Кажется вот он, переломный момент, такой явный, но при этом неожиданный и ничем не предупреждённый. Я вместе с ещё несколькими коллегами подал заявку в программу колонизации. Просто услышал разговор об объявлении нового набора и решил, что это знак. Не знаю, чем именно меня не устроили другие, более безобидные способы убить время, да и сказать, что я всегда грезил неизведанными мирами, я не могу, просто понял, что я должен там оказаться. Чередой событий, успешно пройдя вступительные тесты и собеседование, я оказался в центре подготовки с другими добровольцами.
Процесс подготовки занимал почти всё моё время. Упражнения на выносливость, силу и ловкость, центрифуга с её адскими перегрузками, дни проведённые в полной изоляции от внешнего мира, тесты на психологическую совместимость. Мне было ради чего вставать по утрам, да и если быть честным, каждый был бы рад почувствовать себя полезным для общества. Моё участие в этом воспринималось родителями с небольшой опаской, но в последствии именно моя вовлечённость в программу помогла пережить их уход. Сестра же называла это безобидным хобби и всячески помогала успокаивать слишком обеспокоенных окружающих.
Да, возможно я не до конца осознавал, что могу не вернуться на Землю, остаться на Марсе навсегда. Нам говорили, что технологии мгновенного перемещения находятся на стадии освоения, на это потребуется пару десятков лет или даже больше, но в наш разум вселяли надежду, что мы можем возвратиться домой. При любом из раскладов я не боялся за тех, кого оставляю, сестра да пара знакомых. К сожалению или к счастью, я так и не смог занять достаточно важное место в жизни других людей, разве что для сестры я всё ещё являлся кем-то важным, хоть она этого не признаёт.
День отбора-один из немногих дней, которые я запомнил столь точно. Думаю именно его я могу назвать самым важным в своей жизни. Нервы были на пределе. Каждый хотел получить свой шанс на что-то великое и важное. Да, как по мне лучше сгореть, пусть и в прямом смысле возможно, чем медленно угасать на протяжении своей ничем не выделяющейся жизни. Я стоял, считая в голове секунды. Видел знакомые, почти родные мне лица. Большинство узнав результат были безмолвны и сохраняли внешнее равнодушие, но в их глазах, в зависимости от их дальнейшей судьбы, можно было увидеть печаль или же радостный блеск. Я сочувствовал всем не прошедшим, тем кто пробивался сюда почти всю свою сознательную жизнь, тем кто грезил космосом и неизведанными мирами, кто не мыслил для себя другого существования.
Среди легкого шума вокруг я четко смог услышать голос, обращённый ко мне: «Бортовой инженер, первый поток колонизаторской экспедиции».
Слова продолжали звучать в голове и по дороге домой, и когда я уже погружался в сон, лёжа на раскладушке, когда звонил сестре, сообщая ей о своём счастье, да и насколько следующих дней тоже. Я жил теперь не так, как прежде-от выходных до выходных или же бесцельно и автоматически, нет-я жил от сегодняшнего момента до старта.
Последняя ночь дома ощущалась как и все предыдущие-обыденно. Всё погружено во мрак и тишину. Если не обращать внимание на коробки с вещами, которые потом заберёт сестра, можно даже не понять, что совсем скоро хозяин квартиры навсегда покинет свою скромную обитель. Размышляя я пришёл к выводу, что всё-таки привязался к этому месту, шутка ли прожить тут около двадцати лет. Я поворочался с боку на бок и наконец, погруженный в мысли о своём прошлом и будущем, заснул.