Бледный ангел смерти

Глава 3

– А мы что, пешком пойдём? – капризно протянула Жанна, когда Есения проигнорировала припаркованный рядом с домом Паджерик.

– Пешие прогулки полезны для здоровья. Особенно таким соням, как ты.

На самом деле Есения каждый раз, садясь за руль, с тоской вспоминала, как на этой машине сбили человека, и виновника смертельной аварии вспоминала не с лучшими чувствами. Но не объяснять же всё это Жанне. А та, надув губы, чеканила шаг в босоножках на высоком каблуке. Могла бы вернуться и переодеть обувь. Но предлагать сама Есения не стала. Не нравится, она вообще не будет помогать, она не навязывается. Пусть Жанка сама пляшет с бубном перед высокими гостями. Но та больше не ныла, шла молча, хотя Есения видела, как ей тяжело.

Офис располагался на первом этаже в переделанной однушке. Жанна сразу плюхнулась на кожаный диванчик перед входом и сняла босоножки. Из надутого волдыря на мизинце вытекла прозрачная жидкость.

– Хочешь кофе? – спросила она, вероятно, чтобы отвлечь внимание от собственной персоны.

– Я не взяла.

– Эля угощает. На кухне есть и растворимый, и в зернах. Только она ругается за грязную посуду, поэтому я пью растворимый, – Жанна поморщилась, надавливая на мозоль.

– Я сварю.

Странно, в последнее время она частенько с удовольствием пьёт кофе, хотя раньше предпочитала чай. Но не кофе же, в конце концов, вызывает в ней злость. И ещё этот жуткий озноб. Кроме того, Есения радовалась, представившейся возможности удалиться от страдалицы, на кофе требовалось больше времени.

Когда кофеварка выбулькнула первые капли, Есении показалось, кофе пахнет землёй. Она поморщилась, но налила в маленькие чашечки с пионами почти одинаково. Странно, конечно, вроде всё такое цивильное, а кофе, наверное, просто лежалый. Да, и бог с ним, следующий раз она захватит зёрна из дома.

Жанна сидела всё на том же диване, только в окружении папок, блокнотов и маленьких разноцветных стикеров. Она поблагодарила за кофе и указала рукой на стол около окна.

– Вон мой ноут, но я уже всё распечатала, так что это просто так, для сведения. Вход без пароля. Хочешь открой, пробежимся по сценарию. Какой вкусный кофе, большое спасибо! Не сравнить с растворимым.

Есения скривилась, ставя на письменный стол свою чашку. Она включила ноутбук и случайно смахнула со стола розовый стикер. Он спланировал под тумбочку, она проводила его взглядом, но поднимать поленилась.

– Эля любит писать записки на разноцветных огрызках, очень неудобно. Иногда одна мысль умещается на нескольких записульках, они перемешиваются, собираешь потом, как пазл. А ей весело.

Есения скривилась, то ли от мысли, что ей придётся разгадывать хозяйские ребусы, то ли от источающего зловоние кофе. А может, у неё от прицепившейся хвори обоняние изменилось, и на вкус кофе окажется вполне пригодным для употребления? Она занесла чашку над включающимся ноутбуком.

Впоследствии описать произошедшее она четко так и не смогла. Руки как будто зажили своей собственной жизнью, пальцы дёрнулись, кружка перевернулась, залив клавиатуру. Ноут предательски мигнул и погас. Есения моргнула, обнаружив свои руки безвольно сложенными на коленях. Ну, конечно, нашкодили по полной и легли отдохнуть!

– Жан, а ты точно всё распечатала? – выдохнула она.

Они провозились до половины четвёртого, поэтому Есения вызвала такси. Забегая в квартиру позвонила Константину и попросила подъехать к школе.

Шарахнувшись на школьном крыльце от прущей напролом детворы, она зацепилась за выпирающий из косяка гвоздь. Резвая стрелка поползла по новым чёрным колготкам. В груди похолодело от гнева и ненависти. Когда-нибудь мрачная полоса обязательно закончится, и в её жизни снова зачирикают счастливые птички. Когда-нибудь обязательно, но вероятно не сегодня. Проходя по длинному коридору к кабинету директора, она обратила внимание, что из зеркала рядом с ней бежит взъерошенный чёрт с торчащими рогами. Господи, да неужели же она так выглядит?! Она даже накрасилась перед выходом и плюнула лаком на вздыбленные после вчерашней ванны кудри. Наверное, зеркало у неё дома показывало кого-то другого. Она улыбнулась отражению. Лучше бы она этого не делала, испугалась собственного оскала. Отвернувшись, Есения постаралась придать лицу нейтральное выражение. Очень надеялась, что получилось.

Зайдя в приёмную, она поздоровалась и попросила секретаря выдать ей чистый лист и ручку. Та лимонно поморщилась, прочитав готовое заявление на увольнение.

– Составлено не верно! – резюмировала секретарша, возвращая Есении бумагу.

– Ошибки?

– Так точно. Вы обязаны уведомить работодателя об уходе за две недели. Соответственно дата увольнения должна стоять двадцатое сентября.

– Возможно, Татьяна Яковлевна сделает для меня исключение? – притворно-сладко прошелестела Есения.

– С какой это стати?

– Потому что я об этом её попрошу.

Она старалась говорить спокойно, но, вероятно, внутренние ощущения не совпадали с действительностью, потому что в дверях нарисовалась директриса с воплем:

– Что тут вообще происходит?

– Вот, поварша заявление написала. На увольнение.

Есения отчётливо представила, как опускает на её голову гранитное прес-папье. Но заметив внимательный взгляд директрисы, мыслей своих устыдилась.

– К чему такая спешка? – поинтересовалась та.

– В первую очередь, потому что я себя чувствую не очень здоровой.

– Так и шла бы на больничный! – встряла мысленно убитая секретарша.

– Вам какая разница, по какой причине именно я буду отсутствовать?

– Что-то не больно вы похожи на больную!

Татьяна Яковлевна с интересом рассматривала её дорогущее чёрное коротенькое коктейльное платье. Хорошо, стрелка сбоку, её ни директриса, ни секретарша видеть не должны. Есения в отчаянии закатила глаза, она и не думала, что бюрократическая машина сломает её наполеоновские планы. Неожиданно в сумке громко зазвонил телефон. Директриса зыркнула, как будто та на уроке написала на доске неприличное слово. Есения собралась было сбросить звонок, но имя на дисплее оказалось для неё важнее тысячи директрис.

– Извините, – она виновато улыбнулась Татьяне Яковлевне, нажала кнопку приёма, но из кабинета не вышла, видимо опасаясь, что в таком случае та сбежит от разговора про увольнение.

– Ну, и долго ещё прикажешь тебя ждать? – ревел из трубки Егор.

– А чего меня ждать!.. – возмутилась она в тон, но тут же сбавила обороты: – Прости, я ещё в школе. Они моё заявление не принимают…

– Мне подключиться?

Есения удивилась. Но прежде чем поняла, каким образом вмешательство Егора может решить вопрос, увидела его в большое окно, дефилирующего взад-вперёд около джипа. Судя по зависшей около открытого окна директрисы, та его тоже увидела. И узнала. Ну, да, конечно. Горский в маленьком Приморском городке фигура весьма известная. Вкупе с нервно курящим около водительской дверцы Константином, смотрелся он весьма грозно. Есения улыбнулась, надо же какой эскорт! И не страшны ей уже никакие директрисы вместе с её отработками, рядом с этим мужчиной ей ничего не страшно.

– Есения! Есения, вы меня слышите? – Татьяна Яковлевна тянула из её рук заявление. – Вы правы, выздоравливайте. Но, к сожалению, прямо сейчас мы вам не сможем выдать расчёт. Вас не затруднит подойти завтра после обеда?

– Конечно, спасибо большое! – Есения радостно шагнула к двери, но неожиданно вспомнила про банкет: – Ой, извините, а в понедельник можно?

– Без проблем, как вам будет удобнее.

Да, жаль, что у неё во лбу не встроена камера. Смешение неподдельного ужаса и подобострастия в деланной улыбке неподвластно ни одному искусственному интеллекту в мире!

Преодолевая длинный коридор, Есения справилась с эмоциями. Спасибо, конечно, Егору за то, что приехал и помог в решении наболевшего вопроса, хотя и невольно. Но не вешаться же из-за этого ему на шею. Она сдержано извинилась за опоздание, в глубине души пообещав себе, что весь вечер будет изображать паиньку. Она тогда ещё не знала, что судьба приготовила новые испытания для её и без того расшатанной психики.

Когда они проезжали через шлагбаум, Есения обратила внимание на лысого смешливого охранника. Ей показалось, что он как-то странно ухмылялся, разглядывая её. Но Егор даже не взглянул в его сторону, поэтому она тоже перестала думать об этом. Около его дома стоял припаркованный серебристый Мерседес. Она заметила, как Егор одними губами прошептал: «Приехали», видела кивок Константина. Но не рвать же на себе волосы, если даже она и явилась причиной невежливого опоздания. Хотелось верить, что приглашённый старый добрый друг и не станет обращать внимания на подобные мелочи.

– Прошу прощения за опоздание! – начал Егор, входя в комнату.

Шедшая следом за ним Есения почувствовала, как он напрягся, увидев развалившуюся в его кресле лохматую тётку. Та подскочила, фривольная улыбка сменилась испугом. Боги, да это же Елена!

Как сильно она изменилась за последние полгода! Тогда в кафе Елена походила на сморщенную прошлогоднюю картофелину, случайно забытую в погребе. Некогда сгорбленная и затюканная фигурка выпрямилась. Сначала Есении показалась, что она стала даже выше ростом. Но нет, оказывается, Лена напялила высоченные каблуки. Егор говорил, что она ему готовит еду. Интересно, как это у неё получается на таких-то ходулях? Есения вспомнила, что той нет ещё и шестидесяти. Сейчас Елена выглядела довольно ухоженной. Ну, и зачем весь этот цирк? Зачем он вообще её пригласил? Попросил бы Лену, изобразить радушную хозяйку, тем более, что это почти так и есть. От злости у Есении похолодели коленки, она с ужасом вспомнила про позорную, ползущую всё ниже и ниже стрелку. Хорошо, хватило ума выстоять с гордо поднятой головой, хотя от стиснутых крепко зубов заложило уши.

– Надеюсь, моя экономка была достаточно любезной? – улыбнулся Егор гостям. – Благодарю, вы свободны! Константин отвезёт вас.

Лицо Елены приобрело цвет гранатового браслета, занимавшего центральное место на столе. Есения успела окинуть его профессиональным взглядом, пока Елена шествовала к выходу.

– Позвольте представить вам мою давнюю подругу, – обратился Егор к гостям. – Есения!

– Очень приятно, Виктор! А это моя супруга, Роза! – он протянул маленькую руку с явно профессиональным маникюром

Есения подумала, её шершавым, огрубевшим в школьной столовой рукам тоже не помешал бы хороший специалист. Жаль, к завтрашнему банкету она уже не успеет. Но встретившись взглядом с карими пытливыми глазками, она позабыла и о стрелке, и о маникюре. Да, как ты посмел вообще, господин Горский, выставить её полной дурой! Она не позволит так с собой обращаться! Однако при взгляде на Егора, она подавилась собственными мыслями. Правильно же, на то и рассчитано: она закатит сейчас истерику, и всем сразу станет ясно, что у неё серьёзно нарушена психика. Хорошо, она найдёт способ отомстить ему позже! Есения улыбнулась Розе и после приглашения хозяина к столу, первая заняла место.

Егор наполнил бокалы красным вином. Едва дождавшись окончания тоста Есения выпила до дна. Плевать, что по этикету так не принято! А принято приглашать в дом психиатра, с которым она не пожелала встретиться вчера в стенах его рабочего кабинета? Он считает себя самым умным? Или самым хитрым? Или думает, она слепая и не обратила внимания на фотографию доктора на огромном стенде в коридоре? А она обратила. Потому что у этого доктора выражение лица, как будто он самый умный в целом мире. Как будто видит вашу душу без рентгена и всё-всё-всё про вас знает. Ладно, она высидит эту каторгу до конца и сбежит при первой же возможности. А потом добавит номер Егора в бан и его самого забудет навсегда, как самый страшный кошмар в своей жизни! Наверное, Роза заметила, её злость, потому что подняла свой почти полный бокал и протянула Есении, предлагая чокнуться. Егору ничего не оставалось, кроме как подлить ей вина. И нечего сверлить её взглядом, она вольна пить столько, сколько влезет, а если не нравится пусть идёт тёмным лесом! Они с Розой чокнулись и, проигнорировав мужчин, выпили. В этот раз Есения отпила совсем чуть-чуть, потому что планировала выйти отсюда всё же на своих ногах.

После откровенного игнора мужчины заговорили о делах. Интересно, но выяснилось, Егор действительно оказывал психиатру содействие в открытии частной практики. Ну, по крайней мере, если они и играли, то чрезвычайно убедительно. Когда уговорили вторую бутылку вина и покончили с горячим, Егор предложил Виктору Гавриловичу выйти покурить.

Есения вспомнила, что раньше он не курил, но решила прояснить этот вопрос позже, потому что у неё намечено более важное дело. Возможно, конечно, именно жена играет роль основного собирателя информации. Всё равно плевать, любой женщине понятна степень её конфуза.

– Может быть, стоит уже накрыть к чаю? – начала она издалека.

– О, конечно, с удовольствием вам помогу.

– Прошу вас, не надо! – Есения изобразила смущение. – Я порвала колготки, чувствую себя весьма некомфортно.

Роза с пониманием кивнула.

– Я быстренько переоденусь, а заодно, организую чай. Что предложить вам, чтобы вы не скучали?

– Предложите мне мой телефон, – Роза подмигнула и прошла к дивану за сумочкой. – Не перестаю удивляться, как люди жили раньше без этой маленькой штуковины. Сейчас в нём сосредоточены практически все интересы человека. Не хочешь общаться с друзьями, играй или читай. Он заменил сорок восемь книжных полок.

Есения согласно кивнула. Конечно, Роза сильна преувеличивала, но по сути всё верно. Собрав со стола грязные тарелки, она унеслась на кухню. Поставила чайник, нашла заварку и поднялась наверх. В доме Горского у неё когда-то была собственная комната. Конечно, вещей в ней сейчас не осталось, но колготки-то она снять может. Придётся ходить с голыми ногами, хорошо после лета они хотя бы перестали отливать синевой. Распахнув дверь, она на ходу стянула колготки, свернула их тугим узлом. резко ворвалась в санузел, собираясь выбросить их в корзину для мусора, а заодно освежить лицо и заорала. Елена испуганно отскочила от шкафчика с умывальными принадлежностями, бочком-бочком выскользнула в коридор. Есения услышала топот на лестнице.

– Ты ещё здесь?! – гремел Егор. – Отвези её уже, в конце концов! – это уже, наверное, Константину. – Сеня, с тобой всё в порядке?

Есения ничком повалилась на кровать, сотрясаясь от бурных эмоций. У неё ещё был шанс изобразить рыдания, но сознание отчаянно сопротивлялось трагически воспринимать происходящее. Она слышала, как Егор прикрыл дверь и вернулся к кровати. Правильно, а то не ровен час, психиатр неверно диагностирует её истерику. Она перекатилась на спину, короткое платье открыло чёрные гипюровые трусики, слишком красивые, чтобы стыдливо прикрываться. Есения подняла ноги и рывком притянула растерявшегося Егора к себе. Не дожидаясь возражений, она перекатила его на спину и оказалась сверху.

Ничего, гости сами себя развлекут минут двадцать, не маленькие.

Глава 4

Есения с удовольствием потянулась под одеялом. Как кошка вытянула ноги и улыбнулась, вспоминая вчерашний спонтанный секс с Егором. Она у него не осталась, и к себе не пригласила. Он так очаровательно растерялся от её выходки. А Виктор с Розой их всё-таки дождались. Ясно, что ни о какой дружбе речи не шло. Виктору нужна была помощь в открытии собственного кабинета, Горский воспользовался ситуацией и пригласил его на консультацию домой. Пусть болтает о ней теперь сколько угодно, ей всё равно.

Роза явно поняла, что между ними произошло наверху и засобиралась домой, Виктор Гаврилович жену грубо одёрнул, и они высидели чайную церемонию до конца. Вот что значит профессиональная выдержка. Или он на самом деле такой твердолобый, или ему очень нужна была помощь. Есения после их отъезда хотела прибрать со стола и даже собиралась помыть посуду. Но Егор заверил, что этим есть кому заняться, и пытался снова утянуть её наверх. Она прикинулась непонимающей дурочкой, хотя активно дразнила его в прихожей. А потом всё же сбежала.

Зато как следует выспалась перед предстоящим мероприятием.

С утра позвонила отсутствовавшая в городе Элеонора.

– Не парьтесь, Есения, всё обязательно будет хорошо!

Странное напутствие перед ответственным банкетом, конечно. Но Элеонора уже не первый год в бизнесе, а это в маленьком городке говорит о хорошей репутации. В любом случае, Есения чувствовала себя после вчерашнего бодрой и энергичной. Радовало, что с вечера её ни разу не знобило, а значит, она со всем справится на отлично. Она загрузила в машину приготовленные для конкурсов материалы и решила надеть высокие каблуки. Изначально собиралась на оба мероприятия надеть черное платье, но после вчерашнего безобразия оно всё же выглядело слишком помятым. Ничего, как раз на свадьбу она наденет своё пудровое платье в пол, которое зимой купил для неё Егор, а вечером приведёт в порядок чёрное для завтрашнего поминального банкета. Всё складывается как нельзя лучше, и это отличный знак, что у неё обязательно всё получится. Жанна заверила что диджей вполне контактный компанейский парень с удовольствием помогающий, например, с украшением и оформлением. Так что ей не будет ни скучно, ни страшно. И всё равно она пришла к десяти вместе с кухонными работниками, надеясь адаптироваться, украсить зал и ещё разок отрепетировать.

В кафе стационарно висели белые нарядные тюлевые занавески, осталось только заколоть их шкодными бантами, надеть чехлы на стулья и украсить тарелки гостей витиевато скрученными салфетками. Она вежливо представилась поварам, как-то сразу подружилась с официанткой Алёнкой и с удовольствием помогала той расставлять посуду. Алёнка заметила, мол, по её мнению, всё выглядит слишком пышно. На что Есения отмахнулась, богачам, виднее. Она чувствовала себя со вчерашнего дня баловнем судьбы и, вероятно, слишком рано расслабилась. Тем сильнее испытала шок при виде Дмитрия Мурзяка с огромной сумкой.

Последний раз она видела его в тот злополучный февральский вечер, когда он так жестоко разыграл перед ней своё повешение. Её спасло тогда от нервного срыва присутствие Егора. Такой подлянки Митя не ожидал. Собственно, что она вернётся с Филиппом он тоже знать не мог, поэтому ещё неизвестно, кто кого шокировал больше. После открывшегося предательства она не собиралась давать ему ни единого шанса. А после жестокого спектакля, даже видеть его лишний раз не желала, поэтому вещи свои из её квартиры он забирал самостоятельно.

– Что тебе здесь надо?! – не сразу сообразила Есения.

– Работаю я здесь, – заиграл желваками Митя. – А ты?

– Согласилась подменить Жанну. Явно сдуру!

– Извини, я не могу уйти! – отчеканил Митя и принялся настраивать аппаратуру.

Конечно, тесть его сразу же выпер из органов, а работать же где-то надо. Не самое худшее применение его артистическому таланту. Мог бы, кстати, и сам вечера проводить, надо Жанне подкинуть идейку. Прямо сейчас и позвонит. И спросит, какого чёрта она не предупредила её, что их диджёй – последний человек на земле, которого она хотела бы видеть в своей жизни! Ага, и расскажет историю, которую полгода сама старалась забыть, не говоря уже об обсуждении с посторонними. Она зашвырнула телефон обратно в сумку и вышла на улицу. Может, начать уже курить? А может, позвонить Егору и пожаловаться, что его отпрыск испортил ей настроение? Пусть он приедет и вышвырнет его за шкирку из ресторана как паршивого котёнка. Ну, а потом сама станет музицировать. Мечтать ведь никто не запрещает. Может, у них есть звуконепроницаемое помещение, где можно проораться? Иначе встречи с Виктором Гавриловичем не избежать.

Звонок телефона немного привёл в себя. Варвара Степановна, прямо, как чувствовала, что ей необходимо выговориться.

– Сеня, что с тобой, ты как-то странно повизгиваешь? – озаботилась свекровь после взаимного приветствия.

– Хорошо, что не похрюкиваю.

– Я не буду долго отвлекать, позвонила подбодрить перед первым боем.

– Угадайте, кто мой напарник? Ладно, сама скажу – Митя Мурзяк!

– Скажи, что у тебя от болезни разыгралось воображение.

– Нет, не скажу! – заорала Есения так, что трущийся у её ног в надежде на угощение кот выгнул спину и угрожающе зашипел.

– Что там случилось? – услышала Есения в трубке голос Николая Петровича.

– На, сам у неё спроси!

Судя по шуршанию, свекровь передала ему трубку. Есения не дожидаясь повторного вопроса выпалила ему про встречу с Митей.

– Да, я слышал что-то такое. Мол, он где-то в клубах подрабатывает. Такой талант много лет пропадал! Так, он тебя обижает?

– Нет, просто тяжело эту рожу видеть. А мы же в связке работать должны.

– Ну, работала же ты в связке с Гелой! – вырвала свекровь трубку обратно.

– Хорошо, удавлю его шнуром от микрофона, в случае чего.

– Сеня, не истери! Не понравится, больше не будешь с ними работать. Или попросишь хозяйку не ставить тебя с ним в пару. Ты уже достаточно настрадалась, милая, делай, что хочешь, и будет тебе счастье. Не теряю надежду познакомить тебя с Лизой.

– Я совратила Горского, – выпалила она и тут же услышала смачный свист на заднем плане.

В этот момент распахнулась дверь ресторана, Митя протягивал ей свой телефон:

– Тебя невеста ищет.

Она свернула разговор со свекровью.

– Есения, я подумала, что монетки могут больно ранить. Может, вы нас всё-таки рисом закидаете?

– Если вы так желаете, Раечка. Запишите мой номер, вдруг ещё что-нибудь вспомните.

Есения вернула Дмитрию его телефон и пошла проверять, всё ли готово для встречи гостей. Что-то её сильно смущало, но она никак не могла сосредоточиться. Одним присутствием Митя дезорганизовывал слишком сильно. Хотя он не путался под ногами, не приставал с разговорами, а занимался исключительно своим оборудованием. Она опять почувствовала противный холод. Кто включил чёртовы кондиционеры, не июль, чай, на дворе! А вот, кстати, чай выпить совершенно не помешает. Ага, желательно с мёдом и лимоном. Она спросила у подошедшей Алёны, можно ли это организовать.

– В принципе, конечно. Но, Есения, чего же вы раньше не сказали, уже автобус подъехал!

– Автобус? Уже подъехал?

Она посмотрела на подошедшего Митю, ища хоть какой-нибудь поддержки. Но в его взгляде читалось не меньшее изумление.

– Я могу быстренько налить, – вызвался он.

Но Есения покачала головой. И совсем не потому, что не желала принимать от него помощь. Во-первых, она запаниковала, во-вторых, её затопила горячая волна. Кровь пульсировала в висках, она пошатнулась. Митя подхватил её в последний момент очень удачно и подвёл к столику, на котором стояли на всякий случай запасные приборы. Есения его оккупировала под материалы для конкурсов. Растерявшаяся Алёна семенила следом.

– Рис! У вас есть рис?

– Конечно, мы приготовили кутью. На гарнир отдельно не заказывали.

– Сырой остался?

– Зачем?

Но взглянув на Есению Алёна метнулась на кухню и притащила половину пятикилограммового мешка. Всё ещё недоумевая, она плюхнула его на стол. Есения схватила стоящую пустую пиалу, зачерпнула с верхом и понеслась ко входу, бросив Мите, чтобы готовился. К самому выходу спуститься она не успела, из холла на лестницу ступили первые гости, грянул марш Мендельсона, первая горсть риса полетела на поднимающихся.

Мелькнула мысль, что что-то пошло не так. Вторая горсть полетела под ноги мужчин в чёрном. Семенившая за ними пожилая дама в чёрном ажурном платке поскользнулась на рисинках и взвизгнула. Есения не понимала, кто из них жених, и высматривала невесту. Надо же было догадаться заранее попросить фото брачующихся!

Всё шло не по плану. Марш заканчивался, молодожёны так и не появились. А торжественное приветствие за столом совсем не то, что в самом начале красной ковровой дорожки.

Пока Есения озиралась в поисках новобрачных, лысый мужик с малиновым лицом, бесцеремонно выдернул из розетки Митину аппаратуру, высокий парень сдёргивал банты со штор, нимало не заботясь, что вместе с ними вырываются куски легкого материала. Две пожилые женщины бегали вдоль столов, скидывая дизайнерские букетики в мусорные корзины. У Есении перед глазами появились разноцветные мурашки, зал поплыл, как в тумане, а в голове почему-то завыли траурные трубы. В следующее мгновение она осознала себя в могучих руках того самого лысого. Он больно схватил её за предплечья и тряс так, что она не могла сфокусироваться, зубы стучали, горло сдавило.

– Пошла вон отсюда, кукла! – орал лысый, но при этом хватку не ослабевал.

– Слышь, брат, отпусти её! – она почувствовала сзади Митино дыхание.

Страх неожиданно уступил место дикой злости. Она изловчилась и наступила тонким каблуком лысому на ногу. Тот заорал и на секунду ослабил хватку, а в следующее мгновение замахнулся и ударил её по лицу. Звонко и неожиданно. Есения пошатнулась и оперлась о стол, больно ткнулась ладонью в неудачно развёрнутую кверху зубьями вилку. Её мало волновала этическая сторона вопроса, она со злостью воткнула вилку в пах драчуну. Тот взвыл, на секунды заглушая печальные стенания проигрывателя. Есения рванула к выходу. К чертям собачьим, в гробу она видала все эти банкеты! Она почувствовала себя обманутой дурой. На автомате дёрнув дверцу машины, с досадой вспомнила, что сумочка осталась наверху.

– Сеня, сумка! – орал Митя, выскакивая из ресторана.

– Алиса, мелофон! – тихонько передразнила она, облокачиваясь о машину.

– Не расстраивайся, я расскажу Эле, что ты ни в чём не виновата.

Он обнял её, Есения не сопротивлялась, но рук сама не подняла. С приятным удивлением почувствовала, что страх ушёл и злость почти отступила. И к Мите она больше не чувствовала ничего. Ни желания, ни отвращения, просто пустое место. Нет, немного благодарности она всё-таки к нему чувствовала, он ведь помог отвлечь лысого придурка.

– Вдовец, конечно, козёл, но его можно понять.

– Он убил свою жену?

– Нет, с чего ты взяла? Она разбилась в аварии.

– Ты знал, что сегодня по расписанию поминки? И промолчал?!

– Эй, потише! – он отпустил её и отступил, на всякий случай. – Эля говорила. Но я не придал этому особого значения, мне всё равно. У меня вся музыка с собой. Увидел, что зал накрыт к свадьбе и перестроился.

– А в морду за меня было дать слабо?

– Да, я… да, ты же сама его уделала. Классно, кстати!

– Конечно, ты только ножом размахивать мастак! Исподтишка, – пробормотала она, захлопывая дверцу машины.

Она почему-то поехала в офис. Наверное, потому что изначально собиралась после банкета завести туда весь реквизит. А может, подсознательно боялась, что дома её опять будет колотить, а на людях обычно полегче. Быстро уговорив себя, что её выгнали с поминок, а не она сама сбежала, Есения позвонила Элеоноре и на одном дыхании выпалила, что испортила поминки, и что она отказывается от дальнейшего сотрудничества, о чём в скором времени сообщит Жанне, пусть та уж дальше сама. Чувствовала она себя при этом последней тварью. Ситуацию усугубила странная реакция хозяйки, та звонко рассмеялась. Может, умом тронулась от горя? Конечно, кто теперь к ней сунется, годами нарабатываемая репутация псу под хвост. Есения быстро прикидывала, что же можно продать, чтобы покрыть ущерб.

– Есения, вы меня слышите вообще? – неслось из трубки.

– Простите, я тоже немного не в себе.

– Вы с Жанной должны были найти записку. Розовенькая такая. Ну, посмотри под ноутбуком! – горячилась Элеонора.

Есения вспомнила, как провожала взглядом розовый стикер, но ей было страшно лень отодвигать тумбочку. Это же надо додуматься, жизненно важную информацию нацарапать на мизерной бздюльке!

– Вот, я нашла вашу записку. Тут написано, что свадьбу и похороны поменяли местами. Интересно, как технически это возможно?

– Господин Пятизадов овдовел экстренно и решил закатить показушные поминки. Я тебе потом расскажу.

– А свадьбу ведь как минимум за месяц планируют!

– Так и было. Невеста мечтала феерично пуститься в свадебное путешествие прямо из ресторана, на лимузине. А жених купил билеты только на следующий день, просто потому что в субботу билеты оказались дешевле, мужчинам не понять, а для невесты вся церемония потеряла смысл. Короче, с загсом договориться оказалось гораздо дешевле, чем поменять билеты. Так вот отлично всё устроилось! – она опять рассмеялась.

– Вы потом посчитаете, сколько я вам должна? Вдовец наверняка потребует неустойку.

– Он уже мне звонил.

Есения никак не могла взять в толк, что в этой ситуации так веселит Элеонору. Если у неё от горя крышу снесло, тогда тем более линять отсюда пора, и чем скорее, тем лучше.

– Я когда-то была в него влюблена.

– В кого? В этого лысого пузана?

– Хм, двадцать лет назад он выглядел совершенно по-другому. Впрочем, это не важно. Мы с Дианкой напились, я предупреждала её не садиться за руль. Ах, ты этого не слышала! – как-то резко осеклась Элеонора. – Так вот, когда Пятизадов позвонил с требованием срочно уволить тебя, я предложила ему завтра самому вертеть задом на свадьбе у Бабая.

– Испугался?

– Есть немного. Кроме того, я попросила его вернуть украшения на свои места, всё как было. С букетами, конечно, не уверена, что доживут, а бантики на шторки повесит как миленький. И заштопает, всё как надо.

– Неужели, он сам сознался в вандализме?

– Митя рассказал.

– Предатель, он и в диджеях предатель!

– Не принимай на свой счёт. Я обычно на стороне своих сотрудников. А фонтан купили?

– Какой фонтан? – опять похолодела Есения.

– Шоколадный, однако! Так я и знала! На обратной стороне же написано.

Есения перевернула пыльный розовый листочек.

– Я так понимаю, без шоколадного фонтана свадьба для невесты тоже потеряет всякий смысл? – подковырнула Есения.

– В самую точку! Так что собирайся и сейчас же дуй во Влад! Бабай не жадный. Сейчас я Жанке позвоню, пусть проконтролирует зал. На тебе – фонтан. Договорились? Он уже оплачен, осталось забрать со склада во Владивостоке. Видишь, как удачно тебя наш лысопузик выгнал. Всё, давай, вернусь, поболтаем.

Есения опустилась на кресло и тупо уставилась на залитый вчера кофе ноутбук. Точно, ещё ноут возмещать. Ехать одной во Владивосток не хотелось. Возвращаться однозначно придётся затемно, а этого она не любила. Может, Жанку попросить составить ей компанию? А кто тогда зал контролировать будет? А может, созвониться с Ва́рваром и переночевать там у них, а завтра рано утрам выехать обратно?

Размышления прервало разбившееся сообщение. Филипп поставил в её мессенджеры на сообщения звук разбившегося стекла, обычные мелодии нынче не в тренде.

«Привет, как банкет? Верю, что ты справляешься на отлично. Как насчет повторить вчерашнее?»

«Надеюсь, ты не встречу с психиатром имеешь в виду?»

Она добавила покатившуюся от смеха рожицу.