Dядя Саша forever

Глава 2

Дядя Саша напряженно шагал вперед. Иногда берег топко чавкал грязью. Максиму почему-то вспомнился фильм «Особенности национальной охоты». Не хватало финна и Кузьмича вместо Дяди. Все почти как у них. Погода и природа были очень похожи. Ну, может сейчас природа могла похвастать нарядом немного зеленее. Максиму нравился этот фильм про настоящих мужчин, попавших в забавные ситуации. Хороший юмор всегда бывает кстати. Из теплых раздумий Максима вывел внезапно поскользнувшийся, но удержавшийся от падения Дядя.

Дядя Саша пёр вперед и неуклюже трепыхался вслух, чрезмерно гулящими женщинами, снимая с лица весеннюю паутину.

– Ишь понавешали твари, чего в стороне своё белье не просушить? – обращался он к тощим паукам, в непонимании жавшимся к стволам деревьев.

– Такая их жизнь паучья. Знали бы о вашем приезде, смотали бы всё заранее.

– Да пошли они…

   Утренний лес едва уловимо шелестел верхушками. Рыбаки, продираясь сквозь заросли в косы заплетенных молодых осинок и ивняка, чуть не провалились в большую промоину. В прибрежных камышах, что-то сильно ударило по спокойной воде. Путники оба вздрогнули.

– Вот сука, напугал. Это пидарас бобер! С прошлого года копошится тут, всё свои запруды строит. Берега тварь подкопал, что поутру шага спокойно не сделать, шею себе не свернуть. Все березы окрестные перевалил. Какую-то хрень тут мастерит. Тоже мне, нашёлся принц Цивилизации, – Дядя Саша смачно харкнул в сторону камышей, – Сидишь, бывало, на помосте дремлешь под добрую водочку со звуком тишины в обнимку, а эта вошь, водоплавающая, как пизданет хвостом по воде в метре от тебя! Я уж пару раз инфаркта чуть не хватанул!

  Максим улыбнулся Дяде Сашиной манере изъясняться. Немного поразмыслив, решил задать мучавший его, всю дорогу, вопрос.

– Скажите Дядя Саша, а почему вы в городе не материтесь, а тут ваш матермометр зашкаливает?

– Да тут нехуй  думать. Это же природа Максимка! Тут душа должна отдыхать, ото всего на свете. От города в первую очередь. Раскрываться. Неотъемлемая часть нашей культуры, это мат. Вот и люблю приложить, когда деревья только свидетели. В городе, задвижка, если открою мне пиздец, не остановлюсь, привезу на работу. Приходится здесь выговаривать. Что бы не уронить свой авторитет. Да и саму работу не потерять. Я же делать больше ничего не умею, кроме как, быть менеджером. Это меня контора выпрямляет, я же матной завитушкой и до неё был. И сейчас остаюсь. Высказать некуда, только тут. Если тебе неприятно, постараюсь фильтровать. Ты уж извини брат, издержки корпоративного разума.

– Если можете, конечно, очень ухо режет.

– Буду стараться.

Они пришли на широкий откос. Поляна в виде полумесяца заканчивалась основательно сбитым деревянным помостом. Толстые доски тянулись до квадратного основания, где спокойно могли уместиться трое рыбаков. Тихо пробравшись на водный плацдарм, начали раскладывать снасти. Озеро, протяжённым овалом, немного неправильной формы, открылось во всей красоте. Вдалеке, на идеально ровной поверхности, белыми точками покачивались чайки. Прямо над головами пролетела спугнутая сорока, треща как детская игрушка. На противоположном  заболоченном берегу виднелось широкое пятно засохшей осоки. Осока, поднимаясь на берег, уходила вглубь тёмного елового леса. Вдоль берега, на половину в воде, виднелись торчащие топляки старых деревьев. Прямо сбоку, под водой в кроне рогатой коряжины, резвилась стайка мелких красноперок. Вялые весенние лягушки пускали пузыри. Порхали в водной невесомости, расслабленно вытянув до предела свои пятнистые прозрачные ласты.

– Сначала каши нужно замутить, подманить ихтиандров, – Дядя Саша начал ссыпать сухой корм для замачивания в большое раскладное ведро.

Аромат ванили и печенья распространился в воздухе. Рядом в воздухе истерически засмеялась чайка.

– Не хватает ароматного кофе со сливками, под печенье – улыбнулся Максим.

– Да кому нужен твой кофе в выходной, вздурел?

   Дядина премудрость заключалась в использовании нескольких цветастых магических пакетов сразу. Отовсюду, по горсточке. Крутое месиво, с добавлением воды распространило неестественно-ароматный запах. Запах отчасти напоминающий салон дядиного автомобиля. Дядя Саша, начал катать коричнево-жёлтую кашу в шары. Освободившиеся пустые пакеты, он ребром сапога, просто столкнул в воду рядом с помостом. Стайка рыбёшек сначала шарахнулась в стороны, а затем кинулась к плывущим по тёмной воде пакетам. Комки корма оседали в глубину, медленно исчезая. Не прицеливаясь, Дядя Саша, начал бомбить навесом водную гладь на расстоянии нескольких метров перед собой. Шары, кучно ложась, ломали природную тишину эхом плюхания.

– Считай, вся рыба наша.

– Хотелось бы верить.

– Можно и по писять щёлкнуть!

Дядя Саша достав из рюкзака бутылку водки, попытался поддеть горлышком упрямую крышку на другой бутылке с сидром. Крышка не сразу, но поддалась и с шипением отлетела в камыши. После, наполовину опорожнённого яблочного цвета сосуда, он неспешно сворачивал «шею» водке.

Максим, смотрел на расходящееся пятно жира на воде, над местом бомбежки прикормкой. Иногда, оборачивался на увлечённого процессом употребления алкоголя Дядю. Сняв, первый жар души,  Дядя Саша закурил, открыв новую пачку сигарет, уже вторую за это короткое утро.

– Чего пентюхом встал? – прервавшись  на мгновение, Дядя обратился к племяннику.

– А что?

– Что? Расчехляй оружие, будем линей доставать, а то сейчас все обожрутся и на боковую свалят.

Максим тщательно расправил и разложил удочки. Установил треногу-держатель для удилища. Достал банки с крутящимися, молочного цвета опарышами и пахнущими едким навозом червями. Расставил кресла.

– Готово! – Максим вопросительно посмотрел на Дядю.

– Это радует.

Дядя Саша сразу с комфортом приземлился в одно кресло, закинув одну ногу на подлокотник. Залпом, допив оставшийся сидр, метнул пустую бутылку прямо в прибрежные кусты. Максим укоризненно посмотрел на безобразничающего вроде, взрослого человека. Производить столько мусора, было полдела, но так беспощадно раскидывать его, где попало… Белый оберточный полиэтилен от водки, Дядя, смастерив комок, отправил вслед за бутылкой.

Максим выставил поплавки на отмеренную заранее глубину, насадил червей и закинул в место подкорма. Мягко опустившись в кресло, внимательно посмотрел на Дядю.

Дядя Саша, выкинув в воду фантики, грязными пальцами запихивал в рот зеленый и красный леденцы.

– Дядь Саш, а не проще ли собрать весь мусор в один пакет и увезти с собой? Природа упаковку и стекло перерабатывает очень длительное время. Вы же приедете сюда в следующие выходные, ну или через выходные. Вам же самому неприятно будет. Кругом не красота, а мусор бельмом на глазу.

– Чу, чой-то? Мать что ли тебя надоумила?

– Нет. Просто интересно.

Было заметно, что Дяде уже захорошело от первых глотков огненной воды.

– Ха, интересно ему. Тут, такая же ерунда, как с матом Максимка, – сказал Дядя Саша, почесав щетину на подбородке.

– Правда?

– Не поверишь, меня до чего задрали в конторе с этими соринками и пылинками, будь они не ладны, что я теперь бумажку от жвачки выкинуть не могу, пока с урной не повстречаюсь. Хожу, а в карманах килограмм макулатуры живет. Машину захламляю по этой же причине, не решусь выкинуть, а вдруг помойка не санкционированная? Вдруг кто увидит, как я заплесневелые, недоеденные хот-доги на волю отпускаю в неосвящённое мусороуборкой место. Здесь же, все это, я, рассматриваю, исключительно как социальный протест. Если честно, самому неприятно, но считаю лучше так пар выпустить. У меня, после выходных хоть нервный тик на щеке проходит. Мы же не в Японии, чтобы из окон выкидываться, или Европе, чтобы вены вскрывать, или Америке, чтобы детей в школе или коллег в офисе расстреливать! – Дядя с размаху кинул ещё один фантик от леденца в воду.

Лёгкий фантик не торопясь осел на тёмной поверхности.

– Ну не знаю всё равно, смотреть на это достаточно тяжело.

– И поверь на слово Максимка, – продолжал Александр Александрович, – восемь из десяти моих коллег болеют этим же самым, мнут кукушонка, не зная, куда деть, случайно найденную ниточку. Складывают в карман, даже то, что невозможно сложить… А те два оставшихся, просто обычные идиоты, которые от урны никогда не отходят, причём не по причине чрезмерной культурности… – Дядя Саша напрягся, пристав с кресла.

Максим обернулся на внезапно замолчавшего Дядю.

– Ну, смотри, проснулся кто-то… – он пальцем указал на свой, немного дрожавший поплавок.

Поплавок с полулежащего состояния вытянулся, смирно по струнке и грузно оседая, как подлодка, пошёл влево. Дядя Саша спружинив с кресла подхватил удилище, затем резко подсёк. Один момент, удочка не поддавалась, тяжело изогнувшись буквой «С». Леска загудела, стрелой уходя в черноту озера, медленно перемещаясь из стороны в сторону. Дядя Саша начал подматывать леску, выводя рыбу к поверхности. Разгоряченный первой борьбой и алкоголем, азартно, но не спеша, начал бороться.

– Твою мать, добрая тяжесть.

Максим с интересом наблюдал за схваткой и рыбацким задором Дяди.

– Макс подсак готовь, это лещага приклеилась, сидит, как влитая, не стряхнешь, а эта падаль снасти раздраконить может, приличное что-то по весу.

Дядя Саша громко кряхтел, удерживая удилище.

– Уверены?

– Линь так не водит, он-то сразу к траве тянет.

 Максим быстро лёг на живот на помосте, вытянув руки с подсачником в сторону гуляющего поплавка. Дядя начал вываживать, начавшую уставать рыбу. Прорезав чёрную поверхность плавником упругой спины, рыба следовала за леской, как щенок за поводком. Максим захватил в центр сачка заваливающуюся на бок серебристую торпеду. Жадно трепещущее жизнью чешуйчатое создание мотало сачок. Взбивало пену по кругу. В утреннем безмолвии, бурлящий звук, отдавался барахтающимся на мелководье ребёнком. Максим, тоже загорелся рыбацким азартом. Плотно налёг всем телом на вытащенную рывком на помост рыбу.