Европа. Акт 3-й

БАДДИ ГРЕЙ

Анна вчера прилично напилась. Бадди же почти не пил, странная особенность организма, не успеваешь опьянеть – уже болит голова. С молодости он нащупал дозу в 70 грамм чистого спирта и с тех пор чутко придерживался этой нормы. Впрочем, первым звоночком о легкой степени «передозы» была терпимая головная боль. Она быстро проходила, если далее не пить и «закинуться» хорошим мясным блюдом. А качество всего съестного (и не только) была вполне удобоваримой.

…За качеством любого напитка или еды следит специальный совет Инквизиции. Любой производитель какого-либо продукта рискует головой (в прямом смысле). Однажды, одного крупного производителя колбасы, по приговору Святой Инквизиции даже спалили. В том, что классифицировалось в HOLINP (Holy Inquisition Principle) № 3-1148-085, как «Колбаса свиноговяжья», было много сои, коей там вообще не должно было быть. Стандарты, под названием HOLINP, есть почти на все. Это, как старый ГОСТ, или DIN, только более влиятельные документы. Даже на технологию сжигания приговоренных на костре и в присутствии публики есть HOLINP. Обслуживание клиентов в отеле тоже регламентируется одним из HOLINP. Сейчас 6-10, ровно с 7-10 по 9-00, можно будет позавтракать одним из блюд, на которые тоже есть HOLINP. При чем в этом HOLINP указана не только технология готовки и рецептура – рекомендовано то, в какие дни и в каких заведениях надо это блюдо подавать. Из HOLINP на обслуживание в отелях также известно, что пока посетители будут завтракать, в комнате произведут уборку. Ранее чем через 35-40 минут можно и не возвращаться.

Про HOLINP Бадди знал многое. Именно из-за высокой компетенции его и пригласили на какое-то серьезное заседание. Вот только оно переносится уже который день. Перед поездкой Бадди пришла идея: «Почему бы не свозить Анну в столицу, раз за номер в отеле платит инквизиция?». Уполномоченному сотруднику инквизиции, который наблюдал за работой отдела Бадди, было написано прошение. Его удовлетворили. Разрешение на поездку в столицу уполномоченный принес самолично и даже пожелали скорого брака. Намекнул на личное содействие в том, чтобы Бадди разрешили иметь детей: «Такой генофонд не должен пропадать! Передайте привет будущему тестю!» Дело свершилось более чем в лучшую сторону, вот только ни с тестем, ни с тещей Бадди еще ни разу не встречался. Так просто получилось.

За 28 лет до того, как умерли старики, Бадди закончил университет по специальности «Стандартизация и сертификация». Стандарт – это не простой документ. Кроме прочего – это оружие. Навяжи его, например определенной стране и, смотри, парочка мешающих тебе производителей обанкротится. Их на земном шарике не станет и прибыль твоя утроится. Что уж говорить про стандарты образования. Тут можно убить не только будущее государства. Все его жители станут подсобными рабочими других государств. Направь только их в нужную сторону.

Бадди был специалистом в области стандартов фармакологии. Это был его конек. Так что с доступом к такой штуке, как «Индийский укол» проблем не возникло. Бадди – почти счастливчик. В год, когда умерли старики ему было 54. Детей нет, жены нет. Он почти никого не потерял. Бадди всегда жил бобылем, трахаясь с кем захочется. После укола, Бадди 2 раза менял имя и фамилию. Уж слишком его внешность отличалась от того, что было указано в паспорте. Благо-дело времена были смутные. Сейчас все сложнее. Проще в Россию уехать, если что. С недавнего времени он заметил, что начал стареть. Не резко, медленнее чем стареют все остальные. Уж ему то этого не знать. Шара закончилась. Часы жизни начали тикать почти нормальном темпе. Ну что ж, лет 60-90 у него, наверное, есть.

После года, когда умерли старики, на всей территории США Европы и Англии царствовали банды. Более – менее спокойная жизнь идет только в Южной Америке, куда и съехали все толковые люди с Северной. Польшу, Россию и далее на восток «время банд» не затронуло. Получше было и в Африке.

В какое-то время на территории Европы появилась некая организация, под названием «Инквизиция». По сути это был воинствующий монашеский орден. Жесткий диктат внутри Инквизиции, четкая ее организация и исключительная жестокость к противникам, позволили ей подмять по себя всю Европу и Англию. Инквизиция разделалась с бандами, загнала все общество в стойло законов и HOLINP. Костры пылали, в корзины летели головы. Но потом началась хоть какая-то спокойная жизнь. Уж лучше HOLINP, чем война банд, где правила меняются в зависимости от уровня трезвости бандюков. Северной Америке в этом плане не повезло. Там до сих пор время банд....

На специальной полке в каждом номере лежал том Учения Великой Ра. Бадди знал, что уборку в номере всегда производят 2 человека. Один обязательно проследит, лежит ли этот том в том же положении, что и вчера. Если это так, то он обязательно поставит «галочку» в акте осмотра номера. Для этого уборщики носят специальный планшет с прямым доступом к нужной базе документов. Так что всегда надо создать видимость, что вы эту муру читали. Хотя, мура это или нет – не важно. Те правила, по которым живет общество надо знать.

Бадди взял с полки Учение, открыл его на случайной странице и прочитал: «Не бойся убить невинного зайца – он послужит тебе пищей. Но, если у тебя уже есть мясо на сегодняшний и завтрашний день, и на три дня вперед – пускай это животное живет. Этот заяц найдет зайчиху и в будущем у тебя будет возможность съесть трех зайцев, вместо этого одного». Бадди подумал: «Вчерашние подсудные, наверное, и были этими зайцами, а едой и было то самое кровавое зрелище.»

..Все подробности, вокруг человека написавшего Учение Великой Ра, знают только особо посвященные лица Инквизиции (наверное знают). Был такой Лонни Мартинес. С виду он был безумен, говорил странно и всегда носил эту книжку с собой. Мартинес вел себя, как пророк. Инквизиция его заметила сразу, слишком уж его учение было «удобным». Именно Инквизиция провозгласила – он пророк. Именно она дала Мартинесу трибуну, заставила всех его слушать, организовала кучу обрядов и необходимых месс.

Известно, также, что появился еще больший безумец. Он обвинил Мартинеса в плагиате Учения Великой Ра. Самозванец говорил, что именно он написал этот труд и обучил всему тому, что знает Лонни. Инквизиция не сберегла Лонни (может просто не захотела, чтобы он жил). Во время очередного спора самозванец убил Лонни и повесился.

Святая Инквизиция же учит, что Лонни Мартинес был просвещен сиянием Великой Ра. Лонни написал ее откровения. Безымянный же убийца не внял словам Великой РА. Он возгордился и убил Лонни Мартинеса. За это Ра заставила его повесится, не дала людям покарать его смертью на костре. Не дала людям очистить его душу Костром ли Сапы, или даже простой казнью сожжением. Ра окончила его жизнь повешением и люди скормили тело «Безымянного убийцы» крысам. 31 декабря все скорбят по Лонни и палят костры с куклами «Безымянного убийцы». Как говорится: «Ра вычеркнула его имя из своих книг». В самом же Учении Великой Ра сказано: «Самым страшным наказанием для человека является вычеркивание его имени из книг Ра. В таком случае душа человека не способна увидеть гору, на которой стоят ворота Вальгаллы. Такая душа каждый день возрождается и бродит бескрайней пустошью, расположенной у этой горы. Вместе с ней бродят другие такие же. Непокоренная душа бродит, не находит себе покоя и обозлятся этим. Она выплескивает эту злость на других неприкаянных и получает от них то же в ответ. На ночь душа снова и снова растворяется в своих муках, она более не способна отдохнуть».

Откровение Ра, также, учит следующему: «Люди думают, что духи живут ночью. Многие пугаются ночной тьмы. Но не догадываются, что во тьме, людей тоже невидно. Невидно – значит и безопасно. Днем же видно все. Чего бояться в темноте? Духов, неприкаянных призраков? Если бы духи были способны что-то получить от живых, то живые встречались бы с ними постоянно и везде. И днем и ночью. Но духам от живых ничего не надо, разве кроме доброй памяти, но и этого они не способны попросить лично. Живые страшнее мертвых духов, они видят, и они реальны. Не думай про духов, думай про то, что делать или не делать, чтобы в свое время взойти на гору, на которой стоят ворота Вальгаллы. Думай о том, чтобы Ра позволила твоей душе увидеть эту гору. Думай о грузе знаний, который должен быть в меру, чтобы взойти на гору, на которой стоят ворота входа в Вальгаллу. Соизмеряй «вес груза знаний» со своей способностью его нести!»

С выбором теперешней профессии у Бадди вопросов не стало. В какое-то время на посту руководителя инквизицией появился теперешний Великий Первый. Умные люди, способные избавить инквизиторов от проблемы организации труда в каждой отдельной отрасли, ох как стали нужны. Никто даже дипломов не спрашивал. Главное – чтобы смог. В противном случае – костер и плаха тебя ждут в любое время. Писать адекватные и логичные тексты стандартов Бадди умел. И, до поры до времени, более никуда не лез. Все, что случилось на Сапе для него было абсолютной случайностью и приятным сюрпризом. Его просто пригласили на какой-то «совет». Пригласили его лишь по тому, что глава Междепартаментной комиссии «По делам стандартов» (в которой и работал Грей начальником целого Направления) скоропостижно скончался, а его зам лежал при смерти. Случайным образом получилось, что в их «конторе» именно Бадди оказался самым главным. Начальники других Направлений имели гораздо меньший опыт и несоизмеримо меньшие знания и способности. Долгая жизнь «при памяти» дает о себе знать.

«Вышедшие из строя» начальники, как ранее подозревал Бадди, был тоже «уколотыми». Дело в том, что у каждой нации были свои реакции на Индийский укол. Например, азиаты же в какой-то момент начинали резко стареть. Буквально за 5-7 лет набрали во внешнем облике лет 40-50 и умирали. У окружающих, неосведомленных, для такого странного явления уже была железная «отмазка»: «Великая Ра хочет забрать душу в Вальгаллу. Она хочет, чтобы человек не успел согрешить.» Логика, хоть и странная, но вполне удобоваримая для современных полуучек. Бадди подозревал, что кто-то из более влиятельных «уколотых» ее и придумал. Про «уколотость» Великого Первого и Палача, кстати, у Бадди тоже сомнений не было. Может они и придумали?

А вот европейцы, когда действие укола прекращалось, тоже начинали стареть, но старели медленнее, чем обычные люди. Кроме этого, все азиаты после укола резко помолодели и оставались такими все это время. Европейцы, после укола помолодели не все. Многие просто оставались в своем возрасте. Потом начинали стареть разным темпом. Но все это индивидуально и зависит от того коктейля кровей, которые гоняет конкретное сердце. Бадди был внимательным человеком и все это видел и замечал. Он много ездил по заводам и всяким предприятиям. Занимался их сертификацией. Изучал реальное положение дел, чтобы утверждаемым стандартом «не убить» действующие производства. Все «уколотые» резко отличались от современных недоучек именно широтой и глубиной знаний. Многих выдавала любовь к очень древней (по теперешним меркам) музыке. С некоторым «уклотыми» Бадди даже сдружился до уровня откровенных разговоров.

То, что оба его руководителя были азиаты и они резко постарели и убедило Бадди в том, что они «уколотые». Жаль, что так поздно. Да, они были странными, но напрасно Бад «держал их на расстоянии». Надо было наладить более близкое общение. Но, прошедшего уже не вернешь.

В столицу Бадди и Анна приехали вместе. Он ее действительно любил. Впервые в жизни. «Подумать только», – удивлялся про себя Бадди. Анна была из поколения, рожденных только матерями. Сейчас не всем семьям дозволено рожать детей. Свободные в этом плане, только люди из Ложи культурной элиты, либо Второй ложи. Один из родителей должен быть из представителей этих лож. Плебс же может продолжить род, выиграв это право в специальной лотерее (которую раскупают вмиг). Выигрышных билетов 5-10 %. Если что, то таковой можно перепродать и по очень выгодной цене. Вполне официально, с договором, заверенным самой инквизицией. Но по любому женщина должна была пройти ряд тестов, включающих детектор лжи. Особо отличившихся, из плебса, часто поощряют «Разрешением иметь детей». Все зависит от Инквизиции.

Люсов по поводу деторождения никто не контролировал. Их дети считались собственностью тех, кто владел ихними родителями и появляться ли им на свет, решали сами владельцы. Но разлучать семьи люсов возбранялось. Любой люс мог взять в жены любую люску, которой владел ее хозяин. На это даже имелся специальный HOLINP (№ 0013-0013). Там было строго выписаны все нюансы и все запреты (Бадди побеспокоился).

Великие и их родственники, детей не имели. Этот факт строго соблюдался и требовался. Сейчас, кандидаты на введение в ранг Великих проходили соответствующие операции, исключающие зачатие детей.

До 35 % плодов, произведенных в инкубаторе, специально выращивались бездетными. Все бездетные инкубаторские могли стать либо Великими, либо плебсом, либо люсами. Это зависело от возможности индивида «нести груз знаний». Сама же возможность определялась сперва томографией мозга (в 5-ти, 7-ми и 12-ти летнем возрасте) и глубоким тестированием в 16-ти летнем. HOLINP – 0001-0001 «Сортировка плодов, произведенных в Великом инкубаторе» – был лучшим из тех, к написанию которых имел отношение Бадди (ясно, что этот стандарт был написан не одним им).

Утром, перед Великой Сапой, Бадди и Анна завтракали на открытой площадке одного из «мест священного чревоугодия». Они заранее заказали столик «только на двоих». Толпа постепенно напивалась, но все вели себя вполне культурно. Присутствие сотрудником инквизиторской гвардии давало о себе знать. Бадди уже принял свою дозу и более пить не собирался. Анна же пила сухое вино. Люди прибывали и прибывали. Ни Бадди, несмотря на свой реальный возраст, ни Анна никогда в такой толпе еще не находились. Вот поэтому они и потеряли друг друга в толковище. Просто захотели быть поближе к действию, а не на периферии, в баре.

Столь выделяющаяся кепка Бадди была шуточным подарком Анны. И Бадди даже не предполагал, на каком шикарном месте он оказался. Порой перст судьбы попадает не на того, кто специально к этому не готовился. Простое сплетение обстоятельств и все…

Бадди положит книгу Учения Ра на место, но так, чтобы было видно – ее брали. А брали – значит читали. И значит есть вероятность того, что эти люди искренне верят в Учение Великой РА. Составленный уборщиками номера «электронный» отчет поступит в нужную комиссию. Там компьютер его соединит его с другими. Искусственный интеллект обработает новую информацию и выдаст очередной вердикт. Это вердикт прочитает инквизитор какого-то уровня и сделает свои выводы: «Надо ли трогать этого человека, или пускай живет».

Анна наконец проснулась и потянувшись произнесла:

– Дорогой, в такой день ты решил просветить себя Учением? Иди ко мне, дурашка!

Бадди положил книгу на прикроватный столик и прыгнул в кровать. Пару дней можно потратить на приятное ничегонеделание. Жизнь идет, соблюдай только правила и тебя никто не тронет.

ЛУИС ПЕРЕС

На следующий день после Сапы у инвов продолжились рутинные занятия. В их группу периодически вводили несколько парней из второй ложи (и только из нее). Это делалось нарочно. Выбирались не произведенные инкубатором дети. Сейчас в группе было 8 человек Сами инвы: Стажер Великого – Пол Форд, стажер Второго – Гарри Смолл, другие – Леон Уэбб, Дарен Райс, Эдвин Райс. Как понимаете, последние не были братьями. Имена и фамилии плодам Инкубатора давал компьютер, по странной, но никем не меняемой программе. Если в коллективе имелись два инкубаторских с одной фамилией, то это считалось хорошим знамением. А тут, из подсаженных, еще двое имели ту же фамилию: Клоз Райс и Флип Райс, а Глем Ройс – похожую. Подсаженные просто лучились счастьем от такого совпадения. Их родители гордились уже самим фактом «подсадки». Однофамильность же, трактовалась не иначе, как проведение великой Ра. На их детей упал ее добрый взгляд, не иначе.

Все подсаженные резко отличались от инвов. Клоз Райс и Флип Райс действительно были братьями. Их родители работали в одной из засекреченных «контор» (так этот научно-исследовательский институт называли сами родители). Оба, и Клоз и Филип, были рыжими, худенькими коротышками с несменяемой улыбкой на лице. Глем Ройс, напротив – высокий мощный подросток с толстой шеей и выделяющимися (насколько это возможно у подростка) мышцами торса. На голове у него развивалась вьющаяся белая шевелюра, просто не поддающаяся укрощению.

Сейчас, уже под вечер, вся восьмерка кучковалась на лобном месте спортивной площадки Центра подготовки инвов, у стола для армреслинга. За всем внимательно наблюдал Луис Перес, учитель физической культуры центра. Он, широкоплечий, высокий брюнет 44-х лет, наблюдал за тем, как мускулистый Глем Ройс пытался победить относительно худощавого Пола. Пусть почти такого же по росту, но не такого ж мускулистого. С каждой попыткой проигрыш становился более ярким и серьезным. Инв уставал значительно медленнее Глема. Пол то и дело выпускал какие-то шутки на латыни (которых Луис даже не понимал). Смеялись только инвы, но не зло. Шутки видать были не обидными. Пришлые парни от частичного непонимания и полной досады сильно злились. В любой момент мог вспыхнуть серьезный конфликт.

– Так, все… хватит, – прекратил состязание Луис, – Глем, ну не добьешься ты ничего. В инвы не просто так выбирают.

Глем встал из-за стола и досадой произнес:

– Ну конечно, я не ж пробирочный, меня же не сортировали по 5 раз!

– Думай, что говоришь – прикрикнул на него Луис, но всех учеников фраза Глема только повеселила. Луис же этого веселья не понял. По идее инвы должны были обидится, но они, похоже, даже гордились своей «пробирочностью». И слова про сортировку их не задели. Похоже инвы считали такое особым достоинством. Так что две компании детей смеялись, как говорится: «Каждый о своем».

Луис, уроженец бывшей Испании, два раза брал главный приз Всеевропейских состязаний многоборья. Его воспитанники тоже добивались этого кубка. Луис заслужил право быть человеком Второй ложи. Он ведь рожден родителями-плебсами, пусть и высшей категории. Не многие способны повысить свой личный статус таким образом. Таких уважают все. Даже инвы относились к Луису с пиететом.

Кроме прочих привилегий Луис получал хорошую зарплату, был вхож во многие серьезные дома государства. В его обязанности входило консультирование самого руководителя департамента Воспитания. И вот сейчас, рожденный женщиной испанец наблюдал, как с виду не сильный инкубаторский, легко побеждает рожденного женщиной парня. При чем очень хорошо подготовленного парня, вложившего в свое физвоспитание огромный труд. Что там у инкубаторских внутри не так? Почему то, что ранее достигалось большим трудом, им дается так легко? Что включают и выключают внутри плода в Инкубаторе?

– Ладно ребята. На сегодня вполне достаточно. Всё, по комнатам, – привычной интонацией тренера произнес Луис.

Все инвы послушной группкой зашагали в сторону левого крыла Центра (там располагались их квартирки). Пришлые ж, в последний раз по очереди подтянувшись на турнике, побежали в противоположную сторону, к своему отдельному корпусу. Они громко обсуждали произошедшее на спортплощадке. Рыжие бойко жестикулировали, мощный для своего возраста Глем даже отвесил одному подзатыльник, что еще более раззадорило рыжих. Инвы же шли почти молча. Парочка фраз на латыни (которую Перес почти не понимал) и все…

Луис внимательно наблюдал за происходящим. Как только эти разные войдут в помещения, за ними начнут наблюдение другие ответственные лица. Подождав немного, после сигнала с телефона, Луис будет свободен. Он поступает так, как указано в требованиях HOLINP – 0001-0001 «Сортировка плодов, произведенных в Великом инкубаторе» и HOLINP – 0003-0003 «Процесс первичной сортировки». Только знай и исполняй. Порой вся эта обязательность бесит. Все логично, понятно, но однообразно до безумия. Каждый раз, за неисполнение или ошибку, тебе прилетает уже известное из документов наказание. Иногда, для выявления истины, применяют детектор лжи. Сейчас у Луиса все действия выработаны до автоматизма. Как говорит Учение: «За ошибку до смерти не наказывают». Это его и спасало.

Жена Луиса, 32-х летняя Энди, работала бухгалтером смены обслуживания Инкубатора. Рядом с Инкубатором расположена «Первичная сортировка». Это как детсад для плодов Великого инкубатора. Сортировка и инкубатор управляются Гонсуэло Гинесом, 24-х летним инкубаторским. Гонсуэлло был из Ложи культурной элиты. Согласно требованиям HOLINP – 0001-0001, Гонсуэлло является первым замом руководителя департамента Воспитания. Им, в свою очередь, руководил Артуро Рай (тоже 24-х летний и тоже инкубаторский). Интересно, что Первичная сортировка и Великий инкубатор – одно из тех мест, где начальник может быть ниже по статусу, чем подчиненный. Тут главными являются именно способности человека.

Каждая смена, обслуживающая Инкубатор, заступала на дежурство сутки – через трое. В каждой имелся свой, сменный, бухгалтер-экономист. Красивая, выглядящая на 20-25 лет Энди, старалась не ходить по Инкубатору, сидела безвылазно в своем отдельном кабинете. Она рылась в своих цифрах. Отвечала на запросы, выводила баланс расходов и экстраполировала их в планы на будущее. Благо-дело, это ее любимое занятие. Многие, даже менее привлекательные сотрудницы смены, крутили романы на право и налево. С сослуживцами из простых людей, с выращенными в инкубаторе. Последние часто были не женатыми и легко включались в такую игру. Легко и расставались, не жалея. Для них это было второстепенное, но необходимое для нормальной жизни дело. 45 минут перерыв, 6-ти часовой сон. Можно покушать, поспать, а можно заняться и другим, более интимным делом. Все это оставалось внутри Инкубатора и Сортировки. Испарения от используемых в инкубаторе жидкостей, на людей влияли особым образом. Тяга к сексу возрастала в геометрической прогрессии. Но на Энди это не действовало. Она знала почему, знала только она и ее брат – Энри Сантес.

Как Инкубатор, так и Сортировка – место не для слабых и впечатлительных. Отдельные положения HOLINP – 0001-0001 не разрешено знать никому из посторонних. Одно понятие «отбраковка» чего стоит. Отбракованных просто уничтожают. Безжалостно, с максимальной экономией энергоресурсов. Все, кого выращивают в Великом Инкубаторе до определенного возраста людьми не считаются. И если 12-летнего отбраковали – уничтожают его там, где породили. Благо дело хоть усыпляют, подсыпая в пищу мощный наркотик. Идя на прием пищи, каждый плод инкубатора знает, что этот прием может быть последним. Именно из-за этого и принято после приема идти молится в свою келью. Так удобнее выносить отбракованных. Незаметнее. Но это уже знают не все. Знают только те, кому положено это знать по долгу службы. Проверенные.

Согласно положениям HOLINP – 0001-0001 отбраковка плодов Инкубатора сопровождается рядом обязательных к утверждению документов и строго фиксируется бухгалтерией. В виде цифры на компьютере Энди видит каждого из них. И она же, Энди, по полученным данным строит прогнозы на будущее. Сравнивает с прогнозами и отчеты других смен. Эта информация является поводом для взысканий и премий. Но за каждой из цифр не некий неодушевленный «плод инкубатора» – это ребенок. Дома Энди не любит разговаривать о работе и на вопросы отвечает: «Ты бы там работать не смог! Гоняй своих инвов и моли Ра, чтобы никого не отбраковали. Дети все-таки.»

Луису, от части, инвов было даже жалко. Жена на это всегда отвечала: «Себя пожалей, нам лучше долго не жить. Слава Ра, что свои дети у нас не предвидятся. В этом мире они не будут счастливы.» Луис был бездетным от природы, но относился к факту бездетности с иронией. Пьяным даже шутил на эту тему. Но идея усыновления инкубаторского (а таких только и дозволяли усыновлять) ему была противной. Какой-то полюс отталкивал Луиса от них. Но работа, есть работа, немного можно потерпеть. Но только немного. Например от предложения читать биологию Луис отказался. Физкультура – и все. Хоть и деньги приличные получались.

…С другой стороны, при случае, Луис любил внимательно понаблюдать за повадками инкубаторских. Так, как ученный наблюдает за опытом над мышами. Например, Луис примечал реакции инкубаторских на внешние раздражители. Анализировал и сопоставлял все с тем, как это происходит у обыкновенных детей. Примечал разницу и делал умозаключения по этому поводу.

С каждым разом Луис убеждался в правоте слов жены. С инкубаторскими что-то не так. Слишком серьезные, слишком трудолюбивые. Помня себя 14-15-ти летнем возрасте, Луис не понимал такого рвения во всем. Заставить себя что-то учить – трудно. А если тебе, например, 14 лет – то трудно вдвойне. Есть отдельные зубрилы, но и они периодически срывались «в загул». Это сейчас Луис понимает, что орган, который сжирает от 7-15 % ресурсов в "нерабочем" состоянии, а до 25 % – в рабочем, тело предпочитает держать "на минимуме работы". Ранее, от голода люди умирали чаще, чем от недомыслия. Поэтому тело и бережет такой ресурс, как калории полученные от пищи. Слишком жадно отдает их мозгу. Заставить себя работать головой сложнее, чем мышцами. Да и заставив, то и дело ловишь себя на том, что ты уже не работаешь головой. Мысли полетели в сторону, к более приятному и легкому.

У наблюдаемых инвов (да и у всех инкубаторских) – не так. Тут какой-то разрыв нормальности. Найдя похожий на правду ответ, они еще и еще раз проверяют его верность. Казалось бы, все, можно расслабится. Иди гуляй. Но нет, если время терпит, то инкубаторцы все будут и будут проверять верность полученного решения. Разными методами и с разных сторон. Во все, чем бы инкубаторские дети не занимались (хоть учеба, хоть спорт), они бросаются просто с головой. И только тогда, когда ни убедятся, что это не их, что это им не дано это освоить, они отступают. Но все ж получают свой, возможной, максимум знаний и умений. Мало смеха, слишком мало. Нет нормальной для такого возраста дурости, которую надо держать в рамках. Даже шутки и те слишком серьезные.

И еще одна вещь замечалась Луисом. Инкубаторские всегда кучкуются вокруг определенных лиц (из своих же). И эти «центры притяжения» определяются мгновенно. Стоит перевести такого в другую группу – его роль определяется в первые секунды. Пару взглядов и все понятно. Причем эти «центры притяжения» отнюдь не всегда более сильные в каком-либо плане дети. Они – как единственный связист в заброшенной в тыл группе диверсантов, которого берегут до последнего. Его окружают заботой и при любом случае стараются закрыть собой.

Зазвенел телефон, пришла СМС о том, что Луис свободен. «Надо бы поговорить об этом с Энди", – подумал он и направился к стоянке общественных машин. Разрешение на пользование такими у него естественно было. В противные случаи Луис он добирался бы домой на трамвае или троллейбусе. При наличии денег – на конном экипаже, по специально выделенным полосам. В любом случае – до одной из определенных муниципалитетом стоянок, а не прямо до дома. Экономия ресурсов, знаете ли…