Заветная Луна

Глава 5

Алена

– Даже не верится, что мы это сделали, – лёжа под боком Макса, пальчиком вырисовываю рисунки на груди любимого мужчины.

– Но это правда. Я рад, что все произошло именно так, – покрепче прижав к себе, муж поцеловал меня в макушку, отчего я только шире улыбнулась.

Не передать словами, как это приятно – чувствовать тепло чужого тела. Рядом, кожа к коже. Когда кажется, что вы дышите синхронно, как один единый организм. Раньше мне казалось, что парность – это безудержная страсть, восторг и запредельные эмоции. А сейчас, лёжа вот так, в обнимку, пусть и после безумства, понимаю, что это ещё и безграничная нежность, трепет к партнёру. То, что не передать словами. Метки дарят нам возможность смотреть на мир глазами того, кто предназначен нам свыше, чувствовать его так, как никто другой никогда не сможет.

Для меня истинный – часть меня, и пусть только кто-то попробует оспорить этот факт.

Подумать только, двенадцать часов назад я стала его женой по человеческим традициям, а три часа назад – по волчьим. А ведь ещё пару лет назад он сказал, что этого не случится пока я как минимум не закончу институт, а в итоге… В итоги все получилось весьма спонтанно, немного необдуманно, но от того и так сладко. Чувствую себя хулиганкой, бунтаркой, которая пошла наперекор всем и вся, лишь бы жить так, как хочется.

– Как думаешь, нам сильно от папы влетит? – мужской смех заполнил пространство спальни, чем вызвал моё возмущение, за это я немного ущипнула парня, при этом не удержав свою улыбку.

С одной стороны, могу понять его реакцию – глупо уже бояться, когда все сделано. И штамп в паспорте стоит, и свидетельство о браке на руках, и метки умудрились поставить в обоих ипостасях, но все равно страшно. Мы ведь обещали не спешить, отложить этот вопрос. Ему-то хорошо, он с родителями на равных говорит, а я как бы дочь. Как бы они меня ни любили и ни баловали, такой финт просто так с рук не сойдёт. Я всегда была с ними честной и открытой, сразу бежала делиться новостями. Ну почти всегда.

Братья иногда смеялись и говорили, что я слишком несерьёзная и эмоциональная для альфы. А мне было все равно: в первую очередь,я девочка, во вторую – Луна. Поддержать любимого, отвлечь от насущных проблем, подарить своё тепло и заботу – вот что мне важно. Макс вожак, ему нужно думать о стае, заботиться не только обо мне и детях. В моих силах не дать ему опустить руки и правильно замотивировать. Это куда важнее личных амбиций. Да и нет их у меня.

Я всего лишь хочу создавать уют в домах и мне совершенно не нужно для этого налаживать свой бизнес, как тёте Каролине с её ателье. У нас столько родственников и знакомых, что могу просто всем волкам обустраивать жилье. Ремонт дело такое – частое. Мужчинам может и все равно на частоту смены интерьера, но не женщинам. Спустя пять, ну максимум десять лет хочется обновить гнёздышко. Поэтому дорогому мужу вообще не о чём волноваться. Правда он об этом пока не знает.

И только не говорите мне, что растворяться в семье – это плохо. Я же не собираюсь только и делать, что заниматься домом? Нет. Просто мне не нравится мысль, что придётся ходить на работу по определённому графику, кому-то подчиняться. А управлять своей фирмой – это не то же самое, что быть дизайнером. Управленец всегда в документах, думает о развитии. Нет, это не мое.

А, ещё и про Кристину с Богданом не стоит забывать. Одна – архитектор, другой проектировщик, и оба будут не против, если я помогу довести все до идеала. Из нас получится неплохой семейный подряд. Только я буду сидеть дома и творить тогда, когда сама того захочу: утром, днём, вечером, а может и ночью. По вдохновению.

Но это все потом, сейчас надо пережить будущую бурю.

– Что ты смеёшься? Я серьёзно вообще-то, – немного пихнула его в бок, но в горизонтальном положении сделать это проблематично.

– Алька, я не Егора боюсь, а Аньку, – он щёлкнул меня по носу, перетаскивая, или даже вернее будет сказать, затаскивая меня на себя.

До сих пор не могу привыкнуть к тому, что Макс называет маму Аней. Судьба интересно свела наши семьи. Муж привёл маленькую человеческую девушку домой, думая, что она его пара, в итоге малышку приняли как дочь и сестру, в том числе и он, а потом девочка родила меня. Ну а дальше вы поняли.

– Почему? Мне кажется мама будет рада, что мы вместе, – не могу же я ему признаться, что слышала тот самый разговор. Маленькая тайна несильно все испортит.

Все потому что она всегда желала мне счастья, не просила оставаться после того, как мне исполнилось двадцать и официально мы могли быть с любимым вместе. А папа, он тоже меня любит и желает добра, но, как бы это сказать помягче. Ревнует что ли? Я, мама, сестрёнки – мы его маленькие девочки, которых надо оберегать, баловать. Да он нас даже к дедушке ревнует!

– Ну не знаю. Хотя бы потому, что я ей обещал, что ты доучишься, а потом уже все вот это вот, – немного взмахнул руками, рассекая воздух, и быстро вернул их на мою талию, прижимая меня к своему телу.

Да, помню я тот день как сейчас, правда он немного лукавит. Наверно. До самого конца я ведь не дослушала. В итоге своё совершеннолетие из-за того разговора очень не люблю, но маску приходилось держать до самого конца праздника, ведь я подслушала случайный разговор, который подкосил меня надолго и разделил жизнь на «до» и «после».

– – – – – – -

Два года назад

Ну вот как можно было заляпать платье? Чувствую себя маленькой катастрофой. Макс уже приехал, и я хотела выглядеть великолепно. Понимаю, что ещё маленькая, что парой мы будем мы нескоро, но покрасоваться-то хочется? Надела кремовое платье, которое мы купили с мамой неделю назад. Красивый лиф, расшитый кружевом, которое плавно перетекает от талии до середины попы. Из-под кружева виднеется пушистая юбка длиной чуть ниже колена. Я в нем похожа на ангелочка, по словам родительницы, а папа запретил его надевать при истинном, ссылаясь на то, что я в нем выгляжу провокационно. Но мама была непреклонна и уговорила его.

Ну и что вы думаете? Конечно я моментально залила его соком. Придётся переодеваться. Эх, так хотелось быть красивой. Пошла в свою комнату и, проходя мимо папиного кабинета, запнулась. Мама, он и Максим о чём-то оживлённо разговаривали, но услышав моё приближение, закрыли дверь, чтобы поговорить без свидетелей. Зайдя в комнату, сразу метнулась к коробке под кроватью.

Три года назад, когда в нашей семье родилась Наташа, в доме появилась и радионяня. Периодически оккупируя папин кабинет, как детскую, мама оставляла сестрёнку в манеже вместе с радионяней. Если мне не изменяет память, то вторая половина прибора до сих пор там. Включила и начала слушать.

– Макс, это для вас обоих, как ты не поймёшь? – ругался папа.

– Я понимаю все не хуже тебя, но в тоже время я прекрасно понимаю и свои чувства. Пока я в состоянии контролировать зверя, буду приезжать столько, сколько захочу. Когда пойму, что готов сорваться, сам не приеду, чтобы Алька могла доучиться спокойно, – рыкнул истинный, а я никак не могла сообразить, о чем говорят эти взрослые.

– Да кто знает, когда ты потеряешь стабильность. Ты можешь сейчас прекрасно себя контролировать, тебе может казаться, приехав в следующий раз – сдержишься, а по факту, пересечёшь порог дома и все, – тушите свет. Ты себя со стороны сегодня не видел. Когда зашёл к нам, как в стену врезался и начал принюхиваться. Да, всего пара секунд, но ты уже потерял самообладание.

Папа был непреклонен и говорил страшные для меня вещи. Это ведь мой Максим, он сможет себя сдержать. Вопрос тут в другом: сколько я смогу сдерживаться? Сейчас я не чувствую в себе бушевание гормонов. Бабуля и тётя Поля говорят, что я стану другой после полного обращения, когда от самки начнёт исходить половозрелый запах. До этого момента волноваться не стоит, как женщина я не буду привлекать пару в должной мере. Зачем нас ограничивать? Он и так приезжает раз в месяц. Разве это часто?

– Егор, она ещё не обращалась полноценно, ее запах пока меня трогает лишь в том плане, чтобы поставить метку и все. Я не воспринимаю ее как полноценную женщину, готовую…

На этих словах он прервался, видимо не желая это обсуждать с ними дальше.

– Макс, Егор, – тут вступила мама. Пожалуйста, убеди их мирно разойтись, забыв о разговоре. – Я не знаю чью позицию занять, кого поддержать, а кого нет. Ты был у нас месяц назад, но за это время слишком много всего произошло. Я вижу, как меняется мой ребёнок. Она только и делала, что щебетала о твоём приезде, готовилась к сегодняшнему дню. Мне страшно, что ты можешь спровоцировать ее взросление куда раньше, чем запланировала природа.

Я никогда не слышала от мамы такого подавленного голоса. Что вообще происходит в нашем доме? Все что-то решают, но об одном забывают. О моем мнении! Я уже совершеннолетняя. Да, по волчьим меркам я ещё вообще крошка, но все же обидно, что они обсуждают не только судьбу Макса, но и мою, не пригласив меня поучаствовать в разговоре.

– Ань, ты, о чём? Как можно спровоцировать то, что закладывается генетически ещё в утробе матери?

– В том-то и дело, – выкрикнула мама, явно сдерживая слезы. – В том и дело, что… – уже тише продолжила.

– Сестрёнка, говори уже яснее, пожалуйста.

– Ты был рядом с первых дней моей беременности. Она чувствовала тебя, тянулась к тебе. И сейчас, мы уже несколько месяцев видим, что после твоего ухода, волчица в ней начинает обиженно поскуливать. И запах на мгновения меняется.

Хм, не замечала такого. Может они ошиблись? То, что мы с золотой тяжело переносим его отъезд в последнее время – да, но не запах.

– Макс, мы боимся, что чем больше вы видитесь, тем меньше шансов, что вы продержитесь до двадцати лет. Нам есть с чем сравнивать. Взять Лизу и Антона, – пытается объяснить отец. – Парочка видится тоже раз в месяц, и ее родители не замечают в ней никаких изменений. Волчица и запах мирно спят, даже лениво не потягиваясь, чтобы поприветствовать своего волка. А вы? Вы часами бегаете по лесу, дурачитесь, причём не всегда в человеческой ипостаси.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Что они там делают? Просто стоят и смотрят друг на друга, или мысленно ругаются? Тишина убивает, бьёт по оголённым нервам, доводя до ручки. Волчица хочет вырваться на волю, прийти на помощь паре.

Стоп.

Это ведь то, что они и имеют в виду. Мы с мохнатой спешим к нему, все ускоряется…

От осознания простой истины резко сажусь на кровать. Если это так, то нам действительно стоит реже встречаться. Когда полноценно обернусь, уже будет не до учёбы. Только пара.

– Но с чего вы взяли, что редкие встречи помогут отсрочить оборот? Что если все меры окажут противоположный эффект. Алька, как и ее волчица, будут скучать, ещё напридумают себе невесть что и постараются удержать меня рядом с собой всеми возможными способами. Такое ведь тоже не исключено.

– Мы думали об этом, но пока не попробуем, не узнаем.

Сил слушать дальше их разговор не было. Отключила радионяню и, уткнувшись в подушку, горько заплакала, потому что не знаю, что делать в сложившейся ситуации. Я хочу быть с парой, общаться, проводить время, но и не хочу бросать учёбу, которая ещё по сути даже не началась.

И что делать?

– – – – – – -

Да уж, вот вам и все меры безопасности. Сколько не старались, все напрасно. Хотя. Тут как посмотреть. Мне уже немного за двадцать, учусь на третьем курсе института. Все условные сроки мы выдержали. Если родители начнут вдруг ругаться, припомню им это. А пока наслаждаюсь своей близостью с парой.

– Сильно устала? – спрашивает любимый, перебирая спутанные пряди моих волос.

– Есть немного. Спать уже хочется, но страшно, – смотрю ему в глаза, подложив кулачок под подбородок.

– Почему?

– А вдруг это все сон? – шёпот в тишине показался слишком громким. – Вдруг просто игра воображения? Мне просто захотелось, чтобы ты был рядом и все происходящее, лишь моя фантазия и стоит открыть глаза, как я окажусь снова в коридоре университета.

– Такого точно не будет. Закрывай глазки и спи. Завтра долгий день. Все выходные будут нашими.

– Это хорошо. Я по тебе сильно соскучилась.

Глава 6

Макс

Смотрю на спящую Альку под боком и не могу поверить собственному счастью. Сегодняшний день получился сумбурным, спонтанным. Утром я и предположить не мог, что все так круто изменится. Теперь ничего не будет как прежде ни для одного из нас.

А ведь я хотел всего лишь посмотреть на малышку со стороны, слушая родной голос. После совершеннолетия Альки ее запах стал резко меняться. Аня и Егор оказались правы. Может быть из-за того, что первые месяцы беременности я был рядом, может быть стресс от подслушанной информации сделали своё дело – не знаю. Но факт оставался фактом – запах начал едва уловимо меняться.

Если до девятнадцати я ещё ездил относительно часто к ней, то последний год вообще придумывал кучу отговорок. Слишком велик был шанс сорваться. Взять хоть Антона, он до сих пор не чувствует изменений в Лизе, пока как самка она его не привлекает в должной мере, поэтому он даёт девочке спокойно доучиться. Я же чувствую, что Алена уже готова быть моей, быть со мной. Но я не уверен в целостности ее психики.

Однако поздно размахивать кулаками. Когда услышал, что к ней пристали, замер на мгновение. Липкий страх прошёлся по телу, даже серый внутри заворочался так активно, как никогда прежде. Летел по коридору, как ошпаренный, и успел. Думал убью парня и, если бы не пара – точно бы не сдержался. А ее тихое «поехали домой» вперемешку со слезами…

Отстранился от него, предупредил и унёс своё сокровище куда подальше. Думал поедем в ресторан, успокою, побудем среди людей, отвлеку ее от случившегося, но все снова пошло не по плану. Даже не понял, как мы поругались. Сейчас спросите уже и не скажу с какой фразы все пошло не по тому сценарию. Не семья мы, охрана папина.

Колкости с ее стороны стали мощным триггером и влияли на мое общее нервное состояние. Я даже за Аньку так не испугался, когда ее исполосовали отшельники на нашем месте, когда сестра была на грани жизни и смерти. В итоге решился на свадьбу, чтобы стать хотя бы по документам одной ячейкой общества.

Хотя и здесь все произошло не так. Первая брачная ночь вышла за рамки того, что я планировал. И зачем я только помог ей расстегнуть эту дурацкую молнию на платье? Слишком напряжённым был, слишком сильно желал. В итоге поцелуй в плечо, основание шеи и все пропало. Платье, совесть… Остались лишь чувства, которые слишком долго держались взаперти.

Просил остановить, оттолкнуть, но она лишь сильнее прижималась ко мне, сама целовала. Мы оба обезумели, дорвавшись до желаемого. Страсть затмила разум не только мне, но и Алене. Если первые минуты она была скованной, старалась спрятать меня от себя, то через время уже сама подставлялась под поцелуи. Глупенькая, думала, что недостаточно красива, ведь пошла в маму.

Да, до форм волчиц ей далеко, но в этом ее прелесть. Маленькая, хрупкая, нежная, как цветок, который хочется оберегать. Взять даже Аньку, нет, она слишком боевая, пробивная и самостоятельная. Хорошо, что дочка не в нее. Как раз нежность и беззащитность Алёнки мне и нравятся. Она принцесса, для которой я герой, которая не полезет на амбразуру вместо меня. Она идеал женственности и нежности. Такая девочка-девочка. И только когда я ее окончательно обрел, понял, что это мой идеал.

Но одного я от Альки точно не ожидал, что она не просто решится на сумасшествие первой брачной ночи, а поддастся власти Луны и первая обнажит клыки. Что я почувствовал в тот момент? Безграничный прилив внутренней силы и спокойствия вперемешку со счастьем. Конечно я принял ее. Да, момент не самый удачный, не самая романтическая обстановка, но уже свершилось. Поэтому на втором круге в нежную шейку вцепился уже я.

Единство с парой в полной мере – это нечто потрясающее. Но человеческой формы мне было уже мало. Если нарушать все правила и обещания, то уже до самого конца. Поэтому недолго думая спровоцировал волчицу на оборот прямо в квартире, и на моё счастье она не поняла моей хитрости. А может желание было обоюдным, и я лишь усилил его. Хорошо, что в квартире два яруса, а то бы я задевал ушами потолок.

Смотрел на свою пару и не мог глаз отвести. Природа постаралась над ее мохнатой. Больше года ее не видел, но такое чувство, что целую вечность. Подростковая угловатость немного ушла, но все же она была ещё такой юной рядом с моим матерым другом. Золотая волчица с белой мордочкой, белой каёмкой по краю ушка, белым брюхом и грудью, вокруг шеи с белым полумесяцем, сводила меня с ума. Она неотрывно смотрела на меня, впитывая каждую реакцию, показывала себя, привлекала внимание заставляя в очередной раз восхищаться ее красотой. Но больше всего я люблю ее хвостик. Белый кончик, как и белые гольфы на лапах не имели чёткого края. Цвет плавно переходил один в другой, создавая сказочный образ.

Долго любоваться не было сил, и я поспешил поставить свою метку уже именно волчице.

И вот уже прошло несколько часов после нашего безумия, ангел мило спит, крепко обнимает меня, а я вновь вспомнил разговор с Аней пятнадцать лет назад, когда мы впервые собрались на Новый год всей семьёй.

– – – – – -

Пятнадцать лет назад

– Макс, можно тебя на минуточку? – тихо позвала Аня от чего у меня все мышцы напряглись. Слишком уж тон у неё обеспокоенный. Неужели с Егором проблемы?

Да нет, бред. Уже пять лет прошло с тех пор, как они живут душа в душу. Если у них и возникали трудности, то нам о них точно неизвестно. Тогда что же случилось?

– Пойдём, – оторвался от своей маленькой принцессы, ссаживая ее с колен.

Алёнка надула свои губки и фыркнула. Ну конечно, пару забирают. Даже боюсь представить, что вырастет из этой малышки и как долго мне придётся приручать эту сумасбродную волчицу. Но я точно справлюсь, она ведь моё солнышко. Зайдя на кухню, сестрёнка прикрыла за собой дверь. Да поплотнее. До сих пор не могу определиться, как себя с ней вести. Как с сестрой или как с будущей тёщей? Брат и сестра мы друг другу номинально, но я не могу перестать так к ней относиться. Все же столько лет заботился о ней.

Да, все же Луна интересно распорядилась нашими судьбами. Двадцать с небольших лет назад я привёл пятилетнюю малышку в нашу семью, ошибочно приняв её за пару, потом принял как сестру, а совсем недавно она родила Алёнку – мою истинную пару. Кому расскажи, сто раз переспросят все поп порядку, чтобы распутать клубок хитросплетений судьбы в нашей семье.

И вот сейчас близкий человек мнётся, желая со мной поговорить. Давно я Аню такой неуверенной не видел. Что же она захотела мне такого сказать, что стоит и выламывает сама себе руки, продолжая молчать.

– Анют, что случилось? – сев на высокий стул, подтолкнул её к разговору.

Когда она вскинула на меня свой взор, понял, разговор будет непростым. Она замялась, то открывала, то закрывала свой ротик. В итоге села напротив меня, сложила руки замочком на коленях.

– Макс, я хотела с тобой поговорить об одном, – и снова пауза. – Вернее сказать, попросить.

– Анют, что нужно? Ты своим молчанием меня доведёшь, – и засмеялся, не сильно, чисто, чтобы разрядить обстановку.

Все же забавно видеть её нерешительность. И не скажешь, что пять лет назад эта милая маленькая женщина раскидала кучу отшельников.

– Ладно. Только обещай, что сначала меня дослушаешь и не воспримешь информацию в штыки. Ладно?

– Договорились, – и я обхватил её замочек своими руками. – Говори уже. Не томи.

Не верится, что она может быть такой. Привык видеть её немного дерзкой и наглой. Но и такой она мне нравится. Правда то, какой тон задаётся для нашей беседы мне совсем не нравится. Волк навострил уши, ожидая от золотой представительницы чего-то нехорошего.

– Знаю, что ещё рано об этом говорить, но лучше сейчас, пока ты в состоянии здраво рассуждать.

– Так, уже интересно. Что же со мной надо такого обсудить, пока могу трезво мыслить. У меня вроде всегда голова ясная, – не смог сдержать ухмылки.

Анюта не оценила такой вольности. Видно было, как она нервничает и все мои попытки расслабить ее заканчивались провалом. Да уж. Впервые такое наблюдаю.

– Это про вас с Алькой, – испуганно уставилась на меня своими глазищами, а я заметно напрягся.

Нет, против нашей пары она не пойдёт. Она любит и меня, и свою дочь, прекрасно знает, что значат истинные пары. Тут что-то другое, и это пугает уже меня. Что в её головушку взбрело нет смысла даже гадать. Все равно проиграешь.

– И что мы с Алёнкой?

– Я не в праве вас об этом просить, и с ней, когда она вырастет бессмысленно будет затрагивать эту тему. А ты же у меня самый лучший и рассудительный, – тараторит Аня, а у меня от долгого вступления сердце бьётся то чаще, то реже, потому что непонятно то ли она убьёт меня новостью, то ли все в норме.

– Ты Егору это не скажи главное, а то приревнует, – попытался отшутиться, прерывая её, чтобы хоть немного сбавить градус напряжения в самом себе.

Знаю я её манеру говорить. Когда младшая так тараторит, её надо прервать, тогда она сразу переходит к сути. Если же дать ей говорить и дальше, то можно полчаса ждать нужного момента. Я не настолько готов сейчас к долгому ожиданию. Не произнеси она самое заветное для меня имя, может быть и дал бы ей выговориться, но не в этой ситуации.

– Не сбивай меня. Я и так волнуюсь. Мне сложно вдвойне. Я привыкла к тебе как к брату, а в итоге ты мой зять! – чуть пискнула сестрёнка, а я не выдержал, засмеялся в голос скорее нервно, нежели успокаивающе. – Ну хватит, – и шуточно толкнула меня в плечо.

– Анька, я тебя пытаюсь расслабить немного, и чтобы ты уже к сути перешла. Меня нервирует твоя растянутая речь. Давай ближе к делу, – вот только глаза напротив ни капли не оценили мой напор.

– Потерпите с детьми, – резко выпаливает, едва я успеваю договорить.

Вот это поворот. Такого я точно не ожидал о сестрёнки-тёщеньки. Мне точно нужно больше информации, пока мозги не вскипели от опустошённости. Мне реально непонятно, что творится в её сером веществе. Да нам по закону нельзя быть парой ещё пятнадцать лет. Я об этом ещё и не думаю. Мне хочется баловать своё сокровище и охранять от всяких в перспективе.

– Так. Повестка дня понятна. Теперь подробности, – прочистив горло, показал, что готов к дальнейшему диалогу с краснеющей девушкой.

Ей неловко, да и мне тоже. Уж что-что, а нашу совместную жизнь с Алей я не готов ни с кем обсуждать, при всем моем глубоком уважении. Только нам решать, как строить свою семью. Когда заводить детей, кто в доме будет главным. Кто влиятельнее в тех или иных вопросах. Это будет наш монастырь. Я никому не позволю в него влезать. Другой вопрос – прислушаться к умному совету. Сейчас я готов ее выслушать, но не более. Окончательное решение приму лишь, услышав все до конца. Пока мне хочется послать эту тему куда подальше, но в знак уважения я молчу.

– Понимаешь, через пятнадцать лет вы сможете пожениться, стать официальной парой, и ты её спокойно увезёшь. Просить вас не спешить со всем этим не буду, я итак вас разлучаю. Не представляю, как ты ещё держишься. И это она пока маленькая. А когда начнётся переходный возраст, и ты почувствуешь в ней… – она замолчала, закрыв лицо ладошками. Видно, как тяжело даются ей слова.

– Вишенка, а давай уже ты все изложишь, а потом спрячешь глазки. Пора взрослеть, – и взяв ее за запястья, развёл руки в стороны. – Ты задела сейчас далеко несамую простую тему. Объяснись, прошу, пока у меня мозг не взорвался, и я не послал все к черту.

– Макс, ты уже взрослый, ты давно хочешь семью, детей, даже не отрицай этот факт. Но Алька… Я сейчас смотрю на себя, наши отношения с Егором. И не хочу того же своей девочке.

– У вас проблемы? Егор тебя обижает, подавляет? Да я ему, – уже хотел было встать и пойти к родственничку, как она перехватила мои руки, удерживая на месте.

– У нас все в норме, Макс. Я о другом. Как бы тебе это объяснить. Сам знаешь, у нас сначала дети появились, а потом семья. Потом ещё дочка. Мы разрываемся и молчим об этом. Нам хочется насладиться общением друг с другом, узнать максимально все о партнёре, а вместо этого у нас дети и все связанное с ними. Мы не можем нормально провести время чисто вдвоём, без оглядки, потому что скоро надо забирать малышей.

– Хм, не смотрел на ваши отношения под этим углом. Вы же счастливы, – ее слова не укладываются в моей голове, хотя частично кажется, начинаю понимать, к чему она клонит.

– Мы и счастливы. Я не жалею ни о чём, но все же если можно было бы переиграть, то пару лет бы повременила, чтобы не бояться быть с Егором в любом месте, так скажем.

– Не смущайся. Я взрослый мальчик и знаю как получаются дети. Ты просишь меня не спешить с пополнением и присвоения тебе почётного звания бабушки.

Разве я не прав? Судя по отрицательно качающейся головушке – промахнулся. Все, я запутался. Голова совсем не соображает. Мне хочется просто прижать к себе Алёнку и вдыхать ее миндальный аромат.

– Не совсем.

– Так, тогда я запутался, – честно признаюсь, надеясь на разъяснение.

– Я прошу не для себя. Я прошу для вас обоих. Во-первых, Алька моя дочь и я хочу, чтобы она получила образование и состоялась как личность, а не с разбегу в семью, как в омут с головой.

– Ну, я думаю этот орешек мне жару ещё покажет. Она истинная Альфа. Так что до пятидесяти она будет все время нуждаться в авантюрах и будет упорно их искать. Надеюсь бету свою она побыстрее найдёт, чем я. Давай дальше.

– Не обнадёжил. Не забывай, она уже знает, кто ее пара, а к тому моменту тоже соскучится. Но да ладно. Дальше так дальше. Во-вторых, мне хочется, чтобы вы сначала попутешествовали, узнали привычки друг друга. С детьми все это не так происходит. Вы будете связаны по рукам и ногам. Да, с ними интересно, но все же вы не сорвётесь ночью в танцующий квартал и не потанцуете, потому что вас дневные забеги вымотают, да и на кого-то детей ещё надо оставить на отдыхе.

– И почему я не вижу в твоих глазах сожаления?

– Потому что это тоже интересно, смотреть, как дети тянутся к знаниям, познают новое. Я же говорю, я ни о чём я не жалею, просто родись у нас малыши на пару лет позже, была бы не против. В каждом периоде жизни есть свои прелести. Поэтому прошу, не торопитесь. У Али, как и у меня, это будут первые и единственные отношения. Лично мне всегда хотелось узнать, что такое первые свидания, первые робкие касания и смущённые поцелуи в тайне от родных, и не потому что нельзя или стыдно, а просто потому что это в новинку.

Аня замолчала, видимо немного запуталась, как и я. С одной стороны, ее мысль понятна. Она хочет, чтобы мы с Алей просто наслаждались жизнью и не пороли горячку с пополнением. И нет, я не считаю, что она поступает, как эгоистка, заботясь только об Алёнке. Анюта думает и обо мне, она знает, как долго я уже один, как долго жду свою истинную и чего мне это ожидание стоит, и хочет, чтобы я мог побыть именно с парой. Без всего, только я и она, моя истинная.

– Я понимаю, что о многом прошу, Макс. Просто хочу, чтобы ты меня правильно понял и услышал. Я не желаю вам зла. Вы оба мне дороги, – из родных глаз брызнули слезы, что привело меня в чувство.

– Ань, ну ты чего, – встал и притянул сестрёнку к груди, поглаживая по спине. – Конечно я не злюсь на тебя. Все понимаю. Мне и самому не хотелось спешить.

Не вру, вот правда не вру. Мне хотелось показать ей мир, свои любимые места. Хотелось найти Наше место. А с детьми это действительно трудно. Просто я пока думал об этом неосознанно и не в том ракурсе. У меня висит карта, где я отмечаю маршрут путешествия, рядом список достопримечательностей и моих личных находок, которые обязательно показал бы паре.

– Ты серьёзно? – шмыгая носом, находит в себе силы посмотреть мне в глаза.

– Абсолютно. Я просто не думал об этом в таком ключе. После свадьбы я хотел показать ей мир, а потом уже оседать, как старички. Ты просто показала мне мои мысли в другом свете. И так, для справки, я не позволю Алёнке уехать от вас, пока она не получит профессию. Пару лет я как-нибудь переживу. Мы-то с ней сможем видеться уже свободно, проводить время. Я хочу, чтобы она была парой, такой же, как ты, как мама. Поэтому ей нужно время без меня. В двадцать она, как пластилин, который сам себя слепит, и которому надо дать создать свою фигурку, а не копию кого-то.

– Макс, ты лучший. Я тебя люблю, – крепко обняла меня, утыкаясь щекой в грудь.

– При муже это не говори. Егор и так тебя ко мне ревнует, мне кажется.

– Замётано. Ты главное не говори ему, что хочешь дать Альке доучиться. Я тебе гарантирую, он заставит ее закончить аспирантуру тогда. Оно нам надо? – коварно хихикнула сестрица.

– Женщина, вы вообще на чьей стороне? Я ведь и у тебя дочь забираю, не только у Егора.

– Я на стороне адекватности и Алёнки. Ей-то тоже без тебя будет плохо. Так что тут все сложно.

– – – – – – – -

Да, дети – это прекрасно. Понимаю почему у многих пар они получаются почти сразу. Но я все равно хочу придерживаться первоначального плана. Тем более орешку ещё надо получить образование. Сказать, что мне не хотелось родить ребёнка – не могу. Хотелось, достаточно сильно. Только об этом надо будет потом поговорить с истинной. Свою позицию я знаю и принимаю, но, возможно, у неё иной взгляд на этот вопрос и моё нежелание будет ранить ее. Слишком большие планы у меня на наши первые годы вместе, грандиозные я бы сказал. Их итак придётся менять из-за сегодняшнего форс-мажора. Так что буду уговаривать подождать всеми правдами и неправдами.

Но разговоры будут потом, сейчас главное, что мы вместе и счастливы. Крепче прижимая к себе девушку я засыпаю, одурманенный ароматом цветущего миндаля.