– Здесь есть люди?
– Нет, они давно ушли. Посёлок пуст, только наша группа и стратегическая база ПВО. Собственно мы осуществляем внешнюю охрану на подступах, и сами на территории базы никогда не бываем. У меня нет сведений, но по косвенным признакам на территории базы людей также нет. Только законсервированные казармы, склады и пункты управления. Там шахтные ракеты. Управляются дистанционно из центрального штаба.
– Но я слышал, что центральный штаб давно уничтожен…
– Да, но это ничего для нас не меняет. Наверное было бы плохо, если бы до шахт с ракетами добралась какая-нибудь шваль, правильно? Представь: битники полезли туда потрошить склады с оружием и продовольствием, и заодно залезли бы в пункт управления… Стали бы там всё громить, глядишь и замкнули бы что не надо, или просто полезли бы в шахту и с ракетами и что-нибудь учудили? Так что базу надо продолжать охранять в любом случае… Не охраняли бы, не присматривали за шоссе, и дрон бы вас не заметил, давно бы уже в лёд превратились.
– Понятно. Значит думали спасать нас или нет и насколько ситуация потенциально опасна для базы?
– Нет, битников мы накрыли сразу, как заметили, а вот отправить за вами группу оказалось непросто. Я уже говорил, мы не у самого шоссе, а глубине, в посёлке. До трассы ещё доехать надо. Нам ездить в общем-то незачем, мы и не ездим. Дорожка, что от нас к шоссе выходит, маленькая и извилистая, на полдороги ещё и овраг глубокий. Завалило всё снегом… Поэтому по дорожке не прошли. Краулер в низину съехал, а дальше никак и обратно никак, снегом завалило, над крышей десяток метров. Вытащить не смогли, краулер с группой там и остался… По речке попробовали, – съехали на лёд нормально, а ближе к шоссе подошли, там всего-то с пару сотен метров оставалось, но густой подлесок – снегу намело, и кромка берега невысокая, но уступом – ни как не взобраться. Опять возвращаться пришлось. С третьего захода только получилось, малый егерский вездеходик, от Верных ещё оставшийся, – смогли на нём пройти среди деревьев, прямо через лес до другой заброшенной деревушки, а там поле до шоссе: снег по поверхности разметает и не так глубоко, пройти можно. Да и вездеходик лёгонький. Вот и дошли. Поздновато, но детей и жену твою мы восстановим полностью, гарантирую.
– Я так понимаю, у меня шансов мало, но какая-то надежда есть?
– хм… Я не хотел говорить об этом сразу, чтобы ты сначала немного пришёл в себя, собрался. Но с другой стороны, времени у нас не особо много, так что пожалуй дальше тянуть не буду. Дело в том, что шансов у тебя нет совсем. Всё что мы можем, – это пока поддерживать жизнь, погрузив твоё тело в этот раствор. Где–то мы даже можем получить временный прогресс и восстановление под влиянием мощных препаратов, но в целом это временное улучшение и временная стабилизация… Общее разложение развивается и неминуемо приведёт к летальному исходу. Вот так…
Больше говорить было нечего. Они замолчали. Андрей боролся с горечью в груди, а подсознание металось в поисках спасения. Но какой смысл врать местному командиру? Да и на его некомпетентность рассчитывать не приходится, он исходит из данных анализатора медблока.
Глава 4
Рэйвен куда-то незаметно испарился, а потом так же незаметно появился вновь.
– Я посмотрел последние данные, сейчас есть временное улучшение по зрению, и я могу дать немного освещения и убрать с окна шторы, хочешь?
– Да, убери, давай посмотрим на звёзды. Сейчас ночь?
– Ночь, только звёзд мы не увидим – метель…
– Ладно, тогда давай посмотрим на метель.
Слабый свет плавно выплыл из ниоткуда, и стала видна комната – пустой зал в пару десятков квадратов, выплыли из тьмы очертания бортиков ванны, в которой лежал Андрей, и какие-то медицинские блоки. Выплыл из тьмы и сам Прокуратор. С виду человек как человек – ничего особенного. Только металлом отсвечивает номер на щеке, и ещё весь он очень прямой, правильный – осанка, черты лица. Движения и мимика скупы и идеально точны. И никаких крыльев. Ни чёрных, ни каких других.
Отъехала в сторону портьера, и открылся вид из окна – ничего нового, всё то, что он уже видел долгие часы в дороге – крутящийся хоровод снежинок. Их танец подсвечивался прожекторами, находящимися на крыше здания. Как ни странно, Андрей ощутил покой и даже уют.
– Слушай, Рэйвен, я надеюсь, вы позаботитесь о моей семье?
– Позаботимся, конечно… Но что я должен сказать… Тут нет людей, как я говорил, тут пустой, мёртвый посёлок, наш пост и база, закрытая периметром. У нас есть где жить, мы обеспечим тепло, воду. Только нормальных человеческих продуктов у нас немного. На базе склады есть, но туда не попасть. А наш собственный склад состоит в основном из специализированных пайков. Наш метаболизм несколько отличается от человеческого, мы можем потреблять гораздо более простые и концентрированные фракции. Люди на таком долго не протянут, и болезненная смерть от проблем с кишечником и желудком будет обеспечена в течение полугода… Так что остаться им тут – не вариант. На какое-то время да, но не на совсем.
– Вы можете их отправить в земли Верных?
– Маловероятно. Свой транспорт и бойцов в сопровождение я выделить не могу. Нас слишком мало, и мы должны выполнять основную функцию – охранять подход к базе. Отремонтировать вашу машину мы сможем, но кто её поведёт? Можно надеяться на прохождение по трассе дружественного конвоя в нужном направлении или с избыточными возможностями для выполнения побочной миссии, но шанс ничтожен. Из центра двигаться просто некому, там всё разрушено, и тактических наземных подразделений нет, как и самого штаба. Так кого мы можем надеяться тут увидеть? Таких же, как вы, беглецов? Но кто мог, давно уехал, боюсь, что вы из последних, кто уйдет по этой трассе, если не самые последние…