Совсем скоро из глубины коридора появилась Лика. Девочка из библиотеки, где часто рисовала, видимо, направлялась к себе в комнату. Лика с сосредоточенным видом и стопкой листов под мышкой прошла мимо Ольгерты и Константина и даже не взглянула в их сторону.

– Она знает? – спросила Ольгерта, провожая ее взглядом.

– Думаю, да, – ответил Константин. – Хотя по ее лицу трудно понять, что она там думает внутри себя. Иногда мне кажется, что она своими мыслями где-то совсем далеко от всего, что происходит во дворце. Так что Гилмар?

– Тебе придется отправиться к нему в Синий лес, – сказала Ольгерта.

– А как же Алиса? – спросил Константин.

– Это пока подождет, – задумчиво произнесла Ольгерта и добавила: – Ладно, потом обо всем поговорим, а пока давай искать камень… Я обещала Феликсу осмотреть второй этаж.

После долгих поисков, завершившихся к самой ночи, стало понятно, что медальона нигде нет. Все обитатели дворца, за исключением Лики, собрались в библиотеке.

– Камня нигде нет, – разочарованно произнес Феликс. – Мы облазили весь первый этаж.

– Мы тоже все тщательно осмотрели, – коротко сообщил Константин, в душе мучаясь угрызениями совести, что ему приходится говорить неправду.

– Его точно украли, – вдруг заявил Аброн. – Это все болваны… Их еще много осталось в королевстве. Это они похитили Алису, убили Орвина и королеву Анну.

Представив себе несчастную мать Сигизмунда, библиотекарь прослезился и даже слегка всхлипнул. За последнее время он сильно привязался к ней. Константин и Ольгерта не возражали Аброну, предположение библиотекаря было для них очень кстати. «Пусть Феликс думает, что Турмалион у болванов», – подумала Ольгерта.

– Болваны ушли вместе с Рипроком, – возразил Феликс и нахмурился. – Чего им тут делать без своего начальника? К тому же, как они проникли сюда?

– Дворец – их родной дом, – пояснил Аброн, – они знают его как свои пять пальцев… Может, кто-то из них тут остался и бродит где-то по комнатам… Их тут столько, что можно целый отряд спокойно спрятать, и никто из нас даже не заметит.

Он посмотрел вверх, на потолок, будто прислушиваясь, как на верхних этажах разгуливает целая армия болванов, и все сразу притихли. Во дворце всем вдруг стало как-то неуютно и страшно. Действительно, в замке было где укрыться, тем более что болваны не нуждались ни в воде, ни в пище.

– Кроме болванов у нашей жрицы было еще что-то, – продолжал нагнетать обстановку Аброн. – Проторы какие-то… Говорят, они воровали для Селесты людей… Правда, сам я их никогда не видел…

– Болваны… Проторы… Хватит всех пугать, – оборвала его Ольгерта, заметив на лицах Феликса и Бориса страх. – В замке никого, кроме нас, сейчас нет, иначе мы давно бы об этом узнали…

Она вдруг вспомнила про оживший труп в подземелье, но, чтобы не нагнетать страх, говорить про него не стала. «Его же сейчас там нет», – успокоила она себя. Тему с проторами она развивать тоже не хотела, надеясь, что там, в Ключах, убила последнего из них. Ольгерта вспомнила огромного чернильного моллюска у себя в доме и ее почти непреодолимый ужас за сына.

– Я вовсе даже и не пугаю, – обиделся Аброн, – просто хочу предупредить всех об осторожности.

– Хватит говорить глупости, пора спать, – решительно заявила Ольгерта, – а завтра решим, что делать дальше.

Аброн первый засеменил к выходу, за ним отправился Борис, затем Константин, и Ольгерта с сыном остались одни.

– Ты ведь найдешь его? – спросил Феликс и с надеждой посмотрел на мать.

– Мы вместе его отыщем, – пообещала она.

– Мы с Константином завтра уходим искать Алису, – сказал мальчик. – Я больше не могу ждать.

– Но послушай, – хотела что-то возразить Ольгерта, но, увидев сердитый взгляд сына, закусила губу.

– Я верю, что ты найдешь Турмалион и без нас, – тихо произнес Феликс, – а Алисе могу помочь только я сам.

5

Когда на следующее утро Константин появился на площади перед дворцом, его уже там ждали. Это были те самые спутники Бориса, которые пришли с ним накануне. Один из них, Тэд, был мускулист и грубоват лицом, другой, Нибиус обладал белыми, как снег, волосами и мрачным лицом с бесцветными глазами и тонкими губами. Мужчины стояли молча метрах в двух друг от друга, всем своим видом показывая неприязнь один к другому.

В этом не было ничего удивительного: еще совсем недавно между ними, стражником и узником, стояла непреодолимая стена ненависти и отчуждения. Нибиус не знал, что Тэд, будучи альфарцем, служил в тюрьме из добрых побуждений. Его целью было спасение королевы Ксении и принца Бориса. Заметив Константина, Тэд весь расплылся в улыбке, а Нибиус, оставив лицо неподвижным, приподнял только уголки губ.

Константин издали поприветствовал своих спутников и остался стоять на крыльце в ожидании Ольгерты. От нечего делать он окинул взглядом дворец и, хотя день был чудесный, и Нефрида сегодня щедро дарила свои лучи, здание показалось ему необыкновенно мрачным. Острые, как пики, башни и красные окна, словно пятна крови на черных стенах здания, – все это вызывало у него уныние и отвращение.

Константин, предпочитавший более веселые цвета, представил, как выглядел бы замок, будь он, например, желтым или зеленым. Затем он с фасада здания перевел взгляд на позолоченное крыльцо с еле заметным люком посредине. «Должно быть, это и есть тот самый колодец, в котором живут меркулы», – подумал он, и его передернуло при мысли, что Феликс или Алиса вполне могли оказаться там, под этой крышкой. Эти твари, как он слышал, чем-то похожие на больших собак, не раздумывая, загрызли бы любого. «Надо будет найти все колодцы с меркулами и обязательно их как следует задраить. Пусть они там все сдохнут от голода», – подумал он.

Услышав рядом с собой легкие шаги, Константин повернулся и увидел Ольгерту. Она как раз вышла из дворца и направлялась к нему. У Ольгерты был озабоченный вид: она все время думала о Феликсе. Вот и сейчас, прежде чем поприветствовать Константина, она подняла голову и бросила тревожный взгляд на окно сына. Окно оказалось пустым, и Ольгерта обратила свой взор на Константина.

– Ну как, вы готовы? – спросила она и оценивающе посмотрела на Нибиуса и Тэда.

Они показались ей довольно надежными и вызвали у нее симпатию.

– Люди Бориса – отличные ребята, – сказал Константин, проследив за ее взглядом. – Думаю, вместе мы отлично справимся с любым заданием.

– Надеюсь, – сказала Ольгерта. – Когда доберетесь до Синего леса, сначала разыщите Хранителя, – стала наставлять она, – он приведет вас к Гилмару. Хранитель вырос в Синем лесу и знает его как свои пять пальцев.

– Ты думаешь, Гилмар согласится нам помогать? – спросил Константин, в его голосе прозвучала нотка сомнения.

– Не знаю, – честно призналась Ольгерта, – но если нет, то нам уже никто не поможет.

– А что ты скажешь Феликсу?

– Скажу, что ты ушел искать эту его Алису… Хотя зачем ее искать? Думаю, она сама сбежала… – Константин покачал головой. – Ты полагаешь, ее украли? Но даже если это так, сейчас важнее судьба Турмалиона. Если мы не найдем способ его разделить, то, судя по завещанию Гилмара, все остальное будет уже неважно.

Она вздохнула и в очередной раз бросила взгляд на окно Феликса. На этот раз она заметила там лицо сына и заволновалась.

– Вам пора, – сказала она Константину, – кажется, Феликс на нас смотрит.

– Ну что же, надеюсь, у нас все получится, – на прощание улыбнулся ей Константин и стал спускаться с крыльца.

Он отдал приказ своим спутникам, и они, все трое, сопровождаемые взглядами Ольгерты и ее сына, направились к воротам.

Феликс все утро собирался в дорогу, а потом посмотрел в окно. Он отлично видел Константина и его двух спутников и был твердо убежден, что они ждут его. Один из них показался Феликсу знакомым. «Это же Нибиус! – обрадовался мальчик. – Он жив!» Второго, как ему показалось, он ни разу не видел. Пока Феликс разглядывал незнакомца, он вдруг увидел, что отряд Константина двинулся без него. «Куда это они? А как же я?» – пробормотал мальчик, схватил рюкзак и кинулся к двери.

Рассчитывая догнать Константина, Феликс с разбега нажал на ручку двери и толкнул ее плечом, но дверь не поддавалась. Он еще раз дернул за ручку, но, убедившись, что дверь заперта, снова метнулся к окну. Площадь уже была пуста, ни Ольгерты, ни Константина, ни его спутников нигде не было видно. От отчаяния Феликс со всей силы швырнул в дверь рюкзак, а потом плюхнулся на кровать и заплакал от бессилия. Так продолжалось какое-то время, а потом снаружи послышались шаги. Мальчик прислушался и насторожился.

– Феликс, – позвал из коридора голос матери.

Мальчик быстро вытер глаза рукавом и рванул к двери. В нем тотчас вспыхнула надежда: отряд ушел недалеко, и его можно было догнать.

– Я тут заперт! – закричал он через дверь. – Что-то случилось с замком! Надо позвать кого-нибудь на помощь!

– С замком все в порядке, – каким-то чужим голосом ответила ему Ольгерта, и Феликса тут же осенила догадка.

– Так это ты меня тут заперла? – спросил он, все еще капельку надеясь, что мать не могла с ним так поступить, но она молчала. – Я тебе этого никогда не прощу! – закричал он и стукнул кулаком по двери.

– Послушай, Феликс, это все для твоего же блага, – вкрадчиво произнесла Ольгерта. – Константин без тебя прекрасно справится…

– Я не хочу, чтобы Константин… Я хочу сам убедиться, что Алиса в безопасности! – кричал мальчик.

– Положись на него, сынок… Так будет лучше для нас всех… Поверь… – горячо убеждала она сына через дверь.

– И долго мне тут сидеть взаперти? – оборвал ее Феликс, который не собирался слушать никакие ее доводы.

– Если ты дашь мне честное слово не покидать дворец, я тут же тебя открою, – пообещала Ольгерта и подождала немного, но за дверью было тихо. – Ну так как, мы договорились? – спросила она, от волнения напряженная, как струна.

Она ждала и страшно боялась услышать «Нет» от сына, а когда Феликс все же произнес это, совсем впала в отчаяние. Ей, конечно же, хотелось открыть дверь и выпустить сына на свободу, но еще больше она хотела оставить его во дворце возле себя.

– Феликс, надеюсь, ты передумаешь, и мы договоримся, – стараясь не выдавать свои эмоции, как можно спокойнее и увереннее произнесла она.

– Мы никогда с тобой не договоримся, – сердито возразил Феликс. – Слышишь, никогда…

За этими словами за дверью воцарилась полная тишина. Ольгерта вздохнула, постояла в раздумьях какое-то время, а затем отправилась прочь. Услышав удаляющиеся шаги, Феликс бросился на кровать и снова зарыдал. Он представлял, как безжалостный болван тащит на плече девочку, и от этого ему становилось все хуже и хуже.

К ночи мальчик вконец обессилел и уже не мог плакать. Он неподвижно лежал на спине и отрешенными глазами смотрел в потолок. Ольгерта еще несколько раз звала его из-за двери, но он упрямо молчал. Один раз краем глаза он видел, что дверь приоткрылась, и Аброн в образовавшуюся щель всунул ему тарелку с едой. Но есть совсем не хотелось, и тарелка так и осталась без внимания.

Однако через какое-то время бездействие утомило Феликса и он, немного прийдя в себя после предательства матери, встал и, как зверь в клетке, заходил взад-вперед по комнате. «Раз, два, три, четыре, меня заперли в квартире, – на ходу вспомнил он бессмысленную детскую считалочку из своей прежней земной жизни и улыбнулся. – Его, короля Дарлии, заперли в комнате как какого-то маленького мальчишку. Вот это да!»

Он продолжал размышлять над своим незавидным положением, но вдруг увидел на полу возле кровати какую-то вещицу. Он взял ее в руки и тут же узнал красную ленту Алисы. Когда девочка принималась читать, она стягивала лентой волосы, которые ей мешали и лезли в глаза. Феликс улыбнулся: он точно знал, что Эдгар был влюблен в Алису и взял эту ленту себе. А вот как она оказалась здесь на полу, можно было только строить догадки. «Видимо, лента просто вывалилась у него из кармана, – предположил Феликс и вдруг, глядя на тонкую полоску материи, подумал: – Эдгар бы на моем месте точно нашел способ спасти Алису».

Так он стоял минуты две, а потом, будто сообразив что-то, бросился к окну. Он на глаз прикинул расстояние до первого этажа и улыбнулся: до земли, как ему показалось, было совсем недалеко. Феликс вернулся к кровати, сгреб с нее все белье и стал узлами соединять между собой простынь, пододеяльник, наволочки и полотенца. Вскоре вся эта матерчатая конструкция превратилась в его руках в довольно приличную веревку. Он еще раз посмотрел вниз, потом оценил свое самодельное творение и приободрился. Дело оставалось за малым: нужно было дождаться ночи, когда все обитатели замка улягутся спать.

В ожидании темноты Феликс лег на кровать и вскоре, свернувшись калачиком, крепко уснул. Он так бы и проспал до самого утра, но стук в дверь разбудил его, и он открыл глаза. Заметив, что за окном темно, Феликс вскочил и мысленно стал ругать себя, какой он растяпа. Стук повторился, и мальчик подошел к двери.

– Кто там? – почти шепотом спросил он, но ответа не последовало.

Вместо этого за дверью что-то зашуршало, заскреблось, потом щелкнул замок. Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель в комнату проскользнула Лика. В струившемся из окна свете Феликс сразу узнал девочку.

– Ты? – не поверил он своим глазам.

Он, конечно, знал, что Лика где-то во дворце, но совсем не ожидал увидеть ее сейчас. Лика прижала палец к губам и осторожно прикрыла за собой дверь.

– Что тебе нужно? – спросил Феликс, нехотя отступая вглубь комнаты.

Мальчик, опасаясь подвоха, совсем не рад был появлению Лики. Кто знает, может, это мать прислала ее сюда, чтобы уговорить Феликса. К тому же девочка вполне могла заметить его самодельную веревку, валявшуюся на подоконнике. Феликс не догадался ее спрятать, он совсем не ждал к себе гостей. Мальчик вопросительно уставился на Лику и вдруг заметил в ее руке лист бумаги. На нем было что-то нарисовано, но при тусклом свете Феликс не мог разглядеть, что это было.

– Ты хочешь мне что-то показать? – вглядываясь в рисунок, спросил он.

Лика радостно закивала и направилась к окну. Там было довольно светло, и Феликс различил на листе два женских силуэта. Один, как две капли воды, походил на Алису, а другой, видимо, принадлежал какой-то незнакомой старой женщине. Она была настолько безобразна собой, что Феликс невольно поморщился. «Прямо как в фильмах ужасов», – подумал мальчик, вспоминая, как они с Владом часто вместе смотрели страшилки по телевизору. Эти фильмы, с одной стороны, пугали и отталкивали их, а с другой – притягивали с непреодолимой силой.

– Кто это? – спросил Феликс и пальцем ткнул в старуху, но вдруг заметил знак равенства между ней и Алисой и задумался. Он долго тупо смотрел на две маленькие черточки и сначала никак не мог понять, что бы они значили. – Алиса равно старуха, – вслух произнес он и вдруг просиял. – Ты хочешь сказать, что это одно и то же? Эта старуха сидит внутри Алисы? – догадался он, Лика радостно закивала. – Ах вот оно что! Значит, эта ведьма вселилась в Алису и теперь ею управляет. Поэтому Алиса и сбежала от нас, – сделал он вывод. – А ты знаешь, кто она?

На эти слова Лика пожала плечами, а потом, пристроившись на подоконнике, на обороте листа нарисовала еще одну вполне симпатичную женщину, похожую на добрую фею из сказки.

– Ты хочешь сказать, что она знает? – догадался Феликс, глядя на рисунок. Лика закивала, сложила углом два пальца и показала ими шаги. – Ты меня отведешь к ней? – спросил Феликс и по глазам девочки понял, что она это сделает. – Отлично! – засиял мальчик. – А как мы выберемся отсюда?

Он посмотрел на окно, где в углу подоконника лежала веревка, но Лика за руку потянула его к двери. Ребята вышли в коридор и прислушались, там все было тихо. Обитатели дворца давно разбрелись по своим комнатам и скорее всего уже давно спали. Феликс и Лика миновали бесконечную череду комнат и уже почти добрались до подземелья, но мальчик вдруг остановился. На двери, где он задержался, висела табличка «Королевский зверинец».

– Я на минуту, только попрощаюсь, – сказал Феликс и шагнул внутрь, Лика осталась ждать в коридоре.

При появлении мальчика вороны в клетках сначала зашевелились, захлопали крыльями, но потом угомонились, и в помещении снова воцарилась тишина. Феликс осторожно протиснулся между птичьими домиками и застыл возле клетки с драгами. Он присмотрелся: ни красный, ни фиолетовый зверьки уже не двигались, и Феликс понял, что они оба мертвы.

– Прощай, Дракоша, – с болью в голосе произнес мальчик и тяжело вздохнул.

Феликс просунул через открытую дверцу клетки руку и погладил своего маленького друга по спине. В этот раз Дракоша не ответил ему, как раньше, радостными щелчками, а лежал неподвижно, тесно прижавшись к своей красной подруге.

Кража

1

Из дворца Алиса направилась прямо к Поющему болоту. Правда, она сама не знала, куда шла, но что-то внутри подсказывало ей верное направление. Она была не одна, а в компании какого-то человека в нелепом черном кожаном костюме в обтяжку и с ошейником на шее. Она тоже не знала, зачем взяла его с собой, но чувствовала, что он ей очень нужен.

Ее спутник, которого она так и назвала Кожаный, все время молчал, а когда она совсем уставала, брал ее на руки и нес часть пути. Она также не знала, что был за человек, мирно спящий недалеко от нее на диване, который от ее прикосновения тут же стал мертвым. А еще Алису раздражало пятно на плече в виде жука. Оно, как ей казалось, постоянно шевелилось и не давало покоя.

Миновав Лысую пустошь, простиравшуюся позади дворца, Алиса и Кожаный оказались в лесу, который показался ей знакомым. Она смутно помнила все эти зеленые деревья, чем-то похожие на земные березы и ели. Правда, чем дальше они уходили вглубь леса, тем чаще на их пути попадались уродливые коряги и черные проплешины. В конце концов, деревья закончились, и их заменило обширное пространство, покрытое только травой и редкими цветами. Это и было Поющее болото. Стоя на краю, Алиса прислушалась и уловила тихую музыку, исходящую откуда-то изнутри трясины. Словно где-то в ее глубине играл оркестр, но его звуки заглушала толща воды.

Пока она стояла, Кожаный время зря не тратил и, вооружившись длинной палкой, прощупывал трясину. Он так ловко и уверенно это делал, что казалось, что он много лет жил на болоте. Совсем скоро Кожаный нашел тропу, махнул Алисе рукой, и они отправились к центру Поющего болота. Их целью было могучее дерево со стволом молочного цвета и раскидистой кроной, сплошь покрытой гроздьями кроваво-красных цветов. Оно ярким пятном выделялось на невыразительном фоне Поющего болота и буквально приковывало внимание Алисы. Следуя за Кожаным, девочка не могла оторвать от дерева взгляд, при этом все время размышляя о том, что уже видела его раньше.

Наконец, Кожаный и Алиса добрались до острова, в середине которого стояло дерево, и девочка огляделась. «Зачем мы сюда пришли?» – спросила она себя, растерянно оглядываясь вокруг. Не успела она это подумать, как в ее голове незамедлительно прозвучал ответ: «Валийская книга и ключи от портала». Алиса еще раз обвела глазами остров, потом кинула взор на дерево и заметила в его стволе дверь. «Это должно находиться там», – подумала она и зашла внутрь. Кожаный остался снаружи, сначала он с отрешенным видом нарезал круги вокруг великана, а потом сел, прислонившись к дереву и глядя перед собой неподвижными глазами.

За дверью Алиса увидела небольшую комнату с диваном в золотых узорах, камином напротив и треснутым зеркалом в углу. Все, что было в комнате, стояло, как попало. Пол, стены и потолок были покрыты трещинами. Создавалось впечатление, будто на болоте не так давно произошло землетрясение.

Сначала Алисе показалось, что она в комнате одна. Но, приглядевшись хорошенько, она обнаружила на полу скорчившуюся фигуру мальчика. Все его тело сотрясалось от беззвучных рыданий. Мальчик, заметив Алису, тут же вскочил с пола и отпрыгнул назад, словно увидел перед собой привидение. Его лицо вытянулось от изумления, глаза расширились и стали, как блюдца. Однако вскоре мальчик пришел в себя и даже шагнул к Алисе ближе.

– Это ты, рыжая? – спросил он, пристально всматриваясь в черты лица девочки. – Каким ветром тебя сюда занесло?

Алиса тоже узнала его. Это был Лукас, тот самый мальчик, который всю школу Людвига, где они когда-то учились с Феликсом, держал в страхе и повиновении. Тот самый Лукас, что разбил Марку лицо. Лукас тоже узнал ее, хотя и хотел всеми силами выбросить рыжую из памяти, как ненужный хлам. Появление Алисы на болоте казалось ему нереальным: об этом месте, как он думал, знали только трое – Селеста, Рипрок и он сам. Вопрос, как сюда проникла эта рыжая, ставил его в тупик.

Сразу ему вспомнились все школьные стычки с девочкой и ее дружком, и глаза Лукаса загорелись злым огоньком. Его тонкое лицо сделалось жестким, он сжал кулаки и приготовился ударить Алису. Он бы, конечно, так и сделал, но девочка вдруг заговорила, и голос ее был таким жутким, что это его остановило.

– Если ты хоть пальцем меня тронешь, тебе больше не жить, – сказала рыжая и вытаращила на него глаза. Она сверлила его злобным взглядом, и Лукас в страхе и растерянности отступил назад. – Я могущественная волшебница Геката, и хотя мое тело выглядит пока хрупким, оно вполне может за себя постоять. К тому же там, на улице, меня ждет мой охранник. Стоит мне только сделать знак, и от тебя даже мокрого места не останется.

– Да я и не собирался ничего делать, – разжимая кулаки, дрожащим голосом произнес Лукас. – Я пришел сюда только проститься с отцом, – стал оправдываться он.

Мальчик показал на пол, где лежала голова Рипрока. С тех пор как Феликс и Орвин оставили ее здесь, она мало изменилась: все те же голый череп и холодный безжизненный взгляд, навевавшие когда-то ужас на всех жителей волшебного королевства.

– Я хочу ее похоронить, – жалостливым голосом произнес Лукас, от его прежней задиристости не осталось и следа.

– А как ты узнал про это место? – поинтересовалась Геката, с интересом разглядывая мальчика.

– Отец несколько раз водил меня сюда, – ответил Лукас.

– Бедный мальчик, – уже гораздо ласковее сказала Геката, чувствовавшая себя в новом теле Алисы, как хозяйка. Она подошла к голове ближе и застыла над ней на минуту. – Славный же был воин твой отец, – похвалила она Рипрока и повернулась к Лукасу. – Хочу обрадовать тебя, убийца Рипрока мертв… Я совсем недавно лично высосала из него жизнь, пока он спал, – Геката улыбнулась, видимо, вспомнив в этот момент, с каким наслаждением она это сделала. – А что ты думаешь делать дальше?

Колдунья заинтересованно смотрела на Лукаса, соображая, как его можно использовать с выгодой для себя.

– Пока не знаю, – пожал плечами Лукас. – После смерти короля отец приказал мне на день-два остаться в городе, а потом, когда все успокоится, прийти к нему на Поющее болото… Только когда я сюда добрался, было уже поздно.

– Тебе есть куда идти? – участливо спросила Геката.

– Нет, я остался совсем один… Кроме отца, у меня никого не было… Ну, еще Селеста была ко мне добра… Но они мертвы, и сейчас мне вряд ли кто-то будет рад.

Геката понимающе закивала и продолжала разглядывать Лукаса, который, как ей казалось, мало походил на отца. А главное, она чувствовала в мальчишке слабость: в нем не было такой безжалостной решимости, как у Рипрока.

– Хочешь пойти ко мне на службу? – спросила она. Геката, поколебавшись, все-таки решила, что мальчик будет ей полезен. Лукас обрадованно закивал. – Только это надо заслужить.

– А что нужно делать? – неуверенным голосом поинтересовался мальчик.

– Ты слышал про Турмалион? – спросила Геката, Лукас кивнул и продолжал во все глаза смотреть на нее. – Так вот, я точно знаю, что камень находится сейчас во дворце Сигизмунда. Там теперь обосновались Константин и Ольгерта с ее детенышем. Его зовут Феликс, – при последнем имени на лице Лукаса мелькнуло удивление. «Вот значит как, Феликс оказывается сын Гордиона», – подумал он, а Геката продолжала: – Так вот, если ты принесешь мне Турмалион, я сделаю тебя главным военачальником, как твой отец.

– Главным военачальником? – повторил Лукас, и его глаза радостно заблестели. – У меня будет свое войско? – размечтался он.

– Да и такое, что тебе даже и не снилось… – подтвердила Геката.

– Но я не уверен, что смогу достать для вас камень? – засомневался Лукас, представив, что ему придется вернуться во дворец. – Кто же меня пустит во дворец? Все знают, что я сын Рипрока.

– Да ты трус? – скривилась Геката. – Твоему отцу вряд ли это понравилось… Ты не достоин называться сыном Рипрока.

– Нет, я не трус, – торопливо возразил Лукас, – но кто же поверит сыну бывшего военачальника?

– Не дрейфь, любого можно легко обмануть… Особенно тех, кто доверчив и привык помогать людям. Притворись, например, больным, совсем беспомощным… Это хороший способ управлять людьми… А я тебе в помощь дам своего слугу… Того болвана, что сейчас за дверью… Вместе вы прекрасно справитесь со всеми трудностями. Можешь на него положиться, он будет служить тебе верой и правдой.

Лукас подумал какое-то время над заманчивым предложением Гекаты и, хотя немного трусил, но согласился. Ему безумно хотелось быть похожим на отца. Он представил, как его все будут бояться, когда он станет военачальником, и его глаза засветились от счастья. А в это время Геката наблюдала за ним со стороны и радовалась. «Этот парень сделает за меня всю грязную работу, – размышляла она. – А если он не справится, нетрудно будет найти ему замену», – в Итландии еще достаточно было преданных Сигизмунду слуг.

– Ну что, ты согласен? – наконец спросила она Лукаса, застывшего в слишком долгих раздумьях, тот кивнул. – Тогда мой болван проводит тебя к дворцу.

– А как же отец? – вспомнил вдруг Лукас и обратил свой взор на голову Рипрока.

– Не беспокойся, я о нем позабочусь, – успокоила его Геката. – Я найду для головы Рипрока достойное место, не сомневайся. Иди за мной…

Геката махнула рукой и пошла к выходу. Лукас, в последний раз взглянув на голову, отправился за ней следом. Оказавшись снаружи, они увидели сидевшего у дерева болвана в окружении странных зеленых тварей, похожих на лягушек и величиной примерно с зайца.

У них были круглые выпученные глаза, плоские носы и необыкновенно толстые губы. Влажная кожа зеленых существ на свету поблескивала и была покрыта наростами. Это были слуги Селесты – румеры. Геката часто видела их раньше в доме жрицы. «Отвратительные создания, – подумала она, глядя на их скользкую, сплошь покрытую бородавками кожу. – Не лучшее творение Мериды».

– Эй ты, Кожаный! – позвала болвана Геката, он тут же встал и послушно проследовал к ней. Румеры, увидев странную девочку с далеко недетским голосом, все отбежали в сторону и наблюдали за ней с безопасного расстояния. – Теперь он твой новый хозяин, – сказала болвану колдунья и ткнула в Лукаса указательным пальцем. – Отведешь его в Марлин к королевскому дворцу.

Сначала казалось, что болван ее не слышит: его лицо ничего не выражало и оставалось совершенно бесстрастным. Однако прошла минута, и болван ожил. Он повернулся к лесу и двинулся через болото. Лукас заспешил за ним следом.

Вскоре болван с мальчиком скрылись за деревьями, и Геката удовлетворенно улыбнулась. Затем она повернулась к румерам, которые сидели все на том же месте и с любопытством наблюдали за ней.

– Эй, вы там! – крикнула Геката. – Идите-ка ко мне сюда!

Однако румеры не сдвинулись с места, а некоторые из них даже скрылись в трясине.

– Я хорошо знала вашу госпожу Селесту! – сделала Геката новую попытку.

На этот раз она увенчалась успехом, и румеры зашевелились. Совсем скоро от них отделилась одна, самая крупная особь и неторопливо направилась прямо к ней. Геката, изнывая от нетерпения, готова была ринуться ей навстречу, но, опасаясь спугнуть румера, продолжала оставаться на месте.

– Как тебя зовут? – как можно приветливее спросила румера Геката, когда он остановился в метре от нее.

– Круг, – представился румер и вытянулся вверх, стараясь выглядеть представительнее.

– Как дела Круг? – поинтересовалась Геката.

– Неважно, после гибели нашей покровительницы Селесты мы остались совсем одни, – пожаловался румер и тяжело вздохнул.

Он хорошо помнил, как тело красного дракона погрузилось в трясину, а потом растаяло в ней без следа.

– Не грусти, – сказала Геката, – возможно, когда-нибудь я вытащу из Синего леса вашу госпожу, и она вернется сюда.

– Правда? – обрадовался румер и его вытаращенные глаза стали еще больше. – Селеста обещала подарить нам большое болото и много-много трупов, – мечтательно произнес он и облизнулся.

– Я позабочусь о вас, – сказала Геката, еле сдерживая позывы тошноты.

– А скажи мне, Круг, что ты знаешь о Мериде?

– О Мериде?

– Да о прежней хозяйке болота… Она еще жива?

– Мерида давно покинула своих детей, – с грустью ответил Круг, подразумевая под детьми всех румеров, – правда, иногда она все же навещает меня…

– Как это? – не поняла Геката.

– Она приходит ко мне во сне, – пояснил румер. – Интересуется, все ли у нас в порядке. Мы ведь ее любимые детища…

– Интересно… – задумчиво произнесла Геката. – Так вот что, если она явится к тебе, передай ей, что Геката ждет ее…

– А где ждет?

– Она знает… А теперь можешь идти, – разрешила она и махнула рукой.

Румер тут же пулей полетел к своим, ему совершенно не нравилась эта странная девочка. Проводив его взглядом, Геката вернулась внутрь дерева. Она прошла мимо камина в угол комнаты и через выбитую Орвином дверь пролезла в потайную комнату. Там она постояла какое-то время, вспоминая, как едва успела нырнуть в тело Алисы перед тем, как явился Орвин и потащил ее во дворец. Еще бы минута, и все бы ее мечты рухнули, а ей бы никогда не видеть своего нового тела. Еще бы немного, и ей пришлось бы вернуться в Синий лес и вести там скучную и однообразную жизнь призрака.

Геката обвела комнату взглядом и с радостью обнаружила то, что искала. Валийская книга лежала нетронутой все на том же столе, где ее оставила Селеста. Когда-то книга принадлежала ее отцу Валию, потом самой Гекате, затем она перешла к Мериде и ее дочери Селесте. За долгие столетия в ней были собраны все самые ужасные магические заклинания.

Обнаружив книгу, Геката задумалась о ключах. Она прекрасно видела, куда спрятала их Селеста, и поэтому ей не составило труда найти тайник с ключами. Она сразу нащупала нужную ячейку внизу стены, произнесла заклинание, которое слышала от Селесты, и забрала себе ключи. Это были две серебристые пластины размером в половину ладони с изображением цветка лотоса с обеих сторон.