– Я не знаю, какие духи ее защищают, – сказала шаманка, – а мои боги вот что открыли мне: первая защита человека – рубашка, от начала до конца должна она делаться добрыми руками, не державшими оружия. Нитку надо спрясть непростую: вплести в нее травинки и шерстинки, любовь вплести в нее и благодарность, а главное – пожелание долголетия, кто, сколько дней или лет ей пожелает, столько времени и проживет ваша красавица. Да при этом ни одно грубое слово не должно сорваться с уст ваших, ни одна недобрая мысль не должна прийти в вашу голову.
День и ночь пряли и ткали женщины волшебное полотно. Звери лесные приносили самые мягкие шерстинки, птицы луговые приносили самые красивые травинки для нее. А чтобы мысль нечаянно в голову не пришла горькая, пели песни о своей родной сторонушке, о родных и близких, что остались там. Полотно соткали, рубаху сшили, вышили, кружевами украсили. Надели на Радогуну – ожила она, глаза открыла, есть-пить попросила.
Надо беглецам домой пробираться: если уж не успеют предупредить о нашествии степняков, то хоть помогут отбиться от них. А Радогуна слаба еще, не под силу ей дальняя дорога. Осталась Радогуна у шаманки, а полонянки и пленники в родной край ушли. Обещал Синеок вернуться за любимой, да не судьба, видно, им вместе быть: он смертельно был ранен в бою. А перед смертью просил, чтобы сестры его и друзья-соратники его разыскали в дремучих сибирских лесах Радогуну и поведали ей, что не по своей воле нарушил он слово данное.
Вышили сестры шелками цветными портреты Радогуны, как помнили. И людям хожалым да купцам отважным, что в далекий сибирский край направлялись, вручали портреты вышитые с наказом разыскать красавицу и передать ей слова брата прощальные.
Красолика с Миловидой замуж вышли, деток родили. А как детки подросли, сами с семьями в Сибирь отправились на поселение.
Мне про то моя бабка рассказывала, а она преданье это от своей бабки слыхала, а та от своей. Род наш на этой земле, может, пятьсот лет живет, а может, и тысячу, никто этих лет не считал. Мастера в роду не переводились: все кузнецы, кружевницы да вышивальщицы. И фамилии у нас по прозвищу: Булатовы и Кружавины».
Так закончила свой рассказ Варвара Макаровна.
– Место у нас не простое, заповедное. Именно здесь, говорят, в древние времена шаманка жила. Но вот Радогуны в нашем роду никто не встречал.
– Летом грозы бывают спорые да яростные, а после грозы радуга в две дуги через все небо расцветится, а иной раз и три дуги враз перекинутся. Две дуги яркие на все семь цветов, одна над другой, а третья повыше и побледнее, словно марево, – вступила в разговор Анфиса Степановна.
– Дома деды-прадеды ставили на века. Лиственницу рубили в лютый мороз. Выбирали самую звонкую-смолевую. Затесы на бревнах остались, словно вчера сделанные. Мастеровые все были, им что дом скатать, что меч-соху сковать. Стоять этим домам да стоять, только наши внуки-правнуки в глухомани жить не хотят.
Разговор перешел на бытовые темы. Мы узнали, что старшая из сестер, высокая худощавая Дарья Семеновна, как и прежде, ткет на кроснах чудесные половики, которые с удовольствием разбирают внуки и правнуки.
Младшая, Анфиса Степановна, крепенькая, кругленькая, певунья, говорунья – отменная пряха. Пряжа у нее тонкая да ровная и при этом очень крепкая. А еще она вяжет тончайшие шали из козьего пуха. За ними из города родня приезжает.
Средняя сестра, Варвара Макаровна, и ростом и комплекцией в середке, огородница и травница. Знает, когда какой овощ посеять, когда прополоть, все у нее растет, словно живой водой поливает. Травы лечебные от всех хворей ведает. Сказки лучше всех сказывает. Раньше кружевницей была отменной, да вот глаза тонкую работу плохо стали различать. Только носки из крапивы и вяжет, от ревматизма они помогают.
На печи, выгнув спину дугой, стал потягиваться черный кот. До этого он незаметно спал в темноте на лежанке. Кот неспешно закончил свою разминку и многозначительно замурлыкал: «О вас, гостюшки, домашние соскучились, и темнеет нынче рано…». Мы недоуменно переглянулись.
– Знаешь, Ваня, к нам котик приблудил, по всему домашний котик, понятливый, мурлычет, словно слова выговаривает: «Мняяубы погррреться», – вступила в разговор Дарья Семеновна. – Сам весь черненький, а грудка и носочки беленькие, а на грудке пятнышко черное, словно галстук-бабочка, ну чистый франт, мы его Франтиком и прозвали.
– Чудно! Откуда он взялся? Жилья людского, почитай, на сотню верст вокруг не сы
скать. С козой Клавкой друзья – не разлей вода! Уж коза у нас норовистая, не каждого подпустит. Не хуже сторожевой собаки службу несет, – добавила бабушка Варвара.
За разговорами время пролетело незаметно, пора было возвращаться домой. Маша договорилась, что еще приедет на каникулах в гости, только уже с фотоаппаратом.
Когда усаживались в машине, Ваня огорченно заметил:
– Очень похожа твоя, Глеб, «преступница» на сказочную Радогуну. Только это ни капельки не прояснило наше запутанное дело.
Ося знакомится с миром
– Люб, Люба, а Коля тоже волшебник? – спросил Ося Любочку, склонившуюся над уроками.
– Обыкновенный мальчишка, техникой увлекается, за это его Кулибиным обзывают. Он в первом классе из конструктора шагающую машину сделал. Компьютер лучше других знает… А с чего ты взял, что он волшебник?
– Он мой голос в коробочку спрятал, и когда захочет, я из коробочки говорить начинаю. А еще он на меня коробочку с глазком навел, и теперь мой двойник в ящике, который вы теликом называете, сидит.
– Ну, какие же это чудеса! Обыкновенный магнитофон и видеокамера.
– Обыкновенный Маг… кто? – переспросил Ося.
– Маг-ни-то-фон, – по складам произнесла Люба, – это не от слова маг – волшебник, а от слова магнит, потому что звук записывается на магнитофонную пленку, это каждый ребенок знает. Ох, и дремучий ты все-таки.
– А как это записывается?– спросил малыш.
– Ну… Нажмешь кнопку «запись» и все, а если послушать надо, то «воспроизведение».
– Нет, как все внутри устроено, как там внутри все происходит? – не унимался Ося.
– Это мы в школе еще не проходили, ты об этом лучше у Коли спроси.
– Люб, а что это ты в тетрадке разных букашек рисуешь?
– Это буквы и цифры, – ответила она, не поднимая головы.
– А откуда ты знаешь, какую букву, где надо рисовать?
– Этому в школе учат. Хочешь, я уроки сделаю и тебя поучу? А пока помолчи. Посмотри картинки в книжке.
Осинничек сидел тихо, как мышка, пока к нему не обратилась Люба.
– Нам по чтению сказку задали, хочешь, я тебе вслух почитаю?
Они поудобнее уселись на диване. Ося прижался к Любе, чтобы видны были картинки, и приготовился слушать сказку «Гуси-Лебеди».
– Жили-были муж и жена, и была у них дочка Аленушка и сыночек Иванушка… – читала Люба с выражением.
Ося внимательно слушал.
– Убежала Аленушка играть с подружками, а братца-Иванушку на лугу оставила. Налетели Гуси-Лебеди, подхватили братца-Иванушку и понесли в леса дремучие…
– Это у них инстинкт такой, где какой малыш без присмотру остался, – они его подбирают и в лес в избушку к Бабе-Яге несут, как на хранение. Если птенец из гнезда выпал или бельчонок из дупла, зайчат маленьких, всех, кто потерялся, потом у Бабы-Яги в избушке ищут. Ну, читай сказку дальше, что ты замолчала?
– Печка, печка, скажи, не пролетали здесь Гуси-Лебеди? А печка отвечает: «Съешь моего ржаного пирожка, тогда скажу».
– Я у моего батюшки и пшеничные пирожки не ем, а уж ржаной и подавно есть не буду. – Говорит Аленушка.
– Эта Аленушка из сказки на твою соседку Анжелку похожа: «Ой, что это у вас? Пирожки с капустой? А у нас папа пирожных принес целую коробку», – а сама пирожки с блюда один за другим подбирает.
Люба пригрозила, что не будет читать сказку вслух, если ее будут перебивать. Сказка благополучно подошла к концу.
– С чего ты взяла, что Баба-Яга злая? Если бы Гуси-Лебеди не подобрали Иванушку, он мог бы в речку упасть или под телегу попасть, он маленький – его в траве не видно. У Ягиничны работа такая – за порядком смотреть.
– Да не уговаривай ты меня, я и сама вижу, что бабушка Аглая веселая, с юмором, все понимает. Моя бабушка Вера тоже поворчать любит, а случись что – первая на выручку придет. Раньше она геологом была, всю Сибирь пешком обошла, а теперь на пенсии, санитаркой в больницу от скуки пошла, чтобы на людях побыть.
– Пока мы в лес не вернулись, я хочу всему-всему у людей научиться.
Осинничек очень быстро осваивал грамоту. Он часами разглядывал картинки в детской энциклопедии и по слогам читал пояснения. Техническим образованием Оси занимался Коля. Вопросы маленького лешего часто ставили Колю в тупик.
Не сразу Ося понял, почему телевизор показывает не то, что его просят показать. Ему объяснили, что по своему желанию можно смотреть видеокассеты. Специально для него купили кассету о лесе.
– Коля, покажи мне лес, – попросил Ося, когда пришел в гости к соседу.
Коля включил «видик» и уткнулся в компьютер, за которым проводил все свободное время. Прошло не более десяти минут, как его снова побеспокоил гость.
– Эту песню птицы пели вчера.
– А что ты хочешь, ведь это кассета, что на ней записано, то она и показывает. Да какая тебе разница, поет себе птичка и поет, не все ли равно что? – возмутился Коля.
– Каждое утро перед рассветом птицы встречают солнце и поют о том, каким будет день. – Ося с недоумением смотрел на Колю.
– Для этого есть прогноз погоды. Тебе все подробно расскажут: где будет светить солнце, где пойдет снег, какой будет мороз ночью и днем.
– В лесу каждый день что-то происходит, особенно летом: то из муравейника муравей пропал, то прискакал кузнечик из соседнего леса и на большой поляне рассказывает о своих приключениях, паук за одну ночь сплел огромную паутину. Новости по лесу разносят сойки и сороки, они всегда все знают. Мелочи, на которые люди не обращают внимания! Скажи, а какие птицы живут рядом с твоим домом?
– Голуби, воробьи, и еще эти, с желтым брюшком… синицы.
– А какие птицы живут в лесах рядом с городом? Я вчера в окно черного дятла видел, он сидел на березе и долбил ее клювом. В такой сильный мороз он, наверное, за помощью к людям прилетел, а глупые мальчишки забросали его снежками. Пока я вышел на улицу, он улетел, и я не успел спросить, что же случилось. Черных дятлов осталось очень мало, и водятся они только в наших лесах.
– Что ты все заладил: пташки, букашки… Компьютер – великая вещь, он знает все правила грамматики, может переводить тексты с любого языка, может рисовать, может печатать под диктовку и озвучивать напечатанный текст, с помощью компьютера можно переписываться со всеми странами мира …
– Я согласен, что компьютер замечательная машина, я только хотел узнать, что можешь делать ты сам? Это ты заставляешь бегать человечков в компьютере? – спросил Ося.
– Я могу управлять только одним из них, остальные двигаются по программе, заложенной в условиях игры.
– А для чего ты за ними гоняешься? Они все равно останутся внутри, какая от них польза?
– Я тренирую реакцию.
– А если ты окажешься взаправду там, где опасно, а твоей мышки, похожей на серый камушек, не будет, что тогда? Быстро бегать ты не умеешь, драться тоже. Любочка говорит, ты даже таблицу умножения выучить не можешь, все на свой компьютер надеешься. Смотри, он только кажется добрым помощником, а на деле это злой обманщик.
– Что ты понимаешь в технике? У меня клевые игры «Звездные войны», «Смертельная битва» это круто, мне все пацаны завидуют. А ты – лох и ничего не понимаешь. Вот еще игра супер… «Парк Юрского периода», про динозавров.
– Да, я – пенек осиновый, но я не понимаю, как можно играть в убийство и радоваться! Я этого никогда не пойму.
Баба-Яга возвращается
– Старший лейтенант Сидоренко, – представился Глеб Вере Никитичне.
– Разрешите провести следственный эксперимент с «Серебряным блюдечком», расписку о временном изъятии я сейчас напишу. Надо с этой штуковиной выехать за город, здесь ее сигналы телецентра «забивают». И мальчонку, с вашего позволения я с собой захвачу, без него мне с чудесной тарелочкой не управиться. Мы через часок вернемся.
Любочка пошла одевать по погоде Осинничка. Но выезжать за город не пришлось. Позвонил доктор Иван Петрович:
– Нашлась… даже не знаю, как ее теперь называть, – замешкался он. – Короче, нашлась моя пациентка, пришла вставлять зубы, только теперь она моложе и красивее. После приема она к Вере Никитичне приедет, адрес я ей сообщил.
Маленькая квартирка Веры Никитичны стала центром событий. После рабочего, как по цепочке собрались дня все заинтересованные лица. Баба-Яга, да нет, Иван Петрович предлагает называть ее Аглаей Константиновной, как у него в карточке записано.
– Гражданка Баба-Яга, почему на приеме у врача вы назвали себя Аглаей Константиновной? Чье это имя? – Глеб официальным тоном приступил к допросу.
– Ты, мил друг, повяжи себе голову платком, да потуже, да скажи: «Яга я, Костяная Нога», представь, что при этом зуб болит, так, что в глазах темно. Как, готов провести следственный эксперимент?
– Да что ты, Глеб, в самом деле, мы же не в милиции, – вступил в разговор Ваня.
– Да не пиши ты протокол, Глебушка, никакой я не криминальный элемент, а обыкновенная Баба-Яга, как в сказке, – обратилась Аглая Константиновна к Глебу и неторопливо продолжила свой рассказ.
– Так вот, как вырвал мне Иван Петрович больной зуб, подошла я к обычному зеркалу, глянула да и обмерла, сама себя испугалась, сознание потеряла. Раньше-то я в волшебное зеркальце смотрелась, и то не часто – все дела! А оно – зеркало-то волшебное – не лицо, а душу показывает, душа у меня еще не сильно состарилась. Да, в больнице в чувство пришла, все хлопочут, суетятся вокруг меня. Думаю, полежу немного, словно без чувств, а там придумаю, как быть. Слышу, рядом рассказывают о том, как морщины убирают. Приоткрыла глаза: оконце махонькое светится, а в нем люди беседу ведут, как молодость вернуть. Прошептала я слова заветные, обратилась облачком да сквозь оконце то и вылетела. Оказалась я в телестудии. Девушка-ведущая не посмотрела, что перед ней страшилище лесное и что одета я, как пугало. Адресок, где молодят, дала. Только вслед промолвила: «Клевый прикид!» Правда, не поняла я, к чему это?
По тому адресочку молодиться пришла, да вот незадача – за все платить надо. У меня в избушке чугунок червонцев еще царских припрятан, так теперь другие деньги в ходу.
Одежду городскую я наколдовала себе, размеры у меня нестандартные – все равно не купить. Нам, ведьмам, только три раза в сто лет лично для себя можно что-то колдовством получить, не для того нам сила волшебная дана, чтобы себя ублажать. А на омоложение деньги зарабатывать надо. Пропажи искать – это и не колдовство вовсе, так, баловство одно: на воду пошептать, и все видно, как на ладони. К чародейству у меня особый талант. Вот и стала я украденные автомобили хозяевам возвращать за вознаграждение.
Морщинки все расправила, волосы покрасила, только зубы вставить осталось.
– Интересно, – протянул Глеб, – а прямо сейчас можно на воду пошептать? У меня дело одно «висит» нераскрытое. Ума не приложу, как к нему подступиться!
– Любочка, принеси мисочку с водой, – попросила Аглая Константиновна. – Что тебе, Глебушка, показать?
Глеб наклонился над миской и что-то прошептал Бабе-Яге на ухо.
– Вот это да! – раздался восхищенный возглас Глеба, – никогда не думал, что с чертовщиной, простите, бабушка, с чудесами знаться придется! Спасибо, теперь я знаю, где искать вещдоки. Аглая Константиновна, может быть, вы к нам в отделение работать пойдете? Мы ведь с вами почти коллеги!
– Что ты имеешь в виду, соколик? – удивилась Аглая Константиновна.
– Посудите сами, сударыня, в последнее время непослушных детей чаще милицией пугают, чем Бабой-Ягой, так? Вы охраняете природные богатства от людей, чтобы для людей же и сохранить, так? И милиция охраняет добро одних граждан от посягательства других – несознательных. Милицию, между прочим, так же, как Бабу-Ягу, не жалуют, однако в трудную минуту к нам – в жизни, а к вам – в сказках – все обращаются за помощью и защитой, – закончил свой монолог Глеб.
– И еще одну загадку помогите, пожалуйста, нам разгадать! – обратился к Аглае Константиновне доктор Ваня. – Почему после омоложения вы стали похожи на сказочную Радогуну? Какая между вами связь?
– А что вы знаете про Радогуну и от кого? – поинтересовалась бабушка Аглая.
Маша включила магнитофон, и все с интересом выслушали предание о смелой девушке по имени Радогуна и об искусном мастере Синеоке.
– Красивая сказка, – грустно произнесла Баба-Яга. – А теперь послушайте, что дальше было.
Как Радогуна стала Бабой-Ягой
Очнулась я в дремучем лесу, в крохотной избушке. Старая женщина хлопотала вокруг меня, выхаживала, отпаивала травами.
Рассказала она, что беглецы, которые меня в лесную чащу принесли, ушли все в родную сторонку. Оставили мне на память ладанку с вышитым портретом Синеока, да крючок свой вязальный Миловида оставила. Женщина, что за мной ухаживала, знахаркой-шаманкой оказалась. Рассказала она мне, какой ценой жизнь мне сохранили. Все мастерицы, что рубашку лечебную мне ткали, полжизни своей для меня не пожалели.
– Век твой будет долгий, немереный. Но и ты теперь не простой человек – одной ногой на том свете побывала – быть тебе посредником между царством живых и царством мертвых, хранительницей тайн природных, людям пока неведомых.
Синеок твой в бою погиб, а другого молодца ты уже не полюбишь. Великая Любовь не часто на Землю приходит. Людям с щедрым сердцем словно в дар дается. Всех, кто рядом с влюбленными находится, словно крылом задевает. Красивые, талантливые дети у всех родятся. Только сами влюбленные редко бывают счастливы, злые духи все силы собирают, чтобы помешать им. Если большая Любовь счастьем все озарит, на Земле злым духам конец придет.
Научу тебя всему, что сама знаю, и представлю на совете Мудрых старцев. А мне давно на покой пора.
Научилась я у шаманки водной и огненной магии. Научилась язык птиц и зверей понимать, травы лечебные, приворотные различать.
В назначенное время предстала я перед седыми Старцами в радужных одеждах. Испытали меня водой и огнем и три загадки загадали, как положено:
«Чего нельзя купить ни за какие сокровища?»
– Мне ли не знать, что прошло, того не вернуть. Прошедшее время нельзя купить.
«Что бывает то самым сладким, то самым горьким?»
– И эту загадку я разгадала, знаю – от одного слова можно светиться от счастья, а другое – может горе, обиду горькую принести.
«Чего не устанешь во всю жизнь делать?»
– Третья загадка совсем простая – пока живешь и не замечаешь, как дышишь.
Велели своей волей заставить хрустальный шар светиться. Выдержала я все испытания.
Посвятили меня в Ягиничны, вставили зуб большой – Зуб Зловредности. Его только потереть надо – и слова ругательные сами в голову приходят. Да и голос становится громким и грубым. Было в древние времена племя лесных людей – ягов. Никого к своим заповедным лесам близко не подпускали. Сначала шумом, криком пугали. Если чужак не уходил, то в ход пускали ногти, зубы. Дрались, царапались, кусались. От них и пошло слово такое древнее «ягать» – значит браниться, шуметь, бушевать. До сих пор говорят «точат зуб на обидчика», ну, а если пришелец сильнее или хитрее оказывался, говорили, что он им не по зубам. А от нас – ведьм – пошло выражение «попасть на зубок». Наших насмешек больше колдовства боялись.
Выдали мне персональное «Средство Транспортное Универсального Перемещения Автоматическое» – сокращенно СТУПА, чтобы по небу летать, по земле скакать, по воде плыть. Для оперативной связи, спросить, что непонятное или помощи попросить, дали «блюдечко с яблочком», научили ими управлять, и стала я вместо шаманки сибирские леса охранять.
Историю, которую рассказал мне Геннадий Андреевич, я постаралась, как можно подробнее записать. А вот что было дальше, мы будем вспоминать все вместе.
Зуб зловредности
Софья Сергеевна позвонила Геннадию Андреевичу по указанному телефону, и профессор объяснил, как в газете появилось объявление: «Ищем зуб зловредности».
История закончилась благополучно. Баба-Яга, нашлась, вернее бабушка Аглая, как она сама просит себя называть, к тому же помолодела.
Голос у нее стал чистый, звонкий, зубы вставила – шепелявить перестала. Но в этом вся беда. Ее ступа, ее транспортное средство с экологически чистым двигателем, управляется голосом, а голос у нее стал молодой. Ступа теперь ей не подчиняется.
Зуб этот «зловредный» тоже не простой: кто им владеет не по своей воле, сварливым становится. Без этого зуба наша бабушка Аглая ругаться не умеет. Вы думаете, из вредности Бабы-Яги в дремучие непроходимые леса забираются? Богатство Земли, память предков хранят Ягиничны в своих заповедных лесах. Укрывают их от корыстных людей, а порой просто глупых, что из озорства могут уникальное дерево сломать, гнездо редкой птицы разорить.
Любушка с одноклассниками придумали искать «зуб зловредности» с помощью волшебного зеркала, которое душу сущего отражает. Как встретят сварливого человека, дают ему в зеркальце посмотреть. Если человек по сути злой, то зеркало страшилище отражает, а если из-за вредоносного зуба таким стал, то в зеркале моложе и красивее станет. Очень им хотелось бабушке Аглае помочь. В нашем городе сварливых людей не так много, но и их разве всех найдешь? Да и ни к чему детям со скверными людьми дело иметь, не ровен час – обидят, и зеркальце волшебное отнять могут. А как каникулы осенние у ребят кончились, энтузиазма у них поубавилось.
Вот мы и дали объявление в газету, вдруг кто откликнется? Только беда не приходит одна. Крючок волшебный силу потерял. Если к весне его сила не вернется, рыбка золотая, бабочки редкостные так навсегда кружевами и останутся.
– Золотая Рыбка – она волшебная, а бабочки? Ну что ж, что они красивые? Бабочкой больше, бабочкой меньше, что с того? – спросила Софья Сергеевна.
– Как вы не понимаете, бабочки эти не просто красивые, они – эндемики, могут жить только в определенном месте. А что их к этому месту привлекает – мы так и не узнали. Вот, к примеру, бабочка Морфида из Колумбии живет только вблизи месторождений платины.
А в Рыбке Золотой главное – ее беспредельная доброта. Как только на свете станет меньше Красоты и Доброты, нарушится равновесие, и на Землю обрушатся всевозможные бедствия. Рыбку Золотую от жадных и корыстных людей берегут. Помните, я рассказывал, как у Веры Никитичны Золотая Рыбка приготовила ужин? Продукты она в холодильнике взяла, и энергии, сколько положено, на счетчике намотало. Получается, что она только преобразователь, а закон сохранения вещества и энергии – он действует и в реальном, и в сказочном мире.
– Геннадий Андреевич, вы спросите свой «экспертный совет», можно ли и мне примкнуть к вашей группе? Может, и я в чем-нибудь пригожусь?
На этом мы и расстались.
Привет, Чердак, или дверь в сказку
В назначенное время Софья Сергеевна пришла к Вере Никитичне не одна. Как ни объясняла она десятилетнему внуку, что сама напросилась в эту странную компанию и не знает, как там примут «новичка», он упросил меня взять его с собой. Аргументы у внука были самые убедительные.
Во-первых, он очень любит сказки и с раннего детства все их хорошо помнит. Кроме того, он капитан районной команды по интеллектуальным играм среди младших школьников и специально готовился к играм по темам русских народных сказок. В-третьих, у него аналитический склад ума, и она сама его с раннего детства развивала, как тут спорить?
Последний довод сразил Софью Сергеевну наповал, возразить было нечего.
– Ладно, если что не так, краснеть будем вместе.
До последнего момента ко всей услышанной истории Софья Сергеевна относилась с недоверием. В конце концов, не важно, кем окажется на самом деле Баба-Яга, но упустить случай своими глазами увидеть уникальных бабочек и редчайшую Золотую Рыбку, пусть даже не волшебную, она не могла.
Вот перед ними обыкновенная дверь в обыкновенном пятиэтажном доме. Дверь, за которой начинается сказка. Нажали кнопку обыкновенного звонка. Дверь открыл мальчик, Андрюшкин ровесник.
– Привет, Чердак, как здорово, что ты пришел. Мы с тобой мигом все головоломки разгадаем.
Позже мы познакомились. Это был Коля, тоже «интеллектуал» в младшей возрастной.
– Здравствуй! Это почему же мой внук – Чердак? Его зовут Андрей!– приветствие и недоумение у меня сконцентрировались в одной фразе, – а меня – Софья Сергеевна.
– Он же – Черданцев и очень умный, а Чердак – это голова, которая хорошо варит. У него башка работает надежно, как компьютер.
Навстречу гостям вышла хозяйка Вера Никитична и Геннадий Андреевич. Он и познакомил новичков с Ваней и Аглаей Константиновной.
– Ты, Андрей, в школе, наверное, на одни пятерки учишься? – с ревностью в голосе спросила Вера Никитична.
– Нет, – со вздохом ответил Андрей, – память у меня хорошая, мне ее бабушка всякими загадками и мнемотехникой развивала, но я часто отвлекаюсь.
– Как же это происходит? – вступил в разговор Геннадий Андреевич.
– Привычка у меня такая, вроде игры: «А что если…» Когда мне что-нибудь кажется непонятным, или несправедливым, или неправильным, – я придумываю другой вариант. Ну, например, все знают сказку «Журавль и Лисица». Что будет, если Лиса окажется действительно умной? Она приготовит Журавлю те угощения, которые он любит, и так, чтобы он мог их съесть. Они могли бы стать друзьями, если бы каждый стал заботиться хоть чуточку о другом.
– Ох, что-то не по-детски рассуждает сей отрок, – тихо заметила Аглая Константиновна.
– Мама пишет диссертацию, папа занят бизнесом, постоянно спорят – у кого занятия важнее, – пояснила Софья Сергеевна, – а ребенка видят только спящим.
– Понятно, родители с утра до ночи заняты бизнесом; вот и моя дочь по контракту укатила. Хорошо, хоть бабушка есть, а то при живых родителях дети сироты, – добавила Вера Никитична.
– А где Любушкин отец? – не удержалась от вопроса Софья Сергеевна.
– Отец ее живет в соседнем доме, только дочь свою и знать не хочет. Я-то сама росла в детском доме. Во время войны меня совсем маленькую, перед наступлением нашей армии, вывезли из партизанского отряда. Поезд, в котором везли детишек в тыл, бомбили. Документы все растерялись, остался на мне медальон с крохотными фотокарточками моих родителей. Потом и медальон затерялся, хорошо хоть фотокарточки в личное дело приклеили, это все, что в память о родителях и осталось. У нас в детском доме учитель был, фронтовик, географию преподавал. А до войны он геологом был. Он и увлек всех своих воспитанников геологией. Мы с моим мужем, тоже детдомовцем, всю Сибирь пешком исходили. Дочка Надежда росла в интернате. Постарше стала, оставалась дома одна домовничать. Сразу после школы Любочку родила, от одноклассника. Родители Никиты чуть не в ногах валялись, умоляли не портить карьеру мальчику, какая, мол, семья сразу после школы. А тут все к одному: Вася, муж мой, пропал в экспедиции; перестройка началась – я без работы осталась. Вот Надежда и отправилась в другой город на заработки, а мы с Любочкой остались одни на хозяйстве.
Грустные рассуждения прервал доктор Ваня:
– Чуть не забыл, мне звонил Глеб! Маше работу по этнографии не зачли, сказали, что нет такой деревни на карте, и не было, а вязанное крючком кружево появилось только в конце восемнадцатого века. И получается, что всю историю она сама придумала.
– Видно, мне самой придется пойти с преподавателем потолковать. Надо же, вся моя история – выдумка! – возмутилась Аглая Константиновна.
– Нет, нет, только не это! Вы так хорошо выглядите, что это педагогов не убедит, – поспешно вставил Ваня.
Эх, надо было какую-нибудь древность у бабушек взять на время. Деревни Кружавино, конечно, на карте нет, да и не было. Кузнецы всегда селились в стороне от всей деревни. Дело с огнем имели, вот, чтоб пожаров не было, и уходили подальше. Дорога к нам кругами идет, еще и поэтому наши выселки Кружавином прозвали. Как же помочь Маше? К бабушкам сейчас не проедешь, дороги замело…
– Нужны вещественные доказательства? – спросила Аглая Константиновна. – У меня есть еще один вышитый портрет, да и костяной крючок – виновник всей истории – сейчас бесполезен и безопасен. Если это поможет Маше, пожалуйста, передай ей все это.
И Аглая Константиновна протянула Ване вышитый свиток и резной крючок.
– Организационные вопросы мы решили, – заметил Геннадий Андреевич, – пора и прочие сказочные дела обсудить. – Геннадий Андреевич стал раскладывать на столе волшебные предметы.
– Итак, что мы имеем? Зеркало, которое показывает суть того, что отражает. Видеоблюдце с «наливным яблочком», которое не дает прямых ответов, чтобы владельцы не поглупели. Волшебный крючок, который расколдовался или разволшебнился. Старинный браслет, который сделал мастер, сумевший сделать зеркальце. А это что за мешочек с вышитым портретом? Это ваш оберег?
– Это Синеок, его портрет полонянками на ладанке вышит, – пояснила Аглая Константиновна.
– Можно поближе рассмотреть эту ладанку? – обратилась к Аглае Константиновне Софья Сергеевна, – Что-то знакомое лицо у вашего святого. Он удивительно похож на Ивана Петровича. Да, да, посмотрите: если сбрить бороду и сделать современную прическу, – просто одно лицо, вы не находите? А там внутри что-то лежит, какие-то зернышки? Можно взглянуть? Просто льняное семя. Странно…
– Сударыни, вы постоянно отвлекаетесь, – призвал нас к порядку Геннадий Андреевич.
– Чтобы вернуть волшебную силу крючку, надо выяснить, как простые с виду вещи стали волшебными? Какие для этого необходимы условия, и сможем ли мы все эти условия выполнить? Слово эксперту по сказкам, – обратился он к Андрею.
– Чаще всего волшебные вещи появляются в готовом виде: их находят на дорогах; они падают с неба; их герои сказок получают в дар или за услуги от чертей или волшебников. Иногда в сказках не волшебные, а природные силы действуют: ветер, вода и солнце, – стал вспоминать Андрей. – По сказочным правилам, чем кто-то заколдован, тем и снимать заклятье должен. В сказках чаще всего каменеют. Ученые предполагают, что речь идет о замораживании. А потом оттаивают – расколдовываются. Да, еще в сказках бывает цепная реакция: к примеру, кто-то один снял заклятье, он прикасается к другому – и они тоже оживают. Разные волшебные предметы (гребешки, полотенца) нам не подойдут, они помогают убегать от преследования; бывают волшебные палочки – универсальные, но где их взять?
– Я не многому еще научился, но хорошо знаю – это в сказках волшебные вещи с неба падают, а жизни волшебные вещи люди делают: в иные мастера знатные, умелые с душой, с любовью волшебство вкладывают; в другие волшебство постепенно входит, когда эти вещи долго настоящему мастеру служат. Наверное, читали про топоры-саморубы, про ружья-самопалы. Потому-то и Морской царь, и Змей Горыныч в свое царство умелиц-рукодельниц утаскивали. Поживет Марья-Искусница в плену, нитки спрядет или повяжет: вот у царя и появится прялка-самопрялка или спицы-самовязы, – вмешался в разговор Ося.