Почем мечта будет?
Воскресенье, вечер. Автосервис
…Зря он все-таки купил коньяк этим двум корефанам. Не устоял перед их слезными воплями: «Целых два дня молоко да молоко деревенское, а нас, между прочим, от него пучит! И понос!» Теперь Пердиганди сидел на капоте одного «мондео» (настоящего, с битой мордой), смотрел на другой (фальшивый) и весело распевал песню:
– На му-уромской дороге! Стоя-али три сосны! Одна-а сосна – береза! А две-е сосны – дубы!
То, что там, на муромской дороге, произошло дальше, он, видимо, не знал, и поэтому, закончив петь, начинал свои завывания сначала. Шаробздюнчик прихерился рядом и внимательно слушал.
– Сереж, – в каморку заглянула Женька. – Ты домой пойдешь?
В сервис они вернулись часа полтора назад. За это время Женька успела запрячь Степана и с его помощью доделать ту работу, которую не сделала в пятницу, то есть попросту домыть полы. Обратно ехали на «мондео» – Серега, памятуя про тысячи, отданные гайцу ни за что ни про что, решил не поддаваться ни на чьи провокации и предпочел замаскировать автомобиль под свой. Правда, утром, пока все спали, он все-таки сгонял на заброшенное летное поле и «превратил» машину в Maserati GranTurismo…
– Нет, – покачал головой Сергей. – Вы идите, я пока останусь.
– А «лачетти» как же? – спросил Степан.
– Идите, – устало сказал Серега. – Я разберусь.
Закрыл за ними калитку ворот изнутри и сел за компьютер. Сколько может стоить Chevrolet Lacetti? Начнем с относительно нового…
Да, бэушки стоили, в принципе, подъемно. Но и это бабло надо было каким-то образом найти. Штуку баксов Серега мог наскрести и сам. Осталось отыскать остальные, – нет, он, конечно, найдет хозяина машины и поторгуется с ним, но надо же иметь какой-то убедительный аргумент, если хозяин эту машину продавать не захочет. А что еще может быть этим аргументом, кроме денег?
Сколько может стоить его, Серегин, «мондео», – естественно, после ремонта? Да еще одну штуку. Тем более, если продавать срочно. Поэтому надо где-то выцарапать деньги в долг, договориться о продаже «мондео», забрать из-под подушки собственное бабло, найти хозяина «лачетти» – а вот, хотя бы пробить номер машины, по заказ-наряду-то она от страховой поступила, – и все уладить. И спокойно – каждый день – эксплуатировать именно тот автомобиль, который тебе в данный момент нужен. А по выходным – отрываться на чем хочешь. Больше Сереге ничего от жизни и не надо было.
Серега набрал номер на мобиле, послушал, что «абонент находится вне зоны действия сети» и понял, что придется ждать. Делать было нечего – он подошел ко второму, фальшивому «мондео» и, подумав, произнес волшебные слова превращения.
Chevrolet Lacetti универсал с подготовленной к окраске мордой и пятном черной краски на капоте вернулся на место, – как будто и не было ничего: ни «панамеры», ни «ламбо», ни, тем более, «вейрона» или «майбаха».
Серега хмыкнул и вернулся к себе в каморку. Надо было чем-то себя занять в ожидании, когда его знакомый, у которого можно было занять денег, появится в зоне действия сети. Тем более, что его обязанности колориста пока никто не отменял. Да, жизнь у Сереги после появления волшебного «лачетти» изменилась, но не настолько, чтобы бросать все и сразу. Там видно будет, что делать и как использовать все преимущества чудесной машины для того, чтоб сделать свою жизнь не жизнью, а праздником. А пока надо мешать краску. Тот же Panther Black для «фокуса», например. И для «шкоды фабии». И для «киа рио».
…Он настолько увлекся, что не заметил, как прошло два часа. Тем более, что сейчас все отлично получалось, и panther black больше не отливал зеленью, как тот… тот, который, судя по всему, превратил «лачетти» во «все, что угодно».
– Вот черт, перезвонить же надо! – Серега торопливо помчался к телефону и набрал номер.
– А я говорю: не судьба, – ехидно заявил появившийся на рабочем столе Шаробздюнчик.
Через мгновение понемногу, по частям, рядом начал возникать Пердиганди.
– Чо это не судьба? – возразил он, позевывая.
– Потому что не судьба, – отбрил его Шаробздюнчик. – Не его это.
– В смысле? – не понял Серега.
– Его дело – краски мешать и машины ремонтировать, – охотно объяснил корешу Шаробздюнчик, будто бы не замечая присутствия Сереги. – А не стремиться куда-то там, – он помахал рукой, – в даль дальнюю и высь поднебесную. А он не понимает и хочет все это сломать. Нет бы своей жизнью заняться, устроить ее, – машину починить, денег накопить, с семьей помириться, так он – наоборот, сейчас назанимает везде, в долги влезет, а потом останется с этим тарантасом, с которым не знает, что делать.
– Как это я не знаю, что делать?! – возмутился Серега. – Очень даже знаю!
– Да ну? – всплеснул ручонками Шаробздюнчик. – А ты, орел, не видел, что все машины, в которые эта, – он ткнул в сторону «лачетти», – превращалась, – у этих машин свои хозяева есть? Которые, может, и не хотят, чтоб на них какой-то там колорист из автосервиса катался, резину жег им!
– Да мне насрать, – обозлился Серега, – если такую тачилу купили, то не на последние. От них не убудет!
– Нет, ты не видел! – продолжал свою обличительную речь Шаробздюнчик, распалившись. – Ты еще и по салонам шарился, деньги искал чужие! Мусор чужой выгребал, как мародер какой! Нет бы радоваться, что дали, так сказать, возможность покуражиться! Да быть благодарным!
– Ах ты, сука, – медленно произнес начинающий багроветь Серега. – Ах, значит, им – судьба на хороших машинах кататься, а мне – нет? Я – чмо болотное?! Ты, что ли, определил, кому чем заниматься и кто сколько иметь будет? И кто достоин, а кто – нет?! Да как ты появился, скотина, так у меня все наперекосяк пошло, алкаш-недомерок!
– Да не, ты нормальный пацан, – попытался было вякнуть Пердиганди, но его никто не слушал.
– Я не могу этого так оставить, – глядя на Серегу во все глаза, заявил Шаробздюнчик. – Ты теряешь разум, и поэтому я…
Что именно собирался сделать Шаробздюнчик, никто никогда не узнал. Потому что Сергей внезапно схватил никак не ожидавшего такого финта карманного демона и опустил в ведерко с краской. Подержал там несколько секунд, как-то отстраненно констатировал, что тельце – или что там было, – обмякло (да, не успел чувак исчезнуть вовремя), вытащил руку, чистой рукой накрыл банку крышкой, грязной – цапнул тряпку и начал искать глазами растворитель. Банку потом выкинет. Точнее, зароет.
– Че смотришь? – враждебно спросил он Пердиганди. – Так же хочешь?
Тот ойкнул и исчез.
– Что угодно простил бы, – задумчиво сказал Серега, – только не это. Мечту отбирать у меня ни одна падла не посмеет. Даже пусть вас десять Шаробздюнчиков будет.
На душе было почему-то паршиво.
Зазвонил мобильный.
– Серег, ты меня искал? – раздался в трубке голос того самого приятеля, которому мужик тщетно пытался дозвониться последние несколько часов.
Серега воспрял духом.
– О, приветствую, – сказал он. – Дело есть… Не на сто миллионов, но около.
…В понедельник в 12 часов дня Серега, ликуя, шел в цех. Еще вечером накануне он позвонил мастеру, предупредил, что опоздает, и заявил, что вся его работа на первую половину рабочего дня уже сделана, – все ок, маляры могут красить. Деньги, на которые он рассчитывал выкупить «лачетти», лежали в сумке. Все складывалось просто прекрасно.
Только вот машины на том месте, где ее оставил Серега, видно не было. В дополнение ко всему прочему весь цех был полон незнакомых людей, и все орали, сгрудившись в далнем углу, где стояла покрасочная камера Колорист забеспокоился и поймал пробегавшего мимо арматурщика:
– Лех, у нас случилось что?
– Да ваще, – заржал арматурщик. – С утра Жора наш, ну, механик, пришел из клуба. За каким-то перепугом – сюда. И бухой еще. Сел в «опель», который нам в пятницу пригнали.
– И? – поторопил его Серега. Да, действительно, в пятницу им добавили в ремонт несколько машин. Да, кажется, там было что-то вроде Opel Mocca.
– Жора ж наш бухой был, – с удовольствием продолжил коллега. – Поработать решил. Не понравилось ему, как машины стоят, решил показать нам, как правильно работать надо. Сел, начал разгонять. Разогнал, значит…
В общем, как следовало из рассказа арматурщика, бухой Жорик не сумел нормально проложить курс и со всей дури попал клиентской «моккой» в покрасочную камеру. Камера возьми да схлопнись; у «мокки» в клочья разбилась морда да сработали подушки безопасности.
Жорику – пьяный же был – понятно, хоть бы хны. Желание разгонять машины у него резко утихло, он кое-как выбрался из плена подушки да завалился спать в ближайшую «вольво». Алкашам везет, трезвым бы был – ни за что так не отделался.
Но самое-самое интересное – то, что в камере стояла машина. И Жорик сначала снес стенку камеры, а уже этой смятой стенкой впечатался в стоящую там тачку. Ну и все, считай, ни камеры, ни машины, которая в ней была, ни «опеля». Жорика уже хозяин автосервиса Дмитрич увез куда-то; квартиру, может, продать заставит, чтоб ущерб сервису возместил. Нынче все дорого стоит, даже «лачетти», не говоря уже о камере и об «опеле»…
– Какая «лачетти»? – внезапно подобрался Серега. – Которая в пятницу здесь оставалась? Но ее красить не должны были. Как она в камере оказалась?
– У Жоры спроси – небрежно ответил Леха. – Я-то помню, что не должны были, а вот Жорик решил, что ее будут красить. Короче, злые все были, ужас, – закончил свой рассказ арматурщик. – Вон, тут уже и из страховой налетели, и хозяевам позвонили машин, ходят тут, акты составляют…
Серега, не дослушав, кинулся в сторону камеры, – смотреть своими глазами. И увидел, конечно, – остатки от погибшего «лачетти». Тотал без вопросов. Нет, на первый взгляд все было не так плохо, не совсем всмятку, но ту без страховой ясно, что восстанавливать ее смысла уже нет.
Нет. А значит, все остальное беспольезно и никуда не приведет.
Серега уже плохо помнил, как отпрашивался у мастера второй раз, чтобы отвезти обратно так и не потребовавшиеся деньги, как ехал в метро и тупо смотрел в одну точку; как возвращался на станцию, – поймал себя на том, как выплескивает только что намешанный panther black, отливающий зеленью, на капот собственного «мондео».
Точнее даже, не сам поймал, а его поймали.
Был уже поздний вечер, почти ночь, – самое время для того, чтобы Женька пришла на работу. Да не просто с Васьком, как обычно, – нет, в этот раз с ней притащился и Степан. Именно Степа поймал плохо соображающего Серегу, когда тот бил рукой по останкам «лачетти», которые пока отволокли в дальний угол. Поймал и с трудом оттащил. все равно Серега бил безуспешно. Искореженная машина даже не пыталась ни во что превратиться.
– Серег, хватит, – сказал он. – Будем считать, что это нам все приснилось. Забей.
Естественно, они все знали, – кто-то, кого Женька успела застать из работников, ей уже рассказал, что колорист малость повредился умом из-за чужого «шевроле».
– Но ведь не приснилось же, – вяло возразил Серега, чувствуя, что сил у него уже ни на что не осталось.
– Давай лучше я за пивом сбегаю? – предложил Степа. – Или за чем хочешь? У меня деньги есть, – похвастался он, – я сегодня зарплату получил. Я ж не только студент. Я работаю еще.
– Ну кому было бы плохо, если б я ее купил? – горько спросил Серега и побрел в свою каморку.
– Ну что, бежать? – окликнул его Степа.
– Беги, – согласился безо всякого энтузиазма Сергей. – Мне коньяка.
– Вася, – услышал он голос Женьки. – Ты здесь останешься, а мы со Степой сходим и быстро вернемся. Ты меня понял?
Вася что-то пробурчал в ответ, и через секунду Серега увидел его на пороге своего колористского угла.
– Дай хоть фотки с машинами посмотреть, – попросил его Серега. – Не стерлись?
– Нет, – важно покачал головой Васек. – Все пучком. Фотки – полный отпад. Щас телефон принесу, – и убежал куда-то в глубину цеха.
Так что ж получается, прав был Шаробздюнчик, – чувствуя, как к сердцу подступает тоска, подумал Серега. – Каждому – свое, и не смей эти границы переходить? А попробуешь сделать так, как хочешь, как душа велит – сразу получишь мордой об стол?
Вот черт. Шаробздюнчик! Похоронить же надо, наверное, этого гоблина. А то маляры сунутся в краску – и что, простите, они там найдут? Как бы после этого скорая психиатрическая не забрала весь их автосервис в полном составе… Хватит с них потрясений.
Серега цапнул ведерко с той краской, в которой утопил Шаробздюнчика, и задумался: а что, если.. А если плеснуть именно этой краской на свой «мондео»? Слава богу, продать он его не успел, только договорился на «посмотреть». А вдруг получится?! И что получится, главное? Короче, терять-то теперь нечего…
Он поставил ведерко на стол, аккуратно открыл крышку…
И отшатнулся – до того резво из ведерка вылетела маленькая птичка. Вылетела, что-то проорала дурным голосом и села на стеллаж. Склонила голову, наблюдая за Серегой, да так и осталась смотреть.
– Ты кто? – спросил птичку ошалевший Серега.
– Пиздиплюйка, – послышался голос Пердиганди.
– Че-го-о??? – чуть не сел на месте Серега.
– А я чего? – возмутился тот, поглядывая на Сергея все-таки с опаской. – Она так сказала – зовут ее так! Я чо, сам это придумал?!
– Ну здрасьте, – Серега рухнул на стул. – То Шаробздюнчики, то Пиздиплюйки. И все это богатство – мне одному.
Птица возмущенно зачирикала, а Пердиганди опасливо отодвинулся от Сереги подальше.
– Да не бойся, не трону, – сказал ему Серега.
Тот как-то сразу подтянулся.
– Тогда, может, коньячка нальешь? Скоро ж принесут, – умильно предложил Пердиганди.
– Да куда ж я от тебя денусь, – ответил Серега, которого после всех переживаний начало пробивать на «ха-ха». Он поднялся со стула и взял в руки краску. Нет, для очистки совести плеснуть стоит. – Птичка тоже коньяк будет кушать?
– А не знаю, – беззаботно ответил Пердиганди. – Как сама захочет…
– Дядь Сереж, – на пороге опять возник Васек. На этот раз – с телефоном. – Держи, смотри.
Тут Васек заметил в руках у Сереги ведерко с краской, неожиданно приосанился и важно сказал:
– Дядь Сереж, а вы не так делаете, эта краска – все равно не та.
Сергей замер:
– В каком смысле – не та?!
– Да в таком, – легко объяснил Васек. – Не такая краска, которую я на «лачетти» пролил.
– Ну, ясно, что не та, цвет же другой, – продолжал недоумевать Серега.
– Да не, – поморщился Васек. – В ТУ краску я… короче, я туда плюнул…
– Ладно еще, что не нассал, – автоматически отозвался Серега и тут же взвился: – Что-о?!
Вася, улыбаясь, как примерный мальчик, смотрел на Серегу и молчал.
– Хорошо, – медленно произнес Серега. – Пакет чипсов. Большой. И два чупа-чупса. Больших.
– Два пакета, – немедленно отозвался гаденыш. – И пять чупсов. И колы большую бутылку.
Серега поразмыслил.
– Договорились, – сказал он. И протянул Ваську ведерко с краской. – Дерзай.
Вася охотно цапнул ведерко. Невидимый Пердиганди где-то в своем углу хихикнул.
Даже Пиздиплюйка что-то одобрительно чирикнула.