– Тогда в чем дело? – обратился Сан Саныч к Алексу. – Я не понимаю, в чем проблема? Твоя жена оказалась в подвале с твоим братом. Почему ты решил, что у них что-то было? Они же не специально заперлись там?

– Он любит ее! – снова закричал Алекс. – Я не верю, что он не воспользовался эти шансом.

Сейчас он ведет себя, как скандальная баба. Даже мне стало противно смотреть на его кислое лицо.

– Да, мы никогда… – Макс даже начал заикаться после слов брата. – У нас не было… Какая там… Она для меня, как сестра… еще девочка. Ребенок. Я даже не хочу ее.

– А мне можно вставить слово? – вмешалась в разговор я.

– Молчи! – разом сказали они.

Сан Саныч недовольно фыркнул. Алекс снова скривил губы. Лицо, как маска, съехало вниз.

– Вы помните, как много лет назад, я просил вас не трогать Софию? Мы договорились, что вы не будете ее домогаться.

Алекс опустил глаза в пол. Это камень в его огород. За то Макс, с гордостью, взглянул на отца.

– Я выполнил свое обещание.

– Иди ты в … – грубо сказал Алекс. – Выполнил! Это она тебе не дала.

– Иди ты сам!

Теперь уже Макс разозлился. Словно пушинку, отодвинул отца в сторону и набросился на брата. Алекс только этого и ждал. Он чуть нагнулся вперед, а потом с силой ударил его кулаком в бок. Макс не растерялся и придавил его всей своей массой к стене, вывернул руку за спину и стукнул кулаком в висок. Алекс сразу же отключился, словно мешок упал на пол. Мы с Сан Саныч бросились на помощь.

– Звони Ольге, – сказал он мне, протянув свой телефон. – Пусть спустится. Только Наташе ничего не говори. Давай, дочка. Быстрей!

Я набрала номер Ольги. Она появилась в двери уже через пару минут.

– Ужас! Что у вас тут случилось? – воскликнула она, когда увидела у Макса кровь на лице.

– С ним все в порядке, – потянул ее за руку Сан Саныч. – Алексу помоги.

Ольги скинула куртку.

– Где у вас тут аптечка?

Алекс открыл глаза.

– Слава Богу!

Макс помог его усадить на стул. Ольга вынула из аптечки бинт и перекись. У Алекса не нашлось ни одной царапины, за то на лбу образовалась огромная шишка. Тогда Ольга занялась раной Макса.

– Надо зашивать.

Она вытерла с его лица кровь.

– Само пройдет, – рявкнул он, схватив ее за руку. – Не трогай меня.

Я заметила в ее глазах слезы.

Только сейчас она сняла свои маски. Вся любовь и нежность вылились в одном только взгляде. В ее нежной улыбке, которую она так старательно прячет. В ее прикосновении.

Мы с Сан Санычем подхватили Алекса с двух сторон, и повели домой. Макс закрыл пекарню, отдал ключи отцу, а потом исчез на всю ночь. Вместе с Ольгой.

На работу я пришла в дурном настроении. Всю ночь мы выясняли отношения, а потом Алекс не выдержал и уехал домой. Даже не попрощавшись с Машей и родителями.

– София, прости меня, – жалобно проговорила Лера. – Если бы я знала, что так случится. Мне казалось что…

– Не переживай, – успокоила ее Наталья. – Алекс вспыльчивый, но умный парень. День подумает, а потом сам прибежит.

– Пусть даже не прибегает, – жестко сказала я. – Надоело!

Наталья удивленно взглянула на меня. А Лера только улыбнулась.

После обеда я поехала в больницу. Две недели назад я записалась на прием к Ольге. Давно не была у гинеколога, и вот решила все же провериться. Вроде здоровье в порядке, но появились кое-какие изменения. Все-таки теперь я замужняя женщина.

– Привет, София. – Встретила меня Ольга. – Я рада, что ты наконец-то, решила заняться своим здоровьем.

– Так не люблю ходить по врачам, – честно призналась я. – Да и сейчас ничего не болит. Только в боку колит, и иногда живот тянет.

Через полчаса мы вышли из кабинета. Ольга проводила меня до гардероба.

– Ты собираешься рожать еще детей? – спросила она.

– Пока нет. Алекс хочет, но я не готова. Маша еще такая маленькая.

– Не стоит тянуть с этим вопросом.

– Я хочу пойти учиться. Мне уже двадцать четыре, а образования нет.

– Это хорошо. Но, все же про детей подумай. Алекс не молодеет. Годы идут.

– Я не уверенна…

Ольга усадила меня на кожаный диван.

– София, то, что произошло вчера – это знак. Вам с мужем нужно жить вместе. Что это за отношения, когда мужчина живет один дома, а женщина в чужой семье? Тем более еще дружит с неженатым мужчиной. Тебе понравиться, если Алекс будет дружить с какой-нибудь женщиной?

– Он дружит с Лерой, – ответила я.

– И тебя это устраивает?

– Нет.

– Вот и ему не нравится. Я, конечно, не верю в то, что Макс в тебя влюблен. Но хорошо понимаю Алекса.

– У нас ничего нет с Максом, – горячо проговорила я. – Мы живем уже…

– Я знаю. И Алекс это понимает. Но, всему же есть придел, София. Вам пора жить как одна семья. Воспитывать дочь, вместе ужинать, спать в одной кровати. А в ближайшее время родить еще ребенка. – Ольга дотронулась до моей руки. – Сейчас дождемся твоих анализов, а потом будем планировать беременность. Не откладывай такое важное событие на потом. Дети должны рождаться в молодости. И вот посмотришь, как сразу ваш брак окрепнет. Алекс успокоится. Вы будете счастливы. И Макс, наконец-то, помириться с братом.

– Я пока не готова переехать к мужу, – упрямо проговорила я. – А что если мы перегрызем друг другу глотки? Что если так будет всегда?

– Ты его любишь, София? Что-то мне не нравятся твои слова.

Сейчас ее красивое лицо превратилось в сморщенный персик. Нельзя так сильно хмуриться. Особенно в ее возрасте.

– Я уже не знаю, – откровенно призналась я. – Раньше любила.

– Но, мне казалось…

– Я тоже так думала. Но, сейчас сомневаюсь.

Ольга разочарованно вздохнула. Она была права, когда говорила Наталье, что наш брак -это только игра. И вот теперь ее слова подтвердились.

– Тогда, почему ты не уедешь домой? – спросила она. – Брось его, забери девочку и поезжай к родителям. Что тебя здесь держит?

– Я не хочу возвращаться домой.

– Но, ты не можешь всю жизнь ютиться у чужих людей. Ты молодая и еще выйдешь замуж.

– Я уже замужем.

Ее настойчивость стала раздражать. Уж слишком она старается выпроводить меня. Даже не пытается изобразить дружелюбие. Бьет прямо в лоб и не стесняется.

– Тогда веди себя, как замужняя женщина, – вскочив на ноги, сказала она. – И прекрати таскаться за чужими мужиками.

Сегодня мы с Натальей выбрались в музей, посмотреть работу молодого французского художника.

– Ты кого-то ждешь? – спросила я, когда заметила, как она озирается по сторонам.

– Должна подойти Олина дочь. Она дала мне билеты на эту выставку.

Среди толпы людей, я заметила возле колонны девушку. Высокая, стройная. Блестящие темные волосы струятся по плечам. Серое платье строгого покроя, как влитое сидит на идеальной фигуре. Бедра широкие, грудь большая. Глаза цвета сирени.

Наталья махнула ей рукой. Девушка улыбнулась и двинулась в нашу сторону. Чем ближе она приближалась, тем больше я убеждалась, что это самая красивая женщина, которую я видела в своей жизни.

– Добрый вечер, – ласково пролепетала она. – Я думала, вы не придете.

– Алена, спасибо тебе за этот прекрасный подарок, – поцеловав девушку в щеку, сказала Наталья. – Эта выставка – просто чудо! Давно я не видела такие цвета. И эта манера писать. Великолепно.

– Я согласна с вами. Этот художник давно бередит мне душу. В прошлом году в Париже я впервые увидела его картины. Поэтому не смогла пропустить эту выставку.

Девушка взглянула на меня.

– Это София, – сказала Наталья.

– Алена.

Ее тонкая ладошка протянулась ко мне.

– Очень приятно, – ответила я, но пожимать руку не стала.

– София – жена Алекса.

– Правда? – удивилась Алена. – Я не знала, что он женился. Мама ничего об этом не писала.

– Сколько лет ты прожила в Париже?

– Шесть. Пять лет училась, а потом путешествовала по стране.

– А кажется, что дольше. Ты уехала совсем ребенком, а сейчас вон какая!

Девушка скромно опустила глаза в пол. Я не стала слушать их светскую беседу и подошла к большой картине, на которой изображен конь. Рядом со мной встал дядька, с пузатым портфелем в руке.

– Какое животное, – сказал он, а сам чуть ли не залез своими гадкими глазенками ко мне в вырез на рубашке. Изо рта капнула слюна.

Я отошла к другой картине. Он тоже за мной.

– София! – позвала меня Наталья. – Пойдем в другой зал.

Я прибавила шаг, лишь бы только не оставаться наедине с этим извращенцем. Алена еле догнала меня.

– А тебе нравится выставка? – спросила она меня.

– Я ничего в этом не понимаю.

– Ну, смотри. Что ты видишь на этой картине?

С полотна на меня взглянул лысый кот. Его жалостная морда почему-то выкрашена в синий цвет. А усы завиваются колечками.

– Это какой-то урод, – ответила я. – Он, наверное, из Чернобыля. Хотя вряд ли французы знают про Чернобыль.

Алена засмеялась.

– Нет. Этот кот – любимец художника. Он его подобрал на помойке, с перебитой лапой и без одного уха.

Точно. Он еще и без уха.

– Зачем он его нарисовал?

– Показать людям, как выглядит настоящая любовь. Без комплексов, без предрассудков. Разве можно любить такого некрасивого кота? Оказывается, можно. Нужно всего лишь закрыть глаза и представить себе, что он красивый и пушистый.

– Чушь какая-то. Мне не нравится эта картина. Моя дочка и то рисует лучше, чем этот неизвестный художник.

– У вас есть ребенок? – спросила Алена, часто моргая огромными глазами.

– Да. Маша.

– Молодцы. Я шесть лет не видела Алекса. Он все так же работает в больнице?

– Ага.

– А Макс? Он женился? У него есть дети?

– Не-а. Он не женат.

– Я не удивлена. – Улыбнулась она. – Макс слишком независимый человек. Ему будет мешать семья.

К нам подошла Наталья.

– Алена, поехали к нам в гости? Сан Саныч будет рад, увидеть тебя.

– Ой! Так неудобно.

– Ну, прекрати. Вечером придет Алекс. И Макс скоро вернется с работы. Ты давно их не видела, и они тебя тоже.

За ужином собралась вся наша семья. Даже Ольгу пригласили.

Макс сел рядом с Аленой, чтобы не разговаривать с братом. Алекс тоже демонстративно ушел на другой край стола. Я оказалась между двух огней. Это вечер не сулил ничего хорошего, но произошло то, чего никто из нас не ожидал.

С этого самого дня Алена стала частой гостьей в нашем доме. Макс просто голову потерял из-за прекрасной девушки. Они и раньше, по молодости, нравились друг другу, но сейчас чувства выросли до взрослого состояния.

В первый день Макс пригласил Алену в кино, потом купил билеты в театр, чем сильно поразил всех своих знакомых. Потом повез ее в загородный клуб на два дня. А потом… Так начался их роман. И внезапно закончились походы с дружками по барам. Любимое пиво ушло на второй план. Сериалы про ментов уже надоели. Даже сигареты оказались в мусорном ведре, а бритвенный станок стал лучшим другом по утрам.

Ольга чуть сума не сошла, когда узнала об отношениях Макса с ее дочерью. Тут заиграла ревность и обида. А еще то, что он выбрал молодость, а не старую любовь.

Наталья тоже не обрадовалась такому повороту событий. Она хорошо знает, чем обычно заканчиваются романы ее ненаглядного сынка с девушками. И вряд ли Алена станет исключением. Максу все равно кого бросать. Он не будет разбираться, чья эта дочь, и как потом сложатся отношения его матери с подругой. Тем более Ольга для него не человек. Он обращается с ней так же, как и с Бернаром.

Даже Лера холодно отнеслась к новому увлечению Макса. Хотя, его отношения с девушками, ее никак не касаются. Они не друзья и редко общаются. Но, почему-то она странно повела себя, когда узнала, что он встречается с Аленой.

Алекс, вопреки сплетням и не довольным разговорам матери, обрадовался за брата. Он помирился с ним уже через пару дней после той драки. Даже у меня прощение попросил. Хотя вину не признал, но все же понял, что между мной и Максом ничего не было.

Он извинился, и я простила. На словах, но не в душе. До сих пор остался неприятный осадок. Драка, оскорбления. Даже родителей втянули в ссору, довели до скандала, а теперь сами не знаем, как смотреть им в глаза.

Буквально за пару недель мое отношение к мужу резко изменилось. Сейчас я стала замечать его недостатки. Руки уже не такие красивые, лицо мрачное, голос неприятный. Он редко делает мне комплименты и все больше времени проводит с Машей. Возится с ней целыми днями и постепенно превращается в обычного мужика. Семейного, скучного.

Я нормально общаюсь с ним только, когда выпью немного вина. В голове появляется легкость, и тогда он снова становится прежним принцем, преданным другом и великолепным любовником. Но, такое происходит не часто. Я редко пью и не всегда хочу терять голову.

Сегодня он снова поднял тему о совместном проживании.

– Милая, я хочу, чтобы ты переехала с Машей ко мне. Сколько тебе еще нужно времени на раздумье?

Эту ночь мы провели в отеле. В шикарном номере, с видом на Неву.

Я убрала со стола бутылку шампанского. Оно уже выдохлось и стало кислым. Красная икра засохла на кусочке хлеба. Раньше она доставляла удовольствие, а сейчас превратилась в обычный продукт, неприятного цвета и запаха.

Алекс налил мне кофе из чайника, а потом снова спросил:

– Ты меня слышишь?

– Слышу, – ответила я.

– И что? Долго мы будем так жить?

Взяв кружку, я пересела на мягкий диванчик.

– Ты хочешь сейчас об этом поговорить?

– А когда? Через год, или через два? Что происходит, Сонь? Ты все еще сердишься на меня?

– Не знаю.

Алекс сел рядом со мной. На нем белый махровый халат, а на ногах черные носки.

Волосы снова отросли, и светлый локон упал ему на глаза. Он убрал его за ухо и потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я резко встала с дивана.

– Да, что случилось?! – вспылил он, тоже вскочив на ноги. – Я не понимаю. Мы провели эту ночь вместе. Все было хорошо. И вдруг… Тебе что-то не понравилось? Скажи прямо. Что я сделал не так?

– Все так. Мне понравилось. Эта ночь была восхитительной.

И я не соврала.

– Тогда, что?

– Алекс, – не уверенно промямлила я, – не обижайся, но нам нужно отдохнуть друг от друга.

– Отдохнуть? Что имеешь ввиду?

– Я хочу начать новую жизнь. Не ту, которая была раньше, а совсем другую.

– Какую?

– Когда-то, давно, судьба дала мне шанс, привела в этот замечательный город. Я родила Машу и пошла работать. Никогда не думала, что я стану «такой»! Как бы это объяснить? – замешкалась я. А потом, с трудом, но все же подобрала нужные слова. – Этот город меняет людей, меняет мышление. И ты начинаешь по-другому глядеть на жизнь. В Самаре все гораздо легче. Ты учишься, выходишь замуж. Дети, пеленки, кастрюли, дача за городом. И больше ничего! Тупик! Но, здесь все по-другому! Красивые люди, дорогие машины, поездки за границу, брендовая одежда. Только в Питере можно реализовать свои возможности, только здесь кипит настоящая, интересная жизнь, и только она дает нам шанс на будущее. А у меня растет дочь, и я сама еще многого хочу.

– И чего же ты хочешь?

– Большего. Ну, уж точно не стирать твои носки.

– Я не заставляю тебя стирать.

Он снова сел на диван. Я сама испугалась своих слов. Не ожидала, что решусь, сказать ему такое в лицо.

За окном все еще темно. Полил дождь. Сейчас зима, но погода издевается над нами. Она словно чувствует мое настроение и передает его таким мрачным образом.

– Ты уже изменилась, только не замечаешь этого. Когда-то я влюбился в совершенно другую девушку.

– Я была глупой.

– Нет, не глупой, а наивной. Ты дала Колобку пятьсот рублей. А сейчас даже не здороваешься с дворниками, которым раньше выносила пакет с пирожками. Каждое утро собирала с тарелки все, что осталось после завтрака, и несла во двор. Что же с тобой случилось, Соня? Как ты превратилась в «такую» женщину?

– В какую? – обиженно спросила я.

Но, он будто не услышал мой вопрос.

– Ты прочитала ту книгу? «Поющие в терновнике».

– Причем здесь книга?

– Значит, не читала.

Его голова опустилась еще ниже.

– Алекс…

– Ничего не говори, – перебил он меня. – Я уезжаю в Москву на две недели. Потом вернусь, и мы поговорим. Хотя…

Его холодный взгляд остановился на моих руках. Пальцы дрожат, но я стараюсь держаться. Если сейчас заплачу, то уже не смогу с ним расстаться, и он это тоже понимает. Поэтому ждет моей реакции. Но, я выдержала.

Утром, пока Макс еще не ушел на работу, я зашла к нему в комнату. Здесь уже не пахнет сигаретами. И на вид он тоже изменился. Чаще стал бриться, следит за одеждой. Даже щеки приобрели живой оттенок, а в глазах появился огонек, которого раньше не было.

– Ты разговаривал с Вероникой? – спросила я.

Он выглянул за дверь, а потом плотно прикрыл ее и потащил меня к окну. Как будто нас может кто-то услышать.

– Она мошенница. Первый муж, музыкант, ей оставил наследство. Приличную сумму денег и две квартиры в центре Питера. Тогда ей было двадцать девять лет. Потом она встретила своего второго мужа. Военного офицера. Мужчина не молодой, но разведенный. Двое детей от первого брака. Еще у него богатый отец. Бывший партийный деятель, а потом он занялся бизнесом. Что-то связанное с лесопереработкой. Наша красавица как узнала об этом, тут же вступила в бой. Первым делом уложила мужика в постель, а через месяц сообщила, что беременна. Ему было некуда деваться, и он женился на ней. У них родился сынок, такая же мразь, как и его маменька. Муж через десять лет скончался, выпал из окна. А Вероника, с чистой совестью, получила наследство и теперь снова ищет новую жертву.

Он снова перепутал мужей Вероники. Первый был – военным, а второй – музыкантом.

Но, я не стала заострять на этом внимания и продолжила разговор.

– И она нашла Сан Саныча?

– Да. Он богат. Дети взрослые. К тому же он хорошо знает ее брата. И, благодаря ему, не сомневается в ее порядочности.

– А ее не смущает, что он женат? Наталья еще молодая и умирать не собирается.

– Нет, не смущает. Она баба наглая. Подвинет и даже не извинится. Теперь ее задача, окрутить его. Забить в голову нужную информацию, которая поможет ей, выполнить план.

– И что это за план?

– Она сказала ему, что ее сын очень болен. Что ему нужны деньги на операцию.

– А он не болен?

– Справка из больницы есть. Но, это подделка чистой воды.

– И чем он болен?

– Что-то с головой. То ли опухоль, то ли… Хрен его знает. Видел я этого больного. Щуплый, как облезлый петух. Короче, та еще мразь.

– А сын тоже в сговоре с маменькой?

– Там интересная история. Его отец оставил все свое состояние только Веронике. Она спокойно оформила на себя наследство и полностью лишила сыночка материальной поддержки. Ему пришлось даже воровать, лишь бы выжить на улице.

– Он живет на улице?

– Какое-то время жил. Он требовал от матери денег, и она его выгнала из дома. Потом он видимо одумался и приполз к ней с извинениями.

– И сколько ему лет?

– Еще сопляк. Двадцать два.

– Не маленький. Пора бы уже жить самостоятельно, а не ждать от мамы помощи.

– Что ты! Там война из-за этих денег. Они готовы горло друг другу перегрызть.

– Но, живут вместе?

– Живут. И даже вместе подделывали справку. То есть ее сыночек в курсе всех этих дел. Я не удивлюсь, если он помогает мамаше.

Я села на кровать. В желудке появилась тяжесть. Как могло такое случиться, что Сан Саныч попал в руки мошенников?

– Что теперь делать? – спросила я.

– Не волнуйся. Я разберусь с ней, но сначала хочу припугнуть сынка. А потом возьмусь за мамашу.

– Я могу помочь?

– Можешь. Этот придурок знает, что у маминого жениха есть два сына, но о тебе вряд ли догадывается. Они вообще не подозревают, что кто-то интересуется ими. Вероника действует очень осторожно. Даже на работе никто не догадывается об их отношениях.

– Что я могу сделать? Мне придется с ним встретиться?

– Да. Только не говори о себе ничего. Просто поболтай, как будто он тебе понравился.

– А где я его найду?

– По пятницам он обычно зависает в ночном клубе на Невском. Там собирается вся его компания и тусит до утра. Завтра мы с тобой туда сходим. Выпьем пару стаканчиков сока, и ты подойдешь к нему.

– Сама?

– Ну, что поделать? Придется взять инициативу в свои руки. Подойдешь, скажешь, что хочешь потанцевать. И все такое. Ты хоть раз подкатывала к парню сама?

– Ужас.

Я пошла к двери. Макс загородил мне проход.

– Ничего не говори мужу.

Я отодвинула его в сторону.

– Мы расстались с Алексом.

Снова Лера вытащила меня в салон красоты. Мы записались на антицеллюлитный массаж еще пару недель назад.

– Вот вам халаты и тапочки, – предложила девушка на ресепшене. – Раздевалка справа по коридору, а потом вас ждут в массажном кабинете.

Мы прошли в небольшую комнатку. Белоснежный халат и ярко-красные тапочки выдают всем клиентам салона, а еще в придачу два полотенца, гель для душа и одноразовую шапочку для волос.

После теплого душа, я прошла к шкафчику. Лера встала у большого зеркала, промокнула полотенцем густые волосы, а потом накинула на голое тело халат.

Какая же она красивая. Высокая грудь, стройные ноги. Ни капли жира на животе и бедрах. Все подтянутое, упругое.

Она тоже взглянула на меня.

– Тебе не помешает эпиляция, особенно в нужных местах.

– Это же больно, – возмутилась я.

– Совсем не больно. Привыкнешь.

За нами пришла массажистка. Девушка невысокого роста, в светло-голубом халатике.

В кабинете оказались два стола. Лера легла на один, а я на второй. Нас накрыли белыми простынями. Зазвучала тихая, ненавязчивая музыка.

В двери показалась женщина, далеко не молодая, но по сильным рукам видно, что опытная.

– Лерочка! – воскликнула она. – Как я рада тебя видеть!

– Привет, Зоя.

Как обычно с прохладой отозвалась моя подруга.

– Что-то ты зачастила? Только на прошлой неделе была.

– Скоро лето, нужно привести свое тело в порядок. Вот возьмем с Софией и рванем к морю, куда-нибудь в Европу.

Взглянув на меня поверх очков, женщина улыбнулась, потом махнула головой своей сотруднице, и они принялись за работу.

– Ты говорила с Натальей о зарплате? – спросила меня Лера.

Я уткнулась лбом в подушечку.

– Ага.

– И что она сказала?

– Она удивилась, но потом согласилась.

– Вот видишь, я была права! Не надо молчать. А то так и будешь работать за копейки и ждать подачки от мужа.

После разговора о зарплате отношение Натальи ко мне резко изменилось. Она наивно думала, что я ничего не потребую, буду смотреть, как другие получают большие деньги за ту же работу, что выполняю я.

Взять, например, Леру. У нее зарплата больше моей в три, а то и в четыре раза. Юра тоже не бедствует. Купил новую квартиру на Ваське, да еще поменял свою Ауди, на новую модель, более мощную и полностью укомплектованную.

– Ты больше не служанка, – сказала Лера. – Привыкай к новому статусу.

Через час мы вышли из салона. Красивые, отдохнувшие. Тело в тонусе, а в душе покой.

Как же хорошо!

Невский проспект – котел города. Кипит, громко бурлит, выплескивается через край. Куда не кинь взгляд – кругом толпы людей и вереница разноцветных машин, растянувшихся до бесконечности. Магазины, кафе, музеи в подвальных помещениях, библиотеки. С одной стороны – компания молодых людей, перекрикивающая шум города. С другой – старички в элегантной одежде и с зонтами на длинных деревянных ручках. Впереди возвышается купол Дома Зингера, а дальше Мойка, и до Дворцовой площади рукой подать.

Влившись в поток прохожих, мы с Лерой еле пробрались к машине. Даже по проезжей части дороги идут люди.

– Терпеть не могу этот город, – сказала она, открыв дверцу. – Грязь, шум. Вечная толкотня.

Я оглянулась по сторонам. Красиво. Как можно не любить его? И грязь здесь не такая, как в других городах, и шум самый обычный.

Пока я, открыв рот, любовалась городом, мимо прошел парень и задел меня плечом.

– Извините.

Сказал он и бросил такой взгляд, что задрожали ноги. Лера втянула меня в машину.

– Ого! Ты видела? Он на тебя запал.

Когда дверка закрылась, шум исчез. Ноги перестали дрожать, а в голове только одна мысль: «Как же мне нравится здесь!»

Белая норковая шубка, сапоги на высоких каблуках, в ушах золотые серьги с бриллиантами, на пальчике кольцо, подаренное Алексом. А еще, пару дней назад, я купила сумочку от Шанель, о которой так долго мечтала.

– Вот такой ты должна быть всегда, – сказала Лера.

Теперь она гордится своей подругой, а я стала уважать себя еще больше.

Мы снова вернулись в пекарню. Уже вечер, и Наталья давно ушла домой.

– Давай сходим в ресторан? – предложила Лера.

– Сегодня не могу, – ответила я. – Может в субботу?

Мы встали у двери.

– У тебя какие-то дела?

– У меня Маша… еще нужно в магазин… и вообще…

Пока я мялась и пыталась что-то придумать, Лера вынула из сумочки сигарету. Тонкие пальчики с хищным маникюром чиркнули зажигалкой.

– А разве Наталья не забрала ее из садика?

– Забрала.

– Ты из-за Алекса не хочешь идти в ресторан?

– Дело не в нем. У меня есть дела на вечер.

– Какие? – настойчиво спросила она.

– Мне нужно кое-куда сходить.

– Надолго?

– Думаю, что надолго.

– Ладно, – махнула она рукой, – делай свои дела, а завтра увидимся.

Мы распрощались, и я пошла домой.

Пока я поднималась на третий этаж, позвонила Наталья. После детского сада она повела Машу в магазин игрушек за новой куклой. А потом они хотят прогуляться в парке.

В холле меня встретил Макс с папкой в руках. Это фотографии сына Вероники. Еще копия медицинской справки и кое-какие документы.

Илья. Двадцать два года. Рост метр семьдесят шесть. Закончил школу с отличием. Поступил в университет, но бросил на втором курсе. Художник. Нигде не работает.

Я взглянула на фотографию и убрала к себе в сумочку. Трудно узнать человека в толпе людей. К тому же в клубе темно, и все парни этого возраста будут выглядеть на одно лицо. Так еще фотография не удачная. Ему там лет пятнадцать, а может и меньше.

Ближе к десяти часам мы собрались в клуб. Макс надел белую рубашку и джинсы, а я нашла в шкафу то самое платье, которое так не понравилось Алексу.

– Ого! – воскликнул Макс, когда увидел меня в нем. – Теперь он точно клюнет. Ни один мужчина не пройдет мимо такой девчонки.

Хоть кому-то оно нравится. Я тоже не считаю его вульгарным. Пусть платье короткое, но все равно видно, что дорогое и сшито из качественного материала.

Самое сложное, не заметно выскользнуть из дома. Маша спит. Родители заперлись в своей комнате. Только один Бернар бродит по огромной квартире в поисках чего-нибудь вкусного. Неужели хозяин не уронил хоть крошки хлеба, или печенья. А может добрая хозяйка подложила в миску пару кусочков колбасы.

Накинув мне шубу на плечи, Макс тихо приоткрыл входную дверь. Я застегнула сапоги, взяла сумочку и вышла из квартиры.

Мы не поехали на машине, в центре города все равно негде парковаться. Вызвали такси и уже через десять минут были в клубе.

Как только мы вошли в зал, я чуть не оглохла от оглушительного шума. Глаза долго привыкали к мигающим огонькам. Разноцветный дым окутал танцпол. Размытые силуэты людей, как тени, двигаются в такт музыки. У барной стойке столпились девушки в блестящих платьях. Диджей что-то крикнул в микрофон, и зал взорвался в бешеном ритме. Руки поднялись вверх. Девушки завизжали от восторга. Официантки в откровенных нарядах тут же разбежались по углам. Полный экстаз завладел толпой.

Макс поводил меня к стойке, а сам пошел искать свободный столик. Тут же появился бокал с ярко-желтым коктейлем. Бармен мне подмигнул, а потом переключился на другую девушку, которая так же, как и я, сидит одна на высоком стуле.

– Привет, сладкая.

Услышала я приятный голос у себя за спиной. Мужская рука не скромно легла на талию. Я повернулась.

– Привет.

Я сразу его узнала. Хоть он на фотографии выглядит совсем по-другому.

– Я могу к тебе присоединиться? – спросил он таким тоном, что невозможно отказать.

– Ну, давай, – кокетливо проговорила я.

Он сел рядом, все еще держа меня за талию. В толпе показался Макс. Сначала хотел ко мне подойти, но когда увидел, с кем я разговариваю, сразу же повернул назад.

– Ты здесь одна?

– Я пришла с подругой, но она нашла себе парня и свалила домой.

Его взгляд пронзил меня насквозь. Он не пьяный, но голос заплетается. Руки тоже странно двигаются, как будто он летает где-то в облаках.

– Пошли со мной? – предложил он.

Вот тут я испугалась. А вдруг он обкуренный, или нюхнул какую-нибудь дрянь? Что, если он наркоман? Сможет ли Макс защитить меня, если понадобиться?

Парень стянул меня со стула. Я, словно во сне, двинулась за ним в самую глубь танцпола. Нас окружили тени, которые, так же как и мы, движутся в тяжелом тумане. Сквозь толпу проник яркий луч, и я увидела его улыбку. Такую манящую и такую искреннюю. Он обнял меня. Я расслабилась. Музыка завладела разумом и понесла нас вдаль, заставляя двигаться еще быстрее. Теплые руки скользнули по моим бедрам, опустились ниже и сильнее сжали. Я прильнула к нему всем телом. Его странное состояние передалось мне, согревая тело изнутри.

Я шепнула ему на ухо:

– Меня зовут…

Он прикрыл мне рукой рот.

– Сладкая. Сегодня тебя так зовут.

– А тебя?

– А как ты хочешь меня называть?

– Ваня.

– Пусть будет Ваня.

Усмехнулся он.

Диджей схватил микрофон, и вокруг раздались дикие визги. Я прикрыла уши руками.

– Пойдем отсюда.

Он снова потащил меня через весь зал, расталкивая качающиеся тени.

Крепко вцепившись в его руку, я огляделась по сторонам. Блестящие платья движутся хаотично, разноцветные коктейли, пустые глаза – все смешалось в одно целое. Бурлящее, сводящее сума.

Толпа безликих людей выдавила нас в темный коридор, ведущий на улицу.

Пахнуло свежестью.

– Там холодно, – сказал он. – Пойдем в туалет.

Мы свернули направо. Две девушки загородили проход в туалет, тогда он толкнул соседнюю дверь, и мы очутились в маленькой комнатке. Здесь хранились швабры и тряпки. Вонь стояла жуткая, и ничего не было видно.

Холодные руки скользнули по моим ногам. Он приподнял подол, а потом опустился на колени.

– Нет.

Я резко оттолкнула его. Хорошо, что он худой, и мне легко удалось вырваться из его цепких рук. Он не стал сопротивляться, просто встал на ноги и прислонился спиной к двери. Его лицо не видно, за то я слышу тяжелое дыхание. От него не пахнет ни вином, ни сигаретами. Значит, он чего-то нюхнул, или вколол. Потому, что поведение странное. Говорит невнятно, а руки двигаются как у паралитика.

– Тебе что-то не нравится? – спросил он. – Или ты мало выпила? Что ты хочешь, сладкая? Порошок, таблетки? Резинка у меня есть. Но если захочешь, могу ее не использовать?

Он говорит с трудом. Может, у него болит горло?

– Мне здесь не нравится.

– Почему?

– Пахнет навозом.

Дверь кто-то дернул. Парень повернулся, закрыл замок, а потом снова подпер спиной.