Энтропия

– Я понимаю, почему ты пошла к Луддитам. Но ты не должна была так рисковать. Террористам нельзя доверять. С тобой ведь могли сделать что угодно. Поверь, твоя жизнь намного ценнее, чем абстрактные требования Луддитов.

Нела посмотрела искоса:

– Ценнее, чем жизни тех Испытуемых в Лаборатории? Ценнее, чем право людей работать и иметь средства к существованию? Чем же так ценна моя жизнь?

Тетя Роуз перевела взгляд в окно, и Нела сделала вывод, что тете нечего сказать. Но та наконец со вздохом ответила:

– Нела, не бросайся громкими словами. Луддиты и не требовали освободить Испытуемых.

Нела слабо пожала плечами:

– Пусть так. Но они могли добиться хотя бы чего-то…

– Нет, Нела. Не могли.

Тетя Роуз смотрела на нее прямо и выжидающе, хоть ее слова и звучали мягко.

– Почему? Хочешь сказать, мой отец не согласился бы на их требования? Даже ради меня?

– Это не так работает, Нела, – тетя тяжело вздохнула, словно ей не хотелось пускаться в объяснения, – Твой отец не один принимает такие решения. Совет директоров скорее избавится от твоего отца, чем позволит ему на это пойти.

Нела промолчала, напряженно глядя в пол. Если все так, то действия Луддитов теряли всякий смысл. А больше всего пугало то, что их смерти теперь тоже были бессмысленными. Надо же… Она шла туда, не зная, что Луддиты не собираются брать ее в союзники. А они сделали ее заложницей, не зная, что их требования не могут быть выполнены. Сколько же… неизвестных в этом уравнении?

– Теперь ты понимаешь? – продолжила тетя, – Как тебе повезло, что тебя спасли? Поверь, однажды может оказаться, что жизнь дана тебе для чего-то большего, и ты будешь благодарна тому чипу, который помог тебя отследить. И службе безопасности, которая так быстро среагировала.

От этих слов у Нелы перед глазами встало лицо Максимилиллиана, которое она увидела, едва открыв глаза после инфразвуковой волны. Так или иначе, он тоже рисковал своими людьми, спасая ее. Робкое желание сказать простое «Спасибо» она снова отбросила с раздражением. Потому что одновременно с этим она не могла не вспомнить лица Нокса, Миры и Беннета, и других, имен которых она даже не знала. Когда фигуры лежали в темноте на асфальте, она не видела их лиц. Можно ли было надеяться, что кто-то из них остался жив после этой бойни? Нела всеми силами старалась не думать об этом, потому что в глубине души знала ответ.

Тетя Роуз вздохнула и встала с кресла, повернувшись к окну:

– Ни разу не была у тебя в комнате с тех пор, как вы с отцом переехали в этот дом. Со второго этажа вид…, – она замялась, – …Другой.

Нела посмотрела на нее в упор:

– Да. Другой.

– Наверное, мне нужно было видеться с тобой почаще. После того, что случилось с твоей мамой, – тетя Роуз задумчиво посмотрела на племянницу, – Тебе сейчас одиноко.

Нела снова поджала губы, не глядя на тетю:

– Мне одиноко, потому что моих друзей сослали невесть куда. И… я понимаю, почему ты не приходила раньше. Потому что ты знаешь, что я права. Ты всегда знала. Но одного я не понимаю… Почему ты встала на их сторону? Почему поддержала исследования?

Нела посмотрела в глаза тете Роуз, и та не отводя взгляд, ответила ей на удивление прямо, и в то же время уклончиво:

– Мало понимать, Нела. В силу возраста я видела в этой жизни чуть больше, чем ты. И, может быть, наш прогресс уже давно свернул куда-то не туда. Но этот процесс глобальнее, чем ты можешь себе представить. Это началось не с приходом Корпорации к власти. Это началось задолго до твоего рождения. Ты строишь иллюзии, будто твой выбор имеет значение. Но это выбор не одного человека – и наше общество уже сделало свой.

– Не правда. Выбор есть у каждого.

– Только лично для тебя, Нела. Но общую картину это не меняет.

Тетя Роуз бросила резкий взгляд на Нелу, затем отвернулась и снова посмотрела в окно.

– Слышала, ты увлекаешься физикой, – внезапно сказала тетя, – Почему ты не участвуешь в олимпиадах? Твои учителя говорили, что у тебя есть способности.

Нела снова поджала губы:

– Раньше увлекалась. Это папа тебе сказал?

Тетя Роуз пожала плечами, опершись руками о подоконник:

– Если у тебя к чему-то есть способности, нужно их развивать. Скоро ты окончишь школу, и…

– И что? – перебила ее Нела.

Минута молчания, и тетя Роуз качнула головой, ее руки соскользнули с подоконника:

– Ладно, – она миролюбиво подняла ладони, – Ладно. Тебе пришлось нелегко. Отдохни и… береги себя.

Она уже собиралась пройти к выходу, но внезапно задержала взгляд на мелочевке с подоконника:

– Что это? – тетя взяла в руки листовку с подоконника и прочитала, – «Церковь Божьих Агнцев»?

Она вопросительно перевела взгляд на Нелу. Та непонимающе нахмурилась:

– Что? А, это какая-то ерунда. Кажется, дали на улице.

– Не ходи туда, слышишь? – голос тети звучал напряженно, – Это тебе точно не нужно.

Нела дернула плечом и поморщилась:

– Да я и не собиралась. Видимо, забыла выбросить.

– Хорошо, – тетя внимательно посмотрела на Нелу, смяла листовку и зажала ее в кулаке, – Нела… Мы с тобой редко общались, но ты всегда можешь прийти ко мне. Если просто захочешь поговорить. Раньше мы были дружны с твоей мамой, так что… Ты же помнишь, где я живу?

Помедлив, Нела утвердительно кивнула, обхватив руками колени. Тетя Роуз задержала взгляд, видимо, собираясь добавить что-то еще, но только ободряюще положила руку ей на плечо на пару секунд и затем направилась к двери.

– Их убили из-за меня, – неожиданно громко вдруг сказала ей вслед Нела, буравя взглядом покрывало перед собой, – Я сделала только хуже.

Тетя Роуз остановилась перед дверью и, словно ожидала этих слов, спокойно сказала:

– Ты не хотела этого. Да и они были террористами, так что сами выбрали свою судьбу. Просто сделай выводы и ответь себе, почему так произошло.

– Потому что у меня был чип.

– Нет. Потому что тебе не следовало туда приходить.

Тетя вышла из комнаты, мягко прикрыв за собой дверь, и Нела в отчаянии сжала в кулаке покрывало. «Потому, что ты дочка Корнелия, и тебе никуда от этого не деться» – это хотела сказать тетя Роуз? С чипом или нет, она несет в себе часть своего отца, как бы ей ни хотелось от этого избавиться.

***

Процедурная медицинская сестра Клэр Томас быстро идет по коридору сектора С16 – здесь собраны Испытуемые третьего этапа. Защита дверей мощнее, чем на первых двух этапах, отсеки располагаются на расстоянии друг от друга, потому что каждый отсек нашпигован датчиками отслеживания биологических показателей. Чтобы открыть любую из дверей, нужен не только электронный пропуск, который теперь у всего медперсонала интегрирован с отпечатком пальца, но и дополнительный код-пароль, индивидуальный у каждого сотрудника, разовый для каждого посещения Испытуемых. Клэр понимает необходимость соблюдения этих мер, но все же считает их несколько чрезмерными – Испытуемые третьего этапа почти не проявляют физической активности, хотя их умственные показатели в отличном состоянии.

Клэр заходит в отсек очередного испытуемого – он лежит на кушетке, глядя в потолок, и едва поворачивает голову, когда она входит. Охранник останавливается перед дверью, держа руку на кобуре с оружием.

– Как ты, Марк? – спрашивает Клэр, подходя к защищенному бронированным стеклом шкафчику с датчиками и приборами.

– Хорошо, – отзывается Испытуемый.

Клэр проверяет уровни моноамина, показатели кислорода и сердечной активности, закрывает шкафчик.

– Это хорошо, – в тон отвечает она с легкой улыбкой и подходит к нему.

Клэр проверяет закрепленные датчики на браслете и на висках, защелкнутый ошейник и кривые его показателей на планшете.

Она выходит из отсека и идет к следующему. Безмолвный охранник движется за ней.

Девушка сидит на кушетке, навалившись на стену.

– Как ты, Сидни? – спрашивает Клэр, привычно открывая шкафчик.

– Нормально. Скажите, скоро меня заберут?

Клэр снова деликатно улыбается:

– Скоро. Совсем скоро.

Она подходит к девушке и проверяет браслет и ошейник. На каучуке она видит следы ногтей – материал сделан так, что на нем видно, пытались ли снять браслет.

Клэр возвращается к шкафчику, усиливает подачу дофамина и снижает уровень норадреналина.

Выйдя из отсека, она слышит голос в рации: "Клэр? Зайди ко мне в кабинет"

Клэр незамедлительно направляется в кабинет к доктору Эриху.

– Вы можете идти, я к доктору, – говорит она.

Охранник кивает и уходит. Клэр идет к эскалатору – она предпочитает подниматься по нему, хотя в лифте было бы немного быстрее. Рифленые ступени эсклатора медленно ползут вверх, и Клэр быстро шагает по ним, чувствуя, как напрягаются мышцы бедер и голени.

– Доктор Эрих? – она заходит в кабинет врача с улыбкой, закрывая за собой дверь.

– Проходи, Клэр, – врач откладывает папку с документами, снимает очки и устало потирает веки.

Клэр не спеша проходит к его столу и присаживается в просторное кресло, обитое зеленоватым хлопком, напротив доктора. Кабинет залит ярким солнцем, и Клэр хочется предложить доктору опустить жалюзи, но если ему это будет нужно, то он может сделать это голосовой командой – поэтому Клэр ничего не говорит и просто наблюдает, как лучи солнца ползут по бежевым стенам кабинета. Она уже и не помнит, когда в последний раз просто так сидела и расслабленно смотрела на стену. Странно, она даже не обращала внимания, что в это время года кабинет доктора так ярко освещен. Приходя в Лабораторию рано утром и возвращаясь поздно вечером, она обычно видит такое солнце только в окно.

– Клэр… Как у тебя дела? Что с третьим этапом – ты провела осмотр?

Она с готовностью кивает:

– Только что закончила. Все отлично, почти все уже готовы к Изъятию. Еще несколько дней – и показатели стабилизируются.

Доктор Эрих кивает:

– Хорошо. Я позвал тебя, чтобы обрадовать – ты скоро получишь повышение.

Клэр вскидывает голову:

– Правда?

– Конечно, – отвечает доктор, – Мы же обещали тебе.

– Но я же еще не продолжала учебу… С тех пор? – Клэр удивленно смотрит на доктора, – Я должна была учиться еще два курса, чтобы стать врачом. И потом…

– Это не нужно, – мягко прерывает ее доктор Эрих, – Со следующей недели ты будешь заведовать сектором С15. Контролировать состояние Испытуемых второго этапа. Ты достаточно хорошо показала себя, чтобы доверить тебе это дело.

Клэр кивает головой. На ее лице появляется робкая улыбка:

– Спасибо, доктор, что доверили такую ответственную должность. Однако… На будущее я все же хотела бы узнать. Когда я смогу продолжить обучение, чтобы стать полноценным врачом?

Доктор Эрих все еще смотрит на свои документы, затем будто нехотя поднимает на нее взгляд:

– Клэр, мы исходим из потребности в ресурсах. Сейчас твои силы нужны здесь. Что будет дальше – посмотрим.

Девушка понимающе кивает:

– Спасибо, доктор. Я буду стараться.

– Я не сомневаюсь, – улыбается доктор, под его седыми усами снова появляется улыбка, – Ты всегда оправдываешь мои ожидания. Кстати, я давно не спрашивал… Как твои ноги?

– Отлично, – Клэр широко улыбается и смотрит в глаза доктору, – Уже давно ничего не беспокоит. Я… действительно очень благодарна вам.

– Я рад, – доктор поглаживает короткую щетину на подбородке, и задумчиво повторяет: – Очень рад, что все получилось.

Он снова потирает веки и прикрывает глаза:

– Подай мне, пожалуйста, капли – на верхней полке, рядом с тобой.

Клэр с готовностью поворачивается и берет с полки стеллажа пузырек с каплями, протягивая врачу, наконец решается задать вопрос:

– Доктор… Я давно хотела спросить. Почему вы не исправите зрение? Разве это сейчас не лечится?

Доктор Эрих закапывает себе капли, глядя на потолок, ждет, когда жидкость рассредоточится по глазному яблоку, затем несколько раз моргает и морщит лоб:

– Не хочу быть в долгу у компании.

Он наконец открывает глаза и переводит взгляд на девушку, затем снова моргает, и его взгляд становится немного смущенным:

– Я имею в виду, все не слишком серьезно. Возможно, однажды и сделаю, но пока мне помогают и капли.

Клэр улыбается шире и встает, давая понять, что ее вовсе не смутили его слова:

– Хорошо, я просто тоже беспокоюсь за вас. Надеюсь, однажды мы сможем лечить практически все.

– Конечно, – улыбка доктора выглядит дружелюбной, – Ради этого мы и работаем.

Клэр выходит из кабинета. Она надеется, что доктора не покоробил ее вопрос. Она сама вовсе не против быть в долгу у Корпорации – она имеет все, что хотела, и только рада работать с самыми передовыми технологиями, пусть и пока в качестве медсестры. Клэр верит, что однажды ей все же позволят закончить учебу, и тогда она сможет принимать непосредственное участие в исследованиях, чтобы помогать лечить то, что никогда не лечили ранее – ведь это всегда была ее мечта, ради которой она и изучала медицину. И за то, что сделали эти люди для нее, она готова трудиться здесь день и ночь.

***

– Мисс Эмброуз, вы номинированы на Нобелевскую премию за ваш метод изъятия мозговых клеток через гибернационные капсулы. Скажете пару слов об этом?

Седоволосая женщина выдаёт заготовленную улыбку:

– Этот метод позволяет безопасно извлекать мозговые клетки, пока организм находится в состоянии искусственной гибернации. Процесс полностью автоматизирован, это обеспечивает максимально быстрое и точное извлечение и не повреждает материал.

– Простите, мы же говорим именно о нежизнеспособных носителях? О людях на грани смерти или недавно погибших и давших согласие на использование своих клеток.

– Разумеется. В основном. Знаете, когда мы говорим об открытиях такого масштаба, мы берём на себя ответственность за этический вопрос.

– Вы представили своё открытие почти сразу после того, как Корпорация получила разрешение на использование мозговых клеток. Многие удивлены, как быстро вам удалось создать капсулы. Можно ли говорить о том, что ваши разработки были начаты гораздо раньше?

– Можно говорить о том, что моя команда очень продуктивно работает, – тонко улыбнулась женщина, – Многим сложно представить, каких результатов можно достичь, если сосредоточиться на цели.

– Нас всех напугали недавние новости о покушении на вас. Насколько известно, за этим стоят противники использования мозгового материала?

– Спасибо, но моя охрана хорошо выполняет свою работу, – сдержанно улыбается женщина, и затем, будто вспомнив о чем-то, добавляет, – Хотя, покушение Новых Луддитов на меня и мою семью – это вопиющее варварство, и оно не должно остаться безнаказанным.

– Вы уверены, что за этим стоят террористы?

– Разумеется, этому есть доказательства. К сожалению, до сих пор остаются люди, которые в своей закостенелости протестуют против науки. Против исследований, которые спасают жизни…

– На видео с камер нападавшие кричали о том, что протестуют против использования мозговых клеток в бытовой электронике. Например, об использовании клеток в разработке имплантированных гаджетов…

– Они понятия не имеют, о чем говорят, – мисс Эмброуз снисходительно поджимает губы, – Все наши разработки имеют принципиальное значение для человечества. Пусть вспомнят об этом, когда им понадобится лечение, которое только мы сможем обеспечить. Вот на этом надо делать акцент, – женщина сурово посмотрела на ведущего, – А не на чем-то другом.

Из интервью научного шоу «Будущее уже здесь»

Глава 9

Следующие два дня отец не отправлял Нелу ни в школу, ни в Лабораторию. После разговора с тетей Роуз он дал Неле побыть наедине с собой – сначала Неле казалось, что он демонстративно игнорирует ее, уходя рано утром и возвращаясь почти ночью, отец не заходил к ней в комнату и больше не пытался обсудить с ней произошедшее. По вечерам, осторожно проходя на кухню, чтобы не столкнуться с отцом, Нела только слышала, как он говорит по телефону в своей спальне, негромкие звуки телевизора и еле слышный особый писк сигнализации от двери, который можно было отключить только ключом Корнелия – означающий, что ей снова запрещено выходить из дома. Собственно, Неле и не хотелось никуда выходить.

Тягостное понимание того, что она не только не смогла никому помочь, но и навредила тем, кого хотела подержать, сменилось пустотой. Идти было некуда и говорить было не с кем. Поэтому она была благодарна отцу, что тот не донимает ее душеспасительными беседами и больше не пытается пристыдить.

Потом ей стало понятно, что отец не игнорировал ее, а просто не знал, что еще он может сделать и что сказать дочери – может быть, он надеялся, что разговор с тетей как-то вразумит дочь.

На пятый день Нела, устав вариться в собственных мыслях и корить себя за свою бесполезность, решилась написать сообщение отцу, когда тот находился на работе, и попросить его разрешить ей вернуться в школу. Казалось странным, что ей первые было настолько одиноко наедине с собой, что предпочтительнее было вернуться в класс, где отношение к ней было мягко говоря… отстраненным.

***

В школу Нела шла со странным чувством – несмотря на то, что она пропустила несколько дней, и даже не выполняла регулярно приходящие на электронную почту задания, у нее впервые за долгое время появилось желание вернуться в привычную учебную атмосферу, снова слушать нудную речь преподователей, написать реферат, и даже – что было действительно странно – наладить отношения с одноклассниками. Нела сама удивлялась таким переменам, шагая в школу. “Почему ты идешь пешком?” – спросил отец, когда она утром отказалась от подготовленного отцом автомобиля с водителем, “Пока у тебя нет прав на вождение, водитель будет возить тебя в школу и обратно – так безопаснее”. Нела равнодушно пожала плечами: “Пап, у меня же стоит чип. Ты и так знаешь, куда я хожу. Куда уж безопаснее”.

Нела даже не опоздала. Она уже не помнила, когда в последний раз приходила в школу вовремя – учитывая, сколько она пропустила в связи с последними событиями, и учителя, и одноклассники уже давно не задавали вопросов насчет ее дисциплины. Коридоры школы были полны учеников перед началом занятий, Нела уже отвыкла от этого, но теперь оказалась неожиданно рада снова оказаться в гуще этой суматохи.

Нела сама не могла ответить себе, с чем связаны такие изменения. Несколько дней уединения, напряженного самокопания и попыток убежать от себя, похоже, привели ее сюда – где можно в толпе скрыться от навязчивых мыслей и, возможно, наконец заняться тем, о чем ей настойчиво напоминали и отец, и тетя Роуз, и учителя. Учебой. Каким бы предательством по отношению к себе ей это ни казалось.

Нела ожидала чего угодно – игнора, пассивной агрессии со стороны одноклассников и учителей, обвинении в пропусках. Но, как ни странно, ничего из этого она не встретила – ни пока шла к своему классу, настороженно поглядывая на знакомые лица в коридорах, ни в классе, проходя к своему месту рядом с Джоном.

– Привет, – бросил тот, глядя в свой планшет, – Домашку с прошлого занятия сегодня не будут проверять. Но ты запиши, в понедельник спросят. Если ты придешь, конечно.

Нела удивленно посмотрела на него.

– Привет, – она скопировала задание, все еще неуверенно поглядывая на Джастина, словно сомневаясь, что это он, – Спасибо. Я… приду.

***

Днем, по пути в школьное кафе, ее ждал новый сюрприз.

– Корнелия, – услышала она голос за спиной, – Постой.

Нела настороженно обернулась. Кларк Рубинс с решительной улыбкой направлялась к ней.

– Ты идешь на обед? Я пойду с тобой.

– Окей, – Нела недоуменно пожала плечами, ожидая подвоха.

– Тебя не было несколько дней, – как бы невзначай заметила Кларк, – Все в порядке?

– Да так, – Нела напряженно улыбнулась, все еще не понимая, чем вызвано внезапное дружелюбие Кларк, – Личные… дела. Бывает.

Кларк в ответ приподняла брови и с готовностью согласилась:

– Конечно. У всех бывает. Критические дни, например. Мало ли.

– Да, мало ли, – Нела, замявшись, кивнула.

Они подошли к дверям кафе, и Нела быстро окинула взглядом помещение. Высокие окна сочились светом. На первый взгляд все было в порядке. Даже внезапное дружелюбие Кларк уже не внушало опасений.

Элита класса уже заседала за лучшим столиком у окна

– Кто твой репетитор для экзаменов? – внезапно спросила Кларк, взяв электронное меню для заказа еды и направившись к столику.

– Пока никто, – Нела пожала плечами и неуверенно последовала за ней, все еще сомневаясь, будут ли рады друзья Кларк видеть ее за своим столиком, – Думаю, я сама справлюсь.

– Советую не рассчитывать только на себя, – коротко улыбнулась Кларк, – Это слишком ответственное дело.

– Могу согласиться, – Нела задумчиво кивнула, – Хотя и полагаться на других не всегда… полезно. Иногда от этого бывает только хуже.

– Смотря в чем. И смотря на кого, – пожала плечами Кларк. – Если выбираешь правильных людей, то и результат не заставит себя ждать. Попробуй, и убедишься. Я могу посоветовать очень хороших репетиторов.

– Может и стоит попробовать, – Нела пододвинула себе стул от соседнего столика, осторожно поглядывая на прячущего глаза Джона, на смотрящую в тарелку Милу – все они замолчали, завидев Нелу.

Чтобы избавиться от неловкости в этой тишине, Нела уткнулась в электронное меню и заказала себе чашку латте. Но Кларк быстро прервала тишину:

– Будет здорово, если ты поступишь в Кембридж вместе со мной, – она открыто улыбнулась, окинув друзей взглядом – то ли предупреждающим, то ли призывающим поддержать ее слова, – Или ты уже выбрала другой университет?

– Я…, – Нела замялась, – Вообще-то, я еще не думала…

– Что, вообще ничего? – Мила удивленно оторвалась от тарелки, и длинная макаронина повисла на ее вилке.

– То есть, я… еще выбираю.

– Надо поторопиться, – Мила пожала плечами и замолчала, отведя взгляд.

– Ничего, Мила, – улыбнулась Кларк, – У Корнелии есть возможность… выбирать. У нее есть время. Ведь так, Нела?

– Точно, – Нела кивнула, – У нас есть еще пол года. Я разберусь.

Автоматическая тележка, развозящая заказы, с тихим шуршанием подъехала, доставляя кофе Нелы.

– А я только рад, – усмехнулся Майкл, – Рад за тебя, Нела. Приятно возвращаться в реальную жизнь. Я понимаю. После реабилитации я тоже вернулся как с другой планеты. А ты случаем… не проходила реабилитацию?

– Нет, – Нела коротко улыбнулась.

Она даже не знала, что ее одноклассник проходил реабилитацию. Кажется, в прошлом году он отсутствовал какое-то время… Поговаривали, что из-за проблем с алкоголем. Видимо, она тоже все это время была "на другой планете", раз была не в курсе всего этого. Майкл растянул губы в улыбке и вернулся к своей овощной лазанье – сет "Вегетарианское меню", слоган на пластиковой тарелке – "Здоровый образ жизни – залог успешного будущего".

– Все рано или поздно возвращаются к нормальной жизни, – пожала плечами Кларк, – Разве может у нас быть по-другому?

– У нас – конечно.

Это слова вырвались у Нелы раньше, чем она успела их обдумать. Но, кажется, никто не придал ее словам того значения, которое она вкладывала в эти слова.

– Да, – Майкл хмыкнул, без аппетита тыкая вилкой свою лазанью, – Ладно хоть тебя никуда не сослали после… той фигни.

Конец фразы он произнес осторожно, будто не мог подобрать слова. Он искоса посмотрел на Нелу, потом покачал головой. Нела замерла, внезапно ощутив сильнейшее желание уйти отсюда – немедленно, да что она вообще здесь делает, среди этих людей, у которых с ней ничего общего?! Но она только постаралась сдержанно улыбнуться:

– Хм… Давайте не будем об этом. Это… в прошлом.

Эти слова дались ей с трудом, она сама не понимала, зачем говорит это.

– Конечно, – Майкл примирительно поднял ладони и внезапно задумался, – Я только все еще не понимаю, уж извини… Раз ты теперь в норме, развей мое любопытство, что это за ерунда была, с обращением по тв?

Мила оторвалась от смартфона и тоже заинтересованно поднял глаза на Нелу, ожидая ответа. Нела не могла выдавить ни слова, все это казалось чудовищной ошибкой – ее нахождение здесь… И как она могла подумать, что эти ребята могут стать ее друзьями? Неужели последние события ее настолько подкосили, что она готова искать чьей угодно дружбы, лишь бы не оставаться наедине с собственной беспомощностью?

Но внезапно ее снова выручила Кларк:

– Да зачем это дело ворошить, там у Нелы непростая история – вы всего не знаете, – она покачала головой с многозначительным видом, – Семейные дела, даже я в это не лезу.

Нела задумалась, что же Кларк имела в виду по этим – "даже я". Кларк очаровательно улыбнулась, напоследок коснувшись рукой волос Нелы:

– У тебя классные волосы. Давно ты так постриглась? Сейчас это самый тренд.

Нела хотела сказать, что она уже года полтора не меняла стрижку, но вместо этого улыбнулась:

– Спасибо. Мне тоже нравится.

Мила разочарованно вздохнула:

– Да не так уж и важно… это все.

Джон, до этого молчавший, подал голос:

– И правда. Нела, ты лучше закажи себе что-нибудь, обед скоро закончится.

Нела в очередной раз поежилась от ощущения неестественности этой беседы. С каких пор Джон интересуется ее обедом? Он, который еще недавно отказывался выполнять задание вместе с ней?

– Да я… Не хочу есть, – она выдавила вежливую улыбку, – Только выпью кофе.

Мила внезапно подняла голову:

– А ты… случаем не беременна?

Нела поперхнулась кофе:

– Что? Нет, конечно! – она даже рассмеялась от абсурдности ее слов, – Что за ерунда?

– Извини, если что, – Мила тоже слегка усмехнулась, – Просто ты часто пропускаешь занятия, и у тебя нет аппетита… Вот я и предположила.

Нела вздохнула, поглядывая на электронные чаты над входом в кафе – когда уже закончится этот обед, чтобы можно было уйти и не продолжать этот дурацкий разговор?

– Мила, некоторые умеют предохраняться получше, чем ты, – Кларк закатила глаза с усмешкой, приобняв Нелу за плечи, – … И им потом не приходится…

Мила вспыхнула, пронзив Кларк возмущенным взглядом, и Кларк, спрятав усмешку, уже осторожнее закончила:

– … Принимать нелегкие решения.

Она невинно улыбнулась и пожала плечами, подминув Неле. Нела не знала, стоит ли ей как-то на это реагировать, но в смущенной тишине зачем-то согласилась в благодарность за поддержку Кларк:

– Да уж…

Мила перевела тяжелый взгляд на Нелу:

– Нела, из-за меня хотя бы репутация моей семьи не страдает. А ты, Кларк… Что тебе знать о нелегких решениях? – она прищурилась, – Тяжело было решиться на продажные посты в инстаграме в защиту новой подружки? Или сниматься в рекламе с онкобольным ребенком?

Пока Нела пыталась сопоставить одно с другим, Кларк ничуть не смутилась, повернувшись к Миле:

– Зай, я же просто шучу. Твой гормональный фон еще не восстановился, побереги свои нервы. И не я заключала с Джерри контракт, когда он был болен. Но теперь он и звезда, и здоров. Пиар – это искусство, детка.

Но Мила не собиралась успокаиваться:

– А, так это… ради искусства?– она отложила вилку, вставая из-за стола, – Оттачиваешь свои навыки пиара на исправлении чужой репутации? Так вот, Кларк, ты еще дилетант, несмотря на свои миллионы подписчиков. А репутацию Нелы исправит только чудо, сколько ни сочиняй свои дурацкие посты, переобуваясь на ходу.

– Что? – Нела нахмурилась, переводя взгляд с Милы на невозмутимую Кларк, – Какие еще посты?

– В каких облаках ты витаешь? – Мила презрительно поморщилась, – Все в инстаграме, любуйся. Могла бы и подписаться на… свою новую подружку.

Еще раз бросив гневный взгляд на Кларк, Мила быстро направилась к выходу, пока Нела пыталась осмыслить сказанное.

– М-да, обед заканчивается, – спустя пару секунд многозначительно заметил Майкл, – Я, пожалуй, пойду.

Вместе с ним встал из-за стола и Джон, оставив Нелу в компании Кларк, которая проводила друзей задумчивым взглядом, допивая свой молочный коктейль.

– Не обращай внимания, – пожала плечами Кларк, – Мила слишком остро все воспринимает.

Нела покачала головой, поворачиваясь к ней:

– Какие посты? Тебе что… заплатил мой отец?

Кларк драматично вздохнула:

– Ну, допустим. Допустим, заплатил. Точнее, не он, а кто-то из его пиар-компании. И что? Это в твоих интересах, Нела. Твой отец – великий человек. Я согласилась из уважения к нему.

– Конечно…, – пробормотала Нела, лихорадочно заходя в соцсеть и с ненавистью впиваясь глазами в эти лживые строчки, – Да как иначе…

Она вскочила и направилась к выходу, уже не слыша какие-то слова Кларк за спиной сквозь нарастающий гул в ушах. Это казалось насмешкой. "Корнелия Холлард на самом деле давно сотрудничает с Корпорацией…". Нела вылетела в коридор, столкнувшись с кем-то из преподавателей, пробежала по коридору, снова в кого-то врезавшись и остановилась посреди просторного холла. "Мало кто способен так ценить семейное дело…" – эти строчки уничтожали все, ради чего она жила последние два года. Зияющая пустота глубоко в груди разрасталась, грозясь поглотить ее, словно черная дыра. Что осталось от всех ее усилий? Что? Она разрушила отношения с отцом и стала персоной нон-грата среди одноклассников. Она лишилась друзей и своими глазами видела смерть Луддитов. Так что же в итоге? Ей предлагают притвориться, что ничего этого не было, и прикрыть свою репутацию фиговым листком продажной дружбы со звездой класса, которая еще вчера насмехалась над ее жизнью?

У Нелы закружилась голова, в толпе бегущих на урок одноклассников, которые искоса поглядывали на Нелу и ускоряли шаг, все еще не зная, чему верить – фактам из новостей или постам интернет-звездочки. Нела прислонилась к мраморной колонне посреди холла, глядя на бьющие из окна солнечные лучи. Она смотрела на солнце, пока в глазах не потемнело, и ей хотелось провалиться в эту темноту. Несколько минут спустя звон в ушах постепенно затихал, и Нела, закрыв глаза, слушала стук собственного сердца. А потом раздался звонок на урок. Нела поплелась в класс. А что еще делать?

***

Нела с ненавистью смотрела на раздвигающиеся двери Лаборатории, и внутри все сильнее нарастала ненависть. Сегодня находиться здесь было в разы тяжелее. Где-то вдалеке, за другими стеклянными дверями раздался свист сигнализации – Нела не повернула голову, но ей отчаянно хотелось верить, что у них случилось что-то ужасное. Может быть, кто-то сбежал? Или что-то сломалось? Или несчастный случай? Что угодно, лишь бы в этот прилизанно-благополучный гадючник наконец снизошло то, чего они все заслуживают! Как это назвать – третье пришествие, или кара небес – не важно. Нела сжимала руки в кулаках еще несколько минут, пока приставленный охранник отца безмолвно стоял за ней, ожидая миссис Робертсон, чтобы передать Нелу «из рук в руки».

Мимо проскользнули пара врачей в халатах, молча и сурово направляясь к лифту, потом почти пробежали несколько прилизанных и взбудораженных молодых ребят в костюмах – наверняка из айтишников или аналитиков, туда сейчас набрали много юных специалистов – Нела уже знала это из прочитанных отчетов, которые ей подсовывала миссис Робертсон, мимоходом рассказывая, как много талантливых ребят из лучших экономических институтов страны сейчас счастливы оказаться здесь. «Мы даем шанс юным талантам, мы максимально открыты к новым инициативам и свежим идеям» – говорила миссис Робертсон с гордостью, – «У нас каждый раскрывает свой потенциал. Где еще идеи вчерашних студентов рассматривают на совещаниях вместе с предложениями профессоров? А мы даем шанс всем, кому есть что предложить. В институтах Лиги Плюща студенты борются за получение гранта на право стажировки в нашей Корпорации. Мы оцениваем каждого по его талантам, и только по ним».