Он вздрогнул. Опустил голову вниз, боясь, взглянуть на меня. Полуголую, с распущенными по плечам волосами. Я сделала шаг вперед, и его затылок уперся мне в живот. Через тонкую ткань я почувствовала его горячее дыхание.

– Мы вместе поедем. Слышишь? Я не отпущу тебя одного.

Он кивнул головой.

Рано утром, пока Маша с Натальей спали, мы съездили в деревню. А уже к семи часам вернулись домой.

– Его машины там нет, значит, он уехал.

Макс сел на стул возле окна.

– Но, дома его тоже нет. Куда он мог поехать?

Маша забралась к нему на колени. Она видела, как я переодевалась, и сразу же догадалась, что я куда-то уходила.

– Мама, где ты была?

Я пропустила ее вопрос мимо ушей и принялась застилать кровать. Огромное покрывало легло неровно, и я снова перевернуло его. Дочка спрыгнула на пол и побежала на кухню. Там бабушка напекла блины на завтрак.

– Я знаю ее адрес. Можно съездить туда и проверить. – Макс пошел ко мне. – Давай, помогу.

Он взялся за покрывало с другой стороны. В этот момент в комнату заглянула Наталья. Она не ожидала застать здесь сына, да еще в такое раннее время.

Хорошо, что он одет в джинсы и футболку, а не как обычно, полуголый.

На секунду мы все замерли. Макс тут же выпустил покрывало из рук, и оно упало на пол.

– Я приготовила кофе, – сухо сказала Наталья. – Макс, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

Последнее слово она произнесла четко. Так чтобы было понятно. Он пошел за ней, а я снова взялась за покрывало. Из коридора послышался голос Сан Саныча.

– Машуля, поцелуй деда! Вот так, милая! Смотри, что я тебе привез.

Девочка что-то пролепетала тоненьким голоском, а потом засмеялась. Наталья тоже пошла, встречать мужа. Макс снова заперся в своей комнате на целый день и больше не появлялся матери на глаза. Даже обедать не стал, а к ужину вовсе исчез из дома.

Утром я получила от него сообщение.

«Сходи к отцу на работу. Посмотри, как она себя там ведет»

Я ответила.

«Ладно»

К восьми часам я отвела Машу в детский сад. Наталья в это время уже уехала на работу. Сегодня у нее день отчетов. Машина Леры с семи часов стоит у входа в пекарню. Ставни на окнах открыты, и горит свет в торговом зале.

Я пришла на работу как раз в тот момент, когда охранник открывал главный вход. Несколько студентов уже ждут около двери. Девочки в яркой униформе встретили меня дежурной улыбкой.

– София, посмотри, – прямо с порога озадачила меня Лера. – Какой ужас! В выходные дни выручка упала на пятьдесят процентов по сравнению с прошлым годом.

Она сунула мне в руки журнал.

– И что это значит? – тупо уставившись в цифры, спросила я.

– Это значит, что покупательский спрос упал. У нас воруют клиентов. Ты видела на соседней улице новую пекарню?

– Да. Но, это совсем другое. Лера, успокойся. Они нам не конкуренты.

Она вздохнула, а потом махнула рукой.

– Мне кажется, Сан Саныч немного расслабился. Он давно не менял товар. Вот уже год, как мы торгуем одним и тем же. Даже мне надоели эти торты с вишней. А покупатели тоже не любят однообразие.

– Ты разговаривала об этом с Натальей?

– А толку! Она никогда не вмешивается в дела мужа. Ее работа – цифры. И только.

– Может, мне поговорить с ним? Я могу съездить на производство.

В зал зашел Юра. В белоснежной шубе до пят и в красной вязаной шапочке на голове. Огромные ботинки из блестящей кожи сверкнули чистотой.

– Девочки, я еду к боссу. Может что-то надо передать?

Лера пальцем показала на меня.

– Ее. Сегодня у нее спецзадание.

У Юры чуть не упали очки с носа.

– Правда? А какое? Может и я смогу чем-нибудь помочь?

– Просто не мешай ей. И все.

Мне стало смешно, когда его милое личико вдруг сморщилось от обиды.

– Вы несносные девчонки! – возмутился он. – Вечно у вас секреты от меня.

Лера не стала слушать его причитания и сразу же принялась за работу. У витрины уже столпился народ. Официантки забегали по залу с подносами.

Через час мы с Юрой приехали на производство. У входа в здание нас встретил Сан Саныч.

– Девочка моя, как я рад тебя видеть! – обняв меня, воскликнул он.

– Я давно здесь не была.

– А что тут делать? Ничего интересного.

Он сразу же проводил меня в свой кабинет. Юра, из любопытства тоже увязался за нами.

Я ни разу не была в самом цеху, где пекут выпечку. Сан Саныч не разрешает мне туда заходить в уличной одежде. Обычно я сижу здесь в кабинете, или в небольшой столовой, которая находится на первом этаже в этом же помещении.

Только я села на диван, как в двери появилась Вероника.

– Саша, опять опаздывают с мукой, – грубо сказала она. – Позвони поставщикам. Так же нельзя! У нас вся работа встанет!

Заметив меня, она сразу же изменила выражение лица. Хотя трудно назвать это лицом. Огромная луна с черными дырами вместо глаз. Волосы, как солома. А голос тяжелый, прокуренный.

– Вероника, я решу этот вопрос, – сказал Сан Саныч, вежливо выпроводив ее за дверь. – Потом. Все потом. Иди, работай.

Демонстративно скрестив худые ноги, Юра сел на стул. Его шапочка сползла на глаза.

– Кто эта женщина? – спросил он. – Я ее раньше не видел.

– Это наш новый технолог, – объяснил Сан Саныч.

– Странная женщина.

– Она очень больна. Поэтому…

– Она болеет? – удивился Юра. – Почему вы взяли на работу нездорового человека? Надеюсь, это не заразно?

– А чем она болеет?

Теперь уже вмешалась я.

– Да так.

Видно, что он не хочет отвечать мой на вопрос. Но, Юра уже разошелся. Он как юрист, знает, чем нам все это грозит.

– Что у нее за болезнь? Она прошла медицинский осмотр?

– Конечно, она прошла. У нее не заразная болезнь. Это врожденный дефект. Зачем об этом говорить? Я прекрасно знаю, кого брать на работу. Вы, ребята, решили, что я дурак?

Обиженно фыркнув, он сел на стул и хмуро посмотрел на меня.

– Мы так не считаем…

– От тебя я такого не ожидал, София.

– Но…

Мне стало стыдно. Мы подозреваем его в измене, а может все совсем не так. Он умный человек. Честный, порядочный. Не будет он связывать с такой женщиной, когда дома ждет прекрасная жена.

Вечером я поделилась с Максом своими сомнениями.

– Ты видела ее? – строго спросил он. – Что она говорила? Как вела себя?

– Макс! Ты меня слышал?

– Слышал. Но, это ничего не меняет.

– Он не любит ее. Я сама видела.

– Что ты видела?

– Его глаза. Они не врут. Пойми! Он любит твою маму, тебя, Алекса, Машку. Ему не нужны приключения на стороне. Он умный человек и не будет совершать такую глупость, только ради секса.

– Что ты знаешь о сексе? – Усмехнулся он, как будто перед ним сидит глупый ребенок. – Принцессы не умеют заниматься сексом. У вас даже дети рождаются без него.

– Ты думаешь, Маша появилась без секса?

Меня развеселили его слова. Мы говорим о серьезных вещах, а он шутит.

– Я не видел того мужика, который осчастливил тебя. Ты пришла в наш дом уже с готовым ребенком. Ровно через пять дней, как я приехал домой, девочка уже лежала у меня на руках. Я еще подумал, что это – ангел. А ангелы рождаются только от непорочного зачатия.

Мы снова сидим на кровати. И только тусклый свет от ночника на тумбочке, освещает наши лица.

– К сожалению, ангелы рождаются и от уродов.

– Нет. Я не хочу думать об этом, – упрямо проговорил он.

– О чем?

– Ты не могла переспать с уродом. Ты… нет. Он не должен был трогать тебя.

– Я совершила ошибку.

Обычно он прячет глаза, но сейчас заглянул мне в душу. Так глубоко, что внутри все перевернулось.

Дотронулся до моей щеки. Самыми кончиками пальцев. Аккуратно, как будто я соткана их тончайшей паутины, и вот-вот растворюсь от тепла его руки.

– Никто не имеет право тебя… Просто, раньше ты была беззащитной. А теперь… Маруська – ангел.

– Ты любишь ее? – спросила я.

Так хочется хоть раз услышать из его уст это слово. Пусть даже к ребенку, но лишь бы сказал.

– Да.

Конечно. Все как обычно. Просто «да». Никогда он не скажет его вслух.

Он резко встал с кровати. Ночник упал на бок, и в комнате стало совсем темно. Маша застонала во сне. Такие темы всегда раздражали его, потому он снова вспомнил о Веронике.

– Завтра я поговорю с этой дамой, а потом уже займусь отцом. Самое главное, чтобы мама ни о чем не узнала.

– Макс, не надо.

– Надо. Я сам видел их. Своими глазами. Такие женщины появляются не просто так. Нужно узнать, чем она больна. И действительно ли она больна, как говорит. Может это только легенда, придуманная для отца?

– Ты думаешь, она врет?

– Скорее всего.

– Но, зачем? Какая из этого выгода?

Он наклонился надо мной. Я не вижу лица, но чувствую, как быстро бьется его сердце.

– Она самая настоящая мошенница. Ей или нужны деньги, или еще что-то. Понимаешь?

Как быстро он заводится. С полуоборота. Скажи слово, и у Макса уже пена во рту. Будет сражаться, словно за Родину. С полной отдачей и без каких-либо компромиссов.

– Тогда, будь осторожен. Хорошо?

– Спокойной ночи, принцесса.

Он поцеловал меня в макушку, а уже через секунду вышел из комнаты.

Утром я снова поехала на работу к Сан Санычу. Вчера вечером нам не удалось поговорить наедине, а мне так хочется извиниться перед ним за свое свинское поведение.

– София.

Он встретил меня у входа в столовую.

– Привет. Ты можешь уделить мне пару минут?

– Пойдем со мной.

Он открыл дверь и пропустил меня вперед. Запах кофе ударил в нос. Здесь всегда вкусно готовят.

– Я еще не завтракал, – сказал Сана Саныч. – Ты выпьешь со мной кофе?

– Конечно. Я тоже не успела поесть.

– Вот как? Нужно обязательно завтракать, София. Это самый важный прием пищи за день. Тем более, когда много работаешь. Вон Машенька как уплетает по утрам кашу.

– Да. Она любит поесть. – Усмехнулась я. – Вся в деда.

– Это у нас семейное.

Гордо выпятив живот, он тоже улыбнулся. Нам принесли кофе. За соседний столик села Вероника с какой-то женщиной.

– Ты чего так рано приехала, милая?

– Пап, я хотела извиниться перед тобой.

Ее вид отвлекает меня от разговора. Она постоянно поворачивает голову в нашу сторону и прислушивается к моим словам. Но, Сан Саныч ничего не замечает и спокойно уплетает яичницу с колбасой.

– Извиниться? Ну, да. Ну, да. Вы вчера с Юркой дали жару. Не ожидал.

– Юра всегда с опаской относится к новым сотрудникам. Это его работа. И он выполняет ее так, как мы от него этого требуем. Согласись, но он прав. Иногда нужно задавать вопросы, чтобы получить правильные ответы.

– Ты стала тактичной, девочка. Пора тебя отправлять на переговоры с поставщиками.

– Я учусь.

– Умница! – похвалил он. – Только есть в жизни одно правило, которое нужно соблюдать. Оно поможет тебе не только в работе. Это золотая середина в отношениях со всеми людьми. Будь то дети, или муж, или родители.

– Какое правило?

– Нужно уметь, уважать своего собеседника. Именно – уметь. Именно – уважать. Вот тогда, у тебя все получится, милая.

Эти слова сильно взволновали меня.

Всю дорогу домой, пока я ехала в такси, мозг безостановочно работал, перебирая в памяти те года, которые я провела в этом городе. Меня взяли в семью без лишних вопросов, устроили в больницу, помогли поднять на ноги маленького ребенка. Здесь я встретила любимого мужчину, обзавелась друзьями. Еще появилась семья. Лапины. Люди, которые полюбили меня всем сердцем.

Многое произошло за последние четыре года. И всему этому я благодарна только одному человеку. Именно он забрал меня с Московского вокзала и приютил у себя дома. Он дал мне новую жизнь, дал жизнь моему ребенку.

Таксист высадил меня возле больницы Алекса. В последнее время я редко приезжаю к нему на работу. Только когда нужно записаться на прием к врачу, или когда Маша болеет.

Охранник на входе потребовал у меня пропуск. Тогда я позвонила Алексу.

– Милый, привет. Меня не пускают к тебе. Ты можешь спуститься вниз?

Через минуту он вышел из лифта. Как всегда, в белом халате, и с хмурым выражением лица. Охранник сразу же смягчился, когда узнал, чья я жена.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Алекс, взяв меня под руку. – Почему не позвонила заранее? У меня там сидят люди.

Мы отошли в сторону.

– Сейчас время обеда. Я думала, ты освободился.

– Я не обедаю по времени. У меня скоро операция. Что ты хотела?

Меня удивил его холодный тон, но я не стала лезть с вопросами.

– Ничего. Просто хотела тебя увидеть. Иди, работай, а вечером созвонимся.

Он повел меня к лестнице, где нет людей, и охранник нас не видит. Теплая рука проникла ко мне под куртку.

– Иди ко мне.

Он прижал меня спиной к стене, потом нашел губы и на мгновение замер. Просто встал, не шевелясь, и даже не дышит. Только сердце под халатом бешено стучит.

– Скажи мне правду, – прошептал он.

– Какую? – растерялась я.

Дыхание обжигает губы.

– Где ты была в субботу? И куда ездила рано утром в воскресенье? Только не ври. Пожалуйста.

Я попыталась отвернуться, но он схватил меня рукой за шею. Сильнее прижал к стене. Теперь и мое сердце забилось быстрее.

– Алекс, я не могу тебе сказать. Но, это не то, что ты подумал. Я…

– А что я подумал?

Он отпустил меня. Это получилось так внезапно, что я чуть не упала. Ноги стали ватными и не хотят слушаться.

– Ты не доверяешь мне? – спросила я. – Неужели у тебя нет секретов? Ты ни разу мне не врал?

– Нет. А зачем? Что мне скрывать от тебя? Я не делаю ничего плохого.

– Я тоже! – выпалила я ему в лицо. – Только у меня есть друзья, у которых свои секреты. Они доверяют их мне, а я не могу рассказать никому об этом. Понимаешь? Ты же не обсуждаешь со мной проблемы своих друзей?

– Ты была с Максом.

– И что? Он мой – друг!

Зеленые глаза блеснули из-под светлых ресниц. Мне показалось, что в них слезы.

– Он мой – брат.

Его глухой голос растворился в огромном помещении. Никогда не видела его таким подавленным. Как будто весь мир рухнул, и он остался один.

– Милый, я люблю тебя.

Я обняла его. Он уткнулся носом в мои волосы. Снова тишина. Даже воздух застыл на месте.

– Ты не предашь меня? – спросил он.

– Нет. Я никогда не подведу тебя, Алекс. Пожалуйста, верь мне. Хорошо?

– Угу.

Тихо произнес он.

Мы простояли так пять минут, а потом он ушел.

Вечером мне позвонила Лера. Только я села за стол и хотела поужинать, как пришлось снова вставать, идти в комнату за телефоном. Так еще Маша с Бернаром крутятся под ногами.

– София, выручай! – в трубке послышался ее взволнованный голос. – Я уже уехала домой, а в пекарне случился потоп. Трубу прорвало в подвале. Наталья с Сан Санычем сейчас на производстве. Они не смогут быстро подъехать. Девочки выгнали всех покупателей из пекарни и закрыли все двери. Сейчас приедет Макс. Я ему звонила пять минут назад.

– Что я должна сделать?

– Беги в подвал и посмотри, что там твориться.

В дверь позвонили. Это пришла Ольга.

– Хорошо, я уже иду.

Я отключила телефон и бросила его на тумбочку. Накинула на плечи куртку, ноги сунула в сапоги.

– Оля, вы не посидите пять минут с Машей? – попросила я. – Там у нас… такое.

– А что случилось, София?

Сняв норковую шубку, она испуганно взглянула на меня.

– В пекарне трубу прорвало. А родители на производстве.

– А я еще хотела зайти за тортом, но увидела, что девочки закрывают дверь.

– Им пришлось выгнать всех покупателей.

– А что ты сделаешь одна? Нужно вызывать сантехников.

– Там Макс едет. Он их вызовет.

– А! Если Макс, то тогда ладно. Но, ты сама не лезь в подвал. Не дай бог, поранишься. Пусть мужчины делают свою работу.

– Спасибо! – уже на бегу крикнула я.

Девочки действительно закрыли кафе. Опустили ставни на окнах и выключили в помещении свет.

– София, тебе помочь? – спросила Юля, когда я зашла в подсобку.

– Сейчас придет Макс. Пусть спускается ко мне.

– Он уже там.

Я открыла дверь в подвал. Теплый пар ударил в лицо. Глаза мгновенно ослепли. Пришлось спускаться по лестнице на ощупь. Даже фонарик, который мне дала Юля, не помогает. Кругом туман, и вода капает на голову.

– Макс! – крикнула я.

В конце огромного коридора показался лучик света.

– Иди сюда!

Хорошо, что я надела балониевые сапоги, а то бы ноги насквозь промокли. Впереди показалась еще дверь. Я прошла вперед, перешагнула через балку и потянула за дверную ручку. Замок щелкнул, и мы оказались в капкане.

– Макс! – испуганно закричала я. – Эта дверь открывается снаружи?

Показался силуэт человека.

– Иди сюда! – снова позвал он. – Не стой в воде.

Я двинулась вдоль стены, боясь упасть в воду. Дальше ступенька, и я очутилась в крошечном помещении, больше похожем на кладовку. Чья-то рука схватила меня за капюшон и вытащила на свет.

– Не пойму, где прорвало. Здесь все трубы целые.

Макс еще раз прошелся по коридору, залез в каждый угол, осмотрел все стены. Я только слежу за светом от фонарика, бегающим в разные стороны.

– Все нормально. Ничего не вижу.

Он вернулся в комнатку.

– Макс, я закрыла дверь.

– Какую?

– Вон ту.

Мы выглянули в коридор.

– И что? – пожал он плечами. – Забей. Сейчас откроем. Не парься, принцесса.

Я промолчала. Он знает здесь все лучше меня. Значит, ничего страшного не произошло, раз он так спокоен.

– Так что будем делать? – спросила я. – Позвоним сантехнику?

– Надо подняться выше. Может там утечка. Здесь внизу все в порядке.

– Тогда откуда пар?

– Не знаю. Дай мне телефон. Я позвоню отцу.

Я сунула руку в карман куртки.

– Он остался дома.

– Я тоже оставил свой в машине. Черт! Придется бежать на улицу.

Мы вышли в коридор. Пар немного рассеялся, и можно свободно идти дальше. Макс дернул дверную ручку. Ничего. Он толкнул дверь ногой. Снова ничего.

– Там что замок? – снова пнув дверь, спросил Макс. – Какой идиот, запирает дверь внутри подвала?

Я прижалась спиной к стене. Как минимум час нам придется сидеть в этой душной дыре и ждать, прихода родителей. Они все равно спустятся в подвал, когда не смогут до нас дозвониться.

Мы вернулись в комнату. Здесь не так жарко, и горит единственная лампочка на потолке. В углу притулился обшарпанный стул. На стенах облупившаяся краска.

– Садись.

Макс поставил стул возле меня, а сам снова вышел в коридор. Вода ушла. Воздух все еще влажный, но уже не такой густой. Яркий лучик в конце коридора замер, а потом снова двинулся в мою сторону.

– Не страшно одной?

Он встал в дверном проеме. Теплый пуховик пропитался влагой, а кроссовки стали черными от грязи.

– Кого здесь бояться?

– Ты смелая, принцесса.

Он снял куртку и повесил на трубу.

– Надеюсь, родители скоро приедут. – Я села на стул и огляделась по сторонам. – Что же здесь произошло? Трубы целые, а вода стоит.

– Не знаю.

Он пожал плечами.

– Может, Юля догадается, спуститься сюда? Она видела, как мы вошли.

– Вряд ли. Они, скорее всего, уже ушли домой. – Он взглянул на часы. – Девять. Пекарня закрыта, мы все еще в подвале. Они не станут дожидаться, когда здесь починят трубы.

Он оказался прав. Девочки разошлись по домам. Родители приехали только к десяти часам. Спустились в подвал, увидели, что все трубы целы. Сан Саныч пару раз дернул металлическую дверь за ручку, убедился, что все надежно закрыто. Еще раз прошелся по торговому залу, а потом включил сигнализацию и, со спокойной совестью, ушел домой.

Только ближе к полуночи, мы поняли, что за нами никто не придет.

Макс за это время исследовал соседние комнатушки. Они оказались еще меньше, и там пахнет плесенью. За то в одной из них мы обнаружили сломанный шкаф, а в нем лежит на самой верхней полке, упакованный в целлофановый мешок, старый матрас. Небольшой, но хотя бы сухой. Макс расстелил его на полу, а сверху положил свою куртку. Потом сел, снял кроссовки. Они полностью пропитались водой, пока он ходил из одного помещения в другой.

– Не стой там. Иди сюда.

Он протянул мне руку. Я тоже сняла сапоги и села на матрас.

– Не самая шикарная кровать, – усмехнулся он. – Но, это лучше, чем всю ночь сидеть на стуле.

Матрас узкий, но высокий и мягкий. Видимо здесь кто-то оставался ночевать, раз его так хорошо упаковали, а потом спрятали.

Макс лег и вытянул, уставшие ноги. Носки тоже промокли. Но, здесь так тепло, что одежда уже почти высохла. Я давно сняла куртку, а теперь избавилась и от теплой кофты. Осталась только в джинсах и в майке на тонких бретельках.

– Я ходила к отцу на работу, – удобно устроившись к нему под бок, сказала я. – Мы поговорили.

– Зачем?

– Макс, я не верю в его связь с этой женщиной. Пойми, этого не может быть. Я чувствую…

– Зачем? Ты все испортишь. Не надо… Черт! Ты не понимаешь… хоть она и уродина, но… Я многое на нее нарыл. Дай мне немного времени.

– Ты что-то узнал? Почему ты молчал и ничего мне не сказал?

– Я не хочу втягивать тебя в это дело. Алекс… мы говорили. Он что-то подозревает. Это не хорошо. Я объяснил ему, что между нами ничего… Ну, ты понимаешь?

Я отвернулась. Значит, Алекс разговаривал с Максом. Он думает, что я его обманываю.

– Может, рассказать ему правду? Тогда не будет проблем.

– Нет. Алекс никогда не простит отца. Он разрушит всю семью, настоит мать против него. Ты его плохо знаешь.

– Тогда что же делать?

– Я сам разберусь с этой женщиной.

– Но, я тоже хочу…

– Нет. Ты не должна лезь в эту грязную историю. Посмотри на меня.

Я повернулась на бок. Он просунул руку мне под голову, а второй обхватил за талию. Ноги сплелись. А сердца забились в одном ритме. Медленно, спокойно.

Так хорошо мне давно не было. Родной человек, знакомый запах. Надежно. Уверенно. Никогда не думала, что моим самым лучшим другом станет мужчина. Да еще какой мужчина! Самый настоящий!

– Поспи, – прошептал он. – Я буду рядом. Закрывай глазки и выкинь из головы все дурные мысли.

Так обычно он говорит Маше, когда она долго не может заснуть. Со мной он редко любезничает. Хотя в последнее время, мы сильно сблизились. Особенно после случая с его девушкой.

Я прижалась щекой к его плечу.

– Когда я была маленькой, бабушка пела мне песни перед сном. В основном они были на казахском языке. Она родилась в Актюбинске. Я помню ее нежный голос. С таким необычным акцентом. Теплые руки, которые заплетали мне косы. И запах. Она всегда пахла пирогами и малиновым варением. Еще я помню, как она учила меня правильно держать ложку. Всегда говорила: «Деточка, подними локоток. Не горбись и ешь медленно. Иначе, никогда не найдешь себе приличного мужа». А я все равно ела быстро, и спина была коромыслом. Потом родилась Настя, и все внимание перетянула на себя. Но, я была этому рада. Никто меня больше не ругал, не следили, как я разговариваю, как хожу, как веду себя за столом. А вот сестре досталось по полной. Она до сих пор не знает, как отделаться от их опеки.

Макс вздрогнул, когда услышал имя Настя. Он до сих пор помнит, ее последний визит к нам домой.

– Она очень избалованная девочка.

– Ты ошибаешься. Нас никто не баловал. Она такая напористая потому, что ей не хватает ласки.

– Ласки? А я тут причем? Зачем она вешалась мне на шею?

– Ты взрослый. Но, при этом выглядишь, как хулиган. Нет. Скорее ты похож на пирата, или на крутого бандита. А девчонки, ее возраста, западают на таких.

– Я похож на пирата? – улыбнулся он. – Правда? Это она так сказала?

– Это я так считаю.

– Ну, ты даешь, принцесса. На пирата. Вот ведь загнула.

Я повернулась к нему спиной. Он прижался ко мне всем телом, укрыв словно одеялом.

– Почему ты никогда не называешь меня по имени? – спросила я.

– Потому, что это не настоящее твое имя.

– Тебе оно не нравиться?

– Нормальное. Обычное имя.

– Свое настоящее я уже почти забыла.

– Хочешь, я тебе напомню?

– Не-а. Я его ненавижу.

– Почему?

– Оно напоминает мне о прошлом.

– Ты сама его вспоминаешь. А имя здесь не причем.

– Я не вспоминаю прошлое.

– Как это? Ты только что рассказывала мне о бабушке. Разве это не прошлое?

И, правда. Я сама вспоминаю о том, от чего когда-то сбежала.

С Максом легко разговаривать. Такое ощущение, что мы еще дети. Понимаем друг друга с полуслова. Никто на нас не давит. Никто не указывает, как жить. Я могу сказать что угодно, и он никогда не подбирает слова, чтобы выразить свое мнение.

– А ты вспоминаешь прошлое? Каким было твое детство?

– Не знаю, – сонным голосом ответил он. – Счастливым. У меня были папа и мама, а еще младший брат.

– Почему же ты так любил драться? Отец рассказывал, что тебя из-за этого даже выгнали из школы.

– Все мальчики дерутся. Только такие, как Юрка, прячутся за женские юбки.

– Ты считаешь, что каждый мужчина должен уметь драться?

– Конечно. Что это за мужик, если не может набить морду?

– Но, Алекс не умеет драться. Значит, он не мужик?

– С чего ты это взяла? Алекс занимался борьбой. К тому же он далеко не слабак. Однажды он так избил одного придурка, что тот долго лежал в больнице с разбитой головой.

– Правда? А из-за чего они подрались?

Он обнял меня крепче.

– Спи. Хватит болтать.

– Ну, Макс. Расскажи.

– Спроси сама у него. Вы же одна семья.

– Он не скажет.

– Я тоже.

– Почему?

– Потому.

Я снова повернулась к нему. Это далось нелегко. На таком узком матрасе трудно развернуться в другую сторону. Макс недовольно вздохнул, потом крепко прижал меня к груди, чтобы я больше не вертелась.

Узкая майка сползла на талию, и его теплая ладонь скользнула на мое голое бедро. На мгновение замерла, а потом поднялась выше по спине.

– Давай хоть час поспим. Скоро нас найдут, и уже не удастся отдохнуть.

– Нет. На сей раз я не отстану. Расскажи мне о той девушке, которая была у Алекса до Леры. Она еще изменяла ему с другом.

– Откуда ты знаешь?

– Он сам мне сказал.

– Тогда, что ты хочешь услышать от меня?

– Все подробности.

– Ну, уж нет. Это не моя история, и я не буду рассказывать об этом.

– Макс.

– Нет.

– Почему? Тебе что жалко? Все равно делать нечего, давай хоть поговорим.

– Вы слишком рано поженились. Вот теперь такое и происходит.

– Что происходит? – удивилась я.

– Вы друг друга совсем не знаете. Два незнакомых человека. А тут взяли и поженились. Он не доверяет тебе, и ты под него копаешь. Все пытаешься чего-то разнюхать, узнать про бывших девушек. Тебе кто-то что-то сказал про него, а ты веришь.

– Ни кто-то, а моя подруга. Лера не будет врать.

– Почему ты так думаешь?

– А, зачем ей это? Если бы она его любила, то давно бы вышла замуж. Но она сама отказалась. Он-то был не против.

– Она еще та сучка.

– Почему ты так говоришь?

– Потому, что заслужила. Меньше слушай ее.

Макс замолчал. Не любит он сплетничать. Основное сказано, а дальше он не будет развивать тему. Хоть на коленях проси.

Удобно устроившись у него на плече, я прикрыла глаза. Никогда не думала, что попаду в такую дурацкую ситуацию. Лежу на полу в каком-то сыром подвале. Так еще в обнимку с Максом.

– Просыпайся.

Послышался, сквозь сон, голос Алекса.

Видимо, я все же уснула. Макс уже обул кроссовки и подал мне сапоги. Все еще плохо соображая, я села на стул и протянула ногу. Алекс выхватил у брата мою обувь.

– Пусть сама одевается.

Макс вышел в коридор и по пути надел куртку. Алекс помог мне натянуть на ногу сапог. Потом схватил под локоть и повел по пустому коридору к лестнице.

Когда мы оказались наверху в пекарне, я чуть не упала в обморок. Свежий воздух взорвал легкие. Стало тяжело дышать, и голова пошла кругом. Алекс усадил меня на стул возле витрины с пирожными. Макс прислонился спиной к стене. У него тоже заболела голова.

– Почему так долго? – спросил он. – Вы не поняли, что мы внизу? Юлька же видела, как мы спустились в подвал. Она ничего вам не сказала?

– Отец спускался, но не подумал, что вы зашли так далеко. Дверь заперта. А ваши телефоны отключены. Как мы могли догадаться?

Алекс хмуро посмотрел в мою сторону.

– Ясно, – сказал Макс, потирая рукой глаза.

– Что тебе ясно?!

– Чего ты орешь?

– Черт! Ты еще спрашиваешь? А сам не догадываешься?

– Прекрати на меня орать!

– Да я тебе рожу разобью!

– Давай!

Макс оторвался от стены. Бешеный взгляд испугал даже меня. Он не потерпит, когда на него лезут с кулаками.

Недолго думая, Алекс подлетел к брату, размахнулся и, со всей силы, ударил его в лицо. Послышался треск. Макс отлетел на метр и врезался спиной в дверной косяк. Из губы хлынула кровь. Она сразу же пропитала воротник на куртке.

– Не надо! – закричала я. Схватила со стола бумажные салфетки и приложила к его разбитой губе. Он даже не поморщился.

Алекс отошел к окну. Макс хмуро взглянул на брата, но нарываться на драку не стал. Он знает, что если ударит в ответ, то может убить со злости.

– Доволен?! – спросила я, дернув мужа за рукав. – Что ты творишь, Алекс? Зачем все это?

Он отвернулся от меня, а потом кинул через плечо:

– Шлюха.

От обиды, даже голос пропал. И как я могла влюбиться в него? Урод.

Я пошла к выходу и столкнулась с Сан Санычем. Он выбежал из дома в одной пижаме, а на ноги надет теплые носки, да домашние тапочки.

– Нашел? Ну, слава богу! А мы не верили, говорили, что там никого нет.

Потом его взгляд упал на старшего сына.

– Пап, все нормально, – успокоил его Макс. – Ничего не случилось. Я просто стукнулся в темноте об косяк.

Сан Саныч взглянул на Алекса и сразу же понял, что здесь произошло. Он закрыл за собой дверь, а меня снова усадил на стул возле витрины.

Тонкая струйка крови потекла по подбородку. Макс взял со стола чистые салфетки и приложил к губе. Алекс прислонился спиной к подоконнику. Его взгляд застыл на одном месте. Словно он умер, но при этом все еще дышит.

– Что случилось, Алекс? – строго спросил Сан Саныч.

Только сейчас я поняла, какое сильное влияние он имеет на своих сыновей. Они оба превратились в маленьких мальчиков.

– Он спал с ней.

Глухой голос повис в воздухе. Глаза стеклянные, но складочка на переносице появилась.

– Не правда, – ответил Макс.

– Вы лежали…

– Хватит! – остановил его отец. – Нужно решать проблемы как мужчины, а не как, глупые подростки. Сколько можно драться? Вам уже не пятнадцать лет. Ладно, Макс. Но ты, Алекс? От тебя я такого не ожидал.

– Пап.

– Нет, сын. Не надо ныть. Скажи прямо, чего ты боишься?

– Я верил им. Они оба клялись мне.

– Так почему сейчас не веришь? – вмешался Макс. – Что изменилось?