Сказка для Алисы
Tekst– Ты убил его?
– Нет… – на этот раз ошибки быть не могло, в голосе, и правда, звучала мрачная улыбка. – Здесь лишь наши отражения…
– А где ты сам?
– В том мире, откуда пришла твоя подруга… Они ищут её…
– Кто они?
– Те, кто прошли обряд вместе со мной…
– А ты?
Голос не отвечал.
– А ты? – повторила вопрос Вики.
– Я буду защищать тебя… – ответил шёпот.
– От чего? – спросила девушка.
– От всего, – после небольшой паузы, ответил хранитель.
– И от всего сможешь защитить?
– Почти, – ответил он. – Я могу забирать тебя из этого мира, пока опасность не минует… Но есть то, от чего я защитить не смогу…
– И что это? – так как это был сон, в голосе Вики даже не ощущалась тревога.
Хранитель не отвечал.
– Здесь есть ещё такие, как ты? – задала другой вопрос девушка.
– Остался ещё один, – ответил он.
– Он сильнее тебя?
– Да… Он сильнее. И даже ты не поможешь мне одолеть его, как помогла в этот раз…
Вики молчала, и он так и висел перед ней, словно ожидая следующего вопроса… Девушка во сне будто заставляла себя выбрать правильный.
– В чём моё предназначение? Кому и для чего я понадобилась?
Она сама поняла, что ошиблась с выбором.
Фигура, что висела перед ней, осталась безмолвной.
– Ответь мне… – не смогла сдержаться Вики.
Как она ни старалась, сон решал за неё…
Он шевельнулся, а затем медленно наклонил к Вики голову… Девушка видела своё отражение в его огненных глазах, сгорала в языках пламени…
Хватая ртом воздух, Вики рывком села на постели. Сон оборвался.
«Лина из того же мира, что и её хранитель?.. – это была первая мысль, которая ворвалась девушке в голову. – Но она же… Неужели она жива?! Он говорил так, будто… Или, речь вовсе не о Лине? Чарна? Но нет…»
Мысли, сменяя друг друга, каруселью понеслись в голове, и Вики, откинувшись на подушку, устремила взгляд в потолок.
«Что же скрывается за этим? От чего он не сможет меня защитить? Зачем и кому я нужна? Что же это всё значит?»
Утром девушку разбудил яркий луч солнца, который подобрался к её лицу. Вики всё ещё чувствовала себя разбитой, будто и вовсе не спала. Впрочем, её сон и впрямь нельзя было назвать безмятежным.
На этот раз Чалонг ждал её в кресле, напротив окна.
Не успела девушка присесть, как на столике появился аппетитный завтрак, и Вики, не стесняясь, накинулась на еду.
– Я подверг тебя опасности, – серьёзным тоном произнёс куратор. – Просто я и подумать не мог…
– Всё в порядке, – ответила Вики, потянувшись за очередной тарелкой. – Это было маловероятно…
– И всё же… – сокрушался он. – Ты была на волосок от гибели… И с чего я, старый дурак, подумал, что это будет для тебя лёгкой прогулкой?
Вики вздохнула.
– Ну, я тоже не ожидала, что встречу… такое – произнесла она. – Но я очень рада, что сумела его остановить – иначе он натворил бы дел…
Чалонг внимательно посмотрел на неё. Он не ожидал от девушки такого понимания.
– Ну, он и так успел натворить, – ответил куратор. – И ты права: не окажись ты на его пути, дальше было бы хуже…
Вики, продолжая жевать, пожала плечами. На этот раз она чувствовала, что в этом есть и её заслуга, а не только её хранителя. Как признал он сам, без неё он бы не справился…
– Так что это было? – спросил куратор. – У него оказался такой же талант, как у тебя?
– Да, в некотором роде, – ответила девушка. – Помнишь, я показывала тебе клеймо на затылке?
Чалонг кивнул.
– Думаю, что у моего противника было такое же…
– Ты так и не разобралась, что это? – спросил куратор.
– Нет, – ответила Вики. – Но это наделяет меня той самой таинственной и мрачной силой, которая, можно сказать, действует помимо моей воли.
Чалонг задумчиво молчал.
– Очень хотелось бы разгадать эту загадку, – потерев подбородок, наконец, произнёс он. – Но у меня пока совершенно нет каких-либо внятных предположений. Разве что, очевидно, что кому-то ты очень понадобилась… И вот пока в толк не возьму, то ли тебя хотели защитить от чего-то, то ли сделать орудием нападения…
Вики кивнула.
– Я тоже очень хотела бы это понять…
– Думаю, тебе ещё предстоит во всём этом разобраться, – произнёс Чалонг. – А пока просто знай, что благодаря этой таинственной силе миллиарды людей избежали большой опасности – не выйди Цирпор из игры, Тиана не смогла бы его остановить. Он хотел быстрее покончить с этим, и взяться за другое, но…
Вики довольно улыбнулась. Она была очень рада, что её мрачный хранитель совершил что-то хорошее, даже если это не входило в его планы.
– Теперь целые четыре планеты имеют шанс на более-менее спокойную жизнь, – продолжал Чалонг. – Артала, Цула, Тив, Гитерла…
Тив… Откуда Вики было знакомо это название? Девушка вспомнила, что так называлась планета, где они с Линой и Эдом встретили Домиана Фрая…
Девушка нахмурилась. Это небольшое обстоятельство ещё поднимало для неё ставку в том поединке… Хорошо, что она об этом не знала, а то справится с волнением было бы ещё сложнее.
– Ты произвела большое впечатление, – продолжал Чалонг. – И это ещё мягко сказано. Они и впрямь считали Фацуса непобедимым, и даже твои секунданты заранее смирились с поражением. Но теперь, без вмешательства Цирпора, Тиана сумеет повернуть ситуацию в свою пользу…
– Скажи, – перебила Чалонга Вики, – а что ты знаешь о планете под названием Тив?
– Тив? – удивился куратор. – Да ничего особенного… Самая обычная планета, с зачатками техногенной цивилизации… Почему ты спрашиваешь?
Вики вытерла губы салфеткой.
– Ну, там живёт один мой знакомый…
К удивлению Чалонга, Вики поведала ему историю Лины, рассказала про посещение ими Домиана Фрая. Девушка была совершенно уверена в том, что куратору можно доверять, и хотела услышать его мнение…
– Да, нити судьбы и впрямь запутанны, – произнёс Чалонг, выслушав её рассказ. – И ты говоришь, что этот Рихэддарт может вмиг оказываться там, где пожелает?
– Да, и менять внешность…
– Ума не приложу, кто это может быть, – задумался Чалонг. – Мне доводилось слышать о некоем таинственном народе, что пришёл из другого мира… Существует поверье, что именно они стали учителями для тех, кто был первыми людьми в самой первой Вселенной, что существовала задолго до появления наших наставников, Увров… И якобы те, кого я считаю «демонами», являются потомками тех самых первых людей… Но… Я уже и не знаю, что чему предшествует, и где берёт начало история этого мира…
– От кого ты слышал эту историю? – вдруг, неожиданно для себя самой, спросила Вики.
Чалонг задумался.
– От одного старика… – ответил он. – Его звали Дагмар… И это была самая таинственная личность, что мне доводилось встречать…
К своему несказанному удивлению, Чалонг услышал, что и подруга Вики – Лина упоминала это имя…
– Поистине, пути, которыми ведёт нас судьба, неисповедимы, – вздохнул куратор. – И я, если честно, чувствую себя лишь беспомощной куклой, ничтожным винтиком в этом замысловатом механизме…
– Скажи, – обратилась к нему Вики, – а что это за медальон, который ты передал мне? Как ты его называл, «Щит Ардара»?
– Да, – ответил Чалонг, – Щит Ардара… Но я рассказал тебе всё, что знал… В этом была моя цель… В том, чтобы передать его тебе…
Вики вынула из-за пазухи свободно висящий диск, о существовании которого то и дело забывала, и, в который раз, попыталась понять его назначение.
– Я не могу тебе помочь, – пожал плечами куратор. – Но уверен, что в своё время тебе всё станет ясно…
Оба снова ненадолго замолчали.
– То, что происходит с тобой… – пытаясь подобрать слова, нарушил молчание Чалонг. – Я уверен, что всё это – не просто так. Ничто не происходит случайно… – произнеся свою излюбленную фразу, он улыбнулся, понимая, что повторяет её, пожалуй, слишком часто. – Я много повидал, но твой случай – и впрямь особенный…
Так что, думаю, они выйдут на тебя, рано или поздно, ведь такими талантами не разбрасываются. И – как знать, может, тебе уготована участь личного гвардейца при вожде или даже властелине… А там ты уже решишь, как этим лучше распорядиться, как и моим архивом…
Вики подняла на Чалонга грустный взгляд. Слова куратора напомнили девушке, что ему осталось недолго…
– Кстати, сама того не подозревая, ты можешь познакомиться с тем же Троозом, – продолжил Чалонг. – Он очень любопытен, и ты даже не поймёшь, кто перед тобой… Постарайся воспользоваться этим, или любой другой возможностью, что представится, чтобы завершить то, чему я посвятил остаток своей жизни…
Они ещё долго говорили, обо всём на свете.
Помимо всего прочего, куратор надёжно запрятал в память Вики координаты его базы, а также все возможные пути к ней. Затем он вернул девушку на корабль Шата «Командора» Барту, к несказанному облегчению последнего.
Замявшись, Чалонг произнёс фразу, которая навсегда впечаталась в память Вики:
– Мне было видение, и сейчас, пожалуй, я начинаю его понимать… – сказал он. – Твоё предназначение в том, чтобы положить конец всему этому…
Как ни хотелось девушке оттянуть момент расставания, в конце концов они обнялись и простились. Вики тяжело вздохнула, и Чалонг «Зверь» отечески похлопал её по спине.
– Прощай, принцесса! – прошептал он. – Я верю в тебя…
Остаток дня Вики провела в компании своих новых товарищей, которые всё это время гадали, куда же она запропастилась.
Девушка сообщила «Командору», что решила остаться в отряде, и тот, не скрывая радости, приветствовал её решение.
Вечером все собрались в комнате отдыха.
С бокалом вина в руке, Вики, под всеобщие одобрительные смешки, обмениваясь остротами с Ричи Маврисом, чего сам Ричи от неё никак не ожидал. Затем Трига Каур и Лорри Вестаран учили её играть в какую-то запутанную карточную игру.
Весь вечер Вики проболтала с Чарной, с улыбкой выслушивая её замысловатые теории.
Никто из товарищей и не предполагал, в чём девушке пришлось участвовать.
Через несколько дней Вики узнала, что их отряд, который должен был получить небольшое пополнение, перебрасывают в систему Канлана, где их ждёт новое задание… И руководить этим заданием предстояло новому куратору, так как куратор Чалонг сложил с себя полномочия и бесследно исчез…
По щеке Вики, которая после этих слов успела отвернуться, чтобы избежать пытливого взгляда Чарны, скатилась слеза…
Глава 27. Монстр
Сегодня его вновь посетило это почти забытое чувство… Та сила, что владела им, опять дала о себе знать. И он, к собственном удивлению, был почти рад этому…
Однако сейчас к ожиданию скорого призыва примешивалось странное ощущение – энергия его хозяина наполняла его, делая сильнее, чем когда-либо… Раньше он никогда не ощущал подобного, не ощущал их связи… Он лишь отдавал, но не получал взамен… А теперь… Теперь тот, кому он служил, делился с ним своей собственной силой…
Но вместе с этой энергией появилось и странное предчувствие: этот вызов навсегда изменит его безвременное существование… Или прекратит его…
А может, он просто отвык? Ему казалось, что он давно забыт, но нет… Он долго ждал, но, как ни странно, ожидание вовсе не тяготило его, оно просто стало нормой бытия… Или было таким вечно?
Плывя над зеркальной дорожкой под изменчивым розовым светом, он не хотел торопиться. Всё равно не успеть, не нырнуть так глубоко, чтобы не слышать этот зов… Но ведь он только что был рад ему? Или нет?
Его жилище – подобный искрящемуся алому пламени остроконечный замок – светился за спиной огромным кристаллом, медленно и непрерывно меняя свои очертания. Скоро придёт пора возвращаться…
Вдоль дорожки искрилась хрустальная поросль, вытягивая во все стороны острые иглы. Истончаясь, они пропадали, и на их месте начинали расти новые.
Весь этот странный мир жил какой-то неспешной, постоянно меняющей форму жизнью. Неизменной была лишь показавшаяся впереди чёрная и абсолютно неподвижная поверхность бескрайнего озера Тэ…
Странно, он вдруг вспомнил его название…
Он редко приходил сюда – посылаемые озером видения нарушали покой, наполняя душу смятением. Но сейчас ему нужна его сила…
– Грайденмар… – пронесся в абсолютном безмолвии тихий шёпот.
Он смутно понимал, что это не его имя, но обязан был откликнуться на призыв… Но сначала озеро… Сила… Больше ему ничего не было нужно… Озеро давало всё, нужно было лишь приходить сюда, время от времени…
Он был уже на берегу. Озеро притягивало, манило к себе. И на этот раз он чувствовал: оно должно многократно усилить ту странную энергию, что вложил в него хозяин…
Погружаясь в озеро, он словно проходил сквозь зеркало – сначала по колено, затем по пояс, по грудь. И вот он уже полностью скрылся под чёрной гладью. В тот же миг бескрайняя синева и свет окутали его…
Он вновь обрел себя. Осознание того, что несвободен, заполнило душу яростью. Если бы он мог навсегда заглушить зовущий его голос… Но нет… Он не смеет… Он вспомнил, как всё началось – по его же собственной глупости… Тот странный гость, которого он встретил… Любопытство… Как дорого оно ему обошлось…
Он вспомнил все свои прежние вызовы, всё, что он выполнял по чужой воле… Но как давно это было… Бессчётные годы прошли с тех пор.
Уже очень долгое время никто не беспокоил его, тем не менее заставляя обретаться в одиночестве в этом заброшенном уголке его родного мира, в этой клетке, куда никому не было доступа…
А за пределами этой клетки мир был прекрасен… Удивительные, переменчивые и в то же время незыблемые, бескрайние просторы… И тишина… Полная тишина…
Такие, как он, были единственными живыми существами этого мира, да и их было крайне мало. Когда-то он знал их всех… И сейчас ему захотелось вновь встретиться с ними. На это уйдет много времени – мир огромен, и они бродят по нему наедине со своими мыслями. Но тем интересней долгие встречи…
И всё же даже здесь, под гладью Вечного озера, что-то чуждое появилось в его душе…
За время своей неволи он не раз оказывался в совсем других, непривычных и причудливых местах, и они манили его снова и снова… И теперь он мыслил иначе…
А что, если убить? Убить сородичей, которых встретишь? Забрать их жизни, как он забирал жизни других… Что будет тогда?
– Грайденма-ар! – вновь раздался призыв.
Пора было возвращаться… Он вновь возник на берегу, словно из воздуха.
И снова всё забылось… Он наполнился силой и холодом… Осталась лишь готовность исполнить давнюю клятву…
Неспешно плывя над зеркальной тропой, он видел прекрасные кристальные цветы, горевшие, словно звёзды… Они провожали его…
Он потянулся к ним, и цветы осыпались битым стеклом… Но на месте одних тут же появились новые…
Вот уже показался алый замок с башнями, которые словно истаивали, пылая холодным хрустальным пламенем…
В огромном зале, на кристальной, светящейся изнутри стене, чуждым лоскутом висела эта странная картина – обычно чёрная и несуразная… Картина… Странное, незнакомое слово… Или знакомое?
Картина просветлела… Изображение всколыхнулось, будто кто-то перевернул страницу огромной книги… Да, именно так всё это называется в том мире, что манит его… Может, он задержится там надолго… Но это значит, что он нужен хозяину, и это – главная награда…
Оставался последний призыв.
– Грайденма-а-ар! – позвал его голос…
Картина наполнилась ослепительным светом, и он, неспешно, шагнул туда…
***
С огромной скоростью меняя свои очертания, выбрасывая во все стороны острые, как клинки, многочисленные конечности, переливаясь изнутри, он появился из раскрытой книги старого чародея…
Его угловатое кристальное тело, лишённое лица, выражало покорность… И он ждал лишь приказаний своего хозяина, готовый беспрекословно их исполнить…
– Убей её! – крикнул Курз Шахал, окруженный призрачным куполом, который пока что надёжно прикрывал его.
Синта попятилась. Не успевала она разделаться с одним, как тут же появлялся другой.
В следующий миг она исчезла, и свечение внутри кристального монстра разгорелось ярким пламенем. Но от этого он стал только больше, а его иглы, вырастающие одна из другой, – лишь острее…
Задыхаясь от наполнявшей монстра чуждой, враждебной энергии, Синта вновь появилась на своем месте.
Монстр бросился на неё, заполнив острыми, как бритвы, конечностями всё пространство комнаты. То, что в его мире казалось неспешным, здесь двигалось с огромной скоростью. Стены вокруг светились – комната превратилась в ловушку…
Деваться было некуда, и Синте ничего не оставалось, как уйти из этой реальности, ступить туда, откуда не так-то просто было вернуться…
Теперь комната и чудовище, которое выполнило свою задачу, виделись ей словно сквозь пелену. Надо успокоиться, подумать, а затем…
Но тут колдун, с радостным криком, кинулся к ней, и слова неизвестного Синте заклятья вспыхнули и погасли, запечатав выход. Пелена помутнела.
И за ней, за этой мутной пеленой, маячила мерзкая, издевательская ухмылка Курза Шахала…
С этим, третьим по счёту его «питомцем», она не смогла совладать… Но ведь это, на вид, был самый обычный «тарши»… Да, они – редкость, и огонь, как таковой, был им почти нипочём, но всё же он не должен был стать проблемой…
Курз Шахал и подобные ему собирали существ с разных планет, с разных миров, и подчиняли их своей воле, заключая в свои громоздкие фолианты.
Синта никогда не одобряла магии призыва, считая её трусливой и аморальной. Ведь они, «ловчие», подчиняли себе не только зверей… И тех несчастных, что попадали к ним в руки, вроде этого «тарши», они превращали в безумцев, стирая их личности, не давая им покинуть отведённого им удела. И заставляли беспрекословно выполнять любые приказы…
К тому же, Синта считала магию призыва непрактичной – постоянно таскать с собой эти огромные, тяжеленые книги… Но на своей территории последователи этой школы всё же могли кое-что показать. И всё же, чтобы она уступила «ловчему»? Такого раньше не случалось…
– Не одна ты, Синта Гирс, теперь служишь новым покровителям, – улыбался Курз Шахал, возбужденно теребя свою короткую чёрную бороду. – Я тоже обрел силу! Ту силу, с которой ты не смогла совладать!
Синта спокойно смотрела на него, сквозь пелену, которая всё больше мутнела, будто затягиваясь морозным узором.
«Неужели и он понадобился в этой игре? – удивилась она. – Да уж…»
– Прощай, «Огненная ведьма»! – помахал рукой Курз Шахал. – Я слыхом не слыхивал про твоего Домиана, так что ты не по адресу… – Узор, покрывавший пелену, почти полностью затянулся. – Но рад, что ты заглянула – старые счёты, сама понимаешь… – Тут лицо его исказила злобная гримаса, но Синта уже этого не увидела. – Оставайся там, куда я тебя загнал! Навеки!..
Глава 28. Политик
За широким окном просторного кабинета, расположенного на девяносто восьмом этаже престижного бизнес-центра, кипела ночная жизнь огромного мегаполиса. Казалось, что Ландия, столица Тариды, никогда не спит.
Среди мерцающих огнями небоскребов бесконечным потоком проносились болиды, развозя пассажиров по бессчётным увеселительным заведениям. Народ толпами стекался в огромные торговые центры, где сегодня, с полуночи, можно было купить любые товары с отличным дисконтом. Ночь скидок и веселья только начиналась…
Алвис Тайт, невысокий мужчина лет тридцати пяти, с аккуратно зачесанными назад волосами, живыми серыми глазами и тонкими губами, криво усмехнулся и отошёл от окна.
– Послушай, мне это необходимо, – обратился он к здоровенному смуглому парню, который развалился в кресле, закинув ногу на ногу. – Мне нужно побыть одному…
Парня звали Зак Парс, и он был старым другом Алвиса.
– Ну так закройся здесь, или езжай к себе – кто тебе не даёт? – буркнул Зак. – Но шататься по улицам…
– Это не то… – возразил Алвис. – Мне нужно пройтись, привести мысли в порядок. А я не могу сосредоточиться, когда чувствую взгляды твоих ребят.
– Ты сильно на этом циклишься, – ответил Зак. – Просто считай, что их нет.
– Да в том-то и дело, что не могу! При всем желании… – возразил Алвис. – Я-то знаю, что они там…
Было видно, что Заку тяжело давался этот ставший уже традиционным спор.
– И ты хочешь, чтобы я, начальник твоей охраны, просто отпустил тебя одного? – медленно произнёс он. – Зачем тогда я вообще нужен, если ты постоянно будешь сваливать? Мы и так носимся за тобой целыми днями, а ты то и дело пытаешься улизнуть. Честно, я уже порядком устал!
– Вот и расслабься! – Алвис примирительно улыбнулся. – Обещаю, что это – в последний раз. В виде исключения…
Зак тяжело поднялся. По сравнению с Алвисом, он казался просто гигантом.
– Как понял, переубеждать бесполезно… – вздохнул он. – Ну и, в конце концов, ты здесь босс. Но говорю тебе…
Алвис хлопнул друга по плечу.
– Ничего со мной не случится, – снова улыбнулся он. – Прогуляюсь пару-тройку часов и пойду спать – домой, под надзор. Только обещай, что на это время оставишь меня в покое. Если увижу хоть тень – реально обижусь…
После небольшой паузы Зак кивнул.
– Ладно, но будь осторожнее… – вздохнул он. – И зайди к гримеру – пусть хоть бороду с усами наклеят…
– Договорились! – кивнул Алвис.
Взяв куртку, Алвис Тайт, наконец, вышел из кабинета.
На этот раз ему с большим трудом удалось уговорить старого товарища немного ослабить свою железную хватку. Алвис ценил его за безграничную преданность, и не хотел обижать.
«И ведь всё равно приставит кого, – покачал головой он. – Посчитает, что мне будет достаточно просто не знать об этом… Если испортит мне этот вечер, придётся с ним серьёзно поговорить».
Спускаясь на лифте, Алвис не стал останавливаться на третьем этаже, где располагалась наземная посадочная площадка – болиды поднимались из потока и подбирали пассажиров. Вместо этого лифт спустил его на четыре этажа под землю.
Нажав кнопку наручного коммуникатора, он заказал такси, и буквально через минуту болид уже скользил по стоянке бизнес-центра. Стоянка была пустынной – рабочий день давно закончился и народ разъехался.
Алвис уселся на сиденье и назвал адрес. Болид рванул вперёд, и вскоре стал частью оживленного потока.
На поверхность он вынырнул лишь на окраине города.
Старый сорокаэтажный дом, в котором прошло детство Алвиса Тайта, снесли четыре года назад. Но, к счастью, на этом месте обустроили небольшой сквер. И пусть это был далеко не его привычный и родной двор, Алвис всё равно любил приходить сюда.
Вот и сейчас он несказанно обрадовался, что его любимая лавочка была свободна. Впрочем, аллея была почти пустынна – лишь вдалеке можно было заметить жавшуюся друг к другу парочку. На землю то и дело падали крупные капли, предвещавшие дождь, и Алвис поглубже надвинул капюшон. Ничто не заставит его отказаться от того, чтобы хоть немного побыть здесь в одиночестве…
В этом месте оживали воспоминания, приходили давно забытые образы, лихорадочно несущиеся мысли замедлялись, выстраиваясь в упорядоченные цепочки. Сложное вдруг представало ясным и простым, и ему становилось легко и спокойно. В общем, это было его «место силы». А сила Алвису Тайту сейчас требовалась, как никогда.
Казалось бы, в его жизни, наконец-то, появилась четкая и ясная цель. Да и возможность достичь её, на удивление, представилась. Он должен был хвататься за эту возможность обеими руками, но не тут-то было… Что-то подсказывало, что путь, на который он ступил, будет очень нелёгким… И не раз судьба поставит его перед сложным выбором, к которому он, вполне вероятно, окажется не готов… Да он и не представлял, как к этому можно быть готовым – распоряжаться судьбами людей, их жизнями… Но ведь, если не он, так другие…
Да и стоит ли так переживать на этот счёт? Может, пора, наконец, прекратить влезать в шкуру каждого встречного? Если он не сумеет совладать с собой, то путь в большую политику для него заказан… Это всего лишь «люди»: избиратели, рабочие… Солдаты, в конце концов…
Проблема была как раз в том, что Алвис Тайт хорошо относился к людям «в целом»… Как мы порой испытываем беспричинную приязнь к случайным попутчикам, когда сами пребываем в хорошем настроении. И пусть его настроение далеко не всегда было благодушным, Алвис изо всех сил старался воспринимать жизнь именно как забавное путешествие, с интересом разглядывая каждого, кто встречался у него на пути. Так, давным-давно, советовал ему старый друг…
Теперь же, по мере сил, он старался заглушить в себе это чувство. Каждый из этих людей – закрытый мир. И то, что случается с другими, мало волнует тех, кого напрямую не затронуло. Вот и хорошо. Да, если намерен вести жёсткую политику (а иного варианта он не видел), то без жертв не обойтись. Но те, кто останутся в стороне, продолжат жить своей жизнью. И, пожалуй, ни в чём не будут его обвинять… Скорее наоборот, если правильно подойти к этому вопросу.
Никому ни до кого нет дела. Все живут лишь своими собственными интересами…
И каждый – сам за себя…
А с этой эмпатией давно пора кончать! То, что составляет твоё собственное «Я», важно лишь для тебя и понятно лишь тебе. Никому больше по-настоящему не интересны ни твои воспоминания, ни впечатления, ни памятные вещи и места, ни истории о твоих родителях и тебе самом… Все те мелочи, от которых тебе становится тепло на душе. Всем интересна лишь их собственная персона, их собственный путь, их собственный «успех». Но по-другому было бы очень трудно жить. Этот эгоизм и эгоцентризм – наша защитная реакция. Если окунаться во внутренний мир каждого встречного, то, так или иначе, начнёшь сопереживать всем и переживать обо всём на свете. И, рано или поздно, просто сойдёшь с ума…
Лишь не так давно Алвис, не без помощи, начал выбираться из этой трясины.
Он уже довел себя до того, что у него исчезло то самое чувство «собственной исключительности». Его чувство собственного «Я» стало каким-то размытым. Он ощущал себя ничтожным, самым заурядным человеком. И вроде – мысль абсолютно правильная, но от этого становилось лишь сложнее.
Действительно, трудно жить, когда начинаешь смотреть на себя со стороны. Нервирует каждый шаг, каждое слово, каждый жест… Перестаешь считать себя правым «априори», перестаешь верить в непогрешимость собственных ощущений и мыслей, и в то же время понимаешь, что и мысли других заслуживают не большего, но мало кто из этих «других» это осознаёт…
Какое интересное слово: «окружающие»… Но для них, этих самых «окружающих», декорацией являешься ты сам, даже если от тебя, в конце концов, зависит их благополучие. Ты – вовсе не что-то интересное и значимое, а просто эпизод, который сегодня промелькнул перед глазами. Актёр, а то и просто статист в этом «театре теней»… У каждого встречного свои мысли, свои переживания, свои устремления. Но ведь у каждого, ну, или у многих – своё тепло… И, если заглянуть за портьеру, мысли этого встречного могут оказаться неожиданно светлыми и интересными, под стать твоим собственным. Вот только за портьеру не пускают так просто… Это право нужно заслужить, а на это порой нет ни времени, ни возможности… Это его собственная «портьера», особенно в юности, была распахнута настежь, но и туда не особо-то стремились заглядывать.
Впрочем, это было давно, и с тех пор многое изменилось…
И всё же полностью заглушить это пока не получалось. Он не просто понимал умом, что каждый, кого ты встречаешь – такое же «Я», смотрящее на мир изнутри своей «оболочки», он по-настоящему ощущал это, будто влезая в чужие шкуры. Если бы те «деятели», в кругу которых он сейчас вращался, знали об этих его мыслях, они бы просто подняли его на смех… Для них всё было совершенно иначе. И если раньше он не понимал их, и даже порой испытывал отвращение, то теперь думал, что иного пути для политика просто нет… В любом случае придётся пренебрегать чьими-то интересами, так или иначе.
Так, может, отказаться от борьбы, уступить своё место тому, кто к этому готов? Это как в сказке, что он читал в детстве, когда в дорогих с виду башмаках, что украл у злого помещика юный пастух, внутри торчали «волшебные гвозди»… А он, Алвис Тайт, наверное, пока не готов ранить об эти гвозди свою кожу, тем более, такую тонкую…
Но разве он, подобно тому глупому пастуху, просто хотел покрасоваться или стать богачом? Нет… Он шёл в политику как раз затем, чтобы сделать жизнь людей лучше! Он видел кучу нереализованных возможностей, и полагал, что знает, куда идти… Именно он, Алвис Тайт, знает, как лучше распорядиться в том числе и «человеческими ресурсами»… И даже готов, если придётся, решительно преодолевать сопротивление, «людям во благо»… Вот только… Вот только не станешь ли ты таким же злым, как тот помещик в сказке, если бесскидно будешь таскать башмаки с гвоздями?..
Если не избавится от этого проклятого чувства, то каждое решение будет колоть… Вот кто-то проклинает тебя за то, что лишился работы, кто-то не вернулся с войны… А кому-то просто не нравится твоя рожа… Может, в какой-то момент, ты просто «слетишь с катушек», наплюешь на всё и вся?
Если честно, именно этого Алвис и боялся больше всего. Он, человек крайностей, боялся, что от той самой чуть ли не абсолютной эмпатии быстро скатится до полнейшего равнодушия и даже презрения к людям, полностью перестанет считаться с их интересами. Для него всю жизнь всё было либо белым, либо чёрным… А истинные политики, пожалуй, должны жить в «серой зоне», всё сознавать, но оставаться беспристрастными. А он сумеет так? Или его с одного края качнёт на другой?
Порой Алвис чувствовал в себе непонятную и пугающую тьму, что таилась внутри, и вздымала какую-то мрачную и затхлую воду из самых потаённых глубин его души… Если это не первая его жизнь, не первое воплощение, то он не был уверен, что когда-то не был законченным, беспринципным негодяем…
Да, он действительно опасался того, что станет неразборчив в средствах. Первый шаг уже сделан – разочарование в людях (а скорее, в своих идеалах) всё больше укоренялось в нём…
Да, никому ни до кого нет дела… Даже те, кого ты считаешь близкими, относятся к тебе лишь «до определенной степени», в зависимости от обстоятельств и момента… А в детстве верилось во что-то совершенно другое… В какую-то настоящую любовь, в беззаветную дружбу, искреннее участие, доброжелательность и неподдельный интерес… В возможность раствориться в других, став их частью, чтобы и они также растворились в тебе самом, и вы стали единым целым… Откуда он нахватался этой чуши?!
Люди, подавляющее большинство, – эгоисты. А порой и сволочи…
Немногие способны подняться на ту высоту, чтобы не злорадствовать, не злословить за спинами других, не предаваться этой тайной внутренней радости, наблюдая, как кто-то оступился… Не обсуждать и не осуждать… А кто-то вообще упивается чужими страданиями…
Даже те самые близкие, если копнуть глубже, мерят всё собой. Что будет после твоего ухода? Будут слёзы и причитания о том, что ушедший их оставил, о том, чего они сами лишились, о том, что остались одиноки… Но вряд ли кто-то поставит себя на место ушедшего, окунется в его последние страхи, в его последние мысли, ощутит безысходность, почувствует его неизбывную тоску от расставания с этим миром… И уж точно никто не разделит с ним агонию, когда уже никаких мыслей не остаётся…