– Исия? – я с удивлением услышал горечь в голосе гостя, медленно смаковавшем имя моей возлюбленной. Ар сел на стул за нашим единственным столиком, едва не свалив поставленными на него локтями только что слепленную мною статуэтку, которую успела спасти моя возлюбленная, подхватив буквально на лету, и обхватил руками голову. – Как ты могла?! – вымолвил он глухо.

Именно в тот момент я почувствовал, как исчезла опасность, которую изначально источал гость, поэтому, справившись с собой, расслабился и начал внимательно наблюдать за ситуацией. Исия подошла к колыбельке и достала оттуда дочь. Елена, как бы это ни показалось странным, нисколько не испугалась приходу гостя. Аккуратно положив девочку на левый локоть, Исия присела перед Аром, свободной рукой подняла его лицо и вымолвила:

– Она прекрасна!

Её голос звучал для меня, словно чистый речной ручей, зовущий напиться. Но я, остолбеневший, стоял на своём месте, не в силах сделать ни единого движения. Не так давно я явственно чувствовал её страх перед этим господином, а сейчас… нежность? Или страх этот был не перед самим Аром? Возможно, Исия испугалась чего-то ещё?

Ар протянул руку к моей дочери и ласково погладил её по голове. В глазах мужчины было столько обращённой к моему ребёнку любви, что я уже ничего не мог понять!

– Ты права! – больше не было жёсткости в его голосе, только нежность и… восторг?

Елена ухватила гостя за палец и, громко рассмеявшись, потянула на себя. Ребёнок так быстро принял чужого! Промелькнула мысль, что, возможно, этот человек вовсе не враг. С трудом оторвав взгляд от девочки, Ар поднял глаза на меня, и я поразился той глубине, в которую меня начало затягивать, как только наши взгляды скрестились. Там не было злости или ненависти, лишь грусть. Внутри меня возникло ощущение, что что-то тяжёлое опустилось на мою голову, вытесняя сознание. Я тряхнул головой, пытаясь стряхнуть наваждение, с удивлением отмечая вернувшуюся ко мне способность двигаться.

– Он – человек! – выдал Ар очевидное. Но столько горечи было в этих словах!

И в это самый момент я снова почувствовал в душе моей возлюбленной тот дикий страх, который в один миг заставил сбросить с себя оцепенение от всего происходящего и пожелать защитить её от того, кто будит в ней это первобытное чувство! Но лёгкое пожатие руки любимой снова остановило меня. Она больше не воздействовала на меня, но этого было и не нужно. Она взглядом просила довериться ей, и мне не оставалось ничего делать, как поверить, удержав себя уже самостоятельно от каких-либо действий против непрошеного гостя. Исия положила младенца в колыбель, подошла к Ару и, вглядываясь в его лицо сказала лишь:

– Нет! Этого нельзя допустить!

Горечь, услышанная мною в её интонациях, прошлась раскалённым железом по моему сердцу.

– Я помогу тебе снова, – почти шёпотом пообещал Ар моей возлюбленной, вглядываясь в её тревожное лицо.

Последняя фраза заставила меня воздержаться от возникшего было вопроса о том, чего именно и кому нужно опасаться. Почему-то думалось, что Исия сейчас пытается защитить меня с дочерью. Я с удивлением уставился на Ара. Он собирается помогать? Разве не он только что угрожал? Переведя взгляд на Исию, я обнаружил, что больше её внимание не сосредоточено на мне. Видимо уверившись, что я не буду предпринимать необдуманных действий, она переключилась на Ара. Но я никак не мог взять в толк, что именно сейчас происходит, и в чём заключается опасность, и самое главное, кому именно угрожает эта опасность.

– Ты не сможешь выдержать этого! – на этот раз я готов был поклясться, что слёзы в её глазах предназначены не мне. Сейчас она переживала за другого. И я до сих пор не мог понять, кто же этот другой. Хотя… Я не знаю этого и сегодня.

– Я смогу! – он успокаивающе, словно маленькому ребёнку, пригладил её волосы.

Всё внутри меня перевернулось! Я чувствовал, что грядёт нечто ужасное, что-то сжало в тиски душу, мешая дышать. Казалось, сейчас сердце перестанет биться. Мне хотелось вышвырнуть из дома этого Ара, но уже тогда я начинал понимать, что проблема вовсе не в нём.

– Но ты должна… – начал Ар.

– Я знаю! – быстро перебила его Исия. И мне отчего-то показалось, что именно я не должен был услышать продолжения. – Я знаю, – тихо повторила она, и обречённость, прозвучавшая в этих словах, сковала меня словно липкая, ядовитая паутина. Я пытался протолкнуть воздух через лёгкие, но как же это было тяжело!