Мелочи, конечно. Божественная скорость может быть любой, в том числе и отрицательной.
– С какой скоростью долетает твоя молитва до Бога?
– С Божественной. Но их три: Первая Божественная, Вторая Божественная и Третья Божественная. Первая, это когда я ещё не успею сказать то, о чём прошу, а молитва моя уже у Него; а Вторая, это когда я не успею ещё подумать, о чём Его хочу попросить, а молитва уже у Него, а уж Третья – это молись не молись, а уж всё давно и до скончания века Им схвачено и ухвачено.
Проще надо было всё это устроить (вот, нас там не было!). В крайнем случае, создать волхвам Свет Божественный в виде инфракрасного лучика, видимого только ими, например, снабдить их (волхвов) датчиками инфракрасного излучения, не видимого другими. Либо непосредственно во сне послать им Ангела Господня, который и напрямую сказал бы адрес, где Его искать. Что, впрочем, и было сделано драматургом Лукой в отношении пастухов. Тут уж никаких вопросов – просто и понятно со всех научных точек зрения. Но проще было бы Ангела Своего превратить в клубочек, который и запустить впереди шагающих волхвов, как в наших сказках для наших героев и делается. Куда бабки-ёжкин клубочек – туда и дорожка, к Тому Самому.
Да уж, через мудрость Бога не перешагнешь. Ешь то, что дают и с чем дают!
Крещение (3)
Крещение. Христианский обряд (таинство)
принятия к.-л. в число верующих,
приобщения к церкви, наречения имени.
С.И.Ожегов. Словарь русского языка.
«В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской. И говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное».
Вот с этого и начинают также свои повествования Марк и Иоанн. Но у всех четверых примерно одинаково описываются проповеди Иоанна Крестителя, его свидетельство о появлении Спасителя.
«Те дни» проходили примерно в 29 г. н.э., в пятнадцатый год правления императора Тиберия (если перевести на современный календарь, то это приходится в период с 19 августа 28 г. по 31 декабря 29 г.).
С кем же говорил в пустыне Предтеча? Какому здравомыслящему придёт на ум там жить. А если и найдутся такие, то очень их немного будет. И какой толк тогда от этих проповедей?
Но можно, не спросясь об этом читателя, немного отвлечься в отношении пустыни. Известно, что многие наши (и не только наши) святые тоже обретались некоторое время, а то и вообще всю свою святую жизнь, в пустынях, так называемые – пустынножители. К ним, например, относится иностранец Антоний Новгородский, приплывший к нам в Новгород из-за рубежа на камне, а до этого некоторое время пустынножительствовал у себя на родине. Так что, вполне вероятно, что пустыня, в церковном понимании, это место, где проживает очень мало людей. Это может быть и лес, и тайга, могут быть и горы, могут быть и степи. Словом, что угодно, а не просто пустыня Сахара или Гоби.
Но никуда не деться от этого, от пустыни, в которой проповедовал Иоанн Предтеча. Это-то, скорее всего, была самая настоящая пустыня, типа Сахары, в которой жарко, мало воды, но много песка. Так написано, чтобы показать, как Иоанну было трудно. Одежда у него сплошь состояла из верблюжьей шерсти, да ещё и пояс кожаный. Страх господний, как в ней туговато было, да ещё в пустыне, на жаре. Питался он акридами (саранчой) и диким мёдом. Саранче в пустыне хорошо жилось, вольно, лети куда хочешь – нигде ничего нет. Да и пчёлки дикие в пустыне какие-то особенные, песок, наверно, собирали. Откуда цветам-то взяться? Так что поймает Иоанн саранчу, обмакнет её в песок пчелиный и – хруст-хруст. А после – проповедует. Соответственно своей пище.
Ну, это ладно, для создания, так сказать, злопыхательской обстановки. А ещё главное – «в те дни». Какие это такие «те дни»? Во второй главе у Матфея Иосиф с семьей только-только вернулся из Египта в Назарет. И тут же – «в те дни». Оказывается в «те дни», когда Иоанн крестил Иисуса. То есть, когда Иисус был уже довольно-таки большим Младенцем, тридцати с небольшим лет, уже давно способным иметь и Своих младенцев. Возраст-то с Иоанном у них почти один, на полгода всего разница. (Иоанн старше ровно на полгода: ориентируясь на установленные в православии праздники рождества того и другого по седьмым числам по новому стилю соответствующих месяцев, января и июля. А на самом деле точно неизвестен день рождения даже Самого Иисуса, не говоря уж о Его родственнике Иоанне Предтече, не только день, но и, как видим, – год.) А вот чем Иисус занимался до крещения, об этом история скромно умалчивает. Какие-то есть предположения о том, что Иисус до тридцати лет стажировался у буддистов в Индии, как будто есть этому даже и документальные подтверждения, которые в настоящее время намеренно скрываются от широкой публики. Но можно полагать, что Он помогал Своему отчиму Иосифу плотничать, ничем таким божественным не занимаясь до 30-ти лет, до совершеннолетия в отношении проповедей и набора учеников. И только после крещения для нас резко так и объявилось, что вот Он, Паренёк этот переросший, Сынок Мой:
«И се глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение».
И глас-то был для Иоанна, крёстного, который и без гласа, оказывается, знал, кого крестит. Надо было подтвердить, что не промахнулся Иоанн струёй воды. Это евангелист Иоанн, единственный из всех, решил, что Иоанн Предтеча не знал, кто будет Христос, пока на это ему не укажет Сам Бог. К последователю Иоанна можно отнести и Мигеля Отеро Сильву, который в своей книге «И стал тот камень Христом» тоже предложил такую же версию.
Единственный из всех, Лука (гл. 2), сравнительно сильно приверженный к фантазиям, привносит немножко сведений о детстве Иисуса (2:40–52), о Его возрасте в двенадцать лет. Дело тут, вероятно, не в фантазиях Луки. Фантазии появились как следствие. Скорее всего, Лука, склонный к фантазиям и драматургии, был сильно удручён отсутствием сведений о жизни Иисуса до Его тридцатилетнего возраста. Какой-то странный пробел в такой замечательной истории из жизни такого замечательного Человека. Если ничего не придумать сравнительно толкового, то никак не получится информация ЖЗЧ (Жизни Знаменитого Человека), как, например, наши книги серии ЖЗЛ. Но, правда, Лука, обладающий большими способностями фантазировать, приводит, несмотря на это, довольно странный поступок молодого ещё Иисуса.
Родители Иисуса каждый год ходили в Иерусалим на праздник Пасхи (Песах), брали с собой и Иисуса, а может быть, и остальных детей, которые должны были быть старше Его, поскольку у Его Матери Он был единственным Сыном, а у Иосифа больше детей, кроме детей от умершей первой жены, тоже не было. Ведь, как полагают в христианстве, у Марии был единственный сын – Иисус, Он же и Первенец (но можно полагать, как и было сделано автором выше, что у Марии с Иосифом были и ещё совместные дети, несколько братьев Иисуса). И вот в год, когда Иисусу исполнилось двенадцать лет (это могло быть и в 6-8-х гг., а не в 12-м), родители после празднования пошли домой. Но Отрок с ними не пошёл, а родители и не заметили этого (хороши родители!). Целый день шли, не замечая, что Мальчишки нет с ними. Ну что там за день-то пройдёшь? Километров тридцать, думаю, что не больше, по жаре-то. Получается три дня пути в один конец, поскольку от Иерусалима до Назарета немногим более 100 километров. Как, например, от нашей Москвы до нашего же Ступино.
Спохватились родители, пока ещё в дороге были, вернулись в Иерусалим. А это ещё один день (тридцать километров) пешкодралом. И только через три дня нашли они Иисуса, Который, как ни в чём ни бывало, посиживал в храме среди каких-то учителей, слушал их, вопросы задавал. Матери-то каково было! Ладно, отец не родной, но Мать-то уж куда как родная! А кругом все охали да ахали, дивились, какой Мальчик разумный, и родителей, наверно, почитает! Родители, конечно, обрадовались, что Сынок нашёлся. Но когда подошли, то набросились, естественно, на Него: «Что же Ты, такой-сякой, мы тебя ищем, с ног сбились, а он рассиживает тут! Ну-ка, марш домой!» На что им Иисус резонно заметил: «А что Меня искать? Да и к чему? Вы что, не знаете, что ли, что Отец у Меня другой?» Нет, Он чуть-чуть не так сказал. Зря я так напускаюсь, да ещё на несовершеннолетнего мальчишку. Он ответил:
«Зачем было искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лук. 2:49).
Вот, наверно, Иосиф-то задумался: это в чём же должен был быть его Сын, что ему, Иосифу, принадлежит? Словом, так оно и было, напомнил родителям Иисус-Отрок , что Иосиф – приёмный отец, отчим.
Ну и что на это скажешь? Да, Отец-то другой, а вот Мать-то перед Ним. Родители, конечно, всё забыли, и Иосифова Ангела во сне, и Гавриила, за прошедшие двенадцать-то лет. Как и сейчас некоторые из нас про, например, давнее ГКЧП с «Лебединым озером». Подумали только, что Сынок их несколько не того, это насчёт Его ума. Обстоятельства на то и указывали. Ведь вот так коснись, не дай Бог, каждого – сын или дочь пропадут, а потом окажется, что они на дискотеке задержались. Да и скажут тебе с упрёком:
– Какое такое дело тебе до моей дискотеки! Тоже мне – указчик нашёлся! Отец (мать) родной (родная)!
Но наш Малец-Отрок понял, что нескладно всё как-то получилось, дальше уж родителей слушался, да ума-разума набирался, в том числе и по плотницкому делу. Пропал для нас с вами ещё примерно на восемнадцать лет (считая по «исследованиям» Луки).
Если обратиться к предположениям С.Алексеева («Где пропадал Иисус 16 лет?». «Огонёк», 1999) о дальнейшем нахождении Иисуса после Его двенадцати (по Луке) лет до тридцати (появления на народе в родных местах), то можно сфантазировать, что двенадцатилетний Иисус (в 6-8-х гг. н.э.) беседовал тогда в храме с индийскими волхвами (буддистами), которые увидели в Нём не совсем простого, а одарённого мальчишку. Они же и взяли Его с собой в Индию для дальнейшего воспитания и обучения. Так что, вполне возможно, что Иисус до «тех дней» находился в отдалённых краях, а к нужному моменту, не к Своему крещению, а к набору учеников и последующих событий, возвратился домой. Можно даже кощунственно предположить, что он набрался у учёных индийских волхвов уму-разуму, что потом и применил на практике в хождениях по израильской земле.
Если это «взяли с собой в Индию» было, то родители Иисуса не возвращались Его искать, как об этом сообщил Лука по своим «исследованиям». Самостоятельно этот Отрок не мог бы решить такой вопрос, конечно, произошло это (если оно произошло) только с согласия родителей, да и не того и другого, а только отца. Известно довольно подробно, что женщин в то время не считали за людей, поэтому Мать Иисуса и не спрашивали бы.
Но это только в том случае, если версия С.Алексеева подтвердится. Я говорю об истории последующей жизни Иисуса после Его 12 лет до возвращения домой, а не про то, что женщин не считали за людей.
Первозванцы (4)
На первый-второй – рассчитайсь!
(Армейская команда).
Плохих по тринадцати на дюжину
кладут, да и то не берут.
(Поговорка).
После крещения забросили Христа какие-то силы, как сказано, Святой Дух, в пустыню, чтобы Он пообщался с дьяволом.
«Тогда Иисус возведён был Духом в пустыню, для искушения от диавола».
Нет, не сказано, что Святым Духом, это я соврал, не перекрестившись, а сказано, что только Духом, который вполне может быть и не святым. А судя по дальнейшим событиям – вполне даже, оказывается, и не святым.
Очень как-то нравится писателям пустыня, надоело даже. Чуть что – сразу того или другого в пустыню отправляют. Может быть, это наоборот, место какое-то благодатное? Посмотрим. Да нет, вот и известный всем С.И.Ожегов так и говорит, что пустыня, это «большое, не заселённое людьми пространство, лишённое растительности или со скудной растительностью». Пришлось, наверно, энциклопедисту побывать в этом «благодатном» месте. Да, действительно, получается, что хорошего мало.
Но смысл этой операции, помещения Иисуса Духом в пустыню и общения с дьяволом, не понятен. Ему-то, Иисусу, это зачем? Единственное, пожалуй, что приходит в голову – для усиления впечатления. Как, впрочем, и Его крещение. Иоанн, вероятно, когда писал своё Евангелие, тоже озадачился таким вопросом и не стал эту несуразицу помещать в книгу. Хотя, если Иисус был самый обыкновенный человек, родившийся обычным путём, только талантливый на ум и проповеди, то для него крещение как раз и подходило, для привлечения народа.
Искушение, надо сказать, хоть в церкви в проповедях и читается с большим упоением, довольно примитивная конструкция, тем более – по божеским меркам, а не по человеческим. Говорю ничего не придумывая, а сам слышал в одной из проповедей в церкви Радости Всех Скорбящих, что в Москве, на улице Ордынка. Тот священник, читавший об этом проповедь, закончил её такими словами:
– И вот, Иисус, зная о Своей скорой жертве, мучениях и истязаниях, не поддался этим искушениям, этим дьявольским прелестям, пошёл на подвиг во имя спасения людей.
Вот примерно так, не дословно, конечно, прозвучала концовка проповеди.
А искушал дьявол Иисуса вот чем, вполне, надо сказать, житейским.
– А ну-ка, преврати эти камни в хлеб.
– А ну-ка, прыгни вниз с верхушки храма и спасись, пусть Ангелы Твои Тебя спасут.
– Отдам Тебе все богатства, если поклонишься мне.
Иисус от всего легко отказался, даже и в мыслях у него не было хоть чем-то таким прельститься, поэтому дьявол был, конечно, побежден и посрамлен. Так ему и надо, не лезь не в свои дела, рыло козье! Наших простыми копытами, хоть они у тебя и раздвоены, не затопчешь!
Вот тут и становится понятно, какой дух забросил Иисуса в пустыню для проведения сей странной операции, дух именно с маленькой буквы, а не с большой, как это записано у Матфея в этой главе и у Луки (4:1).
Правда, если говорить о том, какая там буква «д», заглавная или строчная, то, скорее всего, надо обратиться к первоисточнику, поскольку при переводе неким верующим переводчиком вполне могла превратиться в заглавную по её привычному для верующего звучанию. Но дело-то в том, что я пользовался каноническим изданием, которое получило благословление Церковью. А поэтому я вполне могу предположить, что и Церковь считает запись «возведён был Духом в пустыню» правильной, что и дух сатаны (дьявола) тоже божественный и его следует обозначать большой буквой, как и Святой Дух.
Марк и Иоанн такие подробности искушения не приводят. Иоанн, похоже, вообще об искушении Иисуса не знал, не говорил ему Учитель про это. Да для Иоанна такое примитивное искушение и не подходит, он выше такого рода сказок. Иоанн после крещения Иисуса сразу же отправил Его набирать Себе учеников. Скучновато одному ходить по городам и весям. Возможно, что Марк и польстился бы на запись таких искушений, но способности у него были совсем не драматургические. А здесь нужно было не только лжесвидетельство, но и более-менее театральная композиция, на что только у Матфея и Луки хватило способностей. (Но тут снова не понятно, почему у Луки и Матфея это прозвучало в унисон, хотя у Марка, у которого они списывали, этого не было. Возможно, что источником для этого была какая-нибудь другая писанина, ходившая в народе. Может быть, что это была расхожая в народе притча об искушениях, которая была известна Луке и Матфею, но неизвестна Марку.)
Скорее всего, и само крещение Иисуса первым придумал Лука, если верить одним исследователям, либо Матфей, если склониться в другую сторону.
А по Матфею вернулся Иисус после искушения уже в Капернаум, стал там проповедовать. Решил набрать учеников. Модно это было тогда, поскольку и дело это было очень старинное в тех местах. Такие вещи практиковались и в глубокой древности, по отношению к рассказываемой в Евангелиях истории. Да уже и возраст Иисуса, как говорилось выше, позволял это делать (от тридцати лет и выше).
Снова отвлекусь на год рождения Иисуса. В предыдущей главе «Крёстный» говорилось о проповедях Иоанна Предтечи во время правления императора Тиберия с 19.08.28 г. по 31.12.29 г. В это же время Иисус появился перед Иоанном, а непосредственно после этого стал набирать учеников. Поскольку во время набора Ему должно было уже исполниться 30 лет, то, конечно, получается, что Иисус никак не мог родиться в самом начале тысячелетия, как это полагается в христианстве, а немножко перед этим, хотя бы за 2-3 года, но, понятно, ещё при жизни Ирода Великого, который умер в 4 г. до н.э. Тогда уж лучше, за 2-3 года до смерти этого властителя…
Первыми попались Ему Пётр (Симон) и брат Петра, Андрей (тот самый – Первозванный). Потом присоединились Иоанн и Иаков Зеведеевы. Все четверо были рыбаками.
«Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев, Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море; ибо они были рыболовы; и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставивши сети, последовали за Ним. Оттуда идя далее, увидел Он других двух братьев, Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, в лодке с Зеведеем, отцем их, починивающих сети свои, и призвал их. И они тотчас, оставивши лодку, последовали за Ним».
Занятие рыбацкое, надо сказать, дело хлопотное. А ребята молодые, хочется порезвиться. Поэтому уговорить их бросить работу и пойти с Ним прогуляться – труда не составило. Тут же, и бегом. Чего же не пошататься по свету-то?
Не ведающие путей сворачивают на большую дорогу (Валентин Лукьянов. «Афоризмы»).
Вот с набором учеников выходит какая-то неувязочка. Разнобой выходит, господа-товарищи. Этот разнобой легко можно проследить, если записать на простом листочке последовательность призвания учеников по изысканиям разных авторов Евангелий из названных выше, двое из которых и сами являлись непосредственными участниками этих событий, теми самыми рекрутами-учениками. А один из них, Матфей, как уже отмечено выше в главе «Евангелие от…», является не только первозванцем, а и самозванцем (но это, повторюсь, одна из моих версий).
Да, вполне можно согласиться с читателем, что опять же, какая разница, кого за кем призвали. Ну, был бы не Андрей, а Фома Первозванный. Сделали бы орден Фомы Первозванного. Нам-то что? Что Фома, что Ерёма. Просто как-то странно, что Матфей, призванный Иисусом, пишет одно, а Иоанн, призванный тем же Иисусом немного раньше Матфея, – другое. Да Иоанн-евангелист всех-то учеников и не упоминает. Про себя любимого, конечно, не забыл.
Симон (Пётр) и брат его, Андрей – рыбаки (у Матфея, Марка и Луки). То же самое и с братьями Зеведеевыми, Иаковым и Иоанном. Их застал за работой Иисус и сказал: «Хватит вам мучиться, лови не лови, а много не поймаешь. Пошли со Мной (по В.Лукьянову – на большую дорогу), Я вас сделаю ловцами человеков». Призыв, надо сказать, разбойничий. Вероятно, так они и поняли, потому что откуда им было знать, что такое «ловец человеков»? Как будет видно дальше, не очень-то ученики были головастые на сложные понятия. Во многом они выставлены в Евангелиях если не идиотами, то близко к этому. А вот про «большую дорогу», где и можно было «ловить человеков», мысль у них возникла наверняка. Впрочем, как опять-таки покажут дальнейшие события, действия их от этих понятий были совсем недалеки.
У Луки при призвании Симона, без брата, кстати, Андрея, произошло чудо. Симону никак не удавалось наловить рыбки. Ну не складывалось. Иисус вошёл в его лодку, отплыли они немного от берега, надо думать – для безопасности, на расстояние, надо понимать, побольше, чем полёт камня, брошенного с берега человеком, и Иисус стал учить народ, находящийся на берегу. Скорее всего, голос пришлось повысить из-за большого расстояния до слушающих. А после сказал Симону: «А ну, дружок, закинь-ка ты ещё раз сети». Симон так и сделал. И что же, наловили столько, что сети на части рвались, да и лодки тонуть начали. А во второй лодке промышляли дружки Симона, братья Зеведеевы, племянники, к слову сказать, Иисуса (и снова не следует забывать о слове «сводные», поскольку Иосиф – приёмный отец Иисуса; их матерью, по христианскому преданию, была Саломия, дочь Иосифа от первого брака). Завидя такое, бросили все они эти постылые лодки и пошли за своим сводным дядей Иисусом, ловить человеков. И отца своего, Зеведея, бросили. Ну конечно, так проще: «Ловись рыбка большая и маленькая!» И она тут как тут. И хвост не надо морозить, как волку в известной русской народной сказке.
Сборщиком пошлин у Марка оказался Левий Алфеев, а не Матфей, который (Левий) потом в перечислении всех двенадцати апостолов исчез, а на его место вписан Матфей. Возможно, что вообще Левий = Матфею. Так что по тексту у Марка получается тринадцать апостолов. Возможно, что я в этих записках и просчитался. Прошу прощения. Больно всё запутано. Но можно, по желанию, вам самим исправить мою ошибку. У Луки, всё же, двенадцать, но, в отличие от первых двух писателей, появляется Иуда Иаковлев, не который предал, а другой. Который предал – упоминается у всех, естественно, в том числе и у Иоанна, но у Иоанна – уже к развязке событий. В этой развязке появляется у Иоанна и Фома (Неверующий, Удивляющийся и Изумляющийся). А про остальных Иоанн не говорит. Двенадцать. Шестеро с именами, а другие – просто ученики: Раз-Два-Три…
Иоанн (1:40-42) первым призванным назвал Андрея (Андрей Первозванный). Ну, ему лучше знать. Да и мы не поверили Матфею, Марку и Луке, тоже посчитали Андрюшу первым из тех, кого позвал Иисус. Даже, известно всем, и орден такой есть, который даётся за очень большие заслуги перед Отечеством.
Но существует и другая версия. Андрей и Иоанн были учениками Иоанна Крестителя. Они же и перешли потом оба в ученики к Иисусу. Поэтому Первозванным Андрей был вместе с Иоанном.
Кстати, Иоанн ни словом не обмолвился о Матфее, ни в одной из своих божественных глав Евангелия. К тому времени Евангелие от Матфея было уже в ходу, вряд ли можно предположить, что сам Иоанн, или писатель Евангелия от Иоанна, не читали этого труда либо вообще не знали об этом Евангелии. Тогда – четвёртое подтверждение моих предположений о самопровозглашении Матфея учеником Иисуса. Ну, может быть, и не самопровозглашении, поскольку сам Матфей мог и не писать этого Евангелия. Значит, что это сделали за него другие, его же единомышленники.
Надо и об ордене этом немного сказать, который сродни государственному празднику Рождества Христова. В 1998 г. он снова возвращён на грудь героям за их большие заслуги перед государством. В нашем Российском государстве церковь отделена напрочь от светской жизни, но Андрей Первозванный оказался личностью для современного Российского государства вполне реальной и почитаемой. Имя его, Андрей (в переводе с греческого – «мужественный»), вероятно, и смутило наших верховных политиков, поставивших этот орден в наше это самое время так высоко. Прямо-таки русское имя, уж куда как больше? Да и сам он никакой не еврей, а самый настоящий русский. Логики снова нет никакой. Почему же тогда в нашем светском государстве нет государственного праздника Святого Апостола Андрея Первозванного? Да что там говорить? Кому это было тогда, в 1998 г., при Ельцине-то, догадаться об этом? Он сам только что покончил с коммунизмом, даже остыть ещё не успел. Словом – «Шлиссельбургская нелепа», хотя она у Г.Голубева и не о том.
Продолжим и нашу нелепу.
Только потом, по Иоанну-евангелисту, Андрей привёл своего брата Симона (Петра, но тогда ещё не Петра, Петром его попозже назовёт Иисус). Что интересно, Андрей не был у Иоанна рыбаком, он был учеником Иоанна Крестителя в паре с кем-то, неизвестно с кем, Иоанн об этом не пишет. По одной из версий, как указано выше, Иоанн и был тем вторым. А Иисус переманил их к себе (или сами они переманились) на другой же день после совершения крещения народа, при котором присутствовал Иисус (Иисус, по сведениям из творения Иоанна-евангелиста, не крестился у Иоанна Предтечи), в благодарность, вероятно, Своему родственнику-крестителю. Ну как тут не спросить, какая, мол, разница, кого из них первым призвали? Первым-то, ладно. А вот кого и как призвали, да ещё зарегистрировали в такой очень уж Священной Метрической Книге, как Новый Завет, вот это и не вяжется с простым словом «авось». Ну, возможно, я и ошибаюсь в том, что их переманил Иисус. Просто проповеди Иисуса им больше понравились, чем проповеди их первого учителя, Иоанна Крестителя.
Вот так, подобрав Себе нескольких попутчиков, Иисус ходил по Галилее, исцелял больных телом и душой, всех, кто приходил к Нему, и кого приводили за их немощью, проповедовал Евангелие Царства. Пока впятером.
Эта информация об учениках Иисуса, приведённая ниже, значительный заскок вперёд. Полагаю, что это простительно. Всё равно и впереди где-то надо было об этом сказать, а тут уж, прямо-таки, к слову. Хотя бы потому, чтобы привести в более-менее приемлемый порядок некоторую путаницу в православии да и в христианстве в отношении этих 12-ти избранных учеников. Всего-то двенадцать, да ещё и писали о них сами же ученики-апостолы, Матфей и Иоанн. А вот только с памятью у них не очень складно получилось. По горячим следам пришлось бежать по кривым дорожкам божественного времени.
Удобнее будет этих двенадцать апостолов указать в алфавитном порядке, а не в запутанном и неизвестном для нас порядке их избрания. В церковных святцах указаны действующие на настоящий момент имена апостолов-учеников: Андрей (Первозванный, брат апостола Петра); Варфоломей; Иаков Алфеев; братья Иаков и Иоанн Зеведеевы; Иуда Иаковлев (Фаддей, Леввей); Матфей; Матфий; Пётр (Симон, брат Андрея); Симон Зелот (Кананит); Филипп; Фома. Естественно, по церковному порядку, в этом перечне не упоминается ещё один ученик, Иуда Искариот. Но здесь, дальше, в моём повествовании, он будет упомянут, как равный с равными, сразу после Иуды Иаковлева. Хотя бы потому, что он тоже ученик и тоже был призван непосредственно, надо полагать, Самим Иисусом, по указке, надо полагать, Его Отца, наравне со всеми. Не апостол, но, на мой взгляд, очень к этому близок, да и, тоже на мой взгляд, не очень заслуженно возведён в сан предателя.
На общей иконе Иисуса с апостолами, если не читать их имена, можно увидеть, что у всех них над головами святые нимбы. А ведь вместе все они никогда не были, если на иконе изображён Матфий, избранный только после казни Иисуса вместо Иуды Искариота.
На следующий день после праздника первоверховных и всехвальных апостолов Петра и Павла, то есть 13 июля по новому стилю, празднуется Собор двенадцати Апостолов. Этот праздник установили в честь Вселенского Собора, на котором присутствовали все двенадцать Апостолов, кроме Иуды Искариота. Его заменил Матфий, один из 70-ти учеников, избранный при содействии уже казнённого Иисуса позднее, после избрания 12-ти. Что интересно, на этом соборе постановлено было всех их (читай – нас – С.Ч.), Апостолов, «почитать одинаково как служителей Христовых».
Дальше – краткие сведения об Апостолах из 12-ти.
Андрей (Первозванный). Лучше сказать, что он из числа первых призванных, потому что кроме евангелиста Иоанна никто самым первым призванным его не называет. А Иоанн посчитал Андрея учеником Иоанна Крестителя, а никак не рыбаком, как остальные, и был призван, да не то, чтобы уж призван, а напросился (не призывался, а напросился сам) в ученики к Иисусу (см. Иоан. 1:35-42), ещё раньше призвания Петра. Сначала Андрею понравились проповеди Иоанна Крестителя, а потом уж – Иисуса. Андрей и порекомендовал потом своего брата Симона (Петра) Иисусу в ученики. Позже, чтобы уж как-то примирить все установленные Евангелия, четвёрку или пятёрку первых учеников стали называть первозванными, но чести быть самым первым в нашей церкви, нашем народе и государстве удостоился только Андрей, по указанию Иоанна.
Родился Андрей в Вифсаиде на Геннисаретском озере. Потому, наверно, сделали его рыбаком Марк, Матфей и Лука. У озера живёт парень, отчего бы не побаловаться рыбкой. Да это просто и необходимо для жизни, без всяких «побаловаться». Отец Андрея (и Симона, ставшего потом Петром) был Иона, из Симеонова колена.
Откуда-то взяли, что Андрей избрал, в отличие от своего брата, безбрачную жизнь. По легенде Андрей проповедовал в Скифии и Ахее, считается просветителем скифов и славян. Полагают, что он прибыл в Новгород из Киева. Но не совсем сразу так из Киева. Ведь он уроженец совсем других земель. Поэтому в церковной рукописи «Отповедь» говорится так:
«Святой Андрей от Иерусалима прошед Голяд, Косог, Роден, Скеф, Скиф и Словен смежных лугами, достиг Смоленска, и ополчений Скоф и Славянска Великого и Ладогу оставя, в лодью сев, в бурное вращающееся озеро на Валаам пошёл, крестя повсюду, и поставлял по всем местам кресты каменные. Ученики же его Сила, Фирс, Елисей, Лукослав, Иосиф, Косма повсюду сделали ограды, и все посадники доезжали до Словенска и Смоленска, и многие жрецы окрестились и капища Перуна и Велеса разрушили и уничтожили».
Но это, как уже говорилось выше, было придумано в наши близкие к нам времена по указанию, как известно, Владимира Мономаха. На самом деле никаких апостолов Андреев и прочих из них на Руси не было, также, как и названных выше шестерых его российских учеников и сподвижников. Так что всё это – ложь во спасение, а значит – не наказуемая.
Андрей очень много занимался воскрешением, почему-то, мальчиков: умершего от лихорадки, разорванного собаками, умершего от удушения, разорванного леопардом, умершего от укуса змеи. И других воскрешал. Например, утопленника, а с ним ещё тридцать девять человек, просто убитого мужчину и просто умершего мужчину, жену проконсула. Может быть, и ещё кого, раз у него были такие выдающиеся способности.
За свою деятельность (не на Руси, конечно, где он никогда и не был, а в других местах) Андрея сослали на остров Патров (место для ссыльных в Греции), где 30 ноября 60 г. он был казнён по приказу правителя Эгеата (по другим сведениям, в церковных святцах, – в 62 году). Казнь совершилась, по просьбе Андрея, на косом кресте, в отличие от прямого креста Иисуса. На ордене Андрея Первозванного изображено именно это событие (Андреевский крест). (Кроме этого, в России имеется и Андреевский флаг: на полотнище две перекрещивающихся с угла на угол линии.) Указывается и другой год казни Андрея, даже, по-моему, 70-й. Информация о том, что Андрей был распят на косом кресте, появилась значительно позже, чем это совершилось (да и совершилось ли?).
Ночь на 30 ноября называлась в народе андреевской ночью или андреевскими вечерами. По поверью, молодым девушкам и юношам в эту ночь являлся образ суженого или суженой. Это, вероятно, как напоминание о том, что Андрей избрал безбрачие, в отместку ему.