Дурий из Дуракии

ГЛАВА 8

Сутки отлёживался в бане, которую сам Сит и подтапливал, чтобы никто из домашних был не в курсе, что тут происходит, приносил два раза еду, а вечером сплетённый трёх косичный волосовик на пояс, рушники, сделанные из рукавов и низа рубахи, три колоды карт, с татуировками, содранными с меня вместе с кожей, на тонких деревянных дощечках, пропитанных воском и продетых через отверстия, в верхней части, на шёлковые шнурки, в той же последовательности, какой они располагались у меня на теле.

Перебирая колоды, странно было ощущать их частью себя, каждая татуировка откликалась тупой болью в том месте тела, где она была раньше нанесена.

На второй день, Сит принёс чистую одежду, порядком правда поношенную, что соответствовало моему новому образу. Внутри штанин обнаружил несколько длинных узких карманов с небольшими петельками у пояса. Глухой петлёй привязал к ним длинные шёлковые шнурки с нанизанными колодами татуировок, отрегулировав так, чтобы они не болтались ниже колен. Одеваться было неприятно, кожа на месте ожогов была ещё очень чувствительна.

Выйдя из бани, размялся, попробовал подобрать походку, выбрал чуть ковыляющую, согнувшись немного в спине и приподняв одно плечо. Проходя мимо колодца, глянул в ведро с водой, чтобы узреть своё убожество. Да, уж, волосы торчали во все стороны, словно копна, лицо исхудало, глаза ввалились, нос заострился. Попробовал улыбнуться, вышло криво. Размял лицо руками и погримасничал, затем чуть ухмыльнулся. Ну, вот, пожалуй, это сейчас больше пойдёт, только глаза чуть округлить, словно чудо увидел и будет совсем правдоподобно. Подковылял к крыльцу, на котором стоял Сит и внимательно за мной наблюдал.

– Никак в роль входишь?

– Пытаюсь… после твоих то пыток.

– Ну, так ведь я ещё тот садюга. Пошли, пора в дорогу собираться, – и жестом предложил пройти в дом.

– Уже?

Усевшись за стол, накрытый для завтрака, Сит продолжил.

– У меня завтра утром, в Крючья, телега с мёдом пойдёт, тебя подвезёт. Там кому-нибудь напросишься до Сурьи. Ну, а от Сурья до Дуракии рукой подать, да и дорогу ты знаешь. Возьмёшь с собой только самое необходимое, сырьё, как и обещал, у тебя куплю, запас не помешает, да, и таскать его с собой опасно, и лучше бы ваши старые покупатели тебя и не узнали, а то сдадут с потрохами, ради спасения своей шкуры.

– Согласен.

– Сколько просишь за товар?

– С учётом твоих услуг, сорок монет золотом, двадцать – серебром.

– Ничего себе. Что у тебя такого необычного, что столько просишь?

– Лунный дождь и чешуя скорпии.

– Ого-го-го! Накину монет сорок серебром, сверху, если расскажешь, каково это собирать лунный дождь.

– В полночь полнолуния, садишься на дно озера, с камышовой трубкой во рту и ждёшь, когда с поверхности, в глубь воды, станут опускаться светящиеся, словно ртуть, шарики. Вот тут и надо их быстро собрать в бутылку, пока они не коснулись дна и не растеклись, или подводные жители не утащили прямо из подноса.

– И сколько можно капель собрать за раз?

– Если повезёт, около девяти. Только не вздумай в одиночку идти, меня первый раз чуть сом не сожрал и озёрки всего оцарапали, еле ноги унёс, а результат – две капли.

– Сорок монет серебра твои. Деньги сейчас принести?

– Нет. Я тебе их оставлю на хранение, только двадцать монет с собой возьму.

– Благодарю, конечно, за доверие, но, лучше отдам их на хранение пчёлам – первый улей от сада, там они ещё совсем дикие и злые, никого не подпустят, ну, а ты знаешь, как с ними обращаться.

– Как связь держать будем?

– Так сорока к тебе привыкла, пусть и дальше с тобой будет. Если что, звать её Юла.

Доев кашу и выпив кружку с медовым напитком, встал из-за стола, поклоном поблагодарив хозяина.

– Пора и товар передавать, сам всё из котомок выложу, а то там куча тайников, да и ловушки ядовитые, одна скарабевочка чего стоит.

– Ты хоть бы предупредил, у меня дети по дому бегают, ненароком могли на пол уронить или из любопытства залезть в сумку.

– Но, ведь не уронили и не залезли…

– Так ведь с детства учу ремеслу, маленько то уже должны понимать, что чужое может быть опасно.

– Не переживай, я своих охранничков тебе не оставлю, с собой возьму, за ними особый уход нужен, да и мне с ними спокойнее.

– Лады. Пошли тогда твои закрома принимать.

Когда выложил на стол весь товар: мешочки, баночки, коробочки, пучки и связки, Сит, поглаживая бороду, только крякнул от удовольствия, что ему столько добра досталось.

Закончив передачу товара, переложил все свои секретики в котомку побольше, где внутри, на дне и боках, было пришито много мелких кармашков, а для маскировки накидал сверху дорожный скарб.

ГЛАВА 9

Ужин затянулся, до самых сумерек, нам с Ситом было о чём поговорить. Если он знал, что у учителя есть ученик, который занимается добычей сырья для знахарей и магов, то я о нём вообще никогда не слышал и поэтому очень хотел узнать, почему учитель скрывал это от меня. Ответ был прост: Ягын не хотел, чтобы его ученики, начав самостоятельную жизнь, могли проболтаться друг о друге и подставить себя. То, что я знал Асу, было стечением обстоятельств. Сит сказал, что только раз учитель обмолвился, что он создал более полусотни уникальных, талантливых мастеров и было бы интересно узнать, как сложилась их жизнь, но это слишком трудная ноша для него, потому что такое знание иногда приносит огорчение от того, что у них не было права выбора своего жизненного пути, и хотя они получили знания, доступные только избранным, это не всегда делает жизнь человека счастливой и удачной.

Сит попал к учителю, как я, и Асу, сиротой, не знал своих родителей и то, он стал полная заслуга Ягына. Это он в нём разглядел дар читать мысли, предвидеть судьбы и влиять на их течение, развил его до такой степени, что самому пришлось закрывать свой разум от него, чтобы тот не узнал чего лишнего, ведь у учителя были свои секреты, которые он скрывал даже от проверенных учеников. Сит спросил, знал ли я, что у учителя была жена и сын, которых ему пришлось бросить, чтобы они жили спокойно и не подвергались опасности, связанной с его работой, не забывая посылать им денежки с оказией. Один раз он видел, как учитель в столице остановил оборванного старца, передал ему мешочек с деньгами и прошептал на ухо, что они для Акалии и Сура. Старец кивнул головой и скрылся в толпе, а я успел прочитать в голове учителя слова молитвы-оберега за тех, кто в дали.

Нет, такого я точно не знал, но и не удивительно ведь таких способностей, как у Сита, у меня не было. Прочитав мои мысли, он кивнул понимающе головой. Поинтересовался, как он смог с нуля создать такое добротное хозяйство. Он рассмеялся и, откинувшись на стену дома, мечтательно закатил глаза.

– Когда учитель отпустил меня на все четыре стороны, я направился в столицу и по дороге пришлось заночевать тут, неподалёку, обнаружив в лесочке много ульев диких пчёл. Оказалось, я могу ими управлять. Поэтому, наевшись утром до отвала мёда, решил, что зачем мне столица, когда и тут можно прекрасно жить. Походив по окрестностям, обнаружил эту усадьбу, где проживала семья из трёх человек: отец, мать и дочь. У них было семь работников, которые помогали выращивать жеребцов на продажу. Я предложил главе семейства свои услуги в качестве пчеловода, чему он был несказанно рад, потому что пчел в округе водилось много, и они доставляли постоянные неудобства. Так я тут и остался, стал приручать диких пчёл, переселяя в ульи, качая мёд, доход от которого оказался даже более существенен, чем выращивание коней. Глядя, какую прибыль я приношу, глава семейства дал согласие на брак со своей дочерью, так я стал членом семьи, а после его смерти – полноправным хозяином, попутно наладив связи в окружающих городках, куда возил на продажу мёд и жеребцов. Там у меня есть свои люди, которые ведут торговлю моими товарами и попутно подыскивают для меня богатеньких горожан, которым нужны услуги по моему прямому ремеслу. Вот так.

Он уставился в меня упёртым взглядом, пытаясь подчинить своей воле. Но, я был уже готов к этому и отбил его напор своей, выработанной тренировками, силой упрямства, блокирующей любое воздействие извне. Рассмеявшись, Сит отвёл взгляд в сторону.

– Я тебе рассказал всё о себе, ну почти всё. Теперь твоя очередь. Где бывал, что видал?

– Ну, в отличии от тебя, я никакими выдающимися способностями не обладаю. Просто собиратель. Учитель мне подробно объяснял, показывал, как делать, что делать, а я повторял. Сначала везде ходили вместе, потом стал ходить один, начинал с простого и близкого, потом сложнее и дальше, но так ничего в себе выдающегося и не развил, кроме упрямства и терпения.

– Это, кстати, не мало. Ты первый, кто смог противостоять моему взгляду. Расскажи о каком-нибудь из своих путешествий.

Задумался, их так много было, что некоторые уже и забыл, а другие рассказывать ни к чему, опасно и для него, и для меня, если кто об этом узнает… всякое бывало, бизнес чистым не бывает. Решил, расскажу ему, как волосы невки собирал, там ничего такого секретного нет.

ГЛАВА 10

Перешёл с лавки на большой сундук, стоявший напротив Сита у стены, сел сложив ноги калачом и сделал глубокомысленное лицо.

– Дело, значит, было так. Ягын, однажды, когда я ещё только начинал ходить самостоятельно за сырьём, был очень не в духе за то, что я накануне провалил задание по сбору ведьминых грибов и решил похоже меня проучить. Рано по утру, ласковым таким голосом, за завтраком говорит мне, пододвигая тарелку с кашей, мол сходи на озеро у Старой скалы и собери пучок волос невки. Он ведь, прохиндей, помнил, что я, когда мы с ним в прошлый раз ходили туда, всё проспал, прикорнув под кустом, а он будить не стал, чтобы не спугнуть невку, поэтому обрисовал потом, на словах, как дело было, по-видимому, решив, что этого достаточно. Ну, и вот теперь, значит за то, что тогда проспал и сейчас с грибами пролетел, решил маленько поучить. В невесёлом настроении, собрав пожитки, прихватив ежовые рукавицы, потопал в сторону Старой горы, а это без малого целый день, если повезёт и не заплутаю. Но, я по своей тогдашней невнимательности, конечно, заплутал и приполз на место, измотавшись в дороге и голодный как волк, когда луна уже взошла и надо было приступать к работе. Короче, времени перекусить и отдохнуть уже не было, злой, с урчащим животом залез в озеро, расставлять сети вдоль берега. Дно илистое, ноги скользят, сучья, на которые закрепил сеть, в грунт глубоко не втыкаются, пришлось рукой прикапывать, чтобы держались. Недалеко от воды, в траве, разложил на полотно угощения, ягоды там всякие, что насобирал в дороге. Заполз еле живой от усталости за ближайшие кусты и развалился на траве. Боясь уснуть, вытащил из котомки флягу с чаем из горенца и пару раз глотнул. Голову словно обожгло жаром и всю усталость как рукой сняло. Это, конечно, ненадолго, но думал, больше времени и не понадобится, потому что Луна уже прямо над озером. Вылез из-за куста, чтобы обзор иметь и уставился на воду. Слышу, плеск воды, раз, другой, зашуршали ветки, но не в том месте, где я сеть поставил, а левее, совсем недалеко от меня. Холодок пробежал по спине. Я этих невок в глаза не видел и понятия не имел, что они такое. Учитель говорил, что они похожи на маленьких девочек, только очень злобные. Вот тебе и описание. Вижу, из-за кустов, совсем почти рядом, скользнула маленькая тёмная тень в сторону приготовленного угощения. Вроде по очертаниям и никакая не девочка, а толстенькая короткая змея. Луна спряталась за облака и невозможно было разглядеть, кто пиршествует на полотнище, только слышно, оттуда, смачное жевание ягод. Решил тихонько подползти поближе, чтобы рассмотреть чудо, да и путь отрезать, которым она пришла, направив прямо в установленную мной сеть. Жевание прекратилось. Наверное, услышала, как я тут шуршу. Луна вышла из-за туч, и, прямо у лица, увидел разинутую широкую змеиную пасть… и в этот момент действие горенца закончилось, я упал на траву, уснув мертвецким сном… Когда проснулся, солнце уже было достаточно высоко. Ощупал себя, вроде живой и цел. Подумал, может мне та пасть приснилась? Порванная сеть валялась на берегу с выдернутыми палками, на полотнище ни ягодки, ни случайно обронённого волосика, уж я-то старательно всё обыскал. Погоревал, погоревал, да делать нечего. Однако, не голодным же обратно идти, сделал из сети намёт и несколько раз закинул в озеро. Повезло, на четвёртый раз попалось две крупных рыбины, причём у одной из рта торчал клочок пепельно-синих волос, точь-в-точь, как показывал мне учитель. Радости не было предела. Быстренько зажарив рыбу на костре, поел, собрал пожитки и собрался уже идти, как услышал звонкий детский голос, который прокричал, что приходи ещё и ягод приноси, а сети не ставь, только попроси, что тебе надо. Оглянувшись по сторонам, никого не увидел, хотя понял, что это мне невка знак дала. Чувствовал себя, с одной стороны, полностью провалившим дело, с другой стороны, счастливым, что волосы невки у меня, и, как ни крути, результат есть. Понятно, что, вернувшись домой и отдав Ягыну волосы, умолчал о том, что было на самом деле. Старик вроде обрадовался, что я выполнил задание и не расспрашивал меня, но пару раз заметил его прищуренный хитрый взгляд, которым он бросил в мою сторону. Даже закралось сомнение, не следил ли старик за мной и не подсобил ли в деле. Однако, Асу сказал, что он никуда не отлучался и занят был домашними делами.

ГЛАВА 11

Когда закончил рассказ, Сит, ухмыляясь в усы, спросил, а как на самом деле выглядят невки и ходил ли я ещё к ним за волосами.

– Не однажды. Невки – они как русалки, могут менять обличие, когда в своём, родном, то можно спутать с большой змеёй, а когда в человеческом, то вполне сойдут за маленькую девочку, только глаза у них очень большие и ярко-синие, да и зубы поострее, чем наши. Я потом к ним в любое время дня и ночи приходил с корзинкой ягод и просто голосом приглашал угоститься и дать мне прядь волос.

– А, для чего они годятся?

– Лекарство делают из них от водянки, болезней головы, снятии порчи, да много чего…

– Даже и не слыхал, про такое средство…

– Побочек много, только очень опытные знахари знают, как дозировку больному определять.

– В чём опасность?

– Если больше дать, чем положено, человека будет сильно тянуть к воде, может утопиться или рассудком тронуться. Рассказывали, что некоторые, с помутнением головы, говорили на неизвестном языке и показывали на небо.

– А в том, что ты мне продал, они есть?

– Да, в синем мешочке. Там записка с названием приложена.

– Ну, а рукавицы то ежовые что такое и для чего?

– Они из шкуры ежа и сделаны, и хоть я ими не пользовался, но так понимаю, ими можно ухватить любое скользкое тело, например, невки или какой змеи.

– Тебе их Ягын посоветовал взять?

– Да, как и сеть, и многое чего другое. Я так понимаю, в наказание, чтоб тяжести пришлось побольше в дороге тащить и жизнь малиной не казалась. Хотя, в деле они и не требовались.

– Он и меня как-то раз так подловил.

– Расскажи. Страсть как люблю всякие побывальщины.

– Ладно вспоминать, так вспоминать.

ГЛАВА 12

Сит согнал меня с сундука и устроился там со всеми удобствами, чуть развалившись, подложив под бок пару подушек.

– Когда это случилось, мне ещё лет 12 было, и я только постиг основы чтения мыслей и предугадывания поступков людей. К учителю это не относилось, он всегда был закрыт для меня. У него накопилось много сырья на продажу, и мы, сложив всё в котомки пошли в столицу, где у него были старые, надёжные покупатели. Дорога до Дуракии семь дней пешком и можно бы сократить время на попутных подводах или наняв телегу в Крючье до самой столицы, мы ведь не голодранцы какие, денежки то имелись, но учитель не собирался их так тратить, сказав, что пеший путь спокойнее, чем на подводе в компании попутчиков, где, во время пути, можно невольно раскрыть детали своей жизни, что может сулить неприятности в будущем. Он всегда считал, что чем мы неприметнее и проще, тем больше шансов выполнить своё предназначение и сохранить себе жизнь. Но, кто из непосвященных, увидевший случайно наши пожитки мог догадаться, что они стоят целое состояние? В силу своей неопытности, попытался повлиять на учителя, чтобы внушить ему мысль, ехать на телеге, всё-таки это лучше, чем идти пешком и спать под открытым небом, в окружении диких зверей. Наказание не заставило себя ждать: учитель шлёпнул меня по затылку, и я буквально проглотил язык, все моим попытки произнести хоть слово, превращались в тупое нечленораздельное мычание. Мне до самой столицы пришлось на пальцах ему показывать, то, что хотел сказать, вызывая у него смех, а меня вводя в слёзы от своей беспомощности. Только войдя в город, я обрёл дар речи. Казалось, должен был, от радости, захлебнуться потоком извергающихся из меня слов, прося о прощении учителя, но вместо этого молчал, боясь, что не смогу оправдаться за свой поступок, разве сможет он мне после этого доверять и учить тому, что могу обратить против него, скорее всего постарается избавиться от меня здесь, пристроив к кому-нибудь в услужение. Когда мы разнесли весь товар по покупателям и оставалось только зайти к кривому Луке, чтобы забрать выполненные для нас заказы, Ягын вдруг предложил пообедать в самом дорогом трактире города, где столовались только богачи, чем несказанно удивил меня, поскольку у нас было достаточно продуктов в дорогу, да, и обычно, учитель старался понапрасну не тратить заработанные деньги. Конечно, мне, не избалованному сироте, очень хотелось поесть дорогой, вкусной еды, поэтому с радостью принял его предложение. В трактире, нас встретили с недоверием и предложили самый крайний стол, в углу. Слуга, подошедший принять заказ, окинул нас презрительным взглядом и попросил показать деньги, прежде чем будет нас обслуживать. Ягын достал из кармана серебряную монету и покрутил ею перед удивлённым лицом парня. Обед вышел на славу, казалось, мой живот был готов лопнуть от съеденного, а по спине аж катился пот. Наваристый бульон, жареная курица, пирожки с потрошками и яйцами, медовый напиток с хрустящим кренделем. В голове сами собой роились мечты о счастливой, богатой жизни. Пару раз к нашему столу подходил юркий малый, предлагавший учителю перекинуться в картишки, но получал отказ. Компания, с которой он сидел за столом, изредка поглядывала в нашу сторону и как только учитель стал расплачиваться, покинула трактир. Когда мы вышли на улицу, было уже достаточно темно, но ещё не были зажжены уличные фонари, поэтому нам предстояло в потёмках протопать почти полгорода. В какой-то момент, услышали быстрые шаги нескольких человек за спиной и выкрик «вот они». Учитель отдал мне сумку с деньгами и приказал бежать к Луке, оставив его здесь. Я попытался высказать возражение, но получил такой удар палкой ниже спины, что припустился бежать, что есть мочи. Когда, наконец, остановился и прислушался, кругом было тихо. Несмотря на страх, решил вернуться на место, где оставил Ягына. Там было пусто и, поскольку, уже горело уличное освещение, решил осмотреть место. На земле и стене дома обнаружил капли свежей крови и клочок рубахи учителя, уж этот то орнамент я ни с чем не спутаю. Неужели, те, чьи шаги мы слышали, схватили его и утащили, а может убили и спрятали, чтобы уличная стража не заметила. Меня одолевали мысли: куда теперь идти, что делать? Сумка с деньгами тянула плечо. Наверняка, они разыскивают уже меня, поняв, что у Ягына нет денег. Куда спрятать деньжищи? Учитель предупреждал, что в городе нельзя доверять никому, даже проверенным продавцам, ну, а кривому Луке, тем более, тут каждый сам за себя. Может с деньгами уйти куда глаза глядят, в дальние города, где никто меня не знает, устроится помощником у какого-нибудь лекаря, затем завести собственное дело, денег-то в котомке на это с лихвой хватит, так и разбогатею потихоньку. Отогнал зловредные мысли, понимая, что недостойно бросать учителя в беде, он бы ни за что так не поступил. Но где его искать? Как спасать? Наконец, принял решение, идти к Луке и попросить его пустить меня на ночлег, сказав, что у учителя на эту ночь срочное дело, а уж утром предпринять попытку отыскать его. Перевесил сумку с деньгами под рубаху, сверху надел кафтан, чтобы не очень было заметно выпуклость на животе и зашагал к кривому Луке. Когда добрался до его дома и хотел уже постучать в ворота, мою руку кто-то перехватил и не успел я что-то крикнуть, зажал рот, прошептав на ухо «тихо, это я» голосом учителя. Радости моей не было предела, что так хорошо закончилось. Ягын сказал, что к Луке пойдём завтра, а сейчас, ночевать к его давнему знакомому. Смеясь, спросил, не растерял ли я со страха деньги. Устроились на ночлег у старика, который, не прося, кто там, открыл нам дверь и, так же ничего не говоря, указал нам на комнату в глубине дома. Две большие кровати с соломенными матрасами, застеленные шерстяным одеялом, были просто роскошью, после бурных событий вечера. Утром, так же не прощаясь со стариком, оставив на столике в прихожей деньги, в благодарность, покинули дом и отправились к Луке, а затем домой. На обратном пути, в один из вечеров, учитель, когда сидели у костра, спросил, какую мы главную ошибку совершили, когда были в городе. Ответил, что не надо было идти в дорогой трактир и трясти там деньгами, хотя прекрасно понимал, что это была не ошибка, а урок для меня. В свою очередь спросил, как ему удалось избавиться от нападавших. Усмехнувшись, он сказал, что зря что ли он учит меня управлять поведением людей, когда грабители вошли в контакт с ним, их судьба была предрешена, и они передрались между собой. А я понял, насколько слаб в своём ремесле и не готов к самостоятельной жизни. С этого дня стал тренироваться, как одержимый, понимая, что должен быть готов встретить опасность в любой момент.

Сит спрыгнул с сундука, пружинистой походкой прошёлся по комнате и сев за стол напротив меня, с плохо скрываемым отчаянием сказал.

– Ты, понял. Учёба закончилась, ты теперь один на один с жизнью, рассчитывать ни на кого нельзя, даже меня: сегодня я есть, завтра – нет.

Зачем он так? Я не маленький ребёнок.

– Да, понял я, понял. Что, ты, так кипятишься? Тебе и твоей семье угрожает опасность из-за меня? Так, я завтра уйду и больше не потревожу.

Словно сдувшийся шарик, он обмяк и тихо сказал.

– Мы все из одной семьи… Он… и мой учитель. Если не будем держаться друг друга, пропадём не только мы, но и те знания, что он нам дал.