Шри Ауробиндо. Письма о йоге – IV

Для того чтобы быть отшельником, крайне необходимо обладать определенной силой, позволяющей вести внутреннюю жизнь. Может быть, лучше чередовать уединение с какого-то рода внешней активностью. Но и то и другое имеет свои преимущества и недостатки, и только благодаря бдительности и поддержанию устойчивого внутреннего равновесия человек может избежать того, что может негативно сказаться на его садхане.

* * *

Общий принцип самопосвящения и самоотдачи един для всех в этой йоге, но каждый по-своему посвящает себя и совершает самоотдачу. Тот способ, который использует Х, хорош для Х, точно так же, как и способ, используемый вами, подходит для вас, так как он согласуется с вашей природой. Если бы не было этой гибкости и этого разнообразия, если бы все должны были делать всё по одному образцу, то йога была бы жесткой ментальной дисциплиной, а не живой силой.

Если вы способны петь, находясь во внутреннем сознании, ощущая, что Мать управляет всеми вашими действиями, тогда вы вполне можете делать это. Развитие способностей не только допустимо, но и закономерно, когда это может сделаться частью йоги; человек может преподнести в дар Божественному не только собственную душу, но и все свои способности.

* * *

Тому, кто обладает более широким духовным видением, довольно трудно ответить на ваш вопрос так, как хотелось бы вам, как и любому другому ментальному существу, четко определив, что «ты должен делать», а чего «ты не должен делать», – особенно если под «ты» подразумеваются «все». Несмотря на то, что существует одна заветная цель для всех и существуют общие, четко очерченные направления наших усилий, тем не менее нет такого детального и единого набора правил, касающегося внутренних аспектов садханы, который был бы применим ко всем духовным искателям. Вы спрашиваете: «А не вредно ли то-то и то-то?» Но то, что вредно для одного, может оказаться полезным для другого, то, что вредно в одних условиях, может быть полезно в других, что-то, сделанное в определенном состоянии духа, может иметь катастрофические последствия, а то же самое, но сделанное в совершенно ином духе, становится безобидным или даже благотворным… Существует так много факторов, которые нужно учитывать: состояние духа, обстоятельства, особенности личности, потребности природы и ее тип, стадия, на которой находится человек. Именно поэтому так часто говорится, что Гуру должен обращаться с каждым учеником в соответствии с его индивидуальной природой и таким же образом руководить его садханой; даже если это одно и то же направление садханы для всех, все равно на каждом этапе она будет различной для каждого. По этой же причине мы говорим, что способ действия Божественного не может быть постигнут с помощью ума, потому что ум действует в соответствии с жесткими правилами и принципами, в то время как дух видит истину всего сущего и истину каждого и действует по-разному, руководствуясь своим собственным пониманием и всеохватывающим видением. По этой же причине мы говорим, что никто с помощью собственных рассуждений не способен понять действий Матери и причин, побуждающих ее действовать именно так, а не иначе: это можно понять, только проникнув в более обширное сознание, из которого она видит все и воздействует на все. Это приводит в замешательство ум, потому что используемые им мерки слишком малы, но истина заключается именно в этом.

Так что, как видите, не существует никакого ментального правила, в каждом конкретном случае указания определяются духовным знанием, которому присуща гибкость. И нет никаких иных мотивов, никаких иных правил. Музыка, живопись, поэзия и многие другие виды деятельности, свойственные уму и виталу, могут быть составной частью духовного развития или работы и использоваться в духовных целях: все зависит от духа, в котором все это делается.

* * *

Почему Мать должна обращаться со всеми одинаково? Поступать так было бы крайне неразумно с ее стороны.

* * *

Было бы ошибкой думать, что все, что я пишу, предназначается всем в равной степени, так как это означало бы, что все люди похожи друг на друга и между садхаками не существует никаких различий. Если бы это было так, то все продвигались бы по духовному пути с одинаковой скоростью, имели бы сходные переживания, затрачивали бы одинаковое время на достижение определенных результатов, совершая при этом те же самые шаги и проходя через те же самые этапы. Но все обстоит совершенно иначе. В данном случае, общие правила были изложены для человека, который еще не имеет никакого духовного опыта, – хотя все зависит от того, почему тот или иной человек обращается к йоге и начинает практиковать ее.

* * *

Не всегда безопасно применять в отношении себя то, что было рекомендовано другому. Каждый садхак – это особый случай, и не существует жестких ментальных правил, которые могут быть всегда или часто применимы ко всем, кто практикует йогу. То, что я писал Х, предназначалось для Х и подходило к его случаю, но если бы дело касалось садхака с другой (грубой) витальной природой, которой Х не обладает, я мог бы сказать ему нечто, на первый взгляд, прямо противоположное: «Обуздайте самым решительным образом пристрастия вашего низшего витала, избавьтесь от чревоугодия – оно является для вас серьезным препятствием на пути; вам было бы лучше придерживаться строгого аскетизма в своих привычках, чем быть грубым животным, которым вы сейчас являетесь в этой части своего существа». Тому, кто из-за пылкости своего духа и чрезмерного рвения недоедает или недосыпает, или мало отдыхает, я мог бы сказать: «Больше ешь, больше спи, больше отдыхай, не перенапрягайся и не вноси в свою тапасью аскетический дух». Другому садхаку, страдающему от других излишеств, я могу сказать что-нибудь совершенно противоположное. Каждый садхак обладает своей собственной природой или своими собственными природными наклонностями, и ход развития йоги двух садхаков, даже если между ними имеется определенное сходство, редко бывает тем же самым.

С другой стороны, применяя на практике изложенную кем-то истину, необходимо уточнить, а что конкретно она означает. Совершенно верно то, что «в интегральной йоге по отношению к природе не должно быть никакого насильственного подавления, ниграха»; мы не стремимся заставить непокорное витальное существо следовать определенному ментальному правилу или принципу. Но это также не означает, что витал волен поступать по-своему и делать то, что ему заблагорассудится. Метод заключается не в подавлении, а во внутреннем изменении, в процессе которого низший витал направляется, просветляется и трансформируется высшим сознанием, совершенно безразличным к объектам желаний витала. Но для того чтобы этот процесс развивался, необходимо занять такую позицию по отношению к требованиям низшего витала; чтобы их удовлетворение постепенно теряло свою значимость, нужно достичь определенного мастерства, самьяма (saṁyama), заключающегося в способности быть выше желаний, отведя таким элементам жизни, как пища, надлежащее место. У низшего витала есть свое предназначение, он не должен быть разрушен или уничтожен, но он должен быть изменен, «удерживаться в узде с двух концов», сверху – подчинен контролю и управлению высшего сознания, а снизу – правильному использованию. Самое главное – избавиться от привязанностей и желаний; только тогда можно будет использовать витал в соответствии с его истинным предназначением. Но какие конкретно шаги нужно для этого предпринять, в каком порядке, каков будет процесс овладения низшим виталом, зависит от природы человека, от преобладающих тенденций в его развитии, текущего состояния в его практике йоги.

Дело не в том, что именно вы едите, не это важно; важно то, какое влияние на вас оказывает тот или иной вид пищи, каково ваше внутреннее состояние при приготовлении или принятии пищи и как любое потакание вкусовым пристрастиям отражается на процессе развития и изменении вашего внутреннего состояния, препятствует или нет его прогрессу, – такой подход будет для вас самой лучшей йогической дисциплиной. Тем не менее, я могу для вас установить одно правило: «Не делайте, не говорите и не думайте ничего, что вы хотели бы скрыть от Матери». И это является ответом на возражения, поднявшиеся внутри вас – которые исходят от вашего витала, не так ли? – против того, чтобы ставить Мать в известность о «подобных мелочах». Почему вы так уверены в том, что эти вопросы только лишний раз потревожат Мать или же что она сочтет их слишком мелкими? Если всю жизнь следует рассматривать как йогу, то тогда может ли что-либо в ней считаться мелким или несущественным? Даже если Мать не отвечает, представить в правильном духе на ее рассмотрение любой вопрос, связанный с вашим поведением и саморазвитием, значит обеспечить себе ее защиту, предоставить свои поступки влиянию света Истины, лучей Силы, осуществляющей трансформацию, – ибо эти лучи немедленно начинают озарять и воздействовать на то, что было предложено ее вниманию. Если что-то внутри вас не советует вам обращаться к Матери, в то время как ваш дух побуждает вас к этому, то это вполне может быть некой уловкой витала, с помощью которой он хочет избежать озарения этим Светом и воздействия этой Силы.

* * *

К человеческой природе не следует относиться как к механизму, управляемому с помощью набора жестких ментальных правил; нужно обладать большой гибкостью, чтобы иметь дело со сложным комплексом побуждений, движущих ею.

IV

Да, даже в обычной жизни витал и эго должны находиться под контролем – иначе жизнь стала бы невозможной. Даже у многих животных, живущих группами, есть строгие правила, подчиняющие эго жесткому контролю и ограничивающие его свободу действий, и тем, кто их нарушает, приходится дорого за это расплачиваться. Особенно хорошо это уяснили европейцы, и хотя они полны эго, тем не менее, когда речь идет о совместной работе или коллективной жизни, они очень хорошо умеют держать свое эго в узде, даже если оно недовольно рычит где-то внутри них; в этом секрет их успеха. Но и в йоге, и в духовной жизни речь, конечно же, идет не о контроле над эго, а об избавлении от него и подъеме к более высокому принципу существования, так что притязаниям эго здесь дается еще более сильный и настойчивый отпор.

* * *

Правило, которое каждый может изменять как ему вздумается, это уже не правило. Во всех странах, где коллективный труд широко и с успехом используется (Индия к ним не относится), правила существуют и никто даже не думает нарушать их, так как все прекрасно понимают, что без дисциплины работа (а также и жизнь) быстро превратится в нечто сумбурное, анархическое и обреченное на неудачу. В те времена, когда Индия была в расцвете, все в ней было подчинено правилам, даже искусство и поэзия, даже йога. В действительности, наши правила намного менее строги, чем в любой европейской организации. Каждый садхак в своей работе обладает достаточно большой свободой выбора, даже в рамках существующих правил, но этой свободой нужно пользоваться с осторожностью, иначе она может стать источником своеволия и хаоса.

* * *

Мать окружает своей защитой всех садхаков, но если они из-за своих действий или занимаемой позиции выходят из-под ее защиты, могут возникать нежелательные последствия.

* * *

[Дисциплина:] Это значит действовать, руководствуясь критериями Истины или правилом или законом действия (дхарма), или подчиняясь вышестоящему руководству, или согласно высочайшим принципам, открытым с помощью разума и интеллектуальной воли, а не по собственной прихоти и не под влиянием витальных импульсов и желаний. В йоге повиновение Гуру или Божественному и закону Истины в том в виде, в каком его провозглашает Гуру, является основой дисциплины.

* * *

Вы все поставили с ног на голову. Неправомерно выдвигать подобное условие, а именно, что вы будете послушны и в хорошем расположении духа, если получите то, что желаете. Наоборот, всегда будьте послушны и в хорошем расположении духа, и тогда у того, что вы хотите получить, появится шанс прийти к вам.

* * *

Для хорошо организованной работы правила необходимы; без надлежащего порядка и системы ничего не может быть сделано должным образом, все приходит в состояние дисгармонии, сумятицы и хаоса.

Имея дело с другими людьми в такого рода ситуациях, вы должны уметь рассматривать вопрос не только со своей собственной точки зрения, но и с точки зрения ваших оппонентов и видеть в обсуждаемом вопросе не только то, что интересует вас, но также и то, что интересует противоположную сторону. Не должно быть ни гнева, ни резких замечаний или угроз с вашей стороны, так как это только разжигает гнев в вашем оппоненте и провоцирует его на столь же резкие выпады. Я говорю об этом, потому что вы пытаетесь возвыситься над собой и обрести контроль над своим виталом, а когда человек стремится к такой цели, он не способен быть слишком требовательным к себе в подобных ситуациях. Лучше даже быть строгим по отношению к своим собственным ошибкам и снисходительным к ошибкам других.

* * *

Да, вы совершенно правы. Именно из-за недостатка психической восприимчивости и духовного различения люди могут выражаться подобным образом и недооценивают важность послушания. Это ум, желающий следовать своим собственным идеям, и витал, стремящийся к беспрепятственному удовлетворению своих желаний, выдвигают такого рода аргументы. Если не следовать правилам, изложенным в духовных руководствах, или не слушаться того, кто ведет вас к Божественному, то кому и чему тогда следовать? Только лишь идеям собственного ума и желаниям витала? – но все это не приведет к обретению сиддхи в йоге. Правила существуют для того, чтобы защищать садхаков от определенных влияний и порождаемых ими опасностей и сохранять в ашраме нужную атмосферу, благоприятную для духовного роста; послушание необходимо для того, чтобы избавиться от подчинения уму и виталу и научиться следовать Истине.

* * *

Правила, подобные этим, предназначены для того, чтобы помочь виталу и физическому существу подчиниться дисциплине садханы и перестать рассеивать энергию, потакая своим сиюминутным прихотям, беспорядочным побуждениям и желаниям; но эти правила должны соблюдаться предельно просто и естественно, без какого-либо чувства собственного превосходства или аскетической гордыни – как что-то само собой разумеющееся. Но верно и то, что они могут привести к чрезмерной ментальной жесткости, так как человек может вообразить, что эти правила очень важны сами по себе, а не являются лишь средством для достижения чего-то большего. Если же они занимают надлежащее место и используются в правильном духе, то могут оказать существенную помощь.

* * *

То, чего желает большинство, это работать так, как им хочется, без всякого контроля или надзора с чьей-либо стороны. Все эти разговоры о совершенстве – чистый вздор. Совершенство заключается не в том, чтобы каждый делал то, что ему вздумается. Человек обретает совершенство благодаря отказу от желаний и подчинению высшей Воле.

* * *

Если бы я рекомендовал то, что для человеческой природы является легким и естественным, то ученики, несомненно, чувствовали бы себя очень комфортно, вот только не осталось бы места для духовных целей или духовных усилий. Духовные цели и методы не легки и не естественны (к примеру, легко и естественно ссориться, потакать сексуальным импульсам, жадности, проводить время в праздности, мириться со всеми своими несовершенствами), и если люди становятся учениками, то предполагается, что они будут делать не то, что легко и естественно, а преследовать духовные цели и прилагать усилия, как бы трудны они ни были и как бы ни превосходили они возможности обычной человеческой природы.

* * *

Во внешнем мире люди подчиняются ментальному и общественному контролю, а также поглощены интересами материального мира. Здесь вы с вашим сознанием предоставлены самому себе и должны заменить ментальный и внешний контроль внутренним самоконтролем духа.

* * *

Речь не идет о проступках и наказании за них – если бы нам пришлось осуждать и наказывать людей за их неправильные поступки и обращаться с садхаками подобно судьям с подсудимыми, то никакая садхана была бы не возможна. Я не считаю, что мы заслужили ваши упреки. Наш единственный долг перед садхаками заключается в том, чтобы вести их к духовной реализации, – мы не можем выступать в роли отцов семейства, которые вмешиваются в домашние склоки, поддерживая одного и давя своим авторитетом другого! Как бы часто Х ни спотыкался, мы обязаны подать ему руку, помочь снова подняться и в очередной раз направить его по пути, ведущему к Божественному. Точно так же мы всегда поступали и по отношению к вам. Но мы не поддерживаем никаких ваших требований, предъявляемых к нему. Мы всегда рассматривали духовные поиски Х как нечто, происходящее между ним и Божественным. А что касается вас, то мы настаивали лишь на одном, причем вы с этим полностью согласились и молили нас помочь вам в этом, – на полном разрыве с ним всех витальных отношений и отказе что-либо основывать на них в будущем. И тем не менее, сейчас вы пишете, что, поскольку мы не одобрили вашего поступка, о котором вы рассказали Y, не важно, о каком именно идет речь, – вы отрекаетесь от нас навсегда.

Я попросил бы вас снова вернуться в лучшую часть вашего существа, в свое истинное сознание, и отбросить прочь эти настроения, продиктованные рассерженным виталом и не достойные вашей души. Вы неоднократно писали о вашей любви к Матери, об Ананде, полученной вами от нее, о многочисленных духовных переживаниях. Помните это и помните, что это и есть ваш истинный путь и ваш истинный способ существования, а все остальное никакого значения не имеет. Обретите вновь внутреннее равновесие и отбросьте низшую природу, ее темноту и невежество.

V

По правде говоря, никого, кто намерен или решил уехать, насильно здесь не удерживают, хотя закон духовной жизни не одобряет даже временного возврата к прежней жизни, особенно если человек обладает глубоким внутренним стремлением и старается обрести новое сознание в качестве прочной основы всего своего существования, – ибо возврат в обычную атмосферу и окружение, к обычным мотивам поведения нарушает внутреннюю работу и отбрасывает человека назад, задерживая его духовное развитие.

* * *

Когда возникает такое острое противоречие между внутренним и внешним существом, то выбор всегда стоит за самим садхаком. Что касается возвращения, то многие, покинувшие ашрам, вернулись, другие нет – ведь уезжая человек всегда подвергается опасности попасть в круговорот сил, которые могут сделать возвращение невозможным. Какое бы решение вы ни приняли, оно должно быть четким и определенным, иначе вы можете уехать, а потом, как только окажетесь за пределами ашрама, снова захотеть вернуться, а затем опять захотеть уехать; такое было бы неприемлемо.

* * *

Само собой разумеется, что подобный эксперимент может закончиться плохо, даже если человек и получил такое разрешение [уехать из ашрама]. Но такой опыт становится необходимым, если противоречия между стремлениями эго или внешнего существа и души достигают чрезвычайной остроты и не могут быть разрешены иначе или же если внешнее существо настаивает на получении опыта обычной жизни.

* * *

Особенно тогда, когда внешнее существо отвергает Истину, хочет жить своей собственной жизнью и отказывается подчиняться правилам духовной жизни, этот эксперимент [отъезд из ашрама] становится неизбежным. Но я никогда не говорил, что такие эксперименты желательны.

* * *

В некоторых оно [желание уехать из ашрама] очень сильно, поэтому они должны уехать и самостоятельно решить, чего они хотят. Но это отнюдь не означает, что при первом столкновении с трудностью каждый должен уезжать. Случаи, требующие отъезда из ашрама, являются исключительными.

* * *

Одержать победу над более жесткими частями своей природы не так трудно, как вы себе это вообразили. Необходимо лишь продолжать делать настойчивые усилия до тех пор, пока сопротивление не будет сломлено и психическое, которое, конечно же, присутствует и проявляет себя, не станет способно подчинить себе другие части существа. Это должно быть сделано независимо от того, останетесь вы или уедете, но ваш отъезд, скорее всего, только увеличит трудность и поставит под сомнение достижение окончательного результата – он никак не сможет помочь вам. И какой бы ожесточенной ни была борьба, именно здесь, в ашраме, благодаря непосредственному присутствию Матери, существует наиболее благоприятная возможность для успешного разрешения вашей трудности и уверенность в благополучном исходе.

* * *

Именно так обычно и происходит – когда человек покидает мир и приезжает в ашрам, силы, правящие миром, делают все возможное, чтобы вернуть его назад в свой водоворот беспокойной и суетной жизни.

* * *

Это действительно странно. Большинство людей после пребывания в атмосфере ашрама не могут выносить обычную атмосферу. Если они уезжают отсюда, то ощущают беспокойство до тех пор, пока не вернутся. Даже родственница Х, пробывшая здесь только несколько месяцев, пишет о том же самом. Но, вероятно, когда люди погрязают во лжи и находятся полностью под ее влиянием, как это произошло с Y и Z, они начинают преимущественно жить в непреобразованной витальной природе и более уже не чувствуют разницы в атмосфере.

* * *

Любая йога трудна, потому что цель каждой йоги – достижение Божественного и обращение всего существа к Божественному, а это означает, что человек должен отвернуться от всех обычных движений природы и обратиться к чему-то, превосходящему их. Но когда человек искренне стремится, ему предоставляется сила, позволяющая ему в конце концов преодолеть трудности и достичь цели.

Мать говорила о садхаках, которые, приехав в ашрам и попав в его атмосферу, почувствовали своим психическим существом то, что здесь присутствует. Ее слова неприменимы к тем, кто приехал из внешнего мира, но все еще принадлежит ему. Все привязанности природы Х все еще соединяли ее с внешней жизнью; ее витал оказался довольно плохо приспособлен к жизни в ашраме и противился намерению остаться здесь навсегда. Она не дала возможности своему психическому установить контакт и ощутить влияние, которое бы пробудило в нем устойчивое чувство, что его истинный дом находится здесь. Люди могут подобным образом приезжать сюда, жить здесь какое-то время, а потом уезжать, не испытывая никаких затруднений, – так было со многими. Если же человек испытывает внутреннее затруднение или беспокойство при отъезде из ашрама, то это, напротив, является признаком того, что душа пустила здесь корни и что разрыв с этой почвой болезнен для нее. Есть некоторые люди такого типа, которые вынуждены уезжать, но нигде не чувствуют себя комфортно и постоянно думают о том, чтобы как можно скорее вернуться сюда.

Помогать другим без эгоизма или привязанности, не оставляя при этом духовную атмосферу или духовную жизнь, – это одно, а покидать ашрам и погружаться во внешнюю жизнь из-за личной привязанности или необходимости помочь кому-то – совершенно другое.

* * *

Неспособность уехать [из ашрама] может быть вызвана психическим, которое, обретя силу, не позволяет другим частям существа сделать даже малейшее движение, чтобы предпринять такую попытку, или же причиной тому может стать витал, которого уже ничем не привлекает обычная жизнь и который знает, что он никогда не будет удовлетворен ею. Обычно высшие части витала действуют подобным образом. То, что еще способно повернуться в сторону внешней жизни, это, вероятно, физический витал, в котором прежние влечения еще не угасли.

* * *

Вам нужно понять… что причина этого беспокойства в вас самом, а не во внешних обстоятельствах. Все дело в вашей витальной привязанности к семейным узам и обычным человеческим ценностям и чувствам, которая проявилась на поверхности сознания и создает трудности. Если вы хотите практиковать йогу, то должны научиться, пока находитесь в мире, жить в нем, сосредоточившись исключительно на Божественном и оставаясь независимым от своего окружения. Тот, кто поступает подобным образом, способен в сотни раз эффективнее помочь окружающим, чем тот, кто зависим и привязан к миру.

Мать не может посоветовать вам остаться, если вы в своих мыслях и чувствах стремитесь уехать. Только из глубины вашего собственного существа может прийти ясное решение, уехать вам или остаться.

* * *

Божественное Присутствие легче почувствовать в атмосфере ашрама, чем вне его. Но это только начальная трудность, которую человек может преодолеть, неуклонно следуя внутреннему зову и постоянно держа себя открытым божественному влиянию.

* * *

Сила разлита в атмосфере, но вы должны правильно воспринимать ее – в духе самоотдачи, открытости, доверия. От этого зависит все остальное.

* * *

Отсюда действительно исходит могущественная сила и, естественно, наиболее мощным ее действие является в центре. Но эффект ее воздействия зависит от того, как человек ее воспринимает. Если она воспринимается с искренним доверием, с верой, открытостью, надеждой, то она обеспечивает полную защиту. Но сила может действовать точно так же и на расстоянии. Важна не близость к этому зданию, а внутренняя близость.

VI

Лучший способ для человека подготовить себя к духовной жизни, когда он еще вынужден жить в обычных условиях и выполнять обычные обязанности, это развивать абсолютную внутреннюю уравновешенность, бесстрастие и самату (samatā), о которой говорит Гита, веря, что Божественное всегда рядом и что все совершается в соответствии с Божественной Волей, даже если в данный момент это происходит в условиях Неведения. За внешними событиями и явлениями этого мира неизменно присутствуют Свет и Ананда, к которым направлен весь процесс развития жизни, но лучшим способом, позволяющим им прийти и установиться в индивидуальном существе и индивидуальной природе, будет рост этой духовной уравновешенности. Она также поможет вам справиться с трудностями, связанными с разного рода неприятностями и огорчениями. Все неприятные события должны быть встречены в духе этой саматы.

* * *

Когда человек живет в мире, его жизнь совсем не такая, как в ашраме, – он вынужден общаться с другими людьми и, по крайней мере, внешне поддерживать с ними обычные отношения. Важно сохранять внутреннее сознание открытым Божественному и расти в нем. По мере того как человек делает это, его отношение к окружающим довольно быстро меняется; скорость изменения зависит от внутренней интенсивности садханы. Он все более и более ясно видит, что все пребывают в Божественном, а его чувства, действия и т. д. все больше определяются уже не прежними внешними реакциями, а сознанием, растущим внутри.

* * *

Трудности, которые вы испытываете, общаясь с родственниками и окружающими, всегда возникают и препятствуют садхане, когда человек вынужден практиковать ее в обычной или неблагоприятной обстановке. Единственный способ избежать подобных трудностей заключается в умении погружаться в себя и жить в своем внутреннем существе – это становится возможным, когда ясность сознания и восприимчивость, о которых вы говорите в своем письме, возрастут и станут естественным состоянием, – поскольку тогда вы сможете постоянно осознавать свое внутреннее существо и даже жить в нем, а внешнее существо станет инструментом, средством связи с окружающим миром и орудием действия в нем. Именно тогда общение с другими людьми станет свободным от всякой зависимости или неизбежных негативных реакций, так как появится возможность изнутри определять, как нужно реагировать на то или иное замечание и нужно ли реагировать вообще; так достигается фундаментальное освобождение от всех внешних связей – если, конечно, человек хочет обладать такой свободой.

* * *

Жизнь в сансаре (saṁsāra) по самой своей природе полна тревог и беспокойств; чтобы пройти через все ее хитросплетения не совершая ошибок, человек должен посвятить всю свою жизнь и все свои действия Божественному и молиться об обретении внутри себя покоя Божественного. Когда ум становится спокойным, человек способен почувствовать присутствие Божественной Матери, поддерживающей его жизнь, и предать все в ее руки.

* * *

Живя в мире, всегда трудно обрести покой, и он никогда не бывает постоянным, если только человек не живет глубоко внутри, ощущая всю внешнюю активность как что-то очень поверхностное и происходящее в самой фронтальной части его существа.

* * *

В условиях, в которых она находится, существует один способ начать практику этой садханы – всегда помнить о Божественном, воспринимать собственные трудности как испытания, через которые необходимо пройти, постоянно молиться и искать Божественной помощи и защиты и просить об открытии сердца и сознания поддерживающему Божественному Присутствию.

* * *

Мать не может обещать свою помощь в мирских делах. Она вмешивается только в исключительных случаях. Есть, конечно же, люди, которые, благодаря своей открытости и вере, получают ее помощь, сталкиваясь с любой житейской трудностью или проблемой, но это уже другое дело. Они просто помнят и призывают Мать и в свое время получают разрешение своей проблемы.

* * *

Упоминаемая вами тенденция оставлять семью и общественную жизнь ради жизни духовной существовала в Индии на протяжении последних двух тысяч с лишним лет, и преимущественно среди мужчин, среди женщин такие случаи были крайне редки. Необходимо помнить, что в соответствии с законами общественной жизни, существовавшими в Индии, индивидуум был практически полностью подчинен семье. Мужчины не женились и женщины не выходили замуж по своей собственной воле; как правило, их браки заключались, когда они были еще детьми. К тому же уклад жизни общества в течение длительного времени оставался почти неизменным и представлял собой очень жесткую систему, в которой каждому человеку было предназначено свое место, и ожидалось, что он будет соответствовать ему. Вы говорите о проблемах и об их смелых решениях, но в той жизни не существовало проблем или спорных вопросов и, следовательно, никому не требовалось их решать – смелое решение возможно только тогда, когда есть свобода индивидуальной воли; но в обществе, где единственным решением (если человек продолжает жить этой жизнью) является подчинение воле семьи, ничего подобного быть не может. Это спокойная и безопасная жизнь, которая может быть счастливой, если человек приспособится к ней и не будет иметь странных побуждений превзойти обычную жизнь или если ему повезет с окружением; но эта жизнь не давала никакого средства спасения или возможности вырваться на свободу в случае несовместимости характеров или личной неудовлетворенности по той или иной причине; она оставляла очень мало места для личной инициативы, свободы действия или какого-либо проявления индивидуализма. Единственным выходом для человека была его внутренняя духовная или религиозная жизнь, а общепризнанным решением – отречение от сансары (saṁsāra) и семейной жизни и уход в саньясины. Саньясин, монах-вишнуит или брахмачарин свободны; они умирают для семьи и могут жить, повинуясь велениям своего внутреннего духа. Только если они вступают в какой-то орден или ашрам, они обязаны подчиняться правилам этого ордена, но это их собственный выбор. Общество признавало эту возможность отречения от мира; религия санкционировала идею, что потеря интереса к общественной или мирской жизни является вполне законным основанием для ухода от мира и превращения человека в отшельника или странствующего монаха. Но все это в основном касалось только мужчин; женщины, за исключением древних времен, когда существовали буддийские женские монастыри, и более поздних времен, когда подобное происходило в среде вишнуитов, практически не имели возможности для такого ухода, если только они не были движимы столь сильным духовным побуждением, что их ничто не могло остановить. А что касается жены и детей, которых оставлял саньясин, то тут особых проблем не возникало, их брала на попечение или, скорее, продолжала всячески поддерживать крепкая семья.