Бориса привезли к здоровенному ангару. Створки огромных раздвижных ворот, перед которыми его поставили, были немного приоткрыты, и через эту щель можно было рассмотреть летящие во все стороны искры сварки и клубы дыма. Все это сопровождалось затейливым матом. В отдалении виднелись такие же ангары, а от каждой постройки куда-то вдаль тянулись рельсы.

Рядом с ангаром в нестройную шеренгу стояло человек пять. Юлий с Борисом встали напротив, а Невеста старалась держать дистанцию, но при этом оставаться на виду. Юлий представил команду:

– Я – Юлий. Я – капитан, – рукой он тыкал в каждого, чье имя называл: – Это Витька Зуб – пилот, Леха Длинный и Саня Низкий – кочегары-разгонщики, Шура – наш инженер. Вместе мы – КОМАНДА!

– Капитан! Команда! – в унисон закричала команда и одобрительно захлопала. Кто-то засвистел.

– Про меня не забудь! Я – Невеста, группа поддержки и невеста, – она сделала небольшой реверанс и развела руки в стороны – «Вот она, я тут», – но ее проигнорировали.

Борис внимательно осмотрел всех присутствующих, стараясь не встречаться лишний раз ни с кем глазами. Смотря на этих парней, на ум приходило слово «волевые». Лица, стиснутые зубы, подбородки и движения – волевым было буквально все. Борис же с его легкой манерностью, хорошо увлажненным лицом и выглаженным пиджаком с блестящими пуговицами среди этих парней выглядел абсолютным чужаком.

Юлий подошел почти вплотную к Борису и больно ткнул его в грудь пальцем:

– Теперь и ты тоже Команда! Не подведи! Ура!

– Ура, Ура, Ура! – вторили своему капитану луженые глотки.

Борису показалось, что за этим пафосным «Ура» он расслышал что-то еще, подозрительно похожее на угрозу, и ему сразу же стало грустно.

– Вперед! Вперед! Вперед! – вразнобой закричала вся команда, каждый при этом стучал себя кулаком по груди.

– Вывози! – надрывно заорал Юлий: – Вывозите болид!

Люди засуетились, забегали и выкатили из ворот ангара что-то огромное и механическое. У Бориса не хватало воображения дать этому такое название, чтобы оно отражало всю безумную монументальность механизма. Если бы братья Люмьер решили снять фильмы ужасов, то их «Прибытие поезда» могло выглядеть именно так. Слепленный из кусков стали самых разных форм и размеров, на огромных колесах, с трубой, напоминающей не то ржавый кларнет, не то погнутое дуло танка, с кабинами от стареньких ЗИЛов по бокам, сваренных вместе и выкрашенных черным прямо поверх ржавчины.

Борис никогда раньше не видел настоящий паровоз вживую, а это был именно он. В кино они всегда были… игрушечные, что ли? Будто ненастоящие. Сейчас же, когда железное чудовище выкатилось из ангара и встало в паре метров от мага, он осознал всю свою незначительность и хрупкость. На фоне стального гиганта кем был он? Куклой из мяса под стальным ботинком? Одуванчиком на пути газонокосилки?

Болид можно было упрекнуть в чем угодно (Борис подумал, что, если он спросит про безопасность, то его сначала высмеют, а потом побьют), кроме недостатка брутальности.

Команда начала грузиться. Пилот, имя которого Борис не запомнил, залез в кабину. Кочегары Длинный и Короткий стали залезать в кузов с углем. Инженер, закинув за плечи маленький кислородный баллон и натянув дыхательную маску, нырнул в недра машины.

– Тебе туда, – Юлий ткнул пальцем куда-то наверх паровоза и попытался взять Бориса под локоть.

– Вы так и не объяснили мне, что нужно делать! Я же не гонщик и ничего в этом не понимаю, – тут Борис запнулся, но потом набрался решимости и на одном выдохе протараторил: – Я готов предоставить вам любую помощь, но не уверен, что в моей компетенции есть гонки на паровозах, да и вообще любые гонки, если уж на то пошло… Может, я аванс верну, а? – и, уже задыхаясь, шепотом, как ему показалось искренне, признался: – Я ничего же не умею!