А еще в компании есть парень – зануда. Который чаще всего молчит, но его уважают и обращаются за советом. Это Алекс. Он не самый старший по возрасту, но к нему относятся с особым почтением: никто не спорит, никто не смеет даже косо взглянуть в его сторону.
Первым спать ушел Марк. Он столько выпил горячительного, что еле встал со стула. Потом потянулась семья с самым маленьким ребенком. Ближе к полуночи, мы тоже ушли в свою палатку. Кто-то остался у костра до утра.
Алекс принес из машины два одеяла и три подушки. Я зажгла спиральку, подвешенную под потолком. Целый день палатка была открыта, и налетели комары.
– Папочка, расскажи сказку, – нырнув под бок к Алексу, попросила Машенька.
Она не легла на мой матрас, хотя он больше по размеру.
– Какую ты хочешь?
Укутав ее в одеяло до самого носа, он погасил фонарик.
– Веселую.
– Тогда про теремок?
– Хорошо. Только давай там не будет лягушки.
– Почему?
– Она противная. А зверюшки хорошие. Пусть там придет синичка.
– Но, синичка не зверь. А в теремке жили только звери. Вот спросила маму?
– Мам, а синичка это кто? – дернув меня за руку, спросила Маша.
– Синичка? – переспросила я. – Ну… она тоже может жить в теремке.
– А папа говорит, что она не зверь.
– Она – птичка, – ответил за меня Алекс. – Но, это не важно. Слушай. Шел зайка по лесу…
Его глухой голос усыпил не только ребенка. Свежий воздух и хорошая еда – сделали свое дело. Две минуты хватило на то, чтобы мы обе провалились в сон. Даже сказку не дослушали. А он так старался.
На следующий день я проснулась ближе к обеду. Алекс уже накормил Машу кашей, а потом повел купаться на озеро. Девочка с самого рождения боится воды. Но, здесь среди детей и дикой природы она вдруг начала плавать. Да так хорошо, как будто умело это делать всю жизнь.
– Хочешь кофе?
Ко мне подошла жена Марка. Ей чуть больше тридцати, но выглядит она прекрасно. Свежее лицо и подтянутое тело. Не скажешь, что она родила двух детей.
Юля подала мне стакан с горячим напитком.
– Спасибо.
Мне стало стыдно, что я так долго спала и не помогла им приготовить завтрак.
– Никогда не думала, что Алекс станет таким хорошим отцом. – Взглянув в сторону озера, сказала она. – А мой никогда не повзрослеет. Для него существуют только железо.
– Какое железо? – все еще не проснувшись, спросила я.
– Он – тренер. Гири, штанги, гантели.
Вот теперь понятно. А то – железо? Можно подумать, что он сварщик, или автослесарь.
– А как Марк познакомился с Алексом? Они ведь не работают вместе?
Мне стало любопытно. Коля тоже врач. Никита и его жена – бывшие одноклассники Алекса. Виктор – друг детства. А как Марк оказался в этой компании?
– У нас младшая дочка родилась с дефектом ноги. – Сказала Юля. – И мы попали в больницу к Алексу. Это было пять лет назад. Он посоветовал нам, сделать операцию. Но, это было рискованно. Там сухожилия и место такое неудобное. Многие врачи отговаривали, ссылаясь на то, что ребенок может остаться инвалидом после такого серьезного хирургического вмешательства. Но, Алекс нас убедил. Мы поверили ему и не ошиблись. Было тяжело и морально и материально, потому, что операция платная. Потом долгая реабилитация. Море слез. Долги. Мы даже на время забыли, что такое нормальный сон и еда. Девочка долго не могла оправиться. Но, потом стало легче. Косточки срослись. И она пошла в детский сад на своих ногах. Вот так мы и познакомились с Алексом.
Даже сейчас ей тяжело. Это заметно по тому, как она медленно подбирает каждое слово, чтобы рассказать о тех неприятных моментах, случившихся с их ребенком. Старается сдержать слезы, которые уже готовы вырваться наружу.
– Да, уж, – только и смогла выговорить я.
Теперь понятно, почему она такая нервная.
С самого утра стоит жара. Даже вчера было прохладнее. Дети как залезли в теплую воду, так и не выходят от туда уже второй час. Я заметила у берега голубую косыночку дочери, она вместе с мальчиком играет на песке. Родителя сидят на берегу в тени большого дерева и присматривают каждый за своим чадом.
Алекс махнул мне рукой.
– Извини, что я вчера так себя вела, – виновато произнесла Юля. – Марк любит молоденьких девушек. Вот я и приревновала.
В знак примирения, она налила мне еще кофе.
– Да, ничего, – пожала плечами я.
– Почему-то Алекс нам про тебя почти ничего не рассказывал. И тут вдруг привез. Даже неожиданно. Смотрю – красивая, молодая. И мой муж рядом. Снова распустил хвост, и глазки строит, как идиот. Ну, я и сорвалась.
К нам подошел мальчик, который вчера больше всех капризничал перед сном. Мы даже из своей палатки слышали, как он всю ночь плакал.
– Мам, я хочу, есть, – противным басом проговорил он. – Дай мне конфету.
Юля тут же переключилась на любимое дитя, а я тем временем тихонько ускользнула. Разложила покрывало возле палатки и легла. Загар моей бледной коже не помешает.
Не нравится мне это семейство. И муж скользкий, и она с чудинкой.
Дети, после очередных уговоров родителей, вышли из воды и стайкой побежали к столу. Они так проголодались, что даже забыли игрушки, оставшиеся на песке возле озера. Маше достался огромный банан. Дома она не смогла бы его съесть полностью, но здесь – проглотила весь за несколько секунд.
Алекс пошел к озеру, а Машу отправил ко мне. Ему тоже хочется искупаться в теплой воде и хоть немного отвлечься от маленького тирана, который с самого утра висит на его шее.
– Мамочка! – подбежав ко мне, крикнула девочка. – Что ты тут лежишь?
Я приоткрыла один глаз.
Она так загорела, что носик стал шоколадно-розовый, а щеки пылают огнем. Светлые кудри с рыжим отливом выбились из-под косынки и прилипли к мокрым плечам. Сейчас она похожа на принцессу цветочного королевства из сказки, которую мы любим читать перед сном.
Она прилегла рядом со мной на покрывало. Вытянула, как солдатик ноги. Голубые глаза уставились в небо.
– Отдохни, доченька.
Я поцеловала ее маленькие пальчики.
– Почему папа плавает без меня? – надув губки-бантики, спросила она.
– Папа плавает далеко. Тебе туда нельзя.
– А почему далеко?
Снова началась игра в вопросы. Я рассказала ей о небе, о солнце, о птичках и о траве. Но следующий вопрос заставил меня задуматься.
– Почему папа живет далеко? А не с нами?
Я снова открыла глаза. Раньше она об этом не спрашивала.
– Не все папы живут с мамами. Бывает так, что родители живут раздельно. То есть – каждый в своем доме.
– Но, он должен жить со мной. Я же его ребенок? – с серьезным видом, спросила дочка.
– Конечно.
Теперь я окончательно растерялась. Нужно срочно позвать Алекса, в отличие от меня, он точно сможет ответить на ее вопросы.
– Я хочу жить с папой.
Маша не остановилась, а пошла еще дальше. Чем сильно напугала меня.
– Но, ты живешь со мной.
– Ну, и что. Я с тобой пожила немножко, теперь поживу с папой.
– А как я буду жить без тебя?
– Мамочка, у тебя есть бабуля и дедушка, а еще Макс и Юра. Тебе будет не скучно. А папа один. Я хочу с ним жить. Можно?
Она так привязалась к Алексу, что теперь готова бросить родную мать. Для нее он – отец. И я сама это допустила. Не нужно было соглашаться на его условия. Просто бы поженились и все. А он удочерил Машу, так еще фамилию свою дал.
После дневного сна, дочка ушла играть с детьми. Они снова заняли полянку возле леса, где можно спрятаться от палящего солнца. В кустах залег Бернар. Он целый день провел в воде, а теперь отдыхает, пока маленькая хозяйка отвлеклась на своих новых друзей.
Уже четыре часа. До ужина осталось время, и я решила пройтись вокруг озера. Здесь так красиво, что жалко тратить время на сон.
Можно искупаться в теплой воде, но я вспомнила про свои волосы. Если их сейчас намочить, то потом уже не прочешешь. Собьются в один сплошной ком, а завтра превратятся в жесткую паклю. У всех женщин в нашей компании короткие стрижки, а мои локоны отросли до пояса.
Только я зашла в лес, как встретила Николая и Марка. Они наловили целое ведро карасей.
– София, ты куда? – спросил Коля.
– Хочу прогуляться по лесу.
– Тогда сходи на другую сторону озера. Там есть ручей. Очень красивый. И тут не далеко, буквально десять минут по тропинке.
Они ушли в лагерь, а я двинулась дальше. Лес не густой, и трава не выше головы. Жутко боюсь, когда не видно просветов. Когда деревья растут так плотно, что приходится пролазить между ними. Впереди только густые заросли, и ноги еле продираются сквозь жесткие папоротники.
Карельские леса тоже густые, но в некоторых местах, как это, попадаются широкие просеки. С тонкими березками, молодыми елями и полянами, раскрашенными в разные цвета. А еще запах. Здесь он особенный. Тягучий, сладкий, будто цветочный мед перемешали с живицей.
Я вышла к озеру. Здесь действительно красиво. Те же сосны, что и в глубине леса, только уже высокие, упирающиеся макушками в голубое небо. Ковер из белоснежных ромашек. И тихое журчание воды.
На мостке, возле высокого камня, я увидела Алекса. Он махнул мне рукой.
– Иди сюда, София!
Пройдя через поляну, залитую горячими солнечными лучами, я оказалась возле ручья. Здесь прохладней. Огромная ветка пушистой березы прикрыла нас, словно зонтом.
– Как ты меня нашла?
Он подал мне руку, и я ступила на шаткие бревна импровизированного мостика.
– Я не знала, что ты здесь. Это Коля мне рассказал про ручей.
– А где Маша?
– Она осталась с детьми. А ты что делаешь?
– Надо собрать дрова на костер.
– Почему ты не взял меня с собой? Я бы помогла.
– Ты отдыхала. Я не стал тебя будить.
– Здесь так хочется спать. Ужас! Только открою глаза, и снова клонит в сон.
Он улыбнулся.
– Да, на свежем воздухе всегда так. Ешь и спишь. Больше ничего не хочется делать.
С его режимом работы, можно позволить себе такой отдых. Постоянный недосып, нерегулярное питание, стрессы, физическая нагрузка на спину и руки, а еще ночные смены, которые выбивают из привычного ритма жизни.
За островком, посреди озера, послышались голоса наших рыбаков. Теперь уже они пересели на надувную лодку.
– В конце июля и Витьки день рождения, – сказал Алекс. – Он приглашает нас к себе на дачу.
– И меня? – спросила я на всякий случай.
– Там все будут семьями. Я бы очень хотел, поехать вместе с вами.
– Мне понравились твои друзья.
– Это значит – да?
– С удовольствием, – ответила я. – А где у него дача?
– Под Выборгом. – Он улыбнулся, а потом добавил: – Нормальная.
– Прекрати меня дразнить.
Я надула губы.
– Ты все равно бы спросила. Поэтому я сразу ответил.
– Ты всегда смеешься над тем, как я говорю.
– Ну, не обижайся. Мне нравится твое «нормально», и странные вопросы, рождающиеся в этой светлой головке.
– Что не так с моими вопросами? – удивилась я. – Почему они странные?
– Ты вся странная, София. Иди сюда. – Он протянул мне руку. – Смотри.
Я подошла ближе к воде. Огромная стрекоза с прозрачными крыльями села на камыш.
– Вот это да! – Не сдержала восхищения я. Даже сердце замерло от такой красоты. – Я видела таких в деревне у бабушки. За домом было болото, которое сейчас высохло, и они там жили. Разных цветов и разных размеров. Но, эта такая огромная. Просто – гигант!
– У нее крылья такого же цвета, как твои глаза.
Я присмотрелась внимательнее. Действительно, они светло-голубые.
– У меня темнее.
– Нет. На солнце, они прозрачные. И видишь эти темные крапинки? У тебя вокруг зрачка точно такие же.
Чтобы разглядеть стрекозу получше, я наклонилась над ручьем. Алекс придержал меня рукой за талию. Заколка расстегнулась, и волосы упали мне на плечи. Светлые, тяжелые. Сразу попали в глаза, в рот, я попыталась их убрать с лица, но теплый ветерок, подувший со спины, создал свою прическу. Вот так всегда – целый час их пытаешься заколоть, а они все равно не держатся.
Алекс развернул меня к себе лицом, приподнял волосы к верху, потом туго намотал на кулак, но они все равно разлетелись в разные стороны. Он прижал меня к себе ближе, и кудрявые локоны окутали его лицо, словно тонкое покрывало.
Незнакомое чувство внезапно проникло в сердце. Раньше такого никогда не было. Что-то сжимается в животе, и напряглась каждая клеточка тела. Я почувствовала тепло его губ на своих щеках. Взгляд проникает в самую глубину души. Я вроде нормально дышу, но в то же время – задыхаюсь. То ли от запаха цветов, от ли чувств, нахлынувших так внезапно.
– Ты помнишь тот день? – прошептал он мне на ухо. – Тогда я целовал тебя.
Помню. День и время. Помню, что лил дождь за окном, а мы лежали в кровати. Голые. Измотанные. Тогда мы почти не знали друг друга.
– Мне нравится, как пахнет твоя кожа.
– Алекс…
– Ничего не говори. – Он прижал палец к моим губам. – Это было давно, но я до сих пор думаю о том дне.
Я тоже. Редко. Но иногда ночью, когда часы на стене замолкают, а дочка сладко спит в кроватке, я достаю свой телефон и разглядываю старые фотографии, где мы с Алексом. И тут всплывают воспоминания о том, как мы однажды… Всего лишь раз. Всего лишь мгновенье.
– Эй, голубки!
К берегу на лодке подплыли наши рыбаки. Если бы не они, мы бы так и стояли возле ручья. Обнявшись и, забыв обо всем.
– Там уже разжигают костер. Хватит целоваться.
Алекс махнул им рукой.
– Уже идем.
Ни мне, ни ему не хочется возвращаться. Но мы понимаем, что скоро Маша заметит наше отсутствие, и начнется истерика, слезы. Потом придется оправдываться, успокаивать, а завтра выслушивать упреки от родителей, за то, что бросили ребенка одного посреди леса.
Пришлось вернуть в лагерь. Тем же путем, но уже, взявшись за руки, и с охапкой дров.
Вечером после ужина все долго не ложились спать. Дети затеяли игру в догонялки, а взрослые, не торопясь, начали собирать вещи в дорогу. Отдых подошел к концу, и все сразу приуныли. Снова работа, снова будние дни.
Собрали столы, намыли посуду. Мужчины начистили котелок и шампура. Я, с другими женщинами, нарезала бутерброды с сыром и остатками жареного мяса, и убрали их в дорожный холодильник. Это детям на завтрак. На улице остались только пару стульев и палатки. Все остальное, ненужное, сложили в машины.
Ближе к полуночи мы сели на песке возле озера. Маша уже спит, а Бернар свернулся калачиком у моих ног.
– Тебе понравилось? – спросил Алекс.
– Очень.
– Я же обещал.
– Спасибо.
– Я рад, что вы поехали со мной.
После купания он так и не переоделся, остался в коротких шортах. Мокрая ткань прилипла к телу, обтянув стройные бедра. Ему не холодно, а я так замерзла, что еще сильнее прижалась к его плечу.
К нам подошла еще одна пара. Потом подтянулись и все остальные. Полночи мы просто разговаривали. Женщины пили вино, а мужчины разожгли костер, чтобы отогнать комаров. После дневной жары, ночь показалась холодной.
– Я хочу выпить за инициатора этого похода, – предложил Виктор. – Если бы не Алекс, мы бы сидели дома в такую жару. Он, как всегда предложил, а мы тут же собрались и в путь. Спасибо тебе, друг. Мы очень рады, что ты снова вернулся к нам.
Все поддержали тост.
Я украдкой взглянула на Алекса.
Он сидит рядом, прижавшись к моему плечу. Такой простой, родной. Как будто мы всю жизнь знали друг друга.
– Тяжело тебе было там? – спросила Вика. – Жара, эпидемии. Наверное, тянуло домой?
– Тянуло, – обняв меня за талию, тихо сказал Алекс. Щека прижалась к моим волосам. – Эпидемия – это не самое страшное. Больше всего поражает нищета, которая убивает многих детей. Грязь, жара, нет лекарств. Хороших врачей днем с огнем не сыщешь. Государство так сильно погрязло в кризисах, что еще не скоро обратит внимание на бедствующее население. Люди не доедают, утопают в религии, надеются на помощь свыше, а помощи нет.
– Жутко, – передернув плечами, сказала Юля.
– Теперь ты дома.
Протянув Алексу банку пива, Павел улыбнулся.
– Давайте выпьем за нашего героя.
– Не надо, – хмуро возразил Алекс. – Какой я герой? Это работа, а не показуха. Герои живут здесь, среди нас. Вон Вика. Она – герой!
Вика чуть не подавилась вином. Закашляла, а потом спросила:
– Я? Что ты, Алекс! Я обычный преподаватель музыки.
– Нет, не обычный. С кем ты работаешь? Скажи? Разве твоих детей можно назвать «обычными»? Один без ног, второй – вовсе не говорит и слепой. А сколько у тебя с ДЦП?
В этом его все поддержали. Заговорили разом. Коля даже от гордости покраснел.
– Ты занимаешься с «особыми» детьми. На которых многие закрыли глаза и забыли об их существовании. А ты открыла кружок и учишь их музыки. Кто-то поет, кто-то только слушает. А для них – это целый мир!
Пока Алекс говорил, Вика даже не моргнула. Только опустила низко голову и допивает крепкое вино из стаканчика.
– А Витька! – вступил в разговор Никита. – Потрясающий врач-биохимик! Гениальный ученый!
– Витька – мощь. К тому же, идеальный семьянин и многодетный отец.
– А вы так не можете! – Витя показал всем язык. – Попробуйте сделать пять детей! Кишка тонка!
Громкий смех раздался в прохладном воздухе.
Костер почти затух, и ярко-красные угольки чуть вздрагивают от ленивого ветерка. Красиво. Озеро застыло, как зеркало. Только иногда вздрагивает, если кто-то бросит камешек в воду. В лесу тихо. Даже луна на черном небе заснула, укутавшись в легкие облака.
– Не замерзла? – прижавшись ко мне плотнее, спросил Алекс. Накинул плед на плечи.
– Немного.
Тут разговор перешел на меня.
– София, а ты чем занимаешься? – спросила Юля. – Учишься, или работаешь?
Вот тут я напряглась.
– Нет, я не…
Алекс пришел на выручку.
– София работает в нашей пекарне, с моими родителями. Она хорошо разбирается в цифрах.
– Здорово! – тут же заинтересовался Марк. – У вашего отца такие вкусные пирожные. Мои дети их просто обожают.
– Наши дети, – одернула его Юля.
– Я так и сказал.
– Нет. Ты сказал «мои дети».
– Я сказал «наши».
Только Юля начала закипать, как в спор вмешался Виктор.
– Эй, хватит, петухи! Кончайте ругаться! Алекс приехал, надо радоваться. А вы только грызетесь, как собаки.
– Мы рады, – сразу осел Марк. Для него Виктор большой авторитет. – Это все Юлька.
Никто не обратил внимания на недовольное лицо Юли.
Продолжили разговаривать.
– Так ты работаешь в пекарне? – спросила меня Вика.
– Я помогаю родителям с документацией.
– Что-то мы тебя раньше не видели? – снова подал голос Марк. – Знали, что Алекс сбежал от большой любви в Африку. Но от кого… Теперь все понятно.
– Сбежал?
Я взглянула на Алекса. Но он только улыбнулся.
Его друзья даже не знают, кого он любит на самом деле.
– А чего сбегать? – пожал плечами Никита. – От таких красоток нельзя надолго уезжать.
– Да уж. Ты рисковал, Алекс.
– Рисковал, – тихо произнес Алекс. – Но, оно того стоило.
– Хватит! – Махнул рукой Витя. – Оставьте их в покое. А то девушка уже покраснела от ваших нападок. Какая вам разница – кто и что? Алекс все правильно сделал. Любовь нужно испытать на прочность, тогда она станет еще крепче, еще желаннее.
– И слаще, – добавил Марк, хитро взглянув на меня.
– Я тебе дам – слаще!
Напала на него разъяренная жена.
И снова пошли шутки в сторону бедного Марка, который уже пожалел, что подал голос.
Так прошел наш последний вечер на природе. С громким смехом, вином и бутербродами, которые мы оставили на завтрак.
Алекс первым ушел в палатку. Пока я бегала в кустики, он расстелил пастель.
На одном матрасе развалились Маша с Бернаром. Одеяло на полу, а голые ноги лежат на второй подушке, которая предназначалась мне.
– Я могу уйти в машину, – предложил Алекс.
– Не уходи. Мы уберемся на одном матрасе.
Даже в темноте я заметила, как он усмехнулся.
– Убраться можно в доме, Сонька. А на матрасе мы уместимся.
– Какая разница.
Он лег со мной рядом. Одеяло оказалось не таким уж и большим. Длинные ноги Алекса вылезли наружу. Я прижалась к его груди, а носом уткнулась в подушку.
Как же хорошо спиться на свежем воздухе. Только мы легли и даже не успели пожелать друг другу спокойной ночи, как оба провалились в глубокий сон.
Утром Алекс нас разбудил.
Две машины уже отъехали. А Вика с Колей все еще ходят по лесу. Дети доедают остатки хлеба.
– Ну, что встретимся на Витькином дне рождения? – спросил Никита.
– Еще созвонимся, – пожав ему руку, сказал Алекс. – Нужно подумать, что ему подарить.
– Ладно.
Мы сели в машину.
– Счастливо!
Вот и все. Озеро скрылось за поворотом, и понеслась трасса. Солнце жарит в окно, но в салоне свежо и уютно.
Маша еще немного вздремнула в машине, а когда проснулась, снова начала задавать вопросы.
– Почему мы уехали? Я хочу играть с Мишей.
– Потому, что маме и папе нужно на работу. А тебе в садик.
У Алекса терпения больше чем у меня. Он всегда разговаривает с ней, как со взрослым, смышленым человеком. Я так не умею. Для меня она – всего лишь маленькая девочка.
– Почему у мамы волосы длинные, а у тебя короткие?
– Потому, что мама красивая. Она – девочка. У тебя же тоже длинные волосы.
– И я красивая?
– Конечно.
– А ты?
Он усмехнулся.
– И я. Ты же моя дочь?
– Ты не очень хороший.
– Почему?
– Потому, что не хочешь, чтобы я жила с тобой.
Такое длинное предложение далось ей с трудом.
– Я хочу, чтобы ты жила со мной, – спокойно произнес Алекс. – Только, когда вырастешь. Все маленькие девочки живут с мамами.
– Почему?
– Потому, что я не умею заплетать косички.
Маша задумалась. Этот аргумент показался ей убедительным.
– Хорошо, – печально сказала она. – Но, когда я вырасту – ты заберешь меня к себе домой? Ладно?
– Договорились.
На этом и остановились. Теперь девочка успокоилась, а у меня стало на одну проблему меньше.
Вскоре из отпуска вернулась Лера. Отдохнувшая и, как всегда, красивая.
Работа снова закипела. Девочки в пекарне за последний месяц расслабились, но когда увидели начальницу, то сразу же принялись энергично выполнять все ее указания. Слишком долго Лера никем не командовала. Первый день она даже ни на кого не кричала. На второй, вспомнила, для чего она здесь находится, а уже к концу недели раздавала пинки налево и направо.
Наталья с Сан Санычем взяли путевку на две недели в Испанию. Тут снова потрудился Алекс. Он не стал уговаривать, или ругаться, просто высказал свое мнение, и он они тут же собрали чемоданы.
Макс проводил их в аэропорт, а на следующий день вместе с Машей уехал к другу в деревню на все выходные.
Утром, пока еще пекарня только открыла двери для посетителей, мы с Лерой ушли в свой кабинет. Заварили чай. Она привезла из Франции горький шоколад, который я обожаю.
Ее поездка к сестре выдалась увлекательной, к тому же за месяц, она успела посетить несколько стран Европы. А еще слетала на пару дней в Москву к своему новому поклоннику.
– Что за мужчина? – сразу же зацепилась я за интересную новость. – Где ты его нашла?
– Мы познакомились еще в прошлом году в Испании, – как обычно без эмоций, ответила Лера. – Потом он уехал в Москву, а я в Питер. Только перезванивались, иногда слали друг другу фотки. А так особого ничего не происходило.
– Совсем ничего?
Я загорелась от любопытства. Она так редко рассказывает о своих мужчинах.
– Ну, так. – Загадочно улыбнулась она. – Пару раз встречались.
– Когда? Ты все время на работе!
– Ох, София. Я все успеваю.
В тридцать девять лет она выглядит потрясающе. Стройная, как девочка. Ни одной морщинки на лице, ни одного седого волоса. Кожа загорелая, глаза блестят.
Ее шикарное тело вызывает зависть у многих женщин. Особенно у тех, кто рожал детей.
– Ты тоже время зря не теряешь.
– Я? Нет! – Махнула я рукой. – У меня все по-прежнему. Каждый день одно и то же. Работа – дом, дом – работа. А еще ребенок.
– Алекс тебе не помогает с Машей?
– Помогает. Но у него много работы.
– Не надо его жалеть, – твердо сказала Лера. – Не балуй мужика. Раз взял на себя заботу о ребенке, пусть выполняет обязанности отца. Он взрослый мужчина, знал, во что ввязывается. А если будешь все время находить ему оправдания и отгораживать от проблем – то зачем нужен такой брак?
– Но, он…
– Так будет всегда, София. Мужики сразу чувствуют на кого можно сесть, а кого носить на руках. Будь женщиной, а не прислугой. У тебя тоже работа!
– Но, у Маши много нянек помимо Алекса. И бабушка, и дедушка, еще Макс.
– И что? – Пожав плечом, она холодно взглянула на меня. – Тебе от этого плохо? Пусть воспитывают ребенка. Сами хотели внучку – вот и получили.
– Мне не плохо. Наоборот, я рада.
– Вот и отлично! Наслаждайся жизнью, пока молодая и красивая.
– Я наслаждаюсь.
Лера всегда была для меня авторитетом. Образцом для подражания. Не все так умеют жить, как она. Пусть не замужем, без детей. Зато самодостаточная, яркая, свободная, умная. Хорошо зарабатывает, ездит на новеньком БМВ, меняет поклонников, как перчатки.
Таких женщин в городе часто встретишь. Но много и таких как я: простеньких, не примечательных. Мы в основном обитаем в спальных районах, ездим на метро, или в автобусах. Вся наша жизнь проходит рядом с детьми.
А так хочется, забыть о проблемах, бросить дом, работу и окунуться в другой мир. Купить билет на самолет и оказаться где-нибудь на острове. В шикарном белом платье, босиком, в соломенной шляпе на голове. А вокруг песок под ногами и море.
Вот так я представляю себе свободу!
– Я слышала, вы ездили с Алексом в поход?
– Ага. Ездили. Маше очень понравилось. Всего на два дня. Но мы ночевали в разных палатках.
Мне стало самой противно от этих слов. То ли я извиняюсь, то ли оправдываюсь? Как будто речь идет не о моем муже, а о ее личной вещи.
Скривив дорогие губы, она равнодушно взглянула на меня. На пальчике сверкнул огромный бриллиант.
– Как он себя вел?
– Кто?
– Алекс.
– Алекс?
Я подумала, что ослышалась. Но она повторилась.
– Алекс. Да. Как он себя вел?
– Обычно. Как всегда. А что?
– Он не бил тебя?
Вот тут я запаниковала. Почему она задала такой вопрос?
– А за что он меня должен бить?
– Алекс очень не сдержанный. Будь с ним осторожной.
– Он тебя бил?
Мы никогда не говорили об этом. Хотя дружим давно.
– Мы разошлись из-за этого.
– Лера, расскажи, – попросила я, – не держи в себе. Пожалуйста.
– Мы прожили вместе четыре года. Уже хотели пожениться, но в последний момент я отказалась.
– Почему?
– Алекс сложный человек. Он контролирует все, что принадлежит ему по праву. И я понимала, что как только мы поженимся, он полностью завладеет моей жизнью. Ему нравиться командовать. А я не привыкла быть рабой.
– Но, он добрый.
– Это пока. Подожди, и он покажет себя во всей красе. Помнишь, я говорила тебе, чтобы ты не соглашалась на свадьбу с ним? И Наташа тебе сказала свое «нет». Но, ты не послушалась.
– Почему ты мне это говоришь только сейчас?
– Ты думаешь это приятно, кричать о том, что тебя били? Я пережила такой ужас, что больше не хочу вспоминать об этом. Если бы не его родителя, то…
– За что он тебя избил? Не просто же так?
– Я сказала, что не выйду за него замуж. И он взбесился. Сначала дал пощечину, а потом бил ногами. Мое лицо превратилось в кровавую маску. Два ребра были сломаны.
Не верю! Этого не может быть! Алекс не такой! Лера все еще любит его, поэтому придумала страшную историю, чтобы напугать меня.
Больше я не стала ее ни о чем расспрашивать. И дело не в том, что не доверяю. А в том, что ее мнение по поводу Алекса не объективно. Тут больше говорят обида и злость. А еще и ревность. Пусть наш брак это только видимость, но для нее, он имеет значение. Иначе бы она не стала рассказывать мне о своих проблемах с Алексом.
Тогда я решила поговорить с Максом. Он точно не будет врать и выгораживать брата, в отличие от своих родителей и друзей. Еще могла бы рассказать Ольга, но с ней у меня нет дружеских отношений. А бабуля Марго, скорее всего, мало чего знает о тех временах, когда Алекс встречался с Лерой.
Макс с Машей приехали в воскресенье вечером. Дочка после купания сразу же уснула, а Макс лег на диван в гостиной с бутылкой пива и включил телевизор. В десять часов начинается сериал про ментов.
Он в одних трусах. И даже не в шортах, а в обычных белых трусах в синюю полоску. За годы, прожитые вместе в одной квартире, он перестал меня стесняться. Тем более, родителей нет. И я обычно в это время сижу в своей комнате, а не шарахаюсь по коридорам в ночной сорочке и не пристаю с глупыми вопросами.
Я встала посреди комнаты, загородив ему экран.
– Мне нужно с тобой поговорить.
Черные глаза жалобно взглянули на меня. Не любит он говорить, особенно, когда по телевизору идет любимый фильм.
– Может завтра?
– Сейчас! – решительно отрезала я. – Очень надо, Макс.
Спустив босые ноги на пол, он недовольно надул губы, почесал затылок и одним глазом посмотрел в телевизор.
– Ну, что? Говори.
Я села рядом с ним на диван.
– Почему Алекс расстался с Лерой? Что случилось между ними?
– Откуда мне знать, – опустив глаза в пол, пробурчал он. – Наверное, поссорились. Меня не было в городе, когда они разошлись. Тогда шла война.
Я не стала развивать тему о войне. Это будет бесконечный разговор.
– Он ее бил? – прямо спросила я.
Если сейчас на него не надавить, то он замкнется и ничего не расскажет.
– Кто тебе такое сказал?
Он испугался. Хотя виду не подал.
– Какая разница?
– Лера?
– Нет.
– Тогда, кто?
– Не важно.
– Если, Лера – то важно.
– Макс, какая разница?
– Спроси его сама. Только не Леру.
– Как с тобой тяжело! – взвыла я от бессилия. – Почему ты такой упрямый? Неужели трудно рассказать правду?
– Я никогда тебе не врал, – жестко сказал он. – Но, в данной ситуации, ты должна поговорить сама с Алексом. Да, он ударил ее. Но, почему – никто кроме него не знает. Ни мама, ни папа. Только он.
– А почему не знают родители?
– Они верят Лере. А Алекс не будет наговаривать на нее.
– Так он избил ее?
– Ударил, – уточнил Макс. – Это было один раз. Что у них случилось… Не важно. А теперь дай мне, посмотреть сериал.
Он все знает, но не расскажет. Макс очень близок с братом и никогда не выдаст его тайну.
Утром я утроила допрос Юре. Он не такой сильный, как Макс.
– Душа моя, Софи! – воскликнул он в страхе. – Я тебе сразу гаа-ваарил, что не люблю Алекса. Он – монстр. Если бы ты видела, что стало с бедной девочкой после той страшной ночи. Она месяц не выходила в люди. Лицо разбито! Так еще нервный срыв! Тааа-блетки! Слезы в подушку! Ужас!
– Ты видел ее?
– Сам не видел, но знаю, что так было. Поверь мне.
– Но, со мной он не такой.
Нервно вышагивая из угла в угол, Юра что-то пробормотал себе под нос. Его странные ноги напоминают циркуль: такие же длинные, и такие же худые. Желтый костюм повис на одном плече.
– Сейчас Ааа-лекс влюблен, поэтому добрый. Но, через некоторое время, он покажет свой дурной характер. Не верь ему, Софи.
– Он все еще любит Леру? – удивилась я.
Он остановился. Руки повисли вдоль худого тела. За дверью даже притихли голоса покупателей.
Он посмотрел на меня, как на дуру, а потом тихо произнес:
– Он любит тебя, Софи. Какую Леру?
– Нет, нет! Ты ошибаешься. Он любит Леру. Они до сих пор не могут друг без друга. Алекс каждый день заходит сюда, прежде чем подняться к нам домой.