Технология использования смысла – создание разности потенциалов, а значит продуцирование тока состояний.
Ограничение для признания осмысленного действия – действия сознательно человеческим, следующее: «Всех вести в будущее за счет себя, а не себя за счет всех».
Вернёмся к объяснению правильности, на мой взгляд, высказывания о смысле С.Ж.Давитая.
Проведем небольшой грамматический разбор слова «смысл».
Смысл – имеет приставку -с- и корень -мысл-. Происходит от глагола смыслить.
– с – союз соединительный, обозначает вместе с кем-то.
Этот кто-то – это «Я» (человек, который говорит, Я с ними, с тобой и т.п.);
– мысл – это мысль.
«Я мыслю, значит существую» – изречение Рене Декарта (1596-1650гг.). Точнее, выражение: «Cogito ergo sum» является латинским переводом утверждения Декарта: «Je pense, donc je suis» («Я мыслю, следовательно, я есмь»), которое появляется в его «Рассуждении о методе» (1637г.), написанном по-французски.
Более распространённый перевод – «Я мыслю, следовательно, я существую» – не точен. Это философское утверждение Рене Декарта, является фундаментальным элементом западного рационализма Нового времени.
Таким образом, мы можем интерпретировать смысл следующим образом: С-мысл – это Я с мыслью, значит Я живой в будущем.
В этом и есть смысл действий сегодня (в настоящем), чтобы быть живым и в завтра (в будущем, после совершения действий, которые проверялись человеком на наличие смысла).
Значит, смысл – это всегда про жизнь Человека. И только в его сохраненной жизни и состоит смысл его действий. Однако, это верно только при обычных жизненных ситуациях. В ситуациях критических, когда люди жертвуют собой сознательно, то это происходит уже исходя из цели сохранения жизни не самого человека, но других людей и в настоящем, а главное в будущем, что без сомнения еще более имеет для Человека смысл. Отсюда в судьбах людей, и в истории Человечества имеют место подвиги и примеры героизма, самопожертвования. То есть смысл – это всегда жизнь человека, жизнь людей, а не что-то иное.
Понятие смысла применимо к высказываниям или текстам, но никак не к отдельным словам или терминам. За исключением того, если отдельное слово является цельным высказыванием. При этом у него может и не быть смысла вовсе, также как и у высказывания, текста или даже целой многостраничной книги может не быть смысла, т.е. такое высказывание (текст) могут вполне себе быть бессмысленными, что не такая уж редкость.
У отдельного слова, термина или имени смысл заключается именно в том, что это или слово, или термин, или имя и не более того.
Что же касается контекстуальности смысла, т.е. того, что смысл проявляется не прямо из высказывания (текста), но из контекста, в который помещено это высказывание (текст), то это верно конечно, но не как значение, выбранное из множества, о чем пишут лингвисты, потому что множество значений имеют только термины. И даже при этом значение термина не является его смыслом. Смысл из контекста проявляется именно для всего высказывания, а не отдельного термина в нём. Конечно, выбор верных значений для всех терминов такого высказывания позволяет лучше понять, что именно хотел донести говорящий (пишущий) до слушающего (читающего). Но это (выбор верных значений) – путь поиска понимания, но никак не смысла высказывания (текста).
Как видите, мы не даем отточенных, однозначных определений совести и смысла, потому что это слова, а не термины, но описываем механизм их действия на человека.
Счастье:
Далее порассуждаем, о счастье, этом загадочном и даже мистическом слове. То к чему стремятся многие, да практически все люди и чего достигают не многие, да и то на время, на краткий миг, даже по меркам собственной жизни.
По моему мнению, счастье – не цель человеческой жизни, а средство сделать жизнь человека осмысленным движением к цели.
Как видите, я опять12 предлагаю подискутировать про счастье, так как нахожусь в плену собственных идей и умозаключений на этот счет, а Вы (дорогие читатели) пока не развенчали эти мои идеи, как заблуждения.
Пока этого не произошло, осмелюсь напомнить, что есть такое устойчивое выражение в русском языке: «На чужом несчастье свое счастье не построишь». В этом выражении суть ответа на вопрос, задаваемый нашему обществу со стороны «Запада» – Как новая модель экономики будет эффективно и справедливо примирять права личности с общим благополучием социального коллектива и человечества в целом?
Иными словами, если принимать счастье как критерий оценки благополучия и благосостояния человека в обществе13, то соответственно любые действия человека, ввергающие в несчастье другого человека или целой группы лиц, не приемлемы и не допустимы в человеческом обществе.
От системы воспитания, образования и культуры общества, по моему мнению, требуется, чтобы естественным состоянием для человека было внимание не только к своему личному счастью, но и к счастью людей, составляющих с ним одно общество.
В качестве фантазирования14 о желаемом будущем (не лишенного впрочем, теоретической основы), в стиле картин мира, описываемых советской фантастической литературой, замечу следующее: мегаполисы – пережиток XX века. Они будут исчезать повсеместно. Люди будут равномерно расселяться в пригодных местах, без ненужной скученности. Работать люди будут (как вариант проводить досуг или обучение) в тех местах, где им интересно, быстро добираясь туда (если это необходимо) на скоростных средствах общественного транспорта.
Почему фантазирование, потому что, как и утопические теории, и фантастические рассказы, такие проекты основываются на желании авторов15 резким скачком преодолеть трудный этап воспитания всех людей в обществе, признающих только лучшие человеческие качества в себе и других, и действующих только в соответствии с этими качествами. Основываются на признание того факта, что если и не всех, то большинство можно воспитать как лучших людей, лучших в понимании тех, кто пишет эти утопические теории или фантастические литературные произведения. Причем, обратите внимание, что описание хороших качеств человека практически у всех авторов одинаковы. Как впрочем, и описание плохих качеств, от которых будущее общество будет избавлено сознательным отказом от них взрослыми и соответствующим обучением детей.
Ничего подобного, нигде пока не произошло. Ни в рамках религиозных доктрин, ни в рамках государственного устройства. Везде появлялись вспомогательные формы организации деятельности и иерархии, разделяющие людей на элиту и остальных. После чего, форма становилась смыслом деятельности организаторов обществ, а не цель – воспитание «лучших».
Постулат о том, что хоть люди и разные, но все равно все могут и хотят быть «хорошими», верен только отчасти. И не все могут, и не все хотят. Способность к «плохому», как и способность к «хорошему» – это всё элементы выживания человека, как биологического вида (хотя и неправильно, так говорить о людях). Другое дело, что борьба за выживание – миф. Люди борются друг с другом и природа планеты тут совсем не причем. Биологическому выживанию человека ничего не угрожает. А сама эта борьба бессмысленна для людей и имеет целью исчезновение всех людей. Борются, конфликтуют и конкурируют между собой банды, кланы, элитные группы за право паразитирования, а люди сотрудничают и взаимодействуют по достигнутым договоренностям, потому что они люди.
Всегда, как и сейчас, мы наблюдаем, как и наши предшественники, противостояние внутри сознания одного и того же человека между стремлением к справедливости (прежде всего в отношении его самого при взаимодействии с другими людьми, а уже потом справедливости для всех других людей, что некоторые (возможно большинство) так и не осознают) и стремлением к благополучию.
Все религиозные и идеологические концепции основаны на идее справедливости, а факт раскола общества на элиту и остальной народ на идее личного благополучия, достигаемого только немногими и только за счет остальных.