Андри нахмурил брови. Тогда Берцов взял пульт и вставил в телевизор флеш-карту, и выбрал единственное видео. Связанная Катри сидела на диване с, заклеенным скотчем, ртом, брыкаясь, глядя на похитителя перед камерой. Андри посмотрел на Берцова, но тот лишь ткнул в сторону экрана, где похититель сел рядом с Катри и приставил дуло пистолета к её виску, от чего девушка громко замычала в слезах. Андри смотрел на лицо похитителя и перестал дышать.

– Здравствуй, Андри. Мне сказали, ты меня ищешь. Хочешь расквитаться за брата? Я буду ждать тебя, как и Катри. Посмотрим, чья пуля быстрее.

Этот басовый голос. Гигантские плечи. Идеальная причёска. Классный руководитель, Олег Павлович, держал свою же ученицу приманкой для Андри. Пол заскрипел. Андри развернулся, и газовый ключ положил его на паркет. Голова звенела от удара, всё было мутным перед глазами. Берцов стоял в стороне. Вдруг, из спальни, откуда вышел нападавший, показались ноги и платье. Девушку бросили рядом с Андри, со лба которого стекала кровь. Белые пряди – это была Катри. Она гладила обездвиженного парня по голове и плакала. Её прижали к полу лицом и приставили пистолет к голове.

– Ваш отец забрал мою любовь, чтобы понаделать вас, выродков, – презирал Олег Андри. – А я заберу у него вас, кого он любит. Всё должно быть справедливо! А за твои старания, Андри, пусть расплачивается Катри.

Внезапно, Олег свалился на пол с пулей в плече. Огонь вели из прихожей. Берцов не успел опомниться, как слег следом, подстреленный в ногу. Катри подняла голову и завизжала от страха, когда Олег Павлович выстрелил в незваного гостя. С трудом повернув голову, Андри увидел, как по стене сползает Бык, роняя на пол пистолет. В светлой кофте под курткой краснела широкая точка. Где-то по глубже пуля оборвала сердечные клапаны. Словно раненный зверь, Олег вскочил, пытаясь забрать с собой Катри, но она взяла пистолет Андри и направила на убийцу. Закрыв глаза, она выстрелила, однако, далеко не по Олегу, который удрал под гонения Берцова. Катри сидела над ошеломленным Андри, боясь за его жизнь. В глазах Андри темнело, он сомкнул глаза, потеряв из виду свою любовь…

Глава 10: "Дом без окон"

– Знаешь, мы с тобой очень везучие, – шмыгала носом Катри, перебирая бездвижные пальцы на руке Андри. – Ты везучий, потому что ничего, кроме родных к тебе не впускали, а я добилась, чтобы меня впустили. Ты не один, слышишь? – смотрела она на него, бледного. – А я везучая, потому что встретила тебя три недели назад. Помню, как ты вошел в класс, весь такой дерзкий, и даже не знал, что говоришь с тем, кто доведет тебя до состояния, когда ты не сможешь даже открыть глаза. Никогда так не влюблялась, не дорожила так никем. У нас с тобой много секретов. Когда-нибудь мы откроем их друг другу. Просыпайся скорее.

Андри резко вдохнул без помощи аппарата. Сердце забилось быстрее. Компьютер запиликал.

– Катри! – сказал он, раскрыв глаза, но в мало освещенной палате никого не было.

За окном близился рассвет. Голову слегка сдавливали бинты. Холодные датчики морозили пальцы. Андри снял ингалятор, датчики и попытался встать, но слабость взяла его тело. Аппаратура пищала. И, вскоре, в палату вбежали медсестры. Они смотрели на сидящего парня и облегченно вздохнули.

– Чего вскочил? – сказала первая медсестра, подойдя к нему.

– По-моему, три дня комы не особо сказались на нем, раз он уже собирается бежать, – улыбалась вторая медсестра.

Койка пропала под Андри после её слов. Три дня. Перед глазами неслись моменты из квартиры Берцова: пальба, плачущая Катри и мертвый Бык. Мир, наверно, сильно изменился за три дня, думал он, но медсестры не могли ответить ему. Получив свою одежду, чистую, стиранную, Андри дождался прихода лечащего врача, уже одетый в черную футболку и джинсы.

– Я рад, что тебе лучше, – улыбался старик в белом халате с бумагами в руках. – У тебя было сильное сотрясение мозга, травма черепа. Повезло, что не было кровоизлияния в мозг. Ты – везучий парень!

– Где-то я это уже слышал, – усмехнулся Андри, глядя в светлое окно.

Старик положил бумаги на столик у койки, снял очки и посмотрел на опечаленного парня.

– Ты должен быть рад, что вышел из комы. На тебе всё заживает, как на собаке. Что-то не так?

Андри дернул бровями, горько посмеявшись.

– Мой отец в тюрьме. Брат убит моим же классным руководителем. А я не могу просто уйти на тот свет, зная, что убийца ходит где-то там, ест, пьет… дышит. Я один.

Старик задумался.

– Я бы не сказал, что ты одинок. К тебе приходило много человек. Из всех я запомнил одну девушку с белыми прядями среди черных волос. Она хотела находиться рядом с тобой круглые сутки. Но её отговорила сестра с большим трудом.

Андри мельком улыбнулся, почесав бинты на лбу.

– И когда я могу быть свободен? – посмотрел он на врача.

– Думаю, ты не из тех, кто живет по правилам, где тебя ограничивают в чем-либо. Так что… хоть, сейчас, если сможешь. В регистратуре заберешь пакет с таблетками. Мало ли, – сказал старик и вышел из палаты.

…На улице было прохладно. Кофта со стразами спасала, но маленький капюшон не давал скрыть бинты. Окружение воспринималось по-другому, слишком резко, ярко и громко. Голова ныла. Андри шёл с пакетом таблеток и не знал, куда ему деваться. Словно даже воздух говорил ему о том, что он что-то не закончил. Сев в парке на лавочку, наблюдая, как желтые, кленовые листья сыпятся на его голову и вниз на брусчатку, Андри, вдруг, ощутил в порыве ветра сладкий запах духов. Голова заболела сильнее. Он поднял взгляд и увидел в начале парка черновласку с белыми прядями. Катри встревоженно смотрела на него, убирая волосы назад от розовых щёк. Увидев, что тот встал, она пустилась бежать, развеивая чёрное пальто по ветру. Глаза не верили, что он жив, почти цел и стоит прямо перед ней. Широко раскрытые глаза окинули его с ног до бинтов, прячущиеся под волосами. Катри приложила нежные ладони к горячему лицу Андри и мягко поцеловала его. То, что не хватало ему.

– Я думал, это был сон, – сказал он.

– Молчи, – шепнула она.

Еще долго они не отпускали друг друга из объятий на глазах редких прохожих.

Они приехали к нему домой. Родные стены тяготели, но прикосновения Катри успокаивали. Он бы не сводил с неё глаз. Под пальто скрывалась белая водолазка, облегающая грудь, голубые джинсы, а в черных ботинках прятались белые носки со смайликам на лодыжке. В её красоте Андри потерялся бы, но вопросы мучали его. И сердце жаждало ответов.

– Расскажи мне, Катри, – сел он рядом на диван.

Катри опустила взгляд, взяв его за руку

– Берцов вызвал полицию. Тебя увезла скорая, как и того человека, который вмешался. Я осталась с Берцовым. Он умолял, и я согласилась. Берцов и Олег Павлович отчасти были заодно. Я узнала, что они свидетельствовали против твоего отца. И когда Олег заявился со словами, что убил Виктора, Берцов не сразу, но принял друга, даже после такого. Но ты начал копать, и им пришлось скрываться. До "того" дня они не шли против друг друга. А теперь Берцов выступает против Олега на суде об двух убийствах и тяжких телесных на тебе.

– Его поймали?! – удивился Андри.

– Вчера ночью. У себя дома. Он был пьян, проклинал твою семью, но в своих делах не сознавался, как и сейчас молчит. Следствие ожидает, что ты выйдешь из комы до суда. Скорее всего, он уже знает…

– Орлов, – сказал Андри. – Даже сейчас не отпустит меня.

– Слишком много связывает тебя и убийцу. Так он сказал, – посмотрела она ему в глаза. – Думаю, пора перестать хранить тайны.

Андри помолчал, кивнул головой и поцеловал её.

В тот же день парочка заявилась в полицейский участок. Их сразу отвели в кабинет Орлова. Он хотел говорить с Андри наедине, но тот не собирался вести разговор без присутствия Катри. И Орлов поддался. Дверь заперлась. Андри сидел напротив Орлова, как в их первую встречу, но лицо следователя больше не угрюмилось. Молодой полицейский вел себя довольно спокойно. Дело шло к концу. Оставались лишь некоторые закрепления.

– Меня не волнует, как вы все оказались в квартире Берцова. Этот человек чертовски умен, чтобы выдумать дельную историю. Меня волнует, что связывает тебя и Евсенского Олега Павловича. Да, я много знаю. Всё же… просвети меня.

Но у Андри появилась мысль лучше, за которой Орлов задумчиво последовал. Добравшись до изолятора, Андри остался один на один с убийцей, разделенные решеткой. Евсенский тучей нависал над своими руками. Мрачнее человека нельзя было найти. Андри стоял над ним, не ощущая себя жертвой, пусть даже решетка исчезнет. Он всё тот же охотник, мститель. И его месть продолжалась.

– Я был так близок, – звучал громом голос Евсенского и в пол тона. – Но я оставил метку. Тебе же ещё больно? – поднял он взгляд из тьмы.

– Если ты хочешь сказать, что вернешься за мной, то ты попросту тратишь свои силы, – даже не встрепенулся Андри. – Твоя жизнь в руках стольких человек, ты даже не представляешь. Ты засадил в тюрьму моего отца. Убил Виктора. Пытался убить меня. И что в итоге? Где ты и где я.

Зубы Евсенского заскрежетали, а колени затряслись.

– Он забрал мою любовь, мою Елену. Запудрил ей мозги! И наделал вас, ублюдков. А я за этим наблюдал. Как слабак! Но я нашел в себе силы, чтобы сделать так, чтобы он сел в тюрьму, чтобы Елена ушла от него. И всего-то надо было подставить имена в документах о покупке оружия! – смеялся он в слезах воспоминаний. – А потом убить из этого оружия. Гениально! И пусть Елена не со мной, зато теперь она ничья.

– Она попала в аварию, если ты не знал, и умерла от удара об руль, – холодел Андри.

Убийца рассмеялся в шепоте, резко повысив тон.

– Наивный мальчик. Это была непростая авария! Я сбил её с дороги. Я забил её об руль до смерти! Потому что любил.

Чем больше слышал Андри, тем злее он становился. Смех убийцы выводил из себя, а правда сказанного била горечью по сердцу. Андри и подумать не мог, на что можно пойти ради любви. Кулаки чесались. Но Евсенский сам убил себя. Своим же словом, что всё это время записывалось на камеру в углу коридора и микрофон в капюшоне Андри.

– Зовешь нас ублюдками? – выпустил Андри гнев, согнувшись. – Здесь ублюдок – только ты. Как ты говорил? Мясо? Так, вот, готовься, тебя сожрут с потрохами люди, творившие хуже твоего. О тебе забудут. Станешь пылью!

Евсенский ухмыльнулся ему в лицо.

– И эта пыль будет мозолить тебе глаза всю жизнь.

Ударив ладонями по решетке, Андри вернулся в кабинет Орлова, где, опечаленная историей трагедии семьи, Катри встретила его нежным объятием.

– Всё хорошо, – спокойно сказал он, отпустив девушку и обратился к Орлову. – Ты доволен?

– Суд состоится на следующей неделе. Со всеми доказательствами и признаниями он сядет до конца своих дней, – со спокойной душой сказал Орлов, откинувшись на спинку кресла. – Вам бы не помешало присутствовать на суде, вам обоим.

– Мне? – озадачилась Катри.

– Ты же должна поддерживать Андри, кого бы он из себя не строил. Ну, а ты, Андри, обязан там быть. Возможно, там и случится толчок в деле твоего отца. Лично я, – встал он с кресла, подойдя к Андри, – просто так это дело не оставлю.

Орлов протянул руку, и Андри восторженно пожал её.

– Спасибо, – сказал Андри, не сдерживая улыбки.

– Тебе спасибо!