Бонапарты. История Французской империи

Торжественная коронация в Париже

В мае 1804 года Наполеон был официально провозглашен императором с правом наследования.

Следует отметить, что поначалу слово «империя» даже не произносилось, а Сенат лишь назвал пожизненного первого консула «столь же бессмертным, как и его слава». Затем очень осторожно была заведена речь о праве наследования его титула, и лишь через несколько дней бесконечных интриг и сомнений некий депутат по имени Кюре впервые озвучил тезис о том, что Наполеон Бонапарт может стать императором французов с правом наследования этого титула для членов его семьи.

В ноябре 1804 года были обнародованы результаты так называемого плебисцита XII года: «за» проголосовало 3,52 млн человек (99,93 % голосовавших), «против» осмелилось высказаться лишь 2 579 человек (0,07 % голосовавших). Так при помощи «свободного волеизъявления граждан» Наполеон стал императором французов. Опытные юристы быстро оформили все эти изменения, а Наполеон, посчитавший себя после этого единственным правомочным представителем всей нации, за все годы своего императорства никогда больше не беспокоил свой народ какими бы то ни было голосованиями.

* * *

Коронация Наполеона прошла с невиданным великолепием 2 декабря 1804 года в Соборе Парижской Богоматери. Организаторы церемонии не жалели золота, страусовых перьев, бархата, кружев, алмазов и пушечных выстрелов.

Почтительным письмом Наполеон просил папу Пия VII приехать во Францию и удостоить священный обряд своим присутствием и благословением. В письме было сказано: «Да снизойдет на нас и на народ наш благословение Божие, управляющее судьбами царств». Папа ответил согласием и 5 ноября 1804 года выехал из Рима. 25 ноября Наполеон встретил его в лесу Фонтенбло. С военными почестями папа был препровожден во дворец Фонтенбло, где оставался в течение четырех дней. За это время у него было множество встреч, в частности, с женой Наполеона Жозефиной, которая призналась, что их брак, заключенный в 1796 году, был гражданским и, следовательно, недействительным по каноническому праву. Узнав это, папа наотрез отказался участвовать в коронации, пока ему не предоставят свидетельство о законном католическом браке. Проблему устранил дядя Наполеона, кардинал Жозеф Феш, который ночью 1 декабря сочетал пару во дворце Тюильри в присутствии Шарля-Мориса де Талейрана и маршала Бертье.

Весь Париж вывалил на улицы, когда в определенный для коронации день, одетый в великолепную императорскую одежду, среди священных гимнов и курений фимиама, Наполеон вместе с Жозефиной явился в собор Парижской Богоматери. Келлерман нес древнюю корону Карла Великого, Периньон – скипетр, Лефевр – меч, Бертье – державу, Бернадотт – цепь Почетного Легиона. Папа уже был в соборе с многочисленным духовенством.

Камердинер Луи Констан Вери потом написал, что Наполеон был в белом бархатном жилете с золотой вышивкой и бриллиантовыми пуговицами, малиновой бархатной тунике и короткой малиновой куртке с атласной подкладкой, с лавровым венком на голове. Число зрителей, по оценкам Вери, составляло от 4 000 до 5 000 человек, многие из которых не покидали свои места всю ночь, несмотря на периодические ливни. К утру 2 декабря небо расчистилось.

Экипаж Наполеона и Жозефины был запряжен восемью лошадьми и сопровождался конными гренадерами и солдатами элитной жандармерии Императорской гвардии.

Хулители Наполеона говорят, что он выхватил корону из рук папы Пия VII и что это был акт невероятного высокомерия, но на самом деле Наполеон сказал Пию, что сам возложит корону на свою голову, и тот не возражал.

Далее Пий VII провозгласил латинскую формулу Vivat imperator in aeternum! («Вечную жизнь Императору!»), которую повторил хор. Затем последовал гимн Te Deum («Тебя, Бога, хвалим»). После окончания мессы папа удалился в ризницу, а Наполеон, возложив руки на Библию, произнес клятву:

– Клянусь поддерживать целостность территории Республики, уважать и обеспечивать уважение к Конкордату^[2] и свободе вероисповедания, равенству прав, политической и гражданской свободе, необратимости продажи национальных земель; не взимать никаких налогов, кроме как в силу закона; поддерживать институт Ордена Почетного Легиона и управлять, руководствуясь исключительно интересами, счастьем и славой французского народа.

После клятвы герольд громко провозгласил:

– Трижды славный и трижды августейший император Наполеон коронован и возведен на трон. Да здравствует император!

Мадам Клер де Ремюза, близкая подруга Жозефины, потом вспоминала:

«Сначала проходили длительные дискуссии по поводу особой коронации императора. Первая идея состояла в том, чтобы папа возложил корону своими руками; но Бонапарт отказался принять ее у кого-либо. В конце концов было решено, что император коронует себя сам, и что папа даст только свое благословение <…> Прибыв в Собор Парижской Богоматери, император некоторое время оставался в архиепископстве, чтобы надеть свои одежды, которые, казалось, немного его подавили. Его невысокая фигура растаяла в огромной горностаевой накидке. Простой лавровый венок украшал его голову; она была похожа на древнюю медаль. Он был чрезвычайно бледен, искренне тронут, и его глаза помутнели. После коронации Наполеон короновал Жозефину. Момент, когда императрица была коронована, вызвал всеобщее восхищение. Она так изящно подошла к алтарю, преклонив колени в такой элегантной и простой позе, что все умилились <…> Папа на протяжении всей церемонии выглядел как смиренная жертва, но смирение его было благородно <…> Получив благословение, Наполеон и Жозефина снова вернулись к подножию алтаря. Регалии вручались императору в следующем порядке: кольцо, меч, мантия, Рука правосудия, скипетр, корона. Папа молился последовательно над каждым из них; но тут ему пришлось приостановиться, так как Наполеон взял корону из его рук и сам возложил ее себе на голову; эта корона была похожа на диадему из золотых дубовых и лавровых листьев; из бриллиантов были сделаны желуди и фрукты. Сделав это, император взял с алтаря корону, предназначенную для императрицы, и возложил ее на голову Жозефины, стоящей на коленях перед ним <…> Затем император, сидя, с короной на голове и держа руку на Святом Евангелии, принял присягу»¹⁶.

Когда Наполеон вышел из собора Парижской Богоматери, был дан салют из 101 орудия, а потом весь декабрь в столице шли празднества, посвященные коронации.

Чуть позже Наполеон сказал: «Я нашел корону Франции валяющейся на земле, и я поднял ее острием шпаги»¹⁷.

И, надо сказать, жест возложения короны на себя и на Жозефину имел для Наполеона символический и очень серьезный смысл: он не хотел, чтобы папскому «благословению» было придано слишком уж решающее значение в этом обряде. Он не пожелал принимать корону из чьих бы то ни было рук, кроме своих собственных, и меньше всего – из рук главы той церковной организации, с влиянием которой он нашел целесообразным считаться, но которую не любил и не уважал.

* * *

Одновременно с коронацией конституция была изменена постановлением Сената и приспособлена к новому порядку вещей. Империя требовала соответственной обстановки: ей дали французских принцев, высших сановников, маршалов, камергеров и пажей. Историк Огюст Минье пишет:

«Гласность была совершенно уничтожена. Печать уже была подчинена цензуре; оставалась еще трибуна, но и та замолкла. Трибунат начал собираться по отделениям и заседать при закрытых дверях, подобно Государственному совету; с этого дня, в продолжение десяти лет, Франция была управляема в глубокой тайне. Жозеф и Луи Бонапарты были признаны французскими принцами; Бертье, Мюрат, Монсей, Журдан, Массена, Ожеро, Бернадотт, Сульт, Брюн, Ланн, Мортье, Ней, Даву, Бессьер, Келлерманн, Лефевр, Периньон и Серрюрье сделались маршалами Империи. Департаменты писали адресы; духовенство сравнивало Наполеона с новым Моисеем <…> Оно видело в его возвышении перст Божий и говорило, что ему все обязаны повиновением, как владыке всех, а его министрам – как посланным его, ибо такова воля Провидения»¹⁸.

Наполеон и масоны

Как известно, из масонских лож вышло подавляющее большинство деятелей Великой французской революции. Практически все из них были членами созданной в 1769 году профессором Жозефом Лаландом парижской ложи «Великий Восток», переименованной впоследствии в «Ложу Девяти Сестер». В этой ложе состояли знаменитый философ и публицист Вольтер, энциклопедист Дени Дидро, юрист Жорж Дантон, ученый Мари-Жан Кондорсе, публицист Камиль Демулен, врач Пьер-Жан Кабанис, член Французской академии Пьер Пасторэ, математик Жан д’Аламбер, историк Курт де Жеблен, аббат Эмманюэль Сийес и даже изобретатели первого аэростата братья Этьен и Жозеф Монгольфьеры. В этой же ложе находились и многие другие крупные французские политические деятели, литераторы, художники и ученые.

Движение, приведшее к свержению монархии во Франции, было создано во многом искусственно, ведь к тому времени страна, по сравнению с периодом царствования Людовика XV, достигла значительного процветания. Людовик XVI не только не покровительствовал аристократии, но даже отдавал предпочтение третьему сословию. При этом рядовые французы были ревностными католиками и сохраняли преданность своему королю.

Некоторые историки уверены, что революция 1789 года «не была ни самопроизвольным движением против тирании старого порядка, ни искренним порывом к новым идеям свободы, равенства и братства, как хотят нас заставить верить. Масонство было тайным вдохновителем и, в известной степени, руководителем движения»¹⁹.

Согласно распространенной версии, все события Великой французской революции были задуманы, организованы, детально разработаны и приведены в исполнение масонами. Кстати сказать, даже знаменитый революционный лозунг «Свобода, равенство и братство» был заимствован у масонов.

По мере развития событий члены масонских лож из подполья стали выходить на открытую арену. Они стали группироваться в революционные комитеты и секции. Под свои клубы они начали захватывать храмы, а священные алтари стали служить трибуной для демагогов. Внутри масонских лож была даже организована своя армия. Во всяком случае, первый революционный легион национальной гвардии был сформирован по предложению маркиза Савалетт де Ланжа, государственного казначея и одного из главных вождей масонского ордена.

Взятие Бастилии 14 июля 1789 года также было результатом обширного масонского заговора.

Через несколько дней после взятия Бастилии ложа «Великий Восток» провела переучет своих филиалов, которых, по данным исследователя французского масонства Франсуа Коллаври, оказалось более 700, из которых 84 находились в столице, 479 – в провинции, а остальные – в армейских частях и колониях. Кроме того, во Франции было еще около двухсот масонских лож, не входящих в систему «Великого Востока»²⁰.

* * *

После 1793 года масонство во Франции изменилось. Анархия и произвол горе-революционеров, а также усталость народа, в конечном итоге, привели к власти Наполеона Бонапарта. При этом своим возвышением Наполеон во многом был обязан и масонству, которое приложило для этого все усилия. С одной стороны, масоны возвысили Наполеона, но с другой стороны, и Наполеон возвысил масонов.

В конечном итоге выиграли все же масоны. Многие исследователи французского масонства считают, что масоны постаралось возвысить Наполеона в целях подавления разбушевавшихся революционных фанатиков и экстремистов. Стране была нужна передышка. Революционные идеи из-за буйного разгула революционного террора очень скоро стали ненавистными большинству населения Франции, и это могло привести к восстановлению симпатий к монархическому образу правления. А такой поворот событий для масонов был крайне нежелательным. Временный отдых от революции был необходим, но такой, во время которого не прекращалась бы дальнейшая пропаганда масонских идей.

Существует распространенная версия, что «масонство поддержало Наполеона, который, в свою очередь, оказал услугу масонству, распространяя революционный дух во всей Европе»²¹. Утверждается даже, что Наполеон был орудием в руках масонов и что он был поддержан этой тайной силой для того, чтобы уберечься от большого зла, а именно от возвращения Бурбонов. Плюс масоны считали Наполеона орудием для уничтожения европейских наций, а после такой гигантской чистки они надеялись, что им будет легче осуществить свой план построения всемирной республики. Когда же Наполеон достиг того, что сделался идолом революции, масонство преклонило перед ним колени.

В любом случае история наполеоновской империи стала периодом настоящего процветания масонства.

Принадлежность самого Наполеона к масонам пока не доказана (во всяком случае, официального протокола о его посвящении не найдено). Однако очевидно, что масоны считали Наполеона своим человеком. Ходили слухи, что в молодости Наполеон был принят в одну из масонских лож в Бастии на Корсике. Но все не так просто. Выдвинутый масонами, Наполеон, в конечном итоге, подмял под себя и изменил масонство, в частности его дух.

Теперь масонство стало на службу власти императора и занималось его восхвалением. Повсеместно распространялся культ Великого Наполеона, гения, владеющего своей судьбой и судьбами народов. А «владеющий судьбами народов» быстро понял, что если масонские ложи невозможно упразднить, то было бы разумно управлять ими, и единственный способ осуществить это состоит в назначении в руководство лож своих людей и первых лиц государства. Так и было сделано.

* * *

В 1805 году старший брат Наполеона Жозеф, вступивший в одну из масонских лож Марселя еще в 1793 году, стал гроссмейстером «Великого Востока», а другой брат Наполеона Луи стал его заместителем. Официальным помощником Жозефа стал второй человек в государстве (бывший второй консул), архиканцлер и президент Сената Жан-Жак Режи де Камбасерес. Но фактически именно Камбасерес, бывший председатель Конвента, был главным масоном Франции, так как именно он в годы Империи тайно осуществлял руководство всеми ложами, был, как выразился историк Тьерри Лентц, «покровителем Ордена» при Жозефе, который «играл лишь номинальную роль»²².

В числе высших должностных лиц «Великого Востока» фигурировали практически все маршалы Наполеона: Келлерманн (был главным администратором «Великого Востока»), Мортье (был главным хранителем «Великого Востока»), Мюрат (был главным смотрителем «Великого Востока»), Периньон, Серрюрье, Массена, Ланн, Ожеро, Удино, Лефевр, Брюн и Сульт. Членом ложи святого Иоанна Иерусалимского из Нанси был маршал Ней, а ложи «Душевная чистота» из Страсбура – маршал Груши. Видными масонами были главный казначей Шарль-Франсуа Лебрён, министр полиции Жозеф Фуше, министр иностранных дел Шарль-Морис де Талейран-Перигор, государственный секретарь Юг-Бернар Марэ, министр внутренних дел Жан-Батист Шампаньи, один из создателей Гражданского кодекса Жан-Этьен Порталис, великий канцлер Почетного Легиона Бернар-Жермен Ласепед, генеральный прокурор кассационного суда Мерлен, посол в Мадриде Бёрнонвилль и многие другие. По данным историка Тьерри Лентца, масонами, подконтрольными «Великому Востоку», было около 350 наполеоновских генералов²³.

Практически все ближайшее окружение Наполеона в основном состояло из масонов. Его дед, отец и братья – все были членами различных лож. Со стороны Жозефины, которая с давних времен тоже была членом Страсбургской женской ложи, масонами оказались ее первый муж виконт Александр де Богарне и его брат маркиз Франсуа де Богарне. Сын Жозефины Эжен тоже стал членом, а затем и почетным венераблем ложи святого Евгения, действовавшей в Италии. Масонами были, помимо мужа сестры Наполеона Каролины маршала Мюрата (венерабля ложи святой Катерины и гроссмейстера лож Неаполитанского королевства), также и мужья сестер Полины и Элизы – соответственно принц Боргезе и Феликс Бачокки.

По данным историка Тьерри Лентца, в 1803 году во Франции насчитывалось примерно 300 масонских лож, а в 1810 году их уже было 667²⁴.

Лишь незначительное число лож встало в оппозицию к Наполеону, но их наиболее активные члены были вскоре нейтрализованы. Тайная полиция Фуше установила тотальный контроль над ложами, его шпионы были внедрены повсюду.

В завоеванных Наполеоном странах французские масоны начали быстро устанавливать связи с «местными товарищами».

Влияние «Великого Востока» распространилось на всю Европу. В частности, в Вестфалии, где королем был назначен брат Наполеона Жером, с 1801 года состоявший в Тулонской ложе «Мир», масонство быстро признало французское владычество и избрало своим гроссмейстером Жозефа Симеона, министра юстиции новоиспеченного короля и хранителя печати «Великого Востока». В Тоскане, где правила сестра Наполеона Элиза, все ее ближайшие помощники были масонами. В Неаполитанском королевстве гроссмейстером был сначала избран Жозеф Бонапарт, а затем сменивший его на троне маршал Мюрат. В Испании, где правил Жозеф Бонапарт, доминировала ложа «Великий Восток», основную массу членов которой составляли офицеры и генералы наполеоновской армии, в Италии, где правил принц Эжен де Богарне, дело обстояло так же.

Кое-где местные масоны пытались оказывать сопротивление. В Голландии, например, где правил слабохарактерный брат Наполеона Луи, масоны имели влияние лишь в пределах созданных ими же самими лож, а их было всего девять, из которых лишь три продолжили существование после ухода французской армии.

* * *

Так все-таки, был Наполеон масоном или нет? Как мы уже говорили, на эту тему существует множество «свидетельств очевидцев», но все они крайне противоречивы и ненадежны. Конечно, было бы замечательно, если бы был найден протокол о посвящении Наполеона в масонское братство; это сняло бы многие вопросы, кроме одного – подлинный это документ или подделка? Но и без всякого документа многие современники Наполеона и историки считают, что император был масоном, причем самого высокого ранга. Известен факт, что непосредственно перед коронацией «Великий Восток» посылал Наполеону предложение стать его гроссмейстером. В этом деле были задействованы братья Наполеона Жозеф и Люсьен, а также будущий маршал Андре Массена. Но что Наполеон ответил на это предложение? Известно также, что независимая от «Великого Востока» Великая Шотландская Ложа также предлагала императору кресло своего руководителя. Ответ Наполеона также неизвестен, но вряд ли он особо мучился гамлетовскими вопросами, ведь он был человеком действия. Историческим фактом является то, что очень скоро «шотландцы» вдруг признали свою верность «Великому Востоку», который, быстро подмяв под себя всех остальных, стал господствующей масонской ложей наполеоновской империи. Почему бы это?

Артюр Шюке в книге «Юность Наполеона» пишет:

«Был ли он франкмасоном? Был ли он принят в Валансе в ложу “Мудрость”, где кавалерийский офицер Планта считался венераблем, или в Бастии в ложу “Прекрасный Союз”, где венераблем был Лё Шаржёр? Во всяком случае, прием, оказанный ему франкмасонами в Нанси после его возвращения из Раштадта, заставляет поверить, что он был среди них одним из первых лиц»²⁵.

Многие современники Наполеона были уверены, что император был масоном, и открыто писали об этом. Об этом говорил Келлерманн, называвший Наполеона «Великим Архитектором Вселенной», об этом говорил де Жоли, утверждавший, что Наполеон получил «Великий свет» во время экспедиции в Египет. А Франсуа Коллаври делает вывод: «Трудно поверить, что Наполеон, всегда столь внимательный ко всему, что о нем говорилось, спокойно мирился бы с этим, если бы это было неправдой»²⁶.

Версию о том, что Наполеон был масоном, развивают многие исследователи. Называют даже человека, который ввел его в братство. Считается, что «крестным отцом» Наполеона стал один из руководителей Сионской Общины Филиппе-Микеле Буонаротти – самая загадочная личность тайных обществ той эпохи. Родившийся в Пизе сразу после революции 1789 года Буонаротти уехал на Корсику и оставался там до 1794 года. На Корсике он и сошелся с Наполеоном, который неоднократно приезжал домой в отпуск. Эти встречи и беседы знаменитого масона с честолюбивым молодым артиллерийским офицером и определили не только дальнейшую карьеру последнего, но и, в значительной степени, ход истории всей Европы.

Рассказывают даже такую историю. Якобы в 1795 году Наполеон и член Директории (и, естественно, масон) Сийес поручили некоему аббату Пишону (настоящее имя которого – Франсуа Дрон) покопаться в архивах и найти во Франции здравствующих потомков франкской королевской династии Меровингов. Аббат Пишон довольно быстро справился с этим поручением и вручил Наполеону и Сийесу список из нескольких имен. И среди них значилось имя некоего виконта, казненного во время революционного террора. У этого виконта якобы осталось двое детей, в чьих жилах течет королевская кровь Меровингов.

Круг замкнется, когда мы узнаем, что казненный в 1794 году виконт звался Александром де Богарне.

И вот Наполеон, женившись на Жозефине де Богарне и усыновив ее детей, носителей меровингской крови, предпринял новый «крестовый» поход на Иерусалим, вошедший в историю как поход в Египет и Сирию.

Утверждается, что это и было «миссией» Наполеона, вернее, важнейшей ее частью, при условии выполнения которой корсиканец мог рассчитывать на широкую поддержку масонства. И, как утверждается, именно поэтому Наполеон, завоевав Египет и обеспечив себе более или менее надежный тыл, двинулся в Палестину. Правда, наполеоновская затея оказалась «мыльным пузырем», так как ему не удалось дойти до Иерусалима.

* * *

После провала похода в Египет и Сирию Наполеон, бросив остатки своей армии на произвол судьбы, вернулся во Францию. Постепенно власть Наполеона крепла, и в 1804 году он стал императором французов. Росло и влияние «Великого Востока», и управлял всей этой могущественной тайной организацией Жан-Жак Режи де Камбасерес. Но, в конечном итоге, интересы императора и масонов просто не могли не войти в противоречие.

Забегая вперед, скажем, что в своей жизни Наполеон совершил множество ошибок, но лишь некоторые из них стали для него действительно фатальными. И каждый раз в окружении Наполеона находился человек, который предостерегал его от неверных шагов. Этим человеком был глава «Великого Востока» Жан-Жак Режи де Камбасерес.

Первый раз Наполеон не послушал мудрого совета Камбасереса в 1804 году, когда на тайном заседании, собранном первым консулом, второй консул был единственным, кто высказался против предлагавшейся авантюры с похищением из Эттенхейма герцога Энгиенского. Талейран и Фуше высказались за похищение. Наполеон согласился с ними, и несчастный представитель королевского рода был расстрелян без суда и следствия в ночь с 20 на 21 марта 1804 года, что вызвало бурю негодования по всей Европе и оставило несмываемое кровавое пятно на репутации Наполеона.

Во второй раз Наполеон не внял совету предусмотрительного Камбасереса в январе 1810 года, когда на совещании высших сановников империи обсуждался вопрос о разводе и новом браке императора. Камбасерес был против развода с Жозефиной, а когда этот вопрос был решен положительно и начали обсуждать кандидатуру новой императрицы, он высказался за русскую великую княжну Анну Павловну. Но Наполеон и здесь не послушал Камбасереса, а в очередной раз склонился к предложению Талейрана, бывшего сторонником брака с австрийской эрцгерцогиней Марией-Луизой.

Архиканцлер Камбасерес, устами которого говорила сама мудрость, всегда выступал за союз с Россией. Он предвидел, что если Россия не будет избрана, то она неизбежно сделается врагом Франции. Исходя из этого, он постарался осторожно указать на то, что в будущем наибольшая опасность будет исходить отнюдь не от неоднократно битой Наполеоном Австрии, а от России, сила и возможности которой, похоже, безграничны. Но в 1810 году это важное предостережение Камбасереса не произвело впечатления на Наполеона, и он оформил брак с Марией-Луизой, не принесший ему ни личного счастья, ни политических дивидендов.

В третий раз Наполеон не послушал Камбасереса в 1812 году, когда принимал решение о губительном для себя походе в Россию, который Камбасерес тщетно пытался предотвратить. Последствия этой ошибки Наполеона известны любому человеку, хоть немного знакомому с историей.

Только избежания этих трех ошибок было бы достаточно для того, чтобы карьера Наполеона не завершилась так бесславно в 1815 году. Стоило только послушать советы мудрого Камбасереса.

Как видим, масонство возвысило Наполеона как орудие пропаганды своих масонских принципов и средство поддержания своих масонских интересов. С его помощью масоны положили конец революционным злоупотреблениям и восстановили порядок в стране. Но очень скоро они своими же руками создали культ личности Великого Императора, который, окруженный льстецами и интриганами, уже не мог адекватно оценивать ситуацию. Революционный диктатор превратился в самодержавного деспота, уверенного в своей непобедимости и непогрешимости, и когда его власть стала практически безграничной, масоны, возлагавшие на него достаточно определенные надежды, изменили к нему свое отношение. По сути, «тайные общества резко повернулись против него, когда он обнаружил желание восстановить в своих интересах стойкое, консервативное самодержавие»²⁷.

Интересы Наполеона, использовавшего масонов для своего возвышения, и масонов, возлагавших на него «определенную миссию», разошлись. «Оторвавшийся от коллектива», в конечном итоге, потерял все. Последовала начавшаяся в России череда поражений, а когда в 1814 году союзные войска вступили в Париж, Камбасерес с подвластным ему Сенатом спокойно проголосовал за низложение Наполеона.

Роковое для Наполеона сражение при Ватерлоо в 1815 году стало своеобразной «разборкой» братьев-масонов, ибо членами различных масонских лож были и командующий английскими войсками Веллингтон, и командующий прусскими войсками Блюхер, и многие другие генералы союзников. А когда Людовик XVIII окончательно взошел на престол, масонство благополучно забыло про недавнего «Избранника Вечности» и склонилось к ногам Людовика Желанного, вознося молитвы о нем и воспевая гимны в его честь.

* * *

Впрочем, это всего лишь одна из версий. Но существуют и другие. Например, исследователь масонства Джаспер Ридли уверен, что «Наполеон масоном не был»²⁸. Но зато он «разрешал становиться масонами своим родственникам, полководцам и политическим советникам»²⁹. И это не масоны выдвинули Наполеона для решения своих задач, а Наполеон «позволил существовать масонскому братству»³⁰.

Джаспер Ридли пишет:

«Масонов нужно было держать в узде, чтобы они не стали сильнее церкви. Наполеон говорил, что, относясь к масонам терпимо, он мог использовать их, однако слишком потворствовать им было нельзя, иначе в конце концов они стали бы использовать его»³¹.

Историк Тьерри Лентц отмечает, что «нет никаких доказательств того, что Наполеон был инициирован, но все происходило так, как будто это имело место, что делало из него “масона без фартука”, и он был окружен масонами»³².