– Проследил. В Польское консульство уехала на такси. Номер такси 324 ХХК.
– Она тебя видела?
– Нет, вряд ли. Я по тротуару ехал. Пробки бешенные, но мне на руку. Иначе не успевал бы на велосипеде за машиной.
– Это ты колёса проколол? – Смильтон указал на авто Тумашовых.
– Зачем, «проколол»? Просто ниппели открутил.
– Молодец, зачёт за практические занятия.
Виталик критически оглядел окровавленную голову старика:
– Да, здорово она тебе приложила.
Смильтон попытался отшутиться:
– Если бы не артроз, сколиоз, спондилез, хондроз и склероз – я бы ей показал…
…Чуть позже они сидели в квартире Тумашовых и пили кофе. Голова старика была туго забинтована заботливыми руками Николь. Сотрудники СКР проводили обыск, фиксировали детали на месте происшествия. Виталик поинтересовался:
– И как теперь эту «мадам» оттуда выкурить?
Дед кивнул, явно показывая, что думает о том же:
– Они не могут её держать в консульстве долго. Не могут. Постараются уже сегодня, максимум завтра, перевезти через границу.
– Как?
– Так, как уже неоднократно вывозили – в багажнике.
Теперь переспросила Перескок:
– «В багажнике»?
– Ты никогда о таком не слышала? Лет десять назад один финик вывез в багажнике посольского автомобиля маленького ребёнка, украденного у матери. Это как раз здесь у нас было. И это не единичный случай.
– Зачем она вообще в посольство побежала? – задумалась Николь.
– Здесь никаких других вариантов нет, как тот, что она связана с ЦРУ.
– Откуда вы взяли, что она работает на ЦРУ?
– Из головы, родная. Из головы, по которой врезали вазой.
– Александр Яковлевич, вы что-то совсем не в ту степь. Она в польском посольстве скрылась. В польском – а не в американском.
– В ту, Коля, в ту. Других объяснений быть не может. И это главная причина убийства Андрея. Он узнал о делишках жены. За это и поплатился. Вернее, она, увидев у него фотографии, посчитала, что он всё знает.
Перескок безнадёжно махнула рукой – у старика крыша едет. И всё же поинтересовалась:
– Агент ЦРУ? Ну-ну… Польша здесь при чём?
– При том. Это ярый союзник США. И второе: Алина могла бы бежать в консульство Эстонии. Оно совсем рядом. Но эстонское здание, как ты знаешь, находится на виду у всех. Там трудно тайно посадить человека в багажник. Американцы перед закрытием своего консульства, наверняка, продумали до мелочей пути эвакуации своих агентов. И Польша была выбрана ими неспроста. Посмотри на карте – у поляков капитально закрытый внутренний двор. Там можно организовать нудистский пляж, сатанинский шабаш, буровую установку поставить. Что угодно! Никто не заметит.
– И что вы предлагаете делать? Звонить в ФСБ?
– Ни в коем случае. Тогда это дело станет совсем безнадёжным.
– Вы в своём уме?
– В своём, Коля, в своём. Мы живём в стране, где всё продаётся и всё покупается.
– Вы считаете, что ФСБ…
Но старик её перебил:
– Хватит трепаться. Сейчас о том, что Алина сбежала в иностранное консульство, знаем только мы с тобой, да вот – Виталька. Поэтому я твёрдо уверен – шансы, что мы её задержим, самые высокие. А куда-то звонить – всё равно, что разболтать по секрету всему свету.
– Александр Яковлевич…
– Всё, я сказал! Прения закончились.
Николь хотела возмутиться, но старик прикрикнул:
– Слушай меня девочка и всё у нас получится. Давай к делу. Времени нет препираться. Совсем нет.
У него зазвонил телефон. Это откликнулся на «разбитую голову» Тумашов-старший:
– Извини, Александр Яковлевич, только сейчас открыл присланную тобой фотографию. Можешь объяснить, что произошло?
– Алина убила твоего сына, пыталась убить меня и теперь собирается сбежать за бугор.
В трубке помолчали…
– Это правда?
– Со мной капитан Перескок. Дать трубку?
– Не надо… Что от меня требуется?
– Слава, держи телефон при себе и сразу отвечай на мои звонки. Мы сейчас разрабатываем план. Я очень надеюсь на твою помощь.
Увидев, что Смильтон закончил разговор, Николь возобновила расспросы:
– Хорошо, Александр Яковлевич, что вы предлагаете?
– Её сегодня, максимум завтра, повезут в багажнике. В большом багажнике автомобиля с дипломатическими номерами. Поэтому нам нужны помощники. Нам необходимо иметь три автомобиля.
– Три?
– Да. Мало того, в нужный момент необходимо будет объявить план «Перехват». Сможешь?
– Смогу. Но я не понимаю…
– Погоди. Сейчас объясню. Машина с дипломатическими номерами. Никто не имеет права её досматривать. Но они в любом случае, выпустят из консульства три автомобиля. Может даже все четыре. В одном из них и будет наша «девушка в шляпе». Они разъедутся в разные стороны. Мы не знаем, какой из этих автомобилей поедет в сторону границы. Границ у нас три: с Финляндией, с Латвией и с Эстонией. Поэтому надо проследить все маршруты этих авто. Как только станет ясно, что одна из польских машин движется к государственной границе – объявляй план перехват.
– Но зачем?
– Возникнут пробки – все встанут. Это нам на руку. К тому же у нас будет дополнительная информация с постов ДПС, где находится нужный автомобиль.
– Но вы же сказали, что мы будем следовать за ними от консульства.
– Ой, Коля, Коля. За руль там абы кого не сажают. Это специалисты своего дела. Они сразу засекут вашу слежку и попытаются оторваться. Боюсь, что это будет так. Блин, мы тоже можем попасть в пробку и тогда не успеем добраться до границы первыми. А должны…, – Смильтон задумался.
– Вы хотите перехватить автомобиль с подозреваемой на самой границе?
– В точку! Прямо на контрольно-пропускном пункте.
– Но как?
– Каком к верху! Прости, за жуткий каламбур. Не сдержался. В общем, диспозиция такая. По моей задумке, я и Виталик должны оказаться на границе раньше, чем они… Ладно, долго объяснять. Но план у меня есть.
Старик достал телефон:
– Ярослав, это Смильтон. Помнится ты в юности увлекался авиацией… И сейчас? И самолёт есть? Очень хорошо.
Поговорив с отцом Андрея, дед переключился на помощников:
– Все объяснения потом. Я знаю, как нам задержать убийцу. Задание тебе, товарищ капитан: необходимо организовать три автомобиля с толковыми водителями и надёжной связью. Чтобы не было никаких проколов – аккумулятор сдох и тому подобное. Также нам всем необходимы рации. Ты, девочка, будешь дежурить в засаде с видом на польское консульство и докладывать мне обо всех движениях. Как только автомобили начнут разъезжаться, направляй за каждым слежку. Ещё у тебя должен остаться один человек, который вообще никуда не поедет. Это на тот случай, если Алину повезут в четвёртом автомобиле, в пятом и так далее. Пусть записывает номера и сообщает нам. Так будет больше шансов не остаться в дураках. Сама же будь готова предъявить ордер на задержание Алины Тумашовой. Как только выяснится, что, к примеру, машина с дипломатическими номерами движется в сторону финской границы, сразу спеши туда же. Включай мигалки и лети. Ты должна поспеть к тому моменту, когда мы извлечём преступницу из багажника.
– Как вы это сделаете?
– Это наше дело. Ты свою задачу поняла? Тогда за дело. Я начинаю подготовку. Держим связь…
…Смильтону очень понравился самолёт Ярослава. Он его прямо так и назвал – самолёт будущего. Футуристический дизайн, редкая компоновка крыла – обратной стреловидности, замечательный обзор и возможность садиться как на сушу, так и на воду или даже на снег. Гидросамолёт мог перевозить сразу шесть пассажиров.
– Он импортный? – поинтересовался старик.
– Нет, наш. Это АСК-62. Его производит фирма Серёгина из Самары. Классная птичка. Я в восторге. Особо мне нравится то, что у него толкающие винты. Пропеллеры повёрнуты назад и расположены за спиной лётчика. Поэтому обзор просто великолепный. Когда на воду садишься всё отчётливо видно, никаких тебе брызг.
Для проведения операции по задержанию Алины всё было готово. В ожидании звонка от Николь, Смильтон, отец Андрея и Виталий сидели в беседке загородного дома Тумашовых и попивали чай. Гидросамолёт стоял в ста метрах от этого места, на пляже большого озера.
– Классный самолёт. Не зря купил, – никак не мог успокоиться хозяин. – Расход бензина практически, как у джипа. А скорость триста-триста пятьдесят.
Смильтон сделал рукой знак «стоп» – звонил телефон.
– Александр Яковлевич, выехали, – доложила Николь. – Сразу три машины. Я, как вы и говорили, еду за самой большой.
– Давай, действуй. Через каждые две минуты докладывай. Но сначала скажи марки машин.
– Вольво и два автомобиля Audi. Один поменьше, другой огромный джипяра. Водитель мне подсказывает – это Audi e-tron. Я еду за ним.
– Отлично. Кто остался на месте?
– Константин Владимирович и хозяин квартиры. Если что, он будет звонить прямо вам.
– Понял. Жду от тебя дальнейшую информацию.
Полякам не очень повезло. Смильтон жил в Питере с рождения. У него было много друзей и знакомых. Через одного из них – Константина Владимировича Силкина – он нашёл человека, окна квартиры которого выходили прямо на ворота польского консульства. Там и устроили пункт наблюдения. Теперь Николь Викторовна и её сотрудники поспешили за покинувшими консульство машинами, а Силкин с хозяином квартиры продолжили слежку на месте. Смильтон перезвонил ему:
– Что Костя, не устал?
– Я моложе тебя на десять лет. Если ты не устаёшь, то я, почему должен?
– Ну-ну. Надеюсь на тебя.
– Не боись за старую гвардию. Мы в восемь глаз зырим – никого не пропустим.
– В восемь? Кто с вами ещё?
– С нами наши очки.
События развивались стремительно. Как и предсказывал Александр Яковлевич, автомобили сразу принялись маневрировать и отрываться от погони. Вскоре только автомобиль Николь продолжал держаться за приметным джипом. Хотя и здесь оперативникам приходилось не сладко. Преследуемый Audi двигался на грани фола. Приемистая машина с места убегала вперёд, и догнать её удавалось только на следующем светофоре. Спасибо любимому ГИБДД, что светофоры у нас отрегулированы столь бестолково. Но при выезде на трассу шансов у хёндая остаться на хвосте ауди уже не было. Вольво и второй ауди растворились среди улиц большого города, а джип, преследуемый Николь, рвался в сторону Киевского шоссе. По нему через Псков лежала прямая дорога в Эстонию, а через Остров – в Латвию.
– Пора уже? – Тумашов начал нервничать.
– Ждём, – сухо парировал старик. – Что-то мне подсказывает, что всё не так просто.
И точно, буквально через пять минут позвонил Силкин и доложил:
– Из ворот выехал представительский мерседес.
– Спасибо за зоркость глаз.
– Служу Советскому Союзу, – пошутил Константин Владимирович.
– Костя, продолжай наблюдение.
– Это ещё зачем?
– Две машины выпали из поля зрения. Мерседес тоже никто не отслеживает. Мне надо обязательно знать, если кто-то из них вернётся в консульство.
– Хитрый лис.
– Учись, пока я жив. Фото сделал?
– Обижаешь. Сейчас скину.
Так-так-так, размышлял старый сыщик. В каком из них Алина? Теоретически может быть в любом. В любом. Не будем пока торопиться. Но предварительную намётку сделать надо. Всё же я склоняюсь к последней машине. Это тактика называется: «Выпустить зайцев». Зайцев, которые отвлекут и запутают погоню. А настоящий «транспорт нелегала» спокойно доедет до цели. Эх, времени мало! Мало, но надо подождать. Чего? Надо подождать, когда узнаем, кто из них в каком направлении рвётся из города. Это должны подсказать задействованные в операции гаишники. Если мерседес двинется к одной из границ, значит, надо делать ставку на него. Если он не выедет за кольцевую автодорогу, то тогда транспортом Алины является джип «Audi». Но больно он приметный. Мало пока в городе таких машин. Так знающие люди сказали. Так-так-так. Подождём пока…
Ждать пришлось недолго. Пост на Киевском шоссе остановил польский джип для проверки документов. Перескок смогла вновь вцепиться ему в хвост. В это же время гаишники сообщили, что мерседес «Е» класса с номерами польского консульства миновал развязку Западного скоростного диаметра и, выехав на Скандинавское шоссе, на большой скорости движется в сторону государственной границы с Финляндией.
– Слава, заводи мотор, чувствую, что Алина в мерсе.
Уже сидя в самолёте, старик позвонил капитану:
– Николь Викторовна, как там твоя погоня?
– Только что проехали Черемыкино. Джип перестал топить. Висим на хвосте.
– Перестал топить? Отлично. Разворачивайся и через дамбу спеши к Выборгу. Мы уже летим туда.
– Александр Яковлевич, почему я должна ехать к финской границе? Почему не вы ко мне?
– Трудно объяснить, но я чувствую, что она в багажнике мерседеса. Не спорь. Я беру всё на себя.
– Вы не можете всё на себя брать. Здесь я должностное лицо, а вы пенсионер, – строго парировала капитан СКР.
– Ничего не знаю. Опоздаешь, пожалуюсь Лиходееву. Тогда узнаешь, что я за пенсионер.
Гидросамолёт разогнался и прытко взметнул в небо. Смильтон обратился к правнуку:
– Ты всё понял, что делать?
– Чего тут непонятного. Ты отвлекаешь водителя и пассажиров. Я, выгадав момент, подбегаю к багажнику и совершаю своё «жутко-вонючее» дело.
– Вопросы?
– Жаль такую тачку портить. Меня не посадят за это?
– Я же сказал, если возникнет скандал, то Перескок тебя сама арестует, а ущерб, если дело дойдёт до суда, оплатит Ярослав Андреевич. Он обещал. Говорит, что мерседес «Е» класса далеко не самый дорогой.
– Для кого как… Для меня одно его колесо – непосильная ноша. Дед, слушай, а где ты «Pivni syr» взял? Я думал, у нас его не продают.
– Не продают. Какой дурак у нас его будет продавать, если в магазинах и без него жуткий духан от просроченных продуктов.
– Ну, а ты где взял?
– Родители твои подогнали, когда из Чехии возвращались.
– «Из Чехии»? Это когда они там были?
– Лет пять назад.
– И ты до сих пор хранишь?
– Я пенсионер. У меня обычный накопительный кретинизм. Точно такой же, как и у всех стариков.
– А, я помню. Я тоже с ними в Чехию тогда летал. Точно, батя прихватил этот сыр для хохмы. Хотел друзей угостить. Он его весь вечер упаковывал перед вылетом. В сто пакетов завязал. И всё равно в такси такая вонь стояла, словно мы трупак с кладбища прихватили. Таксист заругался. Мы остановились, и мать заставила всё выбросить. Я отлично помню, что он его выкинул.
– Как оказалось не весь. Одну пачку он всё же привёз в Питер. Взял у меня стеклянную банку с завинчивающейся крышкой и засунул туда этот чудесный продукт. Но Света учуяла и перед вашим отъездом незаметно выложила. Я, в свою очередь, обнаружил эту банку и поставил в морозилку. Так она и стояла все эти годы. Правда, все продукты начинали жутко вонять из-за этого сыра – пришлось банку поменять на другую, с крышкой под закатку. Вообще, зачем он повёз эту вонючку?
– Это отдельная история. Папка рассказывал, что у него на работе есть один неадекват. Знаешь, бывают такие уроды. Жутко по любому поводу поносят русских и всё русское. Хотя сами-то кто? Так вот, когда этот глор узнал, что мой предок берёт с собой в Прагу воблу, то начал стебаться над папкой. Мол, ты типичный русский турист. Таких, как ты, презирают в Европе. Мол, я, неоднократно видел, как после русских, с их воблой, бармены кружки в мусорное ведро выбрасывают. Ага, щас! В первом же баре, мы, как большинство простых «рашен туристо», заказали все закуски к пиву, которые были в меню. И среди них оказался этот самый «pivni syr». Вонючка страшная! Да, ещё его с репчатым луком разминают, перед употреблением. Не буду спорить о вкусе пива. В Чехии, на мой взгляд, оно лучшее в мире. Тем не менее, сами чехи его со всяким «дерьмом» пьют, типа этого пивного сыра или утопенцев. Знаешь, что такое «утопенцы»? Это специально проквашенные в бочке до жуткой синевы шпикачки. Но это их пивная культура. И что? Поносить их за это? Нет, надо принять, а не вопить во всё горло, воспроизводя тупые фейки.
Старик принюхался:
– Да, пивной чешский сыр даст фору даже дуриану.
– Дед, чувствуешь, как воняет? Нас дядя Слава не выкинет без парашюта?
– У нас в квартире сейчас этим сыром ещё больше воняет. Что нам теперь в ней не жить? Проветрится.
Чёрный мерседес был замечен с гидроплана в пятидесяти км от Выборга. «Быстро едут. Значит, точно она там, – подумал старый опер. – Ничего, успеем».
– Ты далеко? – позвонил он Николь.
– Мы на дамбе, в районе Кронштадта.
Перескок отстаёт минут на тридцать-сорок – плохо. Надо притормозить мерс.
– Коля, ты можешь сделать так, чтобы на посту ДПС перед Выборгом этот мерс остановили минут на двадцать. Он так быстро едет, что сбивает все наши планы.
– Я постараюсь, Александр Яковлевич.
Она постаралась. Поляков задержали, насколько смогли. Ещё один вопрос висел в воздухе. На какой пограничный переход двинется мерседес? Их целых три. Гидросамолёт приводнился на Краснохолмском озере, выехав на берег впритык к Светогорскому шоссе. Здесь деда с внуком забрал здоровенный кадиллак. Старик занял пассажирское место рядом с водителем, а Виталя нырнул в багажное отделение. Тумашов-старший остался за штурвалом своего гидроплана, ожидая дальнейших распоряжений Смильтона. Друга Ярослава, управляющего американским внедорожником, звали Сергеем. Он жил в Выборге и имел загранпаспорт с визой. Но, по его словам, туристов даже с документами не пускают – карантин. Граница давно закрыта. Её пересекают только дипломаты и родственники финнов. Таких немного.
– Нас развернут ещё на предварительном посту перед границей. Помяните моё слово.
– Ничего, посмотрим, – дед был настроен решительно.
Джип выехал на «Скандинавию», развернулся и встал перед развязкой со Светогорским шоссе в ожидании появления мерса.
– Серёжа, расклад такой. Нам надо ехать впереди, но мы не знаем на какой погранпункт они намылились. Я предполагаю, что они едут на Брусничное. Там в Лаппеэнранте аэропорт. Он ближе всего к границе. До него километров тридцать – не больше. Через Торфяновку до аэропорта километров двести тарахтеть. Ближайший по той дороге – в Хельсинки. Не достопримечательности же финские она едет лицезреть? Светогорский переход я вообще не рассматриваю. Что им там делать? Далеко и аэропорта нет. Поэтому, как только мерс в твоих зеркалах появится, двигай впереди него и держи путь на Брусничное. Если увидишь, что на развязке он свернул на Торфяновку, тогда придётся поднапрячься. Разворачивайся и обгоняй. Понял?
– Понял.
Старик всё точно просчитал. Обе машины поехали на Брусничное. Далеко оторваться от мерседеса не получилось. Узкая дорога тянулась вдоль извилистого Сайменского канала. По ней невозможно было разогнаться. Тем не менее, Сергей, знавший этот путь наизусть, сумел сделать отрыв метров на двести. Поэтому к первому посту, где просто проверяют документы, кадиллак подъехал в гордом одиночестве. Пограничник вышел из будки и попросил предъявить документы. Сергей протянул ему свой загранпаспорт, а Смильтон – удостоверение внештатного сотрудника СКР.
Пограничник молча ознакомился с документами и вернул их владельцам:
– Разворачивайтесь. Пересечение границы вам запрещено. Карантин.
Дед ожидал такого исхода событий. Он поманил пограничника пальцем, чтобы тот нагнулся к открытому окну автомобиля, но пограничник не среагировал и решительно показал «на разворот». Пришлось изъясняться на расстоянии:
– Боец, следом за нами, только не смотри в их сторону, едет мерседес с дипломатическими номерами. Это поляки вывозят в багажнике опасного преступника. Сюда на лёгком самолёте летит оперативная группа с ордером на арест. Но, как ты сам понимаешь, никто не имеет права досматривать этот автомобиль. Дипломатический иммунитет. Пропусти нас до следующего поста, где сидит твой начальник, а мерседес придержи здесь.
– На разворот, – пограничник был привычно равнодушен и непреклонен.
– Что ж ты делаешь? Ты же на страже Родины. Там убийца в багажнике.
– Выполняйте.
– А то что?
Боец не ответил. Он доложил по рации:
– Нарушители. Не реагируют на мои распоряжения.
Из будки вышел второй боец с автоматом в руках.
– Серёга, развернись, и встань так, чтобы твой багажник был рядом с багажником мерседеса, который сейчас подъедет на наше место. И дёрнись, если сможешь. Изобрази поломку.
Сергей исполнил всё, что ему сказал Смильтон. Кадиллак развернулся и заглох. Водитель выскочил и шустро открыл капот. В это время место кадиллака занял мерседес. Пограничник протянул руку за документами, но тут же завис, увидев остановку кадиллака:
– Почему остановились? Немедленно вернитесь в машину и уезжайте!
Но Сергей, не обращая на его слова никакого внимания, уткнулся головой в двигатель, изображая человека, ищущего причину поломки. Пограничник с автоматом двинулся к нему. Пора, решил дед и тихонечко выполз из своей двери. Кадиллак был здоровенным сараем – его пассажирскую дверь не было видно с поста пограничников. Поэтому незамеченный никем, старик прокрался к заднему колесу мерседеса. Польский водитель, протянувший документы для проверки, не засёк этого маневра. Пограничник с автоматом стал напирать на Сергея:
– Если через минуту вы не уедете, мы будем вынуждены вас задержать.
– Ты не видишь? Я сломался.
Сергей, как и было условлено, увлёк пограничника за собой, уткнувшись в подкапотное пространство уже с пассажирской стороны автомобиля. Сделано это было для того, чтобы Виталик смог незаметно вылезти. Старик потянул за рычажок открывания багажника кадиллака, дав условный знак правнуку – «действуй». Тот тут же выскочил наружу. Дед при этом выпрямился и бросился к пограничнику, проверяющему документы поляков, нервно закричав:
– Почему вы нас не пропустили! Вы понимаете, что это вопрос жизни и смерти!
Он взмахнул руками и, якобы, нечаянно выбил паспорта из рук бойца. Документы поляков разлетелись в разные стороны. Дипломат, сидевший на пассажирском месте, машинально открыл дверь, желая поднять документы с земли. Пограничник ловко скинул автомат с плеча и передёрнул затвор. При этом он сделал два шага назад:
– Всем стоять и не шевелиться!
– Едут! – крикнул старик, указывая в сторону границы, откуда нёсся автомобиль с мигалкой.
Все машинально посмотрели по направлению его руки. Этим и воспользовался сообразительный Виталя. Он, не вставая с колена, резко воткнул шило в крышку багажника мерседеса и сразу же выдавил в образовавшуюся дырку содержимое большого шприца. Выдавливая, он прошипел, чтобы было слышно внутри багажника: «Заполучи свою порцию «Новичка», подруга!»
Изнутри тут же раздались жуткие вопли и удары кулаком по железу. Пассажир мерседеса, услышав шум в багажнике, громко хлопнул дверью, и машина рванула с места в сторону границы. Наплевав на разлетевшиеся по земле документы, поляки решили прорываться в Финляндию. У них это вполне могло получиться. До границы рукой подать. Но, проехав пару десятков метров, мерс встал. Старик успел спустить колёса со стороны водителя, и теперь, ухмыляясь, смотрел на результат своих действий.
Один из пограничников побежал за поляками. Одновременно с ним к месту остановки нарушителя добрался внедорожник пограничной службы. Александр Яковлевич остался на месте, охраняемый вторым пограничником. Но и отсюда было хорошо видно, как открылся багажник, и из него выскочила Алина. Её сразу вырвало. Она стала кричать: «Меня отравили! Вызывайте скорую!»
Из уазика выскочили пограничники и окружили польский автомобиль. Женщина продолжала орать и голосить, мотаясь из стороны в сторону.
– Скажи начальнику, чтобы он разрешил мне к нему подойти, – обратился старый опер к солдатику.
Тот согласовал этот вопрос и Смильтон наконец подошёл к мерседесу:
– Алина Борисовна Тумашова, вы арестованы по обвинению в преднамеренном убийстве своего супруга, в измене Родине и в попытке незаконного пересечения государственной границы. У вас есть все права, гарантированные конституцией. Можете молиться богу, можете обратиться с жалобой в ООН, в Европейский суд по правам человека или лично к директору ЦРУ. Но есть более реальный вариант – написать заявление в ФСБ о похищении вас гражданами Польши.
Всё это он сказал с усмешкой. У старика не было на руках ордера на арест, а это значит, что всё, произнесённое им не имело юридической силы. Но время работало против Тумашовой. Поэтому старик был готов нести полную ахинею, лишь бы дождаться приезда Перескок.
Алина хотела что-то сказать, но не успела – её опять сложили пополам рвотные позывы. За неё заступился поляк. Он обратился к офицеру с заметным западнославянским акцентом:
– Если вы немедленно не переправите нас к финляндскому посту, вас ждёт страшный международный скандал. Жуткий! Санкции вам обеспечены! Вы вновь применили химическое оружие против собственного народа. Предпринимайте действия. Мы дипломаты ЕС. Вы не имеете права нас задерживать.
Старший пограничников молча выслушал и стал набирать номер в телефоне. Очевидно, собрался докладывать начальству. Но старик остановил его:
– Не торопись капитан. Какие-такие дипломаты? Они врут. Пусть документы покажут. У них документов нет. А в багажном отделении своего автомобиля они пытались переправить через границу преступника. Это Тумашова Алина Борисовна. Она точно не гражданка ЕС. Пусть покажет документы.
Офицер на секунду задумался. Затем убрал телефон и взял под козырёк:
– Граждане, предъявите свои документы.
Естественно, что паспортов при поляках не было. Они остались у первого пограничника. Поляк даже хрюкнул от злости:
– Это он выбил у нас из рук документы, – указал он пальцем на Смильтона, – Они остались на посту.
– Если они остались на посту – зачем вы без них поехали? – не уставал загружать всех старик. – Э, капитан, здесь дело нечистое. Надо разобраться, составить протокол о нарушениях. А то потом точно обвинят нашу страну, а у нас и протокола нет по данному инциденту.
– Предъявите документы, – повторил пограничник.
– Скажи своему солдату, пусть принесёт! – прорычал, брызгая слюной, поляк.
– Видите, как он себя ведёт? Надо всё снимать на плёнку. Он затем обвинит нас во всех грехах. А про вас скажет, что вы пытались его убить.
Перескок всё не было. Поляк почуял слабину капитана и начал надвигаться на него своим крупным телом:
– Офицер, мы дипломаты. Эта машина польского консульства. Потрудитесь вернуть нам документы и отпустить.
– А никто их у него не забирал. Он сам бросил их на землю перед пограничником и скомандовал: «Возьми! Аппорт!» А затем сматерился и газанул в сторону границы. Точно говорю тебе капитан – это гнилое дело. Прикажи заснять этот скандал и составь протокол. Свидетели: я и водитель кадиллака. Видишь – они все невменяемые. Явно употребляли какую-нибудь гадость.
– Ничего не понимаю. Всем молчать, – наконец повысил голос капитан. – Где ваши документы?
Поляк возмутился:
– Я же сказал – они у солдата.
– Почему они там, а вы здесь?
На этот вопрос пшеку было трудно ответить. Он неуверенно пожал плечами:
– Мы их забыли. Пусть нам вернут наши паспорта – мы опаздываем на самолёт.
Неизвестно сколько бы продолжалась эта перепалка, но наконец к первому посту подъехал автомобиль Николь. Через минуту он был уже здесь. Перескок буквально выпорхнула из двери.
– Гражданка Тумашова, вы арестованы по подозрению в преднамеренном убийстве, – обратилась она к Алине.
Польский дипломат отреагировал весьма нервно:
– Вы не имеете права! Это не Тумашова, это гражданка Польши Ванда Возняцки! – он вытащил из внутреннего кармана документ. – Вот её паспорт.
Офицер взял в руки книжечку с гербом Польши и развернул её.
– Матка Боска, – ухмыльнулся дед. – Пусть скажет что-нибудь по-польски.
Алина молчала. Дипломат нашёлся:
– Она русская, но замужем за гражданином Польши.
– Хватит ерунду молоть, – махнул рукой Смильтон. – Ещё скажите, что она перемещается в автомобиле только в багажнике. Это её любимое место.
Объяснить всё это было невозможно.
– А документик спрячьте, – добавил старик, – иначе вас можно будет обвинить в подделке удостоверения личности. А это ещё один пунктик для международного скандала…
…Протокол был составлен, поляки отпущены. А Алина Борисовна направлена в следственный изолятор. Перед отъездом Перескок подошла к Смильтону:
– Тумашова обвиняет вас, что вы её отравили «Новичком». Что вы впрыснули в багажник?
– Хм, ничего особенного. Вонючий чешский сыр в десять раз страшнее дуриана. Его выдерживает только один человек из десяти. Вот, собственно, и всё. Впрочем, чтобы закамуфлировать этот запах я добавил чуть-чуть уксуса и дешёвого мужского одеколона.
– Фу! Александр Яковлевич, вы садист!
– Есть немного. Но ведь сработало. Я был уверен, что её охватит паника.
Николь улыбнулась и поцеловала Смильтона в щёку:
– Ох и умный же вы, Александр Яковлевич. Я вам поражаюсь.
– Да какой там «умный»? Ума уже нет, есть только опыт и чутьё. Нет ума – стар я уже.
– Нет, вы не «стар». Вы суперстар!