Невеста Короля Теней

Я жду, сосредоточившись на своем дыхании. Как только я делаю семь медленных выдохов, моя сестра снова заговаривает:

– Если я впущу тебя, ты поклянешься, что не прикоснешься ко мне? Я не позволю тебе использовать свой дар богов, чтобы заставить меня подчиняться.

– Я клянусь, дорогая. Прошу тебя, я скоро охрипну, крича вот так через дверь.

Еще пять вдохов. Затем, к моему облегчению, звучит скрежет поднимающегося тяжелого засова. Краем глаза я замечаю резкое движение Лирии, готовой рвануться с места. Я делаю знак рукой, бросая на нее суровый взгляд. Аура быстро хватает Лирию за предплечье, удерживая ее на месте.

В следующий момент дверь открывается. Из-за нее с опаской выглядывает Ильсевель.

– Ты одна?

– Да, – говорю я, жестом приказывая Лирии и Ауре отойти. Ильсевель открывает дверь чуть шире, хватает меня за плечи и затягивает внутрь. Она закрывает дверь и задвигает засов, прежде чем развернуться и прислониться к ней спиной, а затем наконец испускает долгий расслабленный вздох.

Я оглядываю комнату. Простая кровать, пустой холодный камин, ночной горшок и несколько других безделушек – вот и все наполнение этого небольшого помещения.

– Здесь довольно уютно.

Моя сестра вздрагивает.

– Это просто ужас. Три дня назад у меня закончилась еда, и отец запретил Ауре приносить мне еще. Думает, что может уморить меня голодом.

У нее глубокие темные впадины под глазами, щеки ввалились, кожа будто натянулась, стала тонкой и прозрачной. Конечно, она все еще прекрасна – потребовалось бы больше трех дней голодания, чтобы лишить Ильсевель ее естественной красоты. Но выглядит она совсем неважно.

– Ты же знаешь, что в конце концов тебе придется смягчиться, – говорю я.

– Ты серьезно? – В ее глазах вспыхивает огонь. – Я не позволю ему так поступить со мной, Фэри. Ты меня слышишь?

Я вздыхаю и сажусь на единственный маленький стульчик у холодного камина, кутаясь в складки плаща Фора. Я закрываю глаза и вдыхаю его запах – аромат земли и пьянящих специй, который на мгновение усмиряет стук в висках. Забавно, что даже этого призрака его присутствия достаточно, чтобы вернуть хоть малую толику того спокойствия, что он вселял в меня во время нашего путешествия.

Я быстро отгоняю от себя эту мысль, а затем, вздернув подбородок, снова ловлю взгляд сестры.

– Нет смысла изображать мученицу, Ильсевель. Мы всегда знали, какой будет наша жизнь. Мы слуги короны, такие же, как и все остальные. Мы вступаем в брак ради блага королевства.

– Но ты этого не сделала.

– Я сделала бы, если б смогла.

Ильсевель прищуривает глаза.

– Знаешь, а что-то в этом есть. Лучше всего сделать вид, что это была его идея отказаться от союза. Как ты думаешь, сможешь пронести сюда немного рвотного корня? Если я приму его в нужное время, меня вырвет завтра вечером во время приема. А в качестве мишени я бы как раз могла использовать своего будущего жениха.

Я бросаю на нее взгляд.

– Не шути так, Ильсевель.

– Я и не шучу! Я никогда по-настоящему не отдавала тебе должное за то, как ловко ты выскользнула из петли два года назад. Скажи мне, неужели жизнь в монастыре настолько плоха? Как ты думаешь, монахини позволили бы мне ездить верхом?

Сложив руки, я делаю глубокий вдох, выдерживая пристальный взгляд сестры.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, не так ли?

– Я помню, что ты была ко мне ласкова на протяжении многих лет, да. – Ильсевель вздыхает и идет к своей кровати, которой ей служит какой-то несуразные тюфяк. – Неужели это та часть разговора, где ты говоришь мне, что ставишь мои чувства и интересы в приоритет?

– Нет. Это та часть, где я говорю тебе, что ты совершаешь ошибку.

– Верно. Потому что ты встретила Короля Теней и он оказался великолепным. Так что я должна просто смириться с тем, что со мной обращаются как с племенной кобылой.

– Это признак зрелости – принять свою судьбу с достоинством, а затем извлечь из нее максимум пользы.

– Ну, все знают, что взрослая, из нас ты, Фэри. Я же – озорной огонек; Аура – душка. А другая наша сестра, о которой никто не говорит… она дьявол, – Ильсевель грустно улыбается. – У всех нас есть свои роли, не так ли?

За ее шутливыми словами – страх. Она делает все возможное, чтобы скрыть его, но, кажется, эта искусственная плотина вот-вот должна прорваться.

– Ты же понимаешь, что встреча с ним все равно неизбежна? – говорю я после нескольких мгновений молчания. Ильсевель опускает взгляд.

– Да, – она горько усмехается. – Как бы мне ни хотелось доказать обратное, я не похожа на героиню баллады, готовую умереть за правое дело. У меня на подобное просто не хватит духу. – Она шмыгает носом и трет его, смаргивая слезы. – В конце концов, я просто трусиха.

– Нет, Илси.

– Тем не менее я такая! Когда я услышала твой голос за дверью, знаешь, о чем я подумала? Я подумала: «О, слава богам! Фэрейн здесь. Она вразумит меня». Мне кажется, я ждала тебя все это время. Ты поможешь мне сдаться окончательно.

Я хмурюсь.

– Дорогая, я хочу, чтобы ты была счастлива. И я… Я думаю, как только ты встретишься с Королем Теней, ты будешь приятно удивлена.

– Раз так, сама выходи за него замуж.

Тепло приливает к моим щекам. Нельзя сказать, что эта мысль не приходила мне в голову раз или два во время поездки в Белдрот. Каково это – быть избранницей Фора? Что, если бы мне пришлось провести остаток своих дней рядом с таким мужчиной? Мысль, на самом деле не лишенная привлекательности. Спокойствие, которое вызывало его присутствие даже в разгар битвы, было необыкновенным само по себе. И во время этой поездки мне показались его манеры и речь очень приятными. Я не могу отделаться от мысли, что со временем я могла бы… полюбить его. Полюбить по-настоящему.

Я играю с краем его плаща. Раньше я не замечала, что его украшает тонкая вышивка. Теперь же, присмотревшись, я различаю стилизованное изображение дракона, его извивающееся тело протягивается вдоль подола. Это прекрасная, ювелирная работа. Совсем не такая, которую я бы ожидала от троллей. Но, с другой стороны, они вовсе не тролли. Они трольды. Очаровательный народ из завораживающего мира. Мира, о котором я хотела бы узнать больше.

Нет. Я не должна позволять таким мыслям проникать в мой разум. Они приведут только к разочарованию.

– Прости, Фэрейн, – говорит Ильсевель, неверно истолковывая мое молчание. – Я не это имела в виду. Ты ведь знаешь, что я не это имела в виду, верно?

– Конечно, – я улыбаюсь сестре и пытаюсь придать своему голосу дразнящую беспечность. – В конце концов, это будет его выбор, не так ли? – Затем, прежде чем она сможет прочесть в моих словах больше, чем я хочу, я спешу продолжить: – Пожалуйста, Илси, ты хотя бы встретишься с ним на приеме? Если он тебе не понравится, я сама запру тебя обратно в этой башне и проглочу ключ.

– Обещаешь? – Ильсевель пристально смотрит на меня.

– Клянусь самой богиней Норналой, – я делаю торжественный знак правой рукой. – Пусть я буду страдать от несварения желудка тысячу жизней, если подведу тебя.

Ильсевель поднимается с кровати и медленно приближается. Как будто внезапно почувствовав себя слишком измученной, чтобы продолжать этот разговор, она опускается на колени и кладет голову мне на бедра. Я закрываю глаза от внезапного потока ее эмоций. Сильных, захлестывающих, как волна в беспокойном море.

Собравшись с духом, я прикасаюсь к своему кристаллу, нащупывая вибрацию глубоко внутри него. Другой рукой я глажу Ильсевель по лбу, медленно позволяя умиротворяющей пульсации от кристалла пройти через кончики пальцев и успокоить сестру.

– Ты делаешь это, не так ли, – бормочет она, лежа у меня на коленях. – Используешь свой божественный дар.

– Шшш. – Я нежно убираю волосы с ее глаз.

– Я действительно чувствую себя спокойнее. Да проклянут тебя боги. – Она поднимает голову, ловя мой взгляд. – Ты придешь на прием сегодня вечером, не так ли? Я не уверена, что смогу вынести встречу с Королем Теней без тебя.

– Я буду там, – обещаю я. Хотя я знаю, что толпа людей на таком мероприятии причинит мне много боли, которая будет терзать мои тело и разум еще несколько дней. Но не могу бросить свою сестру. Не сейчас.

– Я буду там, – повторяю я.

И, может быть, все получится. Может быть, Ильсевель не нужно бояться. Может быть…

Может быть, Фор выберет меня вместо нее.

Глава 6. Фор

– Эти люди – сущие варвары! Ты представляешь, они ожидали, что я повешу свою одежду в гардеробной! Ты когда-нибудь слышал о чем-то более ужасном?

Я поворачиваюсь, когда дверь в мою комнату распахивается и в помещение неторопливо входит мой брат. Он бросается поперек кровати, которая зловеще скрипит под его весом, и я почти опасаюсь, что ее деревянные ножки рухнут, как срубленные деревья.

Сул закрывает лицо рукой, принимая позу томного горя, и стонет.

– Водопровода тоже нет. Говорю тебе, брат, я не знаю, как мы собираемся выживать в этом злачном месте!

– Следи за своим языком, Сул, – рычу я не в первый и, конечно, не в последний раз, непослушными пальцами пытаясь застегнуть украшенный драгоценными камнями воротник, лежащий на моих плечах и ключицах поверх свободной мерцающей туники из шелка хугагуг. – В конце концов, они всего лишь люди. Мы с самого начала знали, что их общество не особенно развитое.

– Не особенно развитое? – Сул поднимает руку и ловит мой взгляд. – Мы перенеслись в эпоху настолько примитивную, что они бы еще не открыли огонь, если бы боги не уронили его на их тупые головы.

– У тебя нет причин для жалоб. Я видел, что ты плотно пообедал их яствами. А днем спал как младенец. Я слышал твой храп через стену.

– Да, что ж, мучительные скачки под пустым небом, следующие за битвами не на жизнь, а на смерть, как правило, выматывают. – Сул садится, скрестив ноги и опершись локтями о колени. – Скажи мне, брат, ты действительно собираешься сделать одно из этих созданий своей невестой?

Я прищуриваюсь, глядя на него. Иногда мне приходится задаваться вопросом, является ли упрямый отказ моего брата признать мою человеческую родословную оскорблением или проявлением доброты. Возможно, и то и другое. Или ни то ни другое. В конце концов, Сул не самый честный тип.

Оставив его вопрос без ответа, я обматываю талию золотым плетеным поясом, закрепляя его сбоку по моде Мифанара. В комнате нет зеркала, а у меня – слуги, который мог бы помочь с подготовкой к приему, так что мне приходится справляться самостоятельно. Сул уже надел свою тунику, воротник и пояс с тройным плетением, что обозначает его принадлежность к королевскому дому. Мой пояс из четырех шнуров усыпан драгоценными камнями, как и подобает королю.

– Прихорашиваешься для кого-то конкретного? – спрашивает Сул. Так и не дождавшись от меня ответа, брат приподнимается на кровати и, опершись на локти, смотрит прямо на меня. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.

– Надеюсь, что нет.

– О, ты ничего не сможешь от меня скрыть, – он ухмыляется. – У тебя с головой не все в порядке с тех пор, как ты посадил эту маленькую смертную мисс к себе на колени. Тебе лучше быть осторожным.

– Я всегда осторожен.

– Ха! – смех Сула похож на лай. – Возможно, это и было правдой вплоть до недавнего времени. Но давай посмотрим правде в глаза, брат, за твоим каменным фасадом скрывается сердце поэта. Тебе нравится идея вскружить этой девчушке голову и вместе с ней отправиться в Вечное путешествие, как пара влюбленных, встреча которых была предначертана богами, ну и все такое.

– Уж не знаю, Сул, – я бросаю на него короткий взгляд. – Но мне кажется, из нас двоих поэт именно ты. Уверен, что не упустил свое призвание? Мифанару не помешал бы официальный королевский бард. Или, может, ты предпочел бы роль шута?

– Не неси чепухи, – фыркает Сул. – Из нас двоих прагматиком можно скорее назвать именно меня. Мне нравится наслаждаться обществом одной хорошенькой девушки так же, как и любой другой, – он вздергивает подбородок, пристально глядя на меня. – С твоей стороны было бы разумно последовать моему примеру.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– О, неужели? – Сул набирает воздуха, чтобы продолжить, но, к моему великому облегчению, дверь открывается и в комнату входит Хэйл. Ее шею, ключицы и плечи закрывает сияющий серебряный воротник, а длинные изящные юбки из мерцающего шелка, усеянного сверкающей россыпью мельчайших бриллиантов, облегают бедра, удачно подчеркивая ее изгибы.

– Пора, мой король, – говорит она. – Прием уже начался, все ждут вашего появления.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, Сул вскакивает с кровати, его глаза внезапно загораются.

– Что с тобой, капитан Хэйл? – заявляет он, оглядывая ее с ног до головы. – Что происходит? Да неужто это тот стойкий воин, которого мы все знаем и любим? Но если быть совсем честным, с определенных ракурсов ты просто восхитительна!

Хотелось бы мне схватить брата за голову и несколько раз ударить о глухую каменную стену. Взглянув на Хэйл, я вижу, что от нее не ускользнуло это тонко завуалированное оскорбление… Намек на каменную кожу, закрывающую правую сторону ее тела и лица. Трудно не обращать внимания на это уродство и увидеть ее сильные и поразительные черты.

Хэйл была влюблена в Сула с тех пор, как мы все были детьми, но мой брат всегда ухаживал только за великими красавицами при дворе. К Хэйл же он относился с братской привязанностью, смешанной с презрением, что я нахожу диким и ужасающим. Я надеюсь, что он просто не подозревал о ее чувствах к нему и на деле был не такой черствый, каким кажется.

Сул кланяется и галантно предлагает Хэйл руку.

– Могу я иметь честь сопроводить леди вниз на ужин?

Она смотрит на его руку так, словно он только что предложил ей личинку червя.

– Я сегодня работаю, – коротко говорит она, затем поворачивается ко мне. – Вы готовы, мой король?

– Да. – Я в последний раз поправляю ремень и расправляю ткань на плечах. – Ведите, капитан.

Я следую за ней из своих личных покоев в приемную. Ларонгар выделил мне и моим спутникам несколько комнат в западном крыле Белдрота, расположенных немного в отдалении от остальных покоев. Стоит отдать ему должное за попытку быть гостеприимным. Я с удовольствием подмечаю подарки, которые были отправлены ему из Мифанара за последний цикл переговоров: гобелены из хугагуга, развешанные по стенам, шкуры волков-вартуров, перекинутые через спинки стульев. Драконья чешуя стоит на пьедестале в центре комнаты, в ее изогнутом основании разведен небольшой костер, излучающий свет, который одновременно кажется знакомым и странно чужим. В Мифанаре мы поджигаем лунные камни, и исходящий от них свет чистый и абсолютно белый. Сходство, конечно, есть, но отличия все равно бросаются в глаза.

Мои спутники, принарядившиеся к торжественному приему, стоят вокруг костра. Умог Зу, наша жрица, надела головной убор из крыльев мотылька и черепов, из-за чего выглядит теперь довольно свирепо. Остальные одеты в более сдержанные туники и платья с поясами; ткань и покрой чрезвычайно высокого качества, но в целом выглядят просто. Только Хэйл надела поверх праздничных одежд броню и, я подозреваю, оружие, пристегнутое к бедрам и предплечьям.

Я ловлю себя на том, что ищу взглядом Йока среди остальных. Печаль пронзает мое сердце, когда я вспоминаю, почему мальчишки нет с нами. Если бы только был какой-нибудь способ узнать, как он сейчас…

– Что ж, друзья мои, – говорю я, торжественно оглядывая остальных. – Еще раз позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы отправились в это путешествие вместе со мной. Мы уже сталкивались с испытаниями, и то, что нам предстоит сделать в ближайшие дни или, возможно, недели, еще раз проверит нашу решимость. Только постарайтесь помнить, что мы делаем все это ради Мифанара. – Я прикладываю руку к сердцу. – Я горжусь тем, что в грядущих испытаниях рядом со мной будут такие благородные души.

– Боги, брат, – говорит Сул, скрещивая руки на груди и прислоняясь к стене. – Мы же не лезем к дракону в глотку! Всего лишь немного вина и пара танцев. Что плохого может случиться?

– А мне кажется, это хорошая речь, – рычит Хэйл ему в ответ. – Вдохновляющая.

Сул одаривает ее милой улыбкой.

– Ты еще сапоги ему поцелуй! Хотя пока ты в таком платье, можешь целовать меня где захочешь.

– Хватит! – Я быстро встаю между ними, блокируя убийственный взгляд Хэйл. – Нам пора идти.

Паж ждет нас в коридоре рядом с нашими апартаментами. Бедный парень, кажется, чуть не отдает богу душу при виде нас. Он быстро кланяется на неуклюжий человеческий манер, его шапочка с перьями падает с головы. Он ловит ее и водружает обратно на макушку, все время бормоча:

– Прошу вас, следуйте за мной, великий король! Милорды!

Сул фыркает. Я игнорирую его и встаю на место позади дрожащего мальчика. Он ведет нас вниз по ряду лестниц и переходов. Довольно скоро я слышу бормотание и незнакомые переливы человеческих музыкальных инструментов, играющих довольно визгливую мелодию на струнных и духовых. Если это предвестники ожидающих нас развлечений, то, судя по всему, будет долгая ночь.

Мы оказываемся в конце длинной галереи, освещенной медными жаровнями, полными ярко-красного пламени. В моих глазах, привыкших к лунному огню, этот свет кажется адским сиянием. Люди толпятся, наряженные во множество слоев ткани с бесчисленными оборками, объемными рукавами и высокими головными уборами, которые затмевают своей экстравагантностью даже творение Умог Зу.

Запах смертности поражает меня с ужасающей силой, и я начинаю жалеть, что не нанес побольше духов джиру, просто чтобы заглушить это зловоние.

Мальчик-паж дергает за рукав человека в белой ливрее. Прежде чем повернуться к залу, мужчина тяжело смотрит на нас из-под нависших век, выражение его лица нечитаемо.

– Король Мифанара Фор, лорд-протектор Подземного королевства, – объявляет он гулким голосом.

Реакции почти нет. Несколько человек, стоящих ближе к этому концу галереи, поворачиваются и настороженно смотрят в нашу сторону. Дамы перешептываются, прикрывая рты руками, в то время как мужчины откровенно насмехаются. Не совсем тот прием, которого я ожидал.

Я ловлю себя на том, что ищу одно бледное лицо среди всех этих глазеющих незнакомцев. Несомненно, она будет здесь сегодня вечером. Как принцесса королевства, она просто обязана появиться на таком мероприятии. Но я не вижу ее.

Однако я сразу замечаю Ларонгара. Он стоит на другом конце комнаты и что-то шепчет на ухо потрясающе чувственной женщине с роскошными золотистыми кудрями. Королева? Если так, то она совсем не такая, какой я представлял мать Фэрейн. Женщина ловит мой взгляд и лукаво улыбается. Король хмурится и, повернувшись, чтобы проследить за траекторией ее взгляда, замечает меня, стоящего у входа. Его лицо расплывается в улыбке.

– Фор! – кричит он. – Друг мой! Проходите, проходите и познакомьтесь со всеми.

Я расправляю плечи. Пора окунуться в это море людей. Ларонгар заключает меня в еще одно пугающе знакомое объятие, как только я оказываюсь в пределах его досягаемости. Люди, безусловно, гораздо более эмоциональны, чем я ожидал.

– Я надеюсь, тебе удалось хорошенько отдохнуть, дорогой мальчик, – говорит он. – У нас впереди целая ночь, полная удовольствий. О, и раз уж речь зашла об удовольствиях, позволь мне представить леди Аракиан.

Я поворачиваюсь к спутнице короля и принимаю протянутую мне руку. Наклонившись к ней, я бормочу:

– Очень приятно, мадам.

– О, милый король! – Она прикасается к своему сердцу, привлекая внимание к пышной груди и глубокому вырезу платья. – Надеюсь, приятно будет как раз мне!

Взгляда, сопровождающего это заявление, достаточно, чтобы заставить мою кровь вскипеть. Я поспешно отпускаю руку леди, в то время как Ларонгар рычит:

– Не надо этого сейчас, сокровище моего сердца. – Он щиплет ее. Леди Аракиан хихикает и хлопает его по руке, встряхивая своими кудрями. Переводя взгляд с одного из них на другого, я внезапно понимаю, кто эта женщина. Определенно не королева.

Ларонгар резко поворачивается и кричит сквозь толпу:

– Теодр! Почему бы тебе не подойти сюда и не поприветствовать своего спасителя?

Наследный принц развалился за столом, вокруг него собралась группа молодых леди и джентльменов. Он выглядит великолепно в отороченной мехом накидке и наряде из золотого бархата почти того же оттенка, что и его блестящие волосы, весь украшенный драгоценностями. Его вид пленяет взгляд, и, кажется, принц и сам прекрасно об этом осведомлен.

Он бросает на меня скучающий взгляд.

– Ну, привет, король троллей. Уверен, мои сестры скоро спустятся. Не хочешь скоротать время ожидания за игрой с нами? Ставкой будет, ммм, скажем, твой пояс?

Я открываю рот, чтобы холодно отказаться, но Ларонгар прерывает меня:

– Не все хотят терять свои рубашки и ботинки за игровыми столами, как некоторые молодые бездельники. Имен называть не буду. – Он поворачивается ко мне, тяжело качая головой. – Этот мальчишка убивает меня. Ох уж эта дарованная богами красота! Но боги никогда не дарят подарков, не взяв что-нибудь взамен. Они отняли у этого мальчика мозги и сделали его самым симпатичным болваном в королевстве. Чего бы я только не отдал за настоящего сына рядом со мной в эти темные времена! Но сейчас, – добавляет он с многозначительным видом, – возможно, боги все-таки услышали мои молитвы. Скажи мне, Фор, ты любишь танцевать?

– Да, люблю. Хотя, боюсь, я знаю не так много человеческих танцев.

– Это не проблема. Мы найдем тебе симпатичную учительницу в кратчайшие сроки! И, возможно, ты сможешь научить нас каким-нибудь танцам троллей, а?

Я внутренне вздрагиваю от столь небрежно произнесенного оскорбления. Сул, стоящий рядом со мной, наклоняется ближе и шепчет на трольдском:

– Если кто-нибудь еще раз употребит это слово, да помогут мне боги, я начну крушить черепа, отрывать конечности и бить себя в грудь обоими кулаками.

– Успокойся, Сул, – шиплю я в ответ. – Они не понимают, что говорят.

– Ты в этом уверен? – мой брат многозначительно приподнимает бровь.

Прежде чем я успеваю ответить, голос герольда снова заполняет пространство:

– Королева Мерет и принцессы, Ильсевель и Аура Сайхорн.

У меня внутри все переворачивается. Боги небесные! Не думал, что буду сегодня так нервничать. Не то чтобы действительно имело значение, какое впечатление у меня сложится о принцессе, покажется ли она мне привлекательной, остроумной или хотя бы отдаленно интересной. Я пришел сюда, чтобы завоевать ее отца и его Мифатов, а не ее руку или сердце. И все же мне не удается избежать внезапных кульбитов в груди, когда, повернувшись ко входу, я готовлюсь впервые увидеть Ильсевель.

В дверном проеме стоят три фигуры. Первая и самая заметная – утонченная и деликатная дама, выделяющаяся на фоне других своим статным видом и возрастом. Я сразу понимаю, что она, должно быть, мать Фэрейн. Ее волосы с серебристыми прядями уложены в два пышных завитка, по одному над каждым ухом, а на голове покоятся изящная корона и вуаль. Глаза у нее очень серьезные, даже немного грустные.

Однако гораздо сильнее мое внимание привлекает вторая фигура, одетая в красное и белое и самая высокая из троих, – эта девушка поражает своей красотой. Она держит плечи, по которым рассыпаны ее густые темные кудри, расправленными, а спину очень прямой, как будто готовится ринуться в бой. Хотя я не могу представить себе, чтобы такое тонкокостное создание владело мечом, ее вид говорит мне, что она попыталась бы, если бы ей пришлось. Ее окружает едва уловимая аура свирепости.

Следующая девушка, стоящая прямо за ней, – хорошенькая малышка в голубом платье с огромными испуганными глазами, довольно юная и боязливая. Определенно не такое энергичное создание, как ее сестра. Я не могу представить, как можно договориться о ее руке; она похожа скорее на ребенка, нежели на девушку, достаточно взрослую для того, чтобы вступить в брак.

Они степенно входят в зал, опустив глаза и скромно сложив руки. За ними следует группа дам, некоторые помоложе, другие постарше. Но лица, которое я ищу, среди них нет. Где же Фэрейн? Неужели она слишком устала после вчерашнего путешествия, чтобы присутствовать на празднествах этим вечером?

Наконец я замечаю ее, стоящую в тени позади ее сестер и их фрейлин. Она одета в простое серое платье, на волосах белая вуаль, голова склонена.

Словно почувствовав на себе чужой пристальный взгляд, она поднимает глаза, встречаясь с моими. Мое сердце на секунду замирает.

И тут кто-то хватает меня за руку.

– Пойдем, Фор! – Ларонгар ревет мне почти в самое ухо. – Давно пора тебе познакомиться с моими женщинами.

С этими словами он тащит меня вперед, и толпа расступается перед ним.

– Вот она, – величественно объявляет он, взмахнув рукой, – хранительница моего сердца и мать моего наследника, королева Мерет. Мэрри, любовь моя, познакомься с королем Фором из Мифанара.

Маленький рот королевы, похожий на бутон розы, раскрывается в короткой улыбке.

– Приветствую вас, Ваше Величество, – мягко произносит она. – Добро пожаловать в Белдрот.

Я бормочу что-то, надеюсь, уместное, но едва успеваю договорить, как Ларонгар берет за руку высокую темноволосую девушку в алом платье и тянет ее вперед. Она пронзает меня улыбкой, как кинжалом.

– Это Ильсевель, мое третье дитя, – с нежностью говорит Ларонгар, когда девушка приседает в глубоком реверансе. – Я знаю, у отца не должно быть любимчиков. Но, скажем так, я сомневаюсь, что вы найдете более красивое лицо где-либо в мире! Но если кто-то и может составить ей конкуренцию, так это моя младшенькая, Аура.

При этом он выводит девушку в голубом вперед. Она тоже делает реверанс, очень грациозный и осторожный, у нее едва хватает смелости бросить в мою сторону мимолетный кроткий взгляд. Я пытаюсь по-доброму улыбнуться, но подозреваю, что это только пугает ее еще больше.

Затем я поворачиваюсь к Фэрейн, все еще стоящей позади толпы. Разве она не должна быть сейчас здесь, рядом со своими сестрами, когда их представляют? Я открываю рот, чтобы произнести какое-нибудь приветствие, но прежде, чем успеваю сказать хоть что-то, Ларонгар возвращает мое внимание к девушке в алом.

– Возможно, Ильсевель, – говорит он, – ты будешь так любезна провести этот вечер в компании короля Фора? Ему не помешал бы компаньон, который рассказал бы ему о наших обычаях и спас от студня из свиных ножек.

Придворные вокруг нас тихо хихикают. Неужели я стал объектом какой-то шутки?

Я смотрю на Сула и Хэйл, стоящих неподалеку. Выражение лица брата совершенно каменное, непроницаемое, но капитан, заметив мой взгляд, приподнимает бровь и ободряюще кивает, намекая, чтобы я продолжал изображать из себя очаровательного ухажера.

Расправив плечи, я обращаюсь к темноглазой принцессе:

– Для меня было бы честью насладиться обществом такой прекрасной спутницы за ужином.

Она удивленно моргает, глядя на меня, ее губы слегка приоткрываются.

– Ой! Я не… то есть… – румянец заливает ее щеки, и она бросает взгляд на своего отца.

– Продолжайте, – говорю я, надеясь, что мой голос звучит мягко. – Не бойтесь. Я сказал что-то не так?

– Нет, великий король, – девушка снова храбро встречает мой взгляд. – Просто… я не ожидала, что вы так хорошо говорите на нашем языке.

Я улыбаюсь.

– Да, я знаю, что большинство людей представляют трольдов большими неуклюжими каменными монстрами, которые общаются только с помощью рычания и хрюканья.

Румянец Ильсевель становится еще ярче. На мой взгляд, это необычно. Трольды не так легко меняют цвет лица. Однако я не могу назвать эту особенность отторгающей, скорее уж милой.

– Боюсь, я смутил вас, принцесса, – быстро говорю я, надеясь успокоить ее. – Пожалуйста, простите меня. Возможно, вам покажется, что моих знаний в области человеческого этикета слегка недостает. Тем не менее я надеюсь, что смогу проявить себя прилежным учеником, если вы согласитесь стать терпеливым учителем.

С точки зрения флирта эта реплика была неплохой. Я наблюдаю за тем, как мои слова производят на девушку желаемый эффект. Она улыбается мне, на этот раз более искренне, чем раньше. Возможно, мне все-таки удастся разобраться со сложностями этого вечера.

– А теперь, Ильсевель, – говорит Ларонгар, желая поторопить события, – проводи нашего гостя к его месту, хорошо? Он проделал долгий путь, чтобы нанести нам этот визит, и наверняка проголодался!

– Конечно, – принцесса протягивает мне руку. – Если позволите, добрый король?

Я знаю, что должен показать себя с лучшей стороны, быть уступчивым и приятным. Но что-то мешает мне взять ее за руку.

Вместо этого я поворачиваюсь к ее старшей сестре.

– А вы, принцесса Фэрейн? – говорю я, обращаясь к ней поверх голов нескольких наблюдающих дам. – Как у вас дела после нашего путешествия? Я по опыту знаю, насколько утомительной может быть долгая поездка на спине морлета.

Она испуганно поднимает взгляд. В ее глазах мелькает какая-то эмоция, которую я не могу определить. Удивление, да, но и что-то еще. Может быть, радость? Или я вижу только то, что хочу увидеть?

– Все в порядке, спасибо, Ваше Величество, – говорит она.

Я чувствую легкую боль от того, что она не называет меня по имени. В конце концов, мы на публике; непринужденность, которой мы наслаждались во время нашей ночной прогулки, была бы неуместна в этой обстановке.

Легкая улыбка появляется на ее губах.

– Поездка на морлете определенно заставила меня ощутить части те тела, о существовании которых я раньше и не подозревала!

– Держу пари, что так и было, – бормочет Сул мне в спину на трольдском. С усилием я сохраняю невозмутимое выражение лица.

– Ну-ну, Фэрейн, – говорит Ларонгар, делая шаг между мной и ней. – Не приставай к королю троллей. Ты планируешь остаться до конца праздника?

Фэрейн уже было открывает рот для ответа, но Ильсевель вмешивается первой.

– Я попросила Фэрейн остаться. – Ее глаза ловят пристальный взгляд отца. – Если она уйдет, я тоже уйду.

Воздух между ними искрит в безмолвной битве воль. Я отступаю на полшага. Что именно происходит между королем и его любимой дочерью? Судя по выражению лица Ларонгара, я бы совсем не удивился, если бы он сейчас набросился на нее и безжалостно избил. Однако в конце концов Ларонгар лишь спокойно улыбается:

– Конечно, Фэрейн может оставаться столько, сколько захочет, – с этими словами он зовет прислугу, чтобы те приготовили место для его старшей дочери за длинным столом. Затем он поворачивается ко мне и хлопает меня по плечу. – Не обращай на нее внимания! Она странная, эта Фэрейн. По большей части она не появляется при дворе, но если Ильсевель хочет, чтобы она была рядом, что я могу поделать? Это редкий день, когда я не могу отказать моей прелестной крошке, чего бы она ни пожелала! Ты, конечно, уже понял это, а, мальчик мой?