Глава 11
Первое, что меня волновало про прошествии месяца – это то, что я не понимала, чем я могу заняться и что могу сделать для королевства как фаворитка. Несмотря на то, что я перечитала дневники многих фавориток, а Элизабет все еще давала мне индивидуальные уроки (если это можно так назвать, больше походило на викторину «очень сложный вопрос – самый логичный ответ»), решения не было. Я видела, чем занимались предыдущие дамы, как они улучшали жизнь отдельных слоев населения, как они проворачивали самые невероятные планы, как претворяли в жизни смелые и новаторские идеи. И чувствовала, что никогда не смогу достичь такого же уровня.
Джейкоб на мое волнение лишь посмеялся и сказал:
– Если бы кто-то из фавориток смог бы за месяц придумать и осуществить свою идею, а потом еще раз что-то придумать и осуществить, то мы бы сейчас были самым развитым в мире королевством.
– Но некоторые определенно были расторопнее меня.
– И старше. Например, Майю, одну из первых фавориток, изначально готовили как королеву другой страны. Но там случился переворот, она утратила свои силы, а потому стала подданной нашего королевства и внесла уже готовы и продуманные заранее идеи, – возразил Джейкоб. – Так что, сладкая, думай не о своей нерасторопности, а о нас с Дарреном.
– О вас попробуй не подумать, – ответил я, улыбнувшись чуть лукаво. – Сами живо напомните.
– Я-то напомню, а вот Даррен – скромняга. Боится тебе навязываться, не уверен, что ты достаточно к нам привыкла, пытается дать тебе больше пространства и свободы…
– Что? – я искренне удивилась.
– Вот и то. Иначе он бы заявлялся в гости так, как я – в любое время дня и ночи. А он письма шлет. Которые, кстати, ты забываешь читать, – подмигнул мне Джейкоб. – Я понимаю, что ты не та девушка, которая будет бегать за королем. Но хоть намекни Даррену, что ты не против, чтобы он за тобой побегал.
Я тогда чуть челюсть не уронила. Мне казалось, что мои отношения с Джейкобом и Дарреном были простыми и понятными – они заботятся обо мне, я – о них. То, что они мне нравились намного больше, чем должны нравится те, кто навряд ли когда-то станут моими мужьями… Это уже детали. Это не то, о чем мы договаривались. И, боюсь, даже не то, о чем я осмелилась бы просить.
Так что чувства были исключительно с моей стороны. В какой-то момент я поняла, что не смогу постоянно держать их в узде, а потому прекратила мучиться, корить себя, что постепенно влюбляюсь в Даррена и Джейкоба. Все равно влюблюсь и буду потом страдать. Так зачем страдать еще сейчас? Лучше я покупаюсь как следует в их заботе, полелею первую влюбленность, а потом уже, когда у них появится королева, буду страдать.
Хотя королева появится только у Даррена. С Джейкобом у меня все-таки есть какой-то шанс… Ох, неужели?.. Неужели я где-то ненавязчиво отгораживалась от Даррена, поэтому он так себя ведет?
Выбора не было, пришлось честно спрашивать у Джейкоба:
– В том, что Даррен так себя ведет, виновата я?
– Не думаю, – ответил Джейкоб. – Но ты с ним более сдержанна, чем со мной, и это его расстраивает.
– Он ведь не считает, что не нравится мне? – нахмурилась я. – Это ведь не так, мне с ним бывает чуть сложнее, потому что я иногда не знаю, что сказать и теряюсь, но… Эм, Джейкоб, а между вами ведь нет ссор из-за меня?
Это немного самонадеянно уточнять, не ссорятся ли Его Величество и Его Высочество из-за меня, скромной фаворитки самого простого происхождения, но пробыв с ними вместе так долго, я поняла одно: они не только те, кто заботятся о стране и поддерживают ее, но еще и обычные мужчины. Красивые, сильные, великолепные, те, в которых слишком легко влюбиться и с которыми можно многое принять, но все-таки мужчины. И все человеческое и мужское им совсем не чуждо.
– Из-за того, что нас двое, а ты одна? – хмыкнул Джейкоб. – Из-за того, что я с тобой больше сблизился, чем Даррен? А как сама думаешь?
Я сглотнула, а сердце гулко забилась. Наверное, я даже побледнела, потому как Джейкоб мигом прекратил ухмыляться и встревоженно спросил:
– Так, спокойно, я немного подшучивал над тобой, сладкая, между мной и братом нет никаких проблем. – Ты ведь знаешь, что мы близнецы, да? Однояйцевые?
Я кивнула. Еще в самом начале мне это рассказали: Джейкоб и Даррен родились близнецами, абсолютно идентичными. И в детстве у Джейкоба тоже были темные волосы, но как только он повзрослел, пробудилась его магия. Сила, которая превосходила разумные пределы, обесцветила его волосы и исказила цвет глаз.
– И магия у нас связана, – сказал Джейкоб. – Вплоть до того, что в критической ситуации мы сможем черпать силы друг у друга, ведь они частично синхронизированы. Мы никогда не сможем иметь разные источники, потому что тогда наши силы рассинхронизируются, что не лучшим образом отразиться не только на магии, но и на нас самих. Вплоть до болезни и смерти. В какой-то критической ситуации пару раз можно попросить помочь разные источники, но постоянно такое проворачивать нельзя.
– Получается, что вы вдвоем женитесь на одной королеве? – внезапно осознала я.
– Получается, что пока у нас ничего не получается, – развел руками Джейкоб. – Источник один, а королева ведь может и не быть источником. Да и Даррен вовсе не планирует… Не суть важно. Обрати на него чуть больше своего прекрасного внимания, вот. Будущее пока не определено, разве не стоит наслаждаться тем, что происходит сейчас?
Я этот момент к сведению приняла. И то, что больше внимания уделять Даррену (Джейкоб-то пооткровеннее, сам возмутится при попытках обделить его), и то, что королева может и не быть источником.
Последнее меня смущало. Случаи, когда мужчины выбирали один источник для двоих, еще встречались. Но вариации, когда фаворитка короля спит с принцем и королем, а король с королевой (и, возможно, что и принц с королевой), еще не было.
Это слишком развратно и чрезвычайно легкомысленно. Ни Джейкоб, чье возмутительное поведение было скорее наносным, чем шло из глубины души, ни, тем более, Даррен, легкомысленными и безответственными не были.
– Хорошо, – ответила я, поцеловав Джейкоба. – Я обязательно буду уделять Даррену намного больше времени, чем тебе, раз ты так просишь. Как я могу отказать самому принцу?
– Дразнишься? – хрипло спросил Джейкоб, обняв меня.
– Са-а-амую малость, – шепнула я, выпутавшись из объятий и оставив Джейкоба растерянно моргать.
Обычно наши объятия заканчивались вполне однозначно.
– Ты куда? – не понял мужчина.
– Я? Уделять внимание Даррену, – ответила я тогда и, наплевав на страхи и сомнения, отправилась тогда во дворец.
– Так выглядит копание могилы самому себе? – пробормотал Джейкоб, но не стал заморачивать – и просто присоединился ко мне в моей поездке.
Вторая вещь, которая меня беспокоила – это Эваланжелина Мосс, прекрасная любимейшая дочь главного советника.
Насчет прекрасной – это не преувеличение. Невероятно красивая, чем-то похожа на Элизабет: тоже золотистые волосы, небесно-голубые глаза и точеная фигурка. Вот только если Элизабет выглядела как аристократка до кончиков ногтей, то Эваланжелина казалась слащавой куколкой с приклеенной улыбкой и капризным личиком.
И ужасно избалованной и упрямой. Вокруг нее было множество мужчин, причем довольно достойных – тех, кого прельщал ее легкий характер, и кто готов был потакать ее капризам, ограничивая лишь в той степени, в которой это разумно. Но она не хотела тех, кто был доступен. Она хотела Джейкоба, словно он был не человеком, а игрушкой. Хочу – дай! Как ребенок.
В первый раз я увидела Эваланжелину Мосс на своем самом главном мероприятии – на закрытом балу фаворитки, где меня представляли всем самым важным людям страны, которые поддерживали Даррена.
Это мероприятие организовывала Элизабет вместе с Дарреном, который отложил практически все дела, чтобы организовать поистине достойный и роскошный бал. Они отслеживали все мелочи от нашей пуговиц на нашей одежде до цвета на подвязках штор. И тщательнейшим образом отбирали гостей. Приглашали только тех, кто поддерживает Даррена, уважает и не посмеет поставить его власть под сомнение. Любой человек, которого подозревали в некоторой нелояльности ко мне или Джейкобу, также исключался из списка приглашенных.
Поэтому советник Мосс присутствовал, а его дочь должна была оставаться дома. Вот только сама Эваланжелина была против такого расклада.
Я считала, что самым сложным вопросом на этом балу будет решить, в каком платье пойти – в элегантном лиловом, на котором настаивал Даррен и которое подходило под цвет моих глаз, или же в темно-синем, похожим на звездное небо, ради которого Джейкоб мотался на другой край королевства.
Но нет.
Элизабет помогла с выбором, сказав надеть второе, чтобы моя благородная красота не затмила скромный наряд. Мол, лиловый красивый, но мои глаза нынче сияют намного ярче. Поэтому исключительно синее, летяще-парящее, расшитое множеством маленьких драгоценных камней, из-за чего я, по словам Джейкоба, напоминала настоящую богиню ночи.
В назначенное время я под руки с королем и принцем королевства предстала на балкончике второго этаже, где сверху вниз смотрела на самых верных и важных для королевства людей. И они смотрели на меня. Я ловила на себе разные взгляды: любопытствующие, изучающие, спокойные, заинтересованные, одобрительные.
С первого взгляда не было ни одного «неправильного» взгляда: злого, неприязненного или завистливого. И мужчины, и женщины, которые здесь присутствовали, уважали короля, а потому с максимальным почтением относились к его выбору – ко мне. Или уважали Джейкоба. Популярность принца, признанного самым сильным магом королевства, не слишком уступала таковой короля. На самом деле, политическая обстановка в королевстве не была идеально стабильной. И если бы Джейкоб и Даррен не были заодно, то власть давно бы перехватила другая фракция.
А вот со второго…
Я стояла на балкончике, пока Джейкоб развлекал меня, сыпля шутками. Не всегда приличными, стоит отметить. Оставалось радоваться, что никто ниже нас услышать не мог. А потом почувствовала, словно спину полоснуло огнем. Даже вздрогнула. Такое у девушек, обладающим даром источника, бывает – повышенная чувствительность к чужим негативным эмоциям или к злым намерениям.
– Что-то случилось? – тут же спросил Даррен, который казался отстраненным, но прекрасно контролировал любую мелочь.
Я не ответила, резко обернулась, но увидела лишь несколько леди в той стороне, откуда почувствовала взгляд.
– Вроде бы нет, – с некоторым сомнением ответила я, поглядывая вниз – в сторону тех самых девушек.
Джейкоб тут же перехватил мой взгляд и сунулся поближе к перилам, чтобы посмотреть вниз:
– Что за… Даррен, я спущусь на пару минут, надо кое с чем разобраться.
– Или кое с кем? – спросил Даррен, сощуривая глаза. – Уже поздно. Скоро начнется торжественная часть, мы вдвоем должны помочь Лив спуститься вниз.
– Что-то не так? – поинтересовалась я.
– Все отлично, увидели кое-кого, кого не приглашали, – сказал Джейкоб. – Не обращай внимания, как только официально поприветствуем гостей, сразу же сообщим охране о посторонних. Навряд ли этот гость сможет сделать что-то лишнее.
К сожалению, Джейкоб ошибся. Этот гость своим присутствием делал кое-что лишнее – подрывал авторитет принца, мой и самого короля.
Стоило нам спуститься вниз под аплодисменты аристократов, как тут же по залу пронеслись шепотки, которые стихли довольно быстро – все-таки король, принц и их фаворитка собственной персоной. Да и нельзя сказать, что аплодисменты не приглушали их. Но упустить то, как аристократы в тревоге оглядываются, что-то шепчут друг другу, невозможно.
– Мы приветствуем вас, дамы и господа, – сказал Даррен. Его тихий глубокий голос звучал чище и громче, чем раскаты грома. Магия. Его большая рука так и не отпустила мою – сжимала ласково, словно Даррен стремился показать мне, что его поддержка всегда со мной, в любой сложной ситуации я могу опереться на него.
Аристократы, услышав слова Даррена, тут же склонились в глубоком поклоне. Короткая речь, в которой Даррен представлял меня, напоминал о моей роли и намекал на то, что если они хотят поддерживать короля, то должны минимум уважать и помогать, а лучше – дружить и относиться с теплом – ко мне, была емкой и внушительной.
После этой речи аристократы стали по очереди подходить к нам, чтобы засвидетельствовать почтение. Они и впрямь выполняли наказ короля – улыбались мне, причем даже не из вежливости, натягивая улыбку, а искренне. Кто-то украдкой рассматривал, пытаясь понять, что я из себя представляю.
Одна семейная пара – красивая рыжая леди и брюнет, ростом не уступавший королям – задержались подольше. Пока мужчины переговаривались, леди умудрилась нагнуться ко мне и игривым тоном сообщить, что если вдруг понадобятся «уши», чтобы высказаться о происходящем во дворце, то она к моим услугам. Я вежливо улыбнулась, поблагодарила, хотя внутри недоумевала – кто будет сплетни разводить о жизни во дворце? Или глупая, или безумная. Я не была ни той, ни другой.
И лишь потом, когда эта странная пара отошла, Джейкоб шепнул мне, что они – близкие друзья из академии, которым можно доверять.
Вереница приветствующих все тянулась, мероприятие шло своим ходом, пока к нам не подошла красивая девушку с золотистыми светлыми локонами, кукольным личиком и точеной фигуркой. Стоило ей прийти и поклониться нам, как весь зал стих.
Не нужно было обладать огромным умом, чтобы догадаться, кто же эта гостья. Эваланжелина.
– Леди Эваланжелина, как вы посмели явиться сюда! – Даррен сказал это так громко, что те аристократы, которые усиленно делали вид, что не замечают происходящего, не смогли игнорировать ситуацию.
Так вот какая Эваланжелина. Красавица.
Наглая и самоуверенная.
Настолько наглая, что посмела нарушить приказ короля. Настолько, что Даррен в бешенстве, а Джейкоб… еще в большем. Меня их магией окатило так, что я почувствовала себя песчинкой посреди бури. Что чувствовали наши гости – сказать трудно. Но та же Эваланжелина, которая склонилась перед нами, разогнуться так и не смогла. Кто-то из гостей схватился за стол, кто-то прислонился к стене – магия такого уровня оказывала поразительно сильное давление.
И я… я не была уверена, что готова ее подавить. У одного – могла бы. У двоих… Не в этой обстановке и не таким способом. Но, боюсь, никто из аристократов не впечатлится, если посреди приема фаворитка утащит короля и принца в спальню, чтобы предаться любовным утехам и погасить негативную магию. Я сглотнула, чувствуя, как начинают дрожать руки. Безумная и безмозглая женщина, мало того, что сама пострадает, так еще и других подставит.
Я вздохнула и представила, как втягиваю в себя ту самую негативную энергию, которая окружала Даррена и Джекоба. Ощущения не самые приятные.
Эваланжелина упала на колени, болезненно вскрикнув.
– Остановитесь, прошу! – перед нами появился крепкий мужчина неопределенного возраста, заслонив упавшую девушку. – Она же совсем ребенок, не понимает, что делает…
– Тогда и ограждайте ее как ребенка! Моя приказ для вас шутка?! – рявкнул Даррен. – Убирайтесь с моих глаз!
– Как пожелаете, – прошептал мужчина, едва склонив голову.
Он подошел к девушке, поднял ее на руки как принцессу и вышел из зала.
Гости пытались вести себя так, словно ничего не произошло, но настроение и атмосфера были безнадежно испорчено. И если Джейкоб смог взять себя в руки и подавить магию, то с Дарреном дело обстояло намного хуже.
Глава 12
Следующее утро я встретила в королевских покоях в объятиях Даррена. Хотя, по ощущениям, утро было чрезвычайно ранним – еще даже не начало светать.
Вчера Даррен был совершенно неугомонным. Джейкоб тоже, но в какой-то момент выбрался из постели и сказал, что ушел решать королевские дела, а мы можем продолжать. А Даррен продолжил.
Наставница была права: маг, который упускает контроль, поистине неутомим. Хорошо, что есть магия исцеления, иначе, боюсь, я бы сегодня и пошевелиться не смогла. Но свою долю удовольствия я получила, хотя впервые с того времени, как я стала фавориткой, ночь была совсем не нежной.
Я приподнялась на локте и посмотрела на доверчиво спящего рядом Даррена. Красивый. Добрый. Нежный. Или не нежный. Страстный. Заботливый. И…
Не мой.
Совсем не мой.
Он будет принадлежать какой-то королеве – сильной, влиятельной. Той, которая сможет уничтожить Эваланжелину всего одним словом. Той, ради которой Даррену не придется выходить из себя.
И Джейкоб, наверное, тоже.
– Лив? Что-то случилось? – чуть хрипло прошептал Даррен.
Сонный. Теплый. Я не удержалась и склонилась над ним, почти невесомо коснулась губ:
– Доброй магии.
– И тебе доброй, – улыбнулся мне Даррен. – Так что случилось?
– Ничего, – помотала я головой. – Все хорошо.
Теплая рука коснулась моей щеки, погладила. Даррен не отставал:
– В чем дело, Лив? Я же не дурак. Что-то не то? Я… переборщил этой ночью?
– Нет, мне все понравилось. – Ни слова лжи.
– Тогда Эваланжелина? Не переживай, я решу этот вопрос радикально.
– И поставишь свою власть под вопрос?
Это было дерзко. Такие вещи нельзя говорить обычным королям – можно и головы лишиться. Но
Даррен обычным не был.
– Лишь немного ослаблю. Но я не хочу быть мужчиной, не способным защитить свою женщину.
– Я всего лишь фаворитка, – тихо сказала я.
– Ты – моя женщина, – твердо сказал Даррен. – Все остальное – лишь общественные условности, которые не имеют к нам никакого отношения.
Даррен, Даррен. Когда ты выберешь королеву, то не стану ли я сама условностью?
Каким-то чудом мне удалось переубедить Даррена не разрывать отношения с советником Моссом. Я даже уговорила не отсылать его вместе с семьей из столицы.
– Тогда из столицы выедет Эваланжелина. Пусть поправит здоровье несколько месяц.
– Она больна? – из вежливости уточнила я.
– Морально больна, – жестко отрезал Даррен. – Пусть подлечит свою голову и психику. И не спорь. Да, поддержка семьи Мосс мне нужна, но король все-таки я. И закрывать глаза на подобное полностью – показать, что тобой, моей прекрасной фавориткой, можно пренебречь.
Я кивнула и улыбнулась. Приятно, когда о тебе так сильно заботятся. Такое отношение подкупает, что ни спорить, не переубеждать не хочется. И впрямь. Эваланжелина испортила конец моего дебюта как королевской фаворитки, так что пусть полечится. Я не святая, воспетая в легендах. Обычной земной женщиной со своими страстями, пороками и нежеланием прощать обидчиц мне нравится быть куда больше. Да и святая никогда бы не смотрела на короля и принца одновременно. Не смотрела бы на них как на своих мужчин. И не мечтала, чтобы о ней не только заботились, но еще и любили.
И заботиться о них мне тоже нравилось. Как сейчас. Королевская власть еще недостаточно стабильна, чтобы отказываться от советника Мосса. Несмотря на то, что его дочь вела себя отвратительно, сомневаться в поддержке советника не приходилось. Он был не хуже самой настоящей стены между королем и враждебно настроенной фракцией. Настоящая королевская гончая, которая выслеживала и уничтожала самых радикальных противников королевской власти. Не он сам, а люди в его подчинении. Но приказы отдавал он.
Да и Эваланжелина… не была простой глупой девочкой. Влияния в светском кругу у нее было больше, чем у безызвестной меня. Я же… ничего за все это время не сделала.
Разве что вернула магию Даррена и Джейкоба в норму. У Джейкоба даже глаза прекратили светиться. Как потом объяснил мне личный лекарь королевской семьи – это большая и ужасно приятная неожиданность. Джейкоб уже давно превысил лимит контроля над негативной энергией, доступной самым одаренным магам. И эффект признали необратимым. В перспективе Джейкоба ждали мучительные боли, а продолжительность жизни совсем скоро должна была начать сокращаться – за счет постоянного нанесениям вреда самому себе. Нет, Джейкоб прожил бы достаточно долго для обычного человека, но удивительно мало для мага. А я… а я смогла это предотвратить. Никто не рассчитывал, что такое вообще когда-то произойдет. Я пробыла источником меньше года – и такой результат.
– Вы сильный источник, леди Оливия, – сказал старик в белой мантии – он был лекарем еще при отце Даррена и Джейкоба. – Но были у королей источники и более сильные. Та же Элизабет. Она обладала самым сильным даром за всю историю нашего королевства, однако с такой силой подавить негативные магические эффекты предыдущего короля, ситуации которого была намного проще, не смогла.
– Тогда в чем причина? – удивилась я.
– Сопоставимость. Источник, по своей сути – это ключ. Чем лучше подойдет – тем выше эффективность борьбы с последствиями использования магии.
– Но сопоставимость проверяется и измеряется, я знаю, что у меня с Дарреном и Джейкобом высокий уровень совпадения, но явно не какой-то феноменальный, – заметила я.
– Верно, – кивнул лекарь. – Я давно изучаю все проявления взаимодействия магов с источниками. И могу сказать одну вещь – еще очень много зависит от отношений внутри пары. Или триады. Хотя с триадами вообще отдельный разговор. Чем сильнее отношения между источником и магом, чем больше любви и заботы, тем лучше результаты.
Я удивленно захлопала глазами. Звучало как сказка для наивных маленьких девочек, в которую трудно поверить мне, взрослой женщине. Ведь если это правда, разве не изменится отношение к нам, источникам? Разве не исчезнет столько несчастных браков?
– Почему вы это не обнародуете? – взволнованно спросила я. – Это ведь…
Это ведь поменяет все! Будет лучше не только источникам, которые находятся в вечно уязвимом положении, но и магам. Ведь чем сильнее источник успокаивает их бушующую магию, тем лучше для них. Всем будет выгодно.
– Впечатляет, да? – улыбнулся врач. – Но пока это лишь слова, доказательства своей теории я все еще собираю. Вы ведь понимаете, леди Оливия, какой резонанс вызовет это известие? И как сильно изменится жизнь аристократов, которые относились к источникам как к вещи? Они мигом превратятся в неудачников. Если я докажу это. А если нет…
– Вы под защитой короля, – заметила я.
– Только поэтому я провожу эти исследования, – лекарь улыбнулся. – Вы выросли в аристократической семье, поэтому все же защищены. Но девушки из простых бедных семей – это зачастую предмет торговли и обмена. Если я объявлю всему миру, что то, на чем построена прибыль огромного количества людей, предметом по объективным причинам быть не может, мне не легко не будет. Я под защитой – и это меня выручит. К тому же, я стар и терять мне уже нечего особо. Но это не значит, что нужно отнестись легко к этому делу.
Я кивнула – старик был прав. Да и зря он считал меня наивной девочкой: о том, что источники похищали, перепродавали я прекрасно знала.
– А что такого особенного в триадах? – спросила я.
– Много чего, – загадочно ответил лекарь. – Когда вы воздействуете сразу на два вида энергии, то происходит резонанс – и магии подстраиваются друг под друга и под вас. Сплетают вместе, а сами адаптируются. Если есть чувства – привязанность, дружба, любовь – то они усиливаются. И немного изменяются.
– Это как? – не поняла я.
– Вам становится проще любить одновременно двоих, например. А Даррену и Джейкобу – не испытывать ревности по отношению друг к другу из-за вас. Магия разумна и все продумала. Триады на моей практике вообще встречаются исключительно удачные. Видимо, из-за того что всем приходится подстраиваться и осторожничать, а один из магов обязательно сдерживает второго – и наоборот. Такое поведение дает источнику время зародиться симпатии. Даже Элизабет сейчас…
Лекарь внезапно оборвал себя, засуетился и наш разговор, словно сказал что-то лишнее. Да, сказал. Личная жизнь Элизабет после смерти короля… Думаю, она наладилась достаточно быстро, ведь ни король ее, ни она его не любили. А теперь Элизабет стала влиятельной женщиной, которая могла себе позволить выбирать.
Влияние. Везде и всюду. И это именно то, чего мне не хватало. На момент разговора в врачом я этого не понимала, в момент, когда я лежала в постели Даррена после инцидента с Эваланжелиной, я начинала догадываться.
Но лишь спустя несколько месяцев, когда Эваланжелина «пролечилась» и вернулась в столицу и когда началось едва ли не прямое противостояние, я поняла насколько это влияние мне нужно.
Конечно, Даррен и Джейкоб меня защищали. У меня была охрана, мой братец медленно, но верно завоевывал авторитет во дворце, Элизабет меня поддерживала, но… Но нельзя сдержать тихое противостояние и очень продуманные козни женщины, у которой есть связи, влиятельные родственники, деньги и, как оказалось, довольно много ума.
Да и у Даррена с Джейкобом забот было столько, что словами не описать. Тревожить их из-за того, что горничная уронила мое платье на бал? А потом ее уволили и она внезапно купила себе дом, который горничная позволить не может?
Подослать ко мне свою подружку, которая будет мешать говорить с тем или иным аристократом? Легко.
И таких случаев было много. Ни один из них не был серьезным, ни один не противоречил этикету, ни в одном она не была задействована. Хитрая, очень хитрая. Ведь будь что-то серьезное – я бы пожаловалась Даррену и Джейкобу, а те приняли бы меры.
Но нет, Элизабет остановилась на мелких досадных пакостях, о которых и сказать стыдно. Но… эти пакости меня выматывали. Раздражали. И с этим что-то надо было делать. Например, стать женщиной настолько влиятельной, чтобы ни одна горничная, ни одна аристократка не смела и смотреть косо.
Даррен сейчас занимался каким-то невероятно важным проектом, она даже к нам с Джейкобом не всегда заглядывал на ночь. Разработка дорог для торговли и системы порталов. Если этот план удастся, то все соседние страны подпишут магический договор, а наша страна станет снова достаточно могущественной. А благодаря магическому договору – защищенной со всех сторон. И Даррену не придется терпеть никакого советника Мосса, а мне – выходки Эваланжелины, чтобы не провоцировать конфликт.
Но этот проект осуществиться нескоро, а проблемы с бывшей любовницей Джейкоба тут как тут. И решать их надо сейчас. Единственная, с кем я могла по этому поводу посоветоваться – Элизабет. Точнее, рассказать о своей безумной и сумасбродной идее, на которую планировала потратить целое состояние.
Сейчас я ожидала Элизабет в своей библиотеке – пришла пораньше. Сама же Элизабет приходила вовремя, ровно в назначенное время – ни минутой раньше, ни минутой позже.
Вот и сейчас: только пробило двенадцать часов дня – и в библиотеку постучали.
– Войдите, – сразу же откликнулась я. – Доброго дня.
– Доброго. Оливия, продолжим наши занятия? – спросила Элизабет, присаживаясь напротив меня. Даже сейчас она продолжала учить меня различным важным и нужным вещам.
Политика, экономика, основы ведения своего дела – я так и не поняла, каким образом Элизабет превратилась в мою эксклюзивную наставницу. Но знала почему. Даррен и Джейкоб были ей как дети, ведь фактически она их воспитала. Поэтому и учила меня.
И я могла задать ей вопросы насчет Эваланжелины. Рассказать все.
– Ты не хочешь беспокоить Даррена и Джейкоба? – Элизабет тут же поняла мою проблему. – Хочешь решить все сама?
– Верно.
– У Эваланжелины есть все: от происхождения до изворотливого ума, – пробормотала Элизабет. – И ее круг общения – влиятельный. Ее собственный, не говоря уже о советнике Мосс.
– Значит, мне нужно создать не менее влиятельный круг, чем у этой женщины.
– Это будет нелегко. Практически все богатые аристократы находятся на стороне ее отца, а это означает, что и на ее, – ответила Элизабет. – Переманить их непросто. Конечно, состояние, оставшиеся от предыдущих фавориток, позволит тебе перекупить некоторых, но это будут отнюдь не те люди, на которых с уверенностью можно опереться. Не уверена, что овчина стоит выделки. Проще подождать, пока Даррен наберет достаточно влияния, чтобы подавить всех недовольных.
– Не проще, – я упрямо мотнула головой.
– Ты не доверяешь Даррену? Не уверена в нем?
– Доверяю. И уверена в нем больше, чем когда-либо была уверена в себе.
Даррен… Раньше я никогда этого не осознавала, потому что была далека от высшей аристократии и королевской власти, но сейчас…
Но сейчас я знала, что предыдущий король был неумелым глупцом. Он не был ни плохим человеком, ни откровенным самодуром. Однако ему не хватало ни ума, ни характера, чтобы правильно управлять страной. Он натворил много глупостей, королевство при его правлении не процветало, а приходило в упадок. Даррен перехватил управление буквально за несколько месяцев до того, как ситуация стала необратимой. И поэтому он не мог в любой момент снести голову тому, кто что-то делал не то, именно поэтому он вынужден был быть гибким, балансировать между силой и способностью договариваться и закрывать глаза на некоторые моменты.
А еще поэтому убивал себя на работе, продвигая проект дорог и порталов среди всех государств, ведь только он мог кардинально изменить ситуацию в королевстве, вывести его власть на новый уровень.
– Я не планирую их переманивать, – ухмыльнулась я. – Не только богатые аристократы могут быть очень влиятельными. У нас же есть еще одна сила, та, про которую все забывают. Есть у меня одна безумная идея.
Только Элизабет я могла прямо об этом сказать. Моя идея не менее масштабная и значимая, чем у Даррена с дорогами и порталами. Если… если она осуществится так, как задумано, то вопрос, какой я вклад внесу как фаворитка будет снят. Третья сила. Церковь.
– Церковь? Но они слишком отрешены от дворцовых интриг. С тех самых пор, как в церкви произошел переворот, они стараются не приближаться к королевской власти, – заметила Элизабет.
Да, так оно и было. Около сотни лет назад церковь утопала в интригах, дрязгах и коррупции. Священники, которые должны были помогать народу, этот самый народ грабили: сначала тайно, втихую, а потом все откровеннее и откровеннее. Доходило до того, что священнослужитель мог при свидетелях забрать коробку с пожертвованиями и пойти их тратить. Падала ли репутация церкви? Конечно. Становилось ли меньше пожертвований? Ничуть. Это ведь церковь, заметят, что обычная булочница месяц не ходит в церковь – заклеймят отступницей. И все. Прощай репутация, бойкая торговля и, если девушка не в браке, еще и шанс выйти за кого-то достойного замуж. Так что все ходили, жертвовали монетки, скрепя сердце. А церковь все глубже погрязала в интригах.
Пока не родился маг с самыми могущественными святыми силами. И он наложил благословение. Или проклятье? Тут уж трудно разобрать. Но он сказал, что все праведные получат силу, а все неправедные – потеряют ее. Над ним смеялись, злословили, а потом все, кто грабил людей, отказывался их лечить, потеряли свои силы. И не только – некоторые стали калеками, некоторые – потеряли жизнь.