Что можно ответить на такие вопросы? Только сказать правду и признать свою вину. Больше ничего. Или обвинить отца, а себя выгородить, а потом поддерживать эту ложь всю оставшуюся жизнь?

– Она была такой же отвратительной мамой, как и я.

– А ты плохая мама? – удивленно спросил Иван.

– Для дочери – да. А сын родился от другого мужчины, поэтому и отношение другое.

Наталья была права, а я на нее тогда обиделась. Разные дети – разные чувства. Она тоже больше любила Макса, а Алекс всю жизнь был изгоем. И только потому, что старший сын родился здоровым, крепким, красивым мальчиком. А младший часто болел, был тихий, не доставлял проблем. Его порой не замечали, считали самостоятельным. И это было так. Алекс – увлеченная натура. Ему нравилось заниматься спортом, лечить бездомных зверей, общаться со сверстниками. Даже сейчас у него много друзей. И не просто собутыльников, как было у Макса, а настоящих, преданных друзей. С которыми прошел огонь и воду, которые поддержат в трудную минуту. Люди семейные, с опытом за плечами. Могут дать ценный совет, а могут и выпить за одним столом.

Так же, как и Алекс, Маша никогда не требовала к себе особого внимания. У нее было много нянек, и я расслабилась. Забыла, что она всего лишь маленькая девочка, у которой тоже есть большие проблемы с родителями и страхи, родившиеся в детской голове.

– Ань.

Иван тронул меня за плечо. Но я не повернулась, спрятала слезы в подушку и только тихо спросила:

– Ты меня завтра проводишь в аэропорт?

– Если ты хочешь.

– Хочу.

– Тогда, провожу.

Огромная рука взяла в плен мои пальчики. Накрыла сверху и спрятала полностью. За ухом, где начинаются волосы, я почувствовала прикосновение его горячих губ. Целует, ласкает языком, мучает. Быстро он распознал мои слабые места.

– Ты будешь мне звонить? – спросил он.

– Я тебе еще надоем своей болтовней. Поверь! От меня нелегко отделаться.

– Это хорошо. Пусть лучше надоешь.

Он меня плохо знает.

Алексу до сих пор приходится терпеть меня. Ночные звонки, истерики, признания в любви, обиды. Иногда он отключает телефон, лишь бы его я не дергала на работе. А иногда выслушивает бред, который приход в мою молодую, не совсем умную голову.

Ближе к вечеру позвонил Илья. Только утром он заметил, что я не ночевала дома. Бабуля устроила такую истерику, что досталось не только ему, но и Насте, которая тоже была удивлена, моим внезапным исчезновением.

Они целый день пытались дозвониться, писали сообщения, потом подняли весь Питер на уши. И только один Алекс, успокоил их и сообщил, что недавно разговаривал со мной.

– Так вот почему он так злился, – сказала я, отключив телефон.

– Твой муж?

– Ага. А я никак не пойму, чего он орет. Оказывается, его тоже достали. Он терпеть не может, когда кто-то не отвечает на звонки. Хотя сам постоянно занят и подолгу не перезванивает.

Через некоторое время мы вышли на улицу, чтобы немного прогуляться. Погода чудесная, и людей в городе не так много. В субботу многие выехали на дачи.

Иван обнял меня.

– Ты останешься у меня на ночь?

– Останусь, – ответила я. – Только мне придется рано уехать. Нужно еще собрать чемодан.

– Я тебя отвезу.

– Будешь ждать, пока я соберусь?

– Подожду, если напоишь кофе.

– Это запросто. Заодно познакомишься с Ильей. И Настя обрадуется.

Я прыснула в кулачок. Настя в обморок упадет, когда узнает, где я ночевала. А, главное, с кем!

– А кто этот Илья? Он твой родственник?

– Он мой друг. Раньше мы были соседями, пока он не женился, а я не переехала в другой дом. Теперь мы уже встречаемся семьями. Вместе воспитываем детей, отмечаем праздники.

– У него есть дети?

Все удивляются, когда узнают, что Илья уже папа, а не мальчишка, только что окончивший школу.

– У него дочка еще совсем маленькая, только родилась.

– А ты с кем живешь?

– Я?

– Ты сказала – встречаемся семьями.

– А! Я так сказала?

Вот теперь приходится выкручиваться. Но на сей раз я не стала врать.

– Я живу с одним человеком. Он старше меня.

– С мужчиной? – уточнил он.

– Да. Но у нас с ним чисто дружеские отношения. Сергей жил совсем одни, и когда я попала в беду, он забрал меня к себе домой. Потом родился мой сын.

– От него?

– Нет! Я была уже беременна.

– От кого?

– От брата моего мужа.

Он резко остановился посреди широкого бульвара, задумался, почесал лысый затылок рукой, а потом только спросил:

– Ты спала с братом своего мужа?

– Это не совсем так.

Теперь он подумает, что я шлюха. Мало того, что родила двух детей от разных мужчин, разошлась с мужем, так еще живу в одном доме с другом и приехала в Самару с молодым женатым парнем.

– У меня пять лет не было мужчины, – сказала я в свое оправдание. – Вернее, два раза занималась сексом, но больше не было.

– Так два раза, или пять лет не было?

– За пять лет два раза. И все. Мне двадцать девять лет, и из них пять лет я была совсем одна.

– А твои друзья?

Он спросил это без намека, без пошлости. Даже не посмотрел, как на проститутку.

– Они меня здорово поддерживали, но не смогли заменить…

Я задумалась, а Иван продолжил мою мысль.

– Любимого человека?

– Да.

Мы прошли вдоль высокого бетонного забора. Дальше парк, который все еще спит после долгой зимы.

– Расскажи мне о себе, – попросила я. – А то я совсем ничего о тебе не знаю.

– У меня не такая интересная жизнь, чтобы чего-то рассказывать.

– Вань.

Я жалобно взглянула на него, и он тут же притянул меня за талию.

– Ну, ладно, ладно. Только не надо так делать.

– Как?

– Вот так. – Он поцеловал меня в губы, а потом мы снова побрели вдоль парка. – Что рассказать? Я хорошо учился в школе. Закончил не с золотом, но почти на одни пятерки. Потом поступил в техникум, только защитил диплом, как меня призвали в армию. Вот там началась интересная жизнь, пока я не загремел в больницу с грыжей позвоночника.

– Сколько ты служил?

– Почти десять лет.

– А что у тебя с позвоночником? Это с детства, или уже приобретено с возрастом?

– Одно время я качался. Это еще в армии. Увлекся тяжелыми штангами и все такое. Чуть надорвался, и пошло дело. Спина болела долго, но я не обращал внимания, к врачам не ходил, не жалел себя. А в один прекрасный момент лег на кровать, а утром уже не встал. Меня увезли в госпиталь, а оттуда отправили домой. Потом началось хождение по больницам. Одна операция, потом долгая реабилитация. Через год еще операция, и стало легче. Я вспомнил, чему научился в техникуме и пришел устраиваться на работу к твоему отцу.

– А женщины?

Я взглянула на него снизу вверх. Он улыбнулся.

– Были.

– Много?

– Разве же я их считал? Немного, но были.

– Я спрашиваю про серьезные отношения! А не так!

– Серьезные? – Нахмурил он брови. – А что ты считаешь – серьезными?

– Ну, ты хотел жениться?

– Нет. У меня не было женщины, на которой бы я женился.

– Почему?

Я даже остановилась.

– Не встретил, наверное. Не знаю. Я слишком капризный в этом вопросе.

– А на какой бы женщине ты женился? Что тебя не устраивало в тех, которые были?

Лицо стало серьезным. Он повернулся ко мне и заглянул в глаза.

– Мне нравятся женщины слабые, нежные, маленького роста, стройные. Чтобы была страстная в постели, а в жизни – спокойная и покладистая. Чтобы не орала по пустякам, грела по ночам и умела готовить. Еще я люблю блондинок, с длинными, вьющимися волосами.

Его пальцы проникли в мои распущенные по плечам волосы.

– Если бы ты встретил ее, то женился бы?

– Я бы ее украл.

– У кого?

– У всех.

Именно этот ответ я ждала от него. Этих слов, поцелуев, взгляда.

Рано утром нас разбудил телефон.

Папа умер. А у меня начались месячные.

Время, тянущееся всю неделю как расплавленная карамель, вдруг остановилось. Чуть отдышалось, а потом полетело вперед со скоростью моего Мустанга. Двести сорок километров в час.

Р-ррр!

И началась суматоха. Иван с Ильей полностью взяли на себя организацию похорон. Им помогли парни из автосервиса. Мы, женщины, заказали столовую на сто человек и обзвонили всех наших родственников, знакомых.

В первый же день приехал Сергей с Максом. А чуть позже, к вечеру, мы встретили в аэропорту тетку с мужем, прилетевшую первым же рейсом из Краснодара. Всех разместили в нашем доме, а так же в ближайших гостиницах.

На второй день приехали Наталья с Машей. Сан Саныч позвонил и сообщил, что у него снова болят ноги, поэтому он соболезнует, но выйти из дома не может. А еще работа и собака.

Дети расположились в моей комнате. Пока мы целыми днями бегали, да суетились, они спокойно сидели у телевизора и не путались под ногами взрослых.

Сергей присоединился к Ивану, полностью заменив Илью. Парень так устал за последние сутки, что начал терять сознание прямо в доме, сидя за столом во время обеда. Слабое здоровье и нежное сердечко дали сбой, и мы решили оградить его от хлопот.

Поздно вечером я вышла на крыльцо. Ноги устали, руки немного потряхивает, а на душе так гадко, что даже не помог бокал красного вина, выпитый перед ужином.

За гаражом послышался громкий голос Сергея. Я сунула голые ноги в резиновые сапоги и пошла к нему.

Там же оказался Иван с сигаретой в руке. За сегодняшний день они так сблизились, что теперь не могли оторваться друг от друга. Разговаривают и допивают последние капли водки из литровой бутылки.

Два великана, одного роста, только Сергей полный, а Иван стройный. Оба добрые, оба родные.

– О, София, иди к нам! – позвал меня Сергей.

Иван обернулся, чтобы увидеть к кому он обращается. А увидел меня.

– Холодно, – запахнув куртку на груди, сказала я. – А чего вы не идите в дом? Там бабуля поставила чайник.

– У нас свой чай.

Иван убрал пустую бутылку под лавочку.

– Милая, как ты? – обнял меня Сергей. – Устала?

– Немного.

– Завтра последний день, и я увезу тебя домой. Ты исхудала до предела. Одни кости да кожа. Будешь у меня целыми днями спать и есть. Больше я тебя никуда не отпущу.

Иван отвернулся, когда Сергей поцеловал меня в щеку.

– Я с вами не поеду, – сказала я. – Нужно закончить одно дело.

– Ну, девочка…

– Нет, я не смогу. Прости. Ты езжай, а я ненадолго останусь. Хорошо?

– А Макс?

– Пусть он побудет со мной?

– Как скажешь. Только я не взял его вещи. Думал, мы не задержимся здесь надолго.

– Это не страшно. Все что понадобиться, я куплю.

– Тогда я кину тебе на карту еще монет. Пусть будет с запасом.

Чтобы не слушать наше воркование, Иван влез в свой телефон и отошел в сторону. Вынул из пачки последнюю сигарету.

– Это ему ты должна сдать автосервисы в аренду? – спросил Сергей, когда мы остались вдвоем.

– Да, но только один. А на остальные надо искать других арендаторов. Пока я здесь, Игорь займется этим делом.

– Игорь, который организовал автобусы?

– Да. Такой маленький с пузиком, симпатичный. Он папин помощник.

– Так это он тот счастливчик, на которого ты положила глаз?

– Что?! – крикнула я, чуть не свалившись с лавочки.

– Ты сама говорила, что влюбилась! Вот я и подумал… Хороший парень. Не красавец, но очень приятный, отзывчивый. Целый день бегает вокруг тебя, помогает. Молодец.

Покрутив пальцем ус, он хитро улыбнулся, показывая, таким образом свое расположение к Игорю.

– Нет, он мне не нравиться. – Почти шепотом сказала я, чтобы Иван не услышал. – Как ты мог подумать? Игорь женат. Разве ты не видел кольцо у него на пальце?

– Видел. И что? Может он развелся, а кольцо не снял. Откуда мне знать?

– Нет, нет, нет. Игорь нормальный женатик. И я к нему не имею никого отношения.

– Тогда, кто? Я видел его, или он прячется от нас?

И тут он догадался! Вскинув высоко брови, посмотрел в сторону дома, а потом подмигнул мне.

– Что? – не поняла я.

– Это он? – снова кивнув головой Сергей. – Илья? Ты влюбилась в нашего парня?

– Нет! – теперь уже громко сказала я.

Иван обернулся.

– Так кто? – прошептал Сергей.

Я махнула головой в сторону Вани.

– Он.

– Иван?

Усы взлетели вверх.

– Ага.

– Ну, что же, – проворчал под нос он, – нормально. Отличный парень. Только очень большой.

– В каком смысле?

– Большой. Огромный. А ты маленькая и худенькая, как птичка.

– А я и чувствую себя птичкой. Хрупкой, защищенной. Ваня сильный мужчина, мне как раз такого не хватало.

Он не стал расспрашивать меня про Алекса. Да и зачем? То как сейчас Иван смотрит на меня, и блеск в глазах – красноречиво говорит о наших чувствах.

Сергей ушел в дом, а мы остались.

– Так тебя зовут София, или Аня? – спросил Иван, крепко обняв меня.

– По паспорту я София, а в детстве меня звали Аней.

– И как мне тебя называть?

Я задумалась, а он ответил за меня:

– Аня. Мне оно больше нравится.

Следующий день выдался тяжелым.

С самого утра пошел дождь, а уже когда люди собрались на кладбище, выглянуло солнце.

Море живых цветов. Толпа народа. Пожилые люди плачут, те, кто знал отца по работе, хмуро молчат, родственники делятся воспоминаниями. Кругом черная земля, да железные кресты за оградками.

Впечатление странное. Особенно, когда впервые оказалась на похоронах. Да еще родного отца. Мурашки бегут по спине, а в душе покой. Теперь он будет рядом с мамой. Здесь, вдалеке от города, под высокой березой, где никто не будет мешать, и погода всегда хорошая.

Я встала с бабулей в сторонке, а Настя принимает соболезнования. Наталья сразу замерзла, хотя надела теплое пальто. Прижалась плечом к Сергею и задрожала всем телом, когда гроб опустили в землю.

Дети остались с Ильей дома.

– Где Ваня? – спросила я, пытаясь найти его в черной массе народа.

– Вон стоит рядом с Игорем.

Бабуля указала пальцем в сторону густой компании. Это ребята из сервисов. Все до единого. Кто-то даже привел своих жен и взрослых детей.

С неба снова полил дождик. Теплый, но сильный. Иван двинулся в мою сторону, прихватив с собой зонт. Все эти дни мы старалась держать дистанцию, чтобы никто не догадался о наших внезапно нахлынувших отношениях. На людях не разговаривали, а только переписывались по телефону, или созванивались, когда оставались одни.

– Замерзла?

Услышала я его голос за спиной.

– Немного, – не поворачиваясь, ответила я.

Он прикрыл меня от ветра своим огромным телом и черным зонтом. Чуть подвинулся вперед, я протянула за спину руку, и наши теплые пальцы сплелись в крепкий замок.

Мы стоим лицом к людям, спрятав эмоции за маской скорби. Зато Наталья в стороне, видит то, что не доступно остальным. Молча, наблюдает и все так же прижимается плечом к Сергею.

Сначала я ничего не заметила. Люди в черных куртках с зонтами над головой. В теплом воздухе повис аромат цветов. Дождик. Много знакомых лиц, много чужих. Я окинула толпу взглядом. Внутри, в районе живота, что-то сжалось. Потом отпустило, и по телу пробежала дрожь.

Что-то не так в этих людях. Что-то лишнее. То чего не было пару минут назад. Одно знакомое лицо, но я его не вижу. Он стоит спиной ко мне и прикрывается большим зонтом.

Алекс! Он чуть повернул голову в сторону. Замер. Я тоже застыла на месте. Руки стали холодными, и Ваня еще сильнее сжал мою ладонь.

– Что случилось?

Он сразу заметил во мне перемену. Я махнула головой. Ничего. Сейчас призрак исчезнет, и мне станет легче.

Но, он не исчез. Развернулся, нашел меня взглядом и медленно, пробираясь сквозь толпу людей, двинулся в мою сторону.

Я напряглась. Ваня чуть отступил назад, понимая, что сейчас это необходимо.

– Прости, что опоздал.

Он совсем близко. Рядом. Холодный взгляд, и белокурые локоны за ушами.

– Когда ты приехал?

– Час назад.

– А почему не позвонил?

Я не узнала свой голос. Он звучит так же быстро, как летит время после смерти отца.

– Я хотел, но не стал тебя беспокоить. Такое горе… мне очень жаль, Соня.

– Мой папа…

И слезы хлынули из глаз.

– Ну, что ты, милая.

Он сделал шаг вперед, и я тут же уткнулась носом в его куртку.

Стыдно. Я так долго сдерживалась, не устраивала истерики, не плакала. Спокойно принимала соболезнования и разговаривала с людьми. А сейчас… Прорвало. Сердце рвется на части.

– Сонечка, – прошептал он, прижавшись губами к моим волосам. Рука скользнула на шею и замерла за ухом. – Поплачь. Теперь можно. Я рядом.

– Алекс, он… Я даже не попрощалась. Как же такое случилось? Только я вернулась домой, а он умер. Ушел из моей жизни. А я так любила, так ждала… каких-то слов, но он не сказал. Понимаешь?

– Конечно, понимаю. Все понимаю. Только успокойся. Мы еще поговорим об этом. Хорошо? Ты меня слышишь? Успокойся.

Он обнял меня крепче и отвел в сторону, подальше от любопытных глаз. А любопытных оказалось много.

Дождь утих, и влажный воздух проник через одежду. Я задрожала всем телом.

– Где Маша? – спросил он, сжав мои пальцы в своих горячих руках.

– Они дома с Ильей.

– Хорошо, что вы ее не взяли. Сыро.

– Да, сыро, – как эхо повторила я.

– Не дрожи. Сейчас сядем в машину, и отогреешься.

– Когда назад в Питер?

– Завтра утром. Я снял номер в гостинице недалеко от вашего поселка.

– Я хотела тебя кое о чем попросить.

– О чем? – напрягся он.

– Пусть Маша останется со мной.

– Но…

– Всего на пару дней. Не больше. Мне нужно закончить здесь дела, а потом я привезу ее. Пожалуйста.

– Сонь, конец четверти. Последняя неделя перед каникулами. Ты же понимаешь, что она не может сейчас пропустить занятия. Она и так два дня здесь.

– У меня совсем не было время, чтобы побыть с ней, поговорить, обнять. А я очень соскучилась.

– У тебя и завтра его не будет. Лучше закончи со своими делами, а потом приедешь, и я привезу тебе Машу на пару дней.

– Всего на пару?

– В следующую субботу мы едем отдыхать. Ты забыла? Мне нужна от тебя доверенность.

– Точно.

Все из головы вылетело. Последние три дня всех нас выбили из привычного ритма жизни. Хотя мою жизнь трудно назвать привычной. Особенно эту неделю.

Я оглянулась назад. Ваня так и стоит на том же месте, опустив голову вниз, держит в одной руке зонт, а вторую спрятал в карман куртки.

– Мне нужно вернуться, – сказала я. – Прости. Потом поговорим.

С кладбища мы поехали в кафе. Основная масса людей на автобусе, кто-то на своем транспорте. Сергей сел в машину Ивана на переднее сиденье. Я, бабушка и Настя устроились на заднем. Игорь прихватил с собой Алекса и Наталью.

Когда мы приехали в город, снова выглянуло солнце. Люди разошлись по большому залу в кафе, и расселись за столики по шесть-восемь человек. Возле двери нас встретила группа мужчин, все в темной одежде, без головных уборов. Среди них Ваня и Игорь. И только одна Марина выбивается из цветовой гаммы. Она тоже в темной одежде, но на шее красуется светло-розовый шарфик.

– Анна Викторовна, – позвал меня незнакомый парень. – Можно вас на минутку?

Я подошла к ним. Сергей и Наталья от любопытства тоже остановились, но остались в сторонке.

– Всем нашим большим коллективом мы хотим вам выразить искренние соболезнования по поводу кончины вашего отца.

Человек сорок. Все разного возраста. В глазах грусть, а некоторые растерянны.

– Мы работали с Виктором Михайловичем много лет. Бок о бок. Плечом к плечу. Для кого-то он стал наставником, для кого-то другом, для кого-то хорошим начальником. Все уважали его, любили. Каждый из нас отдал частичку души в наше общее дело, в наши гаражи. Каждый из нас знал, за что работали и на кого. – Парень низко склонил голову. – Мы скорбим вместе с вами.

– Спасибо, – еле выговорить я. Голос задрожал от нахлынувших эмоций.

На секунду все замолчали, застыли на месте. Видны только хмурые лица разных возрастов, да опущенные плечи.

Медленно, по одному, мужчины пошли в кафе, а Игорь двинулся в мою сторону.

– Может, вы передумаете? – спросил он. – Ребята к вам сильно привязались за последние дни. Останьтесь, Анна. Это ваша организация, и люди нуждаются в хорошем руководителе.

– Какой из меня директор?

– Как раз – хороший. Только вы можете зайти в гараж в белых сапожках и светлой курточке, потоптаться по разлитой солярке, перевязать рану рабочему, разговаривать с машинами.

Снова он напомнил о прокладке, и я улыбнулась.

– Нет.

– Чего вы боитесь?

– Я не справлюсь, Игорь Петрович! Кто я такая? Обычная девчонка!

– Вы не девчонка, – строго сказал он. – Вы дочь своего отца.

Он тоже ушел.

– Пойдем, – обняла меня за плечи Наталья, – все ждут только нас.

В огромном зале собралось больше ста человек. Шум голосов, звенит посуда. У всех отключены телефоны. Родственники по очереди встают из-за стола и говорят теплые слова, об ушедшем из нашего мира, человеке. А кто-то, молча, выпивает рюмку водки и качает в отчаянье головой.

Илья привез детей в кафе. И уже через секунду обстановка разрядилась, появились редкие улыбки, восторженные вздохи. Впервые люди узнали, что у моего отца есть внуки.

Макс прошелся по всем столам, заглянул каждому в душу, посидел, стянул что-нибудь вкусное. Маша скромно прижалась к отцу и только тихо завидует брату. Она не умеет так открыто выражать свои эмоции, не может заговорить с чужим человеком, очаровать своей детской непосредственностью.

Со мной за столом оказались Сергей, Илья, бабуля и Настя. Алекс с Натальей сели чуть в стороне. Иван не стал светиться и присоединился к своим сослуживцам.

– Как много людей знали твоего отца, – оглянувшись по сторонам, сказал Сергей. – Я даже не думал.

– Странно.

Бабуля пожала плечами. Она никогда не любила зятя. А тут…

Через час люди стали расходиться. Небольшими группами, кто-то по одному. Остались только родственники и Иван, который вышел с Сергеем покурить.

– Мамочка, а где дядя Сережа? – спросил Макс, когда весь зал опустел.

Он действительно стал лучше говорить. Более понятно.

Маша тут же пересела за столик к Илье. За два дня они так сильно привязались друг к другу, что теперь вместе едят, спят, смотрят телевизор и гуляют по поселку.

– Он курит, – ответила я. – Ты устал, малыш?

– Не-а. Я хочу к нему.

– Мы с ним выйдем на улицу, – взяв мальчика за руку, сказала Настя. – А ты тут заканчивай. Спроси, сколько мы еще должны.

– Ничего не должны, – проворчала бабуля. – У нас целый стол остался нетронутый. Слишком много заказали.

– Пусть будет больше, чем меньше.

Настя увела Макса на улицу.

– София…

Подошел ко мне Алекс, и в этот момент в двери показался Иван. В своей чудной шапочке и зонтом в руке. Я махнула ему рукой, а на Алекса даже не взглянула. Сейчас не время разговаривать.

– Вас отвезти домой? – спросил Ваня, прикрыв меня ото всех своей огромной спиной.

– Да.

Мне захотелось его обнять, но я еле сдержалась. Лишь взглянула на него снизу и легонько коснулась горячей ладони.

– Все хорошо?

– Ага. Когда ты рядом, мне легче.

– Тогда не отходи от меня, и я буду всегда рядом.

– Ладно.

Назад мы ехали в том же составе. Только Наталья с Алексом и Машей – в гостиницу, а мы домой.

Перед сном мне позвонил Алекс.

– София, когда ты вернешься в Питер? Не забывай, сегодня вторник, а в субботу мы с Машей улетаем. Мне нужна доверенность, иначе ее не выпустят за границу.

– Я помню. Постараюсь приехать в пятницу.

– Что значит – постараюсь? А если не сможешь?

– Я прилечу в пятницу после обеда, – твердо сказал я. – Не переживай.

– Поехали завтра с нами? Побудешь несколько дней с дочерью, а потом вернешься в Самару?

– Мне хватит дня, чтобы закончить здесь свои дела. А потом я съезжу домой.

– Съездишь? – тут же зацепился он. – Что это значит? Ты не останешься в Питере?

– Скорее всего, мне придется переехать сюда.

– А Макс?

– Он со мной.

– Ты хочешь забрать сына в Самару? – на всякий случай переспросил он, думая, что ослышался. – А как же мама? Она сума сойдет, если ты ее лишишь внука.

– А я тоже сходила сума, когда ты меня лишил дочери.

– Это месть?! – начал сердиться он.

– Нет, Алекс. Это жизнь.

– И когда ты начала задумываться о жизни?

В голосе прозвучал сарказм. Впрочем, как обычно. Он не умеет спокойно разговаривать.

– Мне жаль, Алекс.

– Не делай этого, Соня.

Теперь голос смягчился. С чего бы это?

– Какая тебе разница, где я буду жить?

– У нас ребенок.

– Да ты что? – усмехнулась я. – Ты помнишь?

– Не торопись, пожалуйста. Давай встретимся и спокойно, как взрослые люди, поговорим. Я все равно не усну. Хочешь…

– Сейчас?

Девять часов, и на улице темно.

– Я могу подъехать к тебе.

– Уже поздно.

– Сонь. Ну, пожалуйста. Давай все обсудим.

Происходит что-то странное. Алекс уговаривает меня встретиться. Не злится, не орет, не оскорбляет.

– В Питере поговорим, – сухо сказал я. – Спокойной ночи.

Вот и все.

Давно надо было поставить его на место. Не унижаться, не падать на колени, не ждать благословения. Нужно было всего лишь уехать в Самару и влюбиться в другого мужчину. Разорвать в квадрате нить, соединяющую хрупкие углы.

Утром Маша позвонила мне из аэропорта.

– Мамочка, мы улетаем, – сообщила она. – А когда ты приедешь домой?

– Скоро. Предай папе, что в пятницу я дам ему доверенность.

– Хорошо. А почему Макс остался с тобой, а я нет?

– У тебя конец четверти.

– А потом, мы уедем в Тайланд. Когда я тебя увижу?

– Увидимся, – ответила я сквозь слезы. – Скоро увидимся, моя девочка. Целую.

Они улетели. Сергей, Наталья, Алекс и Маша. Илья остался со мной.

К обеду я приехала на работу. Юрист уже подготовил договор-аренды, а еще бумаги на передачу всех полномочий Игорю. Теперь он станет исполнительным директором сети автосервисов.

Иван опоздал. После всех хлопот, свалившихся на его плечи, организм так истощился, что потребовалось десять часов хорошего сна и полноценный завтрак. Поэтому, он сначала заехал к матери в деревню, съел огромную яичницу с беконом и выпил пару кружек крепкого кофе. А уж потом поехал в город.

Не больше часа ушло на то, чтобы мы подписали документы. Теперь Иван стал хозяином самого главного гаража, в котором когда-то зарождался наш семейный бизнес; отец своими руками разбирал машины, чистил детали, проводил сутки напролет. Именно в этот сервис Иван десять лет назад пришел устраиваться на работу и остался навсегда.

Все закончилось, и мы вышли на улицу.

– Поехали ко мне? – спросил он и тут же сунул сигарету в рот.

– У меня сейчас «эти» дни, – напомнила я.

– Справимся. Это не самая большая проблема.

– Ну, ладно… Если ты так уверен.

Я хотела сесть в машину, но заметила, как Игорь махнул мне рукой.

– Анна! – Он подошел ближе. – Поздравляю! Вы все сделали правильно.

От переизбытка чувств, он даже пожал мне руку.

– Удачи вам, Игорь Петрович.

– Может, отметим это событие?

Он взглянул на Ивана.

– У нас дела, – ответил тот.

– Какие? Ты собираешься выйти на работу? В такой-то день? Ладно тебе, Ванька, оторвись чуток.

– Гош, отвянь. У нас, правда, дела. – Мягко отшил его Иван. – Ты иди, напейся, развлекись. Ладно?

– Да, что с вами, ребята? Неужели вы просто так разбежитесь по домам?

– Иди!

Толкнул его Иван, затем открыл дверцу машины и протянул мне руку. Игорь с интересом взглянул на нас.

– Я что-то упустил? – хитро улыбнулся он. – А? Люди! Да, что происходит? Вы поедете на одной машине?

Иван повернулся к нему.

– Иди ты к черту.

– Вот это да!

Пока мы отъезжали от офиса, он все что-то кричал. Смеялся, а уж потом махнул рукой и пошел к своей машине.

– Что это с ним? – спросила я.

– Радуется.

– Чему?

– Тому, что я наконец-то нашел себе девушку.

– Какую еще девушку? – снова начала тупить я.

Но, он только улыбнулся.

– Есть тут одна. С веснушками на носу.

И тут до меня дошло, кто эта девушка.

Сегодня я снова не вернулась домой. Позвонила и предупредила.

Илья долго пыхтел в трубку, но все же промолчал, а вот Настя не стала со мной любезничать. К тому же ей теперь приходилось присматривать за маленьким племянником и кормить мужика, которого я оставила неизвестно зачем.

– Где ты все время шляешься? – возмущенно воскликнула она. – С подружками, или с кем?

– Не-а. У меня появился парень.

Ваня ушел в ванную, а я развалилась на всю кровать.

– Уже?! – закричала она в трубку. – Когда ты успела? Он из гаража, или ты познакомилась с каким-нибудь врачом из хосписа?

– Почти угадала. Он работал у папы.

– Господи, да кто? Я там всех знаю. Куча женатиков и дурачков.

– Ну, не все женатики.

– Я и говорю – куча дурачков! Я бы, на твоем месте, лучше бы вернулась к мужу. Он такой красавчик! Персик! Душка! Зеленые глаза, упругая попка! А как говорит, как ходит. Руки шикарные, тело шикарное, волосы кудрявые. Просто мечта любой женщины!

– Ты мне сама сказала, чтобы я забыла о муже. Вот я и забыла. Нашла принца на белом Мерседесе.

– Прям на белом?

– У него черный, и не Мерседес. Но тоже приличная машина.

– Надеюсь не Запорожец?

Она засмеялась.

– Да, ну тебя!

– В постели-то хоть хорош?

– Мустанг, – тихо ответила я, и тут же щеки вспыхнули огнем.

– Ого! Даже так? Тебе повезло, если там все двести девяносто лошадок.

– Все… там…

– Тогда дерзай, сестренка! Не упусти такого жеребца.

– Постараюсь. Пока.

– Чао, куколка!

Из ванной пришел Иван. Мокрый, с полотенцем на бедрах.

– Когда ты уезжаешь? – спросил он.

– Завтра утром.

– А потом?

Капли воды стекли по его широкой груди, и образовались ровные тропинки.

– Иди ко мне?

Я чуть сдвинулась в сторону, чтобы освободить ему место. Но, он даже не шевельнулся. Повесил полотенце на стул и еще раз спросил:

– Что потом, Ань?

– А что хочешь ты?

– Я хочу, чтобы ты осталась.

– Ладно.

– Что, ладно?

– Останусь, если ты хочешь.

– Навсегда? – неуверенно спросил он.

– Да. Навсегда.

Он замер, а когда сообразил, то чуть не подпрыгнул от радости. Упал на кровать и поцеловал меня в губы. Теперь стало тесно, он занял так много места, что я оказалась плотно прижата спиной к стене.

Руки ласкают, а губы что-то шепчут. Я прислушалась.

– Милая. Моя. Моя.

В семь тридцать мы приехали в аэропорт.

– Мам, я хочу к Насте, – заныл Макс. – Хочу спать. Хочу мороженное.

Илья подхватил его на руки, словно пушинку, и пошел в кафе, на ходу подтягивая джинсы, спадающие с тощего зада.

Мы встали возле окна. Иван наблюдает за взлетающими самолетами и молчит, только нервно покусывает губы. Ресницы вздрогнули, и я заметила, что у него красные глаза. Плохо спал, а может, совсем не спал.

Я тронула его за руку, и он взглянул на меня.

– Ты мне будешь звонить? – спросила я.

– А зачем?

– Как зачем?

– А что я скажу? – Пожал он плечами. – Привет? Или спрошу у тебя, как дела?

– Хотя бы.

– Вот приедешь, и поговорим. А звонить не буду. Терпеть не могу, когда врут, или пытаются оправдаться.

– Я не вру тебе!

– Это пока. Как только ты окажешься в другой среде, сразу же начнешь оправдываться. Искать причину, чтобы не вернуться.

– Это не правда! – взорвалась я. – Нет такой причины, чтобы я не вернулась к тебе!

Он обнял меня.

– Тогда вернись.

– Хорошо. Через три дня я буду ждать тебя на этом же месте.

Его рука нежно коснулась моей щеки.

– Я приеду за тобой.

– Угу, – промычала я и потянулась к его губам.

С чемоданами в руках бегут люди, шаркая, по плитке на полу, маленькими колесиками. Шум. Смех. Плачь детей. Табло светится разными цветами. Буквы меняются, объявляются рейсы. Банкомат отсчитывает хрустящие купюры.