Неисповедимы пути туриста

Когда мы извилистой просеке начали спускаться со скалы, то набрели на вторую достопримечательность Гибралтара – единственную на всём европейском континенте колонию живущих в дикой природе бесхвостых обезьян-маготов. Около трёхсот приматов кувыркались, лакомились бананами и, конечно, активно знакомились с туристами, хватаясь за женские сарафаны и юбки, взбираясь наверх чуть ли не им на головы. До сих пор хранятся фотографии, где они гордо сидят на плечах у смеющихся Инны и Беаты.

И, наконец, сам городок Гибралтар. Первое, что здесь бросилось в глаза, это сочетание средиземноморской архитектуры и различных атрибутов Великобритании. На испанских, по форме, домах замечаешь многочисленные указатели, вывески и рекламу на английском языке. Да и само строение узких и живописных улочек переносит тебя в настоящий кусочек Англии, расположенный на берегу Средиземного моря. Чистота, множество цветочных клумб и подвесных вазонов создают обворожительную атмосферу не совсем обыкновенного города. Типичные британские магазины интересно вписывались в мавританскую и испанскую архитектуру.

Эти броские витрины заставили нас приложить немалые усилия, чтобы не оставить на этой улице большую часть содержимого своих кошельков. Однако отказаться от шопингового соблазна было непросто. Поэтому, Инна и Беата прибрели здесь какие-то английские «прикиды», которые мы, выражаясь русской терминологией, «обмывали» в таверне «Лорд Нельсон», названной в честь известного английского адмирала. Здесь нас угостили популярным гибралтарским блюдом Rolitos, которое мои дочери назвали «вкусняшкой». Оно представляло собой тонкие кусочки мяса, оборачиваемые вокруг сухариков, перемешанных с беконом, яйцами, оливками и специями. Запивали эту мальтийскую прелесть английским элем. Когда официант поставил на стол бокалы, наполненные этой, достаточно крепкой, пенистой жидкостью, моя Инна торжественно произнесла тост, которому сегодня исполнится четверть века, но я его всё равно помню. Она не сказала, а просто торжественно пропела:

– Дорогой папочка! За всеми этими скалами, обезьянками, разглядываниями африканских берегов мы чуть не забыли, что сегодня, 14 апреля, твой день рождения. Кроме пожеланий здоровья и удачи, я очень хочу, чтобы каждый год ты встречал его в другой стране.

Не было для меня более лучшего напутствия, чем этот наказ моей дочери. Забегая вперёд, скажу, что я свято следовал ему, уезжая, может и не в сам день рождения, но обязательно каждый год, на неделю-другую, за границу. За такой тост я был готов в этой гибралтарском пабе выпить не бокал, а бадью британского эля. Но не выпил потому, что завтра нам предстоял трудный день переезда в другой отель, в котором предстояло провести ещё одну неделю.

Выехали мы из нашего отеля в восемь утра. Расчётное время нахождения в пути составляло восемь с половиной часов. Не так мало, учитывая, что надо было проехать более семисот километров с южной части полуострова в его восточную часть. Сегодня я бы сказал, что только сумасшедшие туристы могут покрывать такие расстояния, как мы, из Мадрида в Малагу, а сейчас из неё в отель, располагающийся в относительной близости от Барселоны. Но надо учесть, что тогда я только начинал свой трансевропейский галоп. Впоследствии, по мере накопления опыта, путём различных проб и ошибок, ипостась путешествий видоизменялась в более рациональную сторону. Тем не менее ни тогда, ни сегодня я никоим образом не жалел о, на чей-то взгляд, зря прокрученных километрах. И не только потому, что движение – это жизнь, а жизнь – это движение. Просто не стоило измерять эти взаимосвязанные составляющие излишними километрами и, затраченным на их преодоление, бензином. В конечном итоге, всё определялось личными ощущениями, чувствами и эмоциями, которые, пусть даже иногда субъективно, отражали именно твоё оценочное отношение к тому, мимо чего ты в данный момент проезжаешь, кого или что видишь или к новым познаниям, которые приобрёл.

Мои полуфилосфские размышления за рулём неожиданно прервала Беаточка:

– Папочка, а не пора ли остановиться на перекур, мы уже почти три часа в дороге.

– А ты, что доченька, – оторвался я от своих экзистенциальных дум, – закурить захотела?

– А ты что думаешь, что твоя Беаточка не курит, – выдала свою сестричку Инна.

– Неправда, – раскатисто отзывалась Беата, – это ты почти целую пачку своего Мальборо выкуриваешь.

Пока мои девочки вели курительную разборку, я свернул с трассы и въехал в город под названием Лорка. О нём я знал только, что многочисленные раскопки говорили о том, что Лорка была заселена ещё в эпоху неолита. Современность, представленную монастырями, церквями и замками мы увидели только из окна машины, остановившись лишь на туалетно-кофейные потребности. Рассматривать достопримечательности было просто некогда: мы ещё не проехали и половину пути.

Проехав ещё сто пятьдесят километров, по настоянию Милы, мы свернули в знаковый испанский город Аликанте, название которого напоминало сорт винограда и одноименного ему вина. Так получилось, что машину удалось припарковать только в старом городе у подножья скалы, возле которой он примостился. К сожалению, мы уделили ему только полчаса, гуляя среди домиков всех цветов радуги по узеньким извилистым улочкам, карабкающимся прямо в гору. В конце нашей небольшой прогулки мы попали в каменную пустошь, расходящихся во все стороны, безлюдных переулков, получая при этом какое-то странное, иногда даже пугающее, очарование провинциальной испанской жизни. Кончилось тем, что мы присели в недорогом уличном ресторанчике, где нас накормили культовым испанским блюдом под названием «паэлья», которое представляло собой оригинальной вкусности желтоватый рис, в который вклинивались шесть видов морепродуктов, овощи, оливки и какие-то специи. Было приятно и деликатесно, а главное, что по сытности этой паэльи должно было хватить до приезда в наш новый отель. До него, по моим расчётам, оставалось всего около четырёх часов езды по «беспробочной» испанской автостраде.

Через два часа безостановочной езды показался указатель, на котором было написано «Валенсия». Заметив его, моя старшая дочка экспансивно скомандовала:

– Папа! Немедленно сворачивай. Моя подруга Алла сказала, что здесь великолепный шопинг.

– Да, папочка, нам нужно обязательно прогуляться здесь, – поддержала сестру Беата, хотя между ними было некоторое противостояние.

– Девочки, милые, – отчаянно взмолился я, – на сегодня все покупки и прочие отоваривания отменяются.

– Папа, ну нельзя же так, – прокричали мои милые дочери, – на церкви и костёлы у тебя сколько угодно времени, а на жизненно необходимое ты просто не обращаешь внимание.

Что мне оставалось делать? Спорить с детьми женского пола было не только бесполезно, а и, как говорится, себе дороже. Мне ничего не оставалось, как сказать:

– Смотрите, доченьки, скоро уже стемнеет, а нам ещё, если не заблудимся, около двух часов езды. Это, во-первых. Во-вторых, Валенсия достаточно большой город, в нём, как и в нашем родном Львове, более семисот тысяч жителей, сейчас разбираться в нём, что, зачем и почём, нет никакого смысла. В-третьих, все мы достаточно подустали после нашего нелёгкого автопробега и, наконец, в-четвёртых, и это – главное, поездка в Валенсию на целый день у меня всё равно запланирована, только уже из нашего отеля.

По окончанию моей, совсем не короткой тирады, Инна и Беата громко захлопали в ладоши. Похоже их убедил только четвёртый пункт моего монолога. Да, и собственно, третья его позиция была правильной, мы проехали более шестисот километров, я заметил, что у меня слипаются глаза и управление автомобилем стало совсем не таким уверенным, как в начале поездки. Я тут же остановился на ближайшей заправке, где выпил двойное, крепко заваренное, испанское эспрессо.

Было уже совсем темно, когда мы, наконец, въехали в, нужный нам, небольшой городок Ла-Пинеда. Заехать – заехали, а вот найти наш отель, который, не был обозначен на карте, оказалось не такой уж лёгкой задачей. Просто мы попали в курортную зону, где таких гостиниц было не менее пяти десятков. Но правильно, говорят, что «язык до Киева доведёт». Однако, при этом, забывают, что мы находились не на Украине, а в месте, где говорят преимущественно на испанском и только иногда на английском. Когда в холле отеле, который мы всё-таки отыскали, нас встретили глинтвейном с абрикосами и персиками на закуску, мы облегчённо вздохнули и, войдя в двухкомнатный номер с кухней, тут же завалились спать.

Утром, когда Инна, смущённо взирая на меня, даже не спросила, а просто утвердила:

– Ну, что? Мы едем в Валенсию.

Я хотел было сказать, что сегодня, пожалуй, надо отдохнуть от вчерашнего автомобильного отдыха, как моя здравомыслящая жена безапелляционно заявила:

– Ты, Инночка, сначала выйди на балкон, посмотри, что там творится, а потом мы решим, когда и куда мы сегодня поедем.

Когда моя дочь увидела с высоты девятого этажа, утопающий в пышной средиземноморской растительности, сказочный городок на берегу того же самого Средиземного моря, до берега которого было не больше трёх десятков метров, она задорно всплеснула руками и тут же распорядилась:

– Беата! Немедленно доставай из чемоданов наши купальники. Ты только посмотри, какое спокойное море, ни одного гребешка волны не видно. Не то, что у нас в Израиле, не волны, а просто цунами какое-то.

Мне же вид с балкона больше напоминал Прибалтику. И это несмотря на то, что она, в отличие от Испании и Израиля, к Средиземноморскому побережью не имела никакого отношения. Просто, совсем неожиданно, оказалось, что, кто бы мог подумать, царственное великолепие этому месту придают сосны. Только чуть позже мы узнали, что и название городка произошло от испанского слова «pino», что в переводе означает «сосна». В приложении к, необычной для средиземноморья, пушистой хвое, с балкона хорошо просматривалась, безукоризненно прозрачная, сверкающая в лучах солнца, морская гладь и соприкасающаяся с ней береговая линия, покрытая удивительно чистым и мягким песком золотистого оттенка. Немудрено, что Инна и Беата на время забыли про «шопинговую» Валенсию.

Как и на побережье Коста – де- Соль наши девочки пожелали остаться в пляжных дебрях курорта на целый день. Мы же с Милой поехали в милый городок под названием Реус, благо он находился всего в четырнадцати километрах от нашего отеля. Он оказался типичным испанским городом с узкими улочками, наполненными духом старины и, как мне показалось, вина под названием вермут. Интересно, что потом мы набрели на таверны, которые так и назывались «вермутериями». Кто мог подумать, что вермут, это полынное, отдающее каким-то травяным лекарством, вино начали производить именно здесь в каталонском Реусе. Раз такое дело, пришлось нам с Милой потребить по стаканчику реуского вермута. Правда потом, в музее, когда мы знакомились с творчеством Антонио Гауди, я никак не мог определиться, что меня больше пьянило: то ли стеклянный пол с изображением карты Барселоны, на которой отмечены все творения этого гения архитектуры, то ли градусы знаменитого вермута.

Когда пары этого испанского напитка выветрились из наших голов, я снова сел за руль нашего Крайслера. Часы показывали только два часа дня. При беглом взгляде на карту оказалось, что всего в десяти километрах от места, где мы находимся, расположен ещё один, достойный внимания, городок под названием Таррогона. Несмотря на обилие уже увиденного в Испании, нам было всё же интересно гулять по нему, находя следы совершенно разных эпох: от древней античности до современного города-курорта. На одной из улочек старинного центра мы наткнулись на туристический паровозик, который провёз нас по центральной части города. На одной из остановок, под названием «Средиземноморский балкон», мы с высоты морской террасы насладились панорамой как самого древнего города, так таррагонской бухты и античного римского театра, построенного под открытым небом. По ходу движения паровозика мы видели, как многочисленные туристы, подобно нам, с картами и путеводителями рассматривали древние памятники и нарядные современные домики, любуясь в тоже время морем, на которое смотрели ещё римские легионеры.

Испания – благодатная страна не только с точки зрения древней истории и изумительной архитектуры, а и приятного и ласкающего климата. По крайней мере этой весенней порой на нас ни разу не пролились небесные осадки. Вот и по пути в Валенсию дорогу освещало, ещё неяркое, солнце, лучи которого мягко и нежно проскальзывали по ветровому стеклу нашей машины. Мы ещё не проехали и полпути, до Валенсии оставалось более ста километров, как мои дочери, подобно дипломатам высокого уровня, начали переговоры с их отцом. При этом, почти сразу, без должной обходительной подготовки, было провозглашено, что объявят его «персоной нон грата», если он не выполнит их «шопинговых» требований. Причём, главное из них гласило, что на экскурсию по городу отводится только треть времени, а две третьих, соответственно, на магазины, торговые центры и, возможно, даже бутики. Конечно, на все эти заявления можно было наложить «вето», правом которого я не обладал, или, по крайней мере, опротестовать в виде дипломатического демарша. Но, к сожалению, к девочкам присоединилась моя жена, в результате чего восторжествовал принцип демократического централизма – подчинение меньшинства большинству.

Следствием всего этого явилось, что когда через несколько лет меня спросили о Валенсии, я помнил в основном чередующиеся, как в пространстве, так и во времени, непрерывные ряды торговых точек. Однако сквозь их плотный кордон всё-таки удалось вспомнить кое-какие достопримечательности Валенсии. И это исключительно благодаря экскурсии на немецком языке, к которой нам удалось нахально присоединиться. Надо отдать должное себе в том, что я всё же понимал около шестидесяти процентов сказанного. Это было достаточно, чтобы перевести жене и детям смысл или сущность конкретного экскурсионного объекта. Во всяком случае я, хоть и смутно, но помнил великолепие Дворца Маркиза Dos Aquas, знаменитую Шёлковую Биржу, чашу Святого Грааля, притягивающую путешественников со всего мира, башню Торрес де Серранос и уникальный, в стиле модерн, Центральный рынок. Несомненным достоинством организованной проходки по центральной части древнего города являлся факт посещения орчатерии, о которой почему-то молчал путеводитель. Оказалось, что название трактира «Santo Catalina», куда завёл нас немецкий гид, происходил от имени валенсийского напитка «орчата», который готовят на основе воды, сахара и источённого миндального ореха – чуфы, плантации которого находятся только в окрестностях Валенсии. Вкусив, в сочетании с вкуснейшей каталонской выпечкой, этот уникальный тонизирующий напиток, мы приступили к основной, по мнению моих любимых девочек, части нашей программы.

– Перед тем, как начать её, мои наследницы прожужжали все уши, что Испания – это рай для шопоголиков, что здесь можно найти всё и гораздо дешевле, чем в Израиле, и что даже в туристических сувенирных лавках можно найти недорогие футболки, домашние халатики и даже платья. Но больше всего меня поразило, что Инна и Беата основательно подготовились к покупательному вояжу. Не имея, подобно мне, геодезического образования, они сумели обозначить на карте торговые точки, которые собирались посетить. Прилагаемый к ней список привёл меня в продолжительное уныние, граничащее с отчаянием. Далеко не полный перечень, который я привожу здесь, пестрел следующими наименованиями: El Corte Ingles – крупнейшая испанская сеть торговых центров (одежда, обувь, аксессуары и спортивные товары многих европейских марок, женская и молодёжная одежда); El Saler – (более 100 магазинов недорогих популярных мировых и местных брендов: Adidas, Zara, Desigual, Bershka, Mango); Gran Turia – испанские бренды обуви; Galeria Jorge Juan – небольшой торговый центр, всего около 40 магазинов, Aqua Multiespacio – крупный торговый комплекс, около 100 магазинов (бюджетные бренды: Bershka, HM, Sfera, Pull & Bear, Zara, Mango, Stradivarius). Меня не столько поразило число мировых и испанских брендов, сколько количество магазинов, которые мои дочери планировали посетить: их число, судя по составленному списку, приближалось к трём сотням.

– В ожидании, пока мои жена и дочери закончат своё «шопинговое» турне, их покорный слуга выпил несколько чашек кофе и выкурил около пачки сигарет. Оно, наверное, стоило этого, когда я увидел их счастливые лица, озарённые лучезарными улыбками от ощущения приятной тяжести бумажных пакетов, наполненных обновками.

– Моё повествование об их сладостном отоваривании было бы неполным, если бы через полгода я не явился живым свидетелем следующей сцены. В один из дней, когда мы с Беатой посетили Дизенгоф, один из самых больших, на то время, торговый центров Тель-Авива, продавец одного из обувных отделов выбежал из-за прилавка, подбежал к моей дочке и, присев на корточки, чуть ли не вцепился в её, красного цвета, сапожки. Оказалось, что он был хозяином самого большого обувного тель-авивского магазина. Возбуждённо поглядывая на Беату он спросил:

– – Девушка, где вы покупали такую обувь и по какой цене?

– Когда моя дочь сообщила ему цену и место покупки, он громогласно объявил, что завтра же вылетает в Валенсию и покупает несколько сотен пар такой обуви, забыв прибавить, что при этом получит громадную прибыль. После этого инцидента я однозначно усвоил, что шопинг за границей вещь не только нравственная, а и ещё, как правило, экономически выгодная.

– Планируя туры по Испании, каждый, уважающий себя, гид просто обязан познакомить своих подопечных, наверное, с самым знаковым городом страны, городом Барселоной. Мы, разумеется, тоже не пренебрегли поездкой в столицу Каталонии. Мне удалось, что случалось очень редко, найти свободное место для парковки машины среди паутины узких лабиринтовых улочек центральной части города. Когда мы вышли из автомобиля, нашему взору представилась, вытянутая по криволинейной дуге, уходящая в никуда, сеть различных киосков, красочных ларьков, крошечных магазинчиков, сувенирных лавок и брендовых бутиков, над которой витал, уже знакомый нам, неистребимый запах восхитительного и притягательного шопинга. Было бы удивительным, если бы на сей раз мои дочери отказались от него. После долгих пререканий и споров решили, что мы с Милой отправляемся в музей Пикассо, расположенный неподалёку, а девочки подойдут к нему через час, после чего мы продолжим наш экскурс по городу. Так и получилось, что нам хватило шестьдесят минут, чтобы ретроспективно ознакомиться чуть ли не с трёхтысячной коллекцией картин всемирно известного художника. Встретившись с дочерями, мы отправились в главную достопримечательность Барселоны, храм Святого Семейства. Его возведение началось ещё в 1882 году и до сих пор не окончено. О своём будущем архитектурном детище знаменитый Антонио Гауди сказал:

– Работа человека не может превзойти творение Бога, поэтому высота храма будет 170 метров, на три меньше, чем, находящаяся в городе, гора Монжуик.

Трудно осмотреть такой знаменательный город, как Барселона за один день, но мои дочери, насытившись с утра магазинной пробежкой, с удовольствием, без нытья, шаг за шагом, проходили по проложенному мною маршруту. Мы не спеша прошли в центр, где полюбовались площадью Каталонии, которая представляла собой большой красочный, выражаясь родным украинским языком, майдан в виде солнца и исходящего от него лучей в виде девяти торговых улиц. Затем подошли к Готическому кварталу. Здесь увидели множество различных зданий, построенных впритык друг к другу ещё в пятнадцатом веке. Эти вычурные готические постройки являлись не просто поселениями римских воинов, а целой сокровищницей ценных исторических памятников.

Следующим объектом нашего экскурсионного променада был величественный морской порт. Его возраст насчитывал уже два тысячелетия, несмотря на это, мы видели, что до сих пор он принимает круизные лайнеры, рыболовецкие и торговые судна. На площади, окружающий порт, высился памятник Христофору Колумбу, выполненный в виде коринфской колонны со статуей на вершине. В левой руке известный мореплаватель держал карту, а правой указывал направление, но почему-то не на запад, в сторону открытой им Америки, а на восток.

В самом конце нашей экскурсионной проходки мы попали на пешеходную километровую улицу Ла Рамбла, которая соединяла пять бульваров. Каждый из них имел свои особенности: на одном – фонтан, куда бросают монетки, на другом – место сборов фанатов футбольной команды города, на третьем – покупают семена экзотических растений, на четвёртом – оперный театр и, наконец, на пятом – предлагают национальные закуски и сладости.

Уже стемнело, поэтому именно на последнем бульваре, как-то само собой, отыскалось заведение, где мы решили поужинать. Им оказался совсем недорогой ресторан под названием «El rey de la Gamba Paseo Joan Borbo». Он запомнился нам не столько несоизмеримым своим названием и вкусными морепродуктами, сколько приключением из разряда не самых приятных.

Нас не один раз предупреждали, что именно в Барселоне и Мадриде, кража сумок и карманное воровство представляло самую серьёзную проблему, что только в прошлом году было зарегистрировано около десяти тысяч таких правонарушений против туристов-иностранцев, из которых 96% было совершено в популярных туристических местах. Причём, во многих случаях дамские сумки срывали проезжающие мимо воры-мотоциклисты. Разумеется, все гости, посещающие Испанию, полагали, что, если это и произойдёт, то только не с ними. Однако случилось, и случилось именно с нами. Мы уже закончили ужинать, когда Инна повесила свою сумочку на спинку стула, где сидела Мила, произнеся при этом:

– Мама, будь внимательной, мой, что называется, ридикюль я поместила возле тебя.

Когда моя дочка вернулась к нашему столику от того, что она обозвала иностранным словом ридикюль, и след простыл. Излишне говорить, что в нём находилось золотые серёжки и около трёхсот долларов, часть из которых она получила, подрабатывая официанткой в ресторане, а другую часть подарила бабушка. Просто счастье, что все документы и билеты на самолёт находились в гостиничном сейфе. В противном случае, всё было бы гораздо сложнее. Заявлять в полицию было себе дороже, и мне пришлось, как только мог, утешать Милу и Инну.

Конечно, эйфория от экскурсии по Барселоне канула в лету. Вместе с тем, говорят, что, если что-то должно случиться, оно обязательно случится, а, если что-то и не должно произойти, то оно всё равно произойдёт.

Так оно и получилось. Когда мы подошли к месту, где я припарковал наш Крайслер, то он почему-то не обнаружился. Формальная логика подсказывала одно из двух: либо я нахожусь не там, где он был припаркован, либо его постигла та же участь, что и сумка моей Инночки. Поскольку второй вариант моего предположения был из разряда непроверяемых, осталось сосредоточиться на первом. Сконцентрировав свои мозговые извилины и посмотрев на карту Барселоны, я вдруг увидел, что забыл пометить на ней место стоянки нашего автомобиля. Делал я это всегда, везде и повсеместно, а тут в каталонской столице вдруг забыл. Это был очевидный, да и просто непростительный, ляпсус с моей стороны. Если кража сумки была на совести моей жены, то в случае с машиной обвинять было некого, кроме себя. По негласному обыкновению всегда и во всём обвиняют детей. Однако в данном конкретном случае мои милые дочери были чисты перед судом совести.

В любом случае допущенную оплошность надо было исправлять. Ругая себя за беспечность, я, как белка в колесе, метался по кривым и запутанным улочкам старого города. Но место парковки нашей машины при тусклом свете вечерних фонарей не находил, и это, несмотря на тренированную память опытного преподавателя, выводящего на доске формулы без помощи конспекта. После получасового пробега по лабиринту извилистых, уходящих в какую-то таинственную бездну, запутанных улочек, когда я уже отчаялся найти наше автотранспортное средство и думал только о том, как найти испанские слова, чтобы объясниться о произошедшем в полиции Барселоны, как вдруг мои девочки почти хором спросили:

– Ну, что, папочка, ты закончил свои безуспешные поиски?

Когда я в ответ неопределённо покачал головой, что одновременно означало и да, и нет, они, как-то неунывающе, всплеснули руками и мягко, как это свойственно женщинам, повелевающими неумелыми мужчинами, распорядились:

– А теперь, папочка, следуй за нами. Не нужна нам никакая полиция. Найдётся наша машина.

Хотите – верьте, хотите – нет, но через четверть часа мы стояли возле нашего Крайслера. Наверное, редкие прохожие обратили внимание, как до крайности взволнованный папа своих дочерей, взирая то на них, то на найденный, в сумраке уже наступившей ночи, автомобиль, не своим, заикающимся голосом, вопил:

– Дорогие мои девчонки! Ничего не понимаю! Как вам удалось в этом запутанном стогу переплетающихся улиц отыскать эту иголку – машину.

Уже в Израиле мои дочери признались, что наша машина была припаркована возле магазинчиков и бутиков, которые они обследовали, пока мы с Милой были в музее. По, как по форме, так и по содержимому их витрин они и отыскали нашу машину, проведя своему папе шопинговую терапию, после которой я в корне изменил своё негативное отношение к женским набегам по молам, торговым центрам и просто по обычным магазинам.

Но и на этом наши приключения ещё не закончились. Из-за всех непредвиденных переплётов нашего вояжа по Барселоне, мы выехали из неё ровно в полночь. До отеля было ровно сто километров, что по времени составляло час прогона по полупустынному ночному шоссе. Так получилось, что если этот барселонский день был не наш, то и ночь продолжила эту серию неудач. Прежде, чем тронуться с места нашей злополучной парковки, мне предстояло решить: либо двигаться по платной скоростной трассе, либо по обычному шоссе. В общем-то, логично предположив, что второй вариант дешевле, да и дорога в ночное время должна быть незагруженной, я без колебаний принял его. Это был очередной провал в нашем барселонском странствии. Междугороднее шоссе оказалось двухполосной асфальтовой дорогой без разделительных ограждения между ними. Как только мы покинули город, оказалось, что перед нашей машиной тянулась нескончаемая вереница тяжеловесных рефрижераторов и трейлеров, которые еле ползли по серому асфальту. Обогнать их не было ни малейшей возможности. Прибыли мы в наш отель только в три часа ночи. Сначала мои дочери развлекали меня, чтобы не дать заснуть за рулём. Однако их набор увеселительных историй быстро исчерпался. Зато в моей командировочно-полевой жизни их было в избытке. Причём большая часть приключений носила не столько развлекательный, сколько интересный, отличающийся необычностью, с лёгкой формой назидания, характер. Даже сегодня, по прошествии четверти века, дочери с удовольствием вспоминают об этом неординарном ночном рейсе. А ещё важно было, что все злоключения не сумели выветрить из нашего сознания тёплого и приятного впечатления о Барселоне. Порукой тому, была часто повторяющееся, притягательное клише моей жены, которое она сама и сочинила:

– Под звук испанского шансона, к тебе вернёмся, Барселона!

И таки вернулись, правда, через двадцать лет, но возвратились в средиземноморский город недосмотренной мечты. Но это уже будет совсем другая история.

Когда девочки и Мила ещё спали после изнурительной ночной поездки, я совершал пробежку по берегу моря. Это были наши последние часы пребывания в отеле замечательного курортного городка Ла Пинеда. Уже до полудня мы должны были сдать свой великолепный номер и дислоцироваться в место, откуда и прибыли, в столицу Испании город Мадрид. Перед выездом мне надлежало сделать две вещи. Во-первых, надо было подтвердить наш отлёт в Тель-Авив чартерным рейсом, а во-вторых, каким-то образом, забронировать жильё в Мадриде, в котором планировали провести полтора дня. Что касается первого, мы улетали испанской авиакомпанией «Iberia», поэтому с ними надо было разговаривать или на плохом испанском или, хотя бы, на сносном английском. Ни тому, ни другому доктора технических наук в советской школе не обучили. По поводу второго: в те, в общем-то, не такие уж и смутные, времена народу ещё не были известны, доступные сегодня для всех, интернетовские сайты для бронирования отелей и апартаментов, каким, например, сейчас является «Booking.com», когда одним кликом компьютерной мышки резервируешь себе место проживания. Таким образом, было над чем пошевелить мозгами.

Но видно совсем не зря я совершал пробежку по испанскому побережью Средиземного моря. В какой-то момент меня обогнал, моего возраста, высокий мужчина, на футболке которого было написано «Israel». Заподозрив в нём своего соотечественника и чтобы удостовериться в этом, я нагнал его и сказал на иврите «бокер тов», что означало, известную всем израильтянам идиому «доброе утро». Незнакомец мгновенно остановился и, изумлённо взглянув на меня, ответил «бокер ор адони» (светлое утро мой господин). Через несколько минут мы с ним разговаривали, будто были знакомы много лет. Он оказался израильтянином, который репатриировался из Аргентины, потому испанский язык был для него, как для меня русский. В общем, в течении нескольких минут он решил все мои проблемы, позвонив в аэропорт и объяснив при этом, где и как найти гостиницу. По поводу последней он сказал:

– Всё более, чем просто, без труда находишь в центре Мадрида знаменитую площадь Майор, поднимаешь голову и увидишь десятки отелей, которые только и ждут, когда ты в них появишься.

С тем после полудня наш семейный экипаж и покинул отель в направлении испанской столицы. До неё предстояло проехать полтысячи километров в течение шести часов. Это был наш последний пробег по испанским автострадам: в этот день в Мадриде надлежало сдать наш Крайслер в прокатное агентство. Каждые два часа мы делали краткие десятиминутные остановки лишь для поддержания кофейного баланса, никуда не заезжая по пути, как мы это делали ранее. Часы показывали четверть шестого, когда мы увидели дорожный знак с надписью «Мадрид». На карте было помечено агентство, в котором должны были сдать наш автомобиль. Только проблема состояла в том, что я не мог одновременно управлять и машиной, и навигацией. Ничего не оставалось делать, как попросить младшую дочку, которая сидела рядом со мной, взять в руки карту города. Я заискивающим, располагающим к доверию, голосом чуть ли не взмолился: