Король Дарлии и кровь Гекаты

3

Роланд, как обычно в это время суток, сидел перед открытым сундуком с драгоценными камнями, заполнявшими его до самого верха. Он то нежно поглаживал их ладонью, то набирал камни в горсть и не спеша бросал их назад, наблюдая, как они сверкают и переливаются в полете. В этот момент на его красивом лице, обычно выражавшем властность и высокомерие, блуждала улыбка, а его необыкновенно синие глаза сияли от счастья.

– Мои дорогие… Мои лучшие друзья… – ласково шептал Роланд.

За те годы, что он стал королем, сундуков с драгоценностями становилось все больше и больше, но Роланду все время казалось, что этого еще слишком мало, чтобы сделать его совершенно счастливым. Ему хотелось, чтобы эти «лучшие друзья», как он их называл, окружали его повсюду. «Куда провалился этот Флин? – вдруг подумал Роланд и нахмурился. – Почему так медленно пополняет мою драгоценную коллекцию?»

Король обвел взглядом все сундуки и задержался на стоявшей на одном из них круглой, покрытой золотом шкатулке. Он отвлекся от своего любимого занятия, пошел к шкатулке и извлек из нее стеклянный, с золотым узором сосуд в виде амфоры. Эту шкатулку несколько лет назад ему принес Флин. С тех пор, каждый раз доставая амфору, Роланд думал, что же это может быть.

Вообще король, посылая капитана к Золотой горе, рассчитывал совсем на другое: ему нужны были сокровища Семаргла. Но Флин притащил ему одну золотую шкатулку, и Роланду теперь приходилось только строить догадки относительно амфоры. «Что в этом пузырьке такого, чтобы его охранял золотой дракон?» – раздумывал Роланд, глядя на густую алую жидкость внутри сосуда, похожую на кровь.

Королю не раз приходила в голову мысль открыть амфору, но после некоторых раздумий он все же не решался рисковать. «Мало ли что может случиться, – думал король. – Вдруг у меня вырастут длинные уши, а еще хуже – хвост? Хорошо же я буду выглядеть после этого…» Роланду вспомнилось Поющее болото и его обитатели, которых Селеста превратила в отвратительных зеленых тварей, и ему сразу захотелось вернуть сосуд на место.

Король так бы и сделал, но жидкость внутри амфоры неожиданно забурлила, засверкала огнями, и он замер. Роланд в изумлении уставился на амфору, и вдруг в его голове совершенно отчетливо прозвучал чей-то голос. «Давай, открой его… – сказал кто-то невидимый. – Ты ведь хочешь узнать, что там внутри?» Этот голос был таким завораживающим, что рука Роланда сама потянулась к амфоре. Пальцы короля уже коснулись крышки сосуда, но в дверь постучали, и Роланд отдернул руку.

– Ваше величество, пришел художник, – сообщил голос снаружи.

– Иду! – крикнул Роланд.

Он поспешно сунул сосуд в шкатулку, потом закрыл все сундуки и пошел к двери.

– Простите, ваше величество, что потревожил, – поклонился ему стоявший за дверью пожилой дворецкий с бакенбардами, – но пришло время писать ваш портрет. Художник вас уже заждался…

– Ничего, Норман, ты все правильно сделал, – приветливо сказал Роланд, который на этот раз был очень рад появлению дворецкого.

Если бы не слуга, он вполне мог принять необдуманное решение и открыть этот злосчастный сосуд. «Надо быть поосторожнее с этой амфорой», – подумал король. Роланд зашел к себе, чтобы переодеться и привести себя в порядок, а потом отправился в мастерскую, где его ждал художник.

При появлении короля живописец, стоявший уже перед мольбертом, поклонился и взял в руки кисть. Это был высокий худой мужчина с темными волнистыми волосами до плеч, глазами чуть навыкате и тонкими усами над верхней губой. Кроме него в мастерской в самом углу сидела девочка с разноцветными волосами и следами краски на лице. Она что-то рисовала в своем альбоме и была так увлечена этим занятием, что даже не подняла на Роланда глаза.

– Ваше величество, вы не против, если моя дочь тоже побудет здесь? – спросил художник, когда Роланд уселся в красное бархатное кресло напротив и принял важный вид.

– Что, Леон, смену себе растишь? – одобрительно сказал король, мельком взглянув на девочку.

– Стараюсь развивать ее талант, – ответил художник и тоже бросил взгляд в угол. – Надеюсь, Марта когда-нибудь превзойдет своего отца.

Леон дождался, когда Роланд поправит одежду, и сосредоточился на рисовании. На какое-то время в мастерской воцарилась тишина. Отец и дочь увлеченно водили кистью, а король, замерев неподвижно на кресле, предавался своим мыслям. Однако вскоре Роланд устал, зашевелился и, вытянув ноги, лениво развалился в кресле. Заметив это, художник отложил кисть в сторону и вопросительно посмотрел на короля.

– Думаю, на сегодня будет достаточно, – сказал Роланд. Он встал с кресла и подошел к мольберту, чтобы полюбоваться на свой портрет. – Отлично выходит, – похвалил он. – Ты настоящий мастер, Леон, – он с минуту внимательно смотрел на портрет, а потом добавил: – Только камни хотелось бы сделать покрупнее…

– Но… – начал было возражать художник, но король не дал ему выговорить и слова.

– Да-да, – припечатал Роланд, – особенно вот тут и тут, – он ткнул в корону и грудь на своем изображении.

– Хорошо, ваше величество, – уже с покорностью произнес Леон.

Он вспомнил, что с королем спорить бесполезно, а в противном случае за это можно поплатиться и своей головой.

– Ну а что там нарисовала наша будущая художница? – спросил король, поворачиваясь к девочке в углу.

Та под его взглядом смутилась, залилась краской и закрыла свой альбом.

– Я еще только учусь, – проговорила она тоненьким голосом.

– Ну-ка, ну-ка, покажи своему королю, – направляясь к ней, ласково произнес Роланд.

Он подошел к девочке, не церемонясь, вытащил из ее рук альбом и, заглянув внутрь, остолбенел.

– Что это? – спросил он, разглядывая лист с непонятными разноцветными фигурами.

– Это вы, ваше величество, – испуганно ответила девочка.

– Я? – изумился Роланд и уставился на рисунок. – Ничего не понимаю… Леон, может ты объяснишь мне, что это за мазня?

Король повернулся к художнику, который к этому моменту стоял уже рядом с ним.

– Ваше величество, Марта так видит мир, – пояснил художник. – Это что-то типа абстракции…

– Абстракции? – повторил за ним Роланд и нахмурился. – Это не картина, а сумасшествие какое-то…

– Простите, ваше величество, – стал оправдываться художник. – Марта делает только первые шаги в рисовании.

– Надеюсь, что со временем ты научишься рисовать по-настоящему, – строго сказал король девочке, она испуганно закивала головой, – а эту дурь, – он потряс альбомом, – выкинешь из головы.

Роланд буквально силой впихнул в руки юной художницы альбом и с сердитым видом отправился к выходу. Художник проводил его до самых дверей, а Марта в это время продолжала сидеть в своем углу, но уже не рисовала, а только испуганно хлопала глазами. Когда отец и дочь остались наконец одни, художник подошел к Марте и погладил ее по голове.

– Папа, прости, что я подвела тебя, – дрожащим голосом произнесла девочка. – Королю не понравились мои рисунки, а я так старалась…

– Ну что ты, моя хорошая, – ласково сказал художник, присел перед дочерью на корточки и взял ее руки в свои ладони. – Ты у меня самая талантливая… – с нескрываемой гордостью произнес он. – Ты видишь то, что не видят другие.

От этих слов отца Марта приободрилась и улыбнулась.

– Я так хочу научиться красиво рисовать, – мечтательно произнесла она. – Чтобы люди, глядя на мои картины, становились чуточку лучше и добрее…

– Это замечательно, – похвалил ее художник. – Однако, к сожалению, далеко не все в нашей власти… Черное никогда не станет белым, а зло не сделается добром… – он тяжело вздохнул. – А теперь самое время отдохнуть и подкрепиться…

Художник поднялся на ноги и потянул Марту за собой. Девочка с альбомом под мышкой послушно последовала за отцом. Когда они вышли из мастерской, мимо них по коридору пронеслась горничная.

– Эй, Софи, что там стряслось? – закричал ей вслед художник, и девушка на мгновение остановилась.

– Гости! – ответила она. – Велено срочно приготовить комнаты!

Софи махнула рукой и заторопилась дальше по коридору. «Гости? – обрадовался художник, которому надоели одни и те же лица во дворце. – Чудно… Может, удастся нарисовать еще чей-нибудь портрет кроме Роланда».

– Ты пока иди к себе, а я посмотрю, кто там приехал, – сказал Леон дочери и отпустил ее руку.

Когда художник спустился по лестнице в парадный вестибюль, через стеклянные двери дворца он увидел карету во дворе. Из нее как раз выходил человек, личность которого показалась художнику знакомой. Леон буквально впился в него глазами. Присмотревшись, он узнал в нем короля Дарлии Феликса, портрет которого видел еще раньше, когда гостил у короля Константина. Король Дарлии был не один. Его сопровождали Тэд и Марк, которые тоже ему были знакомы, и незнакомая рыжеволосая девушка.

Пока художник вглядывался в ее лицо, гости добрались до парадного входа, вошли внутрь дворца и оказались почти перед самым его носом. Почувствовав на себе пристальный взгляд, девушка с интересом посмотрела на Леона и приветливо улыбнулась. Художник улыбнулся в ответ и смущенно отвел от нее глаза.

– Добро пожаловать, ваше величество, – суетился вокруг гостей Норман. – Это так неожиданно с вашей стороны… У нас тут ничего не приготовлено к вашему приезду…

– Мы не привередливы, – успокаивал его Феликс, – денек-другой погостим у вас и отправимся к себе… Мне так не терпится познакомиться с королем Роландом… Столько времени прошло, а мы ни разу не виделись… Где он?

– Его величество отдыхает в саду, – сообщил Норман. – Я уже послал к нему, чтобы сообщить о вашем прибытии… А пока можете подождать короля в зале для приема гостей…

Вскоре все четверо гостей в сопровождении дворецкого скрылись из вида, а художник еще долго продолжал стоять и смотреть им вслед. Рыжеволосая незнакомка с зелеными глазами настолько привлекла его внимание, что он в своем воображении уже рисовал ее портрет. Он так глубоко задумался, что не заметил, как вернулся Норман, и только когда тот окликнул его, пришел в себя.

– Кажется, все прошло гладко, – поделился с ним дворецкий. – Король Роланд сегодня в хорошем настроении. Я проводил его к нашим гостям…

– Так это сам король Дарлии к нам пожаловал? – спросил художник, чтобы завязать разговор.

– Да, а еще его охрана, – поведал Норман. – Представились как Тэд и Марк…

– А девушка тоже из охраны? – пошутил художник.

– Ну нет, конечно, – улыбнулся дворецкий. – Про нее только знаю, что зовут Алиса.

– Ясно, – сказал художник и хотел уже идти к дочери, но Норман взглядом остановил его.

– Вот еще что… Я давно хотел сказать тебе, – дворецкий замялся, а потом продолжил, – насчет твоей дочери… – художник удивленно вскинул брови. – Марта везде сует свой нос… Как бы не вышло чего-нибудь дурного… Ты же знаешь, как король скор на расправу… Приглядывай за ней получше…

– Ты следил за моей дочерью? – разволновался художник.

– Ну не то чтобы… – смутился Норман, а потом шепотом добавил: – Ты не думай, я ведь только добра ей желаю… Я видел, как Марта заглядывала туда, куда всем запрещено… – он совсем понизил голос.

– В сокровищницу? – ахнул художник, Норман закивал.

– Я боюсь за бедную девочку, – жалостливым голосом произнес дворецкий и оглянулся по сторонам. – Если кто-то об этом узнает… – он покачал головой.

– Спасибо тебе за заботу, – поблагодарил его художник, – я поговорю с Мартой.

4

Когда дворецкий закрыл за собой дверь, Феликс, Марк, Тэд и Алиса огляделись вокруг. Они находились в небольшом зале, в котором прямо напротив входа висел портрет человека в нарядной, усыпанной драгоценными камнями одежде и с золотой короной на голове. Под картиной стояло массивное золоченое кресло. Видимо, это был трон. Такими же креслами, только поменьше, были уставлены и стены зала.

В то время как Марк, Тэд и Алиса рассаживались по креслам, Феликс направился к портрету.

– Вот, значит, какой ты, король Лангалии, – остановившись напротив него, тихо произнес Феликс. Глядя на лицо короля, он сразу разглядел в нем властность и высокомерие. – Судя по внешнему виду, с Роландом будет не так-то легко договориться, – уже громче сказал он и вздохнул.

– Ваше величество, иногда портреты лгут, и возможно, король Лангалии совсем другой, – попытался успокоить его Тэд.

– Ты прав, все портреты далеки от оригиналов, но портреты важных особ по большей части их приукрашивают, – возразил Феликс. – Какой же придворный художник, если он, конечно, в здравом уме, будет подставлять свою голову… Разве что сумасшедший…

Когда король Лангалии в сопровождении стражника появился в зале, он показался Феликсу еще более неприятным, чем на портрете, хотя его внешность можно было даже назвать красивой.

– Рад познакомиться с королем Дарлии, – натянуто улыбаясь, сказал Роланд и прямиком проследовал к самому большому креслу. – Что привело вас к нам в Лангалию? – спросил он, когда Феликс занял ближайшее к нему место.

– Мы ищем одну вещицу, – осторожно начал Феликс и увидел, как глаза Роланда загорелись огнем любопытства. – Это некий сосуд с жидкостью, – тщательно подбирая слова, продолжал король Дарлии.

– Сосуд с жидкостью? – сделал недоуменное лицо Роланд, хотя сразу вспомнил стеклянную амфору у себя в сокровищнице. – Опишите его поподробнее… Как он выглядит?

– К сожалению, я его не видел, – огорченно произнес Феликс.

– Это интересно, – усмехнулся Роланд. – Ищу то, сам не знаю что…

– Может, я и не знаю, как он выглядит, но что находится внутри сосуда, мне точно известно, – с обидой выпалил Феликс.

– Да? И что же там находится? – спросил Роланд, который от переполнявшего его любопытства весь подался вперед.

– Кровь Гекаты, – немного поколебавшись, ответил Феликс.

– Кровь Гекаты? – повторил за ним Роланд и нахмурился. – Это той колдуньи, которую убил Гилмар? И зачем же она вам вдруг понадобилась?

– Дело в том, что это единственное средство, которое может разделить Турмалион, – сообщил Феликс. – Вы ведь еще надеетесь получить назад свой волшебный камень.

– Да, он бы мне сейчас пригодился… – задумчиво произнес Роланд. Он колебался с минуту, а потом сказал: – Что-то я сейчас не припомню, чтобы видел какой-то подозрительный сосуд… Надо поспрашивать слуг… Может, они что-то видели… А почему вы вдруг решили, что эта кровь Гекаты у меня? Не уверен, что эта кровь вообще существует… А если даже она и существует, Гилмар мог ее спрятать где угодно…

– Дело в том, что ваших людей видели у Золотой горы, где хранился сосуд, – ответил Феликс, которому, чем дальше он общался с Роландом, тем все больше тот ему не нравился.

– Ну это совсем не означает, что именно они взяли сосуд, – возразил Роланд. – В Золотую гору кто только не пытается проникнуть… А потом, если это и так, я об этом ничего не знаю, – заявил он, помолчал какое-то время, а потом спросил: – Интересно, а если этот сосуд вдруг найдется, что вы с ним будете делать? Турмалиона-то у вас все равно нет…

– Да, он у Теи, – согласился Феликс, – но как только кровь будет у меня, я найду ее…

– Я так и поверил, – усмехнулся Роланд. – Надеешься, что хлопнешь в ладоши и прорицательница мигом к тебе примчится? Так, что ли?

– Ну не совсем, – сказал Феликс, – у меня есть к ней ниточка… Хрустальный колокольчик… Стоит в него позвонить, и Тея сама найдет меня.

– Да ну! Это интересно, – уже серьезно произнес король, а потом, помолчав, добавил: – Ладно, надо подумать, как вам помочь, а пока, – он повернулся к стражнику, – проводи наших гостей к Норману… Пусть он покажет им комнаты.

Проводив гостей, Роланд долго размышлял о том, что ему сказал король Дарлии. «Вот это да, – думал он, – в моей сокровищнице хранится кровь Гекаты! А я даже не подозревал об этом! К ней бы еще и колокольчик, тогда бы я нашел общий язык с Теей…» Глаза Роланда заблестели, он вскочил с кресла и решительным шагом направился к выходу.

Миновав длинный коридор, король вышел во двор и подозвал к себе одного из охранявших дворец стражников.

– Как тебя зовут? – спросил Роланд, когда стражник вытянулся перед ним по струнке.

– Друг, ваше величество, – четко отрапортовал стражник.

– Какой ты мне друг? – рассердился Роланд.

– Простите, ваше величество, – испуганно произнес стражник. – Это у меня имя такое – Друг.

– Ладно, – смягчился Роланд, – так скажи мне, Друг, капитан Флин вернулся или все еще бродит где-то?

– Да, он здесь, – ответил Друг, но как-то неуверенно.

– А почему мне об этом до сих пор не доложили? – рявкнул король.

– Он… Он… – замялся стражник и побледнел.

– Ну же, говори яснее! – прикрикнул Роланд. – Иначе я сейчас превращу тебя в лепешку!

– Он не в состоянии… – дрожащим голосом сказал Друг. – Он немного не в себе…

– Что это значит? – не понял Роланд.

– Он и его люди… Там… – сказал Друг и показал на дом, в котором обычно отдыхали стражники. – Ваше величество, взгляните на них сами…

Стражник направился к тому дому, а Роланд с недовольным видом отправился вслед за ним. Через минуту они уже проникли внутрь и стояли перед дверью, из-за которой доносился веселый шум, словно в комнате резвились дети.

– Что там происходит? – нахмурился король и сердито взглянул на Друга.

Тот ничего не ответил, а только щелкнул ключом и приоткрыл дверь. В образовавшуюся щель Роланд увидел своих стражников, среди которых король сразу узнал Флина. Он сидел верхом на одном из стражников, размахивал руками и что-то весело кричал. Впрочем, другие обитатели комнаты были не лучше. Некоторые из них тоже что-то кричали, другие, сунув два пальца в рот, свистели, третьи громко хохотали. Все это создавало такой невообразимый шум, что Роланду захотелось заткнуть уши. Не в силах все это больше терпеть, король толкнул дверь назад и вопросительно посмотрел на Друга.

– Доктор сказал, что это какое-то помешательство, – прислушиваясь к голосам за дверью, пояснил стражник.

– Помешательство? – нахмурился Роланд. – Этого еще только не хватало! А где их нашли?

– Да в лагере, ваше величество… Наши, как обычно, наведались в крепость, а там такое… – стражник махнул в сторону двери. – Они сначала попытались привести их в чувство, но ничего не помогло… Пришлось связывать и везти сюда…

– А почему я об этом узнаю так поздно? – сердито произнес Роланд.

– Не хотели вас огорчать, ваше величество… Думали, скоро пройдет, – заискивающе произнес стражник. – Что прикажете с ними делать?

– Будто сам не знаешь, – равнодушно сказал король, который уже потерял к Флину и его команде всякий интерес, – сумасшедшие стражники навряд ли добавят мне авторитета среди лангалов… Я не хочу, чтобы о них кто-нибудь узнал… Скормите их поскорее меркулам…

– Но, может, подождать какое-то время? Вдруг они станут прежними? – попытался заступиться за своих сослуживцев Друг.

– А ты смелый, однако, – усмехнулся Роланд, а потом угрожающе добавил: – Только не советую спорить с королем, Друг…

– Слушаюсь, ваше величество, – вытянулся по струнке стражник.

– Так-то лучше, – одобрил Роланд и пошел назад во дворец.

«Сейчас мне только не хватало сумасшедших стражников, – по дороге размышлял он. – Да еще эти дарлы… Вдруг увидят? Как все некстати, – он представил, как над ним за спиной будут все смеяться, и поморщился. – Надо поскорее избавиться от Флина и его людей».

Затем его мысли плавно перетекли на другую тему, и он снова подумал о сосуде. Теперь он знал, что внутри него, но еще не решил, что с этим делать. «Глупый мальчишка вот так просто открыл мне все свои секреты, – презрительно подумал он о Феликсе. – С какой стати мне отдавать тебе сосуд? Я хочу сам, лично говорить с Теей». Роланд задумался над тем, что может получить взамен своего сосуда, но все, что приходило ему в голову, казалось ему нестоящим. «А что, если удастся завладеть Турмалионом? – неожиданно подумалось ему, и его глаза засверкали. – Это будет отличный вклад в мою коллекцию!» Представив черный камень в своем сундуке в окружении рубинов, изумрудов и алмазов, Роланд мечтательно облизнулся.

Поглощенный своими мыслями, король даже не заметил, как проследовал в свою сокровищницу. Ноги сами несли его туда. Там он долго бродил между своих сундуков, открывал то одну, то другую крышку и все время поглядывал на золотую шкатулку, которая тянула его к себе как магнит. Этот сосуд никак не давал ему покоя. В конце концов Роланд снова подошел к шкатулке и достал из нее сосуд. «Вот оно – мое главное сокровище, – думал он, глядя на амфору, как завороженный. – Вот то, что сделает меня счастливым».

Внезапно в его голове снова раздался все тот же голос, требовавший открыть сосуд, и король потянулся к крышке амфоры. В то же мгновение алая жидкость внутри сосуда пришла в движение и стала биться об верх амфоры, словно пыталась выбить крышку изнутри. «Сейчас я освобожу тебя», – мысленно произнес Роланд. Однако, как только его пальцы коснулись сосуда, золотой узор на его поверхности зашевелился, и король отдернул руку.

Через секунду изящный рисунок превратился в сеточку из искусно переплетенных металлических нитей, которые надежно удерживали крышку. «Вот так так! Оказывается, амфора крепко запечатана», – разочарованно подумал Роланд. Он смотрел, как алая жидкость в сосуде постепенно успокаивается и принимает прежний вид, и так увлекся этим, что даже не услышал, как открылась дверь. В образовавшуюся щель просунулось детское лицо, которое с любопытством оглядело комнату, на мгновение задержалось на Роланде, а потом дверь тихо закрылась.

В этот момент короля как будто что-то толкнуло изнутри, и он интуитивно повернулся к двери. Ему вдруг пришло в голову, что дверь не заперта, и он тут же сунул амфору на место и метнулся к выходу. Роланд дернул за ручку, выглянул наружу и сразу успокоился: в коридоре никого не было. «Показалось», – облегченно вздохнул он и мысленно отругал себя за забывчивость.

Тем временем любопытный ребенок был уже далеко. Марта со всех ног мчалась к себе в комнату, а уже через минуту сидела за столом и водила кисточкой в своем альбоме.