Наследие. Том второй (2016—2017)

Высоцкий

Я гитару настрою и спою про Высоцкого песню,

Не про то как он жил, как он пел, как он пил, кем он был,

Может быть, вам узнать и об этом теперь интересно,

Но я песню спою лишь о том, как он жизнь любил…

Он давно в небесах. Может с Богом давно подружился.

Но про нас не забыл. И он в нас, как и прежде, живёт

На порочной земле от безмерной любви чуть не спился…

Всё проходит – и жизнь и любовь. А Высоцкий – поёт!

Баритон его хриплый день и ночь в нашем бренном эфире,

На могиле цветы и поклонниц великая тьма…

Он бессмертье обрёл самым первым в физическом мире —

Чином этим его удостоила Вечность сама…

Надо так жизнь любить, чтоб до смерти ей всей отдаваться

И спектакль не играть, не играться, а жизнь свою жить,

Так, чтоб в душах чужих навсегда своим парнем остаться,

Не бояться уйти, не бояться со смертью дружить…

Много песен уже про него я за годы те слушал,

Пока мы без него. Нет, не правда, он с нами, он здесь!

Он свою и мою выворачивал песнями душу,

Потому что он в них весь Высоцкий. Как был и как есть…

Окуджава

Голос тёплый его согревал мою душу,

Когда было мне плохо, когда был одинок.

Его голос с пластинки я неделями слушал…

Было больше бы времени —

Вечность слушать бы мог.

Про бумажных солдат и про розу в стакане,

Про Судьбу и Надежду и про шар голубой…

Я не думал о том, вдруг однажды не станет

В этом мире его. Унесёт ли с собой

Свои добрые песни или здесь их оставит

Он ведь им – не певец, он от Бога поэт.

Или может кого-то за себя петь заставит,

Может, просто пластинки, но его то ведь нет!

Нет его – нет Арбата. Всё давно изменилось.

И Москва его песни здесь давно не поёт…

Ну, а мне Окуджава ночью снова приснился,

Как с гитарой своей по Арбату бредёт…

У каждого свой путь

По жизни я иду как по канату —

На первый раз я может и дойду,

Но если захочу пойти обратно,

То непременно в пропасть упаду…

Идти вперёд – закон канатоходца —

Всегда вперёд и только лишь вперёд!

Но если вдруг в лучах чужого солнца

Остановлюсь. Лишь слава не умрёт…

Но не моя. Того – кто был здесь первым

И первым тот канат преодолел…

Всю жизнь мы ходим по канатам-нервам,

Но где-то должен быть тому предел!

…Канат – всего лишь крепкая верёвка,

А я хожу по лезвию ножа…

Причём туда-сюда без остановки,

Хоть иногда под пятками душа.

У каждого свой путь и правосудие:

Кого верёвка ждёт и нож кого…

Не нам решать, кем в будущем мы будем,

А может быть не будет ничего…

История любви

Историю любви своей пишу,

Но только что-то нужных слов не нахожу,

Тех прошлых слов лишь про любовь,

Про то, как я к тебе, любимая спешу…

А вместо слов одни метели за окном

И мысли в голове лишь об одном,

О том, что ты там где-то ждёшь

И обо мне грустишь опять, моя любовь…

Историю любви своей пишу,

И от восторга я почти, что не дышу,

И кровь кипит, перо скрипит,

Но нужных слов лишь про любовь не нахожу…

А вместо них один на небе лунный лик

И я склонившийся над прозою старик…

…А ты всё ждёшь, моя любовь,

Когда люблю тебе скажу без лишних слов.

Скрипка Паганини

В красавице Одессе, что у моря,

Играла скрипка. И шумел Привоз…

Скрипач – одесский Паганини – дядя Моня

В последний раз сюда её принёс.

Чтобы отдать её после концерта

Какому-то барыге за долги…

Ведь говорят, что музыка бессмертна,

Но и у музыки, выходит, есть враги.

А скрипка та не пела, а рыдала,

Как – будто понимала, что к чему,

И не по-человечески страдала

По скрипачу, по Моне своему…

Божественная музыка, ей-богу,

Предназначалась Богу в этот раз,

Чтоб он услышал и помог немного

Лишь одному из миллионов нас.

Возможно, Бог и слышал всё и видел,

Но Моне Бог сегодня не помог.

Быть может, Моня, чем его обидел,

Но музыкой обидеть он не мог…

Играла скрипка, души разрывая,

И слёзы вырывая с наших глаз,

И музыка её была живая —

Про Моню и про каждого из нас…

Играла скрипка на Привозе шумном,

А по Привозу шёл двадцатый год…

И кто-то из ЧК нашёлся умный —

Того барыгу взяли в оборот.

Вновь музыка играла, но не долго,

Пока и Моню с ней не увели…

Хоть человек, конечно, не иголка,

Но Моню больше так и не нашли.

И скрипка вдруг куда-то с ним пропала…

Никто не знает и до наших дней.

Ну, а она на небесах давала

Тот прерванный концерт. И Моня с ней…

Шерше ля фам

Не зря французы говорят:

Ищите женщину. Ищите!

А как найдёте, не спешите…

(Язык французский изучите)

Шерше ля фам. Шерше ля фам!

Жаль, не сильны вы во французском,

И чужд вам, в общем-то, Париж,

Но в захолустье нашем русском

Париж увидишь, когда спишь…

Бульвар вам снится Сен-Жермен

И вы на нём – красавец русский —

Вполне приличный джентльмен,

Не говорящий по-французски…

Шерше ля фам, шерше ля фам —

А без неё хана здесь вам!

…Зачем вам, мальчики, французский,

Чтоб охладить любовный пыл?,

Особенно всем тем, кто русский

В родной России подзабыл…

Там вас не ждут, да и красавицы —

Все из Торжка да из Твери…

И мужики лишь те им нравятся,

Кто по-английски говорит!

…Не лучше ль, чем «шерше ля фамить»,

В деревню съездить в гости к маме?

Издержки революции

– Гражданочки, у нас теперь свобода!

Кричал с трибуны явный ловелас.

Но в октябре семнадцатого года

Другой ему пришёл на смену класс.

– Товарищи, долой буржуев свору!

Теперь вы все для каждого из нас…

История попёрла сразу в гору,

Когда легло полкласса на матрас.

Теперь же говорим мы про издержки

И не ищите в правде вы изъян.

Ведь было: комисарши и консъержки

Вставали в очередь с утра к чужим мужьям…

Ведь революции нужны и командиры,

И те нужны, которых бы вели…

И вот по разнарядке шли в квартиры

Чужие жёны, но не за рубли.

Не говорите: это же позорно!

Ну, перегнули кое-что в ЦК,

Ведь есть у них отдел по беспризорным

И всё, как видите, у партии в руках!

…Простите, ради бога, за издёвку,

Всё было – всё прошло. Что говорить,

Но только мне за партию неловко,

Глядишь, могли б Европу покорить…

Коля Нема

Мне сразу скажут: для стихов не тема

Писать про всяких разных дурачков,

Про тихвинского, скажем, Колю Нему…

На них не заработаешь очков,

Не заработаешь ни славы и ни премий,

Возможно Сталинских и Ленинских, даст бог…

О партии напишешь – будешь в теме!

О дурачках – не пустят за порог

Высоких, столь желанных кабинетов…

О том, что издадут – навек забудь!

Издательства – для правильных поэтов,

Но вовсе не для тех – каких-нибудь…

…А я из тех каких-нибудь, а значит,

Пора про Колю Нему написать

И выполнить поэта долг. Иначе

Никто о нём не сможет рассказать…

Кто он, откуда, я, увы, не знаю

Как и не знал, наверное, никто.

Давно его земля от нас скрывает…

И кто он был – больной или святой?

Вопросом этим вряд ли задаются

Живущие сейчас. Для них бы он

Сегодня был лишь тем, над кем смеются…

….А он для нас был – мастер похорон —

Смерть без него, похоже, не ходила

И даже просто не входила в дом.

Он незнакомцу выроет могилу

И помянёт, конечно же, потом…

Да и на свадьбы Колю приглашали

Для жениха с невестой – это честь…

И никогда нигде не обижали —

Не в каждом городе такой блаженный есть!

Но те дела, нас, тихвинских мальчишек,

Не трогали совсем – у нас свой мир…

Мы многое о нём от взрослых слышали

А посмотреть ходили лишь в трактир,

Где он бывал – с рожденья молчаливый,

Совсем не старый и не молодой

И не несчастный. Может быть, счастливый

С улыбкой детской, скрытой бородой…

Завидев нас, он часто суетливо,

Приют трактирный тут же покидал

Был взгляд его такой наполнен силой,

Хотя в душе он, видимо, страдал.

А мы за ним с дразнилкой: Коля Нема!

А иногда и камнем по спине…

Ну а потом за это непременно

Устраивала бабка порку мне…

И много я в своём углу тех басен

Наслушался от бабки про него.

Я с бабушкой теперь во всём согласен,

Да, поступали мы не хорошо…

Но тайна Колина для нас осталась тайной.

Блажен, кто верит, что он был святой,

Забредший в мир наш, может быть, случайно…

А если он лишь человек простой?

Не уж то б в нас сочувствие исчезло

И состраданье заменило зло?

Не знаю я! Скажу об этом честно.

Быть может, Коле просто повезло

И с нашим городом и с нашею эпохой —

Родиться и прожить, как Бог велел…

…А в век наш нынешний – дебильный и жестокий

Я Колей Немой быть бы не хотел!

Конец января

У января, ну, надо же случиться,

Ринит и с крыш обильно потекло…

Ему бы отдохнуть и подлечиться,

А он размазал дождик на стекло…

И поднялась его температура —

В термометре зашкалило за ноль…

Но не поможет январю микстура,

Хотя на вид он – видно всем – больной!

А нам как быть? И вместо шапок – маски

И вместо валенок – калоши надевать?

– Товарищи! Гуляйте без опаски —

Ринит – не грипп. Не надо забывать!

Спасибо друг, а мы и, впрямь, забыли

Что в понедельник выздоровеет он…

И как? А так! Ну, нам же объяснили:

Его морозный кончится сезон!

Фантазии

Фантазии – почти уход из жизни,

Почти самоубийство для души…

Скажу по-современному: я в лизинг

Взял бы одну за русские гроши.

И выкупил её бы раньше срока

И на свободу сразу б отпустил,

Ведь от неё мне никакого прока…

За прошлые фантазии простил

Себя давным-давно. Если серьёзно —

Мечты – одно. С мечтами хоть летай!

Фантазии же – это просто грёзы,

Ну, а за ними чьей-то крыши край…

Они нам не дают ни в Бога веры,

Не позволяют верить и в себя.

Они – лишь страхи наши и химеры

И сатане какая-то родня…

Все фантазёры – дети! И заложники,

И вечные рабы чужих утех…

И лишь мечтатели сумеют невозможное:

С мечтой своей прожить счастливый век…

Волчий аппетит

Приехал Волк в Лесную Думу…

Все шепчутся: что он задумал?

Другие прямо: будет толк,

Если приехал в Думу Волк…

А кто он Волк на самом деле?

Гадали звери и галдели,

А вышел вот такой финал:

Был Волк тот —

Серый кардинал…

А кто в политике не сведущ

То поясняю сразу вам:

В лесном отделе был заведующим

По всем финансовым делам…

На самом деле был лоббистам-

Тем самым, думским – финансистом…

Решал вопросы быстро, прямо:

Давал на лапу. Но и сам он

Себе на лапу взять не прочь:

Ведь выучить бы надо дочь…

И престарелую волчицу

Отправить в Ниццу подлечиться…

А остального – всем им хватит

А если, что себе доплатят

Из своих заячьих зарплат…

И хоть не всякий Волку рад,

Но что кричите – не кричите

Здесь всё вполне демократично

В карман дают – дела идут…

А будет плохо – продадут

Чего-нибудь. Ну, скажем – лес

И сберегут свой интерес…

У нас ещё полно лесов —

А в думе хватит голосов…

…Мораль сей басни без намёков

Без поучений. Но жестока:

Умерьте волчий аппетит!

…Но кушать, кто же запретит?

29 февраля

Сказал мне друг: день нынче не из лучших!

Ну, а по мне – обычное число…

Сегодня вновь не выдал шеф получки,

Да и дороги снегом занесло…

Всё как всегда. И что в нём не обычно?

Подумаешь, число в календаре!

Есть много лишнего и в жизни нам привычной

И в марте будущем и в прошлом январе…

Зато для демографии подспорье

И для страны рабочих столько рук!

Так что, мой друг, давай не будем спорить,

А то, не дай нам бог, отменят вдруг…

У нас ведь депутаты всё умеют:

Часы переводить – вперёд – назад…

Что ты сказал? И тронуть не посмеют?

А я то, думал, ты совсем не рад…

Блажен, кто верует

Блажен, кто верует и верой той живёт,

Кто Храм душе своей давно построил…

А вот когда меня Бог призовёт,

Что мне он скажет? И куда пристроит?

Уж точно не садовником в свой сад —

Там грешного меня святым не надо.

А ведь Христос и грешникам был рад

И поднимал с земли всех тех, кто падал…

Но что-то не стыкуется во мне.

Я жить иначе просто не умею.

Так, значит, мне всегда быть в вечной тьме?

Я – человек! Но права не имею

Быть там, где все – в бессмертии своём?

Ведь сам Христос на крест взошёл за это…

Тогда пойду к Христу и с ним вдвоём

Мы разберёмся с Богом этим летом.

Но ночью ангел прилетел. Сказал: не надо

Спешить к Христу. Такой ты не один.

Дождись свой день. Тебе все будут рады,

Особенно наш Бог – мой господин…

…Видать, святоши надоели Богу,

Видать, он по поэтам заскучал…

Ну, что ж, спасибо. Поживу немного.

Тем более, я Музу повстречал…

Любви метаморфозы

Душе моей не спится по ночам,

Летает где-то, выбравшись из тела.

Вернись, душа! Я ей всю ночь кричал

Она же меня слышать не хотела…

Есть у неё, видать, важней дела,

А от меня она за день устала

И поболтать на час-другой ушла

К твоей душе. И навсегда пропала…

Сошлись в ночи две родственных души —

Моя, твоя… Среди полночной тьмы

Про нас забыв, им некуда спешить —

Они же не стареют так, как мы…

Мы в молодости нашей также точно

С тобой не расставались до утра —

Хотелось нам любви – любви бессрочной…

А мы кричим душе: домой пора!

…Ночь за окном. И отдыхает тело

От бренных дел и мимолётных грёз,

И от души, которая летела

С твоей душой там где-то среди звёзд…

Но может, и не души там летают?

Но может это мы? Как и вчера…

…А души наши тоже так считают

И крепко спят в обнимку до утра…

Возвращение

Я в вокзальные двери прорываюсь как будто на волю

После долгой разлуки я в свой город обратно спешу,

Но не верят глаза, и тоска отзывается в памяти болью

От того, что я город – свой город здесь не нахожу…

Может, я перепутал и сошёл не на том полустанке,

Может мимо проехал иль мой поезд с названием «Жизнь»

Завернул не туда и не к той, как бывало порой, спозаранку

И теперь я стою и не там и негде и ору: «Зашибись»!

И никто меня здесь и не ждёт больше и не встречает,

И очнувшись от стресса, я ловлю в неизвестность такси,

Но таксист молодой город мой, к сожаленью, не знает,

А ты сердце своё – мне душа прошептала – спроси…

Может сердце тебе путь в далёкое детство подскажет,

Да и память заставь вспомнить всё и себя напряги,

Будь как в детстве своём —

Любопытным и столь же отважным,

Сбрось годов своих груз и обратно в свой город беги…

Я послушал совет и помчался в забытое детство

Вспоминать имена моих улиц исчезнувших вдруг,

Даже лица мальчишек, тех, что жили со мной по соседству,

И в чужую холодную ночь ощутил тепло маминых рук.

Этот город чужой мне моим был, конечно, когда-то,

Я его ощущаю всеми фибрами детской души….

И мой город, которого нет, разве он виноватый

В том, что я возвращаться

В своё детство совсем не спешил…

Кукушка

Я прошу тебя, кукушка, расскажи хотя бы мне,

Серокрылая подружка, сколько лет

Той быть войне,

На которую отправлюсь завтра я, уже с утра.

Мне годков лишь восемнадцать

Только стукнуло вчера…

Я ж за девками побегать вдоволь так и не успел,

Не успел нацеловаться, так как просто не умел…

…Но кукушка всё молчала. Что-то, видимо, не так.

Потому, что этот мальчик

Сгинет в первой из атак…

А молчать нельзя кукушке. И пора вести отсчёт

Дней кому-то, лет кому-то. Ведь надеется и ждёт

Каждый с той войны вернуться обязательно живой

С орденами, и с чинами,

И с седой, но с головой…

Это ведь её работа – разгонять печаль – тоску…

И с утра до самой ночи люди слушают: ку-ку!

И всегда с надеждой верят дни и годы и века

И не только в Бога. Но и – в суеверия пока…

Любовница

Я ведь всё же мужик с нерастраченной страстью

И силой…

И любовницу я до сих пор заиметь бы не прочь,

Чтобы каждую ночь она тихо ко мне приходила,

А уж чем нам заняться

Мы нашли бы на длинную ночь…

Мы бы чаю попили, а потом бы стихи с ней писали

Ну, а может, болтали просто так ни о чём до утра…

А потом уходила она в свои светлые дали,

А потом снова ждал я её точно так же,

Как ждал и вчера.

Только жаль, что мы с ней

Слишком поздно смогли познакомиться,

Хотя, впрочем, об этом

Вряд ли сильно жалеет жена…

И она не ревнует, ведь подруга моя

Лишь бессонница —

Я в объятьях её нахожу всё, что надо, сполна…

И усталый, к утру с ног валюсь,

И просплю до обеда.

Но однажды, прощаясь, мне сказала она: не зови…

Я сама по себе. Захочу и приду.

Может ночью на среду…

Ну, а я в эту ночь в первый раз крепко спал.

Без любви…

В горах

Шаг за шагом. Метр за метром. Вверх.

Далеко внизу под нами кружит стерх —

Он как будто белый ангел. Ну а мы

Шаг за шагом вверх шагаем в царство тьмы…

Далеко внизу алеет край земли,

А над нами уже звёзды свет зажгли,

Осветили хоть немного нам наш путь.

Мы пройдём свою дорогу как-нибудь…

И пока Господь к себе нас не призвал —

Мы устроим нашим душам здесь привал.

Отдохнём и снова с ними вверх пойдём…

И когда-нибудь к вершине той дойдём.

И хоть знаем мы давно – там Бога нет,

Но всегда он где-то рядом – смотрит в след

И пройти нам наш маршрут помогает,

И поверить в то, что здесь – жизнь другая…

Здесь ты чувствуешь себя – полубогом…

Но обратно нам пора в путь-дорогу.

Шаг за шагом. Метр за метром. Вниз.

Там внизу, пока что наша, ждёт нас жизнь…

Тмутаракань

Мы вдоль моря идём, а вдали чуть в тумане

Древний город Тамань. Мы с тобой на Тамани.

Мы с тобой на Тамани. Мы с тобою дошли

Аж до Тмутаракани – края русской земли…

Здесь история наша – о походах бесстрашных

О победах великих и обычных делах

И о предках здесь живших и о воинах павших

О Руси православной, о Земле в куполах…

И всем нам без укора: наши предки с Боспора!

Государство Российское к нам отсюда пришло.

Можно в это не верить. Говорю не для спора,

Если что-то и было – вместе с ними ушло…

Но я знаю прекрасно – здесь была Гермонасса

И друзья мои греки до сих пор здесь живут.

И с тобой мы сегодня на земле их прекрасной.

Почему не приехать, если в гости зовут!

Мы вдоль моря идём. И Азов чуть в тумане

Тихо плещет волной под ногами у нас.

Мы с тобой на Тамани в нашей Тмутаракани.

Приезжайте и вы на Тамань, хоть сейчас…

Грусть

Расплакалась зима и я в расстройстве…

Мне грусть её понятна – сочтены

Все дни её. А я в своём спокойствии,

Как висельник – в опале у жены…

И в нас двоих такая безысходность…

Увы, зиме судьбу не изменить,

Её опала длится меньше года,

Ну, а в своей – мне лишь себя винить…

А если так, всё это не смертельно,

Всё возвратится на свои места.

Вернёшься ты с морозом и метелью

И я вернусь к кому-нибудь тогда…

Ты не грусти пока, зима, по мне,

Смахни слёзу, забудь про эту грусть…

…А я вернусь, конечно же, к жене

И обязательно к тебе ещё вернусь…

Три минуты

Кто, если не ты? Кто, если не я?

Кто, если не мы? Это наша Земля.

Это наша планета. И для всех, но одна.

Тебе, мне и нам она очень нужна…

Пусть боги на небе спокойно живут,

Но вряд ли они нас к себе позовут

Всех сразу и разом – хороших, плохих,

В запасе для нас нет планеты у них….

Кто, если не мы? Кто, если не ты?

Мы Землю спасём от пустой суеты

От злобы и страха, от подленьких дел?

Иначе начнётся опять передел…

А нам до него три минуты всего

Потом ни чего. Потом ни кого.

Потом ни тебя, потом ни меня.

Лишь души летящие в чужие края…

А нам с телом бренным пора выбирать:

Бороться иль сразу нам всем умирать?

Кто, если не мы? Кто, если не мы?

Но вряд ли прибудут спасать нас из Тьмы…

На Синявинских высотах

На Синявинских высотах тишина

Здесь давно уже окончилась война

Здесь давно уже окончилась война

Но осталась в нашей памяти она…

Почерневшая от горя мать-Нева

И над ней родного неба синева

И над ней родного неба синева

И вокруг одна сгоревшая трава…

Он пришёл сюда с винтовкой налегке

И остался здесь на Невском пятачке

И остался здесь на Невском пятачке

Монументом тем, кто нынче вдалеке…

Монументом тем, кто там на небесах

Кто ещё лежит в болотах и лесах

Кто ещё лежит в болотах и лесах

С нескончаемой тоской в своих глазах…

На Синявинских высотах тишина

Но пока что не окончилась война

Но пока что не окончилась война

Для солдат, которых ждут их ордена…

Тёмная ночь

Тёмная ночь. Спит тревожными снами страна.

Тёмная ночь. А за ночью той где-то война.

Тёмная ночь. Ночью той даже павшие спят.

Тёмная ночь. Ты живых сбереги нам ребят.

Тёмная ночь. Ты в России всегда так темна.

Тёмная ночь. И война та тебе не нужна.

Тёмная ночь. Время песен и время любви.

Тёмная ночь. Бога в помощь себе призови.

Тёмная ночь. Расступись поскорей над страной.

Тёмная ночь. Божьим светом покончи с войной.

Тёмная ночь. Всех живых возврати в своё лоно.

Тёмная ночь. Стань, как прежде,

Подругой влюблённым…

Бомжи

Ничего не имею. Никому не обязан.

Ни к кому не привязан. И живу, как хочу.

А попробуйте вы. Но скажу я вам сразу

Через день или два – попадёте к врачу.

Мы бомжи, а не люди. Мы особая каста.

Почему нас не любят, мы и сами решим.

Нас бояться не надо, и лишь тем мы опасны,

Что порой заедают нас проклятые вши…

Но зато есть свобода и тюрьма на полгода,

Когда вновь непогода и, конечно, зима.

Мы довольные всем и судьбой и природой

И зачем нам свободным вы и ваши дома…

Но на этом же свете были мы тоже дети,

Но шпаною мы не были и нигде никогда.

И остались такими же – за себя лишь в ответе.

Наша жизнь – наше счастье. И до гроба – беда…

Поговорим, душа

– Настроение души

Не зависит от погоды…

– Утверждать так не спеши,

Вспомни все свои невзгоды:

Вспомни слёзы —

Шли дожди.

И тоска была в морозы.

Только в солнечные дни

Ты со мною под берёзой

Песни пел и водку пил

И кричал, как ты любил,

И себя, да и меня,

А потом проспал три дня…

…Я не стал с душою спорить

Может это всё и так…

– Если слёзы – значит, горе,

Остальное всё пустяк!

– Да, я видела нахалов —

Просто паиньки – они —

Мне в ответ душа сказала :

– Я ведь тоже отдыхала

От тебя все эти дни!