Размер не имеет значения?!

Вжух! И ты уже муж.

Ник стоит рядом, постоянно косится на мобильник, теребит часы на руке, будто опаздывает. Но еще больше настораживает его странная реакция на происходящее. И тут в голову приходит странная мысль…

Смотрю на Ника, пытаюсь понять, кого затащила на свадьбу. Он, кажется, тоже догадался. Отступаю на шаг, но не дает уйти.

– Мы с тобой… Перепутались… – начинаю, на нас косятся гости. Еще слово, и меня выгонят за дверь, кидая вслед протухшими помидорами.

– Потом, – Ник, или как его на самом деле, слегка обнимает меня и вежливо улыбается гостям, делая вид, что все хорошо.

Чувствую, как его рука скользит по моей талии и боюсь дышать. А внутри паника, смешанная со странным волнением от его близости. Зря затеяла это шоу… Не место мне здесь, да еще и перед человеком неудобно. Одно дело по договоренности, а тут… Как теперь выпутываться? Если он сейчас свою руку не уберет с моей поясницы, точно в обморок грохнусь. Вспоминаю, как на четыре счета с Миланой успокаивалась: вдох, выдох, пауза. Вдох…

Не помогает.

– Эль, поздравлять идем? – голос лже-Ника возвращает к реальности. Вздрагиваю. Смотрю, как гости по очереди обнимают парочку, а мы в сторонке так и стоим, будто неродные.

– Все уже? Кончилось? – постепенно доходит до меня.

– Ага. Ты проспала самое интересное.

– Давай быстренько уйдем? – предлагаю свалить под шумок. – Ты торопился куда-то…

– Подождет.

Ловлю взгляд Романа. На моем лице все написано: пришла, опозорилась, сбежала. Он усмехается, ждет, когда я окончательно унижусь.

Ник тем временем подхватывает меня под руку и тащит к новобрачным.

– Дверь в другой стороне, – сквозь зубы и натянутую улыбку, пытаюсь достучаться до слишком активного «кавалера». Но он игнорирует. Иду на ватных ногах.

– Эллочка, милая, спасибо, что пришла! – усмехается Рома, пока Орешкина молча рассматривает моего спутника. У меня язык к небу прирос, не могу ни слова сказать. Какие тут торты из памперсов и таблетки от газиков? Сейчас Ника начнут расспрашивать, и он меня сдаст. Расскажет, что я его силой затащила и уйти не позволила. Чувствую, Эллу Борисовну на скорой отсюда увезут, а не на ягуаре.

– Никита, – первым протягивает руку, заметив мой ступор. Ну вот и все, началось… Рома смотрит так, словно тот пустое место, но воспитание обязывает пожать руку. А я окончательно понимаю, что мужчина со мной вовсе не Николай.

– Роман Абрамов. Вы, наверное, слышали про меня. Надеюсь, только хорошее.

– Примите наши соболезнования, – говорит, улыбаясь, и меня из объятий не отпускает.

– Чего?! – Орешкина меняется в лице.

– Поздравления примите, говорю, – поправляется.

– А, спасибо, – Рома в шоке. Несмотря на панику, меня начинает разбирать смех.

– А я, Маша, подруга Эли, – лезет Орешкина. Подруга, значит. Закадычная. Увела у меня мужика и не подавилась!

– Что же столько лет держала в секрете, что у тебя такие замечательные друзья? – состроив удивленную рожицу, спрашивает Ник, поправляя мою прядку, выбившуюся из прически. Молча хлопаю глазами, не могу сконцентрироваться.

– И насколько давно вы знакомы с Элей? – удивляется Абрамов, сжимая тонкие губы. – Ты чего молчишь-то? Отвечай, когда успела любовником обзавестись? – сверлит глазами. Видно, как подсчитывает, наставляла ли ему рога.

– Достаточно, чтобы очень хорошо друг друга узнать, – не слишком уверенно говорю, рассматривая носки туфель. Он уже женат, а я перед ним оправдываюсь.

– Даже очень, очень хорошо… – смеется мой спутник, крепче прижимая меня сильной рукой. И почему вырываться не хочется? Он же несерьезно это все… – Скромница моя, колечком похвастайся, – Ник по-хозяйски кладет руку мне на бедро, уже не вздрагиваю, меня колотит. Делаю вид, что смущенно утыкаюсь ему в шею и шиплю:

– Какое кольцо? Ты че творишь?!

После заявления «жениха» Орешкина бросает красноречивый взгляд на мой безымянный:

– А где колечко-то? Да, не стесняйся, покажи!

– Я все понимаю, не всем золото, бриллианты, – глупо хихикает Орешкина, сканируя мой сжатый кулак без украшений, зато с трусами. – Мы с Ромой не экономили, на заказ делали. – Сует мне в нос палец с обручалкой. Камушек видно без микроскопа. Значит, Ромка потратился.

– Да вот и я подумал, золото слишком просто, – прищурившись, отвечает Ник и достает из кармана бирюзовую коробочку Тиффани. Глазам не верю… Мне, видимо, снится все это! – Давай-ка, дорогая, на твоем пальчике лучше смотрится, чем в упаковке.

– Рука за ночь распухла, не налезет! – Понимаю, что в кулаке компромат, отчаянно машу головой.

– Ничего, натянем! – Ник хватает мою ладонь и, нащупывая в ней кусок кружева, быстро прячет в карман своего пиджака.

Что сейчас произошло? Не успеваю сообразить, как открывает коробку, а там что-то невероятное, взгляд не оторвать! В шоке не только я, но и Орешкина. В уме прикидывает количество камушков и цену за этот шедевр.

– Платина и россыпь бриллиантов. Индивидуальный дизайн, прислали из Нью-Йорка, – заявляет Никита, с усилием натягивая на мой безымянный. Видно, что не врет, уж больно доволен собой. Размерчик маловат, но смотрится шикарно! Вот только вопрос: кому это колечко предназначалось? Чувствую бедром, как в его кармане постоянно вибрирует телефон. Не женушка ли названивает, в соседнем зале ожидая свою судьбу?! Дергаю его за руку, намекаю, что пора бы и честь знать.

– Красивое, – с завистью бормочет Орешкина, – я тебе тоже говорила про Тиффани, а ты?

– Маш, не забыла, что твой муж обычный врач, а не олигарх? – рычит злющий Рома, а я начинаю получать удовольствие от происходящего. Но в такие моменты, главное – вовремя уйти, не поддаться соблазну… Пока никто не просек подвох.

– Ладно, еще раз поздравляем. Счастливо вам дожить! В смысле жить долго! – хватаю Ника и тяну на выход.

– Эль, погоди… Тут дело такое, – Рома преграждает путь. Сердце замирает. Неужели, он сейчас скажет, что ему жаль, извинится?.. Я, конечно, не прощу, но позлорадствую. – Ты на колесах? – будто специально не обращает внимания на то, что я не одна.

– Да, у меня новенький Ягуар, – болтаю раньше, чем успеваю подумать.

– О, так это здорово… Не в службу, а в дружбу… Помоги гостей развести до ресторана? Тут рядом… У нас машин на всех не хватает, родственники Машкины из области приехали… Без приглашения.

Возмущаюсь, только молча. А я-то ждала раскаяния. Дурочка!

Бросаю взгляд на Никиту, он озадачен чтением сообщения в мессенджере. Представляю, что его ждет, если на свадьбу опоздал… Надо помочь, он же меня выручил.

– Даже не знаю… – сдержанно говорю, хотя на его наглость следовало бы ответить чем-нибудь нецензурным.

– Ну, Элечка, мы без тебя не справимся! – делает глазки как у кота из Шрека.

– Ладно. Только сначала Никиту провожу. У него дела. Работает много.

– Совсем как я, – хохочет Рома.

– Ты бы ему не доверяла, такие не женятся, только обещают, – поддакивает Орешкина. Сама-то она, конечно, профи по части быстрых свадеб…

– Какие «такие»? – хмурится Ник. И когда успел рядом оказаться?

– Ну… богатые. У вас, наверное, и любовница имеется. Я не осуждаю, конечно, просто предполагаю, – болтает Машка. Видно, когда Бог раздавал мозги, она стояла в соседней очереди: за чужими мужьями.

– Что вы, Машенька… Я осуждаю любовниц. Из подстилок хороших жен не получается. Ну вы-то, конечно, не такая.

– Какая «не такая»?! – в свою очередь, вспыхивает Маша. Рома сжимает кулаки. Попахивает конфликтом, нужно уводить источник провокаций. Но подкупает то, как он защищает меня, потому наблюдаю.

– Вы само очарование и невинность, не так ли? Невеста другой и быть не может.

Гробовое молчание прерывает голос свидетельницы:

– Маш, ну, поехали уже. Выпить хочется.

– Что-то и правда заболтались, – Никита нервно поглядывает на часы.

– Пошли, провожу.

– Встретимся на парковке, – бросает Рома вдогонку.

Киваю и как ошпаренная выскакиваю в коридор, Никита следом. Тяну его за угол, где можно спокойно поговорить. Кто-нибудь из знакомых обязательно за нами увяжется, подслушает и будет сплетнями торговать.

Увожу подальше, убеждаюсь, что мы одни. Меня всю колотит, хочется высказаться, а что говорить не знаю. Мужчина тоже не торопится, но, в конце концов, выдавливает:

– Значит, ты не свадебный организатор.

Поднимаю брови, глядя на него:

– Нет. А ты не от Арсена…

Никита качает головой. Ну конечно, никакого Арсена он знать не знает, и приехал сюда не для того чтобы изображать моего парня.

Смотрим друг на друга, как два идиота. Вроде люди взрослые, а такая накладочка вышла.

– У тебя действительно свадьба сегодня?

Молчит, а потом соглашается:

– Да. Должна была быть, полчаса назад.

– Черт! – рычу, топая ногой. И чего это от меня все мужики под венец бегут?

– Этот Рома, твой бывший? Женился на подруге?

– Ага. Только никакая она мне не подруга! Учились вместе. Работает у него медсестрой. Изменял втихую, пока живот не вырос у любовницы. Брак по залету.

– Сочувствую…

– И я. Не повезло ему с бабой, – нервно смеюсь, чтобы сбросить напряжение. – Тебе идти надо, невеста же ждет… Тоже, наверное, беременная? – зачем-то добавляю. Мне какое дело?

– Не беременная. Совсем, – машет головой.

– Прости, глупо получилось… Ты теперь как будешь объясняться?..

– Улажу. Не волнуйся, – вижу, что Ник не торопится идти. Смотрю на него, размышляю. В голову лезет всякий бред. – А ты меня с кем спутала? Что за Ник?

– А… Да неважно, – отмахиваюсь. Сумку с телефоном в машине оставила. Наверное, Николай уже написал огромное оправдательное письмо, почему не явился на помощь… – Ты иди, может, еще успеете расписаться… Уверена, она тебя любит и простит… Хочешь, с тобой пойду, объясню ей, что ты не виноват? – почему-то слишком грустно говорю я, так что реветь охота.

– Значит, когда любят простить можно все что угодно? – задумчиво спрашивает он.

– Наверное. Но Рому я бы не смогла…

– Ты его все еще любишь?

– Нет, – слишком быстро отвечаю. – Ладно, не стоит меня утешать. Сама справлюсь. Еще раз прости.

– Эль… – берет меня за руку, одергиваю. Ни к чему эти сантименты. У него невеста, я даже гипотетически третий лишний. Опять. Никита смотрит удивленно. – Эм… У тебя… Кольцо.

Вот дура! Раскатала губу на мужика. А он просто тактично ждал, пока я ему целое состояние верну.

– Боже мой, извини! Забыла… – резко дергаю украшение, пытаясь стянуть. Не двигается, как прилипло. – Вот же… Не день, а ужас! – почти реву. Кожа краснеет, а толку ноль. – И зачем ты мне его натягивал? Ясно же, что на мою сардельку такое не влезет! Нет. Не идет. Палец опух, ни в какую. Что делать будем?

– Резать? Лучше с пальцем явиться на роспись, чем вовсе без кольца, – на полном серьезе предлагает Никита. Бледнею. Что-то душно… Мне бы воды! Краем глаза замечаю, что он улыбается. значит пошутил. Или нет?!

Не успеваю ответить, из-за угла Орешкина выскакивает.

– Это твой ягуар красный?! Кабриолет? – протягивает, бросая недоверчивые взгляды.

Киваю. Никита растерянно отпускает меня, делая шаг назад.

– Ничего такой… Когда успела? Хахаль что ли купил? Ты же безработная… – тянет «подруга», с завистью посматривая на нас с Никитой. – Хотя, неважно. В общем, я сама хочу на таком до ресторана ехать. Пусть родственники на лимузине добираются, а мы с Ромой с тобой поедем. – Думаю, что Машкиной наглости можно только позавидовать. – И фотосессию устроим на нем, по дороге. Тебе ведь не жалко?

Стою, молчу. Ковыряю носком туфли плитку на полу. Что на такое сказать? «Да, конечно, поезжайте. А я на метро доберусь как-нибудь. Вы еще в салоне первую ночь отпразднуйте, химчистка оплачена. Только ключики завтра дилеру завезите, чтобы мне штраф не выписали за просрочку».

Злость клокочет внутри, думаю послать ее, вместе с Абрамовым. Или увезти в лес и закопать под елочкой? Нет, она беременная. А ребенок не виноват, что его родители идиоты.

– Соминский! Неужели?! Стоит, не торопится… Ты нормальный вообще?! Я тебя по всему ЗАГСу ищу! Телефон обрываю! Где тебя черти носили все это время?! Ничего доверить нельзя мужикам! – вопит длинноногая брюнетка в белом брючном костюме, стремительно приближаясь к нам. Видимо, это и есть настоящая невеста моего «кавалера».

Сердце уходит в пятки, это конец.

Самая обаятельная и привлекательная

Орешкина навостряет уши: чует, здесь что-то нечисто.

– Странная какая-то, первый раз ее вижу, – натянуто улыбается мой кавалер, вполголоса оправдываясь перед Машкой и соображая, куда бежать.

– Маш, ты иди. Я вас с Ромой в ресторан отвезу, – мычу, косясь на решительно надвигающуюся девушку.

– Ну ладно… – уходить не спешит. Ждет, чем кончится. Подеремся или нет?

Никита поспешно принимает решение, о котором мог догадаться только мужчина.

– Элечка, ты сейчас уйдешь, а мне в командировку… На сутки. Столько терпеть, не реально. Давай по-быстрому, прямо здесь?

– Прямо что? – теряя голос выдавливаю я.

– Уединимся. – На глазах у шокированной Орешкиной, и не менее озадаченной невесты, за руку меня хватает и в мужской туалет заталкивает. А после поспешно запирает дверь.

– Ты чего? Совсем с ума сошел?

– Надо было остаться там? Ваша Маша этого и ждала.

– Ты прав. Хотя и так все ясно, – устало опираюсь на стену. Все шло неплохо, но в конце я потерпела фиаско. – Такое поведение твоя невеста точно не простит… Давай я ей попытаюсь объяснить?

– Давай. Выходи. – Тянется к замку. – Она сейчас на взводе, тебе глаза выцарапает.

– Такая ревнивая? – пугаюсь, перехватываю его руку.

– Не знаю, но проверять не хочется.

Соглашаюсь молча. Кошусь на окно. Второй этаж.

Никита читает мои мысли, выглядывая и прикидывая шансы на успех.

– Там лестница, можно спуститься. А оттуда до парковки недалеко.

– Я высоты боюсь.

– Подстрахую, – в его глазах блестит азарт.

– Ты полезай, а я по старинке, через дверь. Высоты боюсь больше, чем твою невесту! – Делаю шаг в сторону выхода, но Никита ловит мою руку и тянет к себе.

– Нет уж. Вместе пришли, вместе и уйдем. – Смотрит в глаза, стоим вплотную. Дышу через раз, голова уже кружится, можно на лестницу не лезть.

– Ник…

– Идем. Ты же не хочешь, чтобы Маша твою тайну узнала?

– Нет.

– А по ресторанам их возить хочешь?

– Не особо.

– Значит, у тебя один выход: бежать со мной.

Звучит, будто он мне предлагает следовать за ним на край света. Ладно, всего лишь второй этаж, и я свободна.

Слабо киваю. Вижу, как в его взгляде мелькает лукавый огонек. Быстро распахивает окно и забирается на подоконник.

– Осторожно! Не упади! – хватаю за брючину.

– Тише. Все хорошо! – перекидывает ногу через сток и цепляется за лестницу. А мне кажется, что он в воздухе висит и вот-вот сорвется. – Иди сюда. Туфли только сними.

Следуя совету, скидываю обувь.

– Куда их?

– В окно бросай. Спустишься, заберешь.

– Там Орешкиной нет внизу?

– Нет.

– Жаль, – пуляю «снаряды» по очереди. Оказывается, тут невысоко. Никита уже на траве. Ждет, пока я вылезу.

Платье узкое, не для акробатических номеров. С улицы если посмотреть, можно удивиться. Я далеко не гимнастка, с моим «плюс сайз».

– Ну чего ты? – торопит.

– Вот думаю, посмотрят на меня люди и решат, что я в дверь не влезла, пришлось через окно выходить.

– Комплексы у тебя странные, беспочвенные. Красивая фигура, вкусная… – бормочет под нос.

– Чего?!

– Ничего. Лезь, – руки тянет к моей заднице, ловит как будто. Если я упаду на него, мало не покажется.

– Ты лучше отойди, целее будешь.

– Эля, Эля… Любить себя надо. Поняла?

– Угу, – ползу, не смотрю вниз. Коленки дрожат.

– Повторяй: «Я самая обаятельная и привлекательная».

– Не отвлекай, – смеясь, перебираю ногами, стараюсь не запутаться в платье. Но в самом конце пути наступаю-таки на подол и слышу треск. Отпускаю руки, хватаясь за ткань, будто это может спасти платье и лечу вниз, прямо на Никиту. Чувствую приземление мягкое… И его ладони на моих ягодицах. Лежим на траве.

Вроде дышит, значит не придавила.

– Живой? – проверяю, стараясь сползти в сторону. Но мужчина хватку не ослабляет. Наверное, пережала ему нерв, руки и заклинило на провокационном месте.

Или он… специально это?! Становится жарко.

Никита

Что я делаю?! Скрываюсь в туалете загса от невесты с незнакомой девушкой… Докатился. И как после такого оправдываться? Аня не виновата в том, что у Эли плохой день… А теперь, вот, получается, плохой день еще и у Ани, из-за меня.

Где-то внутри просыпается совесть, понимаю: веду себя как козел.

– Побег твоя невеста точно не простит… Давай я ей попытаюсь объяснить?

– Она сейчас на взводе, тебе глаза выцарапает.

Смелая… Предлагает помощь, хотя сама в глубокой заднице. Ну что тут сказать? Я же джентльмен. Разве пущу на амбразуру? Да Анька сожрет и не подавится, даже слушать не станет. Надо уходить, пока ревнивая женщина не выломала дверь.

Озираюсь. Отсюда два пути: через канализацию и в окно. Первый вариант мог бы подойти для трансгрессии Гарри Поттера и прочих волшебников, а нам, простым смертным, остается по пожарной лестнице…

Думаем с ней одинаково, но на всякий случай убеждаю:

– У тебя один выход: бежать со мной.

Лезу вниз. С моей подготовкой вполне нормально, она волнуется, что-то советует… улыбаюсь. А вот Эле будет тяжко. Платье не рассчитано на такие нагрузки. Несмотря на страх, решается. Вижу ее красивые ножки, стараюсь не заглядывать под подол. А она что-то бормочет про свою фигуру, наговаривает. Не девочка, а ходячий комплекс. Надо ее подбодрить, но если я скажу, что не могу оторвать взгляд от ее аппетитных форм, то она неправильно поймет.

– Ты лучше отойди, целее будешь! – Боится, но продолжает спускаться.

– Эля, Эля… Любить себя надо. Поняла? – пытаюсь намекнуть, а сам думаю: «Мужика тебе надо, настоящего. Чтобы отлюбил как следует. Я бы вот…» Тут же одергиваю себя: не до любви. И вообще, я почти женат.

– Угу, – не слишком убедительно кивает. Продолжаю внушение:

– Повторяй: «Я самая обаятельная и привлекательная».

Смеется, это хорошо. Еще немного и на земле. И тут, происходит то, что должно было: оступается, рвет платье и падает прямо мне в руки, сшибая с ног. Летим на землю вместе – я в роли батута. Не знаю, чему больше радоваться: что трава мягкая или что девушка на мне верхом. Испуганная и смущенная. Чувствую, как между нами искры летят. Так и хочется ее на спину перевернуть и самому сверху разместиться.

– Живой? – лепечет, пытаясь сползти в сторону. Глаза огромные, голубые. Волосы разметались по плечам и нос мне щекочут, но отчего-то не до смеха. Руки разрешения у мозга не спрашивают, вниз по ее спине скользят. Не хочу отпускать.

– Все хорошо, – выдыхаю. Внезапно понимаю: а ведь все и правда хо-ро-шо! Может это судьба меня с Элей свела? Прижимаюсь крепче, мозги утекают вниз. Там они нужнее сейчас. Внезапно, все ограничивается только ее женственными формами, которые так и манят. Но девушка не разделяет мой запал…

– Руки убрал! – удивительно громко говорит она. Шокирован. Повинуюсь, ослабляю захват, а она, пользуясь этим, решительно отталкивается и перекатывается в траву. – Так и думала, все вы мужики, одинаковые! При живой невесте лапаешь меня!

– Эля, – хочу оправдаться, даже признаться готов. Стыдно. Взрослый дядя, а повел себя как мальчик с гормонами.

Не слушает, резво поднимается и, схватив туфли, несется к своему ягуару.

Пытаюсь догнать, но плохому бегуну после «обнимашек» всегда что-то мешает. Чертыхаюсь, стараясь успокоиться.

Эля, конечно, не ждет. Не обращая внимания на Орешкину и бывшего, изящно запрыгивает в кабриолет.

– Срочные дела, извиняйте! – бросая на ходу парочке, давит по газам. Подбегаю, вижу, что руки у нее трясутся, а глаза на мокром месте. Нельзя в таком виде ехать.

– Эль, подожди! – плевать, что на меня смотрят любопытные зрители. Нужно извиниться перед ней, успокоить… Впервые у меня такое. Единственный способ машину остановить, перерезать путь. Рискую, но выбегаю на дорогу, бросаясь под колеса. Успевает, иначе не поздоровилось бы… Резко давит на тормоз и сдает назад, совершая роковую ошибку. Прямо за ней слишком близко припаркован черный «Бентли» с блатными номерами. Девушка задевает бампером крыло, раздается скрежет. Успеваю заметить мужика, который стоит рядом с тачкой. Скорее всего, машина принадлежит ему. Вижу, как округляются его глаза, когда вместо того, чтобы остановиться, Эля еще сильнее таранит кабриолетом его ласточку. А затем, будто опомнившись, с ужасом на лице переключает скорость и несется прочь. Покидает место аварии.

Свидетели: молодожены Абрамовы и мы с мужиком, провожаем машину удивленными взглядами. Первым в себя приходит владелец авто. Почему-то он зол именно на меня.

– Идиот, зачем под колеса к ней бросился?!

– На «ты» не переходили, – обрываю я. Ненавижу таких борзых.

– Дамочка из-за тебя мне тачку изуродовала и свою помяла, – продолжает огрызаться.

– А вы зачем припарковались вплотную? Может быть, это подстава новая? Деньги выкачиваете из таких вот неопытных богатых девчонок?

– Попутал?! Ты в курсе, кому предъявляешь?

– Не советую так со мной разговаривать.

– А то что?

– А то по роже получишь, петух недорезанный, – не выдерживаю я. Он не успевает ответить.

– Ребят, давайте без драки, – вклинивается Роман. – Девушку я знаю, она немного не в себе. Уверен, у вас есть страховка. Мы, как свидетели, показания дадим. Предлагаю полюбовно разойтись.

Меня жутко бесят его слова. Теперь по роже хочется врезать этому «борцу за справедливость».

– Не в себе? Значит, права надо отобрать. Давай ее контакты, займусь. Таким не место на дороге, – бормочет мужик, а меня начинает трясти от злости.

– Рома, вам кажется в ресторан пора… Вот и валите нафиг отсюда, пока под горячую руку оба не попали. Мы сами разберемся.

Орешкина глаза таращит, но ориентируется быстрее муженька.

– Вот, визитка. Если что звоните. – Сунув потерпевшему бумажку, хватает Рому за руку и тащит подальше от нас.

– Сколько стоит ремонт?

– Дорого.

– Не дороже денег.

– Уверен, что потянешь?

– Сумму назови и разойдемся, – достаю из кармана карту VIP клиента крупного банка и машу перед его носом.

– Знакомый банк, – хмыкает. – Ладно, черт с тобой. – Протягивает ключи, а после фотографирует имя на карточке.

– Ну что, Соминский Никита… Вот тебе «кредит доверия». То, что за даму впрягся, похвально. Но слова нужно делом подкрепить. Чтобы к понедельнику тачка как новая была. Не оправдаешь ожидания или скрыться решишь, мои ребята тебя найдут и отшлифуют крыло твоей задницей. Понял?

Отвечаю мысленно, да так, что самому стыдно становится от того, какие слова знаю. Сглатываю, выдыхаю и молча выхватываю ключи. А после, заведя мотор, срываюсь с места, пока не отшлифовал асфальт его физиономией наглой. С Аней позже объяснюсь.