Глава № 3. Мсье Портмоне
В конце мая полил дождь. Весь клан безвылазно сидел в подвале, ожидая, пока он закончится, а земля хоть немного просохнет. Делать было особенно нечего, поскольку шумные игры среди детей не поощрялись. Алла Аркадьевна визжала на них, призывая к тишине и упирая на мигрени, которые есть у каждой порядочной женщины со стразами. Так что приходилось тихо сидеть и разговаривать. Трубы в подвале стали уже холодными, с улицы несло сыростью, и дети жались друг к другу, пытаясь согреться.
И очередной ночью Рыжик и Варя не спали, а шёпотом рассказывали друг другу о своей старой жизни. В подвале было тихо, только по ту сторону ящика слышались неясные голоса Краба Крабыча, Указки и Аллы Аркадьевны. Они спорили. Потом от ящика отделились их тени. Взрослые прошли мимо малышей, те примолкли, а главарь цыкнул на своих спутников: «Тише, нам нужно уйти незамеченными».
На последнем слове Рыжик навострил уши. Он толкнул в бок Варю и прошептал: «Пойдём за ними». Варежка тут же вскочила. Идти пришлось осторожно и очень долго. Сначала все пролезли в проём, через который была протянута большая труба, потом долго шли вдоль стены, с которой сыпалась известка, так что Рыжик чуть было не чихнул, но удержался. Затем пришлось подниматься вверх по винтовой лестнице, причём, Варежка зацепилась большим пальчиком за какую-то железяку и айкнула, но взрослые, которые пыхтели, взбираясь наверх, ничего не услышали. Лестница завершилась полуоткрытой дверью, в которую и зашли взрослые. Дети подкрались и прислушались.
– Мсье Портмоне, доброго вам вечера, – проскрипел Краб Крабыч.
– Бон суар, – сказала Алла Аркадьевна таким голосом, словно только что сделала глубокий реверанс.
В ответ послышался глухой, как будто чавкающий голос:
– Приветствую вас, мон ами. Да пусть будут благосклонны к вам Верховные спицы. Как наши общие с вами дела? Прошла весна. Вы выполнили обещанное?
– Мсье Портмоне, у нас всё в порядке. Мы собрали два больших мешка монет и несколько купюр, всё лежит в нашей кладовке под охраной, так что можете отправлять своих молодцов, чтобы забрать их.
– Мон ами, мы с вами сделали ещё один шаг к тому, чтобы вместе обрести свободу от этих мерзких людишек! – чавкающий голос стал торжественным.
Рыжик не удержался и заглянул за дверь. Там было почти светло: с потолка на перекрученном проводе видела жёлтая лампочка. Краб Крабыч, Алла Аркадьевна и Указка стояли около ящика, на котором восседал большой кошелёк, примерно такой же, как у Галиной бабушки. Он был очень толстый и тёмно-коричневый, лоснился, а когда говорил, его железные губы смачно причмокивали. Очень противно, решил мальчик. Чтобы рассмотреть получше, Рыжик высунулся чуть дальше и все-таки чихнул. Мгновенно все повернулись к нему.
– Кес ке се? Кто это? – первым опомнился и заорал мсье Портмоне. – Хватайте его! Наша тайна раскрыта. Схватить его, распустить на ниточки! Разорвать на клочки!
Все, кроме мсье, бросились к Рыжику. Он метнулся от них к лестнице и дальше вниз, Варя – за ним. Позади слышались шаги и грозные крики Краба Крабыча и визг Указки. На площадке внизу лестницы Рыжик оттолкнул девочку к стене, на мешок, прыгнул сам, и они моментально спряталась в его складках. Дети тряслись от страха, они слышали, как мимо пробежали взрослые. Когда шаги утихли, Рыжик прошептал: «Варя, мне надо бежать отсюда, спасаться, а тебя никто не видел, ты потихоньку возвращайся в подвал. Я пойду. Искать Галю». Не слушая возражений девочки, Рыжик вылез из-за мешка, нырнул в какую-то дырку и пошёл по тёмному-тёмному ходу в неизвестность.
Глава № 4. Один на улице
Когда Рыжик выбрался на улицу, всё еще была ночь. Но на исходе. Даже ветерок не составлял ночи компанию, только Рыжик. Он брёл вдоль стены дома и думал о том, как же он найдёт свою маленькую хозяйку. Вокруг все было незнакомым и страшным. Внезапно он заметил тень с длинным хвостом и спрятался в водосточную трубу. Через минутку мимо пробежал тот самый кот, которого Указка во время предыдущей встречи назвала связным чёртом. Кот остановился, повёл носом и помчался дальше.
Рыжик выждал ещё немного. Убедившись, что кота нигде нет, он побрёл по отмостке дома. Рыжик размышлял над тем, что он увидел. Он много раз слышал слова Краб Крабыча о том, что они собирают деньги, чтобы выкупить город у людей и жить свободно. Тогда Рыжик просто подчинялся заведенному порядку, поскольку другого выхода у него не было. Но он страшно не хотел, чтобы люди, все-все люди уходили из города. По крайней мере, он хотел бы быть с Галей и своим братом. Рыжик во время долгих ночных походов мечтал, как в момент продажи города он выбежит из толпы варежек и перчаток к своей любимой девочке, как она его подхватит с радостью и положит в тёплый карман, заберет с собой. Пожалуй, он взял бы с собой и Варю-Варежку. Вдруг и ей найдётся пара.
А тут оказывается, что они собирают деньги не просто так, а для мсье Портмоне и клана потерянных кошельков. Ну что ж, в любом деле нужны помощники и союзники, но почему мсье и все остальные так разозлились, когда увидели мальчика? Почему они хотели так страшно наказать его – распустить на ниточки? Почему дело делается втайне? И вообще, почему именно кошельки забирают деньги, которые находят перчатки и варежки? Ответов на вопросы не было.
Он задумался так сильно, что не заметил, как наступило утро и появились первые люди на улице – собачники и бегуны. Мальчик заметался, судорожно ища, куда бы спрятаться. Но не успел. Услышал сзади шаги и упал. Затем его подхватил человек с метлой. «Надо же, в мае варежка валяется, – сказал человек. – Интересно, кто её тут потерял? Вроде жарко уже». Он размахнулся, и Рыжик полетел в большой мусорный контейнер, наполненный почти полностью. Он шмякнулся на что-то мягкое и вонючее.
– Ой, ты меня задавил, – пропищал мятый носовой платок с рисунком милого щенка, на ухе которого красовалась дыра.
– Прости, я нечаянно, меня бросили, – извинился Рыжик, слезая с платка. Он подумал, что платок очень кстати. Ему можно пожаловаться и поплакаться.
И действительно, платок, которой звали Щен, живо заинтересовался Рыжиком. Помогая друг другу, они выбрались из мусорного контейнера и пошли к ближайшему дому. Там из водосточной трубы лилась дождевая вода. Щен и Рыжик наскоро помылись, оглядываясь по сторонам. Потом они нырнули под скамейку в углу двора. Мальчики решили пересидеть там весь день, чтобы никто их не заметил и снова не попытался отправить на свалку.
– Какому клану ты принадлежишь? – спросил Щен, внимательно рассматривая Рыжика.
Тот осторожно начал рассказал ему всю свою историю, но почему-то умолчал о мсье Портмоне, а соврал, что просто убежал, чтобы искать свою маленькую хозяйку. Щен трясся, как любопытная собака, морщил мокрую мордочку. Он был таким милым и доброжелательным.
– Не плачь, – сказал ему Щен. – Как стемнеет, я тебя отведу в очень хорошее место, там тебе помогут.
– Спасибо, Щен, – ответил ему Рыжик. – А сам ты как оказался на улице. Ты же тоже должен жить у людей и служить им?
– Ох, это очень горькая история, – прошептал платочек. – Люди уже не хотят, чтобы платки из ткани служили им и жили с ними. Когда-то нас было много! Ни одного ребёнка не отпускали их дома, не положив в карман носовой платок. Ни одна женщина не выходила без нас в сумочке. Все мужчины носили нас в нагрудном кармане. История нашего рода древняя и славная. Мы отважно вели свои войска во всех войнах против простуд и гриппа и побеждали. У нас есть настоящие герои. Про них сложены легенды, написаны песни. Нас красиво вышивали и дарили друг другу в знак любви и верности. Люди прославляли нас. Но настали другие времена. И на смену платочкам из материи пришли бумажные, без роду и племени, без истории и памяти, ловкие и одноразовые. Они оказались очень удобными, их не надо стирать и хранить. Так люди стали все реже и реже пользоваться нами. Меня, например, выкинули после того, как ребенок один раз высморкался на улице. Он хотел сунуть меня в карман, но его мама сказала, что это негигиенично, и бросила меня в урну… Впрочем, это было давно. И я уже не плачу. Но помню и буду помнить!
Щен замолчал и отвернулся. А Рыжик так устал от переживаний и скитаний, что свернулся в клубочек и уснул. Спал весь серый тёплый майский день, иногда просыпаясь и глядя, как Щен задумчиво смотрит на него и шевелит рваным ухом. Один раз Рыжик не увидел Щена, но был таким сонным, что тут же закрыл глаза.
В уже густых сумерках Щен с Рыжиком осторожно вынырнули из-под скамейки. Носовой платок шёл уверенно, болтая о чём попало. Когда мальчишки завернули за угол очередного дома, очень старого, облезлого, Щен нырнул в щель его фундамента. Рыжик чуть замешкался. Он почему-то не хотел туда идти, но сделал над собой усилие и двинулся вперёд. Едва вечерний свет померк, как на Рыжика со всех сторон кто-то навалился. Его схватили сразу несколько жестких пальцев, так сильно, что он не смог дышать.
«Попался, голубчик. Мы тебя распустим, чтобы никому ничего не сказал», – прошипел один из нападавших, и Рыжик узнал голос Указки. А потом почувствовал резкий запах краски, который всегда исходил от Краба Крабыча. Рыжику стало ясно, что он снова попал в старый клан. Мальчик пытался вырваться, но не смог, он почувствовал, что его куда-то потащили. Ему было очень страшно.
Внезапно на толпу налетел мохнатый вихрь. Рыжик почувствовал, как разжались цепкие пальцы, он смог вздохнуть и оглядеться. Кот, которого назвали связным чёртом, отчаянно дрался с кланом. Верхом на нём сидел Краб Крабыч, пытаясь сжать коту шею, тот мотал головой, раскидывая по сторонам варежки и перчатки, которые упорно вставали и снова бросались на него. Затем кот схватил зубами тускло блеснувшую стразами Аллу Аркадьевну, та заорала так, что на пару секунд драка замерла. Рыжик воспользовался паузой, чтобы броситься к щели и вынырнуть на улицу. Он стремглав побежал, куда глаза глядят, не смотря по сторонам, не таясь, рискуя попасть кому-нибудь на глаза.
Он бежал долго, пока не упёрся в высокую кирпичную стену, вдоль которой росли густые кусты, уже выбросившие первые листочки и начинавшие походить на зеленое облачко. Мальчик забился в них поглубже и глубоко вздохнул. Была уже почти ночь.
Устроившись на старом пакете, Рыжик напряженно думал о случившемся и не мог понять, что произошло. Почему Щен привёл его к старому клану, нарочно или случайно? Откуда взялся кот, почему он дрался? И главное – что делать дальше?
Вскоре стало совсем темно и тихо. Мерцающие между ветвями кустов огни человеческого жилья погасли, лай собак и шум машин растворились в темноте. Тогда Рыжик услышал странное позвякивание. И два голоса, явно нечеловеческие, которые говорили о чём-то непонятном.
«Мы исследовали сегодня квадрат А45, обнаружен ключик от чемодана, отправили его в штаб, почистить, смазать. И всё, увы», – сказал дребезжащий металлический голос. «Значит, завтра переходим к квадрату А46», – ответил ему глубокий и звучный. «Сегодня нет туч на небе, будем снова делать вычисления, звёзды должны указать нам путь к Священной Скважине», – торжественно проговорил глухой голос.
Рыжик слышал, как отдаляются голоса, и вдруг ощутил себя страшно одиноким. Он не знал, что ему делать, когда наступит рассвет. Жить в кустах невозможно. Мальчик вышел из них и, стараясь не шуметь, побрел за голосами. Они удалялись во двор, который освещала один тусклый фонарь. Рыжик притаился за осколком кирпича и выглянул. Он увидел три ключа. Один был приземистый, толстенький, с большой головой. Два других находились на одной связке. Первый – огромный, могучий, грубо сделанный. Второй – маленький почтовый ключик, выкрашенный в белый цвет. Связаны они были стальной цепочкой. Она свободно свисала с головы большого и ложилась маленькой кучкой на голову второго. Ключи столпились под фонарем и что-то рассматривали на клочке бумаги.
Рыжик выглянул подальше, и приземистый ключ заметил движение. Он что-то прошептал другим ключам, те обернулись к мальчику. Он попытался броситься бежать, но высокий ключ очень спокойно сказал ему: «Здравствуй, малыш. Не бойся нас. Мы не обижаем никого. Иди сюда». Маленький смахнул с головы цепочку и поманил Рыжика. При ближайшем рассмотрении оказалось, что все три ключа – старые, особенно маленький. Белая краска местами пожелтела, сбилась в морщинки, а самая макушка головы, куда падала цепочка, от постоянного трения была блестящей. Ключи не стали даже расспрашивать Рыжика, не представились, просто пригласили пойти с ними в какой-то штаб. Больше идти ему было некуда. К тому же он проникся каким-то безотчетным доверием к ключам. Они были не злые перчатки, не коварные носовые платки и не подозрительные коты. Значит, был шанс, что действительно не обидят.