Извозчик душ: Вызов

Кладу на стойку положенное количество эмоций. Тот, не глядя на меня, с полным равнодушием к таблеткам сгребает их в ладонь и кладёт в ящик. Видимо, кровавая самогонка стала его основной зависимостью.

– Второйномерхорошеговечера! – куда-то в пустоту пробарабанил он.

– Ну, спасибо. – ответил начинающему вурдалаку-алкоголику, поднимаясь по скрипучей лестнице наверх. Чёрт! Как же непрочно у них закреплены половицы: с каждым шагом кажется, что вот-вот рухнешь. Вцепляясь руками в перила, поднимаюсь на кривой пол второго этажа, сделанный из досок разной толщины, и прохожу в своё стойло к двери номер «2».

Открываю. Внутри встречает подобие кровати из шкур животных и криво сложенных досок, рядом стул и стол: на нём хохочут два небольших мохнатых домовых. Завидев меня, существа медленно растворяются в воздухе. М-да, не пятизвёздочный отель.

Снимаю пиджак, чёрную рубашку и галстук исключительно из желания не иметь наутро жёваный костюм, вынимаю из кармана баночку с эмоциями и достаю белую таблетку. Это таблетка покоя: меня накроет на несколько часов чувством умиротворения и блаженства спящего, большая часть моего сознания покинет меня, но я буду видеть и понимать, что происходит вокруг. Отдаленный аналог сна.

Закидываюсь таблеткой, достаю из кобуры пистолет «Беретта», если вдруг обезумевшие жители решат напасть, и ложусь.

Тёплая волна безмятежности и покоя обволакивает меня.

ГЛАВА 3

Бывает, жизнь подкидывает нам знамения. Они могут предупреждать об опасности или даже уберегать от них. Например, сломавшийся будильник. Из-за него ты опаздываешь на работу и, уже в спешке стремясь к метро, обнаруживаешь, что поезда… не ходят. Люди в панике говорят, что в тоннеле был взрыв, а в том поезде, что разнесло на части вместе с пассажирами, вполне мог быть ты. Либо ты мог запланировать важную деловую встречу, и тысячи мелких обстоятельств намекали, что стоит её перенести, но ты их проигнорировал, в результате получив сокрушительный провал. Иногда знамения просто призывают быть осторожным и проявить бдительность в каких-либо моментах. Подчас это помогает сохранить жизнь, здоровье, деньги или репутацию.

Александр был внимателен к знакам судьбы: чуткий и проницательный парень с развитой интуицией, он был расчётливым и старался обходить острые углы. Но, когда дело касалось справедливости и необходимости наказать преступника, он напрочь терял голову. Ничто и никто, как он думал, не может остановить его.

Вот и сейчас он совершенно игнорировал все попытки ангела-хранителя уберечь его. Он готовился к важному интервью: с той самой паскудой, от которой в его расследовании и росли ноги. Местный криминальный авторитет под маской бизнесмена и благодетеля. Тот, которого сладкоголосо распевали в СМИ: как он любит свой город и заботится о его жителях, – а сам через третьих лиц поставлял в него крупные партии наркотиков, способствовал закрытию больниц, срубал вековые деревья в парках и на их местах возводил офисные центры. В его руках были все местные власти и правоохранительные органы, а те, кого он не сумел купить, позже были найдены либо повешенными у себя дома, либо внезапно утонувшими в реке.

Казалось, что он купил и запугал всех в городе, но только не Александра! Ряд публикаций, на которые он получал анонимные угрозы, уже доказывали, что он почти прижал этого ублюдка, и сегодня он выведет его на чистую воду. Конечно, тот согласился на интервью, надеясь, что сумеет выйти сухим из воды и ещё больше поднять свою репутацию в глазах общественности, но в арсенале у Александра были такие разгромные вопросы, от которых враг просто не сможет отвертеться.

Сегодня зверь будет загнан в угол.

Это интервью станет финальной точкой в расследовании, завершающим ударом копья в тело умирающего змея. Доказательств вины криминального короля собрано более чем достаточно, и сегодня его нелепые оправдания лишь забьют последние гвозди в крышку его гроба. Когда куплены все власти и полицейские, надежда остаётся лишь на четвертую власть – СМИ, и Александр Ростов, как её принципиальный и честный представитель, не подведет!

Так он говорил себе перед выездом.

– Всё будет хорошо, родная, я знаю, что делаю. – он нежно поцеловал в лоб плачущую девушку, что не желала его отпускать.

– Не ходи туда! Прошу! Это очень опасный человек! – её взор был направлен в его глаза. Умоляющий, полный слёз и надежды. – Он обязательно пойдёт на подлость.

– Я должен идти. Пойми, я обязан завершить это дело до конца. Слишком много людей на меня надеются. – он обнимает её, и в этот момент сносит рукой вазу с цветами. Она с треском разбивается об пол, разрезая алые бутоны роз осколками.

– Вот, видишь, это знак! – взмолилась она, но Алекс лишь поцеловал её и ушел, улыбаясь ей дверях. В последний раз.

Она осталась одна – в слезах и в ужасе. Больше неё плакал лишь ангел-хранитель, незримо следовавший за своим подопечным. Он ещё не терял надежду, что его можно спасти. Даже несмотря на то, что в их окно уже который час смотрел слепым взором Киллер.

Нет, тот не был наемным убийцей из плоти и крови, что пришёл расстрелять тело Александра. Эта безликая фигура в чёрном плаще была куда страшнее. Её нельзя ни уговорить, ни купить, ни убить. Это воплощённое намерение самой Смерти. Киллер. Жнец, пришедший из Мира Мёртвых за жизнью человека. И у них было бесчисленное множество изощрённых способов забрать её. Только ангелы-хранители способны разгадывать их намерения и продлить жизнь своего подопечного. Всего лишь продлить. Рано или поздно Киллер всегда забирает своё. И сегодня он хотел сделать это пораньше.

Красный шевроле «Корвет» никак не хотел заводиться.

«Кажется, не стоило брать б/ушную машину, хоть и спорткар» – подумалось Алексу.

На самом же деле ангел-хранитель рядом с ним тратил все свои силы, дабы удержать его: направлял нешуточное количество энергии, чтобы зажигание не включалось. Своего единственного и любимого подопечного нужно спасти любой ценой, ведь мрачная тень Киллера уже неспешно скользит в свой чёрный «Мустанг», готовясь ехать за ними…

Но, нет! Упрямый человек таки заводит свою машину и трогается с места. Ангел в панике. Машина Киллера, хрипя мотором, плетётся следом. Нужно срочно что-то предпринять!

Ангел снова собирается с силами и глушит мотор.

– Твою ж мать! Да, что за чертовщина-то?! Точно, говно купил, а не машину. – Александр снова заводит мотор, а затормозившая хищная машина Киллера продолжает следование за добычей.

Не помогло.

Хранитель не сдаётся. Он вылетает из машины, запускает руку в Мир Мёртвых и отчаянно просит у Рая сил. Громкий властный голос даёт добро, и поток светящейся энергии добра разливается по телу ангела. Да! Теперь он чувствует невероятный заряд бодрости, он сможет сделать то, что задумал. Это-то наверняка остановит Алекса.

Ангел пулей летит вблизи дороги, выцеливая острые предметы. О! Ржавый гвоздь вот уже месяц валяется у тротуара. Хранитель быстро анализирует его историю и структуру. Так, выпал из груженого грузовика, когда-то держал тяжелые доски от деревянного дома, под тонким слоем ржавчины он ещё достаточно прочен. Надо лишь чуть-чуть согнуть его и подвинуть к линии движения машины Алекса.

В считанные секунды хранитель запускает руки в вязкую материю пространства, получая разрешение у высших сил на незначительное влияние на других людей. К такому ангел может прибегнуть лишь в крайнем случае: если его подопечному угрожает смертельная опасность.

Пространство одобрительно теплеет, высшие силы дают добро, а ангел устремляется к двум водителям. Он совсем как компьютер подключается к бессознательному разуму тучного водителя внедорожника и убеждает его перестроиться в правый ряд, ближе к обочине. Тот машинально и неосознанно делает это, подцепляя гвоздь. Кусок металла отлетает на середину трассы под нужным углом. Хранитель резко подлетает вверх и пикирует в грузовик к усатому зрелому мужчине, шепчет ему: «ускорься». Тот покорно надавливает на педаль газа и проезжает двумя колёсами по гвоздю так, что он вылетает из-под машины согнутым и приземляется на асфальт. Острая сторона, поблескивая, победоносно смотрит к небу. То, что нужно!

Правое колесо «Корвета» Алекса в аккурат натыкается на гвоздь и лопается. Полдела сделано.

Журналист матерится и ставит машину на обочину.

– Может, реально не надо было ехать? – говорит Алекс, выходя из спорткара.

Ангел счастлив. Ему удаётся убедить подопечного, а машина Киллера затормаживает очень далеко. Видимо, даже тёмная сила поняла, что он победил, и решила отступить.

Но призрак надежды тает так же стремительно, как расстояние между машиной Киллера и ними. Чёрная смерть на «Мустанге», издевательски гремя двигателем, приближается. Алекс невозмутимо меняет колесо и вновь садится за руль.

Да, что же он творит-то?!

– Я столько давал знамений, неужели нельзя понять, что идёшь на гибель?! – в отчаянии закричал подопечному ангел, но тот, как всегда, не слышал. Он лишь молча подъехал к ресторану, где состоится роковая встреча. Голодная рептилия машины Киллера в ожидании прилегла рядом. Как всё-таки жаль, что Киллера нельзя ни отогнать, ни убить. Можно лишь переиграть его и оттянуть его следующий приход.

– Опаздываете, Александр! – искренне улыбаясь и сладким, как сгнившее яблоко, вываленное в сахаре, голосом поприветствовал его Иван Дуков.

– Прошу прощения, технические проблемы. – сквозь зубы вежливо ответил Алекс, пройдя к стулу через двух громил-охранников.

– Ничего страшного. – он снова учтиво улыбнулся, словно к нему пришли не предъявлять обвинение, а поговорить о последних успехах в бизнесе и покупке очередной яхты на Гавайях.

В Дукове в жизни не заподозришь верхушку криминального синдиката: стройный полуседой мужчина, на лице загар и вечная белоснежная улыбка, морщины редкие, только у уголков голубых глаз, взгляд всегда добродушный, как у продавца мороженого рядом со школой, одет в элегантный чёрный костюм с золотым галстуком. Репутация Дукова безупречна: филантроп, основатель ряда благотворительных фондов, примерный семьянин, почти супергерой, чёрт подери, но за всеми его даже самыми безобидными и гуманными делами скрывались чьи-то жизни, чьи-то миллионы отмытых денег.

Алексу внешностью пыль в глаза не пустишь. Он тоже на скорую руку налепил маску доброты и немного расслабил оппонента, давая понять, что пришёл дружески побеседовать и просто немного прояснить ситуацию по поводу закрытия старейшего культурного центра, а также внезапной гибели его директора, который был против того, что на его месте возводят супермаркет. Дуков улыбался, отвечал спокойно, дружелюбно и непринужденно, лишь змеиное равнодушие в глазах выдавало его истинную сущность.

Но, даже когда Алекс выводил его на провокации и уже начинал откровенно задавливать его доказательствами, ни один мускул на лице Дукова не дрогнул.

– Людей слишком много, всем не угодишь, всем хорошо быть не может. Элита выживает и добивается благополучия, как умеет. – философски отметил он.

В это время на улице Киллер уже вышел из машины и, замерев, как статуя, внимательно уставился на машину Алекса. Какой-то мужчина с капюшоном на лице, чем-то напоминающий своим безличием Киллера, неспешно подошёл к машине Александра. Осенью вечерело рано, и в потёмках мало кто обратил внимание, как ловко незнакомец вскрывает чью-то машину, немного возится с замком зажигания, подключая к нему взрывчатку, и, как тень, ускользает прочь.

Такого резкого и практически неизбежного поражения ангел никак не ожидал. Он метнулся, как ошпаренный, пытаясь сбить Киллера с ног, хотя прекрасно понимал, что это невозможно.

– ОТСТАНЬ ОТ НЕГО! НАЙДИ СЕБЕ ДРУГУЮ ЖЕРТВУ! – завопил ангел, вцепившись в плащ убийцы. Тот даже не шелохнулся. Лишь безмолвно стряхнул с себя Хранителя, словно пыль.

Рассерженный Александр быстрым шагом выходит из кафе. Ангел совершает последний рывок к нему и выбивает у него из рук ключи. Последняя отчаянная попытка что-то исправить, но Алекс буквально на лету их ловит и садится в машину. Ангел в бессилии падает на колени, он ещё борется, ещё старается что-то придумать, но Александр проворачивает замок зажигания. Вспышка взрыва вышибает стёкла в кафе и близлежащем магазине, а в разорванной куче металла, объятый огнём, погибает смысл жизни Хранителя…

Киллер с минуту смотрел на пылающую машину, словно турист на костёр после долгого пути, неспешно сел в чёрную машину и с победоносным рёвом мотора убрался во тьму.

– Было бы лучше, если бы он отравился или налетел на нож у себя в подъезде. – немного расстроено произнёс Дуков, смотря на выбитое стекло, в котором полыхал его интервьюер. – Не пришлось бы платить за ремонт.

– Так будет лучше, Иван Матвеевич. – заверил крупный лысый мужчина в тёмно-красном пиджаке. – Пусть это не выглядит бытовухой. Другим должно стать неповадно копать под нас.

– Логично. Выходим через чёрный ход! Нам не нужно лишнее внимание.

Вечером этого же дня Дуков будет по телевизору приносить свои искренние соболезнования семье известного журналиста.

И говорить, что лично поможет найти убийцу, несмотря на их разногласия с Александром…

ГЛАВА 4

Когда засыпаешь на просторах Мира Мёртвых, утро добрым не бывает. Сладкое состояние покоя разорвал какой-то поросячий визг, перемешанный со звуком падающего с моста грузовика. Земля дрожала так, что меня чуть подбрасывало на кровати, а весь дом ходил ходуном. С пистолетом в руках бросаюсь к окну и открываю деревянные ставни (в самом деле, о каком оконном стекле может идти речь, когда местные с трудом-то научились пилить?).

На улице мракобесие. Видимо, гоблины решили поквитаться за поражение минувшей ночью и на рассвете притащили тяжёлую артиллерию. Несколько ржавых цепей изо всех сил сжимала дюжина хрюкающих гоблинов, но великан, которого они сдерживали, рыча и брызжа слюной, прётся вперед. Его красные глазища налились лютым безумием, а в здоровенной руке толщиной с вековой дуб он с треском сжимал ствол вырванного ясеня.

Вот, я впервые и увидал тебя, гроза болот. Огр. Мутно-жёлтая образина размером с двухэтажный дом, слепленная из распухших канатов стальных мышц. Мощное туловище практически сразу переходит в безобразную голову с торчащими клыками и неимоверно широкой челюстью. Ревя, как медведь, тупая громила, чьё тело покрыто шипами, измазанными грязью и дерьмом, напирает на городок.

Из хижин устало вылезают облезлые мертвецы с ржавыми ружьями и рогатинами наперевес. Они настолько одичали без эмоций, что совершенно безразлично лезут под грязные многотонные ножища великана.

На это пушечное мясо мне плевать. Куда больше заботит, что своими выстрелами они окончательно взбесили огра: он вырвался из цепей, подбросив в воздух нескольких гоблинов, и так яростно замахал ясенем, что часть домов лишилась крыш. Монстр быстро двигался вперед, затаптывая и забивая всё, что видел: два хлипких дома он уже разнёс наполовину. Поломанные кучи тел мертвецов прокладывали чудищу путь, который вёл…

Прямо к сараю, где стоит моя машина!

В руках только небольшой заколдованный пистолет. Далеко не гранатомёт, да, и разрывными патронами не пуляется, чтобы иметь возможность остановить такую громадину. А огр всё ближе, его покоцанная дубина из ясеня свистит уже совсем рядом с сараем.

Я высунул руку из окна и прицелился. Безобразная голова чудища направлена вперёд, красные глаза вытаращены. Мушка идеально легла на прицел, направляясь прямо в красный левый глаз огра. У мертвеца нет сердцебиения и дыхания, руки не дрожат, а взгляд смотрит, не мигая. Просто идеальный снайпер.

Когда разъярённый огр подает тело чуть вперёд, а из его вонючей раскрытой пасти выносится истошный вопль, я спускаю курок. Громогласный хлопок выстрела. Светящаяся заколдованная пуля попадает чётко в цель, разрывает глазное яблоко на ошмётки и тонкой дырочкой в затылке, словно иголкой, проходит навылет.

Монстр задирает башку к небу, издаёт недоумённый зевающий вопль и, выронив дубину, падает посреди улицы. Великан повержен. Его «хозяева», визжа, как поросята разбегаются прочь, а обглоданные мертвецы остаются недоумённо пялиться на распластанную вонючую тушу. Часть мертвецов, раздавленных дубиной, бесформенными кучами переломанных костей с чёрной кровью хрипят, делая жалкие попытки встать. Умереть они не могут.

Люди вообще в этом мире умереть не могут. Только потерять всю энергию в случае летальных повреждений и потом долго обретать способность полноценно двигаться и мыслить. Извозчиков, «погибших» на полях Мира Мёртвых, выхаживают в жутком месте, именуемом Госпиталем. Ангелов и демонов, понятное дело, латают у себя в кущах и котлах. Не знаю, как в этой реальности можно умудриться убить себя, но вот надолго выйти из строя – это без проблем.

Кладу дымящийся пистолет в кобуру, глотаю жёлтую таблетку радости и хохочу, чувствуя, как сладкий вкус победы над монстром, заполняет моё сознание. Как же всё-таки клёво эта образина завалилась мордой в грязь, а? Да, я крут! Неимоверно крут! Чувствуя, как внутри играет музыка счастья, пританцовывая и напевая что-то из рока, одеваюсь в костюм, одергивая и поправляя его как перед свиданием, и с потрясающим настроением выбегаю из отеля.

– Йе-е-е-е-ху-у-у-у-у-у-у! – я вприпрыжку подбегаю к группе оцепеневших трупов, сжимающих дубины. Пустые взоры по-прежнему изучали дырку в голове огра. – Как я его уделал-то, а? Учитесь! – я понимал, что бредил, но остановить этот нескончаемый поток веселья никак не мог.

Пританцовывая на бегу, я пару раз пнул грязную тушу и отправился к ангару. Какая-то прогнившая баба у входа улыбнулась почерневшими зубами и осторожно взяла меня за рукав, но я весело толкнул её в лоб и проследовал к своему железному коню.

Открыл дверь, сел за руль.

– Ты… Это, может, ещё останешься? – с надеждой прохрипел Джо, когда я притормозил рядом с ним.

– Да, не. – засмеялся ему в лицо. – Меня ждут великие дела! Гудбай, мертвечины! – ударив по газам, я успел выбросить в окно таблетку бодрости и с удовольствием смотрел в зеркало, как толпа оголодавших мертвецов, будто пираньи, живо бросаются на неё.

Я неадекватен. Цвета вокруг дико яркие, словно солнца стало вдвое больше: радует всё, даже пролетевшая перед машиной пташка

«У-ти, какая яркая» – отмечаю про себя.

Пока я петляю по пыльным лесным дорогам короткой трассы, сознание постепенно возвращается. Я всё ещё улыбаюсь, и цвета вокруг необычайно яркие, но могу уже трезво мыслить. Радость же ощущается какой-то искусственной, словно она где-то вне меня.

На дорогу прямо перед машиной выскакивает небольшая стая кентавров и тут же с криками ускакивает от сигнала. Вот, вроде есть человеческая голова на плечах, а сколько таких бросалось под колёса, как тупой скот?..

Склеп далеко позади. Рассветные лучи с трудом проникают сквозь тьму дремучей чащи. Вокруг тропы лишь исчерна-зелёные ёлки, спутавшиеся сучьями. Из непроглядных недр леса раздаются воющие и скрипящие звуки, а где-то на грани взора постоянно мелькает какой-то силуэт. Смотрю на шкалу магической активности слева от спидометра. Стрелка поднялась более, чем наполовину, а это значит, что вокруг полно враждебных духов, и стоит проявить осторожность.

Скрип и треск. Резко увожу руль влево, уклоняясь от упавшего на дорогу трухлявого дерева. Оно, словно дубина огра, резко бьёт рядом с дверью, разваливаясь на куски.

Это не случайность. Здешние духи не нападают в лоб: они могут опрокинуть что-то на дорогу, замаскировать яму или пустить оголтелое чудище под колёса. Сущности Мира Мёртвых враждебны к мертвецам с Земли в любых проявлениях: будь то ангелы, демоны или Слуги. Как я понял из рассказов, жизнь на этой планете процветала ещё задолго до того, как сюда стали спускаться души умерших, и поэтому Мы здесь чужие.

Мы – могущественные пришельцы, захватывающие их территорию. Нежить. Тёмная сила, которую нужно бояться и искоренять. Нам не рады тут. Коренное население либо избегает нас, либо хочет убить. Компромиссов практически нет.

Шкала магической активности потихоньку снижается, и я высматриваю на карте прямой участок для разгона. А, вот узенькая объезженная тропа метрах в трёхстах. Голая пыльная дорога, даже коряги не торчат.

«Координаты загружены» – выдаёт бортовой компьютер. На экране карта редких лесных дорожек сменяется привычной московской, прям как со спутника. Дёргаю ребристый рычаг телепортации.

«Портал в Мир Живых активирован» – равнодушно выдаёт машина.

Пространство впереди искажается, очертания деревьев теряют ясность и начинают плыть. Посреди трассы с гулом расширяется чёрная дыра. Словно бездонное око смерти, оно неистовым взором прожигает всё вокруг, и вместе с тем обдаёт могильной стужей. Всё живое в радиусе пары метров скукоживается, желтеет и умирает. Магическая активность зашкаливает так, что стрелка готова разбить стекло и отлететь куда-то на заднее сиденье. Выжимаю газ – мотор с тысячами лошадиных сил послушно гремит, как сердитый громовержец, стрелка спидометра резко прыгает вверх, пыль огнём выстреливает из-под колёс, и зверь из магической стали метеоритом влетает в туннель.

Я проваливаюсь во тьму. Все трясётся и дребезжит, руки с трудом сжимают руль, тьма стелется по капоту, её дрожащие чёрные волны готовы пролезть в салон и задушить ледяными бесплотными руками.

Впереди свет. Сначала маленькая щёлочка, но с каждой секундой она расширяется всё больше и больше, отбирая у тьмы всё больше территории. Я ускоряюсь, я мчусь к свету. Мчусь до тех пор, пока он не становится всем, а вездесущие щупальца тьмы не растаивают, как пудра на солнцепёке.

И, вот, мир вновь обретает очертания, под колёсами снова асфальт, а не рыхлая тёмная материя. Мир Живых. Россия. Москва.

Сложно отследить, что здесь изменилось за время моего отсутствия. Во-первых, я свою жизнь помню обрывками, так что очертаний знакомых улиц совсем немного, а, во-вторых, Мир Живых глазами мертвеца выглядит совсем иначе.

Здесь я тень. Незримая и бесплотная тень, проходящая сквозь всё и вся. Дома словно из стекла, а люди прозрачны, как глубоководные рыбы. Лишь сердце пульсирует внутри них ярко-алым огоньком.

Мир Живых – поле битвы, где каждую секунду добро сражается со злом, а жизнь со смертью: здесь рядом с прозрачными людьми шагает прекрасный ангел в сияющих белых одеждах, с опаской оглядываясь на черные машины безликих волков – Киллеров. Их спорткары вальяжно, словно акулы, патрулируют улицы в поисках новых жертв.

Полненький мужчина в очках, совсем как тот, которого я привозил вчера в Рай, торопливо перебирает ножками и вытирает платком пот со лба. Его можно отметить в толпе, потому что пульсирующий огонёк жизни внутри него становится всё слабее, а его молодой хранитель белеет от испуга за своего подопечного.

Вдруг сзади резко возникает «Понтиак», обгоняет мужичка и с визгом тормозов разворачивается. Ангел пытается что-то сделать, но теряется. Киллер – нет. Дверь открывается, взлетает рука с пистолетом и глухим выстрелом гасит огонёк внутри мужичка. Его тело рушится, а его душа, яркая и детализованная, словно из плоти и крови, недоумённо встаёт на месте. Инфаркт. Видимо, запустил своё здоровье, и Киллеру не составило труда забрать его жизнь.

Киллеры одинаковы. Белая тряпка вместо лица, мятая фетровая шляпа и потёртый кожаный плащ. С ними никто не мог заговорить: они просто высматривают жертву, забирают жизнь и быстро уходят. Кто они и откуда, неизвестно; чем живут, помимо охоты – тоже. Говорят, что они никогда не были людьми, а родились такими ещё до начала времён. Они лишь материальное воплощение помыслов Смерти.

Тем временем я следую по карте к локации, где погиб мой пассажир. Мой путь лежит через спальные районы, где часть домов охвачена незримым адским пламенем. Словно пауки, к людям подбегают и цепляются мелкие злобные чертята. Пока ангел-хранитель не скинет паразита с подопечного, тот будет гнусным голоском искушать его на неправедные мысли и деяния. Сначала покажется, что орды карликовых немытых бесов хаотично носятся по улицам, нападая на каждого, до кого дотянутся крохотные цепкие ручонки, но это не так.

Через каждый квартал из земли вырастает багровый столб, сияющий златыми символами сатаны. Его венчает бронзовая чаша, в которой сидит крохотный верховный бес, обвешанный украшениями. Его чёрная шёрстка приглажена и поблёскивает, его дымчатая, похожая на обезьянью, морда напряжена, а пурпурные бусинки глаз внимательно следят за действиями каждого чёрта.

Светлыми штрихами, постоянно меняя свои очертания с человекоподобного на звериный, то испаряясь, то возникая вновь, у стен крадутся духи. Серое дрожащее небо закрывают призрачными крыльями сумеречные змеи, а сквозь асфальт продирают свои каменные стволы деревья смерти. В их ветвях можно увидеть Плакальщика: дух с печальной маской на лице в траурном плаще сжимает в руках флейту. Под её заунывную мелодию души умерших покидают этот мир.

Я на подходе. Впереди тускло мерцает костёр сгоревшей машины. В голове затрещал образ пылающего куска металла, врезавшегося в столб. И бесформенного куска мяса моего тела в нём… Иногда воспоминания – или что-то похожее на них, – болезненно мелькают в сознании.

Вывожу на экран досье. В Мёртвой Канцелярии щедро постарались собрать характеристику Александра Ростова: фото, инициалы, важные даты, политические и религиозные предпочтения, и даже пара страниц краткой биографии.

Он в смятении стоял у своей взорванной машины. Его плачущий ангел-хранитель выдал лишь слёзное: «Прости!», окутался бирюзовым пламенем и, не издав ни звука, сгорел заживо. Его останки дымящийся кучей костей и пепла легли у ног подопечного. Когда погибает тот, кого нужно охранять, ангел гибнет вместе с ним, чтобы через сорок дней восстать из пепла и взять под крыло нового человека.

С минуту я подождал, пока жилистый светловолосый парнишка оправится от шока, и медленно подъехал.

– А, ты ещё кто? – с вызовом поинтересовался он, когда рядом с ним возникла чёрная машина, а из окна посмотрело мертвенно-бледное лицо. – Сама смерть?

Видимо, Алекс сразу сообразил, что погиб. и сориентировался в обстановке. Такие пассажиры куда лучше, чем те, что носятся, как ошпаренные, пытаясь вернуться обратно. Их иногда и огреть приходится, чтобы успокоить.

– Не льсти мне, Александр, я всего лишь Извозчик душ. Идём со мной.

Почему-то, когда дело касалось до заманивания пассажира в машину, я включал загадочного и равнодушного всадника смерти. Ну, хотя, это правильно. Человек, который только что умер, вряд ли проникнется доверием к улыбчивому водителю, предлагавшему прокатиться в один конец до загробного мира. Умерший должен чувствовать всю полноту того, что это не розыгрыш, что Мир Живых позади, а его тело действительно начинает загнивать где-то поблизости. Поэтому и Извозчик должен вести себя соответствующе.

– Ты увезёшь меня в Ад? – он с недоверием покосился на натёртую до зеркального блеска машину.

– Я знаю, что ты глубоко верующий человек, поэтому ты прекрасно знаешь, что тебя сначала ждёт Страшный Суд. Я отвезу тебя на него.

Алекс мрачно оглядел непривычные окрестности призрачного мира, некогда бывшего для него родным.

– У меня есть право попрощаться? – чуть подняв голову, уверенно спросил он.

– По Закону Мира Мёртвых у тебя будет час. Я смогу отвезти тебя только к самому близкому человеку.

– Идёт. – Алекс быстро саел на переднее сиденье. – Ну, чего ждёшь? Поехали. Дорогу покажу.

Она всё понимала… Даже не понимала – чувствовала.

За окном шёл дождь. Она стояла в полумраке и смотрела в окно. Капли дождя, бегущие по стеклу, словно повторяли движение бегущих по её щекам слёз. Она смотрела в окно и понимала… Он больше не придёт. Он уже не вернётся. Никогда. Его больше нет…

Но почему-то… Почему-то она незримо ощущала рядом с собой его присутствие. Словно чувствовала у себя за спиной его тяжёлое дыхание, тепло его рук у себя на плечах. Ей даже стало чуточку теплее от этого ощущения. Ощущения, что он рядом…

Он действительно стоял у неё за спиной. Бестелесным и невидимым призраком, он гладил её по щеке и шептал: «Прости, любимая».

Она всплакнула и попыталась дотронуться до его руки, но не почувствовала её. Но он был рядом! Она знала. Её сердце не могло обмануть. Медленно повернувшись, она посмотрела впереди себя и выдавила: «Прощай».

Он видел её глаза. Видел её слезы, видел её боль и мерцающий огонёк любви… И гаснущий огонь надежды. Жаль, она не видела его страданий.

– Прощай. – неслышно произнёс он, растворяясь в темноте.

– Попрощался? – спросил я у выходившего сквозь прозрачную стену своего бывшего дома Алекса.

Пока я вёз его сюда и рассказывал кое-что об устройстве Мира Мёртвых, мне показалось, что ему можно доверять. И с пистолетом в руках сопровождать до двери его девушки было бы лишним. Сбегать он не собирался, но всё равно был в печали. Умирать не так-то просто, даже если ты ушел из жизни во сне в почтенном возрасте. Это всегда тяжело. Это всегда стресс. С новой жизнью, даже если ты становишься сверкающим ангелом, всё равно приходится свыкаться.

– Да. – выдавил он.

Алекс держался. С трудом, но держался. У него осталось незаконченное дело, неотомщённая собственная смерть и плачущая женщина, которая уже никогда не станет его женой.

– Забудь её. – настоятельно посоветовал я, опершись о кузов машины.

– Что? Я люблю её! Я буду ждать её на том свете.

– Поверь, вот этого делать совсем не нужно.

– Почему? – он недовольно поднял бровь, а я скрестил руки на груди.

– Видишь ли, друг мой, – я приобнял его за плечо и повел к правой двери, – любовь – это очень мощное чувство, оно может проникать даже сквозь время и пространство. Если ты будешь продолжать её ждать и поддерживать с ней эмоциональную связь, то она так и проживёт в ожидании тебя и не найдет себе счастья на Земле. Хочешь сломать девочке жизнь? Валяй.

Алекс опустил глаза.

– Ладно, я постараюсь.

– Просто, чтобы ты имел в виду. Я не ангел, отговаривать тебя не собираюсь.

– Я тебя понял. – садимся в машину. – Я смотрю, не зря меня предупредил. Ничто человеческое тебе не чуждо, Извозчик.

– Просто, я где-то около года назад тоже был человеком. – снова натянуто улыбаюсь и завожу мотор. Приборная панель светится, как новогодняя ёлка.

– Серьёзно? Я думал, ты просто материальный дух.

– Все мы такие после смерти. Артур. – протягиваю ему руку в перчатке.

– Ну, ты знаешь, как меня зовут. – пожимает в ответ. – Слушай, – он с любопытством разглядывает меня, – а у тебя, случайно, не Орловский фамилия? Больно ты мне того бизнесмена напоминаешь, что вместе с Дуковым работал, а потом погиб.