закрываются. Некоторые продолжают работать и даже производят больше, чем обычно.

Однако старый Ма так не думал. Ему не пришлось долго размышлять перед тем, как принять решение. Не важно, как быстро компания оплачивает налоги и есть ли у нее рабочие места для белых и синих воротничков¹⁸, ему все равно. Президент Ма твердо придерживается одного принципа: репутация превыше всего.

Если репутация лишает людей работы и средств к существованию, нужно ли упираться и пытаться спасти некогда доброе имя?

Никто не мог понять президента Ма.

Линь Юхун много лет проработала со старым Ма. Она стала понимать, как мыслят американцы, и потому осознавала, почему он принял такое решение. Характер президента Ма и принципы, которых он придерживался в бизнесе, ей тоже были понятны. Китайский филиал компании «Ляньцзи» закрыл свои двери.

Президент Ма, к счастью, не понес никаких убытков. Котировки А-ак-ций¹⁹ и направление японских свечей²⁰ на дневном графике торгов компании остались неизменными. «Старый Ма, возвращайся домой, живи как американец, говори на любимом английском! – думала Линь Юхун, – не спорю, на китайском ты говоришь очень хорошо, но рано или поздно Китай перестал бы быть твоим домом».

Линь Юхун было очень жаль. Она много раз оставалась без заработка, в этом году потеряла надежную работу, сейчас же лишилась выгодной должности.

Все, что было у Линь Юхун, оказалось уничтожено. Президент Ма дал ей неожиданный совет:

– Нет ничего страшного в том, что в Китае, допустим, даже нет «Ляньцзи». Главное – всегда оставайся собой.

Линь Юхун уцепилась за возможность съязвить:

– Вы неправильно построили предложение. Китайцы так не говорят.

Президент Ма почесал голову, он не хотел ничего понимать:

– Я что-то неправильно сказал? «Допустим, даже» можно использовать в этом предложении, поэтому все верно.

Линь Юхун объяснила:

– Нет, неверно. Нельзя говорить «допустим, даже нет „Ляньцзи“». Нужно сказать «уже нет „Ляньцзи“». «Допустим, даже» и «уже» – это разные временные отрезки. «Допустим, даже» говорит о гипотетическим будущем, а «уже» – о том, что случилось. «Ляньцзи» уже нет.

Заметив, что ее доводы не убедили старого Ма, Линь Юхун решительно заявила:

– Я помогу вам правильно составить предложение. Начните с «в Китае уже нет „Ляньцзи“».

Ее слова стали своего рода горько-сладкой пилюлей. Они попрощались навсегда.

Президент Ма ушел из ее жизни. Что ждало Линь Юхун в будущем? Разве можно найти целые яйца под опрокинувшимся гнездом? Однако дальнейшая история гласит, что вскоре после инцидента с зомби-мясом нашлись талантливые предприниматели, которые протянули Линь Юхун оливковую ветвь.

Как и сказал президент Ма, нет ничего страшного в том, что в Китае не стало «Ляньцзи». Главное, чтобы Линь Юхун оставалась собой.

Возможно, она и была тем самым целым яйцом, что не разбилось после падения?

Даже если и так, глядя вслед удаляющемуся президенту Ма, Линь Юхун испытывала светлую грусть и нежную привязанность. Все эти годы она и президент Ма бесконечно спорили друг с другом и язвили. Они были связаны, но не чувствами, а работой.

Линь Юхун наконец-то вернулась домой.

Конечно, после каждого рабочего дня в «Ляньцзи» она приходила к семье, но все это время ее сердце было далеко от дома.

Пришла осень. Дул легкий ветер. Линь Юхун собиралась домой и вдруг вспомнила, что вот так же много лет тому назад осенью она потянулась закрыть окно, обернулась и увидела Цзян Чунъяна, который, улыбаясь, стоял в дверях кабинета.

В глубине души она безудержно рыдала, но в действительности не проронила ни слезинки.

Глава II. О кухне и жизни

Линь Юхун думала, что Сяо Гуй окажется дома, поскольку та подрабатывала домработницей, получая почасовую оплату, но, войдя в дом, никого не обнаружила. Тогда она вспомнила, что была пятница. Дочь Сяо Гуй ходила в старшую группу детского сада, а в этот день он закрывался раньше, поэтому после обеда она шла встречать дочку.

По пятницам дом охранял пес – Сяо Сюн. У него был очень хороший слух. По шагам, что раздаются далеко-далеко, он всегда слышал, как возвращается кто-то из членов семьи. По их звуку он мог точно узнать человека, поэтому, не дожидаясь, пока Линь Юхун достанет из кармана ключи и откроет замок, Сяо Сюн радостно прильнул к двери и стал поскуливать.

Как только Линь Юхун вошла в дом, Сяо Сюн сразу же бросился к ней в объятия. Он радостно прижимался к ее ногам и обнюхивал обувь. Линь Юхун любила носить юбки и всякий раз, возвращаясь домой, боялась, что Сяо Сюн порвет ее шелковые чулки. Защищаясь от нежностей собаки, Линь Юхун преградила ему путь сумкой. Сяо Сюн попятился. Не имея возможности прильнуть к человеку, он всегда разворачивается и уходит. Линь Юхун сказала:

– Сяо Сюн, привет, малыш. Я пришла.

Сяо Сюн завилял хвостом в знак того, что услышал ее слова и выказывая привязанность и уважение. Это своеобразный талант Сяо Сюна. Он всегда так делает, когда видит кого-то, кто ему дорог. Чем дороже человек, тем радостнее он виляет.

Самый дорогой ему человек – вовсе не Сун Сяоси, а Сун Лимин. Задача Сун Сяоси – играть с собакой, Сун Лимин же ответственен за то, чтобы кормить, поить и выгуливать питомца.

Сяо Сюн очень взвешенно относится к людям, а взамен дает столько ласки и нежности, сколько получает. Если Сун Лимин дома, Сяо Сюн игнорирует всех остальных и не отзывается, когда Линь Юхун зовет его. В такие моменты Сун Лимин немного сердится и ругает собаку. Линь Юхун считает это забавным. Между Сун Лимином и Сяо Сюном существует крепкая связь. Быть может, Линь Юхун пора ревновать мужа к собаке?

Линь Юхун относится к Сяо Сюну как к собаке, не как к лучшему другу, а тот воспринимает ее как обычного человека. Он достойно ведет себя с людьми, особенно с теми, кого считает своей семьей. Линь Юхун – хозяйка всего дома, поэтому Сяо Сюн будет делать все, что требуется от собаки, например встречать ее и обнюхивать ноги, когда она возвращается домой. Если дома нет никого, кроме них двоих, он будет смотреть в глаза Линь Юхун и ждать команд. Он подбежит к ней, как только услышит «Ко мне!», поднимет лапу и положит в руку, когда Линь Юхун даст команду «Лапу!» Если же она скажет «Другую лапу!», он сразу же поставит лапу на пол, поднимет другую и протянет ей. Если ему дать команду «Сидеть!», он сразу же послушно сделает это.

Все команды Линь Юхун дает по порядку, а Сяо Сюн с радостью их выполняет. Она не стремится сделать из него идеально дрессированного пса. Сяо Сюн любит Линь Юхун. После небольшой тренировки он, как правило, возвращается на место и ложится, прислушиваясь к суматохе на улице в ожидании, когда еще один хозяин вернется домой.

Линь Юхун села на диван и позвала его:

– Сяо Сюн, ко мне, малыш! Сидеть!

Пес послушно подошел к ней и сел на пол, но, посидев немного, вернулся на свое место. Линь Юхун улыбнулась ему и сказала:

– Мне нет места в твоем сердце.

Пес слегка вильнул хвостом в знак согласия.

Линь Юхун решила больше не давать собаке команд. Она удобнее устроилась на диване и открыла на телефоне мессенджер, пробежалась глазами по сообщениям, но так и не вникла в смысл. Линь Юхун чувствовала себя потерянной и беспомощной, словно зависла в воздухе и не могла спуститься вниз. Она не беспокоилась о своем будущем, не опасалась, что не найдет работу, не боялась двигаться дальше без протянутой руки помощи. Линь Юхун была достаточно уверена в себе и своих силах.

Линь Юхун задумчиво провела рукой по нижней части журнального столика – на пальцах остался слой пыли. Она давно поняла, что Сяо Гуй не умеет как следует прибирать – всегда протирает только то, что на виду, игнорируя углы, полки и труднодоступные места. Линь Юхун и Сяо Гуй редко общались. В годы, когда Линь Юхун работала в компании «Ляньц-зи», у нее часто не хватало свободного времени, чтобы отдохнуть дома, но назвать ее невнимательной было нельзя. Если выдавалась свободная минутка, Линь Юхун всегда наблюдала за тем, что происходило – например, насколько ответственно Сяо Гуй относилась к своей работе. Заметив, что та трудится спустя рукава, Линь Юхун поговорила с Сун Лимином и предложила ему напомнить ей о необходимости выполнять свои обязанности, что он и сделал, однако результата это не дало. Когда она попросила Сун Лимина поговорить с ней еще раз, он ответил: «Все в порядке, подожди немного, я позабочусь об этом».

Ответ Сун Лимина не обрадовал Линь Юхун. Сяо Гуй не делала свою работу должным образом, и Линь Юхун должна была указать на это. Муж пообещал ей, что в следующий раз поговорит с Сяо Гуй. Она решила махнуть на это рукой. Даже если она не была довольна работой Сяо Гуй, у нее не было времени искать ей замену.

В этом не было ничего страшного. Когда Линь Юхун работала в «Лянь-цзи», она не владела собственным временем. Можно сказать, что семья к ней тоже никак не относилась.

Сяо Гуй всегда работает с двух часов после полудня и до пяти вечера. Она прибирает, стирает одежду и готовит часть ужина. Только потом она может уйти. После ужина Сун Лимин всегда моет посуду. Так было заведено в их семье.

До вчерашнего дня Линь Юхун не задумывалась о том, что будет, когда она вернется из мира работы в обычную жизнь. Линь Юхун не могла усидеть на месте, а потому встала и подошла к кухне, чтобы посмотреть, что будет на ужин. Сун Лимин, кажется, утром купил все необходимое. Поскольку Сяо Гуй по вечерам пятницам не работала, Линь Юхун могла сама приготовить ужин. Сердце взволнованно и счастливо забилось, когда она представила, как Сун Лимин и Сун Сяоси возвращаются, входят в дом, смотрят на готовый ужин и диву даются!

Как только Линь Юхун ступила на порог кухни, сразу же почувствовала, что тапочки словно приклеились к полу. Попыталась поднять ногу – услышала звук рвущейся ткани. Оперлась рукой о столешницу и поняла, что тоже вот-вот приклеится. Линь Юхун внимательно посмотрела на вытяжку и варочную панель – все было покрыто липким слоем жира. Линь Юхун разозлилась. Ну, погоди, Сяо Гуй! Ну, погоди, Сун

Лимин! Беспорядок поселился в доме благодаря безответственности одной и мягкосердечности другого. Линь Юхун чувствовала себя виноватой перед ними.

С другой стороны, Сун Лимину приходилось нелегко. Каждый день он работал и решал отнюдь не легкие задачи. Весь дом держался на нем, а он безропотно нес ответственность. К тому же воспитанием дочери занимался тоже он. Линь Юхун подумала об этом и смягчилась. Сменив тапочки и вооружившись моющим средством, она пошла отмывать кухню. Жир не хотел поддаваться – он въелся в плиту, вытяжку и кухонный кафель, как универсальный клей. Линь Юхун целую вечность скребла щеткой. Руки ныли и болели, не желая слушаться.

Сяо Сюн, вероятно, почувствовав, что сегодня происходит что-то необычное, подошел к двери кухни и заглянул. Линь Юхун усмехнулась:

– Ты, должно быть, думаешь, что я ни на что не гожусь.

Пес на мгновение повернул голову и, ничего не понимая, ушел.

Линь Юхун пришлось отказаться от затеи с уборкой. Она решила приготовить ужин, чтобы Сун Лимин и дочка оценили ее блюда.

Сначала Линь Юхун помыла и порезала овощи. Все пошло так гладко, что она была довольна собой. «Оказывается, делать работу по дому не так уж и сложно! – подумала она. – У меня просто не было на это времени, поскольку я целыми днями пропадала в „Ляньцзи“. Думаю, я приготовлю несколько блюд. С этим не должно возникнуть проблем».

Она взяла все необходимые ингредиенты для супа, оставалось только закинуть их в кастрюлю и поставить на огонь, но обнаружила, что газ не включился – горелка плевалась искрами, которые никак не желали превращаться в огонь. Линь Юхун вздохнула, с силой повернула ручку плиты, и огонь загорелся. Стоило ей ослабить давление пальцев, как он погас.

Линь Юхун заволновалась и засуетилась. В работе она сталкивалась со множеством сложных ситуаций и проблем, которые, конечно же, были гораздо сложнее, чем капризы газовой плиты. Линь Юхун умела легко и спокойно справляться с трудными вызовами, так почему же на собственной кухне ее покинуло самообладание? Почему такое простое дело поставило ее в тупик?

Линь Юхун перевела дыхание и успокоилась. Если плита сломалась, значит, нужно вызвать мастера, который сможет ее починить. Это было очевидно. Сначала нужно позвонить по номеру 114, чтобы узнать телефон компании, которая занимается ремонтом плит. Наконец она дозвонилась до сервисной службы. Оператор вежливо пообещал, что в течение получаса мастер прибудет. Вскоре в дом Линь Юхун зашел молодой человек. Не задавая вопросов, он направился прямиком на кухню и, подойдя к плите, попытался ее включить. Горелка с шипением изрыгнула несколько искр. Огонь так и не загорелся.

Молодой человек напрямую сказал:

– Не получается. Плита сломалась.

Линь Юхун решила объяснить ситуацию:

– На самом деле огонь можно зажечь, только ручку нельзя отпускать. Он гаснет, если ослабить давление.

Она хотела подойти к плите и наглядно показать, в чем проблема, но парень хихикнул и спросил:

– Как же вышло, что вы только сейчас заметили, что плита сломалась? Купите новую.

Он развернулся и направился к двери. Линь Юхун догнала его и спросила:

– Вы не можете починить плиту?

Мастер ответил:

– Гарантийный срок еще не истек? У вас есть чек?

Откуда Линь Юхун могла знать, где лежит чек от покупки газовой плиты? Она на мгновение погрузилась в свои мысли. Парень, запрыгнув на электроскутер, умчался вдаль.

Линь Юхун ничего не оставалось, кроме как позвонить мужу. Она не хотела его беспокоить и отвлекать от работы, но ситуация не оставила ей выбора. Услышав о проблеме, он взволнованно спросил:

– Есть утечка газа? Ты чувствуешь запах? Поскорее открой окно, отойди подальше от плиты. Ни в коем случае не зажигай огонь. Будь осторожна.

– Дело не в утечке газа, а в том, что огонь не зажигается. Я уже звонила в сервисный центр, мастер приехал, осмотрел и сказал, что плиту уже не починить, лучше купить новую. Мне почему-то кажется, что мы купили ее совсем недавно.

Сун Лимин поспешно ответил:

– Зачем тебе потребовалось зажигать огонь? Не трогай плиту, ты не умеешь ею пользоваться. Я скоро вернусь.

Линь Юхун раздражала его чрезмерная заботливость. Потеряв терпение, она сказала:

– Наверное, для того, чтобы приготовить? Скажи мне, как пользоваться плитой и все.

Сун Лимин категорично отрезал:

– Я уже купил все, что нужно для ужина. Вернусь и приготовлю еду. Это будет совсем скоро. Не трогай плиту.

Линь Юхун, погрустнев, попросила:

– Скажи, пожалуйста, как зажечь огонь. Что в этом сложного?

Сун Лимин промямлил в ответ:

– Но… Но… С плитой не возникает никаких проблем, когда готовлю я или же Сяо Гуй.

Линь Юхун укоризненно сказала:

– Ты намекаешь на то, что я даже газовой плитой пользоваться не умею?

Сун Лимин поспешно ответил:

– Нет, конечно! Что ты такое говоришь? Возможно, плита действительно сломалась. Сейчас я не могу это проверить. Тебе нужно связаться с домоуправлением. Иди к моему столу. Во втором ящике слева есть записная книжка, там найдешь номер.

Следуя указаниям мужа, Линь Юхун нашла небольшую книжку в синей обложке и увидела множество телефонных номеров: ремонт кондиционеров, холодильников, водонагревателей; сантехник, электрик, интернет, кабельное телевидение, телефонная сеть, домоуправление. В глаза Линь Юхун бросились многочисленные счета. Она ошарашенно рассматривала их в записной книжке. Ее сердце дрогнуло: оказывается, для нормального существования маленькой семьи из трех человек требовалось огромное количество различных служб. Обычно домашними делами занимался Сун Лимин. Линь Юхун думала, что хлопоты ему совсем не в тягость. Сейчас же она поняла, как нелегко ему приходилось.

Линь Юхун нашла в списке номер домоуправления и позвонила,-но никто не взял трубку. К счастью, домоуправление находилось на цокольном этаже в доме у входа в жилой квартал. Она собралась и вышла из дома. В кабинете она увидела женщину лет пятидесяти. Та удивилась и спросила:

– Вы к кому?

Линь Юхун ответила:

– Я в домоуправление.

Женщина пожала плечами:

– Никого нет. Я не из домоуправления, меня просто попросили посторожить дверь.

Линь Юхун подумала, что это странно, и спросила:

– А где сотрудники? Они не работают?

Женщина ответила:

– У них забастовка.

Услышав об этом, Линь Юхун почти рассмеялась, но осеклась, когда поняла, что женщина говорила серьезно и не шутила. Линь Юхун забеспокоилась:

– А что мне делать, если есть проблема, которую может решить только домоуправление?

Женщина не стала тянуть время и спросила, в чем она. Линь Юхун ответила:

– Что-то случилось с газовой плитой. Огонь можно зажечь, но он гаснет, стоит отпустить ручку. Я хотела попросить кого-нибудь из домоуправления посмотреть, что же произошло. Я позвонила, но никто не взял трубку, поэтому пришла сама.

Услышав ответ Линь Юхун, женщина посмотрела на нее и недоверчиво спросила:

– Вы только что переехали, не так ли?

Линь Юхун удивилась:

– Да нет, мы давно здесь живем. Мы одни из первых жильцов этого квартала.

Женщина выпучила глаза:

– Тогда это очень странно! Вы живете здесь так давно и не знаете, что творится в домоуправлении?

Конечно, откуда Линь Юхун могла знать, что происходило на территории ее дома? Она была так погружена в работу, что не замечала ничего, кроме компании. Линь Юхун застыла на месте, а женщина продолжила:

– Между домоуправлением и собственниками жилья произошел конфликт. Все кадровые работники решили устроить забастовку.

Увидев удивленный взгляд Линь Юхун, женщина поняла, что та ничего не знала о ситуации в домоуправлении, и поспешила добавить:

– Если хотите знать причину, я не могу сказать точно. Кажется, дело в том, что собственники жилья не оплачивают расходы на коммунальные услуги, не идут на контакт с домоуправлением. Насколько я знаю, конфликт касается и парковочных мест, зеленых насаждений и чего-то еще. В любом случае это оказалось громким делом, даже в новостях показывали. Вы не знаете об этом, потому что обычно не живете здесь?

Ее вопрос поставил Линь Юхун в тупик. Она так часто пропадала на работе, что, можно сказать, и не жила здесь. Все, что занимало ее внимание, – это рабочие дела. Как только она оказывалась дома, сразу же переставила прислушиваться и присматриваться к происходящему вокруг. Она не помнила, чтобы Сун Лимин рассказывал ей о конфликте между домоуправлением и собственниками жилья, но даже если и говорил, это вылетело у нее из головы. Когда она находилась дома, слова близких в одно ухо влетали, в другое вылетали. Линь Юхун чувствовала себя крайне неловко. Ей казалось, что многие годы она жила, будучи оторванной от дома. Она поспешила объясниться:

– Извините, пожалуйста. Дело в том, что…

Она собиралась сказать, что была поглощена работой в «Ляньцзи» и потому не обращала внимания ни на что, кроме пищевой промышленности, но дело с зомби-мясом, участником которого стала компания, была настолько громким, что о нем знал каждый. Линь Юхун осеклась и сказала:

– Я часто бываю в командировках, поэтому не знаю, в чем суть конфликта.

Женщина сурово спросила:

– Теперь вы знаете, что происходит. Как у вас только хватило наглости сюда прийти, чтобы попросить о помощи?

Линь Юхун ошарашенно и даже жалобно ответила:

– Тогда. что же мне делать?

Женщина заметила, что Линь Юхун ничего не понимает, посочувствовала ей и сказала:

– Не волнуйтесь. Скоро проблема будет решена. Сегодня после обеда старый секретарь комитета жителей улицы Гуйсян будет проводить примирительную встречу.

Линь Юхун поинтересовалась:

– Думаете, у нее получится урегулировать ситуацию?

Женщина уверенно ответила:

– Когда секретарь берется за дело, оно обязательно увенчается успехом. Сейчас, боюсь, вы не сможете найти мастера, чтобы он помог вам с плитой. Даже если примирительная встреча пройдет гладко, придется подождать до завтра. Приходите завтра. Думаю, что все сотрудники домоуправления выйдут на работу, как это было всегда.

Женщина всячески пыталась успокоить Линь Юхун, но та была слишком взволнована и спросила:

– Но что же мне делать? Мне нужно готовить ужин. Боюсь, я не успею купить новую газовую плиту.

Женщина спросила:

– Почему вы так торопитесь с ужином? Гостей ждете?

Этот вопрос заставил Линь Юхун задуматься. Она не готовила уже много лет и сегодня вполне могла обойтись без этого. Сун Лимин сказал, что уйдет с работы пораньше, чтобы приготовить еду. Однако с тех пор как Линь Юхун решила приготовить ужин, она никак не могла перестать думать об этом. Неужели приготовление еды – это так сложно?

Линь Юхун даже не представляла, что столкнется с трудностями.

Женщина посоветовала обратиться в сервисный центр и вызвать мастера, и Линь Юхун ответила, что уже сделала это, мастер осмотрел плиту и пришел к выводу, что починить ее невозможно. Женщина покачала головой, как будто ничего не могла сделать, но через мгновение у нее появилась другая идея, и она сказала:

– Попробуйте обратиться в комитет жителей – он предлагает услуги ремонта.

У Линь Юхун затеплилась надежда – возможно, она сможет порадовать мужа и дочь ужином. Немного смутившись, она спросила:

– Извините, пожалуйста, не подскажете, где он находится?

Женщина посмотрела на нее, как на сумасшедшую, и, не удержавшись,

спросила:

– Вы кто такая вообще? Чем вы занимаетесь? Вы кадровый работник?

Линь Юхун неловко ответила:

– Нет. Я просто… просто… очень много работаю… Раньше не занималась домашними делами, поэтому.

Женщина решила войти в ее положение. Снисходительно кивнув головой, она указала на дверь и сказала:

– Нужно выйти за пределы квартала, пройти на юг, а когда перейдете дорогу, повернуть налево и дойти до комитета жителей улицы Гуйсян. Запомните, это – поворот налево.

Она похлопала Линь Юхун по левой руке, как будто думала, что та не различала право и лево. Линь Юхун навсегда это запомнила, понимая, что женщина хотела как лучше. Почему-то ее сердце жгла едкая обида. Кислота медленно закипала и переливалась внутри груди, обжигая внутренности, отдавая вкусом многолетней тяжелой работы в компании и сегодняшней беспомощности, когда Линь Юхун не смогла приготовить ужин. Ей было неприятно осознавать, что на самом деле много лет она была настолько занята. Казалось, что не было ни утра, ни вечера, ни свободного времени, чтобы понаблюдать, как живет ее семья. В действительности ей просто хотелось так думать. Множество раз она порывалась что-нибудь сделать, но Сун Лимин всегда останавливал ее, говоря: «Забудь. Я сам это сделаю. Подожди немного». Сяо Гуй тоже противилась: «Вице-президент Линь, не надо, здесь слишком грязно. Не марайте свои руки». Даже дочь всегда говорила: «Мама, не надо. Отдохни. Это не твоя забота».

Линь Юхун направилась в комитет жителей улицы Гуйсян. Она шла и думала: «Пф! Не могу в это поверить. Даже с такой ерундой я не могу справиться. Какой кошмар!»

Дойдя до угла, она остановилась, на мгновение задумалась, а потом вспомнила, как женщина похлопала по ее левой руке, и повернула.

Линь Юхун оказалась на улице Гуйсян, известной в Наньчжоу своими закусками. Она была заполнена людьми. Кто-то спешил, кто-то слонялся без дела, рассматривая многочисленные лакомства. Всюду виднелись лотки со всевозможной снедью, некоторые продавцы даже удостоились чести открывать свои двери посреди улицы. Прилавки ломились от еды, от разнообразия которой разбегались глаза. Над улицей клубами вился пар – многие готовили горячую еду. Линь Юхун осторожно пошла по суетящейся, гудящей и галдящей улице Гуйсян. Она ловко уворачивалась от идущих напролом прохожих с жареными блюдами в руках, избегала мелких торговцев, что тянули за собой тележки, нагруженные сковородками. Асфальт улицы покрывали пятна от помоев. Линь Юхун сделала несколько неловких шагов и натолкнулась на яростно ругающихся людей.

Небольшое пространство перед фруктовым магазином было занято лоточниками, продающими жареные закуски, мучные изделия и сладости. Они хотели сдвинуть столы, но владелец фруктового магазина решил вмешаться и громко закричал:

– Нет, нет, нет, нет! Так не пойдет. Вы мешаете мне продавать фрукты.

Лоточники проигнорировали его и продолжили возиться с приготовлением пищи и расстановкой столов.

Владелец фруктового магазина продолжал надрываться:

– Это мое место. Слышите? Это мое место!

Кажется, он был настолько глуп, что знал только три слова: «Это мое место».

Один из лоточников мрачно сказал:

– Да, это место перед вашим магазином, но не забывайте, что сам дом, равно как и улица, вам не принадлежат. Так в чем проблема? Позвольте нам поставить свои лотки и дело с концом.

Владелец фруктового магазина начал разбрасываться угрозами:

– Если вы не уйдете, я за себя не ручаюсь. Я позову…

Лоточники разразились смехом и неустанно галдели, перебивая друг друга. Фруктовый магазин и все вокруг погрузились в хаос. Лоточники насмехались над владельцем фруктового магазинчика:

– Зовите, зовите. Можете позвать своего отца.

– Или дедушку!

Были и те, кто пытался решить спор мирным путем, приводя разумные аргументы и всячески пытаясь убедить владельца фруктового магазинчика:

– Пожалуйста, знайте меру. У вас уже есть свой магазин, и вы хотите занять нашу территорию?

Кто-то добавил:

– Да-да! У вас есть целое яблоко, но вы не даете нам даже сердцевину догрызть.

Владелец фруктового магазинчика взвыл:

– Боже мой! Боже мой! Почему вы считаете, что это ваша территория? Кто вам это сказал? Сегодня, к вашему счастью, здесь нет представителей муниципального управления. Если бы они пришли, вы как миленькие ушли бы отсюда.

Стоило ему упомянуть муниципальное управление, как отовсюду раздалась крепкая брань.

– Муниципальное управление – сборище самых настоящих ублюдков.

– К черту пусть идут.

Беспрерывная ругань и галдёж преследовали поспешно уходящую Линь Юхун.

За годы работы в компании «Ляньцзи» Линь Юхун так и не довелось посетить хотя бы один ресторанчик или закусочную на улице Гуйсян. Об этом гастрономическом рае Наньчжоу слышал каждый местный житель. Гости, приезжавшие издалека, тоже знали, что улица Гуйсян была одной из визитных карточек города. Ресторанная индустрия Наньчжоу и местные деликатесы известны по всей стране, а улица Гуйсян стала главной особенностью благодаря бесчисленным разнообразным закускам. Здесь всюду пестрят вывески магазинов и ресторанов с многолетней историей.

В прошлом люди, побывавшие в Наньчжоу, посетившие улицу Гуйсян и попробовавшие местные закуски, написали бесчисленное множество хвалебных од. Кто-то восхвалял пейзажи Наньчжоу, кто-то – закуски. Так были созданы многочисленные стихи и афоризмы, которые впоследствии стали украшать вывески и двери столетних магазинов.

«Нежные руки в огне плавят масло, из которого рождается ароматный хрустящий хворост».

«Сладкие клецки таят в себе цветы османтуса и грецкий орех. Колодезная вода омывает рис, подобный бусинам жемчуга».

«Кунжутные лепешки вкусом словно из Киото. Свежеиспеченное тесто хрустит на зубах».

«Внутри ароматных сладостей – плоды финика, сладкие настолько, что каменный лев, стерегущий врата, пускает слюну и облизывается».

Все это было написано в далеком прошлом.

Сегодня улица Гуйсян, безусловно, более оживленная, чем раньше, и кардинально отличается от того, что было когда-то. Нет больше ни языков пламени, горящих за бамбуковыми занавесками, ни тонкого голоса флейты, звучащего в ночи, ни осеннего аромата ветра, ни осушенных до дна чарок тех, кто спешит забыться во вкусе вина.

Какой же тут творится хаос!

Теперь на улице Гуйсян можно увидеть как изысканные рестораны, так и передвижные лотки с закусками. Здесь так много магазинчиков со столетней историей или же новых лавок, что глаза разбегаются. Их владельцы используют тротуар перед дверями для собственных нужд – сооружают навесы, громоздят бесчисленные картонные коробки. Некоторые работают исключительно на улице и до начала работы выносят столы, стулья и даже плиты для готовки. В рядах владельцев передвижных лотков царит настоящий бардак. Торговцы занимают тротуар улицы Гуйсян по своему усмотрению. Те, кто приходит слишком поздно, чтобы занять место тротуаре, устанавливают свои прилавки в самом центре улицы. На улице Гуйсян вы можете отведать не только традиционную кухню Наньчжоу. Здесь можно выпить пива, посетить уличные лотки, продающие жареные мясо с закусками, пахучий тофу, куриные лапки, местные лепешки с начинкой, вонтоны²¹, маленькие баоцзы²² и так далее. Вокруг бесчисленных лавочек и лотков беспорядочно припаркованы электроскутеры и велосипеды – прохожие вынуждены лавировать между ними, чтобы случайно не врезаться.