Za darmo

Истории Эписа. Некромант

Tekst
3
Recenzje
Oznacz jako przeczytane
Истории Эписа. Некромант
Audio
Истории Эписа. Некромант
Audiobook
Czyta Авточтец ЛитРес
4,19 
Szczegóły
Czcionka:Mniejsze АаWiększe Aa

Глава 4

Где-то, Бесконечная война

Валери

Свернувшись калачиком, я отчаянно дышала на пальцы, стараясь их согреть. Огонь не справлялся с холодом, проникающим в землянку. Странно, зима шла к завершению, а вьюге будто было на это плевать. Совсем как пару месяцев назад. Только в этот раз окно все же не выдержало, осыпавшись горой осколков прямо посреди ночи. Неприятный сюрприз заставил подняться и, облачившись в теплую уличную одежду, забраться под жесткое одеяло.

Взгляд невольно прошелся по тяжелым ботинкам. Они на меху, а ноги замерзли. Но не залезать же хоть и в импровизированную кровать в обуви? Это только первая ночь этого похода, а все с самого начала пошло не так. Закутав подаренным Эли шарфом руки, я подобрала ноги под себя и села.

Мы должны были идти с Максом. Все обговорено, группы сформированы. Впервые ощущала даже легкую радость перед походом. Мы и только вдвоем. Конечно, встречались с Ра еще совсем недавно, но знали же друг друга всю жизнь. Да и мне вот уже как пару месяцев шестнадцать. Конечно, я все еще понимала, что не могу считать себя полноценной взрослой, но и горизонты моего будущего не совсем радужные. Девчонки шептались о том, у кого как было в первый раз. Все боялись, что так и не узнаем, что это такое. Я была влюблена в брата своей подруги с детских лет, и вот наконец он заметил меня. Нет, конечно Макс ни на чем не настаивал. Все же в его глазах я все еще ребенок. Но мне, по уши влюбленной, хотелось понять, как это? Казалось, что в такой совместный поход и можно было бы хотя бы… обсудить, что ли?

Сорвалось. Максу дали другую группу. Дети благородных нуждались в надежном опекуне, а с Крейном родители Ра отпускать не захотели. Этим перворожденным чем-то снова не угодил отец Эрика, он что-то рассказывал, но я не вникала. Поэтому, выйдя из Дома на построение сегодня утром, я разочарованно выдохнула, когда взлохмаченный Ра прошел мимо, а ко мне решительным шагом направился новоиспеченный друг. Никак не привыкну к тому, что с Крейном мы официальные не враги, все еще боязливо оборачиваюсь на него. Нервирует. Тяжело вздохнув, отметила, что дуть стало меньше. Вот и все. Постарайся, Валери, выжить до следующего шанса. Ладно, хорошо хоть Крейн. Вон он как молотком выстукивает, забивая окно. Пошла бы с другими Рабосами – сейчас сама там стучала молотком, а не в кровати грелась.

Землянка стала нагреваться. Крейн очень плотно забил окно досками, из-за чего, кажется, мороза стало проникать даже меньше, чем раньше. Еще не хватало запотеть, а потом на холод вылезти. Решительно скинув с себя одеяло, быстро перебирая по полу в шерстяных носках, дошла до своего гвоздя, вбитого в стену. Да, у нас тут элитно. Аж у каждого свой гвоздь. Равенство и братство.

Дверь землянки отворилась и тут же захлопнулась, впуская Осирис внутрь. Отряхиваясь, подобно собаке, Крейн раскидывал мокрый снег вокруг себя. Я отошла, не желая промокнуть.

– Ребенок, что босиком по полу шастаем?

Бровь Эрика гневно приподнялась. А я вытянула вперед ногу, демонстрируя свои огромные, нескладные, с пропущенными петлями носки. Моя гордость. Сама, все сама. Крейн кивнул в сторону моей лежанки, перенесенной к самому огню.

– Быстро обратно.

Вытянувшись по струнке и быстро кивнув головой, я развернулась и бегом отправилась под одеяло. Время действительно было очень позднее, а мы здесь, увы, не за развлечением собрались. Из каждого похода кто-то не возвращался. Об этом никогда не хотелось думать, но как отогнать от себя эти мысли? Особенно сейчас, посреди ночи, в полной тишине, когда лишь потрескивают поленья и слышно, как устраивается обратно под одеяло Крейн. Он возвращался всегда. Но даже сильнейших становилось меньше. А уж про таких, как я, и говорить было нечего. Мне повезло. С тем, что у меня есть они. Но разве они смогут быть рядом всегда? Невольно поежилась, натягивая одеяло до самого носа. Ведь есть же что-то вечное? Есть чудеса? Или я просто еще наивный ребенок и не понимаю всего.

– Эрик, – я тихо позвала, слушая размеренное дыхание Осириса, – ты спишь?

– Нет, – было слышно, как друг заворочался, – но уже пора.

– А расскажи мне еще раз, – смущенно потупила глаза, будто он мог сейчас меня видеть, – про Исиду.

– Давно не купалась? – Крейн засмеялся, а я села на кровати, накидывая одеяло себе на плечи.

– Нет, про другую Исиду.

Осирис припомнил Безмолвную и тоже сел. Я видела краем глаза в свете огня, как он точно так же, подобно мне, накинул одеяло, устало потягиваясь. Протянув руку, я закинула полено. Мы, конечно, заложили достаточно, но раз все равно не спим.

– Все сказки бы слушать, Вел. Ты же воин, а ведешь себя как ребенок, – со вздохом Эрик встал с лежанки и направился ко мне.

– Ты же никому не расскажешь? – я подвинулась, освобождая место Крейну.

Эрик сел, поправляя свое одеяло. Да, у меня тут теплее. Ну, он старше, ничего, переживет. Я легла, положив голову на колени Осириса. Немного спокойнее. Крейн погладил меня по волосам и я закрыла глаза.

– Мало кто задумывается, что было до восстания Рабосов. Ведь понадобились годы, чтобы дети перворожденных и долгожителей выросли, набрались сил и смелости. А люди жили все это время. Всевышний тогда не прятался, а сам ходил между ними. Люди радовались Миру, который подарил им Он.

В то время и жил Осирис, наделенный силой больше других. Уже и не вспомнит никто имени его, ведь стер его отовсюду Всевышний. Осирис был первым, кто получил вздох Всевышнего. То ли из-за того, что Он в начале не рассчитал, то ли из-за случайной оплошности, одарен был и физической мощью, и острым умом. Только вот мнил о себе больше других. Осирис всегда сравнивал себя со Всевышним, стремился угнаться. А Его забавляло. Так и жили.

Пока Осирис не понял, что ничто не радует его. Приелись глупые женщины, надоели бестолковые игры. А силой, кроме как с Всевышним, и потягаться не с кем. Беспокойное сердце, броней окутанное, не могло ни к кому привязаться. Тоска и печаль одолели Осириса. Одиноким и брошенным ощущал себя первый. И решился он просить Всевышнего об услуге.

К следующей встрече готовился он заранее. Как просить? Что? Долго думал Осирис, какую он, идеальную, хочет. Расписал все в точности. И рассказал Всевышнему. Тот же лишь рассмеялся, слушая Осириса. Идеальную женщину себе захотел. Под него слепленную.

«Дитя, за смелость твою лишь одно предложить могу. Наделить тебя чувством, соизмеримым твоей силе. Не испытывал в Мире ни один человек такового. Непоколебимым и вечным. С первого взгляда и до самой смерти будете связаны. Только вот кто она, решать будет сама судьба – пусть будет первая встречная сегодня», – сказал Всевышний. Не долго думал Осирис. Кивнул, соглашаясь.

Судьбе же не понравилось, что Всевышний возомнил себя ею. И тут же она невидимым для людей взором нашла и порывом ветра толкнула девушку из тени, дожидавшуюся, когда от Всевышнего Осирис выйдет, чтобы самой в его покои прошмыгнуть. Судьба знала ее давно – мила была Исида сердцу Всевышнего.

В момент, когда Осирис выходил, свалилась ему на руки Исида. Знал он, чью женщину сжимают руки, да поздно было. Обдало жаром их обоих, не в силах были расцепить объятия. Опьянили чувства Осириса, но справился с собой и отступил.

Ночь не спал Осирис. Семь ночей не мог сомкнуть глаз. Мерещилась ему Исида. Сила беспокоилась, разум не мог найти отдыха. Не выдержал он и пошел к Исиде. Приняла та его, измучившись не меньше его. И любили они друг друга.

Узнал обо всем Всевышний. Разгневался. Да сделанного не воротишь. Но не мог он смотреть на дело рук своих. Тогда он позвал к себе Осириса и сказал: «Согласишься оставить ее – будете жить оба. Не сможешь совладать с собой – оставлю жизнь лишь одному из вас». Не долго думал и в этот раз Осирис. Кивнул головой и ответил: «Забирай мою, Всевышний. Не знал я радости в жизни больше этой».

В ту же минуту забрал его жизнь Всевышний. Поняла это Исида. И заплакала. И не была конца тем слезам. От горя ослепла девушка и осунулась. Не зная ни сна, ни отдыха, угасала с каждым днем. Когда же последний вздох лишь остался в ней, пришла к ней Судьба. И дала выбор. Или продолжить жить сейчас, не ведая больше никаких чувств. Или же соединиться с Осирис после смерти. На второе тут же согласилась девушка. Забрала Судьба ее последний вздох и разнесла по миру, вселяя в каждого долгожителя. С тех пор, вместе с каждым Осирисом, обретшим свою Исиду, влюбленные души вновь соединяются в царстве Безмолвной.

Хлюпнула носом. Эрик засмеялся, а я потерла глаза, недовольно ворочаясь.

– Что это, ребенок? Сырость будем разводить? – я отрицательно помотала головой на насмешливый вопрос Крейна.

– Так нечестно! Ты не рассказал всю историю целиком! – обидчиво надула губы. – А как же то, что он мог защитить ее от любой напасти, вылечить от самой страшной болезни и там еще много чего-то было, – я зевнула.

– Если мог, то почему не защитил от Всевышнего? – пожала плечами на вопрос Крейна. – Так история выглядит достовернее. А все сопли свои с Эли обсудишь потом. Я этого не переживу.

Повисла тишина. Поленья тихо потрескивали, добавляя уютного тепла в землянку. Будто не было никакой войны.

– Эрик, а еще говорят, что Осирис, переживший слезы Исиды, всегда может попросить ее о помощи, – я перевернулась на спину, глядя в серые глаза Крейна прямо над собой, – что это значит?

Осирис пожал плечами.

– Не знаю, Вел, – Крейн щелкнул меня по носу, а я поморщилась, – это же легенда.

Поймала зевок и посильнее натянула одеяло. Пригрелась на коленях Крейна, около приветливого огня, и после любимой истории тянуло в сон. Теплые руки гладили меня по волосам, а я чувствовала, как все переживания постепенно покидают уставший разум.

– Жалко, – подавила зевок, – это же так прекрасно. Настоящая вечная любовь.

– Спи, ребенок, – тихий голос, в котором была слышна улыбка Крейна, доносился уже в мое угасающее сознание.

 

Он пробормотал что-то еще, но я уже не слышала. Было очень тепло. И спокойно.

Сидеть в тени деревьев тут было даже сносно. Если учитывать, что мы забили все сумки водой, а на улице вечерело, можно было дышать. Через раз. Отвратительный липкий пот стекал по спине, вызывая желание нырнуть в воду. Но сейчас там я буду лишь мешаться. Призванного же, казалось, жара не беспокоила совершенно. Макс сидел у самого края воды, наблюдая за тем, как двадцать Рабосов то погружаются, то снова выныривают на поверхность.

Не самое приметное место реки. Оно не было широким или чрезмерно глубоким. Просто незаметное и находилось в частных владениях. Вот так, с моей легкой руки, лучший друг Эрика и по совместительству мой врач Бак стал хранителем не только тайн семьи Крейн, но и моих необдуманных поступков.

Эрик сначала нырял вместе со всеми. Не знаю, на что рассчитывал, но учитывая, что последние две недели он толком не спал и, судя по бутербродам с сыром, не ел, вернулся достаточно быстро. Как-то негласно мы решили, что нырять призванному не стоит. Давать в руки мертвому книгу Безмолвной явно было фатальной ошибкой.

Вода шла волнами, будто мы сидели не на берегу реки, а около Большого моря. Исида сегодня была беспокойной. От жуткой жары река стала гораздо уже, чем я помнила.

Дергаясь с каждой головой, поднимающейся над поверхностью, я все больше теряла надежду на то, что мы ее найдем. Тут было два варианта. Первый – Книгу утащило течением и мертвое тоже не сможет ее обнаружить. Второе – опоздали. Надо признать, что первый вариант был более возможным. Но даже маленькая доля вероятности второго вводила в ужас. Мы были здесь уже больше двух часов, но пока ничего, кроме сплошного мусора, на дне реки не обнаружили.

Обращенная в свои мысли, я повернулась туда, где в тени деревьев лежал Крейн. О чем-то тихо перешептываясь с Баком, сидящем рядом с ним на корточках, Эрик активно жестикулировал. В коротких белых волосах еще оставалась влага, которая играла в лучах солнца, проникающих сквозь неплотно сомкнутые кроны деревьев. Крейн дернул головой, отчего пара капель сорвалась и покатилась вниз по шее. Светлая кожа, притягивающая взгляд, под которой явственно проступали мышцы Осирис при каждом его движении. Желание прикоснуться вдруг высушило все во рту. Вот это да, Вел. Приехали. Теперь некромант, которого боялись окружающие, страдал от обычного человеческого желания. Тряхнув головой, я схватилась за бутылку и сделала огромный глоток, пытаясь освежиться.

Так дело не пойдет. Крейн – запретная территория. Все прожили, пережили. По-настоящему вместе мы были совсем недолго, да и от взаимного ли желания или от безысходного ощущения смерти, дышащей в спину, так и не разобрались. Если уж телу так неймется, найду другой вариант. Когда-нибудь. Сейчас есть нечто гораздо более важное.

– Вел, – я вздрогнула, повернувшись на упавшего рядом со мной Ра, – расскажи мне что-нибудь.

Зеленые глаза, наполненные какой-то непонятной для меня печалью. Мне всегда было жаль детей Безмолвной. Мертвое, осознающее себя живым, каково ему среди нас? Кажется, что я первый раз позволила себе посмотреть на него по-настоящему. Мягкие темно-рыжие волосы, аккуратно собранные в маленький хвост на затылке. Непослушная прядь, выбившаяся на лоб, прилипала к смуглой гладкой коже. Широкие скулы, на которых тонкой сеточкой проступали венки. Нос, слегка смещенный от перелома, с горбинкой. Маленький тонкий шрам на верхней губе.

Тело помнило все. Оно восстановилось с удивительной точностью, вызывая внутри тоскливую противную боль. Я же хотела этого. Чтобы он вот так снова сидел рядом. Видеть, как от улыбки образуются ямочки на щеках. Из-за какой-то анатомической особенности на одной стороне лица получилась не одна, а целых две ямочки. Подбородок, который, если присмотреться, завершал лицо неровным овалом. Одна косточка была чуть ниже другой. Я помнила каждый сантиметр этого тела. Широкие ссутуленные плечи. Ра, хоть и был немного ниже Эрика, как-то стеснялся своего роста и поэтому постоянно был будто наклонен вперед.

Почему мы просто в один миг стали друг другу чужими? Обиды, недомолвки, разлука неделями. И вдруг я решила, что это больше мне не интересно. А он просто перестал приходить. Уже потом, в тот ужасный день, когда Крейн с окаменевшим лицом сказал, что его больше нет, я пожалела обо всем. Но что же было сильнее на самом деле? Детская влюбленность? Или поглотившее меня в ту же секунду чувство вины? Ведь сейчас, глядя на то, как длинные пальцы перебивают зеленую траву вокруг, я ощущала именно его.

– Спрашивай, что тебе интересно? – я не могла ему отказать.

Возможно, прямо сейчас я собиралась обмануть себя. Дать ощущение, что все получилось. Что Макс Лавр действительно сидит рядом и ощущает эту удушающую жару.

– Как, – призванный глотнул воды из бутылки и начал заново, – когда ты оказалась с ним?

– Это тебя не касается, даже если ты настоящий Макс, – голос Крейна заставил вздрогнуть и поднять голову.

Эрик стоял босиком на траве, а по его телу стекала вода. Видимо, я пропустила момент, когда детектив успел снова нырнуть в Исиду. Капельки застряли между ресниц, делая серыми глаза еще более глубокими. Смотреть на все то, что было между подбородком и босыми щиколотками я не решалась. Не стоит сейчас.

– Почему же? – призванный встал с травы, отряхивая несуществующую пыль, – Твоя жена, Крейн, собиралась меня воскресить. И знаешь, у нее почти получилось. Я помню это, – Макс подошел к Крейну и издевательски похлопал того по плечу, – а до этого благополучно наставила мне рога с тобой. Так что стоит еще разобраться, кого и что не касается, Эрик.

Только я собралась закатить глаза, как ощущение того, что в груди что-то загорелось, заставило меня вскрикнуть. Солнышко.

– Заткнитесь оба! – я и не заметила, что в слова вложила поток.

Но сейчас не до этого.

– Масик, – нить крепла от кинутой в нее жизни, – малыш, мама тут.

– Где папа? – сын плакал.

Подпрыгнув на месте, я подбежала к Крейну и, откинув изо всех сил призванного, тут же приложила руки к голове Осирис. Так надежнее. Впопыхах легко спутать нити.

– Он тут, сынок, – руки зашлись в тряске, а к горлу подкатил ком, – малыш, что случилось?

– Па-а-а, – руки Осириса на моих плечах напряглись, – они говорят плохие вещи.

– С тобой все в порядке? Тебе сделали больно? – Крейн говорил спокойно, но его пальцы вздрагивали у меня на плечах.

– Нет, со мной все хорошо, я кушал и меня укладывают спать. Я просто спросил, когда меня вернут папе, – ребенок всхлипывал.

Так, с ним, по крайней мере, все хорошо. Его не трогают. Оно побоится тронуть. Макс цел.

– И что тебя испугало? – голос Крейна у меня в голове напрягся.

– Оно сказало, что мои мама и папа – убийцы. Что вы не будете меня спасать, – он шмыгал носом, – что мама хотела меня убить. Поэтому бросила. А папа меня не любит, а просто терпит, – и Макс снова зашелся рыданиями.

– Сынок, послушай меня, – Эрик говорил тихим голосом, успокаивая заодно и меня, – помнишь, я рассказывал тебе сказку? Про Исиду?

– Да, пап, – тихий голос ребенка.

Кажется, его рыдания затихли.

– Это была любимая сказка твоей мамы. Потому что она была про нее, Макс. Мы с мамой любили друг друга, и поэтому родился ты. И, конечно, все люди совершают плохие поступки. Мы с мамой – не исключения. Но это никак не может повлиять на то, что мы любим тебя. Просто не слушай плохих людей. Они сейчас сделают все для того, чтобы ты помог им и отдалился от нас.

– Потому что я – воин? – кажется, что Макс успокоился окончательно.

– Да, малыш. Мы – воины, – голос не подчинялся даже в моих мыслях.

– Хорошо. Я сильный, мам.

Не успела я сказать хоть что-то, как сын прервал связь. Слишком быстро учится. Очень. И я не сомневалась в том, что у него получиться сделать то, зачем его похитили. Руки тряслись, а из горла вырвались рыдания. Это слишком. Мой малыш там, один, рядом с убийцей. А мы не можем найти эту гребаную Книгу. Потоки вырывались из тела рваными кусками, а мне не хватало сил их держать. Взбесившийся некромант.

– Крейн, – я практически орала ему в лицо, – я же твоя Исида? Так сделай же что-нибудь! Вот она, – я кинула руку на реку, – где-то там, совсем рядом! Завтра, уже завтра оно сделает что-то снова! Если не сегодня, Эрик! У него наш сын! – кулак ударился в грудь Осириса, а из глаз прыснули слезы. – Пожалуйста, Крейн! Ты можешь. Никто кроме тебя не может, Эрик! Ты Исиду смог переплыть! – я опускалась на землю, заходясь в рыданиях. – Что мне сделать, чтобы ты снова почувствовал меня? Ощутил всю мою боль, Крейн?! Если с ним что-нибудь случится, я умру, Крейн! Так спаси же нас! Что делать, раздеться здесь?! Говори! – захлебываясь собственными словами, не могла найти сил остановиться.

Удар по щеке. Хлесткий, приводящий в чувство. Обжигающая пощечина. Ему было больно не меньше, чем мне. Эгоистка. Руки Крейна плавно опустили меня на траву. В этой безумной жаре меня вдруг пробил озноб. Ужасно холодно. Меня трясло, а потоки вокруг меня бесновались. Слезы. Слезы Исиды, от которых она ослепла. Я смотрела на реку и не могла поверить в то, о чем подумала.

– Эрик, – вцепившись в руку Смотрящего, я остановила его, не давая подняться, – ты единственный Осирис, переживший слезы Исиды, – серые глаза смотрели с недоверием, как на умалишенную, а я снова указала рукой на реку, – вот же они! Это реки бесконечных слез Исиды! Ты переплыл ее, Крейн. Не я. Исида приняла тебя.

Эрик смотрел с недоверием. А для меня все встало на свои места. Если Крейн прав и я действительно когда-то была его Исидой, то понятно, почему река тянула меня ко дну. Слезы, в которых закончилась жизнь девушки, жившей многие годы тому назад. Убившие и ослепившие ее. Поэтому я не чувствовала того же, что и он? Я просто не видела его. Исида перестала топить меня, как только мы вошли в нее вместе. Она поняла. А я – нет. Он смог переплыть, потому что иначе не могло быть. Защитить от любой напасти. Испытание. Выжженный дотла лес со всеми его обитателями. Он смог тогда. Подняв на него взгляд, я крепко сжала пальцы в своей руке.

– Я знаю, что прошло пять лет. Знаю, что это мучало тебя, Крейн. Но ради него. Пожалуйста. Как ты снова можешь почувствовать меня? – сглотнув несуществующую слюну, я спокойно повторила свой вопрос. – Что мне сделать, Эрик?

Крейн смотрел мне в глаза. Глубокая серая радужка. Кажется, что целую вечность я не видела этих глаз. Взгляд гипнотизировал, затягивал. И наконец Эрик разорвал тишину.

– Ничего не нужно делать, – Эрик отвернулся, – просто помолчи, – повернувшись ко всем, Крейн вздохнул. – Бак, угости людей чаем.

Народ засуетился. Кто-то подбирал свои вещи, кто-то шептался, перебирая ногами. Гнев Крейна начал наполнять воздух.

– Я сказал – все вон! – крикнул Эрик.

От голоса Смотрящего люди быстро начали покидать берег. Бак подошел и подтолкнул Макса, который явно никуда не собирался. Я кивнула, показывая призванному, что стоит послушаться. И он пошел. Что-то промелькнуло в голове снова, но сейчас мысли забиты были лишь одним. К этому вернемся потом, после. Сейчас – достать Книгу, чего бы это ни стоило.