Не боги горшки обжигают

Девчонки переглянулись.

– Мы тоже пытались пробиться, но вот, видно, опоздали, – разговорчивая указала на табличку, – так что придется по домам.

«Симпатичная», – отметил я невольно, оглядывая ее ладную фигурку в кожаной косухе яркого оранжевого цвета. Большие карие глаза смотрели на меня, ну, как-то поощряющее, что ли. Хотя и вторая тоже ничего вроде. Красотули. Короче, мой формат, по-любому.

– Понятно. Сейчас попробуем что-нибудь организовать. Правда, – я махнул головой в сторону входных дверей, – там столиков свободных уже, похоже, не осталось, так что придется расположиться за нашим.

– Да мы, в принципе, и не против, ну, в смысле, за ваш столик, если вы примите, конечно, – ответила та, которая была темненькая, разговорчивая, чуть пониже своей подруги и, похоже, чуть пошустрее. – Кстати, меня зовут Майя, а это моя подружка Божена, – представилась она, указав наманикюренным пальчиком на насмешливо щурящую глаза подружку, яркую блондинку. – Божена, мы же не против?

– Не-а, не против, – ответила та, улыбнувшись кончиками губ.

«Обе люкс, – сделал вывод я, – будем брать. Заверните, не глядя». И улыбнулся им в ответ. А что, вдруг что выгорит?

– Александр, для вас просто Саша, – я чинно представился и продолжил поглядывать в сторону охранника у дверей. – Ну, если мы расставили точки над «и», то вперед. Операция по проникновению в бар начинается. За мной, девчонки.

Они послушно пристроились у меня в кильватере.

Охранник был занят. Трое парней, явно подвыпивших и потому довольно агрессивных, азартно переругивались с ним, пытаясь пробраться внутрь. Охранник вяло отвечал, то угрожая немедленно вызвать полицию, то просто отрицательно качая головой, при этом своим телом, и, надо заметить, немаленьким, полностью перекрывал проход внутрь бара.

В принципе, он мог спокойно захлопнуть дверь перед носом нежелательных клиентов, и на этом бы инцидент был исчерпан. Но я видел, что ему скучно, и переругивается он с парнями просто от нечего делать.

– Так, девчонки, – бросил я, оборачиваясь к девушкам, – молчите и от меня не отставайте, пошли.

И вдоль стены незаметненько направился в сторону входа.

Ага, незаметненько…

– Куда? – хриплым голосом прорычал охранник, едва завидев нашу дружную компанию.

Ну да, три тушки так легко в узком проходе дверей не спрячешь.

– Туда. У нас тут столик, под номером одиннадцать, – дружественно рявкнул я ему в ответ. – Выскочили покурить. Холодно на улице, замерзли. Пропускай скорее, что завис? Когда мы выходили, тебя еще здесь не было.

Охранник наморщил лоб в раздумье, но посторонился, давая дорогу.

– В следующий раз не пущу, – бросил он нам вслед, хотя не очень-то и уверенно. – Лазят туда-сюда.

– Да-да, и тапки пропадают, – пробормотал я про себя. – Давай-давай, девчонки, – потянул я своих спутниц вниз по ступенькам, – побыстрее, пока он чего не вспомнил и не передумал. Вот будет весело, если всех троих не пустит. У меня там, кстати, куртка осталась, а на улице не май месяц, однако.

Тех не пришлось уговаривать, и мы шустро спустились в помещение бара. Пока пробирались, я заметил, что народу явно прибавилось. Теперь уже свободных мест видно не было, да и ранее вальяжные официанты мелькали то тут, то там уже с более озабоченным видом.

Ну, а что хотеть? Пятница, вечер, завтра выходные. Многие потянулись в бары, вот и аншлаг.

– Пошли-пошли, мы расположились в другом зале, – подогнал я замешкавшихся было спутниц за собой.

Наконец-то и наш зал.

Пробравшись между снующими туда-сюда официантами к нашему столику, я представил поднятым вверх в удивлении трем головам девушек.

Усмехнулся про себя: «А что, Санек такой сходил позвонить, вернулся с компанией красивых девчонок. Пять минут – и готово. Гусар, однако».

– Привет всем, знакомьтесь, это Майя, – махнул я подбородком на девушку, шустро пристроившуюся за моей спиной. – А это Божена. Девчонки захотели присоединиться к нашей компании, и я не смог им отказать. Так что двигайтесь в стороны и дайте нашим гостьям расположиться.

Девушки махнули головами, как бы подтверждая мои слова и как бы представляясь.

Все послушно сдвинулись в сторону, и только Вадим, наклонившись к моему уху, зашипел:

– Ты где их откопал, красавчик? Ты же вроде пошел звонить маме, или я ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – мотнул я головой, – они на входе тусовались, пытались внутрь пробиться.

– Ну так и тусовались бы без тебя.

– Без меня не получалось. Злой охранник не пускал, – и уже громко добавил. – Налейте девушкам пива, господа, или может, дамы предпочитают водку? – и вопросительно повернул лицо к улыбающимся и немного смущенным девчонкам.

– Нет, дамы предпочитают пиво, – ответила более шустрая Майя, – и, кстати, деньги у нас есть, угощать нас не потребуется.

– А у нас Саня джентльмен и богатенький буратино, так что не заморачивайтесь, девчонки, – колко сказал Вадим, ехидно поглядывая на меня и подзывая крутившегося неподалеку официанта. – Не так ли, мой френд? – с кривой усмешкой спросил он у меня.

– Да, мой друг, – подтвердил я, – гуляем за мой счет.

Вадим поморщился, но промолчал и никак не прокомментировал мое заявление.

«Ну, а что ты хотел? Думал, я дам заднюю? Ну уж нет! Не на того нарвался. Да и девчонки уж больно симпатичные».

Принесли заказанное пиво, что, естественно, вызвало определенное оживление.

– Ну, наконец-то.

– Давайте, хебра, вздрогнем.

И хебра вздрогнула, потом вздрогнули еще разок, ну и покатилось.

Глава 3

Где-то через час, уже изрядно поднабравшись пива, мне захотелось в туалет, что было вполне естественно, учитывая количество выпитого.

– Ага, по бокальчику, называется.

Стянув со своей руки повисшую на ней Майю, уже изрядно захмелевшую и, кстати, более десяти минут мне на ухо обещавшую райское наслаждение в ближайшем обозримом будущем («И что, интересно, она умеет?»), я, качнувшись, направился в необходимом именно сейчас мне направлении.

– Всем оставаться на местах, вернусь скоро, – бросил я дернувшейся было за мной девчонке. – Туда мальчики ходят без дам.

– Куда?

– Туда.

– Ты же не собираешься уйти по-английски? – лукаво спросила она, облизывая яркие губки розовым язычком.

– Фу-фу-фу, – забормотал Вадим, уставившись на нее. – Какая гадость. Никуда он не денется, сделает свои дела и вернется. Давайте лучше еще шлепнем, пока он отсутствует? Вы как?

Майя капризно поджала красивые маленькие губки, пытаясь что-то возразить.

– Правда? – с немного размазанной от бокала помадой спросила Божена.

– Правда-правда, – подтвердил Вадим чуть заплетающимся языком, – давайте выпьем, наконец.

Компания, похоже, охотно поддержала это начинание, вполне счастливо забыв о моей персоне. Вот и славно.

Тяжело опершись о край стола, я поднялся со своего места и направился в ту сторону, куда мои товарищи уже сбегали по несколько раз. Народу было не протолкнуться. В зале стоял устойчивый запах алкоголя и гул голосов, как от работающего трансформатора.

Я покачнулся, но тут же восстановил равновесие. Однако.

– Где тут туалет? – остановил я пробегавшего мимо паренька-официанта в белой накрахмаленной рубашке и черной фирменной жилетке.

– Туда, прямо, вдоль прохода, за барной стойкой, и направо, —ответил тот, даже не глядя на меня, устремляясь в проем открытой двери с табличкой «Кухня».

– Спасибо, – буркнул я ему вслед, покачиваясь, как крейсер на волнах, и направился в указанном направлении.

Все бегут, все спешат куда-то.

Подойдя к дверям с узнаваемым рисунком туалета для мужчин, я попытался протиснуться между двумя парнями, загораживающими вход и шумно обсуждающими вчерашний матч по футболу в английской премьер-лиге.

«Блин, одни болельщики вокруг, плюнуть некуда. Надо будет у Вадьки при случае поинтересоваться, что там за событие такое вчера было. Живешь вот так, как дурак, и не знаешь, что там в футбольном мире творится».

Проход и так был довольно узкий, а спины парней, обсуждавших матч, так и вовсе его перекрыли, от слова совсем.

«Фанаты чертовы. Нет, лучше пошел этот футбол куда подальше».

– Парни, позвольте пройти? – после безуспешной попытки попасть внутрь, попросил я.

Те подняли на меня глаза, как будто только заметив.

– Э?

«Вот дебилы. И что непонятно? Человек в туалет хочет».

Сделав дурацкую морду, я улыбнулся им в ответ.

– Что? Что такое? – спросил я, чуть покачиваясь от выпитого алкоголя. – Вы в проходе стоите, пройти мешаете. Очень писать хочется.

– Пошел отсюда, придурок, – явно провоцируя, отрезал один из них. – Алкашня.

«Это он себя или меня обозвал?»

– Козлы всякие ходят, мешают нормальным людям разговаривать, —обернулся он к своему товарищу, явно ища одобрение.

«Ага, типа здесь я у него дома и без спроса в спальню поперся».

Никак вслух не комментируя это в принципе странное замечание, я локтем отодвинул говорящего в сторону и проскользнул в тускло освещенное нутро туалета. Терпеть дальше было уже не в моих силах. Дверь захлопнулась, отсекая громкие звуки, доносящиеся из бара у меня за спиной.

«Фух, наконец-то. Нет, но почему в общественных туалетах такой нестерпимо синий цвет освещения? Раздражает, а не успокаивает, как по идее должно быть задумано. Может, для того чтобы не засиживались?»

Сделав свои дела, я подошел к раковине помыть руки и увидел, как открылась дверь, пропуская парней, стоявших возле входа.

«Ага, похоже, у нас неприятности».

В тусклом свете уборной было видно, что ребята настроены решительно, и я им очень сильно не понравился, за что сейчас они, похоже, намерены меня наказать. Особенно, тот, первый и самый активный.

Хмель начал резко испаряться из моей головы.

– Чего надо, парни? – резко и агрессивно обратился я к ним, так как знал, что в таких ситуациях лучше сразу расставить точки над i. Из жизненной практики я знал: если драки не избежать, то бей первый, – и твердо решил исполнять эту непреложную истину.

– Борзый, да? Ничего и никого не боишься, да? – сказал разговорчивый, с удовольствием поддерживая нашу беседу, выдвинувшись вперед своего товарища. Я ласково улыбнулся в ответ, с интересом оценивая противника.

Сбитый вбок нос, модная под горшок прическа и маленькие настороженные глазки. Правую бровь пересекает большой светлый шрам, полученный, очевидно, в какой-то драке. А может, и в детстве: в детском садике лопаткой от соседки по кровати получил, кто знает. Мощная, спортивная, коренастая фигура, пылающие яростью глаза.

«Ого, а ты у нас, похоже, спортсмен-драчун, ну, или любитель. Не повезло мне, пожалуй, – отрешенно подумал я. – Ладно, тогда с тебя и начнем».

Он явно был лидером и, очевидно, представлял опасность.

«Ох, и не хочется-то как… А вечер перестает быть томным».

– Сейчас посмотрим, какой ты борзый, – продолжал тот. – Что затих, обосрался от страха? – явно подзадоривая самого себя, продолжил он после паузы.

«Ничего я не затих, просто выжидаю подходящего случая. Да и что переться вперед паровоза?»

Второй, попроще и похудее, опустив руки вниз, неловко прятался за спину товарища, и было видно, что он испытывает неудобство от развивающейся ситуации.

«Так-так, учтем на будущее. С тобой, дружок, будет попроще. Но вот твой товарищ, ох, не прост. Пожалуй, поздоровее меня будет».

– Да пошел ты в жопу, – лениво бросил я, спиной прислоняясь к холодному кафелю туалета. – Уже успел задолбать, дебил, хотя и знаю тебя всего лишь пару минут.

– А-а-а… – с тупым выражением лица протянул тот.

Мандража как такового не было, да и выпитый алкоголь притуплял ощущение опасности. Лень – это да, это есть. Ну, с другой стороны, какая здесь опасность? Дадут в крайнем случае пару раз по морде, одежду попачкают, не привыкать. Драться мне приходилось, хотя надо признать, что не особо любил это дело.

«Ну что же, пора начинать, пока сам не схлопотал».

– Зацени, что имею, – сказал я, широко раскрывая сжатую ладонь левой руки, и, отведя ее в сторону, в тот же момент со смаком впечатал кулак правой в скулу приблизившегося ко мне наглого крепыша со шрамом.

«Ух. Рука сразу заныла и онемела. Да, давно по груше в спортзале не стучал. Отвык, однако».

– На, – на выдохе добавил в корпус с левой.

Мой противник покачнулся, но не упал.

«Ни фига себе, качок!»

И, тут же сориентировавшись, он впечатал с размаху мне в ответ.

Я попытался отклониться, и это практически удалось, но выпитый алкоголь сыграл свою роль.

Кулак противника достал меня в скулу, затем еще раз.

Все поплыло перед глазами, закрутилось колесом: кафель, белые расплывающиеся лица, коренастая фигура… и больше ничего не помню. Наступила темнота.

Глава 4

Очнулся я в своей квартире, на любимом диване, застеленном постельным бельем. Попробовал пошевелиться и застонал. Потрогал скулу.

Не понятно ничего. Вроде как везде больно. О, как все плохо-то.

Голова не то чтобы болела, она раскалывалась буквально на части, плюс ко всему, меня явно подташнивало.

Одно хорошо, похоже, что я у себя.

Ну, как, в своей квартире. Все в этом мире относительно. Это я так ее называю, а на самом деле снимаю у своей тетки за очень символическую плату.

Тетя три года назад уехала на заработки в Англию, разочаровавшись жизнью в Литве, вечно растущими ценами, дороговизной товаров и их качеством в магазинах, а также отношением людей друг к другу, а особенно, к ней родимой.

«Да и вообще, хочется посмотреть цивилизацию, – сказала она моим родителям перед самым отлетом, – а не это захолустье».

В общем, спорный вопрос, конечно. Вильнюс, столица Литвы, типа центр Европы. По-моему, совсем даже ничего, жить можно. Ну да ладно, хозяин, в принципе, барин, в этом случае хозяйка, естественно.

Хотя, как подозреваю, на самом деле во всем было виновато ее очередное разочарование на личном фронте.

Молодой и довольно наглый повеса, почти мой ровесник, может, на пару лет старше, который обхаживал даму в возрасте (я имею в виду мою тетю) более года, вдруг неожиданно пропал из ее жизни, уехав на постоянное проживание в Штаты, а заодно прихватив и все тетины накопления, оставшиеся после очередного мужа, а также некоторые драгоценности, которые хранились в декоративной шкатулке, стоявшей на буфете.

Вызванная на место преступления полиция ничего не могла поделать.

Пожилой, уставший от жизни следователь, то и дело во время допроса потерпевшей снимавший и обратно надевавший очки из квадратного черного футляра, купленные, похоже, в «Лидле» (я такие очки пару недель назад там видел), с большими залысинами и в мятых заляпанных джинсах, только беспомощно развел руками, сообщив, что разыскиваемое лицо уже отбыло за границу на постоянное место жительства.

– Конечно, – сказал он, – мы сделаем запрос о его розыске и взыскании с него украденных ценностей, но Америка – это не Евросоюз, и ничего хорошего ожидать не следует. Так что лучше о них забыть.

Как будто и без него не понятно, что денежкам и цацкам можно со спокойной совестью сказать: «Гуд бай».

Вот гаденыш-то. Встретил бы, прибил на месте. Но тетка тоже хороша. Нельзя же быть такой доверчивой.

Так вот, после этого происшествия она засобиралась в Лондон к подруге, которая там проживала уже более десяти лет. А через два месяца, строго наказав мне следить за квартирой, плохих баб не водить, много не пить, укатила в Англию, где и обитает уже около трех лет.

Таким образом мне и досталась в безраздельное пользование довольно неплохая двухкомнатная квартирка площадью 55 квадратных метров, полностью обставленная антикварной мебелью, а главное, в самом центре Вильнюса, по улице Диджиои. Это действительно настоящий центр города и туристическая Мекка. Соседи спокойные, в своем большинстве интеллигентные пенсионеры и несколько семей иностранцев, которые снимают апартаменты в этом довольно недешевом районе Вильнюса.

Для молодого человека, не обремененного ни семьей, ни другими какими-либо обязательствами, такая квартира была просто находкой и золотым дном. Не скажу, что я тяготился жизнью с родителями, но ощущение свободы, когда я вырвался из-под их опеки, вскружило мне голову и наполнило жизнь дополнительными яркими красками. Ну, кто не мечтал в свои двадцать с хвостиком лет вести независимую, не обремененную никакими заботами жизнь?

Так вот, сейчас я проживал там абсолютно один и, естественно, строго выполнял все тетины советы.

Много не пил, а если и пил, то не у себя дома, за квартирой присматривал, плохих девушек не водил. А они у меня, кстати, все хорошие и красивые. Что еще? С соседями здороваюсь, взносы коммунальные плачу регулярно, недавно даже на реновацию дома давал, музыку громко не слушаю. Да что там громко, если и слушаю, так только через наушники. Короче, мечта, а не квартирант.

Девчонки бывают. Редко, правда, но, как и упоминал ранее, все они у меня хорошие.

Правда, иногда наутро, приходилось им, бедным, брать пылесос в ручки, тряпочки с химикатами и прибираться у меня, типа, по совместительству и оказанию шефской помощи.

Ну, а что поделаешь, если я, как уже говорил, довольно ленив по своей природе. Кроме всего прочего, в таком использовании женского труда я не вижу ничего плохого или зазорного. Да и им это, как бы, и нравится. Хотя, может, я и не прав, кто там разберет?

Проснувшись сегодня, я попытался сесть на своем диване и невольно скривился от сильной боли, пронзившей многострадальную голову.

Однако неслабо приложили. Последние события в туалете бара я помнил отчетливо.

Кроме всего прочего, от меня шел сильнейший запах перегара. Такой выхлоп, что даже сам чувствовал, ужасно хотелось пить.

Ну да, сушнякус обыкновениус. Интересно, когда я так успел налакаться? И почему ничего не помню дальше? Как драка-то закончилась, как домой добрался – ничего не помню, пленка оборвана.

Нет, мама права, с пьянкой пора заканчивать, симптомы уж больно нехорошие.

Я с трудом повернул голову, шея затекла от неудобного положения.

– О-о-о-о-о… – застонал я, заметив на прикроватной тумбочке полный стакан томатного сока. Я схватил его правой рукой и потянул к губам. – Хорошо.

– Хы-хы-хы, – я поперхнулся и закашлялся, поспешив и сделав большой глоток, и только сейчас заметил сидящую рядом, возле журнального столика, на моем же пуфике, молоденькую рыжую девчонку с короткой стрижкой мальчишки-тинэйджера и насмешливыми зелеными глазюками, которая с интересом зоолога-экспериментатора, как за забавной зверушкой, наблюдала за мной.

– Ты… ты, – пробормотал я, указывая на нее пальцем.

В такт моим словам девчонка как китайский болванчик согласно болтала головой, весело улыбаясь.

– Тьфу, черт, чуть не умер. Помогать надо, если видишь, что человек задыхается. Ты кто такая? – отдышавшись спросил я. – Что-то тебя вчера не помню.

Нет ответа.

– Откуда ты? С нами в баре вроде сидели другие девушки, или я ошибаюсь?

Она молчала, продолжая с тем же интересом смотреть на меня и качать головой.

Медленно, стараясь сильно не крутить многострадальной головой, я осмотрелся.

Вдруг тут еще кто завелся. Нет, слава Богу, больше никого не было.

– Немая, что ли? – задумчиво произнес я после небольшой паузы и одним залпом допил стакан с соком. Фыркнул, немного отдышался и уже другими глазами посмотрел на девчонку.

– Ты что тут делаешь?

Тот же ответ, ну, в смысле, никакого.

«Да, так себе, пигалица. Рыжая, веснушчатая, правда, с огромными зелеными глазами. Небольшой, чуть курносый нос, а на нем очки в темно-синей оправе. И вообще, на подростка-переростка похожа, тьфу, типа, малолетка. Короче, абсолютно не мой стиль. Чего меня на такую потянуло, непонятно. Будем надеяться, что у нас с ней ничего не было».

– Тебе очки не идут, – буркнул я, отводя взгляд.

«Ладно, главное – поскорее выпереть ее отсюда. Однако неслабо выпили, если ничего не помню из вчерашнего вечера».

Опять повисла тишина. Моя гостья, ну, гостья, наверное, не воровка же, в конце концов, все так же упорно продолжала хранить молчание.

– Ты это, извини… Забыл, как тебя зовут, – осторожно сказал я, ласковым лисом поглядывая на девчонку, – может, тебе домой пора? Вчера неплохо погуляли, так что, если что было не так, то уж прости. Сама видишь, в каком я сегодня состоянии. А вообще, мне было очень хорошо с тобой, ну и спасибо тебе за все.

Брови у девчонки удивлено взметнулись вверх.

Я прокашлялся и опять попытался сесть.

– Ты, вот что, дорогая, оставь на столике свой номер телефона и иди себе потихоньку, а я пока полежу немного, может, посплю чуток. А потом мне надо в институт, сама понимаешь, учеба. А тебе завтра позвоню, в крайнем случае, послезавтра, хорошо? Ну, там, на свидание приглашу, может, в кафешку сходим, а?

– Сегодня суббота, и в институт не надо, – наконец-то подала голос сидящая рядом девчонка, ядовитой улыбочкой одарив меня в ответ. – А зовут меня Елена, – и стянула очки с носа.

– Ага, понял. Ленка, значит, суббота, и в институт не надо. Спасибо за информацию. Ну, что же, жаль тогда, что суббота.

– Не Ленка, а Елена, – поправила вредная пигалица, которая уже стала меня немного раздражать. Кроме того, от активных разговоров и осторожных, но все же движений, стала еще сильнее болеть голова, и я поморщился.

– Лена, Елена – не одно ли и то же? Или у тебя мания величия? Вроде молоденькая еще для Елены. Тебе лет-то сколько? Надеюсь, совершеннолетняя?

– Ну, есть.

– Что есть? – тупо переспросил я.

– Есть восемнадцать, ну, и мания величия, – непринужденно ответила та, пожав узкими плечиками. – Кстати, поверь мне на слово, на то есть определенные основания.

– Да? Тогда ладно, пропустим эту тему, – у меня действительно не было ни сил, ни желания углубляться в мир ее тараканов. – И кто ты такая, Елена, и что делаешь в моей квартире, позволь поинтересоваться? Хотя, что делаешь – это, как раз, понятно. Очевидно, я вчера привел тебя из бара, – под ее поощряющим взглядом начал я свои рассуждения, – ну и мы, как предполагаю, немного покувыркались в постельке. Тебе, надеюсь, все понравилось, раз уходить не собираешься. Но если что не так, то извини, сама видишь, что я вчера был не совсем в форме.

Девушка с интересом выслушала меня, затем произнесла:

– Не-а.

– Что не-а? – передразнил я ее. – Говори, пожалуйста, яснее. В школе плохо училась, что ли? Не понравилось, или не простишь, или не уйдешь?

– Мы не кувыркались с тобой в постельке, – пояснила та.

– Тем более, – обрадовался я, – тем более, и слава Богу, моя родная, – даже головная боль немного уменьшилась.

Хоть одна хорошая новость сегодня утром.

– Тогда большое спасибо за то, что доставила меня домой, спасибо за сок, – я указал глазами на пустой стакан, – и за заботу, ну, и так далее и тому подобное. Короче, ты сама все поняла. Никто никому ничего не должен, а мы взрослые самостоятельные люди, которые живут в отдельных квартирах, домах, – я с сомнением бросил взгляд на фигурку напротив, одетую в простые голубые джинсы и серую, похоже, не очень дорогую кофточку, и, протянув по слогам, добавил, – об-ще-жи-ти-ях.

Я удовлетворенно замолчал после такой длинной речи, выжидающе глядя на девчонку. Она тоже молчала, поблескивая стеклами очков.

Пауза затянулась. Первым опять не выдержал я.

– Блин, ну и чего тогда сидим и дяде не отвечаем? Вот тормоз! Взяла ноги в руки и вперед к себе домой, к родителям и подружкам, давай- давай, не задерживай.

– Я не тормоз, я бог, – насмешливо фыркнув, заявила та, закидывая ногу за ногу и не думая сдвинуться с места. – И никуда отсюда идти не собираюсь. У меня к тебе дело.

Я уставился на ногу в белом носочке, качавшуюся у меня перед носом.

– Богиня, – поправил я ее на автомате. – Что, не поняла? Если девочка, то значит, богиня. Хотя – с трудом, как старый дед, осторожно неся голову, я сел на кровати, критически оглядывая девушку, сидящую напротив, – до богини, ты уж меня извини за правду, как-то не дотягиваешь. Маленькая, вредная, на воробья похожа. Мне кажется, что ты себя переоценила.

– Я бог, – продолжала упрямиться та, – и попробую сейчас все тебе доказать. Но сначала, считаю, надо избавиться от головной боли, в противном случае с тобой невозможно будет разговаривать. Ты и так не выглядишь слишком умным, а когда болит голова с похмелья, то извини, совсем тупой.

– Сама тупая, – попробовал вяло огрызнуться я, – сидит у меня дома, неизвестно что делает и еще обзывается.

Девчонка плавным движением поднялась с пуфика и с хитрым выражением лица сделала два шага ко мне.

– Эй, эй, осторожнее, я больше не буду. Беру свои слова обратно. Не трогай меня, пожалуйста.

– Помолчи немного, – девушка отмахнулась от моих слабых попыток защититься и протянула ладони к моей голове.

На удивление, буквально уже через несколько секунд боль утихла, а затем и полностью исчезла, оставив от себя лишь маленький след.

– Ничего себе. Ты это, типа экстрасенс, трах-тиби-дох-тиби-дах? – я осторожно покачал головой, потрогал виски руками. Ну, почти не болит. Так как, говоришь, тебя зовут?

– Елена, – с сожалением глядя на меня, повторила моя гостья, —совсем памяти нет. Но для такого, как ты, пусть будет Лена.

– Ага, – я тут же с ней согласился, – буду звать тебя Ленкой.

– Ладно, зови, как хочешь, мне, в принципе, без разницы, – заявила моя целительница, усевшись обратно на пуфик, и опять уставилась на меня.

– Так что ты хочешь от меня, Елена?

– Не так уж и много, могу рассказать.

Я скривился.

– Ну так что, будешь слушать или нет?

– Давай, излагай, только знай, что мне это совсем не интересно, – я подложил подушку под спину и заерзал, поудобнее устраиваясь.

– Кто бы сомневался.

– Если засну, то не буди.

– Не заснешь. И обещаю, будет интересно.

– Ну-ну, твои слова да Богу в уши, давай начинай, – вяло пробурчал я в ответ. – Уж если тебя невозможно отсюда вытурить, так хоть разговорами развлекай, только, пожалуйста, вполголоса.

– Ага, поняла, – продолжила упрямая девчонка, – Ваше ленивое величество. Так вот, как я уже говорила, меня зовут Елена, и я бог.

– Ну, милочка моя, – тоном нашего профессора по сопромату пробормотал я, – таким заявлениям без весомых доказательств грош цена в базарный день. Сотвори чудо, ну там, типа, – я помахал в воздухе пальцами перед носом. – Ну да ладно, проехали, дальше давай, – я в согласии и полусонно махнул головой. – Хотя тем, что уже слышал, пока не очень впечатлился.

– Дальше? – она в удивлении уставилась на меня. – Я уже сказала тебе самое главное, а ты лежишь здесь, как тюлень, и бубнишь что-то невнятное. Разве тебе не интересно встретиться с самим богом?

Я уже почти засыпал.

– Очень интересно, очень, и большое тебе спасибо. Но, Господи, не могла бы ты меня сейчас покинуть? Ну или, в крайнем случае, заткнуться и оставить в покое на минутку, а лучше часика на два-три?

– Ты не понимаешь, – упрямо продолжала та, – я не шучу и не сумасшедшая, а действительно бог, и меня послали помочь тебя обучить. Ну как?

– Никак, – я приоткрыл глаза, – не думаю, что мне нужен репетитор в учебе, ну, если только твой папа не ректор нашего института.

– Разговор идет не об этом, – девушка отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. – Тебя выбрали также быть богом, и меня послали обучить и подготовить такого олуха к этому.

– Меня? Богом? Ага-ага.

«Только этого мне и не хватало… В смысле, сумасшедшей в моем доме. Ой, беда, беда».

– А не кажется ли тебе, моя дорогая, что это попахивает шизофренией? – вставил я осторожное замечание.

– Нет, не кажется, и послушай же меня. Я не знаю, почему тебя выбрали быть богом, и почему меня назначили тебя опекать. Просто прими это за данность.

– Обучать, будь, пожалуйста, последовательна. Перед этим ты сказала «обучать».

– Ну да, обучать, опекать – это то же самое, – отмахнулась она.

Я откинулся на спинку кровати.

– И ты считаешь, что я могу поверить во всю эту чушь? Ну, дорогая, даже с похмелья или даже полностью пьяный… – я вздохнул и жалостливо пробормотал. – К психиатру бы тебя. Знаешь, тебе следует поискать такого же шизофреника, как ты, – я на секунду задумался. – Вот как мой товарищ Вадим, он бы тебе точно подошел.

«Нет, милая, с этим вопросом тебе не ко мне, это точно».

Девчонка презрительно разглядывала мою физиономию.

«Ну, да, помятая после вчерашнего, это очевидно».

– Лучше, дорогая, завари-ка мне чашечку кофе, пожалуйста, —попросил я жалостливым тоном. А вдруг сработает? – Плиз.

Девчонка прищурила глаза и неожиданно хлопнула ладошками. По квартире поплыл аромат свежезаваренного кофе, в воздухе перед ней материализовалась чашка с блюдцем и, качнувшись, плавно направилась в мою сторону.

Я вздрогнул от неожиданности.

– Ну ни фига себе, – только и смог выдавить я из себя.

Осторожно огляделся вокруг. А где камеры, смеющиеся мордочки разыгрывающих? В противном случае все очень и очень плохо, и мы с моей гостьей можем оказаться в соседних палатах психиатрической больницы.

Подхватив ее рукой, имею в виду, чашку, поднес к носу и понюхал. Кофе как кофе, и пахнет кофе. Отхлебнул глоток. Девчонка внимательно наблюдала за мной.

– Молодец, браво, мне фокус понравился. А еще что умеешь?

Та фыркнула в ответ.

– Ну, хорошо, хорошо, на минуту предположим, что я тебе поверил. И что мне сейчас надо делать: кинуться на колени, поискать иконку, пойти в храм помолиться?

– Для начала тебе надо выслушать меня до конца, – отрезала девушка серьезным тоном. – Мне продолжать?

«О, и откуда это все на мою голову?»

Мне оставалось только кивнуть в согласии:

– Продолжай, Господи.

– Так вот, как я и говорила, с этого дня меня назначили твоим куратором по обучению быть богом.

Я только слабо пискнул, до того все это нелепо прозвучало.

– Молчу, молчу, извини, само вырвалось.

Бросив на меня сердитый взгляд, девушка продолжила:

– Побудь хоть немного серьезным. Может, сейчас решается твоя судьба. Так вот, все, кто становятся богами, начинают осознавать себя, и у них появляется перед глазами надпись уровня. Новички вроде тебя, то есть, ученики бога, получают уровень осознания десять. Потом по мере познания себя и окружающего мира, по мере взаимодействия с силами природы и внутренним духовным миром можно перейти на девятый уровень. Ну, и так далее, до первого уровня осознания. На десятом уровне для того, чтобы творить чудеса, есть в распоряжении около девяноста – ста пятидесяти единиц энергии. Всем дается по-разному, – она скептически осмотрела мое безвольно лежащее тело и сморщила носик от явственного перегара. – Но тебе я бы более пятидесяти не дала.

– Ага, типа как в компьютерной игре. Понятно, чего не понять? Плавали, знаем. Но что-то, дорогая, никакой надписи перед глазами у меня не появилось. Может, ты ошиблась, и я не тот шизофреник, кто тебе нужен? – у меня еще теплилась слабая надежда выдворить девчонку за дверь и, счастливо завалившись спать, забыть всю эту историю, как глупый сон.

– Просто ты не хочешь ее видеть, – ответила рыжая.