– Ты же помнишь, что Волчок у нас в вольере жил? Так вот, Ольгин муж каждый день Волчка навещал. Это была его собака. Кормил, занимался с ним, на охоту с собой брал. Но бывали дни, когда хозяин просто приносил еду и уходил к себе, а Волчок целый день сидел один. Я в такие дни замечала, что Пётр мрачный, что на ногах нетвёрдо стоит, как будто выпил. Вот тогда, помню, пёс на него сильно лаял, не нравилось ему, что его оставляли без внимания. Ну а кому это понравится?!

– Вот оно что, – обрадовалась Новицкая. – Получается, запах «дури» от хозяина означал, что всё самое любимое: игры, ласки, прогулка по лесу – откладываются. И этот запах стал для Волчка враждебным.

– Скорее всего, Симочка! Другого объяснения нет, – согласилась Анна Валерьевна.

– Спасибо! Вы нам очень помогли!

Она закончила разговор по телефону и обратилась к собаке:

– Ну всё, гроза наркоманов, разгадали мы твой секрет! Только давай, чтобы вторая половина поездки прошла спокойно, я тебя очень прошу! Что-то подустала я от приключений…

С этими словами Серафима легла на своё место и под стук колёс тут же задремала. Даже не почувствовала, как Тарас накрыл её одеялом.

* * *

Утро в день гонок выдалось ясное и морозное. Снегопад закончился ещё ночью. Тарас несколько раз за ночь вставал и смотрел в окно. Серафима видела, как он волнуется, но старается не подавать виду. Просыпал сахар, заваривая себе кофе, за завтраком был рассеян. Наверняка мыслями был уже на трассе. Серафима долго смотрела на это безобразие, потом не выдержала: подошла и обняла его.

– Ты выиграешь эту гонку. Я в этом ни капли не сомневаюсь. Тебе не о чем переживать. А вот мне есть о чём.

– Есть какие-то проблемы? – тут же нервно отреагировал он.

– Целых две! Следить за зверюгой, чтобы он снова не вляпался в какую-нибудь историю.

– А вторая?

– Подумать, где и как лучше отпраздновать твою победу, – шепнула она ему на ухо и поцеловала в щёку. – Всё! Беги, тебе пора. Увидимся после награждения!

Серафима из окна провожала его взглядом. Вот он подходит к такси – старается идти уверенно, твёрдо. Только она знает, как ему это трудно без палки. Вот садится в машину.

– Ну что, скоро и нам пора выдвигаться, да, Волчок? Только мы пешком прогуляемся, – обратилась Серафима к собаке, прибирая стол после завтрака.

Забелин собрал оба экипажа вместе с механиками:

– Ну, надеюсь мне не нужно говорить, насколько важна эта гонка? Что это отборочный этап? В прошлом году результаты были неплохие. Давайте, чтобы и в этом году было не хуже. Всё! Теперь по местам.

Все пошли к своим машинам.

Стас Бородин догнал Остапенко:

– Тарас, подожди. Послушай! Может, пора прекратить нашу ссору?

Остапенко посмотрел на него тяжёлым взглядом.

– Ссору?! А не было никакой ссоры! Ты просто унизил меня и оскорбил мою женщину. Не подходи ко мне больше, ладно?!

– Ну и чёрт с тобой! – плюнул с досады Бородин и, резко развернувшись, пошёл в другую сторону.

Будучи в одной категории, где соревновались восемнадцать экипажей, по жеребьёвке они попали в разные заезды. Сначала должна была стартовать группа Остапенко, после них – группа Бородина, затем третья группа. После небольшого перерыва повторные заезды. По результатам двух заездов в категории выявлялся победитель.

В машине Андрей Косов с недоумением смотрел на Тараса:

– Ну у тебя, Остапенко, и нервы! Спокоен, как самурай! У меня, блин, ладони даже вспотели…

– Ладони вспотели – это хорошо! Значит, ты живой, Андрюха! – отшутился Тарас, потом добавил уже серьёзно: – Ладно, поднапряглись! Нас на старт вызывают…

Серафима с Волчком на возвышенности отыскали главврача «Дубравы», с которым стоял ещё один солидный мужчина с биноклем.

– А! Сима! И вы с Волчком здесь! Рад! Рад! Кстати, познакомься: Шляхтер Илья Абрамович собственной персоной.

– Добрый день! – поздоровалась Новицкая.

– Ну-ка, ну-ка, – засуетился профессор, оторвавшись от бинокля. – Вы и есть девушка Тараса? Моё восхищение! Мне о вас уже двое рассказывали: Роман Павлович и хирург Корнеев. Волнуетесь?

– Не особо, – простодушно ответила Новицкая. – Просто знаю, что Тарас придёт первым.

– Ого! Похвально, конечно, когда женщина так верит в своего мужчину, – искренне поразился врач. – Но всё-таки… Трасса часто приносит сюрпризы. Почему вы даже не сомневаетесь?

– Потому что Тарас за время болезни так натренировал силу характера и волю к победе, что по-другому быть не может! Вот увидите, он победит!

– Ладно, – уважительно кивнул головой Шляхтер. – Будем болеть вместе. Мне СМС обещали прислать, когда их категория начнёт выступать.

Они ещё немного поговорили, выпили чаю из термоса профессора, как вдруг телефон выдал трель.

Илья Абрамович прочёл сообщение и взял бинокль:

– Начинают… Какая у него машина?

– Красно-белая «мицубиси».

– Кажется, есть. Точно. Ого, как лихо стартовал.

Даже без бинокля было видно, как быстро машина входила в повороты, как разогналась по максимуму. Когда экипаж Остапенко – Косов закончил первый основной заезд, поначалу организаторы подумали, что электроника дала сбой. Время их первого заезда было рекордным за все годы существования этой трассы. Отрыв от чемпионов прошлого и позапрошлого годов был три и пять десятых секунды. Результаты обнародовать не стали, решили дождаться второго заезда.

Андрей, как штурман, был явно ошарашен, когда после первой, более чем удачной попытки Остапенко выдал:

– В двух местах можно было ещё скорость добавить, на втором заезде попробуем.

– Ты сможешь повторить? – не верил своим ушам Косов.

– Не повторить, а улучшить время, – хмыкнул тот. – Вылезаем! Надо отдохнуть и размяться.

Новость о результате Остапенко шёпотом распространялась среди соревнующихся. Многие не верили, не поверил и Бородин. Его штурман Крайнов пожал плечами и деликатно промолчал. Проехали они скромненько, отставание от Остапенко было более десяти секунд.

Настала пора второго заезда в их категории. Всё внимание было приковано к красно-белой «мицубиси». Чтобы исключить ошибку, задействовали дополнительные счётчики времени. Старт был дан, и машина с рёвом ушла на трассу, оставляя за собой облако серой снежно-грязевой пыли.

Тарас отмёл все сомнения, улучшив результат на четыре десятых секунды, задрав недосягаемую планку для своих соперников. После второго заезда он долго восстанавливался в машине, потом, маскируя хромоту, поддерживаемый штурманом, медленно побрёл к своей команде. Машину же Остапенко отвезли в бокс, где техники организаторов ещё раз принялись тщательно её осматривать: а не было ли улучшений, которые поспособствовали победе в ралли?

Рядом с «мицубиси» стояли довольные Серёга Царёв с Ильёй Дружининым и улыбались:

– Э! Мужики! Вы всю-то машину не разбирайте! Нам её домой ещё везти.

* * *

Радость от победы была только в первые минуты после финиша, дальше навалилась усталость, как будто его, Тараса Остапенко, выжали под прессом. Ноги были ватные, он даже запаниковал вначале: неужели снова потеря чувствительности? Но ватными были не только ноги – и руки, и всё тело. Потом он потихоньку пришёл в норму.

Если бы не награждение, он бы сразу отыскал Серафиму и Волчка и уехал в гостиницу отдыхать. А вечером они бы посидели с мужиками тесной компанией за кружкой пива. Ещё год назад он любил и ждал торжественную церемонию вручения медалей и кубков. Сейчас он относился к ней как к утомительной процедуре, обязательной по регламенту. Всё, что можно, он себе доказал. Он вернулся – вот что было для него главным. Возможность тренироваться, испытывать себя и машину на прочность, расти в мастерстве, наконец зарабатывать, занимаясь любимым делом.

Ему сейчас хотелось посидеть в одиночестве и тишине. Это почти удалось – в трейлере почти никого не было. Косов пошёл к механикам, водитель трейлера спал возле обогревателя. Тарас нашёл у Царёва заначку – пирожок, налил себе чаю, сделал пару глотков. Он был сейчас счастлив: впереди маячила Прибалтика и пять месяцев тренировок. А после он обязательно задержится на море…

В трейлер влетел взмыленный Царёв:

– Вот он где, красавчик! Его все обыскались, Забелин хочет, чтобы ты бумаги какие-то подписал!

Выпалив это, он увидел остатки пирожка.

– Ещё и мой пирожок приговорил!

– Победителей не судят! – подмигнул другу Тарас. – А пирожок был так себе! Попрошу Серафиму испечь тебе нормальный.

И он нехотя пошёл в самую гущу толпы. Документы, которые ему надо было подписать, были самые приятные. Он и ещё пять человек допускались к следующему этапу гонки. Бородин тоже прошёл, но со скрипом. Он был седьмым и в Прибалтику не попадал. Но ему повезло: из-за машины пилот, занявший пятое место, был дисквалифицирован и турнирная таблица передвинулась. В итоге экипаж Бородина стал шестым.

Забелин заметно оживился, увидев Тараса:

– Вот удивил так удивил! Мои поздравления! Ты теперь – легенда Подмосковья!

– Спасибо! Все ребята старались – общая победа, – спокойно ответил Тарас.

– Нет, безусловно, все молодцы.

После награждения на него насели журналисты и операторы с камерами. Остапенко только успевал отвечать на вопросы, изредка посматривая на Серафиму. Она стояла и улыбалась ему. Почему-то ей вспомнились его страшные пустые глаза, когда она впервые после травмы вошла к нему, наполовину парализованному, раздавленному и отчаявшемуся. Сейчас они горели, счастливые глаза любимого человека.

– Наблюдаешь триумф своего мужчины? – вкрадчивый голос Забелина за спиной заставил её вздрогнуть.

– Просто жду, когда всё закончится, – пожала плечами она. – Уже домой хочется.

– Осталось немного подождать. Он уже заметил, что я к тебе подошёл, – усмехнулся Дмитрий. – Сейчас сама увидишь, как быстро он свернёт все интервью.

Забелин оказался прав: ответив ещё на пару вопросов, Тарас вежливо дал понять, что его ждут важные дела, и попрощался.

– Заметь, если бы я тебя приобнял, он бы вообще церемониться не стал – сразу бы рванул от журналюг, – шепнул он Новицкой, наклонившись к самому уху. – Но его понять можно, я б так же поступил. До встречи, красавица!

И Забелин пошёл прочь, оставляя Серафиму одну.

– Что ему было нужно? – холодно спросил о Дмитрии Тарас, подойдя к девушке.

– Поздравлял. Говорил, какой ты молодец! Как будто я сама не знаю, – хмыкнула Сима, утаив суть разговора с Забелиным. – Пошли, а? А то я замёрзла. У меня нет серой шубки с подшёрстком, как у Волчка.

– Намёк понял, – обнял Остапенко её за плечи. – С премиальных куплю.

– Не вздумай! – ужаснулась Сима. – Я образно выразилась. Ещё чего удумал, ветеринару – меховую шубу!

Гостиница показалась им в два раза уютнее, чем утром, оба упали на кровать без сил. Тарас тут же заснул. Волчок тоже задремал на прикроватном коврике. Серафима просто нежилась, вытянув уставшие за день ноги. После полежала в ванне, наскоро приготовила незатейливый ужин: салат и горячие сэндвичи. С сэндвичами выручила микроволновка.

Спустя три часа на пороге их гостиничного номера нарисовался Андрей Косов.

– Где наша звезда?

– Спит, – понизила голос до шёпота Серафима. – Утомил звезду ваш небосвод. Ты голодный? У меня ужин ещё не остыл.

Запах действительно был чудесный.

– Вообще-то, мы с мужиками в паб собрались… – сказал он задумчиво.

– Понятное дело, там вас всякой вкуснятиной будут потчевать. Куда мне с моими горячими бутербродами!

– Но от парочки бутербродов с чаем я бы не отказался! – повёл носом в сторону микроволновки Андрей.

Они расположились в гостиной, Серафима накрыла стол. Волчок тут же приковылял к ним и сел рядом с надеждой, что ему достанется хоть какой-нибудь кусочек.

– Ну ты посмотри, какой хитрюга! – покачала головой Сима. – Ещё минуту назад откровенно дрых на коврике возле кровати.

Андрей начал рассказывать о смешных розыгрышах в их команде и в команде соперников. Сперва тихо, чтобы не разбудить Остапенко, потом увлёкся и перестал шептать. Серафима тоже поначалу сдерживала смех, потом махнула рукой и стала смеяться от души, звонко и заразительно. В итоге они таки разбудили Тараса, который вышел из спальни и теперь сонный стоял и наблюдал эту весёлую компанию.

– Косов, ты что тут делаешь?

– Ем твои бутерброды и развлекаю твою девушку, – довольным тоном произнёс Андрей. – А вообще-то я за тобой. Мужики в паб собрались, нас ждут.

– Паб – это хорошо! – похвалил идею Тарас. – Девушек с собаками туда пускают?

– М-м-м… – замялся Андрей.

Серафима подошла к Тарасу со спины и обняла.

– Ну что я буду делать в вашей мужской компании? Вам наверняка поболтать о своих делах захочется. Мы с Волчком лучше прогуляемся, мы уже согрелись и отдохнули.

Тарас повернулся к ней, нежно погладил по щеке. Андрей отвёл взгляд и поспешил к двери.

– Давай через двадцать минут на выходе, – кинул он уже на ходу.

– Хорошо, – отозвался Тарас и обратился уже к Серафиме: – Ты точно решила не идти? А как же праздник?!

– Давай по возвращении домой где-нибудь вдвоём посидим, а сегодня ты с мужиками отметишь?

Вместо ответа он поцеловал её в лоб.

– Долго не гуляйте, примораживать стало.

Серафима оказалась права: без женщин мужики себя не сдерживали, травили анекдоты, байки. Был весёлый «разбор полётов» вперемешку со стёбом под пиво и баварские колбаски, стейк и рёбрышки на углях. В самом начале вечера заходили Бородин и Забелин, но быстро ушли: то ли почувствовали, что при них веселье как-то поубавилось, то ли у них были дела. После их ухода все оживились, атмосфера стала прежней. Посидели знатно, праздник удался, у всех было ощущение, что хорошо отдохнули.

Забелин не зря заходил в паб: хотел убедиться, что её там нет… Ему не составляло труда знать, где находится нужный ему человек. Стоило мысленно сделать «запрос» – представить лицо, фигуру этого человека, и перед глазами Дмитрия возникала картинка: где этот человек и что он делает.

Этот невероятный дар ясновидения очень бы пригодился, будь Забелин спасателем. Но он был демоном и использовал дар только в своих целях. Например, сегодня, когда срочно нужно было найти Остапенко, который куда-то исчез после финиша, Дмитрий «нашёл» пропажу в трейлере их команды распивающим чаи и послал за ним Царёва.

Но Серафиму он никогда не мог «обнаружить», девушка словно была под невидимым прикрытием, и это его страшно злило. В гостинице Серафимы тоже не оказалось – миловидная администраторша сказала, что полчаса назад девушка вышла с собакой на улицу. Следы собачьих лап отчётливо виднелись под козырьком гостиницы, дальше они исчезали под пушистым покровом начавшегося снегопада. Забелин подождал минут пятнадцать на крыльце, потом выпил кофе в мини-баре у стойки администратора. Новицкая так и не появилась. Раздосадованный Дмитрий уехал в свою гостиницу.

Зря Тарас беспокоился, погода была чудесная: к вечеру пошёл снег и мороз ослаб. Они с Волчком хотели погулять минут сорок, но многочисленные гирлянды фонарей на аллеях манили золотистым волшебным светом, а предновогодние ярмарки зазывали разноцветными огнями и весёлой музыкой. И, окунувшись в праздничную рождественскую атмосферу, Серафима и Волчок соблазнились на шашлык, а после долго бродили по небольшому, но уютному городку. В гостиницу пришли уставшие, но очень довольные. Там уже их ждал Тарас.

– Ну наконец-то! А то я уже стал волноваться, – сказал он, помогая снять верхнюю одежду. – Замёрзла?

– Немного, когда к гостинице подошли. Слушай, до меня только сейчас дошло. А как мы обратно возвращаться будем? Надо где-то справку для Волчка брать и билет ему покупать на поезд.

– Поезд отменяется. По мне, так нам хватило приключений по дороге сюда. Я созвонился с другом, он машинами торгует. Завтра ты едешь на вокзал и сдаёшь билеты, а я еду в Москву за тачкой, которую надо перегнать, и на обратном пути из Москвы забираю вас. Будет на чём домой добраться, и подзаработаю. Как тебе такой вариант?

Серафима подошла и обняла его.

– План великолепен! Буду тебя развлекать, чтобы ты не заснул. А ты не устанешь за рулём?

– Я?! Устану за рулём?! – засмеялся он. – Ну ты даёшь, женщина!

– Тогда я согласна.

Сон сморил их сразу: слишком насыщенным был день, волнительным и радостным. И очень счастливым.

* * *

Проводив утром Тараса в Москву, Сима сперва съездила на вокзал, поручив собаку команде Остапенко. Потом днём проводила их трейлер. Остальные команды-участники тоже разъехались, и в городке стало тихо, он словно впал в спячку до будущего года. Сима с Волчком даже прогулялись до места соревнований. Рекламных баннеров уже не было, снимали последние флаги.

– Всё, и нам пора домой, – взлохматила девушка серого красавца. – Ждём Тараса и уезжаем. И чур, машину не разносить!

Волчок помотал ушами и лизнул хозяйке руку, дескать согласен по всем пунктам.

– То-то же, смотри, ты мне обещал.

Тарас обернулся быстро – вернулся уже к вечеру, Серафима с Волчком не успели заскучать. Подъехал он на чёрном блестящем красавце «Шевроле-Тахо».

– Это на нём мы вернёмся обратно? – медленно отходила от шока Новицкая.

– Ну да. Друга выручить надо: кого не просил перегнать – все очкуют, а клиент ждёт.

– А ты? – тихо спросила Серафима, прикидывая стоимость дорогущей машины.

– Тачка как тачка, – пожал плечами Тарас. – Громоздкая больно. Но для дальних поездок очень комфортная, только надо одеяло или покрывало где-нибудь раздобыть, чтобы Волчок салон не испортил.

Он оставил блестящего монстра на парковке отеля, о чём-то поговорил с администраторшей, потом поднялся в номер и принял душ. После они поужинали внизу в ресторане и стали собираться. Горничная принесла старое одеяло для Волчка и приняла номер.

Серафима села на заднее сиденье рядом с собакой.

Тарас посмотрел на своих притихших пассажиров в зеркало заднего вида и улыбнулся:

– Трогаем!

Ехать в такой машине и правда было удобно. Серафима скоро задремала.

– Кто-то хотел меня развлекать в дороге…

Девушка тут же встрепенулась.

– Да ладно, спи-спи. Я же пошутил, – тут же успокоил её Тарас. – У меня радио болтает – не засну.

Уже к утру Остапенко догнал своих. Андрей Косов вылез из трейлера и сел за руль «шевроле». Серафима перебралась к нему на переднее сиденье, освободив место Тарасу, который тут же прислонился к Волчку и заснул. Косов не стал рисковать, пристроился за трейлером, а через четыре часа его сменил отдохнувший Тарас. Так они спокойно доехали до своего города.

Забросив Серафиму с вещами и собакой в квартиру, Остапенко потоптался на пороге: «Как же хорошо дома! Может, ну их, эти дела?!» Потом подумал, вздохнул и всё-таки поехал к другу, владельцу автосервиса, сдавать «крутую тачку».

Волчок вальяжно развалился на своём привычном месте, Серафима закрыла за Тарасом дверь, ушла в ванную комнату и минут пятнадцать нежилась в тёплой, душистой от пены воде. Потом живот жалобным урчанием напомнил, что он не давал добро на разгрузочный день, и она отправилась на кухню.

– Ещё раз спасибо, выручил! – поблагодарил Алексей, хлопнув ладонью по капоту «Шевроле-Тахо». – Скоро клиент приедет, он уже в предвкушении. Может, дождёшься? Вместе посидим где-нибудь. Мужик очень интересный, владелец холдинга.

– Как-нибудь в другой раз. Устал с дороги, да и дома ждут.

– Ты часом не женился? – поддел Тараса Алексей.

– Нет, не до того было, – усмехнулся тот. – Но дома действительно ждут.

Алексей изучающе посмотрел на Остапенко.

– Погоди-ка…

Он открыл бар и достал бутылку вина.

– Для себя берёг. Но ты вроде как гонку выиграл, есть повод отметить, тем более в компании красивой женщины. Короче, мои поздравления! Держи! Хорошего вечера.

– «Баффонеро». Италия, Тоскана, – прочёл Тарас, приняв от друга бутылку. – Спасибо! Королевский подарок! И хоть я и не сильно разбираюсь в винах, я оценил.

Поговорив ещё минут пять, мужчины расстались. Алексей остался ждать заказчика, Тарас уехал на такси. Звонить в дверь не пришлось: Волчок, как всегда, опередил лаем. С порога пахло домашней пиццей, и ему сразу расхотелось идти в какой-нибудь ресторан. Он помнил о своём обещании и был готов его выполнить. Но как только он представил, что сейчас нужно будет надевать строгий костюм и куда-то тащиться, всё благостное состояние куда-то улетучилось и всё внутри воспротивилось «выходу в свет».

Впрочем, если у его женщины есть желание поужинать в ресторане, он потерпит ради её удовольствия. И Тарас выжидающе посмотрел на Серафиму.

Уютная, домашняя, в длинном свободном платье, в котором ходила дома, она с радостным любопытством вертела в руках, разглядывая, подарок Алексея. Потом подняла глаза на Тараса:

– Я тут подумала, может, ну его этот ресторан? Может, дома отметим? Я твою любимую пиццу испекла…

Вечер получился замечательный. Они зажгли свечи, расположились прямо на полу, на одеялах и подушках. Поедали пиццу, пили вино и в обнимку смотрели старый фильм «Танцующий с волками». Уснули здесь же, на полу, среди догорающих свечей. Так что досматривал фильм только довольный Волчок, безнаказанно доедая остатки пиццы.

* * *

Новый год встречали вместе с Соболевыми в их квартире. Остапенко там был только один раз три года назад – завозил как-то каталог запчастей. Сейчас он про себя отметил, что Маша превратила некогда безликую холостяцкую квартиру Антона в уютное гнёздышко. Девчонки захотели праздновать вместе, мужики были только за. Чисто номинальная принадлежность к разным командам ничуть не влияла на дружбу Антона и Тараса, да и остальные члены команд держались всегда вместе, кроме Бородина.

Мужчины сутками пропадали на гоночной базе в боксах, на трассе: подготовка к Прибалтике началась сразу после возвращения из Подмосковья. Бородин жаждал взять реванш за позорное восьмое место в прошлом году, Остапенко нацелился попасть в тройку лидеров, чтобы прорваться в Европу. Поэтому Серафима и Маша даже не стали дёргать своих мужчин – сами украсили квартиру, заказали продукты домой, наготовили вкуснятины. Периодически Сима отправляла Машку полежать: подруга была на четвёртом месяце беременности и быстро уставала.

Новогодняя ночь запомнилась тем, что после боя курантов Тарас с Антоном продержались всего полчаса. Когда ушедшие на кухню за жарким девочки вернулись в комнату, они увидели, что Соболев заснул в кресле, а Остапенко вообще отключился под ёлкой с подарочной упаковкой в руке.

– Ой, духи! Мои любимые! – умилилась Серафима, вынимая из руки Тараса свой подарок. – И откуда узнал, что они у меня закончились?

– Намёрзлись за день, бедные! – пожалела Маша. – Давай их укроем, что ли?! Пусть спят.

Потом она вынесла два пледа и подушку для Тараса, девушки укрыли своих кавалеров, убавили громкость звука телевизора и продолжили встречать Новый год с Волчком.

* * *

Зима пролетела незаметно. Весной перебрался в Крым механик команды Battle Skill Илья Дружинин. Обе команды знали, что мать Ильи Людмила Григорьевна долго болела. Наконец поправилась, но врачи категорично настаивали на смене климата. Кроме сына, позаботиться о ней было некому: отец умер, когда Илья был ещё маленьким, а больше замуж Людмила Григорьевна так и не вышла. Поэтому зимой Дружинин отпросился на неделю в Крым, нашёл домик у моря, договорился с хозяином о рассрочке, внеся задаток. Когда приехал, выставил квартиру на продажу, и, когда та продалась, стал готовиться к переезду.

– С работой-то в Крыму как? – поинтересовался Андрей. – Не прикинул ещё, что делать будешь?

– Слушай, Косов, – перебил его Тарас. – Это мы с тобой, случись что, работу искать будем. А Дружинина с его золотыми руками работа сама найдёт! Тем более я списался с местными райдерами. Им позарез нужны такие кадры.

– Ого! – рассмеялся польщённый Илья. – Значит, участь моя решена? Продали в рабство, не спросив?

– Ага! – ехидно продолжил Остапенко. – Может, мы тебе завидуем, что ты в райском месте у моря жить будешь. И не думай, что от нас просто избавишься. Вот выиграем гонку в Прибалтике – к тебе приедем халупу твою до ума доводить. Правду говорю, мужики?!

Друзья одобрительно загалдели, идея понравилась. Проводили Дружинина тепло, скинулись на обустройство дома. Через неделю он прислал фото: контакты Тараса пригодились, уже вышел на работу. Вместо него вторым механиком в команду Battle Skill попросился Антон Соболев.

Забелин не удивился, когда тот заглянул к нему в офис. Попросив секретаря не беспокоить, пригласил Соболева в кабинет.

– Ну, выкладывай, слушаю.

– Увольняться пришёл, Дмитрий Николаевич. У Остапенко в команде вакансия второго механика появилась. Я поговорил с менеджером команды, я им подхожу.

– Ещё б ты им не подходил, – усмехнулся Забелин, потом добавил: – В Battle Skill зарплата механиков ниже, знаешь?

– Знаю.

– Что думаешь?

– Мне хватает, а не будет хватать – заработаю. С Остапенко интереснее, он постоянно в поиске, задачи ставит ясные и выполнимые.

– Бородин знает о твоём переходе?

– Нет ещё, – равнодушно ответил Антон.

– Скандал будет, – предупредил Забелин. – Они с Остапенко и так на ножах, а тут получается, что Тарас у него лучшего механика увёл.

– Никто никого не уводил, я сам ушёл. Я что, баран, чтобы меня уводить?! Освободилось место – я его занял. Обычная ситуация, – парировал Соболев.

– Так-то да, но для Бородина твой переход – удар ниже пояса. Ему и так не везёт в последнее время.

– Это его проблемы. Меня они мало волнуют, своих до кучи.

– Наслышан. Только это не проблемы, а приятные хлопоты. Кого ждёте: девочку, мальчика?

– Пацан будет, – с теплотой в голосе ответил Соболев.

– Ладно, пиши заявление, – подытожил разговор Забелин. – Всё равно ведь не передумаешь. Но я хотя бы попытался тебя уговорить остаться в Fervor.

* * *

Бородин влетел, когда Тарас выполнял жим штанги лёжа. Физподготовку пилотов никто не отменял, поэтому в боксе, чтобы не тратить время на разъезды по фитнес-клубам, мужики организовали для себя качалку: оснастили всем необходимым, поставили универсальные тренажёры. Остапенко тренировался по графику, остальные – когда выдавалась свободная минутка.

– Гонку выиграл, всё? Типа крутой?! Можно лучшего механика себе забрать?! – выпалил Стас, едва вошёл, с трудом контролируя себя.

– Во-первых, здравствуй, – спокойно ответил Тарас, закончив подход. – Во-вторых, претензия не по адресу. Решение принял менеджер команды, потому как у нас уехал механик и появилась вакансия. В-третьих, вы с Соболевым всегда, мягко говоря, не очень ладили, и при первой возможности он сменил место работы, можно его понять.

Сказав это, Остапенко устроился поудобнее и снова взялся за штангу. Бородина эта спокойная сосредоточенность Тараса на процессе явно выводила из себя, Остапенко даже и не думал вступать с ним в перепалку. И тогда Стас решил сменить тактику, сыграв на великодушии победителя.

– Ну пойми ты, нельзя Fervor без Соболева! Вы и так прочно на ногах стоите. Пусть Царёв найдёт себе помощника, а Антон обратно вернётся. Ты же можешь его уговорить.

– Могу, но не хочу, – признался Тарас, выбрался из-под штанги и, вернув её на стойку, сел. – Меня Соболев очень даже устраивает. И как механик, и как человек.

– То есть твой ответ нет?

– Я уважаю решение Антона и рад, что он теперь в Battle Skill, – безапелляционно произнёс Тарас и перешёл к тяге каната в кроссовере.

– Ты издеваешься! – вспыхнул Бородин, ударил по стойке с блинами и покинул бокс.

На грохот рухнувшего железа тут же прибежал Царёв.

– Э! Ты там живой?!

– Нет, блин, заживо погребённый! – рассмеялся Остапенко, поднимая стойку и навешивая вновь на неё диски.

– А что Бородин приходил?

– За Соболева права качать.

– Так бесполезно, – удивился Сергей.

– Смирится. Не сразу, конечно, но смирится.

* * *

Кубок стран Балтии по ралли назначили на седьмое июля. Забелин позвонил менеджеру команды Battle Skill в первых числах апреля с предложением собрать обе команды.

– Положение мы получили, заявки на Бородина и Остапенко я отправил, – начал он. – Ну что, выходим на финишную прямую? Три месяца до старта. Шанс есть у каждого. Главное – уцепиться за этот шанс.

Штурманы и пилоты молчали. А что говорить: они и так делали всё, что могли.

Забелин словно подслушал их мысли и снова заговорил:

– Я обращусь сейчас к тем, кто отвечает за машины: к механикам. Ралли – это соревнования не только пилотов, но и ваши. В ход должны пойти ваша интуиция, ваш гений. Требования к машине, прописанные в положении, конечно, ограничивают вас. Но в остальном – пробуйте!

Бородин бросил косой ненавидящий взгляд на Тараса. Забелин, конечно, нашёл второго механика, и они поладили с Никитой Авдеевым, но новенький пока не обладал решительностью и дотошностью Соболева или ещё не вошёл в колею.

Зато Антону этой весной замечательно работалось в команде Остапенко. Они могли ругаться до хрипоты, а потом, когда все уже разошлись, вместе крутить гайки, потому что Тарасу внезапно приспичило что-то проверить. Все их «баталии» всегда заканчивались миром и душевными посиделками в каком-нибудь пабе.

– Раз в неделю делаем контрольные замеры скорости прохождения трассы. Избегаем переутомления, излишеств, работаем в обычном режиме. Вот, в принципе, и всё, что я хотел сказать, – закончил сходку Дмитрий и отпустил всех.

Дни полетели ещё быстрее. Остапенко и вовсе отменил выходные.

На все просьбы Серафимы отдохнуть он отшучивался:

– Да я, почитай, год провалялся – отдохнул с запасом.

Ей с трудом удавалось вытаскивать его хотя бы на полдня в лес, в кино или на рок-концерт. Нервное напряжение, в котором он находился с Нового года и которое тщательно скрывал, всё нарастало и беспокоило её. Наконец его организм не выдержал издевательств, и Остапенко в канун майских праздников свалился с жестокой ОРВИ со всеми прелестями: кашлем, насморком и температурой за тридцать девять.

Пришедших навестить Соболева и Косова Серафима не пустила за порог, забрав фрукты и лекарства у двери.

– Антоша, Марии в конце мая рожать, ты ей в качестве подарка заразу в дом решил принести?

– Ёлки… – сразу забеспокоился Соболев. – Я как-то не подумал!

– Ну, у меня-то нет беременной жены, – съязвил Андрей. – Мне можно.

– Нельзя, – безапелляционно осадила его Новицкая. – Вы с Антоном работаете вместе. Ты хочешь через него передать «горячий привет» его жене?

– Всё, мы уже уходим, – заторопился Антон, уводя друга. – Тарасу привет, пусть скорей поправляется.

Остапенко был вне себя оттого, что не тренируется, что валяется один, без друзей, и оттого, что высокая температура и слабость сделали его тело ватным.

– Как не вовремя!

– Вовремя, вовремя, – возразила Сима, протягивая горячую микстуру. – Пей! Организм устал намекать тебе, что пора снизить обороты, и просто сорвал стоп-кран.