Часть 2
Падение в бездну.
1.
Вадим разогнул спину и вылез из-под капота. Регулировка клапанов заняла не так много времени. На очереди была следующая машина, но там ремонт предстоял серьёзный. Свистнув дядю Жору, он стал ветошью вытирать испачканные руки. Подошедший мужик был своеобразной личностью: две лохматых гусеницы ему заменяли брови, курчавая густая грива волос была вечно растрёпана, она сидела на могучем торсе, а вот кисти больших рук дяди Жоры были на удивление маленькими, они находились в резком контрасте со всем обличием этого гиганта. Вадим ценил дядю Жору за безотказность. Тот работал в гаражах уже не один десяток лет, и всегда всем помогал, хотя как специалист был узкого профиля – в основном дядя Жора занимался шиномонтажом. Когда у Жоры клиентов не было, его всегда эксплуатировали водители, вечно что-то чинившие в ремонтной зоне гаражей. Возраста дяди Жоры никто не знал – это никого не интересовало, но на вид этому добродушному увальню было не меньше пятидесяти.
Дядя Жора подошёл к боксу, в котором Вадим занимался ремонтом, и жизнерадостно спросил:
– Чего тебе, Петрович?
– Как ты думаешь, мы сможем быстро починить вон ту машину, там надо сменить маслосъёмные кольца на поршнях? Мне задерживаться сегодня нельзя, я начну, а ты – закончишь, а? – Каратов спешил к Веронике.
– Там надо растачивать блок, – радостно улыбаясь, возразил дядя Жора.
– Да? А я думал, что просто заменить кольца. Что-то я заработался, пора на отдых. Если растачивать блок, то возьми в помощники Валентина, а я сегодня не могу.
– Петрович, не переживай – это не к спеху. Двигатель с той машины сначала надо отвезти в нашу мастерскую на Кировский проспект, а потом уже заниматься кольцами.
– Ну, ладно, тогда я пошёл. Значит, займёшься, дядя Жора?
– Ага.
Серьёзный ремонт двигателей производился в ремонтных мастерских, расположенных недалеко от Кировского завода. Там находились все нужные для таких ремонтов станки и прочее оборудование. Вадим часто обращался за помощью туда, если сделать ремонт своими силами не удавалось из-за нехватки в гаражах ремонтных мощностей.
Каратов умылся, сел в машину, и рванул к своему дому. До свадьбы оставалось не так много времени, а дел ещё было невпроворот. Последнее время Вадим редко когда приходил с работы вовремя, стараясь больше заработать, ибо свадьба предполагала большие расходы. Желая угодить Веронике, он не скупился, понимая, что для девушки такое событие как свадьба очень важно. Сегодня, семнадцатого августа, Вадим спешил в ресторан, где был арендован зал, чтобы внести оставшуюся сумму. Ресторан находился в Купчино, на Бухарестской улице, куда сейчас и летел на своей машине Вадим. Отдав деньги заместителю директора, он договорился ещё об ансамбле, который будет часа три играть, чтобы многочисленным гостям можно было повеселиться на славу. Теперь надо скорее ехать домой, где Вероника грозилась приготовить ему вкусный ужин. Вадим посмотрел на часы – уже почти девять. Прибавив газу, Каратов вылетел на проспект Славы. До дома было не так далеко, оставалось сделать всего пару поворотов. Ровно в двадцать один ноль-ноль, Вадим остановился у своей парадной. Нетерпеливо дожидаясь лифта, он гадал: какое блюдо приготовила ему Вероника. Предвкушая вкусный запах, который его встретит в квартире, он открыл дверь.
– Ника! Я пришёл! – воскликнул Вадим.
Но никто не отозвался на его призыв. Каратов обошёл всю квартиру, но Вероники нигде не было. Посмотрев на вешалку, он не увидел туфелек девушки, зато тапочки стояли аккуратно засунутые в свой отсек. Успокоившись, Вадим решил, что Вероника пошла за чем-то в магазин. Уже десятый час, и долго ждать не придётся, потому что магазины все работают до девяти, кроме дежурного на Московском проспекте, но туда Вероника вряд ли пойдёт. Ждать совсем недолго. Так рассуждая, Каратов сел в своё любимое кресло, взял телефон и набрал номер Олега. Но друг не отозвался. Вадим с досадой опустил трубку – Олег был ответственен за спиртное для свадьбы, и Каратов хотел поинтересоваться, как там дела на счёт этого. Включив магнитофон, Вадим направился в кухню. Насвистывая в унисон мелодию, лившуюся из динамиков, он открыл духовку. Там под слоем специй стояло какое-то таинственное блюдо, которым Вероника хотела порадовать Вадима. Понюхав Вероникину заготовку, он решил, что пахнет интригующе. Каратов потёр руки, предвкушая вкуснейшую трапезу, тем более что он был очень голоден.
Подождав ещё немого, Вадим решил принять душ. Оставив дверь в ванную приоткрытой, чтобы не прозевать звонки, он разделся и залез под тёплую струю. Напевая вместе с «Любэ» про мужиков, которым не гоже рубить дерева, он смывал с себя рабочий пот после гаражной деятельности. Закончив мытьё, Вадим удивлённо прошёлся опять по квартире – Вероники всё ещё не было. Тогда он сел в кресло и набрал номер Николая Васильевича. Прослушав череду длинных гудков, Каратов недоумённо положил трубку. Потом опять решил набрать номер Олега. На этот раз в трубке раздался полупьяный голос друга:
– Привет, жених!
– Олег, как там со спиртным дела?
– Отлично! Тех денег, что ты мне дал не хватило, но я добавил своих. Закуплено два ящика водки, не считая шампанского и нескольких бутылок вина! – радостно сообщил Чулков.
– Ты сдурел, Олег! У нас не пьянка намечается, а свадьба! – возмущённо воскликнул Каратов.
– Старик, не ори. Ты ничего не понимаешь в подготовках к свадьбам! Посчитай сам: бутылок десять сразу выставляем на стол, через час – да даже раньше – выставляем ещё столько же, потом ты не учитываешь ещё два дня, что мы людям выставим на стол в эти два дня, а?!
– Какие два дня? – удивлённо спросил Вадим.
– Ха, ты думаешь зажилить свадьбу! Люди на свадьбах гуляют три дня минимум!! – Олег пьяно отстаивал свою правоту.
– Олег, послушай, никто не собирается гулять три дня! Мы с Вероникой на следующий день улетаем в Крым, уже билеты взяты, и ты это знаешь!
– Летите куда хотите! А людям надо гулять! Как ты это не понимаешь!?
– Ладно, поступайте как хотите, – сдался Вадим, – но только я прошу тебя, Олег не делать из квартиры вокзал!
– Не волнуйся, у тебя там Цербер есть, она присмотрит, – ответил Чулков, имея ввиду Настю Голубеву.
– Олежек, ты не знаешь, куда подевалась моя невеста? – спросил на всякий случай Каратов.
– Наверное, отмечает конец свободы, – высказал предположение друг. – Я бы на её месте так и сделал.
– У неё встреча с подругами, так сказать девичник, должна состоятся завтра.
– А она решила начать раньше! – в трубке раздался хриплый хохот Олега.
– Иди ты к чёрту, – не зло сказал Вадим, и повесил трубку.
Посидев в кресле ещё немного, Вадим встал и направился в комнату сына. Сверив записи под стеклом столешницы, он удостоверился, что Сашка приезжает двадцать девятого. Они с Вероникой рассчитали так: после свадьбы, двадцать первого они улетают на неделю в Крым, двадцать восьмого возвращаются, двадцать девятого встречают Сашку, а первого сентября все разбегаются по своим работам. Отпуск Вадима начался ещё десять дней назад, но он почти всё время проводил в гаражах, зарабатывая деньги на свадьбу. Вот и сегодня он пришёл домой аж в девять вечера, но Вероники дома не оказалось.
Вадим ещё раз набрал номер Николая Васильевича, и опять в трубке звучали длинные равнодушные гудки. Каратов пожал плечами, одел свой повседневный костюм, сунул в рот бутерброд с сыром, и стал спускаться во двор. Он подумал, что с телефоном будущего тестя что-то случилось. Сейчас он доедет до дома Вероники и всё выяснится – ехать-то всего пару остановок. Вадим уже через пять минут звонил в дверь Галкиных. Но тщетно: на звонок никто не среагировал. Постучав по двери, Каратов подождал немного, и спустился во двор. Покрутив головой, он сел опять в машину и стал вспоминать, что говорила Вероника о своих подругах. Сведений на этот счёт было мало. Вадим вспомнил, что девушка упоминала какую-то Нину, с которой она вместе училась в институте, что та живёт на Большом проспекте на Петроградской стороне, но в каком конкретно доме он не помнил, а может Вероника и не говорила. Подождав ещё минут двадцать, Вадим вдруг сообразил, что девушка может позвонить по телефону, а его дома нет! Каратов резко развернулся и помчался обратно. Уже подъезжая к дому, он подумал о блюде, которое томится в духовке. Газ Вероника не включала, только поставила туда, значит рассчитывала вернуться скоро. Тревога вдруг охватила Вадима. Отца нет дома, Вероника исчезла, что, чёрт возьми происходит!? Каратов вернулся в квартиру и уселся снова у телефона, решив дождаться звонка во что бы то ни стало.
Когда часы показали двенадцать ночи, Вадим встал с кресла и прошёл на кухню. Достав из шкафчика бутылку коньяка, он вернулся с ней на свой пост. Поставив коньяк на журнальный столик, Каратов вернулся на кухню и взял из холодильника лимон и кусок отварной курятины. Налив коньяк в рюмку, Вадим вздохнул и выпил обжигающую жидкость. Зажевав лимоном спиртное, он уставился невидящим взглядом в окно. Ночь царила над Ленинградом, звёзд, как всегда, не было видно, только огни большого города отражались в низких тучах, или это Вадиму только показалось?
Каратов хлопнул ещё одну рюмку, после чего его чувства обострились. Он стал выстраивать различные версии случившегося. После четвёртой рюмки он пришёл к выводу, что его нагло обманули, можно даже сказать – жестоко. Где-то это он уже видел, кажется, в каком-то фильме, там невесту уводят из-под венца накануне свадьбы. Может ли у Вероники оказаться тайный воздыхатель, который способен на такую подлость?! Вадим отрицательно покачал головой, как бы отвечая на этот вопрос. Ревность, тревога – всё перемешалось в голове Каратова. Он хлопнул ещё пару рюмок, после чего почувствовал смертельную усталость. Не раздеваясь, Вадим рухнул на тахту и заснул.
Проснулся Каратов в десять утра. Посмотрев на рядом лежащую подушку, и не увидев на ней опрятную тёмную головку Вероники, он окончательно очнулся. Сев на постели, Вадим решил сразу позвонить Николаю Васильевичу. Он отгонял от себя тревожные мысли, которые упрямо лезли в голову. Услышав в трубке короткие гудки, он обрадовался – старик с кем-то разговаривает, может, даже с Вероникой! Подождав немного, он снова набрал номер будущего тестя. На этот раз, после непродолжительной паузы, в трубке раздался вялый голос Николая Васильевича. У Вадима ёкнуло сердце, когда он услышал равнодушное «слушаю», так мог отвечать только чем-то ошарашенный человек.
– Здравствуйте, Николай Васильевич, вы не в курсе, где может быть Вероника, она дома не ночевала? – Вадим затаил дыхание.
В трубке послышалось какое-то бульканье, какой-то хлюпающий звук, после чего голос Николая Васильевича хрипло ответил:
– Вадим, приезжай немедленно, Вероники больше нет, – и в трубке раздались гудки.
Каратов тупо смотрел на телефон, не решаясь включать мозги, чтобы не сойти с ума от такого известия. Он на автомате помылся, и не завтракая, как был в мятом костюме, спустился к машине. Автоматически доехал до знакомого дома и поднялся на третий этаж.
Дверь была приоткрыта, и Вадим зашёл в квартиру. Густой запах валерьянки висел в воздухе. Николая Васильевича он нашёл сидящим на диване около журнального столика, на котором стояли склянки с различными лекарствами. Мужчина поднял красные глаза на вошедшего:
– Садись, Вадим. Я узнал об этом вчера в десять часов… Мне позвонили из милиции, сказали, что предположительно вашу дочь сбила машина, просили приехать в районный морг, что находится возле отделения… Я сразу приехал, Вадим, это действительно была моя дочь… Она там лежит такая холодная, такая одинокая… – Николай Васильевич не выдержал и разрыдался. Он сидел на диване и хлюпал носом, как подросток, не стесняясь Вадима.
Каратов сидел, не произнося ни звука. В его голове проносились мысли, что этого просто не может быть, потому что это не может случиться именно с ним, именно с ним, именно с ним, – в мозгу пунктиром вспыхивал рефрен. Перед глазами вдруг предстала живая Вероника и на глазах Вадима навернулись слёзы. Он встал и отошёл к окну, бездумно уставился на двор. Через несколько минут он взял себя в руки, повернулся к Николаю Васильевичу и спросил:
– Где это случилось?
– На углу Ленсовета и Фрунзе, она переходила дорогу, и какой-то пьяный идиот наехал на неё, – Николай Васильевич взял пузырёк какой-то настойки и стал капать в стакан.
– Пьяный?!! – Вадим сел рядом с отцом Вероники. – Откуда вы знаете?
– Милиционер сказал. Говорит, эта сволочь еле языком ворочала.
– Кто он, мент не сказал?
– Нет, да мне было не до этого, – Николай Васильевич невидящим взглядом уставился в одну точку.
Каратов почувствовал, как ему кровь ударила в голову. Какой-то пьяный мудак разрушил ВСЁ!!! Вадим сжал кулаки – пусть он сядет, но этого ублюдка убьёт! Через минуту он вспомнил о Сашке и ему захотелось завыть волком. Но всё равно он отомстит этому недочеловеку! Каратов встал перед отцом и сказал:
– Николай Васильевич, я так это не оставлю, негодяй заслужил смерть, и он её получит!
– Что ты, Вадим, – очнулся от своих горестных мыслей отец Вероники, – его и так будут судить, зачем себе портить жизнь?
– Да как вы не понимаете?! Я люблю вашу дочь больше жизни, а этот гад отнял у меня жизнь!!
Николай Васильевич посмотрел заплаканными глазами на молодого человека. Видимо, он что-то увидел во взоре Каратова, потому что вдруг понял всю серьёзность высказанной угрозы.
– Не горячись, Вадим, без тебя разберутся, – отец вяло махнул рукой.
Они молчали минут пять, потом Вадим сел и спросил:
– Как стало известно, что сбили именно Веронику? У неё ведь документов с собой не было? – он цеплялся за последнюю надежду, хотя отец говорил, что это была точно она, ведь он был в морге.
– Её сразу опознали две женщины, матери учениц. Ведь там живут те, чьи дети посещают школу, где преподавала Вероника.
У Вадима исчезла последняя надежда – школа была в двух шагах от этого перекрёстка.
– Что вы намерены сейчас предпринять? – спросил Каратов, лишь бы не молчать.
– Я позвонил Глебушке в Москву, он прилетит сегодня вечером. Потом мы займёмся похоронами.
Вадим встал:
– Я отправляюсь в милицию, всё узнаю об этой сволочи, потом приеду к вам.
– Не делай глупостей, Вадим, – в след ответил Николай Васильевич.
Вставляя ключ в замок зажигания, Вадим оцарапал всю рулевую колонку – так у него тряслись руки. Закрыв глаза, он пять минут посидел, после чего немного успокоился. Мозг чётко работал на определённую задачу, а именно: найти и уничтожить гада! Машина взревела на больших оборотах и пулей вылетела со двора.
Районное ГАИ находилось недалеко от станции метро «Московские ворота», до которого Каратов долетел за каких-то пятнадцать минут. Припарковав машину возле милицейского «УАЗа», он взбежал по ступенькам на второй этаж. В ГАИ было, как всегда, много народу – кто приехал получать номера, кто оплачивать штраф, кто ещё по каким-то вопросам, но главные офицеры, отвечающие за различного рода ДТП, сидели в кабинетах на втором этаже, и это хорошо было известно Вадиму. Рванув дверь нужного кабинета на себя, он просунул голову в проём и спросил сидящего за столом капитана:
– Кто вчера выезжал на ДТП со смертельным исходом на угол Ленсовета и Фрунзе?
– Закройте дверь, молодой человек, – строго сказал капитан. – Выйдите и закройте, – добавил он, видя, что посетитель пытается войти в кабинет.
– У меня невеста погибла, ты, что не понимаешь!? Через два дня свадьба должна быть, а какой-то придурок убил мою девушку! – заорал Вадим.
– Не ори! – повысил тон капитан. – Тихо и толком скажи, когда и где это произошло.
Запинаясь и путаясь, Каратов торопливо рассказал то, что ему поведал Николай Васильевич. Капитан заглянул в какую-то книгу, потом посмотрел на Вадима и угрюмо сказал:
– Да, к сожалению, был такой случай вчера, – он сочувственно посмотрел на Каратова. – Но все случаи со смертельным исходом автоматически переправляются на Попова. Поезжайте туда, там вам всё расскажут.
Вадим, забыв поблагодарить капитана, вернулся в машину. На улице Профессора Попова находилось главное управление ГАИ Ленинграда. Каратов погнал на Петроградскую сторону. Мыслей в голове никаких не было, кроме одной: наказать во что бы то ни стало урода, который убил его Веронику.
Около главного здания ГАИ стоянка была запрещена, и он отогнал машину в ближайший проулок. Расспросив дежурного, Вадим вскоре постучал в дверь кабинета, на двери которого висела табличка: капитан Виноградов И. П. Толкнув дверь, он оказался в узком кабинете, где у окна за столом сидел милиционер средних лет.
– Здравствуйте, я по поводу Вероники Галкиной, которую убил вчера один подонок на перекрёстке улиц Ленсовета и Фрунзе, – выпалил Вадим.
– Вы кто? – спросил спокойно капитан.
– Я – Каратов Вадим Петрович, – он протянул паспорт.
Виноградов взял документ, заглянул в него, и положил на стол:
– Я вас слушаю, Вадим Петрович.
– Кто задавил мою девушку?
– А вы кто будете этой девушке?
– Мы через два дня должны были пожениться!
Капитан Виноградов сделал сочувственно-угрюмое выражение лица:
– Что вы конкретно хотите узнать, Вадим Петрович?
– Кто эта мразь и как он будет наказан?!
– Присаживайтесь, – хозяин кабинета указал на стул. – Наказание определяет суд, – капитан открыл какую-то папку и стал читать в ней документы, освежая память. – Наезд совершил некто Павел Романович Ильин, 1971 года рождения, – капитан пошуршал страницами и продолжил: – М-да, он был пьян, что усугубляет вину, в его крови обнаружили две и четыре десятых промилле алкоголя, это классифицируется, как тяжёлое опьянение. Вашу девушку сбили на пешеходном переходе, что, естественно, отягощает вину Ильина.
– Конечно, ведь Вероника была учительницей, она в неположенном месте и не могла переходить улицу! – воскликнул Вадим, тяжело дыша.
– Если вам интересно, то могу показать схему, которую составили мои коллеги на месте преступления, – капитан хотел хоть как-то помочь Вадиму. Он подвинул на край стола папку. Каратов автоматически посмотрел на неё, всё ещё находясь в сильном возбуждении. Через минуту он сумел взять себя в руки и уже более внимательно изучил схему. Глядя на неё, сразу всё становилось ясно – вина водителя была очевидной. Вадим с трудом оторвал взгляд от отмеченного места, где лежало тело его Вероники. Кулаки его сжались, и он спросил:
– Капитан, вы мне можете сказать адрес этого ублюдка?
– Не горячитесь, Вадим Петрович! Вы сейчас наломаете дров, потом вас надо будет сажать, а судя по всему, вы человек положительный, зачем вам приключения? Идите домой, суд во всём разберётся. Этот Ильин всё равно сейчас находится в КПЗ.
– Сколько ему могут дать? – глаза Вадима налились кровью.
– Ну, будут учтены все обстоятельства… судя по имеющимся данным, лет пять, а то и все семь могут присудить.
– За мою Веронику этот ублюдок отсидит всего пять лет?!! – лицо Вадима приблизилось к лицу капитана Виноградова. – Да его надо расстрелять! Если наше гуманное государство это не сделает, то я сам, понимаете, сам убью этого гада!
Виноградов закрыл папку, и привстав со стула, сказал:
– Сядьте и не орите! Скоро дело передадут в суд, там и выясняйте отношения! Идите домой и поспите, примите успокоительное и поспите – мой вам совет. Вы где работаете?
– На заводе, инженером, – механически ответил Каратов.
– Отпроситесь на пару дней и отдохните, на сколько это возможно в вашем состоянии, – капитан с сочувствием посмотрел на Вадима.
– Я в отпуске, – так же механически сказал Каратов.
– Идите и отвлекитесь от мрачных мыслей. Я всё понимаю, поэтому советую даже выпить немного, но только в пределах нормы. Вы меня понимаете, товарищ?
– Да-да, конечно, – Вадим немного остыл, сообразив, что этот капитан ничем ему сейчас не поможет.
– Я вам сообщу, кто будет вести дело, – добавил в след уходящему капитан.
Он вышел из здания и сел в машину. Потом огляделся и нашёл глазами телефонную будку. Пошарив в карманах, нашёл две копейки, вылез из машины и направился к будке. Ему сейчас как никогда был нужен человек, с которым он мог поговорить и выплеснуть эмоции, облегчить хоть ненамного свою душу. Таким человеком был, несомненно, его друг Олег. Набрав номер рабочего телефона, Вадим закусил губу, торопя время. После трёх гудков в ухо влетел голос противного Бердникова:
– Лаборатория слушает.
– Позови, Веня, Олега, – попросил Каратов.
– А-а, наш отпускник звонит. Ты, говорят женишься?
– Не твоё дело! Позови Олега! – заорал в трубку Вадим, еле сдерживая себя, чтобы не обложить матом этого неприятного типа.
Раздался звук, от которого Вадим чуть не оглох – это Вениамин с силой бросил трубку на столешницу. Через минуту раздался весёлый голос друга:
– Привет, Вадя! Ты хочешь ещё заказать водки, или лучше побольше шампанского?
– Олег, Веронику сбила машина… насмерть, – голос Каратова дрогнул.
Наступило молчание, Олег не произносил ни слова, переваривая услышанное. Наконец, он спросил:
– Ты где сейчас?
– На Петроградской, недалеко от городского ГАИ.
– Я сейчас отпрошусь у Гамлета, через час буду у тебя. Держись, Вадя!
Каратов повесил трубку. Через полчаса он подъезжал к своему дому. Всё, что делал Вадим, происходило в автоматическом режиме. Иногда у него создавалось впечатление, что его дух, его эго покинуло тело и смотрит на него как бы со стороны. Это жуткое ощущение стало появляться недавно, как только он покинул квартиру Николая Васильевича. Вадим достал из кармана резиновое кольцо и стал интенсивно его мять, стараясь этим привычным упражнением вернуть себе расположение духа. Но всё равно оставалось ощущение, что он смотрит на себя со стороны.
Каратов припарковался на своём привычном месте возле парадной, механически включил сигнализацию, и поднялся на лифте к себе. Квартира встретила его устрашающим безмолвием. Тишина была настолько густой и подавляющей, что Вадима пробила дрожь. Он скорее включил на кухне радио, чтобы создать видимость присутствия в квартире кого-то ещё. Он сел в любимое кресло и закрыл глаза, но от этого стало ещё хуже. Страх охватил Вадима. Ему нужен был Олег, иначе был шанс сойти с ума. К счастью, раздался вскоре звонок, и Олег неуклюже вошёл в квартиру. Обняв друга, Чулков молча протянул бутылку водки, и только после этого сказал:
– Надо это пережить, Вадя, иначе можно загреметь в психушку. Давай выпьем и ты мне расскажешь, что случилось, а потом подумаем, как жить дальше. Если не хочешь рассказывать, то и не надо, расскажешь, когда сочтёшь нужным, – добавил быстро Олег, увидев страх в глазах друга.
Они уселись возле журнального столика. Чулков сам достал из холодильника закуску, после чего разлил водку по стопкам. Ничего не говоря вслух, они выпили, закусив солёными огурцами. Вадим не нарушал молчание, он сам налил по второй, и только после этого сказал:
– Веронику сбил какой-то Ильин – восемнадцатилетний щенок.
Олег снова наполнил стопки и ответил:
– Скорее всего, машину взял у отца, откуда у молодого говнюка может быть своя машина?
– Я тоже так думаю, Олег. Но теперь какая разница!?
Выпив ещё по рюмке, они снова замолчали. Чулков не решался заговорить, чтобы не мешать Вадиму пребывать в своём горе, а Каратов не находил слов, чтобы выразить своё состояние, чтобы друг понял, как ему сейчас плохо. Постепенно спиртное стало оказывать на Вадима своё расслабляющее действие. Он прислушался к себе – вроде, ощущение раздвоенности личности пропадало.
– Олег, как теперь жить, а? Как мне теперь жить? – повторил Каратов.
– Надо пережить это, Вадим. Надо отвлечься, заняться делом… каким-нибудь. Сашка когда приезжает?
– Через двенадцать дней… Олег, я боюсь оставаться один, – сказал Вадим. – Не знаю, почему, но боюсь. Какая-то пустота вокруг. Такая пустота, что кажется я больше не буду никогда прежним.
– Надо пережить, – повторил в который раз Чулков. – Мы с тобой будем каждый день встречаться. Когда я буду на работе, ты вызывай Анастасию, а вечером я буду приезжать. Сегодня пятница, я у тебя останусь на все выходные. А на следующей недели делай, как я говорю… Потом Сашка вернётся, ты, кстати, всё ему собрал для школы? – Олег пытался отвлечь Вадима.
Каратов махнул рукой, показывая, что сейчас ему не до этого. Олег захотел есть после выпитого. Он встал и прошёл на кухню. Только он хотел залезть в холодильник, как его нос учуял какой-то приятный пряный запах. Покрутившись, он сообразил открыть духовку – там стояло мясо в латке, которое Вероника хотела согреть Вадиму к его приходу. Чулков включил газ, чтобы блюдо готовилось. Потом открыл холодильник и наделал несколько бутербродов с сыром и ветчиной. Притащив всё в комнату, он посмотрел на пустую бутылку и сказал:
– Вадим, я там нашёл в духовке мясо, пока оно готовится, я съезжу домой за водкой. Ты последи за мясом, я быстро обернусь.
Олег вызывал такси по телефону, и через двадцать минут укатил, наказав Каратову не забывать о мясе.
Когда друг уехал, Вадиму стало опять страшно. Он бегал из одной комнаты в другую, боясь хоть на миг остановиться. Вдруг раздался телефонный звонок. Каратов, как к спасательному кругу бросился к телефону.
– Привет, Вадим, – раздался глухой голос дяди Жоры. – Ты сегодня придёшь в гараж? Нам же надо чинить машину клиента из семнадцатого гаража.
– Дядя Жора, прошу тебя, не звони и не жди меня в ближайшее время, я не смогу прийти, у меня жену убили! – Вадим с треском опустил трубку на рычаг. Потом, спохватившись, снова её поднял, чтобы разрушить одиночество, но связь, конечно, прервалась. Он снова заметался по квартире, пока снова не раздался телефонный звонок. Вадим жадно схватил трубку:
– Да!
– Здравствуйте, Вадим. Вас беспокоит Глеб, если вы ещё помните такого.
Каратов туго соображал сейчас, но всё-таки вспомнил, что так зовут брата Вероники.
– Да, Глеб, конечно, помню!
– Я только что прилетел и хочу у вас спросить: вы будете участвовать в похоронах?
– Я дам денег, Глеб, но похоронами вы займитесь с отцом сами – я хочу, чтобы Вероника осталась у меня в памяти живой. Прости, Глеб.
– Я понимаю, извините, – брат Вероники помолчал, потом спросил: – Вы узнали что-нибудь о том человеке?
Вадим понял о ком идёт речь:
– Пока очень мало, но в одном хочу тебя уверить – эта сволочь не уйдёт от возмездия! … За деньгами заедешь сейчас, или позже?
– Лучше сейчас, – сказал Глеб и повесил трубку.
Только Вадим отошёл от телефона, как раздался звонок в дверь: вернулся Олег. В руках у Чулкова была зажата сетка с десятком бутылок водки.
– Как ты, Вадя? – Олег тревожно посмотрел на друга.
– Нормально, только страх почему-то не проходит, – ответил Вадим.
Олег запихнул водку в морозилку, после чего открыл духовку. Оттуда разнёсся по квартире умопомрачительный запах тушёного мяса. Чулков вытащил латку на конфорку, и позвал Вадима:
– Ты знаешь, Вадя, ты потерял не только жену, но и отличную хозяйку – это я тебе, как специалист говорю.
Увидев лицо Каратова, Олег заткнулся, сообразив, что в данный момент он ляпнул несусветную бестактность.
– Прости, Вадим, это я что-то не туда… Пошли, выпьем.
Они успели опрокинуть по три стопки, когда приехал Глеб. Брат Вероники был моложе друзей лет на семь. Он был длинный и какой-то нескладный, но несмотря на внешний вид, голова у Глеба соображала отлично – это Вадим знал из рассказов Вероники. Глеб работал в институте, который занимается то ли проблемами человека в общем, то ли генетикой, которая совсем недавно была под запретом, но невеста Вадима намекала на связь лаборатории брата с биологическим оружием. На высокий лоб молодого учёного легла печать траура. Глеб протиснулся в коридор и остановился, не зная куда идти дальше. Каратов пожал руку парню и сказал:
– Проходи, мы пьём, Глеб, ты к нам не присоединишься?
– Эта русская привычка заливать горе спиртным мне не нравится, хотя я и сам русский человек. Вадим, я хочу у вас спросить, можно ли добиться от суда справедливого приговора для этого субъекта? Как вы думаете?
– Эта мразь не только убила мою жену, но и покалечила жизнь многих. Глеб, я разговаривал сегодня с капитаном милиции, он говорит, что этому Ильину дадут не больше пяти лет.
Глеб задумчиво смотрел на Вадима:
– Вы считаете это справедливым?
– Конечно, нет!! Я считаю, что он заслуживает такое же наказание, которое оборвало жизнь моей Вероники! Но она ни в чём не была виновата! И этот ублюдок заслуживает такой же участи!
– Вы напрямую не говорите, но подразумеваете смертную казнь для этого Ильина, я вас правильно понял? – Глеб вопросительно посмотрел на Вадима.
– Так, так ты, парень, понял, – вмешался Олег, появляясь в коридоре.
Молодой человек посмотрел на Чулкова, в руках которого была зажата бутылка водки:
– Если вы так считаете, Вадим, то как вы осуществите свою… идею?
Каратов конкретно об этом не задумывался. Мысль отомстить витала в его мозгу, но как это осуществить, он не знал.
– Вадим, я вам потом позвоню, – сказал Глеб. – Я заехал, собственно, за тем, чтобы увидеть вашу решимость на конкретные действия, но сейчас говорить об этом неуместно. Прошу меня простить, мы, надеюсь, свяжемся с вами в другое время, – Глеб откланялся и стал вытаскивать своё нескладное тело на лестницу.
– Возьми деньги, – спохватился Вадим. – Были отложены на свадьбу, а теперь… – он не договорил, спазм сжал горло.
– Спасибо, не надо, – Глеб уже зашёл в лифт.
Друзья проводили глазами спускающуюся кабину, и пошли обратно в комнату.
– Этот парень мне понравился, – заявил Олег, когда они уселись у журнального столика. – Он не даст делу затухнуть! Поверь, если ты не будешь шевелиться, то этот Глеб отомстит за сестру.
– Я сам! Понимаешь, Олег, я – сам! – Вадим пьяно махал пальцем перед носом Чулкова. – Я эту гниду уничтожу сам!!
Они пили до десяти вечера, после чего упали на тахту и захрапели.
2.
От пьянки Вадим очнулся только в понедельник. Голова была не своя, но, как ни странно, не болела. Каратов медленно встал и его тут же опрокинуло назад на тахту. Оказывается, он ещё не протрезвел окончательно, хотя спал уже часов десять. Он повторил попытку принять вертикальное положение, которая увенчалась успехом. Стараясь не делать резких движений, Вадим продвинулся осторожно в ванну. Пустив холодную воду, он засунул голову под струю. Пока проходил процесс превращения из пьяного идиота в трезвого человека, Каратов ни о чём не думал. Первые мысли появились только через полчаса, когда он с мокрой головой сел в своё любимое кресло. Сначала Вадим подумал о своём друге. Чулкова в квартире не было, хотя Каратову казалось, что они вместе ложились спать. Потом посетила завистливая мысль о друге, который имел уникальную способность после пьянки всегда возвращаться на работу. Вадим посмотрел на часы – было половина десятого утра. Олег уже был на работе, и Каратов снова почувствовал, как к нему возвращается чувство страха. Вдруг раздался телефонный звонок, Вадим быстро схватил трубку.