– Ты не уволена, Женя! Я тут хозяин и я распоряжаюсь, кого нанимать, а кого увольнять, – говорит на повышенном тоне и возмущённо смотрит на свою мамзель.

– Значит, вот так ты поступаешь со словом матери? Так ты уважаешь меня? Я её наняла, и я её увольняю, – злобно сощурила она свои сильно накрашенные глаза и уставилась ими на Влада.

– А я подписывал с ней договор, и я её не увольняю!

– Я не собираюсь держать в доме девку, которая пытается соблазнить хозяина! – переходит мамаша на крик.

– Никто никого не пытается соблазнить, мама, – отвечает ей Влад.

– Я видела на камерах, как она к тебе лезет. Ты такой же, как и твой отец, таскаешься за горничными. Женись, наконец, на нормальной девушке из хорошей семьи. Что ты вечно возишься со всяким сбродом.

Вот это было обидно. Более чем.

Стою, смотрю на их пререкания и понимаю, что внесла в их семью большой, глобальный конфликт. Я этого не хочу.

Влад защищает, но эта женщина, его мама, слишком агрессивно настроена по поводу меня. Это несправедливо и очень обижает. Так сильно, что даже не хочется здесь оставаться.

– Не волнуйтесь, я сама уйду, – взяла сумку за ручку и пошла к двери.

– Нет, стой! – Влад схватил меня за плечо, – ты никуда не пойдёшь, ты останешься здесь!

– Ах, вот, значит, как? Она останется здесь? Хорошо, тогда уйду я, – мамаша демонстративно развернулась и пошла из комнаты, а каблуки её гулко застучали по лестнице.

Уходит всё дальше, по дороге выкрикивая:

– Я этого так не оставлю!

Когда её голос затих, Влад посмотрел на меня, протянул руку, положил на плечо и притянул меня к себе. А я стою и даже не знаю, обнимать его или нет. Эта ситуация смешала в моей голове всё, что было до этого. Я поняла, мне здесь не все рады. Это объяснимо, я целиком и полностью понимаю эту женщину. Но что теперь делать мне?

В этот день всё обошлось. Хоть произошедшие события и заставили меня поволноваться.

Вечером, в детской, мы с Владом, тихо обнявшись, лежим на кровати. Смотрим на кроватку Сёмы. Почти не разговариваем, притулились друг к другу и затихли, думая, каждый о своём.

В моей голове происходит борьба, хоть и слабая. Уйти я не могу, если этого не хочет Влад, но его мать, судя по громким заявлениям и обещаниям, дело явно так не оставит.

– Что мы будем делать? – спрашиваю тихо.

– Ты о сегодняшнем?

Я кивнула.

– Конечно, о чём же ещё. Может, действительно вам нанять другую няню, чтобы не раздражать твою маму. Потом всё уляжется, она забудет…

– У Сёмы не может быть другой няни, только ты. Он тебя любит, я это вижу, лучшей няни у него и быть не должно.

Приятны такие слова, я прижалась сильнее.

– А тебе? – спрашиваю, улыбнувшись.

– Мне?

– Тебе кто нужен? – приподнялась, смотрю ему в глаза.

– Мне тоже нужна няня, и её зовут Женя, – погладил меня по голове, пальцами зарылся в волосах.

Я улыбнулась. Приятно, что в данной ситуации он остаётся на моей стороне и защищает меня. Значит, возможно, я действительно ему не безразлична, и это не просто увлечение.

Я вздохнула.

– Будет нелегко.

– Не волнуйся, ты со мной. Ничего не бойся. Я всё улажу.

– Ладно, – я закрыла глаза, так и заснули, обнявшись.

-–

Но он ничего не уладил.

Утро оказалось не таким добрым, как хотелось.

Оно громыхнуло откуда-то с первого этажа, голосом мамы Влада и я резко открыла глаза.

– Вот тут ванная для ребёнка, а это детская! – послышалось совсем близко, в комнату ворвалось невидимое тревожное облако, и я быстро села на кровати.

Совершенно бесцеремонно, даже не глядя на меня, по комнате пошла мама Влада с какой-то женщиной лет сорока пяти.

– Вот он – наш красавчик. Вот он, наш Сёмушка!

Они подошли к кроватке. Сёма от всего этого шума проснулся и испуганно поискал меня взглядом. Потянул ко мне руку в преддверии того, что кто-то сейчас его схватит. Так и произошло. Шумная мама подхватила ребёнка и начала его трясти.

– А где мой медвежонок, это я, твоя Нюта пришла! – выкрикивает маман, на что по комнате, как сирена, разнёсся детский плач. – Ну, чего ты, ну, чего? А вот это – твоя новая няня, смотри, – передаёт ребёнка женщине, а он начал сильно ерзать и пытаться отстраниться, чтобы его не передали в чужие руки.

Для меня это душераздирающая картина. Я подскочила, протянула к Сёме руки, чтобы взять его и успокоить, но, так называемая добрая бабушка, тут же отстранилась вместе с ребёнком.

– Нет, забирай свои вещи и уходи, ты тут больше не работаешь.

– Я подписала договор, там написано, я тут проживаю и смотрю за ребёнком, поэтому я никуда не уйду, – говорю и смотрю на дверь, может, там где-то сейчас покажется Влад.

– Не уйдёшь? – мамаша злобно смотрит мне в глаза.

– Нет!

– Тогда я вызову полицию и обвиню тебя в воровстве.

– Вы ничего не докажете, – говорю возмущённо, такого от этой женщины я совсем не ожидала.

– Да что ты! – она поставила ребенка в кроватку и пошла на меня, отодвинула совсем невежливо, схватилась за простынь, откинула, под подушкой у меня лежит маленькое золотое кольцо. – А вот это, моя дорогая, уже уголовка!

– Вы… вы подкинули… вы не имеете права, – все слова вылетели у меня из головы.

– Имею. Так вот, чтобы решить всё без полиции, собирай манатки и убирайся, – говорит, довольная своей невероятно сообразительностью.

– Я уверена, вы подкинули и на камерах это видно, – возмущаюсь.

– Конечно, видно, только камеры как раз в это время кто-то отключил, не ты ли? – победоносно усмехается. Какая коварная она оказалась.

– Это ложь, всё ложь, Влад никогда не поверит такому, – ещё пытаюсь оправдаться, глядя на новую няню, которая равнодушно наблюдает за тем, как меня несправедливо и коварно пытаются выдворить из этого дома.

– Это уже неважно, – продолжает мамаша, – зато есть видео, как я откидываю подушку, а там моё кольцо. Как думаешь, кому полиция поверит больше, уважаемой гражданке Тепловой, жертвующей на лечение больным, или тебе – голодранке, нищебродке.

Это был последний аргумент. Оставаться тут – себе дороже.

– Хорошо, раз вы так хотите, я уйду. Только потом не просите меня вернуться, когда Сёма будет плакать целый день.

– О, не волнуйся, конечно, не попрошу. Поплачет, перестанет, он часто плачет.

– Он уже давно не плачет, а теперь будет.

– Собирай вещи, воровка, мне надоело с тобой разговаривать. Хочу, чтобы ты поскорее ушла из моего дома.

– Это не ваш дом, а Влада, – ещё пререкаюсь, но уже понимаю, это бессмысленно.

– Смотрите, всё-то она знает, чей дом и где кольца лежат, – язвительно отвечает.

Я сердито собрала свои пожитки в сумку, схватилась за ручку и прямо в пижаме пошла из комнаты.

Крик Сёмы стоит у меня в ушах. Ухожу, сердце разрывается, не могу сдержать слёз. Но что я могу сделать? По-другому никак.

Я миновала гостиную, вышла из дома, иду по дорожке, к выходу. Остановилась у ворот, повернулась, посмотрела на дом. В окне стоит мамаша и смотрит мне в след. Тогда я демонстративно поставила сумку, открыла, достала джинсы и прямо у ворот начала переодеваться. Под пристальными взглядами всех, кто есть сейчас в доме, включая охранника, который даже не в экраны смотрят, а в окно сторожки.

Переоделась. А что делать, осень на дворе, не идти же по улицам в пижаме.

Вышла за ворота, которые предупредительно открылись и закрылись за мной. Достала телефон, нашла номер Влада, посмотрела на него, но не стала набирать. Пролистнула, набрала номер такси.

––

Пока ехала в такси, снова всплакнула. Сёму жалко, за что малому вот это всё. Нам, взрослым, легче разобраться между собой и своими взаимоотношениями, а как объяснить маленькому ребенку, что теперь у него в нянях будет не эта тетя, а эта. Он всякий раз привязывается и снова у него отрывают кого-то, к кому он привык. Ребёнок каждый раз теряет человека, ставшего важным в его жизни. И не понимает почему.

Оттираю слёзы. Очень сложно и неприятно.

Домой вошла, поставила сумку в прихожей. Мама вышла из комнаты, смотрит на меня.

– Ты чего это? Что случилось? – с первого взгляда догадалась что-то не так.

– Я уволилась.

– Почему?

– Понимаешь… – я осеклась, даже не знаю, как маме объяснить.

Не скажу же, что меня обозвали воровкой и хотели вызвать полицию

– Женя, не пугай меня, – смотрит пристально, и, кажется, всё видит, – о, нет… ты и этот Влад… это худшее, что я могла предположить. Я должна была предвидеть. О Боже! Где же мы теперь найдём такую высокооплачиваемую работу?

– Что-нибудь придумаем, – пожала я плечом и медленно пошла к себе в комнату.

Вошла, села на кровать, потом легла.

Как теперь будет? Да кто его знает.

Я долго лежала, глядя в потолок. Может, час, а может, два, точно не скажу. О чём я думала. Конечно же, о себе и Владе, а ещё о Сёме. О том, как мне будет не хватать их обоих. Что я могу сделать, чтобы изменить ситуацию, не знаю. Надеюсь, Влад что-то решит.

А если нет? В душу начали забираться сомнения и разные предположения. А вдруг, это он сам попросил свою мамашу меня выгнать? Захотел таким образом избавиться от надоевшей прислуги?

Я ведь прислуга, а он – хозяин. Может, он всегда так поступает, берёт на работу молодых девушек, пользуется их наивностью и влюбчивостью, а потом приходит его мать и гонит неудачницу прочь.

Я же не думала, что он собирается на мне жениться.

Или думала? Нет, я об этом точно не думала.

Ясно одно – в том доме меня очень обидели и я не собираюсь возвращаться туда, даже если предложат миллион долларов или два. Нет, я не вернусь.

Скрючилась на кровати, не могу шелохнуться. Не могу встать и пойти начать что-то делать. Не могу.

––

– Женя, иди обедать, – слышу, словно сквозь сон.

– Я не хочу, – отвечаю слабо.

– Ну, начинается, хватит дуться уже, – подошла мама и начала меня тормошить.

– На что мне дуться, собственно, на то, что меня назвали какой-то бродяжкой и сбродом? Мама, тебе не обидно за собственную дочь?

– Да плюнь ты на них, забудь. Ушла, и правильно сделала. Они недостойные люди. Проживём и без их подачек.

– Ну, почему, Влад достойный, но его мама какая-то странная. Я, честно говоря, её не понимаю.

– И не надо, у богатых свои причуды, – усмехнулась мама.

– Вот тут я с тобой согласна, – улыбнулась я в ответ.

– А раз согласна, то хватит лежать, пойдём, я такую солянку сделала, закачаешься.

Она потянула меня за руку. Пришлось вставать, а то действительно что-то есть захотелось, после того, как мама открыла дверь и впустила в комнату ароматы еды.

Мы пошли на кухню.

––

– Привет, подруга, ты ещё обо мне не забыла? – говорю в трубку.

– Нет, – говорит Витка недовольно на том конце.

– Ну, хватит дуться, на обиженных воду возят. Давай, собирайся, пошли сегодня гулять.

– Куда? – сразу вялость из голоса исчезла, послышалась бодрость.

– Куда захочешь, я твоя навеки, меня с работы уволили.

– Как, чего, в смысле?

– Давай не сейчас, а то нам будет не о чем разговаривать, когда встретимся.

– Короче, я звоню Поле. Сегодня гуляем! – радостно выкрикивает Вита.

– Да, отмечаем моё увольнение, и… я угощаю, – надо же как-то к подруге подмазаться.

Глава 34

Сегодня на работе полный звездец. Биржу лихорадит, меня тоже. Целый день бегаю по офису. Только присяду, уже приходится снова вставать. Иногда даже до нервов. Рыбкина, Данилов, Петров – мои лучшие умы сейчас решают, как нам удержаться на плаву и не потерять больше, чем потеряно. Сегодня от невероятных скачков мы лишились довольно больших процентов.

Стараюсь не терять голову и выправить ситуацию, но сделать это довольно сложно, когда лихорадит всех без исключения.

Поздно вечером, выжатый как лимон, я вернулся домой. Хотя можно было и не возвращаться, потому что с утра снова рано на работу. Хотел заночевать на диване в офисе, но подумал о Жене. Сегодня после нападок моей матери ей нелегко. Расстроена. Ждёт меня, чтобы я поддержал.

Поэтому я еду домой. Побуду с ней хоть несколько часов, а рано утром уеду.

Вошёл в дом и первое, что услышал, открыв дверь, истеричный крик Сёмы. Давненько такого не было, я уже и забыл, как Сёма плачет.

Я поспешно поднялся наверх. Захожу в детскую, сначала даже не понял что происходит – у кроватки ребёнка стоит женщина непонятной наружности. Ну, в общем понятной, но как-то странно мне – встретить в детской, где я собирался встретить Женю, женщину какой бы то ни было наружности.

– А вы кто? – удивлённо спросил, глядя, как она, в прямом смысле слова колбасит детскую кроватку, пытаясь заставить Сёму лечь спать.

– О Господи, это кошмар какой-то. Этот ребёнок не умолкает ни на минуту. Моя голова уже разрывается, – жалуется незнакомка, которая вообще непонятно что в моём доме делает, тем более, в комнате ребёнка.

– Простите, но я совсем не понимаю, кто вы и как сюда попали. И где Женя? – требую ответа.

– Эту девушку, которая здесь была до меня, ваша мама уволила, а меня наняла. Но, если честно, я уже хочу уволиться. Это невыносимо. Такое происходит впервые за более чем двадцать лет моей работы…

– Так, подождите, что значит – уволила и наняла? – пресекаю её словесный поток.

– То и значит – её уволила, а меня наняла, – отвечает нервно, – но я работать здесь не буду. Я еле выдержала день с этим ребёнком. Советую вам обратиться к врачу. Ребёнок постоянно плачет, это ненормально. Пожалуйста, возьмите его.

Я подошёл, взял Сёму на руки. Он сразу затих и только обиженно всхлипывает оттого, что его снова оставили и ушли.

– Что значит, вы уходите? Вас ведь наняли для работы, – смотрю, как быстро новая няня собирает свои вещички в виде книги, телефона и чего-то ещё.

– Считайте, что мне не понравилось работать в вашем доме. У всех дети, как дети, а ваш орёт без конца. Ни покормить нормально, ни искупать, ни спать уложить. Ничего не могу. Орёт и орёт. Извините, я так не в состоянии работать, – она взяла свою сумку и вышла из детской.

Вот это номер.

Я осмотрелся и заметил, что на тумбочке нет вещей Жени, которые ещё сегодня утром, когда я уходил, были там наставлены. Быстро подошел, открыл тумбу, тоже пустая. Посмотрел за диваном, где стояла сумка Жени, её нет.

Неужели, мама действительно вмешалась? Без меня, и моего ведома, пришла сюда и уволила Женю.

Мало того, что на работе сегодня натерпелся и получил кучу стрессов, так теперь в пол-одиннадцатого вечера я должен решать ещё один важный вопрос. И я его решу, несмотря на усталость и желание спать, потому что сейчас мне важнее совсем другое.

У меня на руках уставший Сёма почти засыпает. Завалился на плечо и сопит. У него тоже сегодня немалый стресс.

В отличие от всех бывших нянь, Женя нашла к нему какой-то подход или Сёма нашёл подход к ней. Неизвестно. Но когда они вдвоём, он совершенно спокоен и даже счастлив. Я это давно заметил. С Женей он смеётся и что-то бубнит, он стал меняться. Но тут пришла моя мама и теперь всё нужно начинать сначала.

Одной рукой держу Сёму, другой лезу в карман пиджака, достал телефон. Пощелкал, набрал номер Жени. Звоню долго, слушаю гудки, но трубку никто не берёт. Наверное, она очень сильно обиделась. Вот же чёрт.

Скорее всего, мама поспособствовала этому. Она умеет сказать человеку то, что ему не понравится, в этом она мастер. Теперь мне придётся решать проблему с засыпающим Сёмой на руках. Потому что как только он оказался в моих руках, почти сразу же начал засыпать. От усталости и от бесконечного плача.

Так вместе, с завернутым в плед Сёмой, я пошёл из дома обратно в машину. На улице давно ночь, а я собираюсь ехать к Жене и уговаривать её вернуться в мой дом.

Положил Сёму на заднем сидении, пристегнул ремнём безопасности, подложил ему под голову, прихваченную из дома, маленькую подушку и укрыл пледом.

– Вот ещё не было проблем, – бурчу, пристёгивая малого, – и что ей помешало?

Сел в машину, завёл мотор и поехал обратно в город.

Подъехал к дому Жени, остановил машину, сижу.

Повернулся, глянул, Сёма сладко спит. Жалко его будить, но придётся. Оставлять ребёнка в машине категорически нельзя. Да и Женя когда увидит меня с ребёнком на руках, сразу согласится вернуться, даже несмотря на то, что сказала моя мама. Потому что Женя любит Сёму, может, даже больше, чем меня. Нет, не больше, но тоже любит.

Я сказал – любит?

Ладно, пора действовать. Я вышел, снова взгромоздил Сёму на руки и пошёл в подъезд. Поднялся на лифте. Хорошо, что помню адрес, а то пришлось бы искать в договоре. Подошёл к квартире и нажал кнопку звонка. Через минуту за дверью послышалось:

– Кто там?

– Это Влад, – отвечаю.

– Какой ещё Влад? – недовольный голос, явно мамы.

– У которого работает Женя Кочеткова. Я – босс Жени.

– Ах, Владислав, – сразу зашуршали замки, дверь открылась, на пороге Лида, кажется, мама Жени.

Стоит, поправляя причёску. Она, наверное, уже лежала в кровати, а я потревожил.

– Извините, пожалуйста, что так поздно, но у меня просто критические обстоятельства. Можно увидеть Женю?

– А её нет. Вы проходите, не стесняйтесь, проходите.

Вот это уже интересно. Я прошёл в квартиру.

– Где же она? – беспомощно озираюсь.

В первый момент подумал, что Женя прячется и не хочет ко мне выходить, так сильно обиделась. На звонок же не отвечает.

Всё оказалось ещё хуже, чем я предполагал.

– А они с девчонками и с Данилом пошли гулять.

Вот теперь я действительно забеспокоился.

– С каким Данилом, с тем парнем, который здесь был в прошлый раз?

– Да-да, именно с ним. И с Полькой, и Виткой. Вроде бы в клуб пошли, точно не скажу.

– В какой клуб? – спрашиваю совсем недовольно.

– Честно, вот если бы знала, сказала бы, но по каким они клубам гуляют, даже не предполагаю. Это же молодёжь, их не поймешь, скажут одно, потом оказывается другое.

– Да-да, тут вы правы, – согласился рассеяно, – ну, хорошо, я пойду. Просто хотел Женю забрать домой.

Её мама смотрит на меня каким-то особенным взглядом, чувствуется, что-то хочет спросить. Я жду.

– Влад, то, что вы с Женей, я об этом догадалась, когда она пришла расстроенная. Раз вы уже здесь, я бы хотела сказать вам, попросить, не обижайте её. Если у вас намерение несерьёзное, лучше оставьте, пусть она живёт спокойно, без того унижения, которое вчера получила от вашей матушки. Мы всё понимаем, мы живём в разных социальных слоях, но ведь это же не повод, чтобы унижать человека.

– Я вас понял, я разберусь. Не волнуйтесь, я обязательно в этом разберусь, – сказал я и повернулся, чтобы уходить.

– Если хотите, можете оставить ребёнка. Если вам не с кем его оставить. Женя придёт и будет с ним, сейчас он всё равно спит.

– Спасибо, вы очень добры. Но я лучше пойду с ним, поищу Женю. Я, кажется, знаю в каком она клубе. Хоть и не уверен.

– Тем более, если вы собираетесь идти в клуб, оставляйте ребёнка. Здесь ему ничего не угрожает, уверяю вас. Я воспитатель детского сада со стажем и если надо, то вы вообще можете нанять нас на нашей территории, и мы будем смотреть за ребёнком, не выходя из дома. Ну, если вашей маме не нравится…

– А вы знаете, это даже очень разумное предложение. Дело в том, что Сёма после Жени ни с кем не хочет быть, и сегодня он весь день плакал. Так что даже няня, которую привела моя мама, сбежала, как только я вошёл.

– Вот видите. А меня-то он уже знает и даже кушал.

– Честно сказать, мне неловко оставлять вам ребёнка.

– Здесь нет ничего неловкого. Я – мама Жени, и Сёма знает меня. Сейчас он спит и вряд ли проснётся. Но если проснётся, уж поверьте, я найду способ, чтобы он не плакал, – её доводы звучат очень убедительно.

– Ладно, вы правы. Женя мне очень нужна, просто необходима. Поэтому я оставлю вам Сёму, чтобы не возить его туда-сюда в машине, – решился я, наконец.

– И правильно сделаете, – улыбнулась Лида улыбкой, похожей на Женину.

Признаться, эта женщина вызывает у меня только доверие.

– Ладно, только подстелите что-нибудь, а то мало ли.

Я осторожно отдал ей Сёму и он даже не проснулся.

– Поеду, найду Женю, она мне очень нужна.

– Поезжайте и не беспокойтесь ни о чём, – Лида осторожно прижала к себе Сёму.

– Спасибо вам, – прошел к лифту.

Остановился, постоял немного, повернулся и пошел обратно.

– Нет, давайте, я лучше с Сёмой поеду, – взял из её рук малого.

Не могу уже без него.

Он сонно притулится к моему плечу.