Глава 11: Публичная тюрьма
Жюль сдался полиции и был вновь судимым, его открыто выставили на публику в клетке. Люди, окружившие его, были полны ненависти и отвращения. Они плевали в его сторону, оскорбляли его, стремясь унизить и уничтожить его последние остатки достоинства.
Однако Жюль презрительно относился к ненависти и оскорблениям. Он уже был погрязшим в грехах и раскаянии, и слова и жесты простых людей не вызывали у него никаких эмоций. Он был потерян, готовый принять своё наказание и достойно стоять перед своими преступлениями.
Но в то время как Жюля не трогали слова и злоба толпы, он сам погрузился в тьму своих собственных демонов. В ярости и отчаянии, которые охватили его, он решил уродовать своё тело, чтобы соответствовать своей разрушенной душе.
Он начал изощренно портить своё лицо, когда люди наблюдали. Он пустил в ход острые предметы, нанося себе глубокие раны. Он хотел, чтобы его внешность стала отражением его внутреннего мрака.
Люди смотрели на Жюля со страхом и изумлением, но их отвращение не исчезало. Каждая его жестокая самокатастрофа только призывала к большему размаху и ужасу в их грубых сердцах.
Так, Жюль уродовал своё тело, давая отпечаток не только своей внутренней боли, но и своей жестокости. Негодующим глазам толпы представлялся чудовищем, безумцем, которого они могли наконец отвергнуть и осудить. И всё это время, в жестокости своих действий, он надеялся, что может немного смягчить своё наказание и найти хоть какую-то солидарность со своими жертвами.
Однако даже уродованное тело Жюля не смогло утолить жажду мщения и отплаты униженным людям. Он осознал, что его силы ослабевают, а мрак в его нутре только углубляется. Но несмотря на все, Жюль искренне надеялся, что в конце своего мучительного пути он обретёт спасение и освобождение от своих собственных цепей.
Глава 12: Конец
Жюля медленно вели на трибуну, его руки были связаны, а сердце забито страхом и отчаянием. Он почувствовал, как время замедляется, и все мгновения его жизни мелькают перед глазами. Вспоминать свои добрые моменты и зловещие поступки стало для него окончательным вызовом.
Мимо проходящих толп зашумела волна радости и победы над злом. Жюль видел, как люди радостно взмахивают флагами, радуясь предстоящей казни. Их насмешливые улыбки и крики радости вызвали в нем дурную тошноту, но он не мог убежать от своей участи.
В последний момент, перед тем как его поднять на виселицу, Жюль ещё раз прошёл через весь страх и отчаяние. Тот роковой миг, когда он повёл свою жизнь по безумному пути, пролетел перед его глазами. Он увидел своё детство, своих друзей и свои жертвы, которые стали его бременем. Эти воспоминания заглушили его последние надежды и возможности.
Верёвка плотно закрутилась вокруг его шеи, он чувствовал ужасающее давление, которое отбирало у него последний вдох. Вскоре весь белый шум вокруг него смолк, а сердце Жюля замерло в последнем издохе. Смерть пришла, чтобы принять его, и так он объявил о своей судьбе.
На площади раздался взрыв радости, а публика подняла громкий вопль победы. Радость от зрелища смерти заполнила воздух, а сердца людей забилось от радостной уверенности в том, что зло было наказано. Жюль был умерщвлён, и ни одна жалость или прощение не могли изменить этот финал.
Так закончилась жизнь Жюля, погруженная во тьму и запятнанная грехами. Стоило ли ему пройти через всё это, чтобы показать людям, на что они способны? Выйти на публику и столкнуться с их злобой? Эта жестокая концовка оказалась спуском в бездну для них обоих и ни одной искры сожаления.