10 глава
То, что я испытываю от прикосновения Дамианиса, потрясает до глубины души!
Этот мужчина ведь ничем не лучше Христофа, а возможно, даже и хуже. Занимается незаконными делами, на десять лет старше меня, не лезет за словом в карман, ведет себя нагло и бесцеремонно. В конце концов, он покупает людей. Все, о чем я мечтаю с того момента, как увидела Леона в камере, – никогда больше с ним не пересекаться. Но сейчас дрожу от его неожиданного вторжения не только в мое личное пространство, но и в мой мир. Хотя про вторжение, пожалуй, спорно – я первая начала.
Иной раз сложно объяснить ощущения, которые вызывает у тебя определенный человек. Только не с Леоном. Он рождает во мне страх на уровне инстинктов.
Когда Дамианис, отстранившись, скрывается за дверью, я буквально сползаю с подоконника на пол, все еще чувствуя на себе сильные руки. Иду нетвердой походкой в ванную, которая здесь же, в спальне, и хватаю с сушилки трусы. Натягиваю их на себя, будто с помощью хлопковой преграды получится уберечься от посягательств малознакомого мужчины на то, что я мечтала разделить с любимым и любящим меня человеком, а не с какой-то похотливой и грубой скотиной. Если бы знала, что так будет, обобрала бы Дамианиса до нитки, лишив его всякой возможности вот так запросто покупать понравившуюся девушку.
Сердце в груди ухает так громко, что закладывает уши. Леон не трогал меня ни в каких сокровенных местах, но его глаза… Хоть холодный душ принимай, чтобы усмирить внезапно обрушившийся ураган эмоций. Мысль, что эта наглая сволочь продолжит всячески меня провоцировать, спокойствия не добавляет. А ведь жизнь шла, словно по накатанной, и я не ждала от нее ничего плохого.
Даю себе еще пять минут, а потом выхожу из спальни. Дамианис сидит в гостиной на диване и ест, глядя в экран телевизора.
– Присоединяйся, – переключает на меня внимание, заметив, что я сажусь за стол. – Не знал, что ты любишь, заказал всего понемногу. Если хочешь, в баре есть алкоголь. Правда составить компанию не смогу, – кивает он на аптечку. – Но как восстановлюсь, можем устроить пьяную вечеринку.
– Я стараюсь не пить…
– И жить правильной жизнью? – произносит Леон с издевкой. – Должен огорчить, у тебя не получилось. Смирение придет чуть позднее. И замечу, это не я повел тебя по неправильному пути. Ты сама его выбрала, – тычет меня в самую большую мою ошибку, как глупого котенка. – Обратной дороги нет.
Опять хочется схватить стул и как следует приложить Дамианиса по голове. Этот мужчина мастерски умеет выводить из себя, буквально парой фраз.
Кому-то везет и, что бы ни совершил, он всю жизнь выходит сухим из воды. Но это не мой случай. Ни сухой, ни чистой выйти не удалось.
– В том-то и дело, что я не выбирала этот путь. В жизни иногда происходят события, которые неизбежно влекут за собой ряд других, не совсем приятных. Но из них можно извлечь урок, как делать не надо.
– Только давай без философских умозаключений.
Наверное, даже к лучшему, что Леон такой проницательный и сразу меня раскусил. Не люблю притворяться. Да и какая из меня актриса? Никакая. Как и из половины блогеров, на которых время от времени приходилось работать. Причем без особого удовольствия.
Одни плакались на камеру о проблемах и придумывали байки, другие устраивали скандалы и бросались провокационными заявлениями. У третьих якобы случались ужасные трагедии, четвертые демонстрировали липовые справки о болезнях. Все это делалось ради охватов и статистики, которую мне нужно было отслеживать и потом определять, на каких чувствах аудитории тому или иному заказчику играть в следующий раз, чтобы ее «взорвать». Где правда, а где ложь, я и сама порой не могла разобрать, да и, чаще всего, никто разобрать не может.
Но, очевидно, души людей и без того переполнены собственными переживаниями, горестями и проблемами – сочувствовать еще и какой-то диве, которая плачет на публику о своей боли, не очень-то хочется. Пользователи, как правило, стараются пролистать подобную новость и найти что-то более вдохновляющее и жизнеутверждающее. Так и грек.
Ему плевать, какие драмы были или есть в моей жизни. Не удивлюсь, если несколько минут назад, когда обращалась к нему с благодарностями и пыталась заискивать, я выглядела так же жалко и неискренне. Ведь испытывала в те мгновения противоположные чувства и думала лишь о своей выгоде. Без опыта перед камерой опрометчиво было ввязываться в подобную авантюру. Но я хотя бы попробовала.
Взяв небольшую порцию салата и кусок курицы, ловлю себя на мысли, что после стольких дней заточения и сбитого режима, съела бы весь поднос!
– Аппетит – верный признак, что стресс уходит, – говорит Дамианис, наблюдая за тем, как я активно работаю челюстями.
– А я его действительно пережила. И продолжаю переживать, – отзываюсь с набитым ртом. – Если думаешь, что перед тобой сидит железная леди с такой же железной выдержкой, то знай, это не так. Я обычный человек, которому нужны деньги, чтобы существовать. Поэтому и откликнулась на заказ узнать пароль пользователя. Только вот к чему это привело.
– И часто ты так узнаешь пароли? – Леон вытирает рот салфеткой и с любопытством смотрит на меня.
– Нет.
– Кто тебя сдал?
– Предполагаю, мой бывший, – сообщаю без утайки, хотя это чревато проблемами.
В первую очередь для меня. Особо распространяться о себе ни к чему. Тем более с Дамианисом.
– Бывший, но при этом не тронул тебя и пальцем? – Между бровями грека залегает глубокая складка. – У него проблемы с ориентацией?
– Нет.
– С потенцией?
– Нет.
– В чем тогда дело?
– Некоторые люди приходят в нашу жизнь, дабы показать, что отношения с ними – это не любовь, – уклончиво отвечаю я. – Эта тема до сих пор ранит, не хотелось бы ее развивать.
Но судя по усмешке Леона, ему плевать на мои сердечные раны. Мало того что наглый, так еще и без души. Надеюсь, его много раз бросали. Хотя, видя его смазливое лицо, самоуверенность и возможности, понимаю, что чаще случалось обратное.
Почему, спрашивается, такая несправедливость и должны страдать исключительно женщины? Интересно, он вообще хоть кого-нибудь любил? Очень в этом сомневаюсь.
Закончив с ужином, Дамианис сдвигает тарелки, ставит пакет на стол и достает из него бинт и антисептик. Стягивает майку, оголяя подтянутый, рельефный живот. От внимания не ускользает, что Леон в отличной форме, я бы даже сказала, в превосходной.
– Что произошло на парковке? Почему в тебя стреляли?
Ответа нет. Это не задевает, но заставляет вспомнить о суровых реалиях.
Случись наша встреча при других обстоятельствах и прояви этот мужчина чуть больше внимания, возможно, я бы согласилась сходить с ним на свидание. Внешне Леон – мой типаж. Но не внутренне. А еще он каким-то образом связан с криминалом. В него стреляли, пусть и резиновыми пулями, – вот явное тому доказательство.
– Обработай руки антисептиком, – раздается приказ.
– Ты чем-то болен? Зачем столько анализов, особенно по венерической части? Это заразно?
Леон прожигает недобрым взглядом.
– Я не связываюсь с уличными девками. Которой ты и являешься. Понравиться – еще не равно стать моей любовницей, тем более на постоянной основе, – припечатывает он словами.
Чувствую себя так, словно по щекам отхлестал. Да что за человек такой? Без унижений и шпилек никак? Сам же купил, так теперь каждый раз напоминать почему? Ну оступилась я – с кем не бывает?
Выливаю на руки антисептик, растираю его в ладонях и подхожу к Леону. Я еще ни разу ничем подобным не занималась, поэтому не уверена, что смогу перевязать хорошо. Одно дело – пальцами по клавиатуре стучать, другое – «работать» с живым человеком. Лучше бы Дамианис в медучреждение обратился, потому что единственное, чего мне хочется в это мгновение, – это причинять ему боль.
Несмотря на бурю эмоций, и отнюдь не радужного характера, стараюсь делать все аккуратно. Обрабатываю рану, перевязываю грудную клетку. Я так волнуюсь, что не чувствую собственных пальцев. Лишь когда благополучно справляюсь с поручением, облегченно выдыхаю и поднимаю голову. Встречаюсь с глазами Дамианиса, отчего тут же смущаюсь.
Леон смотрит так, что кожа в тех местах, где он недавно касался меня пальцами и через халат лапал своими ручищами, опять начинает гореть.
Надо бы вернуть здравый смысл на место. Это в книжках крутые мужики, все из себя брутальные мачо, влюбляются в девушку, когда спасают ее из передряги, и бросают к ногам целый мир. В жизни иначе. Просто так Дамианис никого спасать не будет. В его вселенной есть место только для личной выгоды. Да и на «волшебника» он мало похож.
– Судя по взгляду, ты мечтаешь, чтобы я побыстрее отбросил концы. Но лучше молиться об обратном, а то с долгами часто, как и с наследством. Все переходит тому, кто указан в завещании.
– А оно у тебя имеется?
– Попрошу официанта впредь не приносить колющие предметы в номер. – Леон косится на нож, которым я отрезаю бинт.
Едко ухмыляюсь. Сомневаюсь, что смогла бы причинить Дамианису физический вред. Не такой я человек. Хотя ради грека можно и исключение сделать.
– В твоей биографии нет сведений о том, что ты получила диплом или проходила какие-либо курсы по программированию, – снова возвращается он к моей жизни.
Это напрягает.
– И не будет. Я не получила диплом. Некоторые люди приходят в нашу жизнь, не только для того, чтобы показать, что отношения с ними не любовь, но и чтобы чему-то научить.
– Бывший, значит, обучил? Может, все-таки ты его выгораживаешь и он как-то причастен к пропаже денег?
– Нет.
Дыхание парализуется, когда Леон поднимает руку и убирает прядь волос мне за ухо.
– Не люблю повторять дважды, но ты редкий случай. Я не переношу ложь, – напоминает он.
Стойко выдерживаю взгляд темных глаз.
– А я говорю правду. Мы нехорошо расстались с бывшим, он запросто мог попытаться мне насолить. Или это сделал заказчик, я ведь так и не получила полностью всю сумму за работу. Зачем платить тому, кто окажется за решеткой, верно?
– Не получила? – озадачивается Леон.
– Не успела.
– И много не получила?
– Хватило бы, чтобы залечь на дно и дождаться, когда на тебя совершат еще одно покушение.
– То есть будет еще одно? – цепляется он за слова.
– Я гипотетически. Но ты правильно заметил, притворяться – это не мое. Как и работать на тебя. Тем более становиться такой же безжалостной… – Проглатываю нелестное слово. – В общем, быть как ты.
Закусываю губу, вспоминая, как несколько минут назад меня очень будоражили прикосновения Дамианиса. По сути, чужого человека, о существовании которого до недавнего времени я даже не знала. А теперь то и дело хочу пройтись ногтями по его лицу. За то, что не церемонится, за грубость, за сорванные планы и надежды. За все!
– А так и не скажешь, что с мозгами. – Леон опускает пальцы на мой подбородок и опять ведет к шее.
– То есть если симпатичная, то обязательно дура?
– Я так не говорил.
– Может, я и не такая уникальная, как ты, не знаю нескольких языков, но подставить человека в любой момент ради своей выгоды не смогу. И вообще, ты последний из людей на этой планете, с кем бы я хотела иметь общие дела. Не говоря уже о том, чтобы терпеть твои прикосновения и отдать тебе невинность.
Леон не шевелится, наблюдая за мной.
– Похоже, ты не только пароль узнала, но и в компьютере моем порылась. Нашла что-то интересное?
– Много чего. И не особо приятного. Да, я не в том положении, чтобы диктовать условия, но заставить меня думать о тебе иначе, ты не сможешь, – произношу с вызовом. И отчасти с удовольствием.
– Думать, может, и нет. Но вот чувствовать – вполне.
В следующую секунду Леон развязывает пояс халата, и его руки оказываются на моей талии, обжигая жаром кожу.
11 глава
В груди горит ярким пламенем. Достаточно одного взгляда девчонки, чтобы я возбудился. Вроде ничего такого не делает, но всем своим видом и существом словно вызов мне бросает. Плохой идеей было поселить хакершу в номере – самообладание рядом с ней дает сбой. Ощущения похожи на отходняк после наркоза: кидает из крайности в крайность и до конца не отдаешь отчет собственным действиям. Если и дальше так продолжится, однажды выдержка полетит к чертям и красавица в насильники меня запишет. Чего бы не хотелось.
– Я боюсь. – Вся бравада и гонор Антонины улетучиваются, когда наши рты застывают в миллиметре друг от друга.
В глазах напротив нет страсти, там действительно только испуг. А я не так хочу. Совсем не так…
Люди нередко чем-то одержимы, и хуже всего, когда вот так. Хочешь тело, а не можешь его получить. Раздирают противоречия, включается животный инстинкт.
Ну сколько я ее знаю? Видел пару раз. Да только у страсти нет мотивов. Ведет меня от диковинки с самой первой нашей встречи.
С шумом втягиваю воздух и убираю от Антонины руки, силясь не думать о том, что у нее под халатом. А то, что успел рассмотреть, – мне нравится.
Она тут же запахивает халат наглухо и дерзко вскидывает подбородок, рождая интерес узнать о ней больше. Никогда до этой минуты не задумывался, чего хотят импульсивные и эмоциональные существа. Да даже взять Ванессу. Столько лет из себя робота-карьеристку строила, а недавно как с катушек слетела, маячит без конца перед глазами, мечтая оказаться в моей постели.
– К себе иди, – сквозь зубы чуть ли не рычу я и возвращаюсь на диван от греха подальше.
Как назло, и спорт запрещен – некуда выплеснуть накопившиеся эмоции. А их немало. Буквально разрывает на части. Какое-то пограничное состояние. Если раньше все шло по отлаженной схеме и я любую ситуацию мог повернуть в нужное русло, то сейчас сам на себя с трудом воздействую, не говоря уже о других людях. Дан прав, надо начать с себя и своей дисциплины, вернуть изнурительные тренировки, как только врач разрешит, и не забивать голову всякой херней.
Закрываю глаза и перевариваю все, что услышал за этот день от хакерши. Беру телефон, открываю в почте отчет Дана и медленно перечитываю. Каждую, сука, строчку. Что-то не сходится, и не пойму что. Какая-то деталь ускользает.
Голова опять трещит, хотя я и так выпил двойную дозу обезболивающего. Надо, похоже, менять препараты, эти не подходят. О чем и пишу в чате Когану. Он тут же присылает название другого лекарства и рекомендует сдать анализы. Желательно сегодня.
Даже ради собственного здоровья я не готов идти на такие подвиги, несмотря на то что время позволяет доехать до клиники. Оформляю доставку из аптеки в номер, дожидаюсь курьера и, приняв лекарство, снова заваливаюсь спать. Прямо на диване в гостиной.
Просыпаюсь я от жужжащего на журнальном столике телефона.
– Да, – отвечаю, не глядя на экран.
– Привет! Если разбудила, извини, но у меня самолет через два часа, а потом куча дел, буду не в сети, – быстро тараторит Ванесса.
– Куда едешь?
– Домой. Надо на несколько дней слетать в Тель-Авив. Справитесь без меня? Никаких глупостей не наделаете? Я с Маршаллом еле договорилась. Так что давайте без фокусов, хорошо?
– Зачем в Тель-Авив? – уточняю я, пропустив мимо ушей половину ее болтовни.
– Да ничего серьезного. Можно даже сказать, личное. Ты, кстати, как?
– Терпимо.
– Все. Оставляю тебя на Когана и Дана. – Помощница завершает разговор.
Не свойственна Ванессе такая суетливость. Впрочем, мне тоже несвойственно жить с какой-то незнакомой девкой.
Состояние коматозное, отвести бы как-то душу, но что бы ни делал – по-прежнему плохо. Лишь в соседней спальне мне несомненно стало лучше. Еще бы кое-кто нос не воротил и не носился со своей девственностью и принципами.
Опять завожусь, буквально с пол-оборота. Ну не та у диковинки ситуация, чтобы меня игнорировать и презирать, однако именно это своенравная, дерзкая зараза и делает. Чем заводит еще сильнее.
Поднявшись с дивана, иду посмотреть, как там она. Надеюсь, не только трусы надела, но и лифчик.
В который раз вспоминаю об увиденных прелестях и, прежде чем открыть дверь, вдыхаю и выдыхаю несколько раз. Член вообще в курсе, что хозяин положения я, а не он?
Моя гостья вновь сидит на подоконнике. На этот раз в одежде. Выглядит опечаленной. Я бы на ее месте, наверное, тоже горевал, если бы так жестко подставили.
Заметив меня, Антонина тут же сжимается, а я злюсь. Связался же на свою голову. Мало мне доступных женщин? Да и характер у диковинки не сахар. Чем-то мой напоминает. И это тоже диссонирует с тем, что про нее в отчете написано.
– Собирайся. Через полчаса выезжаем, – сухо бросаю ей.
– Куда?
– Купим тебе одежду и поедем в офис поработать.
– Поработать – это у кого-то украсть деньги? – уточняет Антонина.
– Не украсть, а вернуть. Но это позже. Посмотришь на нашу защиту изнутри. Под наблюдением моего человека. И чтобы без глупостей.
– Без своего компа я все равно ничего не сделаю. Там все коды, информация, программы, статистика… Хотя если захочу, то и отсутствие личного компьютера на остановит.
– Через полчаса чтобы была в гостиной, – оставляю я за собой последнее слово и иду под холодный душ. Нужно привести мысли в порядок.
В итоге выйти из номера вовремя не получается. Мне нужна новая перевязка, и это выливается в еще несколько минут испытания и борьбы с самим собой.
Какая-то уникальная девчонка – будоражит одним только своим присутствием. Впрочем, кажется, понял, почему меня так заклинило на хакерше. Некоторые кайф ловят и, чтобы усилить его, пьют алкоголь, едят сладкое, курят, запрещенку принимают – я же нашел альтернативный способ. Цеплять Тоню.
Что там за бывший такой, что не тронул ее пальцем? Это тоже меня интересует. Совершенно не укладывается подобное в голове.
– Готово, – произносит Антонина и, задержав взгляд на моем пахе, тут же краснеет.
Ну что поделать, девочка, стоит у меня на тебя. К тому же ты отлично поддерживаешь игру «добыча-охотник». У любого мужика инстинкты взыграют после такого.
Еще немного, и придется обращаться к Когану с деликатным вопросом: как блокировать разыгравшееся либидо?
– Идем. – Надев рубашку, беру ключи от машины и телефон. – Водить умеешь?
– Да.
– Сядешь за руль. Мне пока нельзя.
Антонина на удивление хорошо водит. До офиса мы доезжаем без приключений, и, глядя на довольную диковинку, я делаю вывод, что надо почаще доверять ей машину.
Выделяю Антонине место в соседнем кабинете, прикрепляю в помощь Дана и сам задерживаюсь, чтобы посмотреть, что умеет хакерша. Интересуюсь, как у нее получилось украсть пароль.
Оказывается, ничего сложного в этом нет. Если пользователь открыл ссылку с вирусом, то остальное – дело техники. Точнее, программы, которую, как я понял, Антонина создала сама, получив таким образом возможность подключаться к абсолютно любому компьютеру и телефону. Она столько знает, что волосы шевелятся на голове и фантазия несется вскачь. С помощью этого самородка я много чего смогу. Выгодная инвестиция. Ну почти. Не считая одного нюанса.
* * *
Следующие полторы недели проходят относительно спокойно. Я по самую макушку зарываюсь в дела и бумаги, диковинка и Дан работают в соседнем кабинете. Ванесса сообщила, что ее поездка затянется еще на несколько дней. Все в выигрыше. Но градус моего интереса к Антонине не снижается, я бы даже сказал, наоборот.
Брешь в защите она нашла за пару дней, и даже не одну. Дан в тот вечер на весь кабинет орал благим матом. Я друга таким не видел ни разу за несколько лет нашего сотрудничества. Потом были звонки программисту, который отвечал за нашу защиту. Дан грозил ему судом, если тот не вернет всю сумму за некачественную работу. Мы с диковинкой сидели в стороне и молча переглядывались, давя смех. Хотя смешного, конечно, мало. Из-за чужого непрофессионализма я потерял много денег.
Однако худа без добра не бывает. Антонине удалось сделать невозможное. Она закончила работу над ошибками за считаные дни и наглядно показала, как легко можно получить доступ практически к любой камере работающего смартфона или ноутбука. И как их защитить тоже. Не знаю, кто из нас радовался больше, Дан или я. Честно говоря, я был под впечатлением от умений диковинки.
В конце второй недели нашего плодотворного сотрудничества с хакершей я решаю собрать команду в том же баре, где заметил Антонину в первый раз. Заниматься одной лишь работой скучно, да и отношения в коллективе необходимо поддерживать. Не только же с бесконечными требованиями и заданиями к людям обращаться. Во всем следует соблюдать баланс. Ну и еще я курс антибиотиков закончил, почти восстановился – чем не повод выпить вместе с командой и расслабиться?
Пишу Антонине сообщение, что заеду за ней в начале восьмого, а пока с Даном отправляюсь на встречу с Маршаллом. Деньги мы нашли: пришлось перехватиться у брата. Я зарекся втягивать Зена в свои дела, но за неделю – ровно такой срок я дал себе, чтобы вернуть все потери, – ничего не случится.
Ужин проходит напряженно, Алекс явно не рад, что я появился с деньгами. Невольно закрадывается мысль, что нанятый хакер и исчезновение сумм – его рук дело. Если так, то Антонина явно была не в курсе нюансов.
– Надоело, наверное, так работать? – интересуется Маршалл, развалившись в кресле.
Всем своим видом демонстрирует, кто здесь хозяин положения.
– Как? – Снова закипаю.
– Работать на кого-то, терять огромные деньги. Сколько ты еще должен Версалю?
– Я способен вернуть долг, и нам обоим это известно. У меня есть мозги и схемы, у тебя – деньги и власть. Я при желании могу оказаться на твоем месте, а ты на моем – нет.
Маршалл недовольно сдвигает брови.
Дан тут же толкает меня под столом ногой. Чуть-чуть отрезвляет. И впрямь, не стоит тратить нервы. Алекс – временное звено в отлаженной цепочке.
– Ладно, у меня есть другие дела. – Поднимаюсь из-за стола, и мы с Даном идем к выходу.
– Когда-нибудь ты создашь проблемы не только себе, но и всей команде. А нас у тебя в подчинении семь человек. Успешных, умных, креативных и молодых. Подумай об этом.
– Восемь, – поправляю Богдана.
– Что? – Он в недоумении смотрит на меня.
– Антонину забыл.
– Ну да, ну да… Ванесса, кстати, скоро возвращается? Удивительно, что еще никто не проболтался ей про твое новое увлечение.
– Ничего удивительного. Эдельвейс и Тим предупреждены, с остальными Ванесса не контактирует.
– Рано или поздно столкновения из-за Громовой вам не избежать. Я ничего против не имею, мне нравится, как Тоня работает, но умеет она много, и это малость напрягает.
– Почему?
– Видел, как лихо она вскрывает чужие телефоны и компы?
– Видел. И мне это тоже очень нравится.
– Ты говорил, Ганин предлагал документы состряпать, что она дура? Я бы на твоем месте не отказывался. Если станете работать в тандеме, на вас устроят охоту. Так хоть спрос будет только с одного тебя.
Сам уже об этом думал.
– Давай потом обсудим. Я за эти дни дико заебался напрягать мозги. Охота отдохнуть.
Мы заезжаем в отель, и я едва не роняю челюсть на пол, когда вижу диковинку. Похоже, она тоже устала от мозгового штурма и настроилась на отдых. Смена образа ей к лицу. Антонина выглядит почти как в тот вечер, а не изображает из себя упрямого подростка, одетого в джинсы и безразмерную футболку, как обычно делала в номере.
Дан несдержанно присвистывает, когда она садится в машину. Я чувствую запах ее духов. И не только. Понятно, почему малышка сегодня такая смелая. Залезла в бар и приняла на грудь? Что ж, похвально…
– Отлично выглядишь, Тонь, – одаривает ее комплиментами мой помощник.
Общение у этих двоих складывается легче, чем у меня с ней. Да это и понятно. Дан не претендует на тело диковинки. В отличие от меня.
После того вечера, когда я нагло вторгся в личное пространство Антонины, прошло две недели. И только я знаю, каких трудов стоило не зайти в соседнюю спальню и не поиметь своенравную девчонку во всех известных мне позах.