Американская финансовая элита. Несостоявшееся мировое господство

Появилось новое государство, непонятного направления и, тон в нем задавали интеллигенты-либералы, наследники сталинских и хрущевских диссидентов.

Их короткий период власти после распада СССР, как и следовало ожидать от либералов, выросших на правозащитных идеях, сопровождался варварским уничтожением последних остатков коммунистической политической системы.

Вскоре, эта задача, когда-то стоящая ранее всеми российскими диссидентами-правозащитниками, была решена.

А потом неолиберальное правительство взяло курс на демонтаж социалистической экономики, приватизируя основные государственные отрасли, с одновременным шоковым переходом к капиталистической экономике. Правительство новоиспеченных либералов, как когда-то Керенский, утверждало о наличии у него программы развития страны, но факты говорили об обратном.

Поставленная в центр неолиберальных реформ, приватизация, вскоре показала полную экономическую несостоятельность либерального правительства, а кроме того они проявили себя как нечестные правители, ограбив государство и обогатившись, в процессе передачи объекты новым российским и зарубежным владельцам по заниженным, чисто символическим ценам.

Но самым интересном в этом коротком периоде российской, чисто либеральной страницы истории было то, что весь десятилетний период либералы, занимались не столько воплощением либеральной идеи, а, как истинные российские интеллигенты, непрерывно выясняли отношения между собой.

Потом из множества соперничавших между собой, либеральных течений, выделились псевдо либеральные партии. Следуя добрым традициям российской демократической интеллигенции, партии, проповедующие одни и те же идеи, но руководимые не в меру амбициозными лидерами, в результате не достигли договоренности и, как следствие – практически исчезли с политической арены.

На сегодня, все микроскопические независимые российские либеральные движения, считают главным своим достоинством – агрессивную оппозиционность к власти. Но настроения среди сторонников либерализма не очень радостные и их можно понять. Все начиналось просто отлично. Наследники диссидентов и либералов-правозащитников активно посодействовали разрушению коммунистической политической системы и вошли во властные структуры. А потом полный крах движения.

Неолибералы, когда-то в 90-е, принявшие власть от правозащитников, полностью провалили процесс замены социалистической экономики на либеральную капиталистическую экономику, из-за политической и экономической безграмотности, элементарной жадности, отсутствия программы замены экономик, увлеченные финансовыми аферами при приватизации.

В итоге российские неолибералы, побыв немного олигархами, потеряли власть, перестали быть олигархами с атрибутами власти и исчезли с политической арены.

В итоге всех рассуждений получается, что либерализм не так уж и страшен и нет какой-то особенной либеральной экономической системы, которой так пугают российского обывателя. Есть недобросовестные и невежественные политики, которые провозглашая приверженность к либеральным идеям, не имеют к ним никакого отношения.

Пример России 90-х годов не показателен, потому что в западном мире живет либеральная идеология, паразитирующая и довольно эффективно, на двух современных экономических системах – капитализме и социализме. Да и современная Россия, хотя и ориентирована на социализм, но использует в своей политике либеральные идеи.

Исходя из вышеизложенного можно сказать, что успехи либерализма заключаются в том, что его идеологи не слишком щепетильно относятся к тому что существуют принципиальные различии между двумя экономическими системами. Для них важно, что между этими системами есть одно объединяющее их свойство – они обе построены на эксплуатации человеческой личности, по Марксу это эксплуатация производительных сил. Либеральные идеологи подметили, что разница между ними только в том, что при капитализме общество эксплуатируется множеством капиталистов, обладающих частной собственностью, от самых маленьких, до транснациональных монополий, а в социализме, собственность одна – общегосударственная и капиталист-эксплуататор один – государство.

Помощь от кризисов нужна и той и другой системе, потому что они обе грешат одними и теми же ошибками, безграмотно давят на производительные силы, угнетая и раздражая личность.

Это происходит и при советском социализме, где не состоялась, провозглашенная коммунистами идея – все блага государства для народа и человека, а социализм после смерти И.Сталина, выродился в вульгарное олигархическое государство партийных функционеров.

Это было и есть в мировом капитализме, который изначально был настроен на достижение максимальной прибыли, то есть на максимальную эксплуатацию тех же производительных сил и стоял несколько раз на грани краха и сейчас мир в очередной раз, переживает один из самых затяжных кризисов.

Ни капитализм, ни даже социализм, при всей его либеральной декларативности о свободе личности, не утруждали себя принимать во внимание общество, а тем более отдельную личность, в результате обе системы периодически впадали в кризисные состояния.

Достижение либералов состоит в том, что они доказали, что самым важной составляющей при возникновении кризисных ситуаций в обеих системах, является пренебрежение учетом человеческого фактора. Пренебрежение к желаниям и свободам личности.

Потому что как не противопоставляй обе системы, а они едины в одном, все их существование построено на хорошем самочувствии отдельной личности. Если личность будет духовно и материально обеспечена, то не будет причин для кризисов. Если отнять у нее что-то из этих двух составляющих, то личность войдет в нестабильное состояние, а вместе с нею и все общество.

Социализм обеспечил человеку безголодное существование, но даже относительная сытость и хорошее образование, при навязывании личности идеалов коммунизма, дискредитированных партийной элитой, не спасло СССР в 90-е годы от глобального кризиса и развала.

Капитализм в своей начальной стадии обращался с человеком хуже, чем с животным, но ряд экономических кризисов и восстаний вынудил капитализм первым задуматься о своей дальнейшей судьбе. Сопутствующая капитализму «марксова капиталистическая жадность», раз за разом приводила капитализм к кризисам, из которых он вынужден был выбираться. Последние столетия эти капиталистические кризисы укрощались и ограничивались, в том числе и путем продуманного и системного внедрения разных моделей либерализма.

Современный этап развития экономики вывел на рынки труда капризную личность, имеющую право выбора. Это потребовало приведения в соответствие требований личности и определения возможностей собственников в удовлетворении этих требований, что пока не удалось сделать.

Подводя итог размышлений о либерализме можно сказать, что не существует никакой научной системы классификации видов политической либеральной идеи, в силу того, что это невозможно реализовать. Но либерализм в этом и не нуждается, для него важно то, что его идеи сегодня востребованы. Востребованы они в олигархической, либеральной и демократической Америке, социалистической Скандинавии, в коммунистическом Китае и, Запад предполагает, что теперь наступила очередь для России открыто признать необходимость использования либеральных идей.

Возможно, что именно в наше время, наступил момент, когда следует говорить о существовании единых принципов управления в капиталистической и социалистической экономиках, выработанных на основе либеральной идеи.

А это выводит на повестку дня совершенно новый подход к понятию экономики, о надуманности ее деления на капиталистическую и на социалистическую. Ведь, по сути, они являются крайними проявления одной экономики и различаются только степенью обобществления собственности и распределения прибыли, а, следовательно, только методиками подсчета на конечной стадии производственного процесса.

Заслуга либеральной идеи состоит и в том, что она показала надуманность в этом вопросе и с легкостью вводит капиталистические элементы ведения хозяйства в социалистическую экономику и наоборот.

Осознание того, что между ныне противоборствующими системами, практически нет никакой разницы, позволит гораздо спокойнее относиться к переменам в экономике и признать соперничество между ними, политическими играми и нежеланием нынешних правящих западных и восточных элит, согласиться с новыми реалиями.

Вот так и оказалось, что либерализмом надо не пугать общество, его просто следует понять и принять для экономики, ту его дозу, которая удовлетворит капиталистов в капитализме и государство в социализме.

Но самое главное, чтобы проводимые либеральные реформы удовлетворили общество, состоящее из индивидуумов.

Кто говорит, что либеральная экономическая идеология это просто, тот ничего не понимает ни в жизни, ни в экономике.

Конечно, ведь на первый взгляд, все так элементарно. Капитализм и социализм, крайние точки: 100% частной собственности и 100% государственной. Но часто не помогает и то, что реформаторы достаточно хорошо изучили эти две крайних стадии в экономике, а опыты по их смешиванию достаточно хорошо описали и применяли кейнсианцы.

Мешает нормальному применению либеральной идеи, то, что рассуждающих об этом, в наше время слишком много, а Кейнсов мало.

Это подтверждается и нынешним кризисом, который с научной точки зрения пытаются объяснить и нынешние кейнсианцы, монетаристы и либералы. Но он совершился вопреки всем законам капиталистической экономики, имеет четко мошеннические истоки, а продолжается в большей степени из-за жадности финансистов-монетаристов.

В разрешении этого кризиса не помогут никакие либеральные идеи.

Если все-таки страна согласится принимать либерализм, как лекарство, как регулятор, оптимизирующий связи между экономикой и личностью нужно помнить, что не все либеральные идеи предназначены для экономики.

Нельзя принимать даже малую дозу, любого из множества видов политического либерализма, созданных искусственно и изначально направленных на разрушение общества.

Либертарианство, все его разновидности, а особенно, ультра-либерализм, опасны, как для личности, потому что ведут ее к деградации, так и для государства, потому что разрушают его основы.

Американская элита, как изобретатели множества моделей либерализма, поняли это и, опробовав их на своем народе в 60-е годы двадцатого столетия, поняли, что шутят с огнем.

Теперь они импортируют ультра-либеральные права человека и свободу личности в другие страны, а после молодежных выступлений 60-х, контролируют «свободную» личность в своей стране так, как не контролирует ее ни один диктаторский режим.

А что может сделать свободная ультра-либеральная личность, показывают последние события в арабском мире.

Поэтому любой политик должен осознавать – там где начинается либертарианство, там заканчивается стабильность.

Глава 7. Майер Ротшильд, путь к успеху.

В предыдущих главах мы познакомились с некотрыми сторонами деятельности и существования американской правящей элиты. Но все современные правящие элиты, а особенно, американская финансовая элита, не может быть понята, без знакомства со знаковыми личностями, которые стояли у истоков ее создания.

Среди многих был человек, который даже не предполагал, что когда-то возникнет мировая финансовая элита, и, что его потомки станут во главе этого образования.

Этот человек в течение только одной своей жизни, смог завоевать право занять место на самой вершине социальной пирамиды того времени.

Именно его личность, даже после ухода из жизни, в значительной степени повлияла на ход мировой истории и с этой личностью мы познакомимся в данной главе.

Ознакомившись с жизнью этого человека, с его поступками и деловыми качествами можно предположить, конечно, с некотрой степенью достоверности, почему сосуществуют сегодня династические семейства Ротшильдов, Рокфеллеров, Морганов, Кунов, Лоебов и многие другие.

Как они, совершенно разные, при наличии постоянных столкновений интересов, достигают рабочего единства по главным вопросам их бизнеса, и это позволяет им работать без видимых для всех конфликтов.

Приняв их, как ведущую часть современного финансового сообщества, можно продолжить и провести некотрые параллели тянущиеся от той личности, которая и разработала принципы их существования и предположить на основании этих параллелей, что такое мировая правящая элита.

А предположения придется делать, потому что информация о семействах и личностях, входящих в мировую правящую элиту, довольно скудная и чаще всего ограничивается описанием их светской жизни или участием в благотворительных акциях. Отсутствие или вернее сказать, недостаток нужной информации, объясняется основным принципом существования элит – полная засекреченность их действий и существование ограниченного круг лиц, располагающих информацией об этих действиях.

Единственными источниками информации, которые имеют хотя бы некотрую достоверность, являются более старые биографические исследования жизненного пути отцов основателей династий, потому что при их жизни еще не существовало такой жесткой цензуры со стороны правящих элит, а принцип секретности не был так отработан и мог нарушаться по разным причинам.

Перенеся их биографические качества на нынешние поколения и, учитывая, что наследники обязаны сохранять традиции, ибо это им завещали отцы основатели, можно сделать выводы о человеческих характерах и принципах деятельности элит нашего времени. Конечно, с малой долей достоверности, но иного пути нет.

После долгих поисков и размышлений, самой лучшей кандидатурой для такого рода исследований стал М.Ротшильд, тот который всеми своими делами предвосхитил появление такого феномена, как мировая финансовая элита, хотя, по всей вероятности даже не думал об этом и конечно не участвовал в ее создании.

Сразу хочу оговориться, что содержание данного раздела не панегирик М.Ротшильду, а дань уважения великому человеку, находившегося при жизни в постоянной конфронтации с сильными мира сего, с европейским банкирским сообществом, даже со своими соплеменниками, но, в конце концов, победившего всех своих недоброжелателей.

И самое замечательное, что он всей своей жизнью доказал, что такие принципы, как честность и преданность, даже в банкирском деле, могут быть основой успеха.

М.Ротшильд – великий человек, но великие люди не рождаются великими и не появляются от собственного желания стать таковыми. Семья, из которой появляется гений, должна пройти долгий жизненный путь и только потом, один из самых одаренных ее членов использует, при благоприятном стечении обстоятельств, духовный и материальный потенциал предков.

Историки не приводят никаких данных о происхождении семьи Ротшильдов. Но принимая во внимание негативное отношение к еврейскому народу на протяжении всей его истории, можно заключить, что после всех скитаний предки Ротшильда, тогда еще не Ротшильды, выбрали страну, наиболее терпимую к евреям и этой страной была протестантская Германия. Что происходило в процессе этих скитаний, европейские историки и биографы нам не сообщают, и, вероятно в стыдливой Европе для этого было много причин. Никто не любит вспоминать, что гонения на евреев не начались с Гитлера, а гораздо раньше. И в государствах Италии и в Англии еще в 12-ом веке существовали законы о ношении евреями специальной одежды и поселении их в гетто и постоянном их изгнании из мест проживания.

Так что первые упоминания о предках Ротшильдов, современные историки начинают с 16-го века, с пребывания их в тогдашней, лояльной к евреям Германии, где франкфуртский купец Исаак Эльханан, купил дом в гетто Франкфурта не Майне. По всем признакам это был не простой еврей, потому что купить дом на главной улице гетто, это значило по тем временам многое. Дом, имел отличие – на нем была надпись – Rot Schield. Шло время, хозяева дома занимались торговлей товарами, ювелирными изделиями, ростовщичеством и так из поколения в поколение. И, наконец, хозяином дома стал ювелир и конечно ростовщик, Анхель Мозес Бауэр, отец будущего М.Ротшильда

Дом, где располагалась ювелирная мастерская и, где родился будущий Ротшильд, согласно легенде биографов, все также имел над входом эмблему, где был изображен красный щит с надписью – Rot schield. Почему легенде, да потому что, если бы дом с такой надписью существовал, то художники, наверное, стали бы на этом зарабатывать, а в первых биографиях Ротшильдов присутствовали бы рисунки, существующего или когда то существовавшего дома. А легенда позволяет думать, что успех и стремление в дворянство и высший свет были предопределены судьбой.

Cын Бауера был одаренным ребенком и отец определил его в иешиву, иудейскую духовную школу, предполагая, что тот станет известным раввином. Отец вскоре умер и, М.Бауэр, стал учеником в торговом доме Оппенгеймера и ему светила карьера клерка. Но Майер Бауер бросил все и вернулся домой во Франкфурт на Майне в ювелирную мастерскую, продолжить дело своего отца. Ростовщичество, с использованием в качестве клиентов, своих сограждан по гетто его не устраивало, вероятно, даже претило и, после приезда он увлекся нумизматикой, благо отец привил ему любовь к старинным деньгам. Увлечение большого дохода не приносило, но М.Бауэр продолжал скупать динары и талеры, русские, баварские и римские монеты. Он не просто любовался ими, а исследовал, писал к ним аннотации, сопровождая их рисунками, но до продажи дело не доходило и занятие казалось бесперспективным. М.Бауэр, как показало время, никогда в жизни не занимался пустым делом и, уже тогда, имел разработанную стратегию на будущее. Он был уверен, что надо просто найти место, где старинные монеты могут купить, а это можно было сделать только в особняках и замках зажиточных немцев.

Мы никогда не узнаем, как случилось, что Майер добился приема у своего бывшего работодателя генерала фон Эшторфа, который был вхож во двор к принцу Гессенскому. Тот посодействовал и вскоре придворные принца Уильяма и друзья генерала, проявили интерес к старинным монетам и антикварным предметам, которые им представил для обозрения М.Бауэр. Но им, особенно понравились изящные манеры Майера, рассказы о его нумизматических изысканиях, каталоги и каллиграфические изыски автора. Вскоре он удостоился аудиенции у самого принца Уильяма, который, купил у Майера коллекцию редких монет и медалей. Это была первая сделка, заключенная Маейером Бауэром и, вероятно, после этой сделки Бауэр умер и появился Майер Ротшильд, который всю свою последующую жизнь будет вести дела только с высокопоставленными особами и, никогда не будет наживаться за счет своих бедных ближних по гетто.

Вскоре после этого события, 21 сентября 1769 года М.А. Ротшильд, прибил вывеску на одном из домов в Франкфурте на Майне. На вывеске был изображен герб земли Гессен-Ханау, а ниже шел текст: «М.А. Ротшильд, официальный придворный торговый агент Его Высочества принца Уильяма Гессенского».

Вот здесь, вероятно, и была впервые использована фамилия Ротшильд и не исключено, что это могло быть связано с увлечением молодого Майера либеральными идеями, которые позволяли личности мечтать о многом, даже о недостижимом.

Увлечение молодого человека либеральными идеями выглядело в то время не так уж странно. Не стоит забывать, что основными распространителями этих идей по Европе была еврейская молодежь, которая слыла по тем временам наиболее образованной, но и одновременно, наиболее обездоленной и бесправной. В пользу этой гипотезы о либеральных пристрастиях говорит и нежелание Майера Бауэра заниматься ростовщичеством в родном гетто, то есть за счет обездоленных, как и он сам. Вероятно, он в своих мечтах думал о времени, когда он может держать в собственных руках этот красный щит, то есть быть «со щитом» и облегчить жизнь обездоленным. А сведения о красной эмблеме щита Ротшильд мог позаимствовать из геральдических эмблем, ведь он был антикваром и нумизматом.

Современные аналитики додумались до того, что М.Ротшильд был масоном, но это нереально, хотя бы по тому, что еще не наступило то время, когда безвестный еврей М.Ротшильд мог стать масоном. Это может и произошло, но только с его детьми, когда они получили дворянские титулы в Европе и звания пэров Англии. Теперь уже не установить, откуда все-таки произошла фамилия Ротшильдов: вывеска над мастерской или какие-то идеи, бродившие в голове Майера, единственно, что можно сказать с уверенность и с большой долей вероятности, что именно в 1769 году Красный щит – Рот шильд, стал новой фамилией М.Бауэра.

Звание официального придворного торгового агента на вывеске подтверждало публично, что его владелец имел разрешение заниматься торговой деятельностью, а самое главное, это позволяло ему свободно передвигаться из одного герцогства Германии в другое. Так был сделан первый шаг на пути к созданию империи Ротшильдов, той о которой теперь знает каждый.

Магазин и торговля М.Ротшильда были всего лишь прикрытием, на самом деле он был ростовщиком, как его отец, и как его благодетель, принц Гессенский, под опекой которого он стал работать с самыми знатными семействами Германии, несмотря на то, что это пока приносило ему небольшие доходы. Но он по-прежнему придерживался правила, никогда не давать деньги в долг таким же горожанам, как он сам.

Вскоре прилежный и добросовестный М.Ротшильд заслужил доверие своего покровителя У. Гессенского, а это позволило Ротшильду сблизиться и с финансовым советником принца, который контролировал движение денежных потоков своего господина по всей Европе.

Ротшильд обладал аналитическим складом ума и вскоре придумал схему, как услужить принцу и одновременно, заработать на векселях своего покровителя. Он попросил за свои услуги минимальные комиссионные, и это стало его обычаем во всех последующих делах с принцем и, в 1789 году состоялась первая сделка, которая оказалась по-настоящему эффективной и выгодной для обеих сторон.

Постепенно меняльная контора Ротшильда превращалась в настоящий, солидный банк, а подросшие сыновья М.Ротшильда тоже стали вхожи в финансовые операции принца. В это же время семья уже работала и в международной коммерческой сети. Свою первую крупную международную сделку Ротшильд совершил в 1804 году, когда у Дании была абсолютно пуста казна. Датский король был дядей принцу У.Гессенскому, и это не позволило принцу финансировать его напрямую, из-за больших рисков по возврату займа. М.Ротшильд опять предложил свои услуги, но сделка должна была пройти в полной тайне, минуя германских банкиров, которые не очень жаловали евреев-ростовщиков. Тайна каким-то образом раскрылась и банкиры подняли скандал, но принц спас команду Ротшильдов от неприятностей.

Так, никому не известный М.Ротшильд, впервые, встал на пути германских банкиров и, это означало, что они признали его, как соперника, то он стал одним из них.

В эти же годы М.Ротшильд установил принципы и правила поведения в семье, ставшие фундаментом будущей финансовой династии Ротшильдов, которые затем распространились на все еврейские банкирские семьи, а потом по этим принципам стала создаваться и существовать мировая финансовая элита.

Принципы и правила были очень простыми.

Во-первых, все ключевые посты в фирме должны были занимать только члены семьи, что тщательно соблюдается по настоящее время и только потомки М.Ротшильда становятся собственниками или партнерами банков, принадлежащих семье. При этом полномочия наследников передаются исключительно по мужской линии.

Во-вторых, обязательным было ведение секретной бухгалтерии, которая велась параллельно официальной. Этот принцип соблюдается также до сих пор и, несмотря на огромные обороты бизнеса Ротшильдов, никто не знает его истинных масштабов и он остается закрытым во всем, что касается отношений между партнерами и связей с внешними миром.

Звездной песней М.Ротшильда стало время, когда в Германию пришел Наполеон, задумавший получить капиталы принца Гессенского. Вот тогда и была придумана операция, которой финансисты восхищаются до сих пор. Ротшильды стали во главе работы по спасению капиталов своего благодетеля, который для Наполеона был не только богатым человеком, но числился в числе противников императора. В результате хитро продуманной многоходовки французы так никогда и не узнали о финансовых делах, документах, а тем более о капиталах принца. А ведь принц, по тем временам был одним из самых богатейших людей Европы, и его деньги очень пригодились бы Наполеону. Не получив капиталов принца, Наполеон отправляет его в ссылку в Данию, то есть принц лишается возможности управлять состоянием и текущими финансовыми потоками.

В полной тайне, по согласованию с принцем, М.Ротшильд назначается управляющим огромного состояния. Агенты Министерства финансов Наполеона напрасно пытались конкурировать с семейством Ротшильдов. Забота о капиталах принца и защита его интересов стали вопросом чести для Ротшильдов и в результате деньги принца так и не достались Наполеону, а Ротшильд еще раз доказал, что является профессионалом, а самое главное, порядочным человеком, что для банкира тех времен было большой редкостью. Кстати, как и в наше время.

Наряду с ростовщической и банкирской деятельностью на континентальной Европе появилась еще одна сторона в бизнесе семьи. Еще до прихода Наполеона к власти, М.Ротшильд, расширяет дело и направляет своего сына Н.Ротшильда в Лондон, который в те годы был мировым центром деловой и финансовой активности. В этом городе тот открывает банк и, даже в наши дни в телефонной книге Лондона вы можете найти название банка: «Н.М. Ротшильд и сыновья».

К этому времени Ротшильдов интересовал уже только один товар – деньги. Именно, из Англии Н.Ротшильд, предложил семье, как превратить наполеоновскую оккупацию в мощный экономический и финансовый рычаг в интересах семьи.

А дело было в том, что Англия, как остров, была последним оплотом сопротивления французам, но ее ценные бумаги, по-прежнему имели хождение в Европе. Это и стало предметом внимания Ротшильдов. В результате этой операции Ротшильды стали настолько богаты, что уже могли и не обращаться к принцу, в качестве его заемщиков. В это же время Ротшильды уже сблизились и с британскими королевскими финансовыми структурами. Когда Англия находилась в затруднительном положении, они скупили все золото Восточно-Индийской компании и передали его нужд для английского правительства. А после того как Англия выиграла войну, ее правительство не забыло об оказанной услуге и, в благодарность, сделало Ротшильдов главным финансовым агентом Британской империи.

Все достигнутое М.Ротшильдом, чуть не рухнуло, после его смерти 16 сентября 1812 года и если бы сыновья не воспользовались принципами отца при работе с не очень далекими европейскими банкирами, с большой долей вероятности, мы сегодня и не знали бы о семье Ротшильдов.

А опасность была реальная.

Отец передал сыновьям накопленный капитал, но не смог им передать своих личных качеств. Они не обладали ни одним из его достоинств. Ни кажущейся мягкостью, ни благородными манерами, ни умением красиво жить. А, именно благодаря этим достоинствам М. Ротшильд легко сближался со знатными особами и флиртовал с дамами высшего света, что очень помогало ему в делах.

Сыновья Ротшильда отнюдь не обладали благородными манерами и, после смерти главы семейства, быстро перестали котироваться в качестве банкиров при европейских дворах. Дело доходило до того, что Ротшильдам, которые к концу наполеоновских войн заслугами отца превратились в настоящих мультимиллионеров, с большим трудом удалось уговорить нищую Вену взять субсидию. Ротшильды даже отказались от комиссий и процентов, но за все эти труды Австрия удостоила их только приставкой «фон», то есть присвоила австрийское дворянство. Это, конечно было очень важно, для наследников еврея-банкира, но не могло служить признанием их семьи.

Все шло к тому, что осиротевшие Ротшильды снова, во мнении европейских элит, становились простыми ростовщиками.

Но главное качество финансиста М.Ротшильд все-таки передал сыновьям и, это было терпение и умение выжидать, которое потом не раз их выручит.

Список неприятностей для сыновей Ротшильда, мог пополнить конгресс в Эксе, где уже открыто, проявились противоречия между Ротшильдами, остальными банкирами и правящими элитами европейских стран.

А началось с того, что их даже не пригласили на Венский конгресс. А когда они все-таки прибыли по собственной инициативе, начались дипломатические игры. Если братья добивались аудиенции у принца Меттерниха, то выяснялось, что у него встреча с герцогом Ришелье. Ротшильдов не приглашали на сопровождающие конгресс великосветские приемы. По всем признакам устроители конгресса решили полностью игнорировать Ротшильдов.

Но все игры в прятки прекратились, когда внезапно, в ходе конгресса начал падать курс французских государственных облигаций и скорость падения нарастала день ото дня. Начали падать в цене и другие облигации, и ценные бумаги. Обвал угрожал не только Парижской бирже, но и всем биржам Европы. Только Ротшильды вели себя на удивление спокойно. Ведь именно они, в течение нескольких недель тайно скупали облигации конкурентов, а потом в один прекрасный день выбросили их на продажу по низкой цене. Назревал финансовый обвал европейских ценных бумаг.

Устроители конгресса поняли, во что им может обойтись бойкот Ротшильдов.

В результате, Меттерних, герцог Ришелье и принц Харденберг в спешном порядке, вынуждены были отказаться от всех предварительных договоренностей с соперниками Ротшильдов. Так сыновьям Ротшильда удалось снова покорить Европу, но уже не обаянием отца, а хитростью и жесткостью.

Состояние семейства в 19-ом веке оценивалось приблизительно в 400 миллионов фунтов, или 6 миллиардов долларов, в пересчете по современному курсу. Состояние семьи не шло ни в какое сравнение с капиталами богатейших людей того времени. Литтон Стрейчи оценивал состояние королевы Виктории, богатейшей из правящих монархов, максимум в пять миллионов фунтов. Управлять ее состоянием без всяких усилий могла одна ветвь семейства, и факт приобретения значительной доли Суэцкого канала семейством это подтверждает.

Но количество денег не было главным движущим средством в истории становления империи. Самым существенным был созданный их отцом ореол тайны и привкус интриги, который до сих пор сопровождает все семейство.

Общество было заинтриговано даже тем, что Ротшильды, как и Габсбурги, брали в жены девушку только из своего семейства, то есть только в виде исключения допускали чужих. Из 58 браков, заключенных потомками М.Ротшильда по мужской линии, ровно половину составляли браки с двоюродными сестрами. Главной причиной такого кровосмешения было обеспечение гарантий от дробления капитала, но создавало риск приобретения наследственных патологий, как у Габсбургов. Здесь была и хитрость, так как наследование капиталов проходило по мужской линии, но наследование национальности традиционно признавалось по женской линии. Так что и капиталы оставались в семье и риск проникновения чужой крови в семью полностью исключался.