Ступаю, почти не чувствуя тяжести своего тела. Выхожу на нависший над берегом широкой реки обрыв. Мелкая галька срывается в пропасть из-под ног. Но мне не страшно. Лопатки мои удлинились, преобразуясь в огромные призрачные крылья, ощущаемые ещё одной парой конечностей. Потягиваюсь, расправляя своё приобретение и, бросившись вниз с обрыва, парю над покрытыми белыми барашками водами великой реки. Ветер теребит пряди моих волос, осторожно укладывая их на окутывающие меня потоки воздуха. Взмахиваю крыльями, поднимаясь выше. Теперь уже вижу и то, что только что было за горизонтом. Выше… Выше… Я – здесь и там, я – суть всего сущего, и всё сущее – суть меня. Я – альфа и омега, начало и конец. Во мне – весь мир, пока я – внутри него. Это – величайший дар и огромная ответственность. Лишь здесь, в запределье сна я могу взмыть так высоко, что станет обозримой вселенная.
Я невесома, словно тополиный пух, ноги погружаются в туман облаков, даруя прохладу измученному жарой телу. Я хочу одарить этим счастьем и тех, кто находится там, внизу. Приказываю тучам излиться на Землю тёплыми струями. Но облачные небожители любят играть, они расступаются, и я зависаю над ними, наблюдая сквозь дыру за измученными зноем людьми. Я вбираю в себя их мечты, их тяжесть, их боль, познаю их желания, теку вслед их чувствам, хочу вместе с ними дождя. Вижу себя, стоящую у распахнутого окна. Я – здесь, и там, я – везде. В гневе замахиваюсь рукой, посылая яркие разряды в тех, кто не повиновался: один, и следом – другой. Игривые слуги собрались гурьбой и сильным потоком излились на мир, что жаждал их влаги. 
Стряхнула с руки остаточный разряд.
Деревья нагнулись, признав над собой власть ветра, что послан был вместе с грозой. Пролившись дождём, тучи ринулись ввысь, более не напирая, не уплотняя воздух под собой. И жизнь расцвела, даря лёгкость всем тем, кто живёт ниже неба. Я более здесь не нужна. И сейчас я проснусь, но сна, как обычно, не вспомню, поскольку нельзя обитать в двух мирах, зная об этом.
Ощущение невесомости остаточным следом нежно обволакивает тело, но врывающийся в окно шум проснувшегося города выталкивает в действительность, мгновенно освобождая от остатков сна. Там, за окном люди куда-то торопятся, не понимая, что спешка укорачивает время, пронося невидимо для них то, что действительно важно.