– Я Галина, – ответила женщина, поразительно похожая на мою старинную знакомую, немудрено, что Локи так всполошился. К моему лбу она в этот момент прикладывала холодную влажную тряпку. – Галина Андреевна, мать вон того недоразумения. Вы можете подняться? Честно говоря, мы даже вдвоём не смогли вас с места сдвинуть. А то ваша сестра задохнётся сейчас.

– Какая… – начал было я, но вдруг почувствовал, что подо мной кто-то еле копошится и мычит.

– Ой, Светлана! Сестрёнка! – мгновение, и я уже стоял на ногах.

Голову пронзила боль, видимо, крепко приложился я об косяк. Череп то цел, хотя бы? Потерев лоб рукой, я с облегчением убедился, что ничего фатального не случилось, по крайней мере крови не было. Уже легче.

– Что случилось?

Хотя и без вопросов всё было предельно ясно. Предусмотрительно прятавшаяся за моей спиной, липовая сестра, вместо надёжной каменной стены, получила тяжкую ношу в виде целого центнера отборного мяса, которое по своей тупости придавило засадницу к сырой земле.

Девушка лежала в траве и, широко разинув рот, пыталась отдышаться. Получалось не очень, поэтому мне ничего не оставалось, как опять подхватить её на руки.

– Можно ли её где нибудь уложить? Пожалуйста. Мы весь день на ногах, с нами чего только не произошло сегодня и я заплачу, сколько скажете, за ночлег и лёгкий приём пищи. Поверьте, мы не туристы. Ну, то есть, не такие, которые Павловну обокрали. Деньги могу дать прямо сейчас.

– Да заходите, чего уж там. Места много, а Петя и в терраске поспать может. Правда, сынок?

Странно тихий, непохожий на самого себя, Петюня, молча кивнул и скрылся в доме.

– Он мне про вас рассказал всё. Спасибо, что помогли, а то после смерти мужа совсем ведь от рук отбиваться начал. Так то он мальчик хороший, только взбалмошный и непоседливый, всегда таким был. Только сегодня вот чудной он какой-то, будто подменили.

Интересно, что же это он ей рассказал про нас? В чём же мы так помогли то ему? Я нёс Светлану, затихшую и прильнувшую ко мне, вслед за хозяйкой и думал, что её слова практически точно повторяли последние слова Глие, сказанные ею при нашей крайней встрече.

Нет, таких совпадений просто не бывает. Петюня один в один Локи. Галина, если, конечно, обрить её налысо, точная копия Глие. Даже старушка Милие, пусть и под другой личиной, тоже здесь. Это просто безумие какое то. И ведь самого парня что то или кто то, будто специально свёл со мной сегодня днём. Зачем? Кому всё это нужно? Что за клубок непонятных событий закручивается виток за витком, добавляя новых, совершенно необъяснимых подробностей? Есть ли в этом мире хоть один человек, который бы смог дать ответы на все мои вопросы? Если есть, то нужно потратить все силы, чтобы найти его, иначе я просто сойду с ума. Или весь этот маскарад на это и расчитан?

Да кто я такой, чтобы из за меня устраивать подобное? Слишком уж возомнил о себе. Самый верный ответ здесь – попал ты, парень, в чью то слишком заумную игру, смотрят на тебя со стороны и прикидывают – справится или нет?

– Здесь разувайтесь, вон тапочки. – сказала Галина Андреевна. – Проходите в эту комнату, располагайтесь, только верхнюю одежду снимайте, если будете на постель ложиться. Девушке…, Светлана, кажется?

– Да.

– Ей я смогу что-нибудь подобрать из одежды, а вот вам…

Галина скептическим взглядом окинула мою фигуру и отрицательно покачала головой.

– На вас, Александр, боюсь, у меня ничего нет. Муж мой богатырём не был, да и Петя тоже не в деда пошёл. Весь в отца. Что ростом, что характером.

– Как же вы с ним… ну, это…

– Сошлись, что ли? – улыбнулась она.

– Ну да. – я даже немного застеснялся, усаживая обмякшую, но уже начинающую подавать признаки жизни, Светлану, в кресло.

– Так любовь была. Как иначе то? Это в городе, говорят, браки по расчёту устраивают. А Лёша мой молодым очень даже ничего был, ухаживал, цветы дарил. Я, конечно, ругалась на него, говорила, что лучше бы колбасы купил. В шутку, естественно. Разве цветы сравнить с какой-то колбасой? Сейчас Петя притащил эти пакеты, я сразу Лёшу вспомнила и колбасу эту проклятую…

Галина вдруг встрепенулась, глаза уже начали увлажняться слезами и, резко отвернувшись, пошла из комнаты.

– Сейчас девушке одежду принесу, ну и разогрею что нибудь. А вам, если хотите, одежду постирать могу. Поздно уже, а вот завтра с утра душ организуем.

– Буду вам благодарен. – крикнул я ей вдогонку.

– Ты видел? – раздался шёпот Светы, когда хозяйкины шаги затихли где то в дальней части дома.

– Что?

– Это же Глие.

– Не она это. Просто похожа.

– Да не просто, она ж точная копия. Я только сейчас начала понимать, что и Петя очень похож на Локи, только вот волосы и цвет лица вводят в заблуждение.

– Слушай, Светлана, не гони волну. Если возникнет необходимость в чём то разобраться – будем разбираться. А скорее всего, я на это очень надеюсь, и необходимости то никакой нет. Так что без паники.

Я устало опустился на один из трёх стульев, стоящих возле единственной свободной стены с окнами, ведущими на улицу. Кресло, где сидела девушка, было возле входа в комнату, а вдоль других стен находились две узких кровати, застеленные ткаными покрывалами. На вид очень мягкие и удобные. Они просто звали к себе. Неужели за последние несколько веков я, наконец, высплюсь?

Однако бдительная молодая старушка не успокаивалась.

– Как такое возможно? Подобных совпадений просто не бывает.

– Что ты знаешь про совпадения? – зевая во весь рот, спросил я. – Или про то, что бывает, а что нет?

– Я много чем интересовалась, читала много, смотрела научные передачи, но знаешь что самое интересное?

– И что же?

– Как часто ты держал в руках бумажные книги?

– Это здесь причём?

– Но всё таки?

– Да я их только в музее и видел, там в руки не дают, смотри издали. Правда всегда можно было ознакомиться с электронной копией любого тома из коллекции.

– Всё верно, – Светлана в возбуждении даже встала с кресла и принялась мерять шагами комнату, поочерёдно заглядывая то в одно окно, то в другое. Что она там пыталась увидеть, было неясно. – Вот и я всю жизнь пользовалась цифрой, да и вообще, те, кого я знала – тоже.

– Как и я, – пока всё ещё было неясно, к чему она клонит.

– Единственный бумажный экземпляр, который я когда либо держала в руках, дала мне Глие.

– Что? – вот тут я и правда удивился. – Откуда он у неё? Это же какие средства надо иметь? Я слышал, что лишь самые богатые граждане могли позволить себе книги, да и то в небольшом количестве.

– Вот именно.

– А ты ничего не путаешь? Всё таки старая была, может с памятью нелады, или ещё что. Только не обижайся, но выглядит это бредово.

– Мне может и много лет уже было, но из ума ещё не выжила. Аутотренингом занималась и ещё несколькими методиками.

– Какая разносторонняя личность. – пробормотал я.

– Естественно, а куда ещё мне нужно было девать ту уйму свободного времени, которого, благодаря болезни, было просто завались?

– Ладно, допустим. Она тебе не говорила, откуда взяла эту книгу? И что за информация в ней была?

– Сказала что нашла, больше ни слова. Книжечка тонкая была , на самом деле, всего несколько страниц, да и те, скорее всего, являлись лишь малой частью чего-то целого, что уже не сохранилось. Бумага совсем обветшала, я ещё удивилась тогда, как она не рассыпалась от старости. Текст наполовину выцвел и стёрся, я долгие часы проводила над его расшифровкой.

– И что же там было? – мне снова стало скучно и я зевнул во весь рот. – Предсказание, что ты встретишь свою подругу и её сына через сотни лет в другой вселенной?

– Нет, конечно. Не знаю, зачем я тебе это рассказываю, но это знание почему то само рвётся наружу. Будто кто то подталкивает меня к этому. Увидела Глие и вдруг вспомнила тот древний текст.

– Так что же там было всё таки? Только, Света, давай покороче, а то я уже с ног валюсь, ты рассказывай, а я буду укладываться.

Я принялся стаскивать с себя грязную одежду, не надо хозяйку дома расстраивать, а девушка снова уселась в кресло и приготовилась вещать. С любопытством глядя за моим разоблачением, она тоже было начала стаскивать с себя блузку, но передумала. Видимо девственница внутри неё всё ещё боролась со шлюхой, но, думаю, природа, в конце концов возьмёт своё и бедняга Милие оторвётся на полную катушку. Главное, чтобы не уподобилась бывшей наезднице этого шикарного тела и не скатилась на самое дно. Надо бы проконтролировать эту её эволюцию, а то не ровён час… Потом, всё потом.

– Ладно. Сам текст был небольшим, в основном непонятные схемы и картинки, которые, на мой взгляд, были абсолютно не связаны между собой. Говорилось о том, что некто, именуемый Первосоздателем вселенной, спустя миллиарды лет устал от трудов своих и решил отойти от дел. С этой целью в самом центре мира, им созданного, устроил он уголок отдохновения и поселился в нём, уподобясь облику жителей, населяющих земную сушу. Шестеро же учеников его, напротив, рвались занять его место и каждый мнил себя лучше и сильнее других. Каждый имел великие способности и, за многие эпохи все они стали достойными продолжателями дела своего учителя, ведь они принимали участие в его проекте и, что естественно для всех молодых дарований, в конце концов возомнили себя равными ему.

И спор меж ними разгорался всё яростней но, будучи созидателями по своей природе, никто не мог причинить вреда другому. С целью разрешить разногласия, пришли они тогда к Первосоздателю и спросили – кто из них достойнее прочих? Кого выберет он для продолжения дела его? Поскольку, сами они не в состоянии решить эту проблему, но всецело полагаются на его выбор.

Мудрость того была бесконечна и непостижима для смертных его творений, но ведь ученики его также были бессмертными, то есть не имели ограничений ни в пространстве, ни во времени, поэтому способны были достичь многого в своих дерзаниях. Тогда, подумав недолго, он сказал им:

"Каждый из вас по своему хорош был, пока послушно выполнял мою волю, но мне, как учителю вашему, стало интересно, на что вы способны, как свободные творцы. Пусть каждый создаст свой мир, и тогда я решу, кто из вас более достоен."

И принялись они за дело. Каждый старался превзойти другого и в спешке возводили они свои планеты, звёзды и галактики. Вокруг вселенной Первосоздателя вскоре возникли ещё шесть и были они не лучше и не хуже. Посмотрел тот на дело рук учеников своих, горько усмехнулся и вынес своё решение:

"Потрудились вы на славу, вот только я хотел, чтобы каждый из вас создал что то новое, отличное от других. Вы же просто использовали старую матрицу моей вселенной. Не спорю, задание кое как выполнено, но в чём же ваша уникальность? Мой мир бессмертен, а вот ваши творения конечны, ведь я вложил всю душу, а вы спешили и искры её нет в этих мирах. Что будете делать, когда сии творения начнут разрушаться одно за другим? Или создатель не в ответе за своё детище? Иль равнодушие к судьбе детей для вас уж благом стало?"

– Света, я сейчас усну. – пробормотал я, зарываясь головой в подушку. Волосы на голове будто склеились, запах немытого тела раздражал обоняние, но мне было уже всё равно. Да, помыться было бы неплохо, но сил на это совсем уже не осталось. – Давай заканчивай свой сказочный монолог.

– Да там уже немного. – Светлана сидела с потусторонним взглядом, глаза её светились, отражая свет от уличного фонаря, горящего за окном. – Если коротко, Первосоздатель сказал им, что отдаст свой престол самому достойному, но лишь тогда, когда все шестеро смогут доказать, что и в их мирах способна зародиться искра. Что родится тот смертный в их владениях, в ком воплотится искра души Первосоздателя. Всего один и этого будет достаточно для доказательства. Когда же все шестеро обзаведутся искрой, исход решит состязание между истинными обладателями. И тогда творец взойдёт на его трон, а творение будет властвовать над смертным миром.

– Где то я это уже слышал. – глаза просто слипались, слова давались с трудом и дальнейший рассказ девушки, если он, конечно, ещё продолжился, усвоить я уже был просто не в состоянии.

Накатила такая приятная нега, голос превратился в неясный бубнёж и сознание моё, наконец то отправилось туда, где не было уже чёрт знает сколько лет.

Снилось много чего. Казалось, вся моя жизнь промелькнула в одно мгновение. Детство, юность и уже более зрелые годы странным образом закрутились в единый узел и самые памятные моменты переплетались с такими, каких я уже и не помнил вовсе. Потом почему то возникла любимая схема негодяя Гилтри, те самые две параллельные вселенные, соединённые малым кругом. Или это уже шары? Ну конечно, плоских миров не бывает. Как же старик собирался свернуть шар в трубочку? О, а вот и он, собственной персоной, вместе с приёмной дочерью, в окружении остальных своих прихлебателей советников. Все они выглядели очень странно, будто в застывшем кадре – неподвижные позы, отрешённые взгляды и крайне агрессивный вид. Неподалёку маячили те самые киберы, пытавшиеся сегодня меня убить, а пенсионер Иннокентий Афанасьевич радостно, под запись, давал интервью фельдшеру Кузьмичу.

Затем всех затмило лицо Глие, постепенно преображаясь в Галину Андреевну. Она смотрела на меня с такой же тёплой улыбкой, с которой, вероятно, мать смотрит на своего сына. Хотя, откуда мне это было знать? Я никогда не знал своей матери. Кто она была? Почему оставила меня на произвол судьбы, подбросив к приютским дверям? Я даже не знал её имени, не представлял лица…

И вновь смена картинки и вновь пресловутая схема, только почему то шаров уже три, нет, четыре… Пять, шесть, семь. Центральный шар более яркий и остальные связаны с ним, словно пуповинами. Вся конструкция напоминала крестовину из древней игрушки кубика Руби, только вместо кубов шары. Что бы это значило?

Шар внутри конструкции выглядел идеальным, ярким и насыщенным. Он словно светился изнутри бесконечным количеством маленьких искорок, остальные же были его бледными и тусклыми копиями. Лишь в самом центре каждого из безжизненных шаров-спутников еле тлело по одной крохотной искре. Через соединительные пуповины туда сюда сновали огненные сполохи, хоть как то добавляя всему этому несоответствию жизни.

Потом я совсем растворился в этих вселенных, перемещаясь из одной сферы в другую и, постепенно, всё таки забылся глубоким сном, совсем без видений.

Как же дико орал петух! Ему что, перца в задницу насыпали? Во всей птичьей братии я не знал более противного пения. Дурной нрав и душераздирающий вопль ему достались, скорее всего, от его далёких предков – динозавров. Такие же безмозглые и надоедливые твари, житья от них не было, слава богу, почти все они вымерли. А те, которые остались, замаскировались в таких вот долбаных горлопанов. Чтоб тебе, сука, пусто было!

Я с трудом разлепил глаза и тут же снова закрыл их, солнце готово было сжечь сетчатку даже сквозь полупрозрачные занавеси на окнах. Сколько же я проспал? Не удивлюсь, если пару лет. Прислушался к своим ощущениям и понял, что тело вполне себе отдохнуло за ночь и готово к следующим свершениям. Главное, чтобы свершения эти оказались мирными и, самое главное, безопасными. Не может же у человека в жизни быть одна только чёрная полоса, даже в рабочее время бывают перерывы.

– Проснулся, Саша? – услышал я голос Светланы и одним глазом прицелился в её сторону. Она стояла в дверном проёме, одетая в цветастый халат, видимо, Галина Андреевна нашла всё таки для неё одежду.

– Нет. Чего тебе?

– Мне то ничего, а вот Глие…, то есть хозяйка о тебе уже несколько раз спрашивала.

– Ну а ей чего? Денег я вчера вроде дал. Или обещал. Не помню.

– Так с деньгами мы уже разобрались, соня. Пока ты тут кроватью скрипел, Галина уже твои вещи постирала, так, кажется, это называется. Предварительно, конечно, вытащила всё из карманов. Там и деньги были, только она не взяла ничего.

– Почему это?

– Так Петя, на пару с Локи, ей все уши прожужжали, что теперь работают на тебя, что зарплата теперь ого-го какая будет. Это я цитирую. Причём, складывается такое впечатление, что это вообще один человек разговаривает, прямо не отличишь.

– Это и хорошо и плохо, – приподымаясь и, заняв сидячее положение, заметил я. – Чёрт, как же чешется всё, прямо наслаждение. Брр.

– Почесать тебе спинку? – тут же предложила девушка, отлепилась от дверного проёма и двинулась ко мне. – Только почему и хорошо и плохо?

– Ты давай… не балуй, – остановил я её порыв. – А то, не дай бог, мне так понравится, что я и мыться не захочу. А сколько веков мечтал. Что же касается твоего вопроса, то тут вообще всё неоднозначно. Хорошо в том плане, что чем меньше они будут отличаться, тем меньшая вероятность попадания в непонятную ситуацию. Раздвоение личности, оно знаешь, до добра не доводит обычно.

– Ну а что тогда плохо?

– В том то и дело, что здесь и кроется один из главных моих вопросов и ты вчера своими сказками заставила меня, хоть и невольно, несколько проанализировать эту тему. Если, я повторюсь – если принять за гипотезу практически полную идентичность их сознаний, то, при чрезвычайно низком интеллекте обоих, вполне можно ожидать их слияние в одно общее. То есть эти два молодых человека могут попросту раствориться друг в друге и получится какой нибудь…, ну не знаю, скажем – Петелок, или Локипет. Что печально.

– Неужели такое возможно? – спросила Света и со вздохом опустилась в уже знакомое кресло. – Жалко, они мне оба нравятся. Такие милые и непосредственные, как дети. Своих то у меня никогда не было, а к Локи я всегда с любовью относилась. Пусть он и проказничал, но ведь вырос то на моих глазах. Да и Петя, при всей его напускной взрослости, юноша очень чувствительный. И мамку любит.

– Я уже не знаю, что в этих мирах возможно, а что нет. Кстати, ты вчера мне всё дорассказала? А то я уснул, вдруг что-то интересное пропустил?

– Откуда ж мне знать, когда ты заснул?

– Ну, последнее, что я помню – что то про вхождение на трон и бла-бла…

– Там под конец ещё стишок был, так, ничего особенного.

– И что за стишок?

– Их шестеро сойдётся под конец.

И лишь один взойдёт на царский трон.

Получит тот всевластия венец.

Кто истинною искрой наделён.

Вот это поворот! А ведь старик Гридоебов продекламировал мне те же самые строки, пусть и по чужой воле, но вот только по чьей? Я же ведь сразу должен был догадаться, что рассказ Светланы странным образом накладывается на это четверостишие. Знать бы ещё, что оно означает.

Кибер Роберт тоже говорил что то про шестерых истинных игроков и я, будто бы один из них, по его мнению. Сигналка у него, видите ли, сработала. На живца ловили, суки. Кто же они такие, всё-таки, эти киберы во главе с долбаным Медароном?

– Где, ты говоришь, моя одежда?

– Высохла уже почти.

– Принести можешь?

– Могу, конечно. Ты куда то торопишься?

– Нельзя отсиживаться, дел по горло. Петюня где?

– Так уже убежал куда то.

– Чёрт! – выругался я. – Нельзя его было отпускать.

– Почему это?

– Да потому что этот придурок угнал вчера трактор, который наверняка уже обнаружили, далеко не в самом рабочем состоянии. Плюс ещё три трупа рядом. А теперь он шастает по деревне, где его убить мечтает каждый второй житель и, не дай бог, ещё хвастает пришельцем в голове. Вариантов у него немного, на самом деле. Либо убьют, либо в полицию заберут, либо в психушку. Вот теперь и думай – что лучше?

Кстати, там ведь и твоя машина. Как думаешь, кого ещё будут искать вместе с этим мелким поганцем?

– Ой! – испуганно вскрикнула Света, вскакивая на ноги – А у меня машина была? И что же теперь делать?

– Так вот и я думаю – что? Всё ещё не торопишься никуда?

– Сейчас я принесу одежду.

Она шустро упорхнула из комнаты, а я поднялся и подошёл к окнам, разглядывая уличную обстановку. Пока вроде тихо. Не знаю, насколько оперативно работают местные службы правопорядка и работают ли вообще, но пока что на горизонте слишком уж безоблачно. Наследили то мы будь здоров как. Странно, что ещё вчера вечером нам не выкрутили руки всем троим и не бросили в отстойник для преступников.

Хотя, рано радоваться, всё, что я запланировал на сегодняшнее утро, катилось к чертям собачьим. Где этот Локипет недоделанный? Мне связь нужна как воздух, а он свалил в неизвестном направлении, по своим таким же, недоделанным нуждам. Где теперь его носит? А вдруг поймали и, не отягощённый даже сдвоенным интеллектом, этот любитель водки, груш, а теперь ещё и мороженого, взахлёб рассказывает заинтересованным лицам про нашествие пришельцев на родную планету. Как вполне себе человеческие ноги управляются чужеродным разумом и безнаказанно топчут, приготовленную к захвату, землю. Да о чём угодно может поведать этот…

– Александр? – услышал я за спиной и вздрогнул.

– А?

– Завтракать будете сейчас или сначала в душ? Вода уже нагрелась.

Галина Андреевна стояла в дверях со стопой белья и с лёгкой улыбкой наблюдала за моими метаниями в попытках чем нибудь прикрыться. Только сейчас я обнаружил, что стоял посреди комнаты в одних трусах до середины бедра и понял, что такие захватчики, как я, землю точно не завоюют. Одним только своим внезапным появлением, простая земная женщина заставила страшного инопланетянина заметаться в поисках укрытия. В конце концов, я вновь уселся на кровать и, прикрывшись одеялом, с облегчением вздохнул.

– Спасибо вам, Глие… Ой, извините, Галина…

– Андреевна, – подсказала та и вновь улыбнулась. – А я вам одежду вашу постирала и погладила уже. Документы и бумаги сложила отдельно, не забудьте забрать потом.

– Не забуду. А вы… ничего не смотрели там? – я вдруг понял, что у Галины точно бы могли возникнуть вопросы по поводу одарённого, не в смысле интеллекта, её сына незнакомым дедушкой Гридоебовым.

– Нет, конечно, – прямо от сердца отлегло. – У нас не принято совать нос в чужие дела, это неприлично, по крайней мере. А иногда и опасно.

– Спасибо, – мне отчего то было очень неловко, будто пацану, которого застали за чем то непотребным. – А где Пётр Алексеевич?

– Как вы его, – сказала Галина, протягивая мне одежду. – На Петра Алексеевича он ещё не тянет. Не дорос.

Я тут же принялся натягивать штаны, стараясь не высовывать ноги из-под одеяла. Откуда у меня такая стеснительность? Что происходит? Почему при виде этой женщины у меня вдруг мурашки по всему телу и слегка потрясывает руки? Не из за её ли потрясающего сходства с моей старой знакомой? Можно бы было ещё как то попытаться понять этот факт, произойди это на одной планете, двойники среди людей даже на Технеции не редкость. Были. Но здесь то она откуда могла взяться? Ответ – ниоткуда. Это просто невозможно.

Я мельком, нет-нет, да посматривал на неё и всё больше убеждался в их полной идентичности. Причём не только лицо, но и фигура, движения абсолютно совпадали. Да даже манера говорить. А вчерашние слова? Тоже совпадение? Милие не просто так на сей счёт всполошилась, теперь я её понимаю, просто вчера вечером не до этого было, мы все устали и валились с ног.

– Зачем он вам, Александр? – спросила она.

– Так это… Дело у меня к нему.

Нет, надо срочно брать себя в руки, а то я так до уровня Петюни, плюс Локи скачусь. Глупею на глазах.

– Господи. – усмехнулась Галина и повернулась к выходу из комнаты. – Какие ж с ним у вас дела могут быть? Вы лучше одевайтесь вот и завтракать выходите.

– А где Света? – опять пришлось кричать ей вдогонку. Что же она всё время убегает, не договорив?

– Мы ждём вас за столом.

Вот чёрт! Под очередной дебильный крик петушиной сволочи за окном, я с ненавистью перевёл взгляд на верх дверного косяка. Потерев при этом небольшую шишку на лбу, тут же поклялся, что в списке моих врагов, после Гилтри – 1 штука, обязательно появятся ещё две позиции – дверные проёмы и петухи всего мира, где бы они мне ни встретились.